Развод по принуждению. Попаданка в (не)счастье

ГЛАВА 15

Бенедикт Ренли

Я раскис как барышня. Только кружевной вуальки не хватает. Вовремя про эту зверюгу мне сообщили. Хоть вспомнить, кто я, в первую очередь! Наследник магического дара, рожденный, чтобы побеждать.

Ауст – проклятие этой округи. Бессмертная тварь, которую удобно называть медведем. Хотя от этого благородного жителя лесов у него только бурая шерсть, да четыре лапы. Морда немного напоминает медвежью, пока он не раскроет свою дышащую льдом пасть, с двумя рядами острых, как заточенные сосульки, зубов.

Порождение тьмы и зимней стужи.

По преданию, раньше в Пектории были суровые зимы. Особенно же досталось нашей округе. Местности с такими трескучими морозами, что если заговорить на улице, слова тут же леденеют и осыпаются на заснеженную дорогу мелкими колючими осколками.

Каждую зиму ждали со страхом, будто проклятие. А каждая весна вела счет потерям.

Животные, люди. Они сгорали от морозов и болезней, которые те приносят. Когда любая малейшая простуда – смертный приговор.

В самой столице было не так ужасно, как здесь, куда пешком дойти можно. Поэтому старейшины были уверены, лежит на этих территориях древнее проклятие, которое обязательно нужно снять.

И четверка магов, собравшись в одно из Новогодий, когда наши светила выстраиваются друг за другом, провели мощный ритуал.

Чудесным образом он подействовал. И уже на следующий день потеплело не только в нашем Хармдоре, как называют окрестности столицы, но и в самом городе, и в близлежащих деревнях.

До Обиманса трескучие морозы улеглись.

Возрадовались люди, да рано. Ровно через двадцать один день появилось у нас тут чудовище. Принялось утаскивать скот, а вскоре и до людей добралось. Случилось это примерно сто лет тому назад.

Тогда мой предок, Арманд Ренли, который еще титулов в то время не носил, приступил к магам с допросом. Волшебники эти были опьянены успехом и особого внимания на царивший в округе новый ужас не обратили. Их он не коснулся еще. И Арманду особо трогать их и не давали. Как же, ведь они герои! Чуть не побили прозорливого Ренли.

Но когда старший из магов чуть семью свою не потерял, еле успев спасти жену и двух детишек из разоренного дома, все четверо сами пришли к Арманду и повинились.

Как в старинных их книгах прочесть удалось, просто так проклятие снять с округи было невозможно. Нужно было перенести его на кого-то или на что-то.

И чудотворцы, проводившие ритуал на лесной поляне, ничего лучше не придумали, чем использовать ближайший сугроб. Решили, что снежной куче ничего не будет, ну, останутся эти жуткие кости ломающие морозы в одном единственном месте. А к весне, если повезет, снег растает и проклятие вовсе растворится.

Но на беду этих, незнакомых с обычной человеческой жизнью мечтателей, не сугроб это был. А медвежья берлога.

Ауст, как его назовут потом, проснулся не сразу. Дремал, пока вызревало с ним неубиваемое проклятие.

Чудовище двинулось на селение, раскидывая в разные стороны все, что видело…

За достоверность этой истории не ручаюсь. Меня самого там не было. Могу только делиться семейными преданиями.

Арманд Ренли потерял жену. Она ушла за водой и не вернулась. У сильного мужчины горе и ярость идут под руку.

Мой предок кинулся на зверя чуть ли не с голыми руками. Чудище готовилось войти в Хармдор, а потом наверняка пойти на столицу.

Арманд встретил медведя с топором в руке. Они стояли друг напротив друга. Зверь замер от яростного вопля человека, потрясающего своим смешным, крохотным орудием.

– Убирайся, темная тварь! – кричал предок, направляя остро отточенное, сияющее острие топора на чудовище.

Одной стороной лезвие отразило луч Приелара, другой – Гилидала.

Древко оружия засияло, и сила двух светил прошила молнией тело Арманда.

По крайней мере, так записано в летописях.

Арманд Ренли сразился с Аустом. И чудище ушло в леса.

Но следующей зимой возвратилось.

И остановить его тоже смог только Арманд, который к тому времени женился повторно. Его магический топор сработал вновь. Вскоре Арманд Ренли получил титул герцога, был представлен королю лично. Предку пришлось ежегодно усмирять зверя. Маги разводили руками, говорили, что ничего с этим не поделать. Даже придумали новый ритуал, чтобы Арманду не скучно было, видимо.

