Разрушитель Небес и Миров 3. Сила

Глава 16. Имитация

По поводу того, как поступить с Гелиодором, наши мнения разделились. Рио, Дана и я считаем, что нужно себя обезопасить прежде, чем раскрывать карты перед Морфом и передавать ему Владыку, который валяется на полу, скованный многочисленными программами. Правда, сколько ни пытаемся, не можем придумать, как получить от Морфа гарантию того, что он сдержит обещание, а не просто возьмет свое и бросит нас здесь.

Бык, Оддагард и Артур согласны с тем, что рискованно доверять Морфу и Анте, но поскольку никаких решений не нашлось, предлагают не затягивать и прямо сейчас с ним связаться. Пока мы занимаемся мозговым штурмом, Артур, остановив кровотечение, убегает по своим революционным делам, ведь армия Дъорна движется на Литию, хотя Владыка знает: через два дня этот мир, скорее всего, перестанет существовать, как и наша родная Земля.

Дана подходит к Владыке и легонько пинает его носком под ребра.

— А давайте вот с ним перетрем. Вдруг он сам решит перейти на светлую сторону? А то я собиралась казнить яффа, а он хотел помочь.

— Это разумно, — киваю я. — Часть артефактов снимем, часть оставим — чтоб он мог говорить, но не двигаться.

Начинает смеркаться, и Рио развешивает по стенам магические факелы, горящие ровным светом. Я сажусь на корточки, снимаю повязку с глаз Владыки, убираю артефакт, смиряющий его разум. С губ пленника срывается то ли рык, то ли стон, длинные волосы свешиваются до пола, скрывая лицо, повернуть голову, чтобы посмотреть на нас, он не может.

Видимо, он слышал, о чем мы говорили, и хрипит:

— Молокососы! Думаете, вы чего-то добьетесь? Нет, вас просто используют, а Атрею все равно отключат. И ты, щенок, никогда не узнаешь, чем тебя наградил Канон. А я — не скажу.

Под волосами не вижу, но откуда-то знаю, что он злорадно скалится. Дана не сдерживается и бьет его в живот, он закашливается и продолжает:

— Если вы думаете, что я боюсь смерти, то ошибаетесь.

В голове толпятся и просятся на выход вопросы — о че-ронге, Земле, Виктории, Легионе, но я знаю, что Владыка постарается унести знания в могилу.

— Что ж, твой выбор понятен.

Снова отключаю его с помощью арта и достаю из патронташа бежевый шар, будто бы сделанный из полупрозрачной пластмассы, который Морф оставил для связи. Как он говорил? Что нужно сделать? Вроде, просто сломать артефакт.

В этот момент магические факелы начинают мигать, как огонь, колышимый ветром, и вовсе гаснут, я мну пальцами артефакт, но эффекта нет, он почему-то не работает.

— В чем проблема? — возмущенно спрашивает Дана, сидящая за столом. Рядом с ней сгорбившийся Бык пьет молоко прямо из кувшина.

А ведь и правда что-то происходит: наэлектризованный воздух будто бы дребезжит, и на едва уловимую вибрацию откликается каждая клетка тела. Начинает просыпаться тревога, какая овладевает животными перед землетрясением и выгоняет их из нор и укрытий, где может быть опасно. С улицы в дом влетает перепуганный Дели, взбирается на руки к Быку.

Из спальни выглядывает Рио:

— По-моему, все артефакты…

Договорить он не успевает, потому что Владыка вскакивает, бьет меня локтем в солнечное сплетение, вышибая дух, бросается к выходу, опрокидывая стол на Быка и Дану. Пытаюсь достать его Плетью паука, но не успеваю — он выпрыгивает за дверь.

— Арты не работают! — бросает на ходу Рио, ринувшийся за ним.

— Как он это сделал? — спрашивает выбирающаяся из-под стола Дана и, проверяя, при ней ли способности, уходит в стелс.

— Брать живым! — хриплю я, ковыляя на улицу и вижу, как они сцепились с Рио.

