Развод по принуждению. Попаданка в (не)счастье

ГЛАВА 10

Остаток дня я занималась тем, что прислушивалась к себе, пытаясь уловить изменения, которые происходят у меня в организме. И установила, что к вечеру у меня разыгрался аппетит, особенно вдруг захотелось морепродуктов. Которые, как я поняла, леди Луиза не любила. Я же их и в своей обычной жизни обожала.

Но теперь я могла любой свой гастрономический каприз объяснять беременностью, очень удобно.

Вечер без Пумиша показался немного тоскливым, от нечего делать я вытащила посылку, ради которой тряслась утром в экипаже. Нашла нож для разрезания бумаг и вскрыла пакет. Внутри оказался еще один, плотный, навроде нашей “пупырки”. Значит, внутри что-то хрупкое.

С ним возни было чуть больше, я даже ноготь один сломала, пока расковыряла надежно запакованную посылку. Там была бутылочка из темно-синего стекла, размером с флакон туалетной воды . Он был полон под завязку, жидкость, которая в нем бултыхалась, казалась черной.

Может, и правда духи?

Я осторожно открутила пробку, понюхала. Нет. Не парфюм. Уж очень резкий запах, похожий на лавандовый, но более пронзительный, даже слезы на глазах выступили от него и в носу защипало.

А вдруг это яд, которым Луиза собиралась отравить надоевшего супруга? А я тут его ноздрями втягиваю!

Руки мои дрогнули, да я еще и чихнула от едкого аромата. Флакон выскользнул и на пол полетел.

Коричневая лужица на полу привела меня в ужас. Руками ее трогать не хотелось. Хорошо хоть стекло не разбилось.

Я схватила пузырек, закрыла его как можно плотнее и спрятала обратно под матрас. А потом нашла тряпку, которой тщательно вытерла пол, потом выкинула в мусорное ведро.

Вернется Пумиш, спрошу его, что это за гадость такая. А еще лучше попробовать незаметно выбросить подозрительный предмет, но где-нибудь за пределами комнаты. Во время прогулки, скажем.

Я легла спать и уснула довольно быстро.

А с утра пришла Бегония и сообщила, что меня желает видеть лорд Ренли.

Мы увиделись с ним в семейной столовой.

– Доброе утро, Луиза, – вежливо поздоровался он, – как тебе спалось?

– На удивление хорошо, спасибо, – кивнула я, разглядывая, что нам местные высшие силы на стол послали. Ассортимент был богаче, чем обычно.

– Я попросил накрывать к завтраку более разнообразно, – сказал Бен, поймав мой взгляд, – здоровье нашего ребенка для меня очень важно.

– А мое? – не утерпела я.

– Поскольку ты его мать, то и твое тоже.

И на том спасибо, дорогой.

– Зачем ты меня позвал, а не велел принести еду мне в покои? – насторожилась я, подцепляя лопаткой чудесного вида яишенку.

– У меня важная новость, – Бен намазывал на хлеб масло.

– Что, мы опять идем в гости? – без энтузиазма спросила я.

– Нет, я отменил ближайшие визиты, – порадовал меня супруг, – тебя нужно поберечь. Хоть пока ничего и не видно, однако все эти взгляды, куча народу, расспросы не прибавят спокойствия.

– Спасибо, – искренне сказала я, – для меня сейчас это желаннее всего. Хочется всё осмыслить, привыкнуть к новому состоянию.

– Странно, что оно для тебя новое, – заметил лорд, – если ты до этого уже успела убедить в своей беременности тетю Эррарию.

– Я тогда только две полоски увидела! – брякнула я не подумав. – А физическое состояние поменяться не успело.

– Две полоски? Это как?

Бенедикт посмотрел на меня удивленно.

Я чуть ладонью по лбу себя не хлопнула. Надо выворачиваться как-то.

– Это такая методика из Остерна, – вспомнила я название одного из соседних королевств, искренне надеясь, что там есть магия, – определяет беременность на ранней стадии. Можно сказать, на моменте предчувствия материнства еще. Типа гадания.