Ситуация изменилась, когда в возраст вошел его наследник, Дред. Его тварюга испугалась и десять лет не приходила.

А после этого периоды появления Ауста то удлинялись, то укорачивались. Маги пытались какие-то циклы выводить, все бесполезно. Он мог появиться в любой день зимы, но хуже всего считалось, если тварь выползает в праздник смены года. Как сегодня.

Так и повелось, что Ренли раз в несколько лет медведя гоняли. Иногда он не появлялся целыми десятилетиями. Эррарии Ренли повезло. Ее отцу пришлось всего лишь раз выходить свой долг выполнять. И то уже на склоне его лет. А потом я подрос.

Был совсем мальчишкой, когда пришлось познакомиться с Аустом. Отец тогда был еще жив. Из-за медведя я его и потерял.

Сейчас мне предстояла третья встреча с чудовищем. И если утром я бы пошел на нее вдохновленный мыслью, что за моей спиной любящая женщина, которая носит моего ребенка, было бы легче.

Но теперь я не знал, что правда, а что ложь. Да и ребенка, возможно, нет. Только иллюзия счастья.

– Лорд, я могу пойти с вами?

В глазах Дежара стояли слезы.

– Никто и не думал, что зверь вернется так быстро! – выдал мой славный управляющий.

– Тебе лучше оставаться в замке, Симон, – велел я, когда мы направлялись вверх по лестнице, в наш семейный храм, где хранилась реликвия, тот самый топор, способный ослепить, ранить и усмирить Ауста. Правда, всего лишь на время.

Сколько ни пытались мои предки, а потом и я, наносить чудовищу глубокие раны, они затягивались на глазах. Но все же поединок утомлял медведя, он опускался на четыре лапы, поворачивался и уходил в лес.

И кажется, растворялся среди деревьев. По крайней мере, найти Ауста потом никто не мог, хоть смельчаки и старались. Он просто исчезал, а потом появлялся из небытия вновь и двигался на столицу, пока его не останавливал Ренли.

Что будет, если у меня не родится сын? Кто сможет преградить путь зверю? Дело было не в топоре. Его не раз пытались использовать другие люди. Но в их руках он просто не действовал. Кажется, кто-то за свое любопытство и жизнью поплатился.

Дежар достал из кармана здоровенный ключ, чтобы отомкнуть висевший на толстой цепи замок.

Войдя в полумрак храма, мы в благоговении застыли.

Здесь мои предки просили поддержки у Небес перед каждой битвой со зверем. Да и не только.

Тут венчали нас с Луизой.

Это сейчас старинный храм смотрится как полузаброшенное помещение. Для торжественных событий сюда вносят тысячи свечей, все отмывают до блеска, украшают стены и потолок.

Полуденные светила благословляют молодоженов, проникая сквозь окна в потолке.

Невеста прекрасна, и все выглядит так, словно впереди долина счастья.

Мы прошли к дальней стене, в которой была потайная дверь. Нажав на неприметный кирпич, я дождался, когда откроется секретная ниша..

– Что? – не поверил своим глазам.

А следом и я увидел то же самое.

На стене, где последнюю сотню лет висел топор, был только лишь его след между двух крючков, на которые он крепился.

Реликвия исчезла! Мне не с чем идти на чудовище!

– Как? Куда? – я не мог связно говорить. – Кто это мог? Дежар, ключ только у нас с тобой есть!

– Вы же не думаете, что это я, лорд Бенедикт? – ужаснулся верный слуга.

Я покачал головой.

– Тогда кто же, Симон?

– Тот, кому вы доверяете. И в чьем присутствии вещей не прячете! – сказал Симон, глядя мне прямо в глаза. – Ваша ведьма. То есть, леди Ренли.

– Да как ты можешь?

К моей груди подступила ярость, плеснулась из глаз. Дежар испуганно отступил , но позиций не сдавал.

– Да подумайте сами, лорд! Леди Луиза давно с вами нечестна! Она ищет разные способы завладеть вашим имуществом и всеми богатствами рода Ренли! Вы единственный наследник, пока живы. А она – ваша наследница, покуда вы женаты. И потом, леди Луиза умная очень женщина. Только ум ее, вы уж не обижайтесь на меня, не на людское благо направлен.

Дежар замолк, боясь моего гнева.

