Рискованная ставка

Часть 21 Не по правилам!

Глава гильдии охотников ощущал на себе огромное давление окружающих его людей. Стены подземных казематов гудели от топота и ударов лап массивных монстров третьего уровня. Львы остро чувствовали запах и сам страх людей, безошибочно обнаруживая их скопления, даже если те скрылись в изолированном от внешнего мира укрытии. Они били лапами в стены башни и саму поверхность мостовой, желая проломить укрепление и своды над подвальными помещениями.

Слышались мощные удары в обитую железом деревянную дверь главной дозорной башни. Изнутри подходы к ней завалили всем, что только удалось собрать. У двери возвышалась целая гора из бочек, сундуков, тумбочек, стульев, кроватей и прочей мебели. Ею завалили весь коридор до потолка, что давало столпившимся у входа охотникам призрачную надежду выстоять необходимое время, пока глава не сообщит об отступлении.

Чак Моррис понимал, что от его действий и удачи зависела сейчас судьба всех доверившихся ему людей, и старался не поддаваться панике, не отвлекаться на нервирующий грохот и полностью сконцентрировался на поиске тайного прохода за пределы города. О его существовании в подвалах дозорной башни ему поведал капитан дворцовой гвардии, уважаемый во всей Южной Флавии и далеко за её пределами мастер Брут.

Он долгие годы служил клану Юрдов, а узнав о решении Чака небольшими силами гильдии охотников удерживать столицу, отвел его в сторонку и шепотом сообщил на ухо эту тайну. Разумеется, такое посторонним не сообщают. Произошло банальное недоразумение. Уже глуховатый и плохо соображающий мастер Брут решил, что Чак решил пожертвовать собой, как герой, чтобы прикрыть отход Фёрста и не имеющих доступа к повозкам горожан, задержав монстров у стен столицы. Поэтому он дал герою надежду, лазейку, небольшой шанс на побег, если всё будет хуже некуда.

Но мотивация остаться у Чака была совсем другая. Во-первых, он не видел смысла бежать из-за городских укреплений. Зачем они вообще нужны, если при нападении не использовать преимущества стен? Во-вторых, его репутация, как главы гильдии охотников и её престиж в целом сильно пострадали, когда в стычке с первой волной вторжения его подчиненные не убили ни одного монстра.

Все ждали, что часто имевшая дело с монстрами за барьером гильдия первой сразит противника и покажет себя если не лучше, то хотя бы наравне с дворцовой гвардией, но его люди выглядели трусами и слабаками рядом с боевыми мастерами, оказавшись в равных условиях.

Мужчина мысленно обвинял во всем Валхаима. Его глупый приказ инициировал основную схватку в предместье, далеко от стен. Многие его люди отказались рисковать и выходить за стены, а туда, где шёл бой просто физически не достреливали. Все те, кого он чуть ли не пинками выгнал поближе к месту жестокой схватки, приказав использовать в качестве стрелковой позиции крыши домов, были быстро перебиты, буквально, взбегающими по стенам Крикунами-падальщиками.

Репутация Чака Морриса, как умелого охотника и мудрого лидера сразу упала ниже плинтуса. Мужчина был уверен, если бы правитель не стал прикрывать бегущих от монстров людей и принял бой уже под стенами, гвардейцы и его люди куда легче перебили бы всех монстров с удобных позиций и гвардия бы так сильно не пострадала. Но Валхаим отдал тот приказ и теперь на улицах и площадях шептались, что гвардия – герои, а охотники, кроме погибших в бою – трусы и слабаки, Моррис уже не тот, сдал с годами, и вообще пора передать гильдию другому роду.

Чак был уверен, что Валхаим специально выставил его слабаком и трусом, хотя навязав бой монстрам на заведомо невыгодных для гвардии условиях, просто угробил своих молодых и опытных мастеров.

В душе Чака кипела обида. Нужно было всем доказать, что правитель идиот, а гильдия охотников сильна, как никогда. Действуя с удобных позиций его ребята просто уничтожат десятки львов. Да, названные Валхаимом цифры он тоже считал полной ложью, страшилкой, чтобы оправдать своё бегство, когда его гвардию уже сильно проредили. Так он размышлял, но ровно до тех пор, пока своими глазами не увидел со стен численность наступающего врага. Орда монстров быстро вернула мужчину в реальность, и сейчас он желал лишь одного, поскорее оказаться подальше от этого места, проклиная себя за неуместно проявленную гордость, вылившуюся в смертельную глупость.

