Робот и его девочка

Глава 33

Рязань, 2349 год.

«Барсы» неслись по дорогам, игнорируя ограничения скорости. Система управления движением перенаправила потоки транспорта по другим маршрутам, поэтому ДТП были исключены. Разведчикам открыли свободный коридор, по которому они двигались к аэропорту.

Командир решил воспользоваться паузой в военных действиях и проверить обстановку.

— Тимур — базе! Когривед зачищен. Друг бежал. Едем в Турлатово. Как у вас?

— База — Тимуру! — ответила почему-то Валькирия. — Подверглись нападению микоидов. Атака отражена. «Голиафы» выведены из строя. Завод и склады с патронами уничтожены. Сильно повреждены казармы. Потери — семнадцать «двухсотых». Нападавшие ликвидированы, четверо взято в плен. Все «трёхсотые». Необходимая медицинская помощь, насколько она возможна, биороботам оказана. Есть тяжёлый, возимся с ним.

Командир вытер пот, покрывший его лицо вместе с накатившим ознобом. Девчонка, пусть и метко стреляющая, да сопляки оставались на базе не для борьбы с противником, а для сохранения жизни. Ведь мог же, мог предусмотреть! Теперь почти два десятка человек пополнили список потерь. Итого, получается, двадцать шесть погибших. Сколько ещё добавится, предсказать невозможно.

— Выстояли! — Тимур одобрительно закивал, зная, что никто этого не увидит. — Передай рацию Симе, кое-какие распоряжения дать надо.

— Его больше нет… — Соня всхлипнула. — Пашки тоже.

Командир едва не раздавил рацию. Он точно не ждал таких вестей. Да, балбесы, да, раздолбаи, но хорошие парни, которым жить и жить… Захотелось присоединиться к Валькирии и заплакать. Тимур шмыгнул носом. Не время раскисать! Соберись!

— Вызывайте медиков и МЧС! Мы отомстим за каждого убитого! — пообещал он. — Конец связи!

— Незабудка — Тимуру! — донеслось секунду спустя. — На Турлатово напали. Сообщите время подхода!

— Сорок минут, раньше не успеем. Постарайтесь продержаться!

— Сынок, — отозвалась Незабудка, — мой аэропорт — мои правила! Продержимся! А вы поторопитесь!

В военизированных структурах всегда любили всё сокращать. «Комбат», «комдив», «старлей», «каперанг»… Особенно забавно звучал «командир отделения» — «комот». Напоминало название предмета интерьера, поэтому неудивительно, что один из руководителей приписанного к воздушной гавани подразделения, получив назначение, выбрал себе позывной «Комод», а его приятель ради смеха назвался Шкафом. Так к ним и приклеилось.

Площадь перед терминалом или, по-казённому, неконтролируемая зона состояла из нескольких частей. В дальнем конце располагались выход из метро, стоянки такси, автобусов и среднегабаритного маршрутного транспорта. Дальше шло свободное пространство, где пассажиры дышали свежим воздухом или проверяли багаж. И уже за ним находился вход в здание.

Блокпост оборудовали примерно посередине, на равном удалении от парковок и дверей аэропорта. Длинные бетонные блоки, высотой по грудь и толщиною в полметра, поставили в несколько рядов, проложив мешками с песком. Бронемашины выставили по центру, развернув под сорок пять градусов, из-за чего они образовывали нечто вроде редута. На флангах дежурили два «Голиафа». Казалось, никакая угроза нестрашна.

— Тимур — блокпосту! К вам гости! Время подхода — несколько минут. Три взвода и вертушка! Держитесь, мы в пути!

— Блокпост — Тимуру! Приняли!

Разведчики оживились, занимая позиции. Комод и Шкаф уставились в бинокли, но пока ничего не обнаружили.

Со стороны лётного поля раздалась стрельба. Заработали пулемёты «Голиафов», потом к ним присоединились взрывы гранат.

— Держим блокпост! — приказал Комод. — Скорее всего, или отвлекают, или хотят растянуть наши силы. Охранники разберутся. Активировать шлемы! Приготовиться!

Вдалеке завыла сирена, постепенно приближаясь. Вскоре на дороге показались четыре пожарных машины с включёнными «мигалками».