Что ж, спорить с ним бессмысленно. Я и сам понимал, что Луиза вышла за меня вовсе не по горячей любви. Да и я, возможно, женился с ней под воздействием какого-то любовного зелья.

Стать вдовой куда легче, чем придумывать комбинации с эвисферой. Только один недостаток у этого метода, когда явится Ауст – неизвестно… если только…

– Вы только не обижайтесь на меня, – продолжал бубнить Дежар, – но что, если и медведя тоже ведьма призвала?

В это мне верить не хотелось.

Да и не главное это сейчас. Мне сейчас предстоит выйти с голыми руками на битву с нашим родовым злом.

Луиза

Я металась по нашей с Беном опочивальне, как тигрица. А следом за мной летал крылатый фамильяр. И когда я резко остановилась, он врезался в мой затылок.

– Предупреждать надо! – взвыл котяра.

– Ты фамильяр, должен настроиться на своего пользователя, интуитивно угадывать его желания, – машинально съязвила я.

– Не слишком ли много ты от меня требуешь?

Пумиш был возмущен и так смешно выглядел, что я не смогла сдержать улыбку, несмотря на сильное волнение.

Завис, крылышки хлопают, передние лапы на груди сложил и физиономия крайне недовольная.

– Кстати, о нашей запредельной связи, – спохватилась я, – пока я тут ходила, размышляла, вспомнила, что с твоей помощью могу будущее предсказывать. Правда, коряво, но мы должны попробовать. Чем больше тренируемся, тем больше шансов научиться работать в команде.

– И что ты сейчас хочешь узнать у будущего?

– Конечно же, каким будет исход поединка Бена и этого оборотня.

– Ауст – не оборотень, – запротестовал Пумиш, – это просто чистое зло, проклятие лютого холода, которое обрело телесную оболочку. Жаль, когда древние мудрецы ворожили, их заклинание не упало на какую-нибудь белочку. Ей-то никого не напугать.

– Не знаю, что там с мудрецами и заклинаниями, но насчет белочки ты явно неправ, – не согласилась я, – не представляешь, каких сильных мужиков в нашем мире способна сломать белочка!

Пумиш от удивления забыл, что надо крыльями махать, и свалился на пол.

– Ой!

– Бедненький, – посочувствовала я, – давай, подую!

– Это тоже странный обычай твоего мира? – насторожился кот.

Я кивнула.

– Сочувствую леди Лу, – вздохнул Пумиш, – тяжко ей там придется среди таких ритуалов. Надеюсь, к ней белочка не придет.

– Ну если она выпить лишнего не любит, то бояться нечего, – успокоила я фамильяра, стараясь не смеяться.

– А теперь давай, что я там должна делать, чтобы узреть грядущее?

– Говоришь как гадалка деревенская, – фыркнул кот, запрыгивая на кровать, – подойди, возложи мне ладонь на голову, между ушами. Можешь почесать. М-р-р…

– Это тоже часть ритуала?

– Нет, но мне приятно. Ладно. Закрой глаза, постарайся дышать ровно, словно ты растворяешься в дыхании, сама превращаешься в поток. И отключаешь мысли. Слушаешь этот поток, которым стала.

Я выполняла все, что говорил Пумиш. Руку покалывало, импульсы бежали от пальцев вверх. Будто неизвестное здесь электричество.

Мое дыхание было ровным и теплым. Я сама стала теплом и двигалась внутри него. Уютно, спокойно.

Даже сердце перестало бухать в ушах.

А потом оказалась посреди заснеженного поля. Была ночь и глухая тишина. Даже деревья не скрипели голыми ветвями в поисках ветра.

Может это они его ищут, а не он их колышет…деревья сами делают ветер…

Странная и неуместная мысль навязчиво вползла в одно ухо и никак не желала выходить в другое.

– Сосредоточься, Луиза! – издалека сказал Пумиш.

Сосредоточиться? На чем?

Ведь я просто поток сознания. Возникать ниоткуда – вот мое призвание.

Тишину нарушил рев. Страшный, как грохот камней в горах. Земля затряслась, и я увидела огромное нечто. Медведь-мутант. В горящих ледяным пламенем глазах – злоба и желание крушить.

Если что-то исчезло, значит появится нечто другое… Ведь главное – не инструмент, а тот, кто …

– Луиза! – рявкнул у меня над самым ухом Бен, не дав дослушать, какой рифмой неземной голос свершит свою очередную строчку. То, что у него все складно, я поняла.

Отдернув руку от Пумиша, который от неожиданности зашипел и выгнул спину, еле пришла в себя.

