Ревизор: возвращение в СССР 36

Глава 12

Больцано, Италия

Тарек еще долго после разговора с сыном ходил сам не свой. Ближе к концу рабочего дня зашел к себе в офис. Заперся там, опустив жалюзи, чтобы никто с первого этажа за ним не подсматривал. Поставил на стол бутылку виски и стакан. Налил и выпил. Вкуса не почувствовал, никакого эффекта тоже не было. Снова налил и выпил. И снова не взяло.

Встал, погасил свет, как-то он действовал плохо на нервы. Снова сел, налил виски, но, посмотрев на бутылку, пить не стал. Пустое это…

Просидел там следующие два часа, думая только об одном. Какой же я старый дурак! Отправил сына, да еще и с женой, даже не посмотрев на карту туда, где бродят какие-то боевики с автоматами, стреляющие налево и направо. Чудом же выкрутились… И он даже знал имя этого чуда. Диана! Вспомнил, как он сомневался, хотя сыну и не говорил, когда тот решил вот так внезапно жениться на этой девчонке. Видно же было невооруженным взглядом, что хулиганка без особого образования. Ну красивая, ну и что? На каждой улице в Ливане такую же красотку найдешь…

А затем тот случай с мафией. Когда она купила у бандитов автомат и пошла защищать свою новую семью. Как он тогда ей восхищался! И с горечью думал, что его жена на такое не способна. Любит он ее очень, и есть за что – а вот на такое не способна!

А перед этим еще же и на брата ее вышли… Не встреться Фирдаус с Дианой, никогда бы они не познакомились с ее братом, Павлом Ивлевым, невообразимо сведущим во многих вопросах. Он и сам понимал, что дело в Ливане идет к нехорошим вещам, но убежденность Ивлева в неминуемой гражданской войне подтолкнула его к эмиграции. А эта его идея выпускать чемоданы на колесиках… Пока что только с акциями не совсем понятно, но раз Ивлев обещает, что скоро и они выстрелят, то оснований сомневаться у Тарека в этом нет. А, еще же эта его идея коллекционировать всякие пластинки и игрушки. Хотя нет, в разумности ее уже никаких сомнений у него нет. Первые пластинки с автографами, что были куплены полгода назад, уже подорожали в цене в несколько раз.

Тарек отчетливо понимал, что, возможно, Аллах послал его сыну эту русскую хулиганку. Была бы с ним вчера в Венесуэле обычная хорошо воспитанная арабская девушка, ей бы в голову не пришло схватить автомат, и направить на бандитов. Сеньор Ромеро рассказал ему, как был восхищен и потрясён поступком Дианы. Он-то уже думал, что с ними покончено. Забьют их боевики, увлекшись побоями…

Да и выкуп, который хотели потребовать потом боевики, похитив их… Сколько таких историй, когда выкуп выплачен, а похищенных живыми не возвращают. И даже трупы не отдают…

Все же он выпил залпом третий стакан, и только тогда почувствовал, что его начинает отпускать страшное напряжение… Фух…

Также он придумал, как отблагодарить свою невестку за спасение сына… Свои долги нужно платить, не откладывая…

Сочи, гостиница «Ленинград»

Андриянов был доволен. Отдых в Сочи начинал ему нравиться. Посидев в ресторане на берегу буквально полчаса, он познакомился со сногсшибательной девушкой. Инне было двадцать четыре года, она жила и работала в Ленинграде, а сюда приехала отдохнуть, как и он.

Антон увидел ее, когда Инна стояла в нерешительности посреди ресторана, пытаясь высмотреть свободный столик. Впечатлившись красотой девушки, Андриянов пригласил ее присесть за свой стол, на что она, немного подумав, смущаясь и извиняясь, согласилась.

– Извините, просто такая жара. Хотелось попить чего-нибудь холодного, освежиться, – объяснила ему Инна, очаровательно улыбнувшись, – вы меня просто спасли, Антон.

