Пятьсот пять

Глава 14

Самой первой задачей, перед которой отступили и робость, и страх стал вопрос, как снять с гарда его куртку. Больше всего Ласси беспокоили пластины на груди, впрочем, оказалось, что было достаточно нажать на небольшую выемку рядом с каждой, чтобы пластина втянулась куда-то внутрь куртки. В остальном та расстегивалась вполне обычным способом, что девушка и проделала. Под обмундированием оказалась еще одна — та, которую Рэнд нашел в самоходке. Лас расстегнула и ее, но под ней уже ничего не оказалось — куртка была одета на голое тело.

Что дальше? Девушка раздвинула полы, обнажая грудь, и, едва прикасаясь, провела ладонью вниз до пряжки ремня. Теперь надо было ту расстегнуть. Ласси дернула с одной стороны — пряжка не поддалась, потом с другой — то же самое. Вторая попытка снова ничего не дала. Рассердившись, она недовольно взглянула на физиономию, как она думала, спящего мужчины, и наткнулась на внимательный и очень даже бодрый взгляд.

— Я согласна, — выпалила она, прежде чем стала пунцовой с головы до пят.

— Согласна? — тихо повторил Рэнд.

— Да, вы говорили, что вам нужна …. любовь для восстановления сил, — чуть запнувшись, тем не менее, храбро проговорила Лас, изо всех сил стараясь не краснеть еще больше.

— Ласси…. — еле слышно, будто через силу проговорил тот, окончательно убеждая девушку в том, что она действует правильно.

— Вам нужно, я знаю! — уверенно заявила она и положила ладонь ему на живот. Гард дрогнул от ее прикосновения и снова еле слышно повторил: — Нужно….

Ласси кивнула и, забравшись уже двумя ладонями под нижнюю куртку, склонилась над мужчиной и поцеловала, чтобы почти немедленно взлететь в воздух и оказаться сидящей на коленях ласкающего ее и крепко к себе прижимающего мужчины. Каким образом он успел за несколько мгновений подняться с пола, чтобы усесться на кровати, и снять с себя обе куртки, так и осталось для Лас загадкой. Вернее, списала это совсем на другое.

«Надо же, какое эффективное лекарство!» — не могла не подумать она, ведь всего только несколько секунд назад гард был утомлен и бледен, то теперь оказался бодр и просто сиял жаром.

— Что вы делаете, Ласси? — шепнул он, хотя она пока ничего не делала, просто сидела на его коленях, положив руки ему на плечи. Все остальное он делал сам, быстро водя горячими ладонями по ее спине и обнаженным ногам, каждый раз, казалось, желая задеть и живот, и грудь, но постоянно себя одергивая и возвращаясь к исконному маршруту. Поэтому она не ответила и смело — почему-то представлялось, что теперь ей и море по колено — поцеловала в шею, прямо туда, где еще был виден синяк, а затем провела ладонями вниз по спине, задержав у ремня. Рэнд шумно выдохнул и на миг сжал ее предплечья.

— Не нужно, — пробормотал он, касаясь своей колючей щекой ее щеки. — Мне и так достаточно, — тем не менее, противореча самому себе, он не останавливал ласки. — Вы потом снова пожалеете.

«Вот как?!» — стало безумно обидно, что Рэнд так считал, и Лас тут же постаралась это исправить.

— Я ни о чем не жалею, — твердо произнесла она, запрокидывая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Она предполагала встретить удивленный, а может быть и недоверчивый взгляд, но в том, как мужчина на нее смотрел, была только щемящая радостная надежда. Почему-то вспомнилось, что подобный взгляд она видела не раз и раньше, но теперь он больше не раздражал, а вызывал встречную радость и трепет.

Они целовались так, как могут целоваться только безрассудные влюбленные, позабыв про все, про то, что находятся в чужом враждебном доме, что за дверью могли оказаться жаждущие их крови наемники, что им противостоят могущественные заговорщики. Лас даже не смогла бы сказать, как и в какой момент они упали на кровать и оказались полностью без одежды, гораздо важнее было смотреть прямо в глаза гарда, следить за тем, как он реагирует на каждое ее движение, как загорается его ответный взгляд, как меняется его дыхание, слушать его стоны и чувствовать судорожно сжимающие ее бедра пальцы. Наслаждаться каждым моментом, пока сама не застонала и, оставшись без сил, не упала ему на грудь. Но даже в такой момент она не забыла, ради чего изначально все затеяла.