– Ладно, – вздохнул лорд, – гадание или нет, но оно сбылось. Не обманули тебя две полоски. Так вот, новость, которую я тебе хочу сказать, не особенно веселая. Сегодня к нам придет проверяющий, назначенный судом. И только тебе решать, какое на него производить впечатление и при каком мнении он останется. Покажемся ли мы ему парой, желающей примирения, или супругами, которых нужно развести принудительно.

Я заволновалась. Такое ощущение, что к нам представитель опеки придет, или еще какая важная социальная служба. И сразу постановит разводиться. А я… а я не хочу. У меня ребенок будет, и отец у него – человек во всех отношениях достойный. Или нет?

Поскорей бы вернулся Пумиш и рассказал, получится ли связаться с Луизой. А то я изведусь же, особенно когда гормоны в голову ударят.

Надо, наверное, как-то особенно прилично одеться, чтобы этот соцработник доволен остался и не решил, что на меня оказывается давление, дабы я не настаивала на разводе.

Но как лучше себя представить?

Не придумав ничего, я вызвала Резеду. Она тут авторитет главный.

Служанка пришла и потянула носом. В воздухе еще витал резкий запах разлитой неизвестной жидкости, в моих покоях пока еще не убирались сегодня. Само это действо было так непривычно, надо сказать. Каждый раз, когда ко мне приходили горничные, я не знала, куда себя деть. Очень неудобно, что посторонняя женщина у меня моет и пыль вытирает, а я барыней сижу. Поэтому я старалась самоустраниться.

– Кажется, пора тут порядок навести, – строго сказала Резеда. Я к этому дню пребывания в замке Ренли уже начинала понимать, что она скорее экономка или старшая горничная, потому что очень уж важная. И она предана семейству лорда. Меня же, то есть леди Луизу, терпит только из уважения к господину Бенедикту.

– Сначала надо прибрать меня, – сказала я, – чтобы произвести благоприятное впечатление на мистера проверяющего.

– А вы хотите подыграть лорду? – брови Резеды в удивлении взметнулись вверх.

– Да, – кивнула я, – ради малыша мы должны попробовать дать нашей семье еще шанс.

Лицо строгой дамы чуть смягчилось, но потом ее губы вновь сжались в одну тонкую линию. Разлепив их с усилием, она сказала:

– Но ведь тот отвар от знахарей из целебной лавки…

– Он общеукрепляющего действия, – как ни в чем ни бывало отреагировала я, – но действительно, после того падения с лестницы я решила, что случилось непоправимое.

Для убедительности промокнув уголки глаз вышитым платочком с монограммой, я подумала, что слишком уж разоткровенничалась перед этой суровой женщиной. Не сочтет ли она это подозрительным? Пришло время включать бессердечную рыжую стерву.

– Впрочем, я не должна оправдываться, Резеда.

– Действительно, прошу меня извинить, леди Луиза, – как будто бы вспомнила о субординации служанка-домоправительница, – просто я очень сопереживаю судьбе лорда Бенедикта. Мы все радовались вашей с ним свадьбе и надеялись на лучшее. Никто и подумать не мог, что уютный замок Ренли станет очагом раздора.

– Раз вы так сочувствуете лорду, – старалась я не отходить от роли, – помогите мне создать подобие мира в этом ныне печальном месте. Как должна выглядеть образцовая и уютная жена, ожидающая потомства?

– Сейчас что-нибудь сообразим, леди Ренли, – в меру дружелюбно сказала Резеда, – в вашей гардеробной полно одежды. А если тут нет ничего подходящего, я спущусь в кастелянную, где вы храните наряды, вышедшие из вашей милости.

Значит, все эти платья далеко не полный набор леди Луизы. Однако, неплохо она обросла барахлом. Боюсь, если и правда эта достойная женщина попала в мой мир и каким-то образом обосновалась в моей жизни, она осталась сильно разочарована скудностью моего гардероба. Я привыкла обходиться малым. Два офисных костюма, один брючный, другой с юбкой. Скромное платье, для работы же. И несколько повседневных одежек. У меня на выход-то всего два наряда и парадная пара туфель.

А на зиму – пуховик, сапоги и ботинки, которые я третий сезон бы как носила.

