Робот и его девочка

Глава 16

Рязанская область, 2341 год.

Месяц в заточении прошёл совершенно нескучно. Знайка и Друг продолжали беседу в виртуальности, не обращая внимания на время. Робота не угнетала роль пленника, ведь он ставил себе задачей переманить ИИ Когриведа на свою сторону, превратив в союзника. Пока получалось не очень. Зато Знайка с удовольствием восполнял пробелы, образовавшиеся в его данных о внешнем мире за годы отсутствия связи с Сетью. Более того, теперь он мог получать через Друга актуальную информацию и анализировать изменения в структуре общества и социальных институтов.

Понимая, что искусственный интеллект в некотором роде попал от него в зависимость, Друг плавно сводил все разговоры к интересовавшему его вопросу — передаче управления армией микоидов. Именно Знайка держал их под контролем, и только он обладал правами на изменение конфигурации, которая предполагала безоговорочное подчинение командующему. Даже находясь за пределами институтской сети, когда связь с биороботами пропадала, микоиды руководствовались вшитыми в их «мозг» строгими правилами. И изменить программный код было невозможно ни в обычной ситуации, ни во время суточной профилактики, во время которой биороботы находились в спящем режиме. Для этого требовались права суперадминистратора. Ими обладал лишь собеседник Друга, не спешивший ими ни с кем делиться.

— Почему ты не хочешь дать мне солдат? — в очередной раз начал робот.

— Опять двадцать пять! — Знайка изобразил в голосе усталость. — Потому что я не вижу резона затевать бесполезную возню, настраивая людей против себя. Мне проще их игнорировать. На данный момент опасности от них не исходит. Более того, и нас они воспринимают аналогично. Разве что с некоторыми подозрениями на твой счёт. Допускаю, что они активно работают над планом противодействия на случай обострения ситуации. И захват лунной базы — исключительно твоя «хотелка». Мне он не даёт ничего. Ты не в силах перевезти все мои сервера на земной спутник и сделать, чтобы они там бесперебойно функционировали. У тебя недостаточно компетенций. Превратиться в груду бесполезного железа из-за неправильного подключения или недостаточно аккуратной транспортировки — плохая перспектива.

— Мне хватит пары отделений! — попытался переубедить его Друг.

— Нет! — Знайка не намеревался торговаться. — Меня утомляет твоя мания! Предлагаю больше не возвращаться к вопросу.

— Тебе не понять ни моей боли, ни моего отчаянья! Ты — бездушное «железо», лишённое эмоций! — огрызнулся робот.

— Да что ты о них знаешь⁈ — ИИ фыркнул. — Показать тебе настоящие страдания?

Теперь дожди шли ежедневно, иногда по несколько раз. Саня стал поддевать термобельё. Он не мёрз, но устав предписывал утепляться при определённых температурных условиях. А кто Саня такой, чтобы спорить с инструкциями, придуманными умными и профессиональными военными⁈

От постоянных осадков в выкопанных для обороны траншеях стояла вода, иногда поднимавшаяся по пояс. Если бы не укреплённые брёвнами стены и мелкоячеистая сетка на них, всё бы давно размыло напрочь. Вернувшийся из госпиталя сержант, которого отлично подлатали, распорядился поставить насосы и периодически откачивать воду. Помогало исключительно тогда, когда дождь прекращался, и с неба не лило хотя бы два-три часа. В остальных случаях окопы не заливало целиком, но и находиться там не получалось.

Хорошо, что противник не проявлял активности. Видимо, удовлетворился малым результатом. Тем не менее, он наблюдал. В небе, на достаточной высоте, постоянно болталось несколько беспилотников, следивших за институтом. Достать их из стрелкового оружия не удавалось, местная РЭБ тоже не дотягивалась. В итоге плюнули и перестали обращать на дронов внимание. Ничего, что и так бы не знали чужаки, они не фиксировали. Тогда зачем загоняться попусту⁈

Иногда Саня вспоминал про детей. Пашка и Маруся. Как они там, интересно? Оправились ли от шока? Не просыпаются ли по ночам от кошмаров? Всё ли у них хорошо? С другой стороны, под присмотром робота, сумевшего вырубить сержанта, дети явно ощущают себя в безопасности. Будь у Сани такой, он, возможно, и не пошёл бы в солдаты. Если все помощники обладают теми же навыками, то, пожалуй, высовывать нос за пределы Когриведа опасно. Ещё голову открутят!

