Путь. Начало

Часть 1. Золт. IX

Время в камере действительно летело незаметно, как и предполагал Странник. Уже в первый же «абстрактный день» он потерял счет времени и делил его на промежутки, разбитые приемами пищи. Примерно два в день. Во всяком случае так казалось Страннику.

Прошло, наверное, десять приемов пищи, происходивших по графику. Человек был абсолютно уверен, что они были распределены равномерно, потому как еду ему приносили ровно тогда, когда голод становился почти невыносимым. И вот однажды охранник с тарелкой белкового коктейля, наипротивнейшего на вкус, не появился в срок. Странник понял это по-новому для себя ощущению. Ощущению того, как желудок, в буквальном смысле, начал переваривать сам себя.

Человек не был уверен, то ли золторианцы позволяют себе так обращаться со своими заключенными, то ли у них действительно были дела поважнее. Сомнения появились незадолго до девятого приема пищи, когда он услышал странные гулкие шумы, кажется, доносящиеся с поверхности. Учитывая то, что стены камеры были практически звуконепроницаемы, непонятные, как-бы, хрустящие звуки, и ощущения дрожащей земли под ногами, действительно его взволновали.

Еще больше волнения вызвал внешний вид пришедшего тогда охранника. В этот раз, вместо привычных строгих серых одежд, он был облачен в некое подобие адаптивной накладной брони, поверх повседневного наряда. Темно-серые матовые пластины закрывали собой почти все тело, ноги и руки. Голову закрывал шлем, с затемненным стеклом на все лицо, и небольшим дыхательным клапаном на уровне рта. Однако затылок не был бронирован, исходя из чего Странник сделал вывод, что это скорее не шлем, а что-то вроде маски-респиратора. И последняя деталь: оружие, вероятно что-то наподобие пистолета, висящее в кобуре на боку. Ни подобного снаряжения, ни тем более стрелкового оружия на Золе Странник еще не видел. К сожалению, не смотря на отчаянные попытки человека разговорить охранника, и заставить его рассказать зачем ему респиратор с пушкой, а также, что за чертовщина вообще творится на поверхности, ответа Странник не получил, лишь очередную порцию белкового коктейля, после чего охранник спешно, но с явной неохотой удалился.

И вот после десятого приема пищи охранник больше не появлялся. Изнемогая от голода и пугающей неизвестности, Странник уже решил, что теперь до него попросту никому нет дела, и валялся на твердой металлической полке, уставившись неподвижными пустыми глазами в потолок, в ожидании медленной, мучительной и, без сомнения, глупой смерти от голода. Он с трудом заставил себя сжать веки, в надежде, что во сне боль, от разъедаемого своей же кислотой желудка, уйдет. Человеку даже показалось, что ему это удалось. Он слышал зовущий его голос во сне. Голос, зовущий во мрак… Однако этот голос казался слишком настырным для больного сновидения и исходил, как будто бы, снаружи.

— Вставай. Наджи… Наджи! Проснись же, черт бы тебя побрал! — внезапно закричал на него голос.

От такого, внезапно грубого, обращения человек мгновенно продрал глаза и сел на скамье, сразу же схватившись за живот, который отозвался болью.

В глазах ненадолго потемнело, и Странник завертел головой:

— Что? А… — закряхтел он, — Кто… Кто это?

— Эй! Смотри сюда, — золторианец в том же боевом снаряжении, что и раньше, защелкал пальцами в белой пластинчатой перчатке, — Я здесь.

— Да уж, вижу, — скорчившись от боли, пробормотал в ответ человек, — Эй! Ты принес мне поесть? Я сейчас с голоду сдохну…

— Заткнись и слушай меня, — прервал его, доносившийся из-за лилового поля, не естественно низкий голос, исходивший из дыхательного клапана, — Сейчас ты сделаешь ровно то, что я скажу, и не будешь задавать лишних вопросов.

— Да кто ты такой? — с неудовольствием выдавил из себя озлобленный ответ человек.

В ответ на это золторианец поднес руку к виску, и защитное стекло респиратора отъехало вверх, открыв лицо:

— Это я, — прозвучал неожиданно женственный голос, — Милашка. Так ты зовешь меня, наджи.