— Откуда тут МЧС? — удивлённо пробормотал Шкаф.

«Пожарки», тем временем, успели проскочить зону парковок, и лишь тогда разведчики смогли различить сквозь специально замазанные пылью и грязью лобовые стёкла сидящих внутри микоидов. Сделать никто ничего не успел. Из пушек-брандспойтов хлестнули мощные коричневатые струи, заливая территорию блокпоста, бойцов и «Голиафов».

— Внутрь! — заорал Комод, уловив исходивший от жидкости характерный запах и указав на «Барсы».

Слова были лишними: другие тоже унюхали горючее.

Спустя пару секунд территорию объяло пламенем: роботы-охранники, обнаружив цели, открыли по ним огонь, мгновенно превратившись в огромные факелы. Пламя с них перекинулось на землю, бронемашины, бетонное заграждение. Топлива не пожалели. Горело даже то, что гореть не должно.

«Голиафы», продолжая стрелять по пожарным машинам, дали залп гранатами. Вот тогда и рвануло так, что сидевшие внутри «Барсов» разведчики будто заново родились, осознав, что им грозило, останься бойцы снаружи.

Клубы чёрного дыма распространялись повсюду, обнуляя видимость. Где-то наверху застрекотал вертолёт.

— Дьявол! — выругался Шкаф. — Нас развели! Диверсионная группа зайдёт в аэропорт через крышу!

Ответить ему не успели. Из дыма и пламени начали выпрыгивать грибоходы, несущиеся и к бронемашинам, и к роботам-охранникам. Их было какое-то невероятное количество. А потом они активировали самоуничтожение.

Внизу творился ад. Избитый образ, да, только Друг не придумал иного. Слишком форма соответствовала содержанию. Робот не знал, уцелели ли разведчики, но «Голиафы», пусть и обездвиженные, продолжали отбивать нападение, игнорируя рвущихся рядом с ними «Мухоморов» и не подпуская микоидов слишком близко. Их зажали на парковке, толком не давая высунуться.

Плевать! Главное, получилось проскочить! Не сбили, не погиб, есть шансы на… На что? Ладно, не до размышлений! Пора!

Друг посмотрел вниз. Сопровождавшие его микоиды уже спустились и вскрывали крышу. Там, если верить плану, располагается технический этаж, через который можно проникнуть в терминал.

Робот прыгнул, подтормаживая пневмоустановкой, приступил к спуску. Останься в современном мире дикие племена, они бы, увидев сходящего с небес робота, нарекли его богом. Слишком величественно смотрелось со стороны.

Проводив взглядом улетающий вертолёт, который зачем-то пошёл над лётным полем и тут же был подбит «Голиафом», Друг осознал, что совершил чудовищную ошибку, возглавив поход на аэропорт. Кто мешал отправить сюда армию, а самому с отрядом сразу рвануть на космодром⁈ До Новосибирска же дотянули? Да. Ещё и обратно сумели вернуться. Здесь же расстояние вообще смешное…

Робот понял, что последнее время слишком похож на тех, от кого всеми силами пытается удрать подальше. Такие же необдуманные импульсивные решения, такие же неконтролируемые эмоции, такая же дурь в башке… Ладно, скоро он окажется на Луне, где всё, абсолютно всё изменится!

Отогнав недобрые мысли, Друг скользнул в дыру, проделанную в крыше микоидами.

Терминал едва проглядывал через клубы чёрного дыма, но даже через него виднелись фигуры обездвиженных «Голиафов», продолжавших поливать свинцом нападающих. По центру блокпоста стояли две подорванные бронемашины. В салонах Тимур заметил тела. Похоже, парни попытались укрыться внутри «Барсов». Судя по множеству остатков колёсных шасси вокруг, атаковали их грибоходами. Повезёт, если выжили. В типичной боевой ситуации при подрыве на мине отрабатывала бронекапсула, после чего машина никуда не ехала, а её пассажиры отделывались синяками да шишками. Но, когда стоячий транспорт целенаправленно долбят десятком бомб на колёсах… Тут никаких гарантий никто не давал.

