Рыжая. Я не продаюсь

Глава 15

Я нерешительно шагнула в опостылевшую, вызывавшую лишь глухое раздражение захламлённую комнату. Дневной свет проникал сквозь узкие щели окон. В тусклых солнечных лучах мерцала пыль. Ведьма кашлянула, привлекая внимания. Ночью она казалась старше, сейчас… морщинистая, да. Веки обвисшие. Но глаза ясные. Ей лет шестьдесят? А если это маскировка? Да и потом, мало ли омолаживающих и старящих снадобий у ведьмы.

— Добрый вечер, — поздоровалась я.

Вежливость наше всё. Я бы с удовольствием проигнорировала приглашение, но ситуацию надо оценивать здраво: только хуже сделаю. В здании от ведьмы точно не спрятаться. А уж маман в роли защитницы — даже не смешно.

— Выглядишь, как женщина, которая очень хорошо провела время, — прищурилась ведьма.

— В каком смысле?

Неужели знает?!

— Иос у меня вчера возбуждающую настойку для тебя потребовал.

Я постаралась ничем не выдать раздражения. Вообще, интересно ведьма фразу построила. «Для тебя» — это значит, она знала, кому достанется пойло, но предупредить заранее не сочла нужным. И сейчас мне об этом сообщает. Зачем?

— Видимо, выгляжу как победительница. Удачно я чай свой опрокинула, — улыбнулась я.

Ведьма прищурилась:

— Неужто случайно?

— Почему же? Преднамеренно. Чай мне странным показался, да и девочки подозрительно себя вели, — показаться слишком умной я не боялась. Ведьма знает, что я выторговала для себя особые условия у маман, а для этого хоть пара граммов серого вещества в черепной коробке быть должна.

Ведьма кивнула:

— Иос с маман взглядами на твоё будущее не сошёлся. Он считает, что тебя надо приручать и учить, а маман убеждена, что ты слишком проблемная. Боится, что ты на клиентах отыграешься.

Правильно думает. Взять бы высокопоставленного господина в заложники… Размечталась.

— Маман меня не отпустит.

Я танцовщица-любитель. Можно сказать, у меня были знания, а не умения. Знаниями я расплатилась за относительно спокойный месяц. Звездой сцены вновь станет «королева», а я… Показательно уже одно то, что долг маман на словах списала, а гонорар не отдала. Пообещала рассчитаться позже. Так я и поверила. А жаловаться некому. Плохо моё дело.

Ведьма подтвердила:

— Она тебя продаст. Из столицы прибыл господин со специфическими вкусами… Угодившие к нему птички долго не живут. Маман, скажу тебе по секрету, «особые заказы» выполняет часто, оплачивают их щедро.

— Но моя продажа не устраивает, ведь на меня столько времени было потрачено.

Ведьма оскалилась:

— Верно мыслишь. Поэтому я приказывают тебе: через ауру внуши господину, который тебя к себе заберёт, смерть.

А?!

Ничего, кроме грязной брани, я ответить не могла. Сдержалась, промолчала. Приплыли, да? Убить… Я ни разу не убийца. Не скажу, что я страдаю гуманизмом, маньяка, пытавшего и убивавшего таких же беззащитных девочек, как я, мне ни разу не жаль, но брать на себя кровь категорически не хочется, да и дальше надо смотреть. Метку вряд ли уберут, скорее, перенастроят. То есть ведьма до меня дотянется даже в чужом доме и отдаст следующий приказ.

— Можешь идти.

А могу и не идти?

Я сделала вид, что разворачиваюсь.

Удобного случая мне не выпало, а это, возможно, вообще, последний шанс… Ну хоть физическую форму я за месяц благодаря постоянным нагрузкам подтянула. Я рывком бросилась на ведьму.

И очнулась лежащей у её ног.

— Глупо, — оскалилась старуха своими невозможно белыми зубами.

И я поняла, что проиграла. Сорвать медальон не получилось, но рискнуть однозначно стоило. Чёрт! Я попробовала приподняться, однако тело почему-то осталось непослушным. Твою, направо, что она со мной сделала?! Кажется, ведьма всё-таки права: глупо я поступила. Нарвалась.

— Отдать бы тебя сейчас Иосу, он так хотел, так хотел…

Или можно выдыхать? В то, что ведьма отдаст меня мэтру, не верилось. Скорее, она просто пугает.