— Достаточно? — еле слышно прошептала Лас, спустя несколько долгих мгновений, когда ей удалось немного восстановить дыхание и снова почувствовать отнявшиеся, было, конечности.

— Пожалуй, нужно еще немного, — задумчиво, словно, в самом деле, задумался над этим вопросом, отозвался Рэнд, крепко прижав ее к себе, и Ласси поняла, что, действительно, нужно.

— Я сейчас, — кивнула она, пытаясь приподняться, но крепкие руки не позволили.

— Теперь я сам, — твердо возразил он, поворачиваясь вместе с ней.

— Хорошо, — только и смогла согласиться она, потому как почти сразу же, на самом деле, снова стало настолько хорошо, что оставалось только плавиться в крепких страстных объятиях, стремиться навстречу, чтобы потом оказалось еще лучше. И после, немного придя в себя от разлившейся по всему телу сладкой неги, Лас не удержалась оттого, чтобы признаться самой себе: «Невиданный нахал, беспардонный обманщик, откровенный наглец, но до чего же с ним чудесно!»

— Прости меня, Ласси, — с полным отсутствием какого-либо раскаяния в голосе тут же выдохнул Рэнд, и Лас только тогда поняла, что высказалась вслух. Однако мужчина не только не казался огорченным, наоборот, был чем-то явно доволен.

— Вот как! А ведь вы, господин Драгор, только недавно заявляли, что ни в чем не виновны и не виноваты, — перешла в нападение она, желая замять конфуз.

— Не виновен, — согласился он, устраивая голову девушки обратно себе на плечо, — а виноват лишь в том, что вот уже целая вечность, как я без ума от тебя, моя девочка.

— Полгода, — строго поправила его девушка и, уютно устроившись, закрыла глаза, так как накопившаяся за день усталость брала свое.

— Может быть, — согласился он, — но эти полгода растянулись на целую вечность из-за того, что все мои попытки привлечь твое внимание, Ласси, раз за разом оказывались безуспешными.

Лас едва удержалась оттого, чтобы фыркнуть на такое заявление.

— Я ведь старался выглядеть так же, как те салонные франты, что тебя окружали, даже посетил пару раз оперу, чтобы суметь в нужный момент поддержать разговор, мелькал перед тобой так часто, как мог, — продолжил выплескивать накопившееся Рэнд, а Ласси, улыбаясь, прижалась к нему крепче.

— Неужели не заметил, что на франтов я обращала внимания еще меньше? — прошептала она.

— Заметил, — вздохнул мужчина. — И тогда я получил совет от…. — он немного замялся, — одного уважаемого мною человека. Он состояло в том, чтобы показать себя с выгодной стороны, например, романтическим героем, который, спас бы тебя от каких-нибудь неприятностей, — Лас даже приоткрыла один глаз от удивления. Кажется, она догадывалась, кто был этой уважаемой личностью. — Тогда я еще не знал о ваших неприятностях в приюте, даже подумать не мог, а чтобы сыграть героя, нужно было неприятности хотя бы выдумать. Привлекать к этому кого-либо постороннего я бы никогда не стал, но однажды увидел тебя ночью покидающей дом, и решение пришло само собой. Гардов люди обычно боятся, и мне показалось, что ты тоже в первый раз….

— Неужели, ты решил, что я тебя испугалась?! — Лас вскинулась, а встретившись с таким же удивленным взглядом, упала обратно ему на грудь и облегченно рассмеялась.

— Мне тогда и в голову не пришло…. — покаянно признался недотепа. — И все пошло не так, как я предполагал. Ты почему-то не испугалась и даже пошла на поводу всех моих дерзких требований. Я все ждал, когда ты меня остановишь, но ты не остановила, и потом я уже сам не смог остановиться….

«И замечательно, что не остановился» — убаюканная таким признанием, подумала Ласси напоследок, уже засыпая и крепче вжимаясь в теплые объятия.