Тайный подземный тоннель за пределы города был единственной спасательной соломинкой, которая могла спасти его и гильдию от неминуемой смерти. По данным Брута он был высечен прямо в твердой скальной породе под башней, и проходил под территорией дворца, где соединялся с другим подземным ходом, что вёл из покоев Фёрста прямиком в неприметное убежище за городом. Тоннель из башни был проложен ещё в незапамятные времена, неизвестно с какой целью, но Брут знал о его существовании и, нарушая неписанные правила, рассказал об этом человеку, не имеющему к охране правителя никакого отношения.

Чак думал, что у него будет время спокойно изучить все подвальные помещения главной дозорной башни, но вторжение началось так неожиданно и значительно раньше, чем он рассчитывал. Разведчики Валхаима ошиблись во всем, и в сроках возможного появления монстров и в их общей численности. К столице добралось не менее восьми сотен злых, голодных, пышущих яростью и пеной из ртов хищников. И рвались они вперед, словно кто-то гнал их сюда плёткой.

Сразу стало понятно, что ни о каком сдерживании такой огромной армии со стен тридцатью людьми не может быть и речи, а быстрый прорыв врага на территорию города убедил мужчину, что он чудовищно недооценил разрушительную мощь Львов-оборотней. Нужно было завалить арки ворот камнем снизу доверху, чтобы баррикады возымели полезный эффект, но времени и имеющихся в распоряжении людей хватило лишь на кучку до пояса. Южные ворота и вовсе остались без дополнительного укрепления. Лошадей и повозок для подвоза камней на четвертые ворота не хватило.

Всё сильнее поддаваясь беспокойству, Чак с несколькими помощниками по третьему кругу обследовал ближайшие к дворцу восточные стены. Прощупал руками все впадины и выступы сырых, покрытых паутиной стен подвала, где по общему мнению его спутников, было бы логично разместить секретный ход, но нигде и не нашлось и мельчайшего намека на его существование.

Простукивание, чтобы выявить пустоши, поиск сквозняков, зазоров, щелей, скрытых ниш наощупь и пламенем также не помогли. Собранные в подвале горожане, в основном одинокие старики, которые проспали общую эвакуацию из столицы, собрались с ручными свертками в общем коридоре и тревожно шептались о том, что враг уже совсем близко и они обречены. Подчиненные главы Морриса тоже уже начали впадать в уныние и поддаваться панике. Призывы успокоиться и обещания всех спасти тонули в пугающем грохоте, топоте лап врага на поверхности, усиливающемся гуле и сигнализирующих о скором обрушении песке и мелких камнях, начинающих сыпаться с трескающегося арочного свода.

Убедившись, что восточные стены совершенно глухие, Чак приказал своим людям обследовать вообще все внешние стены тюрьмы, включая даже те участки, что находились в одиночных камерах брошенных здесь умирать заключенных. При первом осмотре тоже сразу ничего не нашлось, но одна камера оказалась необычной. Глава гильдии обратил внимание на аномально густую паутину и толстый слой пыли, покрывавший всё: входную решетку, каменный лежак, пол от порога и до стены. От камеры не нашлось ключа, но сам замок создавал лишь видимость преграды и легко поддался усилию рук. В камере очень давно никого не держали. А возможно, и вообще никого и никогда. Даже солома на лежаке от времени полностью почернела и превратилась в труху.

Камера внешне ничем, кроме своей удивительной запущенности не выделялась, но Чак решил очень тщательно её осмотреть. Это было самое необычное место во всей темнице, что естественным образом намекало, что именно тут мог располагаться спасительный вход в тайный тоннель. Пока мужчина смахивал пыль с подозрительных выступов, дергал и крутил ржавые металлические стержни в стенах, надеясь с их помощью активировать скрытую дверь, на верхнем этаже началась паника. Оставленные там дежурные с криком кинулись на подземный этаж, затворяя за собой решетку. Началось.