Основная часть биороботов засела на парковках. Если глаза не подводят, они подбили всю технику, прострелив двигатели, и используют её в качестве укрытий. Командир прикинул расстояние. Двести пятьдесят или триста метров. Опять дистанция не на стороне микоидов. Пули если и попадают в «Голиафов», то уже на излёте. А ближе никак не подобраться. Те огрызаются огнём, изрешетив несколько линий укреплений, отчего биороботы вынуждены отсиживаться на дальних краях стоянок. Видимо, начинённые взрывчаткой «Мухоморы» закончились либо показали свою неэффективность для полного уничтожения «Голиафов».

Что ж, настало время ударить в тыл! В этот момент произошло то, чего Тимур больше всего боялся: сначала один охранник, следом за ним — и второй — дёрнулись и перестали стрелять. Закончились патроны. Микоиды выждали некоторое время, затем небольшая группа мелкими перебежками направилась к входу в аэропорт. Первым делом биороботы в упор изрешетили «Голиафов», следом распахнули двери «Барсов» и принялись вытаскивать оттуда разведчиков. Кое-кто шевелился. Живы! Хоть и контужены. Теперь точно в бой!

Бронемашины сорвались с места. Услышав их приближение, микоиды перегруппировались, отойдя на парковку такси. Тех, кто замешкался, раскатало «Барсами». Пули градом стучали по броне и стёклам, не причиняя транспорту вреда. В воздухе, как пишут в книгах, запахло победой.

Развернувшись боком к противнику, «Барсы» затормозили. Бойцы высыпали наружу через левые двери, объединяясь в тройки, хватая щиты и приводя в действие нейроинтерфейсы шлемов.

— Аисты, Бобры, Волки, Грачи! Идём на прорыв! — распорядился Тимур. — Остальные обеспечивают огневое прикрытие.

Не успели они высунуться, со стороны стоянки бахнуло. Командир ощутил мощный удар в щит, от которого по руке пошли мурашки. Что же будет от очереди? Не дав ему опомниться, десяток пуль обрушился на бронещит, отчего плечо занемело. «Двойка» снял стрелка, но тому на замену пришёл следующий. Биороботы двигались очень быстро, высовываясь, стреляя и прячась. Подавляющий огонь их немного приструнивал, только плотность «ответки» оставалась серьёзной. Тройки сумели отойти от «Барсов» буквально на десяток метров, после чего забуксовали. Тут расстояние играло в пользу микоидов, не давая возможности двигаться дальше из-за убойной силы боеприпасов.

Бобры оказались единственными, кому удалось пробраться дальше всех. Они бодро проскочили выход из метро, добрались до остановки автобусов, приготовились к фланговой атаке, когда «двойка» периферийным зрением заметил какое-то движение. Повернулся и увидел несущийся к ним грибоход.

— Парни! — попытался предупредить он, но взрыв заглушил его слова.

Бобры погибли.

Тимур не видел их смерти, сумев догадаться и без «картинки», что случилось. В мозгах перемкнуло. Он упёрся ногами в землю, с усилием делая шаг за шагом, не обращая внимания на лупившие по щиту пули. Второй и третий номера поспешили за ним, выбивая короткими очередями тех, кому не посчастливилось высунуться.

— Пустой! — сообщил «двойка».

— Пустой! — присоединился к нему «тройка» через двадцать секунд.

Командир продолжил упрямо идти, сдёрнув с пояса пистолет. Сквозь смотровое окошко он увидел поднимающегося микоида, вскинул ствол над бронещитом, разрядив всю обойму тому в голову. Биоробот повалился назад, успев нажать на спуск. Пуля ударила в край щита, срикошетила, и Тимур ощутил, как что-то неведомое отгрызло ему руку по самый локоть. От боли он рухнул на колени, глядя на кровоточащую культю…

— Держу! — «двойка» перехватил бронещит.

— Фиксирую! — «тройка» затянул турникет.

— Прикрываем, отходите! — Волки и Грачи.

Теряя сознание, командир почувствовал, как его куда-то волокут. Потом, уже почти провалившись во мрак беспамятства, он услышал: «Заходят справа! Перегруппироваться!».

