Рыбак из Зеленых Холмов

Глава 1. Обычный день рыбака

— Мизар!

Яркое солнце начинало свой путь по бесконечному синему небу. Рассвет только-только вступал в свои права и желтое светило одаряло своими теплыми лучами остывшую за ночь землю. На небольшом деревянном помосте, что возвышался над прозрачной гладью синего озера, закинув удочку, сидел молодой парень, одетый в серую рубаху и штаны из грубой ткани, закатанные до колен.

— Мизар, косу Жнеца тебе в печень!

Краем глаза заметив семенящего по мокрым доскам в его сторону невысокого мужичка с роскошной черной бородой, парень незаметно улыбнулся, но не прервал своего занятия.

Это был его отец — Фальк Чернобород. Некогда один из солдат на службе у правителя королевства Фарол, но уже давно отошедший от дел ратных и последние двадцать лет больше известный, как успешный охотник, рыбак и гордый отец двух детей — Мизара и его младшей сестры Милы.

И сейчас суровый родитель бодрой трусцой бежал в сторону одного из своих отпрысков, при этом забавно пыхтя и уже готовя руку для наставляющей затрещины.

Но как бы парень не любил своего родителя, отвлечься от воды он не мог. Рыбалка не терпит суеты — одно неверное действие и вместо сочной рыбины на обед у тебя будет только зеленая трава.

— Мизар! — тихо прошипел мужчина добежав до юноши и отвесил ему солидный подзатыльник. — Ты почему раньше меня вышел?! Не мог разбудить?! Знаешь же, что самые крупные рыбины с восходом солнца вглубь уходят!

— Отец, вы с Улиной так сладко спали в обнимку, что будить вас мне показалось настоящим преступлением. — парень тихо хмыкнул и почесал голову в месте "наставления". — Ты же все равно перед самым рассветов встаешь, так что твои полчаса сна погоды нам не сделают. А рыбы мы и так наловим — пусть размерами помельче, зато количеством побольше — удочку твою я захватил. — Он кивнул в сторону второго комплекта рыбацких снастей, что лежали на помосте рядом с ними. — Так что, рыбачим?

— И когда это ты успел найти в себе такую вещь, как совесть? У тебя же её с рождения не было! Всыпать бы тебе по первое число, да рыбу еще больше пугать неохота… — покачал головой коренастый мужчина, подвинув сына в сторону и присаживаясь рядом. — И так уже самое лучшее время для клева пропустил! На что сегодня ловим-то? Мотыль? Черви? Или может ты сырого теста по дороге у пекаря в лавке захватил?

— Буду я еще на какую-то глупую рыбу будущий хлеб переводить, — все также тихо фыркнул Мизар, снимая с пояса тканевый мешочек и передавая его своему отцу. — Сегодня на столе у подводного народа будут жители народа подземного.

— Ох и дошутишься ты у меня когда-нибудь, — Чернобород погрозил своему отпрыску пальцем и взяв из мешка извивающегося червя, насадил его на крючок — Вылезет у нас в озере какое-нибудь чудище и начнет всех в глубину тащить. Помнишь, что заезжий купец рассказывал? В Красноводье появилась одна такая тварюга — и два месяца держала в страхе целое село! Сделал человек шаг за порог и все, считай что пропал! Даже люди тамошнего барона не могли ничего сделать — от целого десятка латников только кости и остались! И лишь когда они всей деревней скинулись на помощь из Столицы, люди перестали гибнуть!

— Чудище? Это у нас-то, в Зеленых Холмах? Отец, ты бы поменьше слушал всяких заезжих торгашей. — парень тихо засмеялся, стараясь не спугнуть рыбу. — Они же тем и живут, что байки, да сказки всякие между деревнями разносят. У нас в деревне последним важным событием был случай, когда наш сосед бондарь нажрался до свинячьего визга и ему привиделся десяток эльфов, скачущих по небу на крылатых лошадях. И было это, даст Творец, год назад.

— Вот зря ты так. Да, ушастых уже лет двадцать как никто из деревни не видел, но это не значит, что их вовсе не существует!

— Помно-помню, ты каждый раз как вина на грудь примешь, сам начинаешь рассказывать про "Воздушных, будто прибывших с самих Небес!" девок. — Мизар провел голой пяткой по водной глади, вызвав на ней легкую рябь. — Только гонору у них немеряно и высокомерные все, что наш барон. А если тебя послушать, так краше длинноухих девах нет на свете никого. И как только это Улина терпит?