Где я? Что происходит?

Бен стоял передо мной и выглядел злым. Не как медведь из моего видения, но тоже ничего приятного.

– Ты уже вернулся? – обрадовалась я. – Победил зверюгу?

– Ты издеваешься? – он уже не кричал, но говорил натянуто. Недобро. – Чем я его, по-твоему, должен побеждать?

– А почему ты меня об этом спрашиваешь? – стало мне интересно. – Не помню, чтобы ты раньше со мной по этому поводу советовался.

– Это невозможно, Луиза! – его лицо искривилось. – Ты лжешь мне, постоянно лжешь. Обманула всех с эвисферой. Притворялась, что любишь меня. Но это не так ужасно, как твоя последняя выходка… Ну, ладно, погибну я. Но об остальных жителях столицы ты подумала? Он же до них доберется.

– Да что такое происходит, черт побери? – закричала я, чувствуя, как меня захватывает паника.

– Где топор моих предков? – Бен сказал это сквозь зубы. Тяжело, наверное, так сжимать челюсти и разговаривать одновременно.

– Да откуда мне знать? Оружие – это у вас, у мальчиков. Меня такие вещи не интересует. Закинул куда-нибудь. Что за привычка обвинять меня во всем, что происходит в твоей жизни?

– А кого мне еще винить, Луиза? Ты знала, что без этого топора я не смогу отогнать Ауста. Когда ты это сделала? Вытащила у меня ключ от храма в ту ночь, еще до смерти тетушки-герцогини? Вот зачем это все тогда было.

Страх сковал мой язык.

Сколько ж мне еще отдуваться за проделки коварной тезки? Она ведь и правда могла подстроить мужу подлянку, все ради выгоды.

Остается только признаться, что я попаданка. И с меня взятки гладки, меня тут не стояло, я позже пришла.

Возможно, Пумиш преувеличивает опасность такого признания. Да кому вообще важно, что я попаданка?

Только я открыла рот, чтобы поведать правду, как в окошко влетела суматошная птичка-посланник. Такая же, как в суде тогда была.

Она мельтешила крыльями со скоростью колибри и торопливо выдавала, глотая слова:

“Скандар в Мажардии! От Высшего Эльфа сбежала жена! По слухам, Алатар Светлый запер супругу, чтобы она не отвлекала его от гарема. Но… если вы думаете, что молодая миззис обычная безропотная жертва, то сильно удивитесь. Она и сама погрязла в скабрезной истории с неким загадочным драконом!

А самое ужасное… то, от чего просто кровь леденит, она может оказаться… ПОПАДАНКОЙ! И вполне заслуживает подобного обращения!”

– Да лети ты отсюда, не до сплетен из Мажардии мне сейчас, – с раздражением отмахнулся от посланника Бенедикт, – пусть они сами со своими попаданками разбираются. Хоть казнят, хоть в остроги сажают.

Ну, что это иное, как не знак свыше?

Молчи, Луиза, молчи…

Бендикт потопал с видом хмурым и одновременно героическим. На поясе у него был меч в ножнах и что-то вроде мушкета. А в глазах – неверие, что он выйдет живым из этой схватки со зверем, которого даже победить вроде как нельзя, только временно успокоить с помощью волшебного оружия.

Мой любимый мужчина уходил от меня, думая, что я его кругом обманываю.

Что ж, в главном он прав.

Действительно Луиза собиралась идти до конца ради состояния Ренли. Обобрать Бенедикта полностью. Как там адвокат говорил? Рассчитывали лишить его даже замка? Интересно, каким образом?

Ведь старая герцогиня не в доме престарелых жила, у нее должен быть свой замок. И Луиза прекрасно знала, что он имеется. Надо бы просветить этот момент.

Настоящая супруга Бенедикта была уверена, что не забеременеет от мужа. Но понимала, что проверка обязательно состоится. Подсуетилась, заказала себе эту штуку с трудным названием, которую я по-глупости забрала в Обимансе.

И топор она могла умыкнуть.

Видимо, леди Эррария совсем на ладан дышала, раз Луиза подсуетилась. Хоть бы уж не она ей помогла на тот свет уйти! Такого удара я не перенесу, дорогое мироздание!

Угораздило же меня поменяться телами с хладнокровной стервой. Одно радует – Игоречек будет наказан с лихвой.

А я? А меня? Что со мной-то станется?

Усилием воли я оборвала круговерть панических мыслей.