Резеда же решительно прошла в мою гардеробную и гремела вешалками, внимательно рассматривая и оценивая каждую вещь. Вероятно, она еще и следы присутствия у меня любовника выискивала.

– Вот этот серый комплект с кружевным отложным воротничком и манжетками вполне подойдет, – удовлетворенно сказала она наконец, – осталось подобрать обувь.

Она обошла шкаф и достала из-за него стремянку. Поставила перед раскрытыми дверцами и полезла по ступенькам.

Мне снова стало неудобно, я рефлекторно кинулась ей помогать. Но вовремя вспомнила что все еще леди и даже в каком-то смысле хозяйка.

Полки с кучей коробок разной формы находились на высоко задранных полках. Резеда доставала по одной, открывала крышку, заглядывала внутрь, качала головой или цокала языком и ставила обратно.

А открыв одну из коробок, так удивилась, что отпрянула и чуть не свалилась с лестницы. Я уже подпрыгнула, чтоб ее поймать, но Резеда удержалась.

– Прошу прощения, леди Луиза, – сухо сказала горничная, – здесь не обувь.

Она поспешно вернула коробку на место. А я поняла, что там что-то интересное и не предназначенное для глаз прислуги. И уже с нетерпением принялась ждать, когда горничная закончит свои манипуляции, и оставит меня с этой странной коробкой наедине.

Но увы, в ближайшее время заняться сыщицкими изысканиями мне не светило. Прибежали услужливые младшие горничные и принялись меня одевать в костюм приличной женщины.

А потом причесали, сделав из рыжих волос какую-то гульку.

Когда именно придет проверяющий, сказать сложно. Он нагрянет так, чтобы мы его не ждали. Поэтому приходится быть на низком старте все время.

Когда помощницы ушли, я бросилась было к заветной коробке, но в дверь деликатно постучали, и зашел дворецкий Хенли.

– Будет ли вам удобно, леди Луиза, если во время вашего обеда с лордом помощники, под моим присмотром, разумеется, перенесут часть ваших вещей в спальню лорда?

– Зачем? – удивилась я.

– Но как же, леди Луиза, вы ведь дали согласие пойти навстречу господину Бенедикту. А супруги, между которыми согласие, не могут проживать в раздельных спальнях.

Он прав. Но…

– Неужели проверяющий пойдет в опочивальню? – не поверила я. Они тут все такие изысканные, чопорные.

– Леди Луиза, представители закона так же суровы, как и правила, которые они олицетворяют, – сказал Хенли.

– Но ведь мне не придется переехать к Бену по-настоящему? – поинтересовалась я.

– Вероятно, нет. Ближе к ночи мы перенесем сюда обратно ваши вещи. Но сейчас все должно выглядеть так, словно вы постоянно бываете на вашей совместной с лордом территории.

Я согласно кивнула.

Мы с Хенли еще пару раз раскланялись, я дала согласие на вынос вещей, а потом отправилась на обед.

В столовой меня ждал супруг. Выглядел он очень элегантно. Длинные волосы собраны в аккуратный хвост, ему такую гульку, как мне не сделали. Повезло.

Одет Бен был в коричневый камзол с медными, будто старинными пуговицами, кажется, даже патиной подернутыми.

Из-под рукавов выглядывают безупречно-белые манжеты рубашки.

– Луиза, ты выглядишь… замечательно.

Я кивнула и присела в подобии реверанса.

За обедом мы пытались поддерживать беседу. И обсуждали новости из Остерна, к которому у меня, видимо, какая-то особенная любовь, когда мои внутренности будто скрутило решительной рукой и повернуло вправо-влево.

Я поспешно прикрыла рот, пытаясь глубоко дышать носом.

– Что такое, Луиза, тебе нехорошо? – округлил глаза Бенедикт.

Я закивала, но от резкого движения головой замутило еще больше. Однако в следующую минуту этот приступ прошел. Надо же, ни с того, ни с сего.

– Может, тебе полежать? – заботливо поинтересовался муж. – Или воды подать? Мятного чаю? Чего ты хочешь?

– Пахлавы, – брякнула я. Мне и правда вдруг резко возжелалось восточной сладости. Не думала, что на таком раннем сроке мой будущий малыш начнет о себе заявлять.