— Молча, потому как сама их видела! И когда ты эльфийских женщин своими глазами увидишь, тогда мы с тобой снова это и обсудим. — отрезал Фальк, закидывая удочку. — Сам поймешь, что это не Ярила с соседней улицы, которая глазки тебе при каждом удобном случае строит.

— Да будет славен Творец, услышавший мои молитвы! — Мизар сделал вид, что начал истово молиться. — Теперь мне не придется слушать россказни про наших ушастых соседей, которых уже давно никто не видел!

— Это еще почему?

— Длинноухих у нас в гостях не бывает, а я из Зеленых Холмов уезжать не собираюсь. Мне и Ярилы достаточно, чтобы за какими-то там остроухими девками бегать. Вот найму пару ребят покрепче во время следующего нереста, подниму золотишка и построю себе дом! Большой, с собственным амбаром и даже конюшней! Не вечно же мне с тобой и Улиной жить? А там глядишь — через пару лет и на свадьбу монет накопить получится… — Мизар мечтательно улыбнулся. — Дети пойдут, хозяйство доброе будет… Стану уважаемым человеком, все кланяться и уважительно здороваться при встрече будут… Заживу как человек, может быть даже в Столичный университет попасть получится, а если выучиться там на знатока законов, то так и самому старостой стать недолго…

— Творец, помилуй наши грешные души! — Фальк сделал отгоняющий темных духов и демонов знак. — Мизар, ты это сейчас серьезно? Да если ты главой деревни станешь — у нас все люди в соседнее село перебегут! Забыл, что после того, как наш староста дал тебе книгу законов королевства Фарол, от тебя половина села стонать стала? А другая половина хочет набить морду нашему уважаемому старосте, потому что когда к нему пришли наши недовольные соседи, он сказал: "Порядок быть должен, а потому — следуйте всему, что написано в этой книге иначе кара верных слуг короля не заставить себя ждать!" Да не будь он бывшим учеником мага — ему бы уже раз десять все зубы выбили! И это я сейчас не к тому, что он могучий чародей говорю, а к тому, что кроме него и старой знахарки в селе лекарей нет!

— И что с того? — с широкой ухмылкой пожал плечами парень — Если они настолько глупы, что не могут выучить с десяток основных законов нашего королевства — следует пользоваться их глупостью. Вот когда я стану старостой…

— Ну станешь, а дальше-то что? — Фальк постарался как можно незаметнее перевести разговор на другую тему — в конце-концов, именно он разговорами о воинской дисциплине и армейских порядках заложил в своем сыне некоторое уважение и тягу к порядку. Правда вспоминал Мизар об этом лишь тогда, когда ему это было выгодно. — Так всю жизнь в нашем селе и проведешь?

— А что в этом плохого?

Чернобород с легким недоумением посмотрел на своего отпрыска.

— Ты не подумай — я такой подход полностью одобряю — сложить где-нибудь голову всегда успеется, но неужели тебе не хочется сперва посмотреть мир? В столицу хотя бы съездил ради приличия — не для обучения, а просто посмотреть, как люди живут. Вот я в твои годы…

— Уже пять лет как сбежал из дома и записался добровольцем в десятую тысячу барона Западного края. Это я тоже помню, истории про твои боевые подвиги идут сразу же после рассказа об ушастых. Нет, отец, не лежит у меня душа к проливанию чужой крови, не мое это. Да и не воевало наше королевство уже лет пятьдесят — в последний раз крупное сражение было в Восточном крае, когда Седьмая Конная Тысяча разгромила крупный клан орков и разбила пару степных племен.

— Хе, и откуда ты это все знаешь? — мужчина с хитрой улыбкой посмотрел на своего сына. — Неужели слушал тех самых "Торгашей, что живут байками"?