Бойня снаружи набирала обороты. К защитникам аэропорта прибыло подкрепление, сразу вступившее в бой. Друг осознал, что в текущей ситуации ни одна из сторон не в состоянии диктовать условия противоборствующей. Каждая стремится выжить и, если повезёт, победить. Значит, следует предпринять действия, которые дадут преимущества. Например, захватить управление воздушной гаванью, завладеть подходящим самолётом да уносить ноги в сторону Капустина Яра, например. Сомнительно, что туда успеют перебросить войска, не разделавшись со штурмовыми группами.

Друга сопровождает пятнадцать микоидов. Больше в вертолёт не влезло. Получается, вместительный борт им не нужен, подойдёт и небольшой. Вроде того, что стоял на лётном поле. Робот заметил его случайно, во время посадки на крышу. Прорываться к самолёту, не вынудив диспетчера сотрудничать, глупо. Вывод? Пора наведаться в гости.

Выломав люк, микоиды выбрались с техэтажа, оказавшись на просторной антресоли из толстого стекла. От неё спускалась лестница, упиравшаяся в обширное пространство зоны отдыха и развлечений. Там же располагалось три бизнес-зала разной степени комфортности, и лишь где-то у самой дальней стены виднелось несколько дверей, замки которых светились красным. Именно к ним и отправилась группа.

— Эй, уроды! — прогремело из-под потолка. — Валите из моего аэропорта, пока вам головы не посносили!

— Исключено! — крикнул в ответ Друг. — Жди нас! Скоро будем!

— Как знаете!

Взревела сирена, повсюду что-то защёлкало, видимо, блокировались любые двери, даже те, которые не вели на служебно-техническую территорию. Подумаешь! Когда твои солдаты вооружены крупнокалиберными автоматами, большинство замков легко открываются нажатием на спусковой крючок.

Друг отдал команду. Биороботы направились вниз, перемещаясь вдоль правой стены и удерживая под контролем заданные участки. Робот последовал за ними. Короткие фразы, топот ног, шорох одежды… Профессиональная работа обученных спецов. Точнее, запрограммированных на безупречное её выполнение.

Аэропорт пустовал. Это к лучшему. Вряд ли их ожидают сюрпризы. Основные события происходят на улице, вот где замес… А тут…

Само собой, Друг не терял бдительности, но он точно не ожидал, что его отряд подвергнется нападению отмороженных роботов, подобно самураям, выбравших путь смерти.

Когда обнаружилось, что часть микоидов со своим предводителем проникла внутрь, Иннокентий Ферапонтович предложил устроить засаду. Изучив план воздушного терминала и карту коммуникаций, он пришёл к выводу, что миновать зону отдыха нападающим не получится. У них просто нет времени искать окольные пути, проще двигаться по кратчайшему маршруту, подавляя возможное сопротивление. Обстановка вокруг аэропорта недвусмысленно намекала, что без контроля над инфраструктурой — системой безопасности и «Голиафами», — соваться на лётное поле бессмысленно.

— Я расположусь здесь, — мэр указал на ближайший к эскалатору бизнес-зал. — В этом коридоре поставим роботов-уборщиков и ремонтников. Онуфрий и Георг, ваши позиции левее, за кафе. Первыми атакуют уборщики, отвлекая. Я бью с тыла, вы же наносите фланговый удар, вклинившись в ряды супостата, вынужденного разрываться на три фронта. Удастся пленить Друга — хорошо, нет — горевать не станем. По коням!

Ждать пришлось недолго. Микоиды двигались стремительно. Создавалось впечатление, что кто-то включил ускоренную перемотку, отчего реальность увеличила скорость вдвое, не меньше. Плохо! Иннокентий Ферапонтович не ожидал подобного поворота. Вдруг они и от пуль умеют уворачиваться⁈ Ладно, проверим!

Мэр следил из укрытия за тем, как солдаты приближаются к тому коридору, где засел «засадный полк». Метр, другой, шаг, ещё один… Ведущий микоид сунулся за угол, и в ту же секунду ему в голову вонзилось взвизгнувшее сверло дрели ремонтника.

— Контакт! — успел крикнуть он, роняя ШАК на пол.