Инна была просто изумительно красива. Темные волосы, зеленые глаза, точеная фигурка, нежная кожа с легким загаром. Андриянов был очень впечатлен новой знакомой и пустил в ход весь свой арсенал обольщения. Девушка оказалась еще и интересной собеседницей, так что вскоре они весело смеялись и болтали обо всем. Об Ивлевой Антон моментально и думать забыл.

Время летело незаметно, Антон с Инной поужинали, заказали бутылку вина, потом вторую, потом сходили искупаться, попросив при помощи очередной пятирублевой купюры администратора придержать столик. Слово за слово, и вот уже Антон пригласил Инну к себе и был чрезвычайно доволен, когда она согласилась.

Какая восхитительная девушка, – думал Андриянов, поднимаясь с Инной по лестнице к себе в гостиницу и неся початую бутылку вина, захваченную из ресторана. – Это мне награда за все мытарства в эту поездку…

Утром Антон проснулся с дикой головной болью и долго не мог прийти в себя. Голова кружилась, сознание ускользало, он никак не мог собраться с мыслями.

– Инна, – позвал он, вспомнив о вчерашней подруге.

В номере было тихо, ему никто не ответил. Осмотревшись, Антон не увидел вокруг никаких женских вещей. Что происходит? Где Инна? Как она? – бились в голове мысли. Последнее, что помнил Андриянов, как они поднялись вдвоем в его номер, налили в гостиничные чашки принесенного с собой вина, выпили, а потом все… словно выпал кусок из памяти.

Кое-как собравшись с силами, шатаясь и морщась от боли в голове, Антон встал с кровати, добрел до ванной. Там никого не было. Выглянул на балкон, там тоже было пусто.

– Да что ж такое? – пробормотал он с нарастающей тревогой.

Осмотрелся внимательнее. В номере было пусто. Внезапно до него дошло – в номере слишком пусто. На тумбочке не было его солнцезащитных очков и портмоне. Метнувшись к шкафу, Антон выругался. Пропал чемодан и почти вся одежда. На полке лежала одна рубашка с коротким рукавом и пляжные шорты, поверх которых лежал его паспорт и обратный билет в Москву.

– Вот дрянь! – воскликнул Антон, осознав, что произошло.

Инна явно опоила его чем-то, подсыпав препарат в вино, а потом хладнокровно собрала все его вещи в его же чемодан и ушла. Расчет правильный, человек с чемоданом в гостинице выглядит совершенно естественно. Никто и внимания не обратит.

Она явно не первый раз этим промышляет, – размышлял в отчаянии Андриянов, когда, набегавшись по номеру и наматерившись, он обессиленно рухнул на диван. – Вела себя так уверенно и естественно. И вон, минимум одежды и документы с билетом оставила. Понимает, что так шансов меньше, что я скандал подниму и в милицию побегу…

Да какая милиция! – в ужасе подумал Антон. – Это же тогда на работу сообщат, позора не оберешься и проблем. По пьяни с какой-то шлюхой в номер сунулся, опоили, как дурачка привокзального… Примерно так все его злопыхатели и будут эту историю рассказывать… Долго он на своем месте после такого скандала не просидит точно, полно желающих его убрать в сторону и занять тепленькую позицию.

Внезапно вспомнив кое о чем, Антон вскочил и метнулся к шкафу. Схватив с полки шорты, он с замиранием сердца начал обыскивать карманы. Со вздохом облегчения вынул из одного две сложенные пятирублевые купюры. Вчера на всякий случай распихал по брюкам и шортам небольшой запас на экстренные расходы. Вот, пригодился…

Что же делать? К кому обратиться, чтобы денег прислали? – думал Андриянов, снова сев на диван и обхватив голову руками. На работу нельзя, к друзьям в Москве тоже не вариант. У него не друзья ведь, а выгодные знакомства. Обратись к таким, вмиг весь авторитет растеряешь, да еще есть опасность, что разболтают направо и налево… Даже если про факт воровства не рассказывать, все равно история неприглядная выходит. История про человека из серьезной организации, который на отдыхе так швырялся деньгами, что остался без гроша…

Но к кому-то обратиться надо. В майке, шортах и пляжных шлепанцах с десятью рублями в кармане он не продержится до отъезда точно. Даже бритву стерва эта забрала, – со злостью стукнул кулаком по подлокотнику Антон, вспомнив о купленной по блату дорогущей немецкой электробритве, которую он взял с собой в поездку. А еще портмоне, две пары фирменных туфель, ремни кожаные, импортная одежда … Все вещи, взятые с собой, были очень качественные и дорогие. Антон постепенно осознавал, насколько дорого ему обошелся этот отдых на море.