Проснулась она уже одна. За окном только рассвело, тем не менее, в парке все также бодро дежурили наемники, чьи громкие переклички было слышно даже через закрытое окно третьего этажа. Девушка быстро надела белье, рубашку, затем брюки с курткой и, потянувшись за книгой, вспомнила про спрятанные там письма. Не то, чтобы она ожидала прочитать там что-то, что затмило бы улов из сейфа, тем не менее, вскрыла конверты.

В первом, стандартном, с печатью королевской гвардии, и оттого показавшееся Лас более подозрительным, оказалось письмо от сына. Его стоило бы отложить, едва она начала читать, но уже первые строки так зацепили ее знакомой тоской, что она не удержалась и прочла все небольшое послание. Юный кадет не жаловался, но, казалось, за каждым его словом таилась обида. Обида на отца, за то, что тот не приедет, как родители всех остальных кадетов, в Заувельс — летнюю королевскую резиденцию — на парадный смотр перед Его Величеством. Судя по указанной в письме дате, торжественное мероприятие должно было состояться уже в этот же день.

— Разумеется, не может, — прокомментировала Лас вслух. — Заговор для него куда важнее!

Во втором конверте оказался обычный счет за пересылку какого-то груза в тот же Заувельс. Ничего особенного, какие-то пятьсот фунтов. Неужели все-таки подарок для мальчика? Вот только адрес совсем не похож на тот, по которому должны быть расположены кадетские казармы. Да и цена за пересылку такова, будто везли не в Заувельс, а, как минимум, в соседнюю Даллию. Не успела Ласси этому удивиться, как в каморке оказался Рэнд, который, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, прижал ее к себе.

— Что-то случилось?

Однако ответом были только жаркие поцелуи. Тем не менее, Лас было не обмануть. Она чувствовала его напряжение и в том, как он держал, и в том, как целовал, будто делал это в последний раз. Нет, так дело не пойдет!

— Твои товарищи не прибудут? — с волнением предположила она.

— Прибудут, — мотнул головой гард и крепко ее к себе прижал. — Часа через два-три, не позже.

— Так это же хорошая новость? — непонимающе спросила Лас, Рэнд кивнул и зачем-то посмотрел вниз. Ласси тоже, но ничего особенного не увидела, только грубый пол, ноги мужчины в крепких сапогах и ее собственные в тонких чулках.

— Держи, если не ошибаюсь, это твое, — он достал из пустоты еще одну пару сапог, очень знакомую пару.

— Где ты их нашел? — искренне удивилась девушка.

— А где ты их потеряла?

Лас, смущенно пожав плечами, отвечать не стала, а принялась обуваться. За ночь сапоги удобнее не стали, тем не менее, без них можно было обойтись только в покрытых мягким ковром помещениях и коридорах второго этажа, а на дощатом полу третьего их отсутствие вызывало определенный дискомфорт. Рэнд тем временем подошел к окну, некоторое время разглядывал охранников с собаками, затем развернулся к девушке и, наконец, обратил внимание на так и оставшиеся лежать на кровати письма.

— Это я нашла в поместье Буркольда, — смущенно призналась девушка. — Думала, в них может быть какая-то секретная информация. А оказалось, ничего особенного, кроме счета. Я даже не представляю, за что при пересылке из столичного предместья в Заувельс можно требовать такую сумму, — она показала бумагу гарду. Того, однако, счет не позабавил.

— За статус королевского отправления, то есть за то, которое не подвергается досмотру, — ответил он Лас.

— Но Его Величество должен был дать на это разрешение, — она не совсем понимала, как заговорщик Буркольд мог быть связан с посылкой для короля.

— Необязательно, — ответил Рэнд, смотря невидящим взглядом в стену. — Это мог быть один из принцев, — мотнув головой, он снова посмотрел на бумагу.

— Сегодня Его Величество устраивает смотр кадетов в Заувельсе, — как будто невпопад произнесла Лас, но гард дернулся, будто эти слова его ошпарили.

— Письмо может быть просто совпадением, но я все же уверен, что это не так, — быстро пройдя от окна до двери и обратно, он уже привычным жестом взлохматил волосы тоже присел на кровать. — Как просто! Во, значит как! Мне нужно сообщить об этом. Канал еще открыт, — выдал он непонятное объяснение, — поэтому сейчас это не займет много времени, — он сжал руку девушки и закрыл глаза.