Паника дежурных имела вполне понятную причину. Дверь, а затем и легкая баррикада не выдержали яростных ударов, и в образовавшейся прорехе показалась жуткая, зубастая морда одного из львов. Сдвигая мощным торсом всю гору сваленной в коридоре мебели, он словно насмехался над шокированными людьми. Сзади монстра подперли другие и баррикада поехала от входа с ускорением. Ничего больше не мешало монстрам хлынуть на первый этаж башни. Крики и испуганные лица дежурных вызвали панику и давку в коридоре.

Все люди, толкаясь, и сбивая друг друга с ног, пытались занять место подальше от винтовой лестницы. Пост у решетки бросили оставленные его охранять стражи. Вскоре со стороны лестницы на подземный этаж донеслись рыки и истошные крики ужаса. Кто-то из охотников не побежал за товарищами вниз, а спрятался на верхнем этаже башни и его нашли.

Спасительный тоннель всё никак не отыскивался и теперь мужчина горько жалел, что приказал трем десяткам своих подчиненных остаться с ним в городе. Среди них были и совсем молодые парни, всецело доверявшие знаменитому, легендарному охотнику - Чаку Моррису. Но правда была в том, что своими руками Чак не убил ни одного сильного монстра. Даже ни одного монстра второго уровня. Весь его имидж был хорошо выстроенной ложью.

Всё чем он занимался по жизни – это умело присваивал себе чужие заслуги и достиг статуса легенды, просто запугивая всех своей грозной духовной аурой. Он прекрасно знал, какое впечатление она производит на обычных горожан и прочих слабаков. Все-таки он имел эксклюзивный доступ к духовным камням, добытых членами его гильдии в течение тридцати лет и смог поднять духовную силу на довольно высокий уровень.

По концентрации силы он был ненамного слабее мастеров из второй десятки гвардейцев старого поколения и точно входил в сотню сильнейших людей в стране. Вплотную приблизился к четырнадцатому рангу, но из-за ранней смерти отца, погибшего на его глазах в пасти хищника, получил сильную психологическую травму. Заняв по наследству место главы гильдии, сознательно всячески избегал любых опасностей и, разумеется, в первую очередь охоты на сильных монстров. Он никогда не атаковал таких тварей сблизи, собственноручно, полагаясь на пращу, других охотников и ловушки. А так как вылазки за барьер вызывали у него припадки неконтролируемого, панического страха, как только это стало возможно, он полностью прекратил сопровождать членов отрядов гильдии на охоте, сконцентрировавшись на функциях администратора, вообще не покидая столицу.

На его глазах за тридцать пять лет погибли сотни охотников. Сменилось три поколения мастеров гвардии и два правителя. Погибли все те, кто знал о его слабостях, кто совершал рискованные вылазки вместе с его отцом, и ему уже не составило труда выдавать чужие достижения за свои. Так он и стал легендой, и постепенно сам уверовал в свою силу и значимость. А недавнее видение о явлении бога лишь подкрепило веру в его избранность и уже достигнутое могущество. Ведь Божества не выберут в избранники какого-то труса и слабака. Возникло огромное желание на деле доказать всем и себе, что он может, пусть и не с легкостью, но своими силами добыть десяток духовных камней третьего уровня.

Однако, его трясущиеся и подкашивающиеся колени показали, кто есть кто. Он тут же задрожал и поддался панике при одном виде черной полоски монстров, показавшейся на горизонте. Чак с большим трудом поддерживал имидж бесстрашного, могучего героя, каким на самом деле никогда не являлся. И вот настал момент истины. Все умрут из-за него здесь, в темных казематах.

Шум, грохот, появление за решеткой первого монстра и душераздирающие крики о помощи еще одного, непонятно откуда взявшегося на верхних этажах башни человека, стали настоящей симфонией ужаса для ожидающих своей участи людей. Даже если он сейчас обнаружит проход, больших жертв уже не избежать. Львы показали, что способны ломать такие преграды и обладают такой мощью, которая боевым мастерам их уровня и не снилась. Пятисоткилограммовое тело было решающим аргументом, когда нужно было что-то сломать массой и грубым напором.