Вот же тварь! – вновь в бессильной злобе он саданул кулаком по дивану.

Внезапно в голове мелькнула мысль об Оксане из Святославля. Да ну, бред, – отмахнулся Андриянов от этой идеи. Но, обдумывая ее снова и снова, Антон пришел к выводу, что это вполне приемлемый в его ситуации вариант. Она не из Москвы, – взвешивал все за и против он, – знакомых его не знает, значит и растрепать некому. А в Святославе своем пусть что хочет кому говорит, его там никто не знает, кроме нее. И в помощи отказать по идее не должна. А историю убедительную я ей придумаю…

Приняв решение, Андриянов надел единственную оставшуюся у него одежду, сунул в карманы документы и деньги и пошел искать почту.

Москва

К моему удивлению, Вася мне сам перезвонил, в десять утра. И нормально так разговаривает, словно и не пил вчера.

– Привет, Павел! – жизнерадостно сказал он, – давно не виделись! Ты вчера, наверное, звонил узнать, когда по той банде с поддельными монетами статью можно будет написать?

– Нет, вообще-то, но это тоже интересно. Так когда можно будет?

– Да через пару недель уже и добро от генерала, уверен, что получим.

– Ну тогда уже лучше отложим на конец августа, а то ты в отпуск, и я скоро в отпуск.

– Ну ладно, но ты говоришь, что не по этому вопросу звонил?

– Все верно, но это не телефонный разговор. Надо сесть и обстоятельно обсудить. Слушай… А как ты смотришь на то, чтобы в деревню со мной съездить? Мы там баньку новую поставили, попаримся, пивка выпьем, заодно и обсудим вопрос… Но это, если, конечно, других планов нет…

– А что, отличная идея! – бодро ответил Вася, – я в Сочи по путевке поеду, но это будет через неделю только. А банька, да под пиво – отлично просто! Тогда чур пиво с меня. Я знаю, где самое хорошее раздобыть. Когда выезжаем?

– Мы через два часа планировали. Малые проснутся, и вперед.

– Что, твои парни так долго спят?

– Ну, у них свой график. Они в шесть встают. Часа три празднуют восход солнца, и потом почти до двенадцати спят. Как-то так сложилось, не спрашивай, почему.

– Да у меня своих нет, я и разницы не знаю, – засмеялся Вася, – хорошо, без четверти двенадцать я у вас.

Генерал Вавилов почуял, что что-то неладно в Датском королевстве еще утром в пятницу. Когда узнал, что Третьякова так и не уволили, несмотря на то, что он предпринял все необходимые шаги. А то Комлин к нему пришел и снова завел старую песню про Кутенко вместо Третьякова, он и спросил – а в чем проблема, согласовали же с тобой уже? Оказалось, что проблема-таки есть…

Пришлось наведаться лично к начальнику отдела кадров, чтобы попытаться прояснить вопрос. Так-то не по статусу ему к нему ходить, он зампред, он выше по статусу, и вызвать его к себе должен, но под предлогом что мимо заходил, решил все же сам забежать. К черту статус, к себе вызовешь, человек будет подготовлен. А сам зайдешь, гораздо выше шансы по его поведению что-то понять, в лоб вопрос задав…

И правильно сделал. Полковник сказал ему много слов о причине задержки, ссылаясь на бюрократию и не пришедшие еще из Саратова ответа на запросы по личному делу Третьякова, но по его глазам он понял, что что-то нечисто. Кто-то явно затеял какую-то интригу.