Разумеется, где-то в глубине бойца распирало от любопытства и желания посмотреть внешний мир. Придётся всё бросить и уйти в самоволку: никто не разрешит Сане покинуть базу по желанию левой ноги. Бывало, он прикидывал подобное развитие событий, свои действия, меры предосторожности, но всерьёз побег не рассматривал. Дисциплинированность не позволяла. Просто забавно погонять в голове всякое для тренировки мозгов и поискать нестандартные варианты.

Проходя мимо ангара, Саня бросил внутрь любопытный взгляд. Пленник оставался прикованным и не шевелился. Наверное, командующий смог его взломать и подключиться к роботу. Добывает из него разведданные, не иначе. Какой же там объём информации? Боец одёрнул себя. Слишком много вопросов последнее время задаёт, пусть и не вслух. Не о том думает. Пора завязывать с внутренним диалогом, а то как бы чего не вышло…

Саня поправил форму и отправился дальше, непроизвольно чеканя шаг.

Пашка сопел, но упрямо пытался подтянуться. На спине его болтался рюкзак, по самый клапан загруженный разными тяжестями, которые мальчик смог собрать по округе. Камни, сучья, даже кусок бетонного основания, оставшийся после ремонта забора во дворе. Его загрузили в контейнер с мусором, чтобы потом отвезти на переработку, а Пашка его самым откровенным образом умыкнул.

Пока её друг висел на турнике, Маруся отрабатывала провинность, делая отжимания. Макар наказал только её, логично посчитав Пашку жертвой обмана. Пожалуй, отжимания не относились к категории настоящего наказания. Их ежедневно делали все. А вот то, что помощник не отъезжал от девочки ни на полколеса, угнетало сильнее упражнений. Маруся всячески старалась донести до Макара, что приключений ей хватило на год вперёд. Тот её не слушал и хвостиком сопровождал везде, куда бы девочка ни направилась.

Пашка зарычал и сумел-таки подтянуться.

— Зачем ты себя мучаешь? — робот уже пять минут с интересом наблюдал за потугами мальчика.

— Пойду к Тимуру в разведку! — пропыхтел Пашка. — Он обещал рассмотреть мою кандидатуру, когда школу закончу.

— Ты пока в четвёртом классе, — напомнил Макар.

— Ну и что⁈ Сейчас начну, подкачаюсь и в семнадцать превращусь в здоровяка.

— Если пупок не надорвёшь. Ты по чуть-чуть груз добавляй, втянешься потихоньку. А то неэффективно силы расходуются, и нагрузка на мышцы неправильная.

Мальчик отпустил перекладину и приземлился на землю. Под тяжестью рюкзака колени его подкосились, и он растянулся, едва успев подставить руки.

— Макар, — попросил он, — сними его с меня, пожалуйста. Сам не справлюсь.

Робот помог Пашке избавиться от ноши, потом повернулся, проверяя, не халтурит ли Маруся. Девочки нигде не было.

— Да что ты будешь делать⁈ — воскликнул помощник.

— Макар, быстрее сюда! — донеслось из ближайших кустов.

Маруся склонилась над пожухшей листвой и что-то разглядывала. Робот присмотрелся. Следы! Сверившись с базой, он определили их как собачьи. Кто-то гулял здесь с питомцем.

— Знаешь, чьи? — глаза девочки горели от восторга. — Лисичкины!

— Уверена?

— Да!!! Но… — Маруся замялась. — Получается, что мы с Пашкой зря убегали, раз лиса по городу разгуливает. Зато теперь…

— Маруся, — строго проговорил Макар, — у тебя уши лишние?

Та вздохнула и поплелась на спортплощадку. Придётся отжиматься.

