Райская птичка и черный дракон (СИ)

Глава 72. Большое расследование евнуха и наложницы

— Тебе так приятно внимание Императора? — холодно поинтересовался Лю Мейлун у Миры.

— И что же? — пожала плечами девушка. — Он мой супруг, не так ли?

Утром наложница Ань Ли получила ценные подарки, а днем Сын Неба собственнолично нашел ее в саду. И в этот раз вместо чинных бесед он на глазах у всех слуг порывисто заключил девушку в объятиях и зашептал на ухо:

— Пять дней осталось до нашей совместной ночи, Ань Ли. Мы так ждем ее. И после этого мы прикажем составить новый регламент с расписанием наложниц, в нем будешь в основном ты.

Счастье-то какое. Мира надеялась только на то, что к этому времени она уже покинет тело, и принимать все эти немыслимые блага будет уже Ань Ли.

Руки Сына Неба скользнули по ее талии, пальцы впились в ткань, он прижал ее к себе еще крепче. А Мира через его плечо увидела евнуха Фэн Ши. Он как раз пришел дать новые распоряжения личным слугами Императора.

Его лицо ничего особенного не выражало, но Мира почувствовала, что он злится. Почему? Он сам сделал ее наложницей Императора, а теперь его что-то опять не устраивает? И, подчиняясь какому-то внезапному порыву, Мира ласково обняла Императора в ответ. Нельзя же вот так стоять столбом, это подозрительно.

В Императоре она сейчас ощущала в основном страсть. Причем в ней не было, похоже, ни капли нежности. Ей невольно вспомнилось, как много душевного тепла чувствовал евнух Фэн, когда нес ее на руках. А Сын Неба просто хотел получить желаемое, и злился, что пока не может этого сделать.

Как девушке ей не очень нравилось такое отношение к себе. Но Мира ведь богиня, в ней изначально заложена любовь и принятие ко всем людям.

Она ласково отстранилась и заглянула в глаза Императора. Он замер, будто загляделся на нее. Его энергия тоже переменилась, стала более мягкой.

— Эта наложница также ждет встречи с Вашим Величеством, — тепло произнесла она, делясь с этим человеком своей божественной любовью. Пусть сейчас она и была всего лишь Ань Ли.

Император ушел очень довольный, слуги съели Миру глазами после таких откровенных объятий, а Фэн Ши теперь и вовсе сверлил ее тяжелым как гора Тайшань взглядом.

— Евнух Ши, у вас столько важных дел, — холодно улыбнулась Мира, — не стоит тратить время на такую ничтожную наложницу, как я.

Мира попыталась уйти, но он с легкостью перегородил ей дорогу.

— Ничтожная наложница? — он ядовито ухмыльнулся. — Ты теперь самая популярная наложница в гареме. А после сегодняшней сцены тебя наверняка попытаются убить или изуродовать в самое ближайшее время. Семьдесят шесть красавиц точно не захотят жить в твоей тени. Все еще собираешься покорять их своей любовью? Как Императора сегодня?

Говоря последнее предложение он прищурился. Мира хотела бы коснуться его, чтобы понять, что он чувствует. Боится, что она сорвет его миссию? Переживает за ее жизнь? Или… Она потянула уже было руку, но не решилась — как он воспримет ее прикосновение?

— Проверяй все, что приносят слуги, — проговорил он уже спокойно, — ешь только то, что при тебе попробовали другие. Я усилю охрану у твоего дворца.

Немного подумав, он сделал шаг к ней и угрожающе произнес:

— И только попробуй умри.

Мира нервно сглотнула от его зловещего вида.

— Еще кое-что, — добавил он, — Чоу проследил за Нин Жи. Она передала заказ через кухонную работницу, та связалась с третьей посредницей. И это оказалась служанка Драгоценной супруги.

Так значит это все же она распространяет духи. Хоть и яро отрицала это. Но таинственным парфюмером Сивеем она быть точно не может — вся ее жизнь на виду, всё время расписано.

— Она под подозрением, — кивнула Мира, — но хотелось бы все же глянуть, кто создал моду на запах горечавки. Позвольте, я сама послежу за ней, раз через зеркала это делать опасно?

Лю Мейлун задумался. Потом кивнул, отстегнул что-то от пояса и незаметно от стоящих в отдалении Мириных служанок вложил прохладный камень в ее руку.

За короткое прикосновение Мира почувствовала, что он волнуется за нее и не хочет подвергать опасности. Что было понятно, она была нужна для его миссии.

Мира посмотрела на бело-розовый нефритовый диск с рисунком дракона и красной кисточкой в своей руке.

— Это моя печать. Если Драгоценная супруга тебя заподозрит или еще кто-то попытается тебя в обвинить в чем-то, говори, что выполняла мое тайное поручение. И показывай эту вещь.

Кивнув, Мира спрятала печать в рукав.

И, удивляясь, что теперь она каким-то образом работает дознавателем, девушка приступила к слежке.

Для начала она просто пришла к Драгоценной супруге. И под полным желчи взглядом заявила:

— Дорогая сестрица, я хочу быть твоей союзницей. Дай мне шанс наладить с тобой отношения.