Вначале у него не появилось никаких эмоций, кроме удивления. Кому же мог Третьяков понадобится, этот дуболом? Были бы у него мощные связи в Москве, он бы всяко в ней раньше оказался, чем полковником стал. Только через него Миша его и пристроил…

А затем подумал, что такие интриги можно только через председателя проворачивать. Кто-то явно пытается настроить Андропова против него…

Долго думал, что предпринять. Не пойдешь же прямо так к Андропову, и не спросишь его – мол, товарищ председатель, не вы ли что-то против меня затеяли? Но способ хоть что-то понять все же придумал…

Подсел в столовой во время обеда к помощнику Андропова. Миша Крючков, хороший парень. Кое-чем ему обязан. Не скажет, конечно, ничего, тайны председателя КГБ он свято блюдет, но по его поведению тоже кое-что понять можно…

Пообедав с ним, он уверился, что не зря переполошился. Миша, как и начальник отдела кадров, чувствовал себя в его присутствии очень стесненно… Значит, у него точно намечаются какие-то неприятности. Но более конкретно ничего разузнать так и не удалось.

Сегодня, в субботу, он вывез семейство на дачу, но сам расслабиться на чистом воздухе так и не смог. Кто же против него копает-то?

После звонка от Васи я еще и к Грише сходил. Баня и пиво и его воодушевили. Да и к Родьке в деревню съездить ему тоже хотелось.

Только Ахмада уговорить не удалось. Нервничал он все и не хотел из города уезжать. Ну, на его месте в такой ситуации и я бы не уехал. Мало ли что врачи говорят, что роды придутся на начало августа. Могут и прямо сейчас случится, если со сроками ошиблись. Каково ему потом будет осознавать, что он в это время в деревне пиво пил, как ни в чем не бывало?

Но даже и так неплохая компания собирается. Гриша и Вася рассказчики отменные, унывают редко. Да и старики за словом в карман не лезут. Так что планы на отдых у меня были самые внушительные.

Вася приехал минута в минуту, и вскоре уже позвонил мне в дверь.

– Ну что, все готовы? – спросил он, крепко пожимая мою руку, – пиво я в машине оставил, взял три трехлитровых банки.

– Сейчас Гриша подойдет, и выдвигаемся.

Мои парни, конечно, в коридор тут же подтянулись, глянуть, кто там шумит. И черный дядя определенно их заинтересовал. Давно уже не был в гостях, они про него уже и забыть успели. Но Вася действовал разумно, тискать их не побежал, просто начал им руками махать от двери. Так что никакого скандала, как в случае с матерью, они не устроили. Смотрели на шоу с большим интересом.

Подошел Гриша и пошли грузиться. Вася его к себе в машину позвал, у меня, как обычно в последнее время, много вещей с собой для малых брать пришлось. Так что Валентина Никаноровна села сзади с малышами, а переднее кресло и багажник мы вещами заняли.

В деревне нас уже ждали. Не знали точно, что мы приедем, но надеялись. И очень обрадовались нашему приезду.

Попарились, пивка попили, и Вася спросил меня, что у меня там за вопрос такой загадочный. Не стесняясь Гриши, сидевшего рядом, рассказал ему про Вагановича и нашу договорённость с Ахмадом. А потом сказал:

– Тебе же очередное громкое дело не помешает, верно? Ваганович точно не успокоится. Не хотел бы воровать больше у государства, отправился бы куда-нибудь на Юга. А раз в столицу рванул, значит, планирует и дальше продолжать…

Вася удивился, конечно, что тот самый глава города, при котором он столько прожил в Святославле, охотясь на наших местных преступников, таким махинатором оказался. Пришлось ему рассказать более подробно и о том, что Шанцев раскопал против него, сам став первым секретарем Святославля. Но понимая, что бывшего первого секретаря города не посадят по идеологическим соображениям, и не желая навлекать проблемы на собственный завод, которым столько лет руководил, он дал ему возможность просто уехать из города…

– А тут в Москве он просто член парткома на заводе, невелика птица. И кем он там был в провинции когда-то, уже никому неинтересно.