Китаец орудует нунчаками, а Владыка — поднятой с земли палкой и так наседает, что Рио едва отбивается, а потом вдруг замирает, опускается на подогнувшиеся колени и заваливается набок, и я понимаю, что происходит — Владыка пытается его сожрать, чтоб восполнить энергопотери. Канон показывает, что Рио жив. Я пытаюсь ударить Плетью паука, но почему-то энергия будто бы загустевает в нитях Контура.

Вскрикнув, невидимая Дана бросает в него сюрикен и почему-то начинает мигать: по проявляется, то исчезает. Но Владыка замечает материализовавшееся орудие убийства, отпускает Рио и уклоняется сперва от одного, затем от второго сюрикена. Поднимает нунчаки, выроненные Рио, и начинает вертеться на месте, раскручивая их с такой скоростью, что вокруг него будто бы образуется кокон, и одновременно отступая. Палку он не бросает. Он делает непредсказуемые движения, и мне приходится применить Маятник хаоса, чтобы уравняться с ним в скорости. Отмечаю, что он бешено прокачал единоборства.

Почему-то прогноз поединка не включается. Ядро работает странно, будто бы повсюду помехи, и я понимаю, что это не Владыка освободился, не отключив артефакты, а их действие попросту слетело с него.

Стоящий на пороге Бык машет руками, пытаясь его достать телекинетически, но и у него не получается использовать способности, на его неандертальском лице — такая обида, что кажется, он вот-вот заплачет.

— Врукопашную, — командую я, к тому моменту уже восстановивший дыхание.

Владыка оказывается феноменальным бойцом, он бьет мигающую Дану палкой в горло, она падает, я бросаюсь к ней. Владыка сгибается, чтобы снять с нее ножи, и тут на него налетает прихрамывающий Артур, появившийся из переулка.

Все происходит за доли секунды: Владыка выбрасывает руку с ножом вперед, Артур уклоняется и одновременно опускает свой огромный меч, отбивая удар второй руки с кинжалом. Непонятно как, но у Быка проходит дистанционный удар, Гелиодора толкает назад, меч Артура опускается, разрубая ключицу Владыки и застревая в лопатке.

— Твою мать! — ору я, на ходу вытаскивая склянку с восстановителем здоровья.

Никто из нас не хил, но и так ясно, что удар смертельный.

Артур смотрит на окровавленный меч, на истекающего кровью Владыку и говорит:

— Я не знаю, как так получилось. Срочно вызывай Морфа.

Вышедшая из стелса Дана хлопает по щекам Рио. Артур понимает все без слов, снимает рубаху, пытается остановить кровотечение Владыки, я вливаю ему в рот эликсир здоровья. Я так увлечен, что обращаю внимание на некоторые странности, только когда Дана бормочет:

— О, боже, что это?

Она замерла, глядя вверх. Поднимаю голову и вижу, что по небу прокатываются мерцающие сполохи, чуть более яркие, чем северное сияние, причем распространяются они с севера, оттуда, где Спираль. Первая мысль — надо укрыться возле тотема, потому что идет волна… Но тут не бывает волн!

Странности складываются в картинку: перестали работать артефакты, магические способности частично отключились, а потом пошло возмущение, и это точно связано со Спиралью! Нас отрезает от Канона. Снова достаю артефакт связи, пытаюсь его активировать. Неужели он больше не заработает? И как теперь связаться с Морфом?

Или все бесполезно, Атрею прямо сейчас запечатывают, и вот-вот начнется коллапс?

Бык относит тело Владыки в дом, а мы еще с минуту пялимся на аномалию.

— У кого сколько восстановителей здоровья? — спрашиваю я. — Владыка без поддержки долго не протянет.

Оказывается, что пять, и еще несколько Рио сможет скрафтить, когда все закончится и он очухается после воздействия Владыки. Дане, как обычно, на кого-то нужно излить негодование, и она обрушивается с обвинениями на Артура, который молча ее выслушивает — понимает, что виноват.

Рассуждая о природе сияния в небе, все соглашаются со мной, что дело в Спирали. Мы перемещаемся в дом, Рио собирается зажечь обычные факелы, как вдруг магические начинают светиться, я выглядываю на улицу: сияние в небе все слабее, слабее, вскоре оно исчезает полностью.