— Отец, если ты вдруг запамятовал, то я тебе напомню — мое обучение грамоте ты сам оплатил, когда мне было пять лет. И наш староста всегда рад дать одну из своих книг почитать — главное возвращать её целой и вовремя. А уж какие он истории рассказывает… Вот кого надо слушать, а не чужаков, что расскажут тебе любую глупость, лишь бы лишнюю монету вытянуть! Да что мы тут с тобой сидим, как бабы языками треплем? Лучше глянь-ка, что я выторговал на последней ярмарке у трактирщика с соседней деревни…

Парень воровато оглянулся по сторонам и не увидев никого среди камышей, положил удочку на деревянный настил, а затем закатал рукава рубахи. Пошарив под досками, Мизар нащупал там толстую веревку и встав поустойчевее на мокром помосте, быстро работая руками, начал вытаскивать что-то из воды. Вены на руках крепко сбитого парня проступили сквозь кожу, а мускулы взбугрились, словно земля по приказу какого-нибудь чародея, но он упорно продолжал тащить груз на поверхность.

— Еще немного… — сипя от натуги, он подхватил что-то крупное и потянул это на себя.

С глухим стуком Мизар поставил на деревянные доски здоровую бочку.

— Вот, отец, — парень громко выдохнул и довольно похлопал по её обитому металлическими кольцами боку. — Улина в последнее время что-то совсем распоясалась — даже пивка тебе толком выпить не дает. "Знахарка сказала не больше одной кружечки…" — презрительно фыркнув, передразнил кого-то парень. — Для начала пусть нормального лекаря найдет и перестанет слушать нашу давно выжившую из ума старуху. Доброе пиво — это самое лучшее лекарство, а не какой-то там настой из мухоморов!

— Ух, сынок, ну спасибо! Ну удружил! — в руках бородача как будто по волшебству возникла пара деревянных кружек. — С этими бабами и их заскоками свихнуться недолго! Чего же ты ждешь — наливай скорее!

Вытащив пробку, Мизар наклонил бочку, а его отец подставил под неё кружки и вскоре отец с сыном уже сидели на деревянном причале, удили рыбу, неспешно переговариваясь и наслаждались чудесным пенным напитком, которому было грех не уделить внимание в это прекрасное солнечное летнее утро.

— Отец, а я все спросить хотел… — парень сдул пену и отхлебнул из кружки. — Ты зачем вообще из дома ушел? Еще и в армию записался, да не куда-нибудь, а в одну из королевских тысяч! Тебе, что, приключений на свой зад захотелось или кровь тогда заиграла?

— Мизар-Мизар… Не понимаешь ты своего счастья. — коренастый мужчина покачал своей черно бородой. — Ты же считай, на всем готовом жить начал — наша деревня уже стояла, когда твоя мать, да упокоиться её душа в царстве Творца, родила тебя на белый свет. А когда люди только-только начали селиться рядом с Серебрянкой — тут не то, что дороги — даже камней не было! Заросшее зеленое поле среди холмов, да озеро рядом. Нам в то время все приходилось делать самим — и траву выпалывать, и дорогу протаптывать, а еще дома ставить и указатели всякие, чтобы люд торговый мимо не проходил. Тогда работы много было, но как видишь — справились, село потихоньку растет. Правда, чтобы дома поставить, бревна приходилось в соседних деревнях закупать, что к Великому Лесу поближе — наш лес не слишком большой и дерева все время не хватало. Монет у нас в то время немного было и приходилось устраиваться кто куда: кто в город к купцу какому пристроился, кто в соседние села лесорубами пошли — у них для своих как раз дерево дешевле выходило, а крепкие ребята всегда нужны были. Ну а я решил в солдаты податься, пусть отец и был против. Думал и монет так раздобуду, и на мир заодно погляжу.

— Но почему именно в королевские Тысячи? Не нашлось местечка поспокойнее? — Мизар поставил кружку на доски и легонько подергал удочку. — Они же почти постоянно сражаются. Пошел бы в городскую стражу, я слышал, там жалованье вроде неплохое.

— Эх, сынок, если бы служа в городских стражниках можно было остаться честным человеком — я бы туда бегом побежал. — отец печально улыбнулся, глядя на своего сына. — Но там же место теплое и только самые подлые могут на этой работе удержаться. Тут монетку с человека взял, там вовремя глаза закрыл и мешочек с золотом за это получил — и вот ты уже обеспечен до конца своих дней. Но меня твой дед учил жить по закону и порядок блюсти на совесть, поэтому я пошел служить в тысячу к нашему барону. Тогда как раз мертвяки с южных пустошей зашевелились и в его тысячу принимали почти всех желающих. Разве что совсем отпетых головорезов заворачивали сразу на входе и отправляли восвояси, а остальным наш вербовщик всегда был рад. — мужчина приложился к кружке с пивом и сделал из неё несколько хороших глотков. — Ох, хорошо! — выдохнул он, вытирая пену с бороды. — Мизар, а ты что вообще про Тысячи знаешь? Много в книжках вычитал?