В этот раз, действительно, Рэнд потратил на зов не больше пяти минут — по крайней мере, Ласси не успела досчитать до трехсот — все это время она всматривалась в его лицо, боясь снова увидеть признаки истощения, однако обошлось. Единственное, что продолжало тревожить девушку, это крайне обеспокоенное состояние гарда, которое, тот почему-то пытался скрыть, но оно, тем не менее, проскальзывало в том, как он теребил вихор на затылке, постукивал пальцами, а то и всем кулаком по колену, а главное, в той тоске, что временами мелькала в его взгляде.

— Что…. — не выдержала, наконец, Лас, но Рэнд ее перебил:

— Сообщение я отправил, твой отец с посылкой разберется. Ласси, — он встал перед ней взял за обе руки, вот только у девушки внутри снова похолодело от плохого предчувствия, — чтобы ни случилось, чтобы ты не услышала или не увидела, не выходи из этой комнаты.

— Что происходит, Рэнд? — спросила она в ответ.

— Ты же знаешь, скоро сюда прибудут еще несколько участников заговора и их главарь в том числе, — гард усиленно пытался делать вид, что говорит правду, но Ласси было уже не провести.

— Есть еще что-то, что ты не хочешь мне говорить, ведь так?! — воскликнула она и, вскочив, встала спиной к двери, раскинув руки и загородив проход. — Ты не выйдешь отсюда, пока мне все не расскажешь! — однако увидев скептическую ухмылку в ответ на это заявление, осознала, что тому, чтобы уйти, дверь открывать не надо, покраснела и шагнула к мужчине, чтобы схватить того за грудки. Тот посмотрел на судорожно цепляющиеся за его куртку руки, цепляющиеся как раз за те пластины, которые Лас уже не боялась, и снова попробовал отделаться частичной правдой.

— Они прибудут раньше моих товарищей, поэтому мне некоторое время придется сдерживать их в одиночку.

— Но почему? Заговорщики же не отбудут обратно в тот же момент, — сразу же нашла слабое место в его ответе девушка. — Почему ты не можешь дождаться своих гардов и затем задержать заговорщиков?

— Потому что с заговорщиками тоже прибудут гарды, — выдохнул он ей в макушку.

— Но…. — Ласси поняла, что ничего не понимает. — Какие гарды? Гарды же дают присягу Его Величеству, — это она точно знала. — Как они могут участвовать в заговоре?!

— Его Величеству или его братьям, — поправил ее Рэнд. — У них тоже есть свои гарды. И они давали присягу принцам.

— Вот в чем дело. Значит, главарь — один из принцев, — сделала вывод Лас, но ту же ее мысли перескочили на другое: — Тебе придется с ними драться? Они не могут приступить через присягу? И ты…. тоже? — она вдруг подумала, а что если Рэнду тоже когда-нибудь отдадут какой-нибудь противоестественный приказ, который, несмотря ни на что, тот будет вынужден исполнить?!

— Присяга подразумевает не рабское послушание, а верность, — покачал головой тот. — Они будут защищать своего сюзерена, которого я должен буду арестовать.

— Но неужели они не понимают, что вместе со своим принцем станут преступниками?!

— Почему, не понимают? Понимают, и либо им все равно, либо у них есть в этом свой интерес. Гарды — тоже люди, — с невеселой усмешкой произнес Рэнд, поглаживая ее по спине. В правдивости последнего заявления Ласси на его примере уже успела убедиться. Однако тревоги это отнюдь не убавило.

— Тогда тем более нужно дождаться подмогу!

— Нет, Ласси, — мужчина обхватил ее предплечья и как-то слишком легко отстранил от себя. — Они меня почуют, как я уже чувствую их. Прятаться бесполезно. Для меня главное, чтобы рядом со мной не нашли тебя.

— Но…. — непроизвольно вырвалось у нее, хотя она даже не знала, что можно на такое возразить.

— Обещай, что не выйдешь отсюда, пока все заговорщики не будут арестованы и за тобой кто-нибудь не придет!

— Кто-нибудь? — слабо повторила Ласси. Рэнд не сказал, что придет за ней сам, он сказал «кто-нибудь»!