– Пахло… чем? – не понял Бен.

В их мире нет этой вкуснятинки. Как много он потерял!

– Это такая сладкая еда. Слоеное тесто, начинка из орешков и медовая пропитка. Просто тает во рту.

Я мечтательно зажмурилась и замычала, чувствуя, как рот наполняется слюной.

– По описанию это похоже на ериумуш, – неуверенно сказал Бен, – у нас в одном из восточных королевств такое делают. Только без орехов. Но теперь, мне кажется, с ними будет еще вкуснее. Закажу нашему повару Фабилеру ериумуш с измельченными орехами. Какие нужны?

– Фисташки и грецкие, – быстро выпалила я.

Тут возникла новая сложность. Что такое “грецкие” орехи, Бен тоже не знал. И само слово ему показалось странно звучащим. Наконец, по моему описанию он выдал:

– Так это орешки-умники! В твердой скорлупе, раскалываешь, а там будто маленькие мозги.

Мы с увлечением обсуждали десерт уже вместе с шеф-поваром, когда раздалось покашливание Хенли:

– Лорд и леди Ренли! К вам пожаловал посетитель. Мировой наблюдатель, дознаватель от департамента семьи, господин Георд Тухенмер!

– Тухенмер! – прошептал Бен бледнея.

Кажется, личность эта ему знакома была.

– Мы с супругой встретим мистера Тухенмера, – Бенедикт уже вставал из-за стола.

Глазами он показал, чтобы я взяла его под локоток. Схватившись за мужа, чтоб не шататься от волнения, я так и пошла у него на буксире.

Тухенмер был похож на богомола, такой же сухой и длинный. Большие широко расставленные глаза, чуть сгорбленные плечи и большая голова, насаженная на длинную, тонкую шею, довершали сходство.

– Леди Луиза, – кивнул он мне, как старой знакомой. Внутри что-то оборвалось. Если еще и этот тип начнет намекать, что у нас с ним особые отношения, мой мир совсем перевернется.

– Рад вас видеть. Все ли у вас в порядке? – при этих словах богомол протянул мне руку, взял мою ладонь и поднес к губам для церемонного поцелуя. От Бена пришлось отлепиться.

– Да, господин Тутанхамон… то есть Тухенмер, – поспешно согласилась я.

– А вы, милорд, ответственно относитесь к супружеским обязанностям? – он пристально посмотрел на мужа.

– У нас скоро пополнение в семействе, так что более чем, – с достоинством ответил Бен.

– Что ж, начнем нашу комиссию как раз с места, где стало возможным это пополнение, – будьте добры, леди Луиза, проводите нас в ваши покои с супругом, как приличествует только хозяйке.

Вот это номер.

Я и понятия не имею наши совместные с мужем апартаменты!

– Ну, что же ты, милая! – ласково улыбнулся мне лорд Ренли. – Неужто забыла, где находится наше ложе любви?

Судя по тому, как порозовели щеки Тухенмера, он сейчас сказал величайшую пошлость. Угораздило ж меня попасть в мир, где все такие щепетильные. Или это от страны зависит?

– Я … меня… мне так странно вести туда кого-то третьего! – удалось проблеять в оправдание своей заминки.

А правда, я, может, тоже кисейная барышня теперь, как все остальные. Независимо от пола.

– Или вы просто не хотите вести нас в место, где происходит самое ужасное в вашей жизни? – “богомол” проницательно на меня уставился, еще сильнее наклонив вперед шею.

– Да что вы такое говорите! – приняла я возмущенный вид. – Просто я привыкла, что мой … возлюбленный… вносит туда меня только лишь на руках! Да!

И с вызовом глянула на Бена.

– Луиза в положении, у нее поэтому случаются милые капризы, – изобразил застенчивую улыбку муж, – вот сегодня за обедом она попросила измельчить в ериумуш восточные орехи. Хватайся за меня, дорогая.

Он подошел ко мне, подставив руки, на которые я должна заскочить, видимо.

– Ериумуш с орехами? – с сомнением покачал головой Георд Тухенмер. – А ведь мне всегда казалось, что не хватает в этой сдобе какого-то вкусового оттенка.