Вдруг, один из кандалов на стене, трижды провернутый против часовой стрелки перестал крутиться, но при дальнейшем нажатии издал звук щелчка, и в стене под ним появился зазор, выдающий подвижную часть стены. Приложившись к ней плечом, мужчина протолкнул тяжелую каменную плиту внутрь прикрываемого ею прохода. Нашел!

Чак собирался устроить организованную эвакуацию, послать своего помощника к другим членам гильдии, чтобы сообщить им куда нужно бежать, но стоило ему высунуться из ниши, как его первый помощник не раздумывая нырнул в открывшийся проход с единственной на них двоих масляной лампой и звуки его шлепающих по воде ног, стали быстро удаляться от входа.

Помощник трусливо сбежал, едва увидел выход. Вначале Чак возмутился таким недостойным поведением, но когда прислушался к звукам в воцарившейся темноте подвала, то заметил, что отвлекавшие его до сих пор человеческие крики резко сихли, а на их месте слышался лишь тяжелый топот лап и рык монстров. Люди попрятались по камерам, сами заперлись и замерли, в страхе боясь даже дышать, не то, что пискнуть.

Если он сейчас крикнет всем бежать к нему, то привлечет к себе уже рыщущих у лестницы тварей. Он уже слышал, что тяжелые шаги приближаются к нему и опять запаниковал. Не сказав никому, что проход найден и открыт, Чак также нырнул в отверстие, но из-за своего высокого роста зацепился затылком за зубчатый выступ на его верхнем краю и до костей содрал кожу на спине.

Острая боль заставила его вскрикнуть и топот шагов за спиной ускорился. Это стало лучшим стимулом для мужчины бежать так быстро, как только позволяла ему темнота, скользкий, по щиколотку залитый водой пол тоннеля и маячащий где-то вдалеке мутный свет лампы его помощника.

Пожалуй, его спасла лишь массивность преследователя. Лев далеко не с первой попытки протиснулся в нишу, перед этим попытавшись разбить края прохода своими массивными лапами. Подгоняемый страхом глава Моррис скоро догнал своего помощника и дальше они, как две трусливые крысы, бросившие в беде товарищей, бежали уже вместе, пока неожиданно не уперлись в тупик.

Скорее всего раньше тут был проход, но кто-то заложил его камнем. Проклятый Брут обманул его, а может просто забыл, что проход заложили. Какая жестокая насмешка судьбы. Бежать дальше было некуда. Кто-то сознательно отрезал тоннель от башни от тоннеля под дворцом. Оставалось встретить свою смерть лицом к лицу.

Какая глупая и жалкая смерть. Его останки даже не похоронят. Никто не найдет его тело в этом каменном мешке. Топот лап Льва-оборотня приближался. Когда его силуэт вынырнул из темноты и ряды окровавленных зубов показались в тусклом свете масляной лампы, Чак Моррис рухнул на подкосившихся ногах на пол и обмочился. Это спасло ему жизнь, так как в следующий миг ослепительная вспышка снесла всё, что распологалось выше середины стены тоннеля, обнажив звездный небосвод.

Чудовищной силы направленный взрыв или само Божественное вмешательство Пяти Богов-защитников мира смело столицу Южной Флавии с лица земли и камня на камне не оставив. Линия тотальной аннигиляции материи прошла в каких-то сантиметрах над головой мужчины. Переполовиненные тела Льва-оборотня и его помощника рухнули на пол тоннеля.

И все же эта чудовищная сила уничтожила город не полностью. Один фрагмент южной городской стены и задняя стенка здания казармы каким-то чудом устояла. Что-то словно срезало целый пласт мироздания взмахом гигантского топора. И верхушка центральной дозорной башни оказалась выше этой границы. Неожиданно лишившись основания, она рухнула вниз, поднимая столбы пыли, а затем взгляду Чака открылось ещё более пугающее зрелище.

Прямо из центра города, из гигантского подземного логова наружу выбралась огромных размеров тварь. Ростом и длиной она была с трехэтажный особняк первого советника. Когда она окончательно вылезла из образовавшегося котлована на поверхность, в холке оказалась даже выше исчезнувшей пятнадцатиметровой городской стены, а подняв вверх шею и голову легко могла бы жрать людей с верхних площадок дозорных башен.