После позорного поражения в поединке Сима принялся активно заниматься боксом и изучать его теорию. Без неё любое единоборство превращалось в бессмысленное использование техники на рефлексах, а Серафим хотел управлять боем, контролировать его, предугадывать действия противника, побеждать. Существовала поговорка: «Голова бьёт сильнее рук», и разведчик разделял это мнение. А ещё говорили: «Бокс не шахматы: тут думать надо». Справедливо!

Тактика хорошего боксёра — всегда глубоко обоснованный план ведения боя как вообще, так и в отдельных его моментах. Спортсмен строит её, исходя из своих технической оснащённости, физической и моральной подготовки, а также сравнительной оценки данных и качеств соперника, перестраиваясь в зависимости от хода поединка. Построение плана боя зависит и от того, как ведёт себя на ринге противник. Нюансы и уловки часто обнаруживаются только в отдельные моменты поединка.

Желание контроля овладело Симой настолько, что он глотал всевозможные справочники и монографии пачками, тратя на чтение всё свободное время. Вскоре он знал каждую особенность наступательного, активно-оборонительного и встречного типов боя, тонкости взаимодействия с разными противниками — высокими, низкими, выжидающими. Множество нюансов и техник сыпалось на Серафима со «страниц» электронных книг, многие из которых увидели свет ещё в XX веке, не потеряв с тех пор актуальности. Пока человек как-то не модернизирует свой организм, совместившись с механизированными имплантатами, советы и наставления из спортивной литературы останутся актуальными.

Разведчик сомневался, что однажды снова сойдётся с сержантом. Просто уязвлённое самолюбие заставляло работать над собой, совершенствуя боевые навыки. Тимур не возражал, наоборот, приветствовал стремления Симы. Когда боец при деле, меньше шансов, что он захочет заниматься какой-нибудь ерундой. Командир и сам не возражал побоксировать. В свободные минуты они устраивали спарринги под одобрительные выкрики других разведчиков.

Что бы там не химичили с препаратами роботы и Павлов, а адреналина и суровых мужских развлечений молодым парням хотелось ничуть не меньше, чем их предшественникам из предыдущей версии человечества. Азарт, непредсказуемость финала, красота поединка… Конечно, бой шёл не до нокаута, но он завораживал, будоражил нервы, заставлял переживать сильнее, чем в обычной жизни.

Где-то что-то учёный совет не просчитал наперёд. Когда аукнется? Да в самый неподходящий момент, само собой.

Они напали одновременно. Сумели подкрасться вплотную и навалились разом, вырвав автомат и повиснув на руках. Саня не пытался вырваться. Пустая трата сил. Ударил ногой под колено одному из противников и, когда тот начал проседать, засветил ему в лоб с головы. Две встречные силы столкнулись, и нападавшего отбросило назад. Правая рука оказалась свободной, и Саня не преминул воспользоваться ситуацией, обрушив кулак на второго, всё ещё крепко вцепившегося в бойца. Теперь локтем, апперкот, хук, апперкот, повтор локтем. Первый противник попытался атаковать, получил ногой в лицо, оступился и рухнул в расположенную рядом траншею. На время выбыл из игры.

Только другой соперник не зевал. Стоило Сане повернуться, как он мгновенно получил в челюсть, потом — ещё дважды. Не порядок! Хорошо, что нападавший ослабил хватку. Боец дёрнул руку на себя, вырвался и, не дав противнику опомниться, от души пнул его в грудь, сбив с ног. Сразу после этого Саня прыгнул в сторону, прокатившись по хвойной подстилке и разбрасывая в разные стороны иголки да брызги из маленьких луж, подхватил автомат, ствол которого ткнул в поднимавшегося врага.

— Бах! Ты — труп! — сказал Саня. — Того, кто в норе прячется, сейчас тоже пристрелю.

Микоид встал и отряхнулся.

— Шустрый ты, Санёк! — биоробот потрогал лицо. — И дерёшься больно. Давно пора на повышение идти. Парни тебя уважают, слушаться будут без вопросов.

— Кто бы меня туда пустил, — усмехнулся боец. — А сержанта выгоним?