Миру в сладкой, но оскорбительной форме выставили за дверь, но она успела коснуться Драгоценной наложницы во время демонстративных сестринских объятий, полных притворства и отвращения. Повезло, и помимо ненависти и зависти по отношению к Ань Ли мелькнуло еще что-то. Тот самый страх за кого-то, а теперь еще и острая тревога за себя. Эта девушка собиралась совершить какой-то рискованный шаг.

Лю Мейлун обыскал покои дяди Императора, но ничего не нашел, кроме идеального порядка и весьма скромного количества личных вещей. Он явно не был любителем роскоши и излишеств.

Поискав тайник, Владыка без особого труда обнаружил его в полу. Но там была только внушительная сумма денег. Странно, разве для этого у него не было специального охраняемого помещения?

Над кроватью висела большая картина — нарисованный тушью пион. Он будто был здесь главным элементом — так и притягивал к себе взгляд.

Повелитель вдруг вспомнил о букете пионов, который ему пожертвовал дворец в день поклонения. Но отогнал от себя эти мысли — у пиона в мире людей немало значений. К тому же, этот обычный, розовый, а ему подарили золотой. Как его золотое сияние. Поэтому он и подумал, что брат мог намеренно прислать цветы, думая, что Лю Мейлун никогда не догадается, что это от него.

Повелитель все стоял, замерев, перед картиной. Она здесь не просто для красоты. Даже его грубая телесная оболочка позволяла почувствовать энергию. Эту картину любили, с ней разговаривали, она была предметом культа.

Засмотревшись, Лю Мейлун немного задержался в комнате. И, к его удивлению и раздражению, на ступеньках послышались шаги.

Повелитель хотел было нырнуть в темный портал и исчезнуть, но с сожалением вспомнил, что он человек. А если это тело и способно хоть к какой-то магии, то она оставит после себя такой фон, что его сразу обнаружат. Так что он вздохнул и просто зашел за ширму.

Вообще Почетный советник Рун Цзи должен был быть сейчас на военном совете. Видимо, он вернулся зачем-то.

Лю Мейлун замер и затаил дыхание, прислушиваясь к шагам. Пока что Рун Цзи был в другой части комнаты. Он двигался мягко и почти бесшумно, и Владыка закрыл глаза, чтобы лучше представлять себе его действия.

Шорох — Рун Цзи взял плащ, на улице сегодня холодный штормовой ветер. Скрип — он открыл дверцу тайника. Забирает деньги? После этого шаги стали более торопливыми. Сейчас уйдет.

Но в какой-то момент шаги замерли. Рун Цзи обнаружил присутствие чужака в комнате?

Один медленный осторожный шаг. Еще один. Когда он увидит евнуха Фэн Ши, то первые его мысли будут об интригах, заговоре и шпионаже. Стражу этот человек сразу звать не будет — попробует разобраться сам для начала. Лю Мейлун с холодной головой сочинял правдоподобную историю, почему он здесь — за ширмой в чужой спальне.

Но шаги прекратились. Судя по звуку, Почетный Советник Рун замер напротив картины с пионом. Просто стоял и смотрел. Мысленно Лю Мейлун выдохнул. Не придется нести чушь — все его оправдания были как на подбор нелепые.

— Прости меня, — раздался горький шепот в тишине комнаты, — прости.

Рун Дзи говорил с пионом. Тяжелое чувство накрыло Повелителя. На миг представилось, что это его брат просит у него прощения через эту картину. Былая боль снова дала о себе знать.

Но нет. Мао Шаоян не из тех, кто чувствует вину. Да и Лю Мейлун никогда бы его не простил, его ненависть закалена сотнями лет в Бездне.

Постояв еще немного перед картиной, дядя Императора вышел, и Лю Мейлун снова заглянул в тайник — там было пусто. Зачем ему эти неучтенные деньги? Кому он в тайне их передает?

Мира впервые в жизни занималась слежкой. С вечера она сидела в кустах, слушала цикад, ела маленькие цветочные пирожные с императорской кухни и смотрела издалека на дворец Драгоценной Супруги Жэнь. Мира надела синий костюм служанки и плащ с капюшоном, так как сегодня было очень ветрено. Над входом в павильон Драгоценной супруги была надпись “Сад тихих слов” — в императорском городе каждое здание назывался как-то поэтично.

За это время служанки принесли Жэнь новые наряды, Добродетельная и Нравственная наложницы заходили выпить втроем чай на веранде. Мира подозревала, что они обсуждают Ань Ли и, возможно, строят ей козни, но подойти ближе не могла, так что осталась в счастливом неведении.

Еще заходил дядя Императора — Почетный Советник Рун Цзи. Но он только поговорил со служанкой и ушел, даже не встретившись с госпожой.

Уже давно взошла луна, пробил час быка. В комнатах погас свет, и все было спокойно. Возле центрального входа в «Сад тихих слов» горели фонарики. И Мира сомневалась, что наложница Жэнь осмелится в открытую выйти ночью. Поэтому девушка смотрела в сторону самого теневого окна.