Артефакт связи в моей руке нагревается и начинает пульсировать, хотя я не пытаюсь его активировать. Захожу в дом, стараюсь его сломать, но он вырывается из рук, падает на стол, который Бык уже поднял и поставил на место. Дана переворачивает ладонь на ребро, останавливает арт.

От артефакта вверх и в стороны расходится сияние, и над столом появляется трехмерная модель головы Морфа, сотканная из голубого света. Нечто похожее я видел, когда Владыка в башне разговаривал с легионером. Скользнув по нам взглядом, Морф говорит:

— Что у вас? Только быстрее, времени мало.

— Владыка у нас, — говорю я. — Но он тяжело ранен, его надо отхилить, а то помрет.

— Что-что надо?

— Вылечить, как ты меня лечил в пещере. У нас такого зелья нет

Голова Морфа глядит куда-то вбок, хмурит брови.

— Легион запустил отчуждение Атреи. Сутки — и вас отрежет от Канона. К сожалению, малый, я даже под куполом не могу прийти и забрать его: путешествие по Спирали губительно для всего живого, сейчас Спираль готовят к тому, чтобы пустить импульс.

Дана шагает к столу и восклицает:

— То есть вот это все с Владыкой было зря? Мы умрем? Весь этот мир умрет? — На ее лице из-под злости проступает беспомощность. — А мы можем его пронести к вам? Должен быть какой-то выход!

— В ближайшие несколько часов — нет, а потом могут появиться лазейки. Для вас, не для меня.

Меня осеняет идея. Вспоминается альтернативная реальность, где все погибли и Владыка пытался сделать слепок моего сознания для переноса по Спирали, говорю Морфу, что можно проделать то же самое с Гелиодором, и его обычно непроницаемое лицо светлеет.

— Это меняет дело. Тогда снимите слепок, пока Гелиодор живой, и ждите возле Спирали, я сам вам сообщу, когда можно перемещаться.

— Артефакт не здесь, — вздыхаю я. — Нужно часа четыре, чтобы его добыть. Успеем?

— Надеюсь. Передо мной не отчитываются, когда начнется отчуждение. Тогда действуем так: вы добываете артефакт, делаете слепок и у спирали активируйтеефакт арт, по которому мы разговариваем. А сейчас отключайте его и занимайтесь делом.

— А если Владыка умрет? — вставляет свои пять копеек Рио.

— Если, если… Тогда все пропало! — восклицает Дана, поворачивается к голограмме, но артефакт выключается, она смотрит на меня: — Я не поняла, нам что, надо проникнуть в башню Владыки? Но как мы это сделаем? Не пробьемся же, там ловцов…

— А мы не будем пробиваться. Туда пойду только я, есть одна задумка. Слушайте.

С горем пополам нам с Рио удалось скрафтить свиток телепортации, на второй не хватило ресурса, потому что китайцу постоянно приходилось создавать восстановитель здоровья для поддержания Владыки, что не давало ему восстановиться.

Не дожидаясь темноты, мы всем составом телепортируемся в Дъорн, я ставлю метку на поляне вблизи Спирали. Если бы Владыка был не в таком плачевном состоянии, лучше было бы перенестись к хижине Оддагарда. Но тогда пришлось бы тащить Гелиодора к Спирали, а для него каждое лишнее движение может стать последним.

План был такой: Оддагард отправляется в город и говорит ловцам, что Владыка в плену, потому что зажал оплату, и он не получит свободу, пока не расплатится с Охотниками. Если все срастется, он получит деньги и отдаст им меня в обличье Владыки (спасибо артефактам, имитирующим чужую внешность). Остальные нужны для массовки — изображать Охотников. Дана и Дели останутся сторожить Владыку.

Все мы понимаем, насколько план рискованный, но другого выхода у нас нет.

Когда световой кокон, окутывающий нас, исчезает, мы обнаруживаем себя в ночном лесу. Обычно он полнился звуками, теперь же здесь царит безмолвие и воздух будто бы наэлектризован. Великая Спираль от нас в нескольких сотнях метров, нижняя ее часть тонет во мраке, а вот верхняя едва заметно мерцает, в ней сплелись теплые желтые, светло-зеленые и сиреневые энергетические нити. Завороженно смотрим на переплетенные жгуты энергии, созданные неизвестными мастерами.