— За глупость следует наказывать. Как считаешь?

Считаю, что ты тварь тварьская.

Боль ударила по нервам. Мне показалось, меня в котёл с кипящим маслом окунули. Ни дёрнуться, ни закричать. Это было во сто крат хуже демонстрации, устроенной маман. Боль затмила весь мир. Если бы мне предложили потерпеть минуту или сдохнуть на месте, я бы выбрала смерть. Хоть бы сознание потерять! Спасительная темнота сгустилась и отступила — боль отхлынула. Я сумела вдохнуть.

Экзекуция не закончилась. Боль вернулась снова, но в этот раз она начала нарастать, разгораясь в кончиках пальцев рук и ног.

— Тебе ведь так и не довелось ощутить все прелести быть меченой? — усмехнулась ведьма. — Я это сейчас исправлю.

Гадина, тварь, уродина!

Я тихо заскулила.

Боль вспыхнула, оглушила. Я задохнулась, но закричать не получилось.

Я не знаю, сколько длилась пытка. Вряд ли долго, иначе я бы с ума сошла.

— Пошла вон, — велела ведьма.

Паралич пропал, но подняться я не смогла. Руки дрожали, коленки подламывались. Приказ подгонял, и я под лаящий смех ведьмы выползла на лестницу на четвереньках. Кое-как сползла на этаж, отдышалась.

Не-ет, сама я не справлюсь Придётся это признать. Кнез…

Слабость постепенно отступала. Держась за стенку, я встала со ступенек, надавила на рычаг и выбралась через тайный ход в холл. А вот дальше… Куда мне идти и что делать? Ждать помощи кнеза можно по-разному. Например, сидеть и не дёргаться. Я же побарахтаюсь, ещё как побарахтаюсь. Я одёрнула юбку. Полупрозрачная ткань, открытый живот — я впервые почувствовала себя в костюме для восточных танцев голой. Если мир уверяет тебя, что ты баран, поневоле заблеешь.

Время к вечеру, заведение вот-вот откроет двери гостям. Сумею просочиться в комнату незамеченной? На лестнице и в коридорах я никого не встретила. Затормозила перед гостиной. От одной мысли, что в комнате до сих пор Мири, меня передёрнуло. Дожила — ребёнка боюсь. Задавив страх на корню, резко распахнула дверь.

Гостиная пустовала, и я пересекла её чуть ли не бегом, ввалилась в свою комнату. Сердце стучало как отбойный молоток. Я торопливо закрыла дверь, привалилась к створке. Кажется, я обзавелась первой в жизни фобией.

— Ёжечки-матрёшечки…

Чуть успокоиться помогло умывание. Я, наконец, оделась, — сразу почувствовала себя лучше. Поужинать бы, но аппетита не было. Спать не хотелось. Высовываться из комнаты — страшно. Хотя бояться неразумно: Иос или маман войдут беспрепятственно в любой момент.

Попытаться спрятаться от всех в доме? Здание большое. Угу, с меткой в спине спрячешься… Беспомощность — омерзительное чувство. Ведьма сказала, что меня заберёт некий господин. Мне приказано его убить. Сбежать от него? Опять же, всё упирается в чёртову метку. Ведьма может управлять ею не хуже маман и Иоса. А значит, старуха меня найдёт. Это уже даже не беспомощность — безысходность.

Не знаю, что ждёт меня у кнеза, если он всё-таки меня заберёт. Продажных он не выносит, а я в добавок ещё и преступление против него совершила. Да ещё какое… Вспомнить приятно. Снова перед глазами, как он застыл, затаив дыхание и даже не моргает, неотрывно следя за каждым моим движением. А уж продолжение на диване…

Я постепенно расслабилась и забылась сном, в котором видела кнеза. Мужчина звал меня своей леди, обещал, что всё будет хорошо, сладко целовал…

— Огонёк, ты ещё не готова?!

Я вздрогнула, вскочила. Оказывается, я в платье прямо на покрывале уснула.

На пороге стоял злющий Иос.

— А я…, - так увлеклась своими переживаниями, что про выступление забыла.

— Штраф сто дублей! Бегом! — рявкнул мэтр.

Я спрыгнула с кровати. Мэтр, не дав толком опомниться, схватил меня за руку и поволок за собой. Переодеться для выступления он тоже не дал. Уже в коридоре я сообразила, что идём мы не в общий зал, а ещё через две минуты, мэтр втолкнул меня в спа и сдал с рук на руки Гайде.