Ящероподобная тварь заставила Чака трепетать от страха. Её духовная аура была просто невыносима и он описался еще раз. Из ямы ему так легко, как ей, было не выбраться и мужчина предпочел прикинуться ветошью, прижавшись к покрытому липкой грязью полу и спрятавшись за брызжущим кровью телом льва. Уничтожившая город сила не вырвалась за пределы шестигранника стен, но ничего не останавливало выйти за неё эту, внушающую неописуемый ужас размерами и духовной аурой тварь.

Гигантский монстр потряс головой и высоким гребнем на горбатом позвоночнике, словно разминаясь, и следуя какому-то внутреннему зову или тропинке из кусков чьих-то тел, что обнаружил под ногами, неспешно побрел на север, подбирая длинным языком попадающиеся на глаза свежие трупы.

Умирать тяжело и страшно даже одному, но когда за спиной стоит дрожащий всем телом плачущий от страха младший брат и визжащая в истерике девушка, то умирать вдвойне тяжело.

Всё пошло, как я и предполагал. Львы ломали двери и решетки одну за другой с нескольких ударов, накидываясь на них по двое-трое. В тюрьме все было хуже, чем в нашем особняке. Казалось бы мелочи, но они и решали исход нашей безнадежной схватки. Все было чуть хуже, чем прежде. Яд оказался не слишком ядовитым и действовал медленней, потолки были слишком высокими, проходы слишком широкими, что позволяло львам ломать преграды быстрее, заставляя нас постоянно перебегать от одной решетки к другой, почти не нанеся им потерь.

А сраные копья, если их вообще можно было так назвать, оказались самым слабым звеном моего плана. Наконечник у первого завернулся набок после первого же тычка. Второе сломалось после трех ударов, третье продержалось немногим дольше. Да, я стал сильнее, но не настолько, чтобы не чувствовать с какой силой наношу удар. Оружие, слепленное из мусора и служить будет, как мусор.

Итог стал очевиден уже через три минуты схватки. У нас целый кувшин яда, но больше нет ни одного копья и всего две решетки, которые продержатся жалкую минуту. Я принял тяжелое решение отступать на второй подземный ярус тюрьмы, где сидели узники. Ланчера со связкой ключей послал вперед, проверить странные боковые двери, но ключей от них не нашлось. Скоро нас загнали в самый тупик, в пустую камеру, которая стала нашей последней надеждой.

Всё было плохо. Хуже некуда. От решетки нашей камеры также не нашлось ключа, её можно было открыть, просто потянув дверь на себя, но зная львов, был уверен, что они будут кидаться на решетку, вместо того, чтобы проверить поддастся ли она в обратную сторону.

И в запасе остался всего один приём, спасший мне жизнь в прошлый раз. Плеснуть через решетку ядом в морду Льва, целясь в его глаза, и надеяться, что другие монстры опять устроят пострадавшему самоубийственное зализывание раны и передохнут сами. Жалкий план, отчаянный и глупый, но представив, как я буду пытаться вручную избить хоть одного из этих великанов, приходило понимание, что это не рыхлый тюфяк из Храма, который мог умереть просто стукнувшись головой о камень под собственным весом.

Я проломил его череп, но даже сопротивления костей не почувствовал, здесь все не так. Моя сила недостаточна и очень мала против такого противника. Я стоял с кувшином в руках, соображая, что я ещё могу сделать, когда первая пробившаяся на нижний этаж хищная тварь кинулась на решетку камеры одного из ближайших узников, давая мне жалкие секунды, чтобы собраться с духом.

Я осмотрелся. Похоже, это конец. В этот момент мы с Ланчером и Ками уже забились в тупиковую камеру тюрьмы в дальнем конце от лестницы и уже откровенно ждали смерти. Тут девушка подошла ко мне и трясущимися руками попыталась надеть на шею какой-то амулет.

- Что это? – спросил я.

- Защитный амулет Богини Гелу, купила в храме, - дрожа и всхлипывая, сказала Ками Лот, - тебе он нужней.

Я мог бы проигнорировать бесполезную побрякушку. Какой-то камень в квадратной металлической оправе, но меня привлекли символы, изображенные в четырех углах рамки. Знакомые символы, вернее, до корней волос знакомые символы – четыре базовых элемента печати Абсолютной защиты первого уровня, но что самое странное, они были зеркально повернуты справа налево, причем все.