— Немного, мне как-то больше сказки, да эни… Нет, не так. Эне…Нет, опять не то…Энци… клопедия! Во, выговорил все таки! — радостно улыбнулся довольный собою парень. — Про созданий разных, да про далекие страны читать интересно было. Ты вот знал, что далеко на севере, за Ледяным Пиком есть страна, где живут люди со звериными ушами? Или что в нашем мире существуют люди-пауки? А вообще мало про войну книг пишут, да и откуда они у нашего старосты? Он же помощником у одного мага был, а не офицером королевской армии.

— Ну раз так, то я тебе расскажу про нашу славную армию, а то живешь в королевстве Фарол, законы всякие умные учишь, а об её главной опоре и защите ничего не знаешь! — отец парня возмущенно фыркнул и встопорщил свою бороду — Расскажу тебе так, как говорил мне мой десятник, когда я спросил его об истории нашей Тысячи. В общем, все началось много веков назад, когда король Фаркус Первый прибыл сюда со своей армией из далеких земель в поисках нового дома для своих подданных. В то время на этих землях жили лишь дикие племена степняков, да кланы злобных орков, которые только и занимались тем, что делали друг на друга набеги, а иногда, собравшись в большую орду, пробовали на зуб княжество эльфов, что расположилось в западных лесах. Новым лицам эти дикари, что люди, что зеленокожие, были не слишком рады, и пока рыцари короля Фаркуса располагались на новом месте — варвары сообща напали уже на них. Под покровом ночи их орды неожиданно атаковали передовые отряды короля, но часовые их вовремя заметили и поэтому дикари нарвались на сильный отпор, и им пришлось отступить. Так началась Первая Война в ходе которой наши славные воины одержали победу и вышвырнули врага в восточные степи, основав великую страну, которую назвали Фарол — в честь одного из рыцарей, который пал будучи первой жертвой вероломной атаки варваров.

— А при чем тут Тысячи? — парень подергал удилище, но то ли спугнутая громкими разговорами, то ли доставанием бочки из воды, рыба упорно не желала клевать. — Слушать про славные победы наших предков интересно, но я пока что не понимаю, где здесь связь?

— Так рыцари Фаркуса Первого и были первыми командирами тех самых Тысяч, которые есть сейчас! — Довольно улыбнувшись, отец расправил свою бороду. Было видно, что он чрезвычайно сильно гордится событиями далекого прошлого и испытывает неподдельное уважение к героям того времени. — Вся армия считай, из них и состояла — каждый командовал своим полком, в котором была ровно тысяча солдат, а всего таких полков было пятнадцать. Король разделил страну на пять частей, каждую из которых поставил охранять ровно по три Тысячи. Так получились Северный, Южный, Западный и Восточный края — мы как раз живем на окраине Западного и наш покой охраняют Десятая, Седьмая и Тринадцатая тысячи. Есть еще Центральная область со Столицей, но она всегда находится под рукой короля. Иногда, если какой-то регион сам не справляется, то соседние регионы шлют ему на помощь своих защитников. Я как раз в десятой и служил, под командованием барона Вильха, когда в Южном нежить чудить начала и они попросили подкрепление. Ох и задали мы тогда им трепку!

— Отец, что-то я ничего не понял… — Мизар раздраженно взъерошил волосы — рыба ну никак не хотела идти к нему сегодня на свидание. — Вот ты говоришь одна Тысяча там, другая здесь… А они вообще друг от друга отличаются? Чем один солдат вообще может отличаться другого? Меч другой формы или доспех вместо железа из лопухов сделан?

— Дурак! — отец отвесил своему отпрыску еще один подзатыльник. — Смотри при солдатах это не ляпни — сотню лет будешь на лекарей работать! Принадлежность к какой-либо тысяче — это повод для гордости на всю оставшуюся жизнь! Конечно бойцы одного полка будут отличаться от солдат других тысяч! Да если их рядом поставить, то даже такой домосед как ты заметит отличия!

— Например? — сын вопросительно поднял бровь, потирая при этом место удара — рука у его отца была тяжелая.