Кажется, в этом мире вот-вот появится целая кулинарная линия “Леди Луиза”.

Но пока происходило нечто более волнительное. Бенедикт взял меня на руки. Мне нужно было показать, что это для меня не впервой.

Затаив дыхание, я попыталась устроиться поудобнее. А бедняге еще меня на какой-нибудь этаж затаскивать. Устанет ведь.

Но Бен пока что держал меня легко, словно пушинку.

Я чувствовала надежное тепло его сильных рук, ощущала биение сердца под темным камзолом. Налитые небрежной мощью молодые мускулы.

Бенедикт пошел, крепко прижимая меня к себе. Его дыхание касалось моей шеи, запуская воображение. Мне оно казалось легкими, невесомыми поцелуями. По спине пошло покалывание. Кажется, я слегка дрожала, словно от страсти и предвкушения романтической горячей ночи.

Будто он сейчас принесет меня в свою спальню, швырнет на широкое ложе, и…

О нет, тут же судебный наблюдатель. Ему такое наблюдать не следует вовсе. Хотя, тогда бы наверняка вопрос о примирении был бы снят. Никто бы уже не сомневался в природе наших отношений. Интересно, задержали бы нас за непристойное поведение? Ведь спальня-то наша.

Я хихикнула от смущения, сообразив, какие фривольные мысли крутятся в моей голове.

Но остановиться уже не могла. Интересно, как он целуется? И все остальное тоже очень интересно, пожалуй. Хоть и не вовремя меня настигло это любопытство.

Бенедикт поднимался по лестнице, его дыхание становилось тяжелым, а мой вес с каждой ступенькой, надо полагать, тоже. Вот сейчас возьмет и кинет вниз…

Я вновь содрогнулась, но на этот раз не от любовного томления.

Наконец-то отрезвляющая мысль. В голове сразу прояснилось.

Бен уже прибыл на нужный этаж. Кажется, третий, но в другом крыле, противоположном моему. Шел по коридору, гулко печатая шаги. Затем остановился перед одной из дверей, двустворчатой, богато оформленной, открыл ее с ноги. Руки-то мной заняты.

– Добро пожаловать, моя королева! – выдохнул он, усаживая меня в кресло. Разумеется, с порога-то не спальня была.

За спиной лорда раздались жидкие аплодисменты.

– Браво! – сказал наблюдатель с кислой миной на лице. – Убедительное представление. Если бы я не сталкивался с подобными ухищрениями в своей практике, тут же бы отписал судье петицию с просьбой прекратить рассмотрение вашего дела и отменить процесс развода.

– И что вам мешает это сделать? – спросила я в недоумении. У меня до сих пор в ушах стучало от нашей с лордом близости. А у того дыхание было сбитым. То ли от физических усилий, то ли тоже от возникшей между нами невольной вспышки.

– Ваше странное поведение на судебных слушаниях, леди Луиза! – внушительно произнес Георд. – Я прочел протокол и убежден, что вас запугивают, принуждая сохранить брак, чтобы лорд Бенедикт смог вступить в наследство без помех. На суде вы заявили, что намерены развестись. Хотя перед этим ваш муж сам подал на развод, а вовсе не вы! В суде прозвучал ваш крик о помощи! Но теперь… что мы видим теперь? Вы вновь согласны примириться. Учитывая то, что написала в своем завещании покойная леди Эррария, это весьма подозрительно.

Мы с Беном в отчаянии переглянулись.

– Я не оставлю вас в покое, пока не удостоверюсь, что безопасности леди Луизы ничего не угрожает. И что сейчас лорд Бенедикт Ренли не оказывает на нее давление, пользуясь ее положением. Поэтому я проведу с вами три дня. Будьте добры выделить мне комнату на этом этаже.

– А это вообще законно? – у меня чуть глаза не выпали от изумления.

– Вот соответствующее судебное распоряжение. А также исполнительный лист.

Георд Тухенмер сунул Бену под нос два листка с гербовыми печатями. А потом ободряюще мне улыбнулся.

– Не переживайте, леди Ренли. Вы теперь под защитой правосудия!