Доносится едва уловимый треск — как когда ток бежит по проводам. Спираль гаснет, вспыхивает желтым, и по всем ее энергетическим нитям с треском прокатывается мощный разряд — на мгновение лес озаряется, словно включили огромный фонарь. Дана аж рефлекторно пригибается, Дели складывает уши, а Бык втягивает голову в плечи. Артур и Оддагард невозмутимы. Рио косится на Спираль с тревогой и говорит:

— Вот это вот — подготовка к отключению… Или что они собираются сделать?

— Видимо, да, — отвечаю я, думая о том, что по такой Спирали путешествовать и правда опасно и обращаюсь к команде: — Ну что, ходу? В город пилить не меньше часа.

Я и так на взводе, потому что вся операция, по сути, на мне, а еще и всю дорогу приходится выслушивать от Рио, сколько у нашего плана слабых мест: а что будет, если ловцы казнят яффа? А если сделают облаву и всех перебьют? А если раскусят меня? Мне ведь придется имитировать и голос Гелиодора, и его повадки.

В конце концов не выдерживаю и отвечаю:

— Рио, максимум, чем мы рискуем — одним днем жизни, потом нас уничтожат вместе с этим миром. Так что помолчи.

Большую часть пути идем молча в темноте. До хижины добираемся глубокой ночью. Оддагард прикладывается к фляге с каким-то ядреным пойлом, предлагает нам. Хлебает, запрокинув голову, и его борода вздрагивает в такт глоткам. А потом мы еще раз проговариваем последовательность действий, и Оддагард уходит в ночь.

Мы затихаем. В воцарившемся беззвучии слышно дыхание друг друга. Я повторяю, как мантру, что я не рискую жизнью, ведь все равно мы все вот-вот умрем, но челюсти сводит, как только представляю себя в роли Владыки, окруженного ловцами.

У нас есть арты имитации внешности, но я их берегу: у них осталось заряда часа на четыре. Мне не уйти из города через телепорт, потому что второй мы не скрафтили, зато есть арт, дающий невидимость. Наш план шит белыми нитками, но альтернативы нет.

Часа через два слышу, как вдалеке трещат кусты, доносятся голоса. Включаем имитацию. Артур, то есть синекожий Нетум, склоняется надо мной, притворяющимся спящим. Бык в облике Р`гунты кладет молот на плечо, готовый принять бой. Рио-человекоящера прячется за сосновый ствол.

В темноте не разглядеть, кто к нам идет. Если судить по звуку, то целая толпа, но вскоре становится видно, что там всего три ловца и Оддагард. Яфф показывает позвякивающий мешочек. Садится передо мной на корточки.

— Видишь, до чего доводит жадность!

Рио играет убедительно, лезет смотреть, что в мешке. Артур обращается к Оддагарду, нарочно шепелявя:

— Все в порядке?

— Да. Уходим.

Моя команда начинает пятиться в ночь, надо мной склоняется ловец, и сердце сжимается, пропускает насколько ударов. Ловец щупает пульс на шее, переворачивает меня, я напрягаюсь, делая тело деревянным. Ловцы снимают с меня артефакты (пустые, все равно простой человек никогда не поймет, рабочий перед ним арт или нет), и я открываю глаза, поднимаюсь на локтях, всматриваюсь в незнакомые лица.

Спасибо Канону, что он подсказывает имена ловцов! Вот этот лысый усач с козлиной бородкой — главный.

Герр, человек, 37 лет

Воин-мечник 5 ступени из гильдии Ловцов, сотник.

Делаю вид, что не соображаю, кручу головой по сторонам — даю нашим время уйти.

— Владыка, — вкрадчиво шепчет сотник. — Двадцать человек ждут в засаде, чтобы уничтожить нелюдей.

— Потом, Герр, — хриплю я, чтоб изменить голос. — Не это сейчас главное. Нам нужно в город. И чем быстрее, тем лучше.

Тень удивления скользит по лицу сотника, я холодею и спасаю ситуацию:

— Ты не понял?! В бездну наемников! Если мы не поторопимся, то сдохнем все…

Будто подтверждая мои слова, вдалеке вспыхивает Спираль, а я обмираю, потому что если начнется возмущение, то слетит имитация облика.