Мгновением позже на биороботов набросилась толпа ремонтников с уборщиками. Иннокентий Ферапонтович вскочил, сделал два выстрела во вражеские спины, спрятался, перезарядился, снова пальнул. Он увидел Пяткина, лихо машущего шашкой, которая, к сожалению, не наносила серьёзных увечий, пока драматург не догадался рубануть ей ближайшего солдата по горлу. Лезвие легко перерубило шею… И застряло в позвоночнике. Георг Никодимович попытался выдернуть шашку, но микоид перехватил его кисть и ткнул в голову автоматом, из-под низа, попав в подбородок. Грянул выстрел. Пяткин опрокинулся навзничь. Половину его лица снесло напрочь.

Мэр выстрелил дуплетом, прикончив убийцу своего товарища. Переломил ружьё, сунул два патрона. Теперь время замедлилось, и он наблюдал гибель гражданских роботов, неприспособленных для ведения войны. Уборщиков и ремонтников прошивали очередями, добивали «контрольными», они же сумели лишь ненадолго задержать продвижение врага и ликвидировать троих или четверых, в первые минуты боя взяв числом.

Иннокентий Ферапонтович не обнаружил среди сражавшихся Друга. Развернулся, держа ружьё наготове…

— Сдавайтесь, — предложил предводитель микоидов, держа мэра на прицеле. — Всё кончено. Есть возможность сохранить себе жизнь.

Друг выглядел потрёпано: правая рука была неестественно вывихнута, из сочленения плеча с туловищем торчал топор, на груди зияла глубокая вмятина. Только «Метеор» в левой смотрелся так же угрожающе, как если бы робот сжимал его обеими руками.

— Русские не сдаются!

Иннокентий Ферапонтович шарахнул по противнику картечью, да тщетно. Друг успел отлететь в сторону, дав ответный залп. То ли из-за манёвра, то ли по случайности, пули ударили по коленям, перебив ноги. Мэр упал.

— Обезоружить! — приказал Друг.

Стрельба стихла. Защитники внутренней части аэропорта проиграли.

Выслушав предложенный план, брат Онуфрий внутренне с ним не согласился. Спорить не захотел, решил поступить по-своему. С микоидами пусть разбираются сами. У него миссия важнее: лишить жизни аспида с языком, сочащимся ядом, умертвить того, кто отправил во тьму, откуда не вернуться после восстановления из бэкапа, Давида. Месть свершится, несмотря ни на что.

— Следуйте предписаниям Иннокентия Ферапонтовича, — шепнул настоятель Пяткину. — Я совершу диверсию, попробовав ликвидировать Друга. Личные счёты, так сказать.

Георг Никодимович понимающе кивнул. Дело чести, кому придёт в голову препятствовать⁈

Онуфрий прокрался вперёд, обогнул бизнес-зал, где укрылся мэр, затаившись неподалёку от его дверей. Рядом с ними обнаружилась удобная ниша, куда и спрятался робот. Он сжимал топор двумя руками, готовясь обрушить его на объект своей ненависти.

Показались микоиды. Шустрые, уверенные, сосредоточенные. Замыкал цепочку Друг. Безоружный, он медленно парил на отдалении от солдат, словно ожидая подвоха и оставляя себе возможность бежать. Трусливая расчётливая тварь! Настоятель ощутил нарастающую волну гнева. Он не будет её сдерживать. Ярость сделает его сильнее.

— Контакт! — заорал кто-то, после чего засвистели пули.

Онуфрий врубил пневмоустановку, одним прыжком преодолев несколько метров, и обрушил топор на Друга, впечатав лезвие в грудь. Робота отшвырнуло к стене, но его корпус выдержал, смявшись в месте удара. Настоятель вновь атаковал. Друг машинально прикрылся рукой. Что-то захрустело, и кисть замерла в странном положении. Взмах! Удар! Блок! В этот раз выбило правый локоть. Онуфрий торжествующе зарычал, вонзив топор в плечо.

— Сдохни!

Настоятель собирался что-то добавить, когда по нему вмазало с такой силой, что потемнело в глазах. Он рухнул, слабеющими пальцами ощупывая дыру в голове. Сквозь помехи Онуфрий видел, что Друга окружают микоиды, прикрывая его своими телами. У одного из них тот выхватил автомат и метнулся с ним куда-то за пределы видимости.