– Так-то понимаю твой ход мыслей, но подозрения к делу не пришьешь, – задумчиво сказал Вася, – конкретика какая-то нужна…

– Тебе-то, уже, конечно, не по чину на тот завод устраиваться, но пристройте туда кого-нибудь, как в Святославле делали, под прикрытием, и конкретика быстро появится, просто уверен в этом…

– Был бы я полковником… А как майор я такие серьезные операции не имею право проворачивать.

– Так может, мне генерала Брагина еще попросить, чтобы он тебе содействие по этому вопросу оказал? – спросил я друга.

– А знаешь, да. Если он нашим велит мне посодействовать, то мне людей точно выделят.

– Хорошо. Давай только тогда уже на конец августа все это планировать. Ты выйдешь из отпуска, я из Паланги вернусь, и тогда это дело и затеем…

На том и договорились.

Калининская область

– Что-то долго, где уже это Конаково? – недовольно поинтересовалась Карина, обмахиваясь газетой. – Мы точно правильно едем?

– Точно, – напряженно кивнул Миша, глядя на карту.

– Это только в атласе все близко, – хохотнул Марат. – Реальность всегда отличается. Хорошо, что хоть дорога есть…

– Вон смотрите, вроде хорошее место, – показала рукой Аиша спустя еще пару километров дороги, – и река рядом совсем, и спуск пологий. Может уже остановимся и купаться пойдем? – взмолилась она.

– На заправку же заехать хотели, – сказал Миша неуверенно.

– Я на заправку и сам могу смотаться, когда лагерь разобьем, – предложил Марат. – Давайте выйдем, осмотримся, и если место понравится, то тут уже и до завтра останемся, а утром рано дальше поедем.

Все с энтузиазмом поддержали предложение. Несколько часов в машине по жаре очень сильно утомили. Против отдыха никто не возражал.

Марат свернул с дороги на ближайшем съезде, остановился. Все высыпали из машины и пошли осматриваться. Место понравилось. Спуск к реке действительно был пологим, внизу был хороший, хоть и небольшой пляж, а повыше нашлась отличная полянка. Подогнав машину, начали обустраивать лагерь.

– Так, сначала разобьем лагерь, палатки поставим, потом купаться, – скомандовал Марат. – Как раз после машины остынем немного, а то простудиться можно, если сразу в воду залезть.

– У-У-У! – разочарованно замычали девчонки на два голоса.

– Отставить хандру! – шутливым тоном скомандовал Марат девушкам. – Заболеете, обратно в Москву возвращаться придется.

Аргумент на дам подействовал, и все переключились на хозяйственные хлопоты. Пока парни ставили палатки и бегали за дровами, девушки накрыли небольшой импровизированный стол из взятых с собой бутербродов и лимонада.

– Слушай, а ты готовить умеешь? – тихонько спросила Карина Аишу.

Та в ответ посмотрела на нее изумленно и отрицательно покачала головой.

– И я не умею, – смущенно сказала Карина. – А вечером надо будет что-то делать на ужин. Бутербродов мало, сейчас, думаю, все и съедим. А после купания под вечер жара спадет и есть захочется.

– И что будем делать? – с легким испугом спросила ее Аиша.

– Не знаю пока, – Карина пожала плечами, – импровизировать… Наверное.

Наскоро оборудовав лагерь, перекусили, потом немного поболтали, обсуждая дальнейший маршрут. Сошлись на том, что выезжать будут каждый день рано утром, чтоб не по жаре, а к обеду будут подыскивать место для лагеря и вторую половину дня отдыхать и купаться. Еще решили все более-менее крупные города по пути осматривать. Аиша предложила еще про музеи узнавать, но эту идею дружно забраковали.

– Мы так до Карелии даже к осени не доедем, – категорично заявил Миша к большой радости Марата, которому все эти музеи еще в Ленинграде осточертели. Так что он делал грустное лицо, а в душе ликовал.

Отдохнув, захватили покрывала и спустились к реке.

– Ты же на заправку собирался, – напомнил Миша Марату.

– Пожалуй, позже смотаюсь или утром, – ответил тот, осматривая реку. – Течение здесь приличное, не нравится мне это, надо за девчонками присмотреть.