Меня словно током прошило! Так вот почему все мои попытки активировать хоть один духовный символ не удались. Получив первые ощутимые запасы духовной силы, я тысячу раз пытался активировать хоть что-то, но всё без толку.

Отсутствие духовного зрения не позволяло понять создается ли конструкт или проблема только в нехватке духа, низком уровне, качестве, напоре энергии, моём низком ранге или ещё чем-то. И вот тут, уже на пороге смерти мне впервые попал в руки артефакт, на котором, если я все правильно понял, указана вся суть проблемы. Кто-то из Демиургов не стал заморачиваться и просто слегка изменил старую систему, поменяв направление написания духовных символов.

Я тут же отставил кувшин в сторону, крепко обнял и поцеловал девушку в щеку.

- Умничка, Ками!

Я как старикан ворчал на неё, что она ушла без спроса в храм, а она этим дала мне ключ, который я сам не отыскал, скупясь купить что-то у храмовников. Теперь понятно, куда делся её мешок с золотыми. Спустила на амулет. Женщины удивительны. Я бы так никогда не поступил и вот её амулет у меня.

- Марк? – ничего не понимая, и продолжая хныкать, спросила Ками, после моей неожиданной вспышки благодарности.

- Всё будет хорошо, верь мне, - мгновенно расслабившись, усмехнулся я, - сейчас они у меня попляшут.

Пришло осознание, что я могу, но еще не готовое решение. Я стеклянным взглядом смотрел, как львы рвут несчастных узников тюрьмы на кровавые лоскуты, а сам ушел в себя и на пределе мысленных возможностей решал, как правильно воспользоваться скромными запасами имеющегося у меня духа, чтобы с помощью духовных символов выжить в бою с огромной ордой. Проблема была в том, что я не знал размеров своих запасов, даже приблизительно. Замахнувшись на то, что я не успею создать или достаточно запитать, я просто лишусь шанса. Нужно рисковать.

Пространственную печать четвертого уровня я создать не смогу из-за банальной нехватки времени. Третий уровень тоже создаст непроходимый заслон, но я не был уверен, что для монстров местного третьего уровня он станет непроходим. Плюс проблема в уже наложенной на эту территорию защитной печати второго уровня колоссальных размеров.

Моя печать вступит в конфликт, будет подавлена или локально повредит существующую, что вообще может привести к её разрушению, а возможно, и колоссальному выбросу энергии. В этот момент нужно быть подальше от эпицентра выброса, точное расположение которого мне неизвестно.

Из того, что известно, я мог лишь предполагать, что центр печати находился где-то в центре столицы, а значит не так уж далеко от нас. Центр шестигранных стен города был как раз где-то на площади перед дворцовой территорией. Надо снизить уровень энергии печати и создать перед собой правильно ориентированную в пространстве защитную печать более высокого уровня, то есть тоже, как минимум третьего, но львы уже рядом!

Я стоял неподвижно, погрузившись в себя всего десять секунд, но Ланчер и Ками успели испугаться, что я не беру назад в руки кувшин, которым собирался воспользоваться, и они начали меня трясти, взявшись с двух сторон за руки, чтобы привести в чувства.

- Встаньте мне за спину, - приказал я, - и как можно плотнее прижмитесь. Ками, ты первая. Быстро!

Почувствовав горячее, дрожащее давление за спиной я вскинул правую руку и стал выписывать перед собой символы, с поправкой на их зеркальное отображение. Хлынувший из груди поток подтвердил, что символы, которых я по прежнему не видел, активируются и питаются от моего источника. Работает!

Но в результате своих мысленных построений, я пошел не по самому простому и очевидному пути, а по самому опасному и сложному. Никаких компромиссов и «если»! Решено, я ломаю чужую печать и заберу её энергию для своих сиюминутных нужд. Вместо локального пространственного заслона третьего уровня, который может сработать, а может и не сработать, так как неизбежен конфликт магических конструктов в сопряженном пространстве, я жахну большую печать, прикрывшись поглотителями из обратных нормалей.