— Ну, вот возьмем моих бывших сослуживцев — Десятую Тысячу Железного Топота. Нас так прозвали из-за огромного грохота что мы издавали на марше. Ты только представь — десять сотен закованных с ног до головы в сталь солдат чеканя шаг, ровным строем идут на врага! — мужчина воодушевленно потряс в воздухе кулаком, грозя сжатой ладонью небесам — Когда наш полк маршем шел через какой-нибудь лес, то вся живность на много миль вокруг просто разбегалась и даже когда мы скрывались вдали, там еще долго царила тишина, настолько нас зверь боялся! И всякая нелюдь тоже! Полк тяжелой пехоты — это тебе не хухры-мухры! Таким можно и какой-нибудь город вообще без боя взять — враги разбегутся от одного нашего грозного вида!

— Скорее все враги при виде тысячи грохочущих железных банок дружно побегут за воском, чтобы уши себе заткнуть, — фыркнул темноволосый парень, вспомнив какой лязг и скрежет стоял каждый раз, когда его отец праздновал день своего полка и облачался в старый, но надраенный до блеска латный доспех. И это всего лишь один человек, какая же какофония была, когда так делала целая тысяча? — Про твой полк я уже слышал, но что с другими? С Седьмой тысячей, например?

— Красные Вороны? — мужчина задумчиво почесал в бороде — Мы с ними почти не сражались бок о бок, да и не видел я их бойцов вживую — они больше при своих орудиях стоят, да при осадах городов появляются, но кое-что рассказать про них все же могу. Как я уже говорил Седьмая Тысяча Красных Ворон — полк в первую очередь осадный, поэтому за пределами крупных поселений их редко можно увидеть. Сидят себе в своем замке на севере нашего края и вылазят оттуда лишь по личному приказу короля, да если рыцарь-капитан какой-нибудь другой тысячи предложит им достаточно денег за работу. Но осадные орудия нужны практически при любом штурме, так что бездельничают они достаточно редко, хотя и могут себе это позволить — золота у них хватает с лихвой. Но кто у них командир и как выглядят рядовые солдаты — тут уж увы, ничего не скажу. Никогда с ними не встречался.

— А что тогда насчет последних? Какая там по счету тысяча получается?

— Тринадцатая… — отец Мизара скривился и сплюнул в воду — Вот уж про кого я хотел бы никогда не слышать и уж тем более кого бы не хотел встречать вживую. К сожалению, Творец каждый раз куда-то отходил, когда я ему об этом молился, поэтому с ними я познакомился очень близко, когда мы рубили мертвяков…

— Что, настолько никудышные солдаты там служат? — с легкой усмешкой спросил у него сын. — Подставили под удар ваш полк или украли чего?

— Да если бы так… Тринадцатая Тысяча Первой Крови — один из самых известных полков в истории нашего королевства, способный посоперничать в боевом опыте с Тысячами из первой пятерки, которые расположены в Столице, но никогда не покидают пределов Центрального округа. Только потери у них всегда высокие и если рядом с королем служат дворянские сынки, которых всю жизнь берегли от опасностей и экипируют по высшему разряду, то в этом полку новобранцев просто берут отовсюду и снаряжают как придется — не хватает на всех ни качественных клинков, ни нормального доспеха.

— Ну и что в этом такого необычного? — Мизар вновь приложился к пиву и в несколько глотков опустошив кружку, громко выдохнул — Ну сражается какой-нибудь простой мужик проржавевшим топором, а "голубая кровь" носит позолоченные латы — разве где-то бывает иначе?

— Нет, сынок, ты меня немного не понял, дело не только в качестве оружия или нехватке брони — командиры этого полка берут рекрутов вообще везде и зачастую делают это силой. Покупка рабов в соседнем султанате, смертники, приговоренные к казни за свои прегрешения, нищие и беженцы с других стран у которых нет иного выхода — у их вербовщиков не бывает неподходящего рекрута. Тысяча Первой крови это говорящее название — они первыми вступают в битву, но берут в ней верх не выучкой или силой каждого солдата, а числом своих бойцов и их решимостью. Платят за все своей кровью, проще говоря. Хотя если хорошенько подумать… Тамошние бойцы на самом деле не такие уж и храбрые — когда мы рубились с мертвяками с юга, они частенько показывали свой страх. Просто своих командиров и наказания от них эти ребята боятся сильнее, чем любого врага, настолько те лютые. Но дезертиров там все равно жуть как много — если появляется шанс, то люди бегут оттуда при первой же возможности. Ты же знаешь, что в каждом полку при поступлении на службу солдату набивают символ его Тысячи?