Бенедикт в опасности. А лично я перед ним ни в чем не виновата, кроме того, что скрываю свой факт попаданства. Да, это подло по отношению к человеку, с которым я делю постель. Но признаться пока не могу. Не уверена, что меня не примутся бить палками или не кинут в кутузку за вселение в тело знатной леди.

Куда она могла этот топор запихать?

– Пумиш! – позвала я.

Крылатик выполз из под кровати, чихая.

– Тут у вас перья из подушки нападали, – объяснил он.

– Вот только не говори, что у тебя на них аллергия, – хмыкнула я.

– Алле… чего?

– Неважно. Скажи мне, от чего умерла Эррария Ренли?

Кот запрыгнул на кровать, закрутился устраиваясь.

– Болела она. Все знали, что конец близок. Потому и Луиза позаботилась, чтобы свою точку зрения ей донесть. Коронер все подтвердил, смерть от естественных причин.

Ух, хоть тут облегчение. Если, конечно, Луиза еще и коронера не обольстила.

– У тетушки Бена были хорошие отношения с Луизой, достаточно близкие?

Я присела на край кровати, наблюдая, как за окном сгущаются сумерки. Чернильные, прочерченные ломаными линиями голых веток.

– Она меня не брала к ней. Но пару раз до кончины бедняжки к ней захаживала.

В голосе котика послышалась обида. Он хоть и знал что его хозяйка далеко не безобидные вещи творит, все равно ее поддерживал. Безусловно и безотносительно ко всем окружающим.

Верный , как фамильяр. У них, интересно такая поговорка есть?

– Но предположительно, могла ли Луиза припрятать у тетушки Эррарии что-то важное? Или есть другое место, где никто не догадался бы искать?

Мною овладел азарт детектива. Раскрыть дело о пропавшем топоре!

Фамильяр задумался.

– Вполне может быть и такое. Только извини, я адреса не знаю.

– Это не проблема, – махнула я рукой, – наверняка здешний кучер в курсе и может меня довезти. Но сначала давай, подумаем, есть ли укромные места в самом замке, где можно спрятать топор?

– Топор? – засмеялся Пумиш. – Дрова, что ли, колоть? Так понятно, что в мастерских да у лесорубов.

А ведь это идеальное место, чтобы засунуть старый топор, разве нет?

Мое сознание лихорадочно прыгало.

Я могу сделать что-то одно, поехать к тетушке Эррарии, светлая память этой взбалмошной женщине, отправиться инспектировать сараи при замке, или … что или?

Все это время Бенедикт будет подвергаться смертельной опасности. Не станет же он бесконечно идти, как в кинофильме, навстречу медведю.

– Пумиш, а может артефакт вообще в моей комнате? Ну, например, есть какая-то коробка, которой служанки боятся!

Я вспомнила тот странный инцидент, когда Резеда поспешно закрыла одну из картонок. Мы тогда еще одежду подбирали.

Фамильяр рассмеялся:

– И что, она способна была вместить здоровенную длинную штуковину? – спросил он, зажимая рот лапой.

– Ты прав. Слишком мелкая коробочка! Но что там? Вижу, что ты знаешь!

– Догадываюсь, – кивнул Пумиш, – скорее всего, это одна из колдовских штук Луизы. Зеркало от любопытных. Кто-нибудь шарится в ее вещах, открывает крышку, а там – его постыдная тайна…

– Это как? – удивилась я.

– Ну, конкретно каждый видит разное. Напоминающее о чем-то стыдном, ввергающем в панику. Хочется скорее закрыть эту гадость и убежать, пока другие не поняли, какой ты проказник.

– Забавно, – я задумчиво погладила Пумиша, – интересно, что же Резеда увидела?

Прикосновение к фамильяру сделало свое дело.

В голове моей зашелестели странные строки, услышанные в моем видении:

Может, это они его ищут, а не он их колышет…деревья сами делают ветер…

Если что-то исчезло, значит появится нечто другое… Ведь главное – не инструмент, а тот, кто …

– Тот кто его держит в руках, понятно же! – сказала я вслух. – Да, не в рифму, но что там еще может быть?

– Ты о чем, Луиза? – заволновался Пумиш. – Мы ищем топор или стихи слагаем? Давно тебе сказать хотел, ты странная!

– И пусть! – тряхнула я рыжей гривой. – Мы не ищем топор Бенедикта. Мы идем искать всего Бенедикта! Кажется, я знаю, чем ему помочь.