Ловцы смотрят на небо, стараясь сохранять невозмутимость, но они фонят тревогой, им хотелось бы знать, почему Спираль так себя ведет, но спрашивать они боятся. А поскольку я отыгрываю Владыку, промолчу: не в его правилах снисходить до объяснений. Замечаю в голове каждого ловца червячка программы подчинения, делающей ловцов безмозглыми фанатиками. Потому взывать к их здравому смыслу бесполезно.

Молча идем к засевшему в засаде отряду, мне все кажется, что Герр вот-вот заподозрит подмену, и мне конец, но я стараюсь держаться с достоинством. Как бы повел себя Владыка после того, как его освободили из плена? Скорее всего так, словно ничего не произошло. А потом казнил бы свидетелей своего позора.

Добравшись до отряда, я беру одного из трех ездовых ящеров, разворачиваю его так, чтобы видеть двадцать подчиненных Владыки, и все так же хрипло говорю:

— В город.

И направляю ящера в чащу. Надо бы как-то проявиться, но я понятия не имею как. Дать ловцам разнос? Так я не знаю, истеричен Владыка или бьет без предупреждения. Напугать их скорым концом света? Владыка не стал бы так делать.

Хватит рефлексировать. Для меня главное — пробраться в Башню, вскрыть тайник, взять артефакт, с помощью которого можно сделать слепок сознания, и книгу…

Я лгу себе, не это для меня главное. Это то, что велит сделать долг, а сердце мое желает увидеть Вики, поцеловать ее, пусть даже она подумает, что целует другого мужчину… Нет! Нельзя терять ни минуты.

В город въезжаем за полночь. Дъорн обезлюдел, будто бы жители тоже почувствовали скорую погибель и попрятались по норам. Ко мне подъезжает Герр.

— Владыка! Мы получили известие от Тайрина. Отряд, отправленный на подавление мятежа в Литию, терпит поражение. Он слишком малочисленен, а на стороне врага — василиск, усиленный магически, и довольно сильные колдуны.

Решаю поддержать беседу, а заодно и сделать выволочку Герру, чтоб не приставал с расспросами.

— Колдуны научились скрываться, и делают это уже давно. А кое-кто, — сверлю его взглядом, — слишком расслабился. Чувствую, пришло время больших перемен, гильдия стала слабо работать. Вы только грабите, настраиваете против себя население. Думаешь, я не знаю?

Герр делает возмущенный вид и возражает:

— Человек слаб, в наших рядах есть и такие…

— Так сделай, чтобы не было!

Мы проезжаем площадь и держим путь к черной башне, подсвеченной мириадой звезд. Проезжаем мимо дома Владыки, гляжу на отражение в черных стеклах и вижу… себя в одежде Владыки, которая мне немного велика. Спрыгиваю с ящера и спешно направляюсь к башне, чуть наклоняясь, чтоб отражение не выдало меня. Замираю у двери, тянусь к ручке и понимаю, что не знаю, как она открывается. Ключа у меня нет, но не исключено, что дверь как-то реагирует на хозяина. Да, я вижу магическое плетение, но не знаю, что тут зачем.

— Иди первым и проверь, все ли чисто, — нахожу я выход из ситуации, хотя самому приказ кажется нелепым.

Два ловца проникают внутрь не закрывая дверь. Герр остается и спрашивает:

— Я не снимал охрану. Два человека внутри башни, пятеро в доме и там, — он кивает на здание с другой стороны дороги.

До чего ж некстати! Мне ж потом отсюда не выбраться.

— Снимай охрану, — говорю ледяным голосом и сразу отвечаю на незаданный вопрос: — Завтра Спираль уничтожит этот мир вместе с нами.

Герр молчит, но я чувствую: верит! Сложил два и два, вспомнил возмущение Спирали. Наверняка заметил, что артефакты на время теряли свойства. Оставив его наедине с нерадостными мыслями, поднимаюсь наверх по винтовой лестнице; реагируя на движение, загораются магические факелы. Мне нужно на четвертый этаж, именно там Владыка с легионером рассуждали о че-ронге.