— Так, Огонёк. У тебя сегодня особое выступление. Приводи себя в порядок. Времени — час на всё. Не успеешь — штраф тысячу дублей.

Ничего себе расценки.

— Час? — поразилась Гайда. — Да что за час приличное можно сделать? Огонёк, ты почему до сих пор стоишь?! В душ. Бегом!

Стою, потому что картинка сложилась, и она не радует. Не на пустом же месте ведьма меня к себе вызывала. Догадываюсь, что за особый концерт меня ждёт — продажа. Ненавижу! Пожалуй, я готова убивать. Было бы кого. Ни смерть Гайды, ни смерть Иоса, уверена, мне ничего не даст. Я глубоко вдохнула, успокаиваясь. Не надо никому видеть, что я знаю больше, чем мне сейчас рассказали. Ёж твою… Иос вышел, и я поторопилась к душевым.

Брыкаться? Ха! Пара минут работы метки, и я буду готова на всё, боль я, как выяснилось, не переношу. От спа вреда нет, луче подумаю, пока стою под тёплыми струями.

— Время! — прикрикнула Гайда.

Душ, массаж. Гайда втёрла мне в кожу ароматическое масло. Портниха лично принесла новый наряд, ярко-зелёный, идеально сочетающийся с цветом моих волос. Причёску мне соорудили за пять минут. Даже не причёску… Волосы сначала тщательно расчесали, сбрызнули цветочной водой, а потом художественно взлохматили.

— Время!

Меня крутили-вертели, как куклу.

— Время! — эхом повторил вернувшийся Иос.

— Готово, — отрапортовала Гайда и вытолкнула меня вперёд.

Мэтр осмотрел с ног до головы, обошёл по кругу и, похоже, остался доволен увиденным. По крайней мере, возившихся со мной женщин он сдержанно похвалил.

— Время, Огонёк.

Снова забег по коридорам. Меня привели в небольшой зал. Цепь, свисающая с потолка — первое, что бросилось в глаза. Цепь висела точно над небольшим возвышением, у которого полукругом выставили около десятка кресел.

— Птичка, будешь умницей? Или будем с тобой по-плохому играть?

Метка, охранник, шагнувший нам навстречу, сам Иос.

— Что я должна сделать? — севшим голосом спросила я, заранее смиряясь.

Иос указал на возвышение.

— Вот без слёз, пожалуйста! Ну-ка сядь.

Я послушно опустилась в ближайшее кресло. Мэтр достал флакончик.

— Смотри на потолок.

— Что это?

Вряд ли ответит.

— Капли для глаз. Плакать не сможешь.

Правый глаз защипало, и тотчас пришло ощущение сухости и рези, будто мне песка засыпали, а не жидкости капнули. Я проморгалась, и ощущение слегка притихло. Мэтр цепко ухватил меня за подбородок. Я позволила закапать гадость во второй глаз. Лишь бы не ослепнуть. Потерплю.

— Теперь сюда.

Я поднялась на возвышение.

Ладно, господа. Сейчас я возразить не могу, но покупателю не дамся. Идите к чёрту все!

Мэтр затянул у меня на запястьях широкие кожаные браслеты с металлическими пряжками. Браслеты соединялись двумя тонкими, но прочными цепочками. Я незаметно дёрнула, чтобы проверить. С наручниками не сладить… Последнее звено спускавшейся с потолка цепи оказалось с секретом. Иос завёл в него соединявшие мои браслеты цепочки, защёлкнул.

— Поднимайте!

Толстая цепь начала медленно втягиваться в потолок. Мне пришлось поднять руки.

— Стоп! — отдал следующий приказ мэтр.

Цепь тотчас прекратила подъём. Хоть не висеть, хотя позу удобной не назвать. Ещё бы чуть-чуть, и я оказалась стоящей на цыпочках.

— И последний штрих, — улыбнулся мэтр. — Зря ты от меня отказалась. Свою бы девочку я защитил…

Мэтр потрепал меня по щеке. Я неприязненно дёрнулась. Иос хохотнул и завязал мне рот зелёной лентой, в тон платью. Мычать получится, а кричать и говорить — нет.

— Не скучай. Ждать недолго.

Пошёл ты.

И впрямь пошёл. Мэтр с охранником вышли из помещения. Щёлкнул дверной замок. Свет потух.