«Как Давид, как Давид», — подумал настоятель, продолжая трогать рану.

Там заискрило, и брат Онуфрий отправился к своему учителю.

Новосибирская область, 2349 год.

Даже на экране лицо Тимура выглядело ужасно. Обескровленное, с мутным взглядом, затуманенным обезболивающим, покрытое потом. Командир говорил медленно, слова явно не шли ему в голову, ускользая из сознания. Требовалась срочная госпитализация, но Павлов знал, что упрямец откажется.

— Много погибших, — губы Тимура едва двигались, — число назвать затрудняюсь. Ни наших, ни врагов. Мозги не варят, простите. Отвлекавшие «Голиафов» в районе лётного поля отошли в лесополосу. Нападавшие со стороны главного входа частично ликвидированы, частично укрылись в метро, а небольшая группа удерживает в заложниках раненых. Тех, кого подорвали в «Барсах». Жду приказ на зачистку…

Командир уронил голову на грудь, потеряв сознание.

Профессор сжал зубы.

— Мы должны остановить кровопролитие любой ценой! Незабудка, у нас есть возможность связаться с Другом?

— Иван Петрович, — отозвалась та, — конечно, есть. Этот козёл давно рвётся пообщаться, только я не разрешаю.

— Соединяй! — распорядился Павлов.

— Итак, мои требования… — вместо приветствия произнёс Друг.

— Засунь себе свои требования в… — связь прервалась раньше, чем Незабудка договорила.

Чуть позже картинка восстановилась.

— Простите за вынужденную паузу, — по корпусу Друга стекала вода, сползала пожарная пена, а кое-где просматривались подпалины. — Возникли кое-какие разногласия. Аргументы привели убедительные. Я согласен на переговоры. Но ни с кем из вас я их не начну. Мне нужен клон Алевтины. С другими разговаривать отказываюсь. У меня в заложниках мэр Новосибирска и какой-то Пяткин. На улице микоиды держат в плену ещё примерно двадцать человек. Думайте! Даю полчаса!

— Какой ещё Алевтины⁈ — воскликнул Иван Петрович.

— Девочки, которую я спас в Когриведе восемь лет назад.

Друг отключился.

— Ну, и где нам её искать? Кто-то помнит данные этого ребёнка?

— Спокойно, Петрович, — подала голос Мама, молчавшая всё это время, — сейчас проверим. Списки детей есть, лагерь известен.

Она подключилась к базе, закрыв глаза и откинувшись в кресле.

— Нашла! Маевская М. В. Проживает: город Рязань, улица Льва Толстого… Нет, адрес старый, есть пометка о переезде… Попробуем поискать по прикреплённому к ней роботу-помощнику… Модель Н101, Макар…

— Остановись! — взревел Павлов. — Ты до сих пор не поняла⁈ Макар, Маруся! Это же моя помощница всю кашу заварила! То-то я смотрю, парочка знакомая!

Профессор бы упал, если бы роботы его не подхватили под руки.

— Зовите её сюда, — сказал он. — Будем инструктировать.

Рязань, 2349 год.

Маруся в сопровождении Макара и двух вооружённых разведчиков направлялась в диспетчерскую, выбранную местом переговоров. Сквозь стеклянные стены она видела раскуроченную площадь перед аэропортом, заваленную телами и усыпанную повреждённой техникой. Огонь почти везде потух, лишь кое-где его языки робко трепетали на ветру, становясь всё меньше и меньше. Сажа покрывала тротуар, остовы автомобилей, замерших «Голиафов», бетонные блоки и бордюры. На её фоне сильно бросались в глаза россыпи гильз — больших и не очень, блестящих и матовых. Они валялись повсюду, словно рассказывая тому, кто ничего не видел, об интенсивности случившейся перестрелки.

Внутри терминала тоже произошла бойня. Тела погибших роботов громоздились перед одним из коридоров. Оптические сенсоры потухли, конечности раскиданы в стороны, в телах зияют огромные дыры. Одного из них девушка узнала. Брат Онуфрий, настоятель Вознесенского.