Интуиция не подвела ее, и вскоре оттуда выскользнула тонкая фигурка — она была одета как евнух, но по силуэту Мира узнала Драгоценную наложницу. И тихонько пошла за ней.

Мира ожидала, что девушка направится в один из дворцов, но вскоре они оказались у западных ворот императорского города. Охраны там сегодня было немного. Жэнь показала им что-то, и ее выпустили.

Кто-то из самых высокопоставленных лиц, похоже, выдал ей печать, позволяющую покидать императорский город. Мира хотела уже развернуться, пойти лечь спать и попросить Чоу проследить за наложницей. Но вспомнила, что у нее тоже есть печать главного евнуха Фэн Ши.

Если не сработает, то они просто позовут его для разбирательств, так что можно попытаться.

Она уверенно шагнула к воротам. Стражники озадаченно ее оглядели, но, кажется, не признали наложницу Ань. Она протянула печать.

— Срочное поручение главного евнуха, — спокойно проговорила она.

Стражники немного сомневались, но все же открыли ворота. Видимо, эта печать и правда предполагала свободное перемещение.

— Барышня, как же евнух Фэн не приставил вам охрану? — проговорил один из стражей. — Там сейчас очень опасно.

— Охрана уже ждет меня поблизости, — небрежно бросила она и выскользнула за ворота.

И правда — сейчас ночь, а она обычная слабая девушка без всяких способностей. Разве что у нее есть способность к эмпатии, но едва ли грабители и насильники будут настроены с ней пообщаться о причинах своей агрессии.

Ее меч не появится при нападении — во избежании его неожиданного появления Ману и Шамбху заблокировали его, пока Мира не позовет его сама. А если она позовет — мощная волна магии сразу выдаст ее присутствие в чужом теле.

На улице было безлюдно и темно — фонари горели не все. Драгоценная наложница в одежде евнуха уже скрылась, но Мира рассчитывала ее нагнать. Ветра почти не было, и Мира еще чувствовала легкий шлейф тех самых духов с горечавкой. Направо.

Свернув на широкую улицу, Мира увидела торговые ряды. В нос ударила вонь — тут было полно гнилья — старые овощи и рыба. Почему здесь так грязно? Энергия этого места была тяжелой и горькой. Среди отбросов ковырялось несколько бродяг.

Ей бы стоило тоже переодеться в мужское платье, как и Драгоценной наложнице. Почему она не додумалась? Мира отошла за прилавки, там была почти не освещенная дорожка. Надо было тихонько проскользнуть мимо бродяг.

Вдалеке под фонарем мелькнула тонкая фигурка и свернула за угол. Мира побежала туда, стараясь двигаться бесшумно.

В темноте она натолкнулась на один из домов и оцарапала руку о стену. Мимоходом она почувствовала энергию — внутри этого дома поселилось горе. Вздрогнув от нахлынувшей волны, она побежала дальше.

Вот и пролет, куда свернула ее цель. В нос ударила еще более сильная вонь — Мира прикрылась рукавом. Здесь было светлее — горело больше фонарей и несколько окон. В тишине раздался пьяный хохот — похоже, в трактире засиделись гуляки. Но на удивление мало, судя по звукам. Даже музыка не играла.

По дороге горбатый старик, замотанный в шарф вез телегу — колеса громко скрипели. Мира глянула туда и невольно замерла — под грязной тканью виднелись очертания человеческих тел.

Сбоку торчала ненакрытая кисть руки, тусклый свет фонаря осветил ее ненадолго — кожа была в струпьях.

Теперь Мира поняла. В городе, похоже, начиналась эпидемия оспы. Она пошла вперед, прикрывая тканью лицо. Драгоценной супруги не было видно. Мира заглянула в окно трактира — трое мужчин и девушка на коленях у одного из них продолжали смеяться. Мира почувствовала, что этой неуместной пирушкой они пытаются заглушить страх и боль. Заметив ее, один из мужчин оживился и поманил ее рукой, Мира тут же отпрянула от окна и побежала вперед. Но вскоре замерла в нерешительности. Перед ней был поворот. Рядом еще один. А напротив еще. И куда свернула Драгоценная наложница?

Зря Мира замешкалась у повозки. Ей хотелось бы помочь каждому в этом городе, но она не могла. И даже если бы была богиней — все равно не могла бы. Существовал определенный регламент, по которому боги могли вмешиваться в жизнь людей.

Девушка замерла посреди улицы, не зная, что предпринять. Ее рука безвольно опустилась. В этом холодном мире, полном скорби, она сейчас чувствовала себя такой потерянной и беспомощной. Повсюду ее, обычную девушку, ждала опасность. Она может не защититься сама от гуляк и бродяг, может заразиться болезнью. Мира с неохотой призналась себе — ей страшно.

И тут же она почувствовала теплое прикосновение к ладони, с ее пальцами мягко переплелись чьи-то пальцы. Вздрогнув, она резко повернула голову. С ней рядом стоял Фэн Ши — он подошел так бесшумно. Мира выдохнула и сжала его руку в ответ.