— Конечно. — кивнул своему отцу парень и похлопал себя по руке, указывая место. — У тебя он на плече — черный сапог в треугольнике. Ты говорил, что она что-то вроде опознавательных знаков…

— Хех, запомнил-таки пьяный бред старого солдата? Так вот, если кто-то из других тысяч за пределами нашего региона увидит тату Тринадцатого полка, то первое, о чем он тебя спросит — это где грамота от твоего командира, в которой сказано, что тебе можно покидать лагерь своей тысячи. Если у тебя её при себе не окажется — то разговор с тобою будет предельно короткий. Ночь в тюрьме и казнь на следующее утро — вот и весь сказ.

— Слушай, отец, я все понять не могу — а зачем королю вообще нужны такие солдаты? — Мизар тяжело вздохнул и вытащив удочку из воды, отложил её в сторону — все равно рыба не собиралась почтить его сегодня свои присутствием. — Которые побеждают всегда количеством, но готовы пуститься в бегство при первой же возможности? По твоим словам — это какие-то оборванцы с мечами получаются.

— Сынок, я понимаю, что сейчас сам себе противоречу, но ты сейчас немного преувеличиваешь. По сути Тринадцатая Тысяча Первой Крови — это такой же полк, как и остальные, за исключением разве что первой пятерки, состоящей из дворянства. Там служат такие же люди у которых есть две руки, две ноги и голова. Просто это тысяча легкой пехоты и чтобы заткнуть дыры из-за больших потерь туда набирают всякое отребье, которое опытные офицеры любыми методами пытаются превратить хотя бы в какое-то подобие солдата. — бородач громко фыркнул и одним глотком допил пиво. — Говорят, порядки там строже, чем где бы то ни было… Я бы даже пожалел их, если бы лично с ними не встречался. Ну да и демоны с этой Тысячей, не хочу больше говорить об этих ублюдках. Лучше давай-ка поговорим о следующем нересте… Ты сети заготовил?

— Обижаешь! — Мизар сделал вид оскорбленного в лучших чувствах человека и достал из лежащего у его ног мешка небольшой сверток. — Три штуки купил на ярмарке вместе с пивом. Новенькие, крепкие, блестящие — не сети, а серебряные нити самого Творца!

— Всыпать бы тебе за богохульство… Но сети и впрямь хороши! — мужчина с восхищением зацокал языком, когда его сын развернул грубое полотно и показал переливающиеся в лучах солнца рыбацкие снасти. — За сколько взял?

— Да мелочи — всего-то десяток серебром вышло. Думаю, в этом году мы сможем нанять на одного помощника больше и…

— Папа! Братик! — по деревянному настилу застучали босые ноги, а повернувшись на звук, отец с сыном увидели, как к ним по помосту бежит девчушка лет десяти. Это была Мила — младшая сестра Мизара и дочь Фалька от другой женщины. — Мама попросила, чтобы вы к обеду вернулись домой и помогли ей… Ой, а что это такое? — она подбежала к рыбакам и с интересом ткнула пальцем в бочку, но парень одним движением развернул сети и накрыл ими бочонок с пенным напитком, скрывая его от глаз ребенка.

— Милка, не тыкай туда, запутаются еще! Это мы с нашим папой решили снасти к рыбному сезону начать готовить. Следующий нерест обещает быть богатым и на ярмарке мы обязательно купим тебе платок по ярче. Ты же хотела себе яркий платок? — парень быстро затараторил и активно замахал руками отвлекая внимание своей сестры от заветного пива, о котором она могла рассказать своей матери. — Вот мы и готовимся, чтобы купить тебе самый лучший! Будешь на следующей ярмарке самой красивой — все женихи к ногам свалятся! Так что давай, не отвлекай нас — беги скорей к Улине и скажи, что мы скоро будем.

— Хорошо! — радостно улыбнувшись, сестра Мизара чмокнула их отца в щеку и убежала в сторону деревни, шлепая по деревянным доскам голыми ступнями.

— Ладно, пора и нам собираться — все равно рыба нас сегодня не жалует. — коренастый бородач встал на ноги и смотав удочку, отряхнул колени. — Но напоследок… Может еще разок по пивку?

— Наливай!