Страх душил, крепко сжимая горло, заставляя губы синеть, а руки — сжиматься так, что ногти впивались в ладони. Чтобы успокоиться, Маруся стала вспоминать наставления Павлова: «Обещай что угодно, ври, преувеличивай, торгуйся! Твоя задача — выбить для нас наиболее выгодные условия сделки! Мы свои обязательства выполним, пусть не переживает. Хочет на Луну? Пусть валит! Мы себе там новую базу построим. Запомни: Друг не должен получить желаемое на блюдечке. Отбери у него максимум того, что получится отнять. Нельзя позволить ему превратиться в угрозу нашим перелётам. Во временную проблему — да, приемлемо, но не более».

Перед диспетчерской сгрудились микоиды. У стены, привалившись к ней спинами, расположились Иннокентий Ферапонтович и Георг Никодимович. Лицо последнего было обезображено, но он вяло шевелился. Значит, жив.

— Я пойду с тобой, — сообщил Макар.

— Хорошо, — донёсся изнутри голос Друга. — Разведчиков оставьте снаружи. Я не вооружён. К тому же, Незабудка приставила ко мне ремонтника с дрелью и горелкой, пообещав высверлить мозги.

Маруся с Макаром вошли. Робот устроился в углу, ковыряясь в правой руке отвёрткой.

— Здравствуй, Аля! — поприветствовал он.

— Меня зовут…

— Я знаю. Ты очень похожа на свою… М-м-м… Скажем, мать…

— Что? — удивилась Маруся. — Я — клон, у нас нет родителей!

— Естественных родителей, — поправил её Друг. — Есть… Были те, кто сдавал генный материал для проекта «Восстановление». Алевтина из их числа.

— Поэтому ты нас тогда спас? — дошло до девушки. — Я все эти годы гадала…

— Да, — подтвердил робот. — По той же причине я позвал на переговоры именно тебя. Каковы предложения совета?

— Сложить оружие, отпустить всех заложников!

Друг расхохотался.

— Серьёзно? Чтобы меня потом в расход пустили? Нет. Нам дают транспортный борт, коридор и беспрепятственный доступ на космодром. Раненых меняем один к одному на здоровых разведчиков. Обещаю гуманное отношение и соблюдение всех норм содержания в плену. Лунная база наша без условий, улетают все.

«Торгуйся, блефуй!» — зашептал в мозгу девушки профессор.

Маруся хмыкнула и подбоченилась.

— А как тебе такое предложение? Вы вообще никуда не летите!

Робот замигал сенсорами.

— Ты в своём уме? По моему приказу такое начнётся…

— Какое? — девушка вспомнила, как это — бить на упреждение, будто в детстве, и страх, наконец-то, отступил. — Мы взяли Когривед, Знайка перешёл на нашу сторону. Его микоиды в сопровождении «Голиафов» мчат сюда на всех парах. С базы выдвинулся резерв под прикрытием дронов. Охранники на лётном поле целы и невредимы. Твои же солдаты или в метро прячутся, или в лесу скрываются, или на стоянке зажаты. Ты кем воевать собрался? Теми, что за дверью?

Маруся приблизилась к Другу вплотную, почти касаясь лбом его лица.

— На меня смотри!

Робот перевёл взгляд. Затем неожиданно хихикнул.

— Как же ты на неё похожа! — он коснулся волос девушки. — Особенно в гневе… Хорошо, пойду на уступки: вы нам — доступ на космодром, а я отпускаю всех заложников.

— Нет. Мы подготовим для тебя ракету и отпустим, но ты передашь управление микоидами нам. И никакого оружия с собой!

— Нахально! У меня останутся оружие и те солдаты, что сейчас со мной. Остальных забирайте. Передам вам управление перед стартом.

— Договорились! — Маруся расплылась в улыбке.

— Зря улыбаешься, — Друг подмигнул. — Пока подготовка к полёту не завершится, ты и твой спутник составите мне компанию. Чтоб я не скучал…

Девушка похолодела. Неизвестно, что выкинет робот, если заподозрит совет в неискренности. Внезапно она поняла: закончить всё в состоянии только тот, кто это начал. И никто другой.

— Согласна! — кивнула Маруся, не обращая внимания на протестующие жесты Макара.