Само собой, дверь наверх магически запечатана, плетение очень сложное, и я минут пять пытаюсь найти слабое место, чтоб применить Взлом-заражение. Ничего не получается, Владыка все-таки мастер, страшно представить, каким он был, пока его не покорежило.

Сообразив, что имеет дело с деформой и че-ронгом, он создал вязь, которую непонятно как разрушить. Сюда бы книгу Рио со скриптами! Тогда можно было бы за несколько часов скрафтить ключ. Но у нас нет нескольки часов! У меня сжимаются кулаки. Так обидно обломаться в шаге от цели!

На первом этаже толкутся ловцы. Видимо, Герр свалил, не исполнив мое распоряжение и не сняв стражу. И если они поднимутся и увидят меня сидящим под дверью…

По небу прокатывается вспышка золотисто-лилового света. Факелы мигают и начинают гаснуть. Началось возмущение, теперь любая магия утрачивает силу! Тяну дверь на себя, и она поддается, а я проскальзываю в абсолютную черноту помещения без окон, где не видно ни зги. Ждать, пока возмущение закончится, нет времени, потому я оставляю дверь приоткрытой, чтобы свет проникал с лестничной клетки.

Огибая огромный стол со всевозможными свитками, склянками, кристаллами, я бегу огромному стеллажу, заставленному книгами, отодвигаю картину на стене и нащупываю кирпичную стену. В фильмах обычно достаточно надавить на один из кирпичей. Такой обнаруживается не за картиной, а ниже. Стена вздрагивает и отъезжает в сторону, открывая черный квадрат метр на метр. Поглядывая на дверь, я начинаю шарить внутри, нахожу книгу, где, надеюсь, ответы на мои вопросы — почему легионеры так боятся Землю и Атрею и при чем тут че-ронг, вытаскиваю из-за пазухи мешок, кладу ее туда, сгребаю все арты, которые есть, потому что сейчас не определить, какой именно мне нужен.

Закрываю тайник, разворачиваюсь, чтобы уйти, и дорогу мне преграждает черная фигура ловца.

Герр, человек, 37 лет

Воин-мечник 5 ступени из гильдии Ловцов, сотник.

— Я догадался, что ты не Владыка, и если за тобой понаблюдать, ты рано или поздно ошибешься.

Ну да, конечно, имитация образа слетела, теперь я это я. Он достает из ножен меч. Воин-мечник пятой ступени, а я мастер безоружного боя, и мне с ним не справиться, потому что против лома нет приема.

— Владыка мертв, — почти не лгу я, теперь нет смысла врать — вдруг ловец прислушается к голосу здравого смысла? Если даже нет, надо тянуть время, чтобы закончилось возмущение и вернулись магические способности. — Он собирался сбежать незадолго до того, как этот мир схлопнется. Он же сам из Легиона.

Ловец делает шаг мне навстречу.

— Не будь дураком! Я здесь затем, чтобы остановить процесс, потому что, мать твою, жить хочу. А ты не хочешь?

— Я присягнул на верность Владыке, — с сомнением в голосе говорит он.

По небу прокатывается разноцветная мерцающая волна, и на миг становится светло, как днем. Программа подчинения слетела, ловец обрел самостоятельное мышление и задумался. Я ошибся: ловца уговорить можно, но только пока идет возмущение, а потом включится программа, и он снова превратится в ретранслятор чужой воли.

— Дай мне уйти и попробовать все исправить, — я направляюсь к ловцу, в знак мирных намерений он прячет меч в ножны.

Прокатывается еще одна световая волна — и небо снова становится черным, комната погружается во мрак, на лестнице вспыхивают магические факелы. До ловца остается два шага. Пока не включилась программа и он не забил тревогу, преодолеваю это расстояние, одновременно закрываю дверь и бью его в солнечное сплетение — удар проходит, защитные поле ловца не работает! Затем беру его горло в захват, начинаю душить.

Да, возмущение обнуляет силу, которую дает Канон, но прокачанные физические характеристики никуда не делись, я по-прежнему сильнее большинства людей.

Ловец сучит ногами, хрипит, пытается дотянуться до моего лица, но с каждой секундой его сопротивление все слабее. Когда он обмякает, опускаю его тело на пол, запираю дверь и уже в облике Владыки ухожу по хорошо освещенной лестнице.