— Я сам или отправлю кого-нибудь из своих, — в нетерпении мотнул головой он. — Обещай, что бы ты ни увидела, что бы ни услышала, не выйдешь! — Лас же, чувствуя подвох, давать подобное обещание не торопилась. — Обещай или, как только мы выберемся отсюда, я запру тебя в самой высокой башне отцовского поместья и не выпущу, пока не испробую на тебе все свои фантазии!

— Да…. — начала она, но, захлебнувшись гневом, не успела добавить «что ты себе позволяешь?!», как тот выпалил: — «Договорились!» и просто-напросто исчез!

«Нахал! Обманщик! Бесстыдник!» — кажется, она это уже про него говорила, но не возмутиться Ласси не могла. В свою очередь измерив несколько раз шагами комнату, она остановилась у кровати и схватилась за письма. Едва сдержав первый порыв их смять, а то и вовсе разорвать — в конце концов, они были написаны не ей, и не Рэндом — Лас сложила их обратно в книгу, а ту запихнула в уже привычный тайник под курткой. Эти простые манипуляции позволили успокоиться, прийти в себя и осознать бесполезность своих порывов. Нет, Ласси совсем не стремилась выйти из пока еще надежного убежища и столкнуться с наемниками или чужими гардами. Но до чего же было тревожно! Ведь она прекрасно поняла, что Рэнд не рассчитывал выйти из столкновения с противниками победителем. И знала, что уже ничем не может ему помочь.

А ждать?! До чего же тяжело! Лас то ходила по комнате, то всматривалась в окно, каждый раз надеясь, что увидит за пределами поместья пустую дорогу. Она от души надеялась, что у экипажа принца — кто это был, средний или младший, ей было не важно — сломается колесо, кончится топливо, взорвется котел. А еще лучше, если бы тот внезапно все осознал и передумал, или заболел, покрывшись оспинами размером с перепелиное яйцо. Все, что угодно, лишь бы оттянуть момент прибытия этого главаря, а с ним и его гардов.

Впрочем, сколько бы выдуманных препятствий не ставила она на пути предводителя заговорщиков, тот все-таки прибыл. Пусть не желая верить в то, что видела, Ласси заворожено смотрела, как открываются большие ворота, и к особняку подъезжает кавалькада из шести экипажей — недостаточно даже для малого выезда, но принц же наверняка путешествовал инкогнито. И сердце ее, казалось, замерло в тот момент, когда из второй по счету самоходки выскользнули два черные тени, а за ними из третьей еще две, и первыми устремились внутрь. После этого она даже не обратила внимания на неожиданно возникший конфликт между новоприбывшими и хозяевами дома. Некоторые слова даже долетали до уха девушки — голос у младшего королевского брата оказался неожиданно громким и высоким — но ее беспокоили не они, а то, что в этот момент происходило внутри дома. Очевидно, что это беспокоило и принца, так как вслед за черными тенями в особняк двинулись еще с дюжину вооруженных личностей. А через несколько минут туда же соизволил пройти и принц со своей небольшой свитой.

«Почему?!» — Ласси прильнула к окну, но ничего нового более не происходило. За пределами особняка остались охранники с собаками, экипажи со снующими около них водителями и их помощниками, но ничего, что свидетельствовало бы о том, что творится в самом доме.

«Неужели….?!» — нет, об этом было даже страшно подумать. Ведь он обещал! Обещал за ней прийти, запереть в башне, наконец! И бабушка уверенно говорила о том, что он может выстоять против сотни. Тогда почему же в особняк вошел и принц, как будто с Рэндом уже покончено?!

Несмотря на то, что тот выманил у нее обещание не самым честным путем, Ласси, на самом деле, собиралась ждать. Собиралась, несмотря на то, что ничего не видела, не слышала и не понимала, что происходит. Вот только тело ее подобного обещания не давало и вскоре то ли от переживаний, то ли по самым естественным причинам начало требовать исполнения одной простой физиологической потребности. Уборными же каморки для слуг оснащены не были, тем не менее, с соответствующими удобствами в конце коридора третьего этажа девушка была уже знакома.

План, когда она открывала дверь, был прост: проскочить через коридор, посетить заветное место, а затем всего только одним глазком глянуть на то, что происходило внизу, и сразу же обратно. Вот только младшего Краста, на которого Ласси практически наткнулась, стоило ей свернуть из тупика в основной коридор, ее план никак не включал.