Развод со зверем

14

На негнущихся ногах я отошла от стола, отложила приборы на поднос и направилась к дверям. Внутри все звенело от эмоций. Стыд, злость, негодование, обида. Что я такого сказала? Лицо вспыхнуло, будто меня облили бензином и подожгли. Я вышла в коридор вместе с конвоем, тяжело дыша, как во сне прошла за охранниками в ординаторскую и опустилась на диван, глядя перед собой. Мне казалось, что так я себя не чувствовала даже тогда, два года назад… Тогда меня оклеветали, а сейчас Князев унизил профессионально перед персоналом в операционной.

— Да хрен тебе, — процедила я, поднялась и принялась ходить туда-сюда вдоль аквариума. Так проще успокоить нервы.

Князев же этого и добивается — вывести меня из равновесия и заставить уйти по собственному желанию. Но я так просто не сдамся. Я задавала совершенно разумные вопросы. Я — ассистент, а не роботизированная операционная система! Мне нужно понимать, к чему готовиться в следующий момент!

Нужно успокоиться.

Я остановилась и оглядела себя. Форма неприятно липла к телу, волосы под шапкой скатались, а чувствительная кожа под перчатками привычно зудела. Я даже не сняла перчатки!

— Вот черт! — выругалась я и направилась в душ.

***

Когда Моль вывели из операционной, я сжал зубы до скрипа, механически продолжая работать. Любой, кто бы вякнул сейчас что-то поперек, последовал бы у меня за ассистенткой, но в операционной воцарилась идеальная нервная тишина. То, что нужно.

— Отсос! — рявкнул я, и кто-то бросился мне ассистировать, а ноздри забило резким запахом чужого тела.

Отстраненно заметив, что Моль пахла приятней, я ушел с головой в привычный контроль своих действий. Только мысли были быстрее моих рук. Она задавала нормальные вопросы. Только оперировали мы не человека, а для ведьмака частота сердечных сокращений была нормальной. Но Моль этого не знает.

— Зашивайте, — приказал я устало и отвернулся от стола.

Сердце билось в груди ведьмака идеально. Звериное сердце.

Я требовал личные дела доноров, хотя это и против правил. Лев не одобрял, презирая меня за эту слабость, но мне было важно, чье сердце я запускаю в чужом теле. Нет, в ликвидационной системе я не сомневался и не собирался перепроверять приговоры. Но я сомневался в своих вынужденных партнерах. На что еще они готовы пойти ради денег? Никто не скажет мне правды. Но даже если все чисто, и мне в руки действительно достается сердце убийцы и преступника, это все равно казалось мне дикостью.

Может, я и правда давно не жил среди своих? Но есть же Игорь. И он просто спасает жизни людям и нелюдям, равно выкладываясь ради тех и других. И Стас, который спасает беспризорных детей, вытаскивая их из не менее жестокой и беспринципной системы.

Всегда есть выбор.

— Ярослав.

Я выключил воду и потянулся за полотенцем, не поворачивая головы.

— Прекрасная работа, — похвалил Лев. — Наши все под впечатлением.

— Отрабатываю твои инвестиции. — И я уже прошел мимо него, когда он вдруг поинтересовался:

— Ты не слишком перестарался со своей ассистенткой? Так хочешь вынудить ее уйти?

Я не ответил. Вышел в коридор и направился в кабинет. Ноги непривычно дрожали от слабости.

— Мне Алан сказал про твой ультиматум, — не отставал Лев.

— Да, не хочу, чтобы она попала в утиль, — хрипло отозвался я.

Даже говорить было тяжело.

— Люди не дают ей оперировать в ее мире, ты не даешь в твоем, — усмехнулся Лев. — Уверен, что желаешь ей добра?

— Что ты взъелся? — прорычал я раздраженно.

— Бесишь, Яр.

— Я всегда всех бесил. Тебя, Азизова…

— Это точно. Но ты белый и пушистый лишь во второй ипостаси. А так — такая же беспринципная тварь, как Азизов и я. Что ты все ноешь и выделываешься? Азизова ты можешь шантажировать, сколько влезет, и рассказывать ему, как потерял смысл всей жизни. Только стоит разок взглянуть на твою операцию, и все становится кристально ясно. Ты — маньяк, Князев. Одержим хирургией. Ты жить не можешь без того, чтобы не вскрыть кого-нибудь на завтрак.

— Все так, ты закончил? — Я развернулся и направился прочь. — Хорошего вечера.

— Кстати, ассистентка твоя на вахту опоздала, — донеслось мне в спину. — Так что твой вечер может тоже стать неплохим.