Развод со зверем

41

Через пять минут я уже натягивала форму, а через десять мыла руки, тревожно поглядывая на суету реаниматологов в операционной.

— Пропустите! — скомандовала, влетая внутрь. — Где Князев?

— Он принимает донорское сердце, — доложили мне.

Мне принялись рассказывать о реанимационных мероприятиях, а я смотрела на мониторы, и картинка не предвещала ничего хорошего. Какого черта клиента довели до такого состояния, непонятно. Хотя, всякое бывает.

— Вскрываем, — приняла я решение и уже взялась за скальпель, когда вдруг откуда-то послышался звериный рев и звук стрельбы.

Охрана за стеклом засуетилась и похваталась за оружие, только их смело рванувшейся с петель дверью. Послышались крики, звук бьющегося стекла и глухой удар. Команда врачей попятилась к стенам, нерешительно переглядываясь, а когда стеклянная дверь вылетела, бросилась в панике врассыпную. И только я осталась со скальпелем наперевес, не в силах отвести взгляд от того, что предстало на входе в операционную.

Сложно было понять, что это вообще. Мысли в голове заметались со скоростью пуль. Мозг в панике пытался классифицировать незнакомый объект, но сдавался потихоньку панике. Ноздри забило запахом крови и медикаментов, уши закладывало от воя сирены и криков персонала. А я смотрела на огромного зверя, выпрямившегося в полный рост.

Медведь? Так у него будто руки и ноги, как у человека, только больше! Тело поджарое с хорошо прорисованными буграми мышц под кожей, покрытой тонкой шерстью. Живот в нескольких местах прострелен, и из ран сочится кровь. Голова зверюги огромная, и, пожалуй тоже далека от медвежьей, хоть и напоминала отдаленно. Когда он раскрыл пасть и заревел, я отшатнулась, но тут же уперлась во что-то твердое позади и увязла, будто муха в паутине.

Меня сковало оцепенением, как во сне. Я не могла пошевелиться, беспомощно раскрыв глаза на приближавшееся чудовище. Все происходившее казалось бредом. Ужасным, как плохой наркоз, в тумане которого беспомощно вязнешь.

Когда послышался выстрел, мне показалось, что взорвалась бомба. Я взвизгнула, а чудовище взревело, мотнув головой.

— Лара, на выход! — заорал Ярослав, обходя операционный стол.

Он держал в руках оружие и целился в монстра. А когда тот кинулся, бросился ко мне и сгреб в объятья, закрывая собой. Послышался пронзительный звон лотков и инструментов и грохот стола. Приборы, все это время исправно отсчитывавшие жизненные показатели пациента, взвыли, а я обнаружила, что Князев тащит меня под руку вдоль стены. Только взгляд был прикован к ужасу, творившемуся за широкой спиной Ярослава — зверюга вытаскивала окровавленную лапу из пациента и… улыбалась! Скалила огромные зубы!

— Господи! — всхлипнула я.

— На выход! — прорычал Ярослав в ухо, толкая меня к проему, усыпанному стеклом.

А дальше случилось много всего разом. С одной стороны в предоперационную вбежала куча охранников с Львом Давидовичем во главе, а с другой на нас с Ярославом кинулся монстр. Я сдавленно закричала, чувствуя, как Ярослав с силой отталкивает меня от себя, а сам кидается на монстра…

…выпустив собственные клыки и когти.

И впивается ими в морду чудовища.

Последнее, что я осознала — мне очень больно и жутко страшно умереть. А дальше — темнота.

***

В смотровом повисла гнетущая тишина. Я смотрел в стенку, временами стискивая зубы от боли. Алан невозмутимо накладывал мне швы на плечо.

— Следи за капельницей.

— Иди ты в жопу! — огрызнулся бессильно я.

— Не дергайся! Рука тебе еще понадобится.

— Зато тебе уже нет, — мстительно парировал я.

— Зато ты будешь последним, кого я оперировал, — спокойно пожал он плечами и размял шею. — Не дергайся. И ты знаешь, я не мог отказаться.

— Не начинай эту песню заново!

Двери смотровой открылись, и внутрь вошел глава диагностики вместе со Львом. Я вцепился взглядом в первого, игнорируя второго. Диагност понял меня правильно и не заставил ждать:

— Ярослав Сергеевич, Лариса Дмитриевна стабильна. У нее легкое сотрясение. Полную диагностику еще проводим. В себя пока не пришла, но это седатики…

— Я скоро подойду, — перебил его я.

— Сделайте ему томографию головы, — вставил Азизов.

— У тебя есть претензии к моей голове? — ощерился я.

— Не шевелись, я сказал! И да, я видел на камере, как ты влетел затылком в стенку операционной…