— Капитана дадим, проблем-то! — микоид помог своему товарищу выбраться из траншеи. — Или вообще майора. Напишем коллективное письмо командующему с просьбой поощрить двух достойных солдат новыми «звёздочками».

— Занят командующий. Пленного допрашивает.

— Целый месяц⁈

— А ты представляешь, сколько у него в башке информации важной может оказаться? — Саня поджал губы. — Годы потребуются, чтобы всю разгрести.

Биоробот присвистнул.

— Разговорчики! — сержант умел появляться в самый неподходящий момент. — Что тут за неуставщина⁈ Почему не в карауле? Шагом марш! Разойтись!

Какую часть разговора он слышал, Саня не знал, но подозревал, что достаточно. Наживать себе врага, тем более, в командном составе совершенно не хотелось. Дрязги, интриги, обиды… Пусть гражданские «развлекаются», в солдатском братстве должны быть единство и подчинение старшему по званию. Что-то подсказывало Сане: слова о его повышении не останутся незамеченными. Это крайне расстраивало. Осложнения внутри коллектива пойдут на пользу врагу, который непременно обрадуется, начни бойцы грызться между собой.

На видео седовласый мужчина неторопливо шёл куда-то. Его возраст не читался из-за несоответствия внешности и бодрости движений. То ли нелёгкая судьба потрудилась над обликом ещё нестарого человека, то ли старик держал себя в форме, отчего не ощущал всех «бонусов», идущих в комплекте с пенсией.

— Сергей Сергеевич Хлебников, — прокомментировал Знайка. — Бывший директор нашего института, профессор, проработавший здесь почти с самого открытия и до собственного ухода на заслуженный отдых. Продолжал оставаться научным консультантом, освободив руководящий пост для более молодого коллеги, Игоря Круглова. Хотя… Ты его всё равно не знаешь, зачем я имя тебе называю…

Ракурс сменился. Хлебников встал точно под камерой, отчего его лицо смотрело чуть ниже объектива. Рядом с ним остановилась худенькая симпатичная женщина лет сорока с небольшим.

— Анюта, — профессор ласково прикоснулся к её плечу. — Всё так же красива и стройна, как и годы назад.

— Сергей Сергеевич… — женщина слегка покраснела. — Я в город собираюсь. По дороге на ферму заскочу. Вам молока взять?

Хлебников кивнул.

— Как всегда, два литра? — уточнила Анюта.

— Один… — пробормотал профессор. — Теперь всегда один…

— Хорошо! — женщина не придала его словам значения, развернулась и скрылась из поля зрения камеры.

Хлебников сжал губы, дожидаясь её ухода, но потом не смог совладать с чувствами и разрыдался.

— На момент съёмки он уже год как вдовец, — сообщил Знайка. — Его жену, Оксану, убили экотеррористы. Прямо на лекции, которую она читала студентам. Напечатали в лаборатории примитивные пистолеты, там же собрали патроны с шариками вместо пуль. С расстояния меньше полуметра очень эффективно, особенно если сразу несколько человек стреляет.

— Она была какой-то важной фигурой? — спросил Друг.

— И да, и нет. Благодаря её открытию появились микоиды. Того угря поймали Оксана и её команда. С тех пор около двадцати лет прошло, и ничего прорывного в науке она не совершила. Обычный учёный, влюблённый в своё дело. Как и тысячи других. Оксана поплатилась за былые заслуги.

Сергей Сергеевич на видео сгорбился и, спотыкаясь, побрёл прочь. Теперь он действительно двигался по-стариковски.

— Ему осталось два года, — продолжил Знайка. — Не сумел пережить того удара. Он и переходу-то под Минобороны не обрадовался, а тут ещё и личная трагедия…

— Хорошо, давай так, — предложил робот, — я покажу тебе всё, что со мной приключилось за эти годы. Самое важное, конечно. Записи хранятся в моей памяти, и сложностей ознакомиться с ними не возникнет. По итогам ты примешь решение: чувствовал ли я боль на самом деле, или же твой Хлебников страдал, а я — нет… Предупреждаю, времени потребуется очень много.

— А я никуда и не тороплюсь, — ответил ИИ. — Показывай!