У моего плана было масса недостатков. Я мог быстро сдуться, не имея достаточной энергии, поэтому я рисковал погибнуть вместе с разрушением божественного конструкта, не успев создать щит. Поэтому первым я создал не щит и не поглотитель, а воронку для откачки энергии от источника глобальной печати. Это все равно, что долбить кувалдой по наконечнику авиационной бомбы, которая таким образом и активируется.

Все или ничего! Это может привести к схлопыванию защитного барьера, с тотальным уничтожением всего живого в ближайшем радиусе, но у меня просто нет другого шанса выбраться из этой западни живым.

Рискуя в любую секунду вызвать коллапс, я разместил у себя над головой сразу две воронки, после чего начал за счет притока энергии от них обкладывать себя простейшими поглотителями. Десятками поглотителей. Безумие, если учесть, что от физических атак Львов-оборотней они бесполезны. Мои действия выглядели так, как будто я выдернул чеку гранаты, положил её перед собой и потом взялся за лопату, чтобы выкопать траншею, в которую надо прыгнуть, чтобы избежать последствий взрыва.

Что же, это действительно самоубийственный план, особенно здесь, непосредственно у источника, питающего печать, но мне не хватит времени создать щит даже второго уровня, а значит, действуем по упрощенной схеме. Я уничтожу монстров так, как никогда не решился бы на это в других условиях.

И вот я стою и смотрю в лицо смерти, в подвале с взрывчаткой, сжимая в руке уже зажжённую динамитную шашку. Осталось кинуть её к остальной куче ящиков. Уже время. Сразу два Льва добрались до конца коридора и кинулись на нашу, даже не закрытую на замок решетку. Она чудом выдержала первый удар, хотя и покосилась на один бок. Ками и Ланчер верещат от ужаса, но держатся за меня, не отпускают.

Я вписываю последний элемент в структуру третьей воронки, и коллапс глобальной печати происходит незамедлительно. Второй уровень печати хоть и не образец по стабильности, но продержался на удивление долго. Спасибо ему. Таких размеров печать должна жахнуть не по детски. Умрут все, кто ещё жив в городе, а может и не только в городе. Жахнуло так, что я сам сыканул от шока в штаны и на некоторое время ослеп от вспышки.

Редко когда оказываешься так близко к эпицентру гигантского энергетического выброса. Но тут было что-то особенное. Я никогда не видел, чтобы разрушение печати сопровождалось таким тотальным распылением материи. Львы должны были получить только энергетический удар, а тут вообще жесть. Словно печать была встроена в основание города, являлась его фундаментом. Зачем такое делать, было непонятно. Это что, особый энергетический щит? Или под печатью пряталось что-то еще?

Срезало всё, что находилось выше отметки на пару метров ниже уровня пола второго подвального этажа тюрьмы. Но вокруг меня остался небольшой островок, который поглотители с обратной нормалью сохранили. У меня лишь кончик обуви слизало, так близко была угроза лишиться пальцев и вообще ноги. Вниз я мало поглотителей накидал, больше на уровне груди и головы. А после яркой вспышки нас троих ещё и встряхнуло, так как мы провалились на своём островке на полметра ниже, чем стояли раньше. В общем, ощущения - словами не передать, а затем, ба-бах откуда-то сверху что-то упало, но я не увидел что, так как в глазах сильно рябило от белых пятен, а когда уже проморгался, появилось это!

У меня сразу в голове мысль: «Это же явно Земляной дракон, про которого мне Каннон говорила». Моя цель прямо предо мной, а я не готов. Громадина. Наверное еще и с духовной аурой, как у Чака Морриса, помноженной на его наглость. Ланчер и Ками полуживые на полу залегли и не дышат. Стало их искренне жаль. Духовное чутье не щадит. Я один, как без органов чувств или глухой во время взрыва. Все пригнулись, а я стою, клювом щелкаю. Благо, тварь в нашу сторону не пошла. Из-за моих поглотителей, мы на островке камня над основной ямой остались. Я Земляного дракона взглядом проводил, а сам братана и Ками за шкирку и бежать в противоположную сторону. Это он сейчас выглядит вялым и неповоротливым, словно только проснулся после долгого сна, а как раздуплится, ещё начнет лазерами из глаз стрелять и лучше на это смотреть с безопасного расстояния.