Странник расширил глаза и с недоумением уставился на золторианца, который оказался золторианкой, — Милашка? Что… Какого черта ты здесь делаешь?

— Я же сказала. Никаких вопросов. Пожалуйста. Слушай, — она чуть-чуть замялась, — Давай ты просто сделаешь так, как я скажу и все будет в порядке, хорошо?

Странник повернул голову в бок, молча облизал пересохшие губы, а затем утвердительно кивнул.

— Спасибо, — золторианка благодарно улыбнулась и продолжила, — Сейчас я отключу силовое поле, и ты пойдешь за мной. Быстро, как только сможешь. Затем, если нам повезет, на пропускном посту никого не будет и… — она вновь замялась, — Дальше действуем по обстоятельствам.

— А если не повезет? — не сводя с нее взгляда спросил человек.

Золторианка бросила взгляд на кобуру, висевшую у нее сбоку, и тихо ответила, — Будем надеяться, что все-таки повезет…

— Мда… Такой себе план, — протянул Странник, вставая с полки, — Но выбора то у меня особого и нет, так ведь?

Милашка кивнула в ответ и спросила:

— Ты готов?

— Ну…

Не дожидаясь ответа, она нажала кнопку за стеной и лиловое поле испарилось, освободив человеку путь.

Поднявшись по лестнице, по которой Странника вели сюда несколько дней назад, Милашка быстрым движением указала направление противоположному тому, которое, вело к залу собрания, и продолжила движение. Человек никогда бы в жизни не подумал, что золторианка может перемещаться с такой скоростью, но его размышлениям на эту тему мешали два фактора: пульсирующая боль в левом боку, от которой темнело в глазах, и гораздо более отчетливые звуки с поверхности, которые больше не оставляли сомнений в своем происхождении: снаружи шли бои. Однако последний факт не вызывал у Странника абсолютно никаких эмоций. Все его сознание было сосредоточено на том, чтобы не задохнуться в собственных хрипах по ходу бега, и не свалиться на пол без сознания, прочертив своим лицом неприятный кровавый след.

В момент, когда человек был готов плюнуть на все, и просто отключиться, упав в объятия тьмы, Милашка вдруг начала резко замедляться, а затем и вовсе остановилась напротив закрытой белой двери, из-за которой доносились явно недвусмысленные звуки. Странник, схватившись за бок, прислонился к каменной стене и, корчась, медленно сполз на пол. Пока Милашка стояла, прислонившись ухом к двери, Странник поймал себя на совсем несвоевременной мысли: сзади под респиратором не было видно тех самых левитирующих пепельных волос. Вместо них виднелись безобразные серые клочки, торчащие в разные стороны из-под ремешков.

— Милашка, Милашка… Что же ты сделала со своими волосами… — хрипло глотая воздух пробормотал человек.

В ответ золторианка резким жестом поднесла палец к губам, и вновь прислонилась к двери.

Несмотря на свое состояние, Странник тоже заметил это. Все затихло. Не было слышно совершенно никаких звуков. Только гнетущая тишина.

Прислушавшись получше человек все-таки что-то услышал. Тихие, как будто утробные звуки, набирающие силу. С каждой секундой звук становился все громче, и вот он превратился в гудение, а затем и в разрывающие перепонки рев. В последний момент Странник лишь успел заметить, несущуюся к нему на огромной скорости Милашку, размахивающую руками, в попытках перекричать невыносимый рев снаружи.

В следующий миг раздался давящий низкий звук выстрела тяжелого корабельного орудия, и закрытые металлические двери буквально смело волной деформированного раскаленного пространства. Один из осколков двери прихватил с собой Милашку, буквально вмяв ее в металл, и отнес обратно в коридор метров на пятнадцать. Самого же Странника закинуло внутрь волной жаркого воздуха на добрые двадцать метров, бросая по стенкам коридора, как мяч попрыгунчик.

Странно, но человек даже не отключился, он растерянно сидел в неестественной позе, прижатый к стене металлическим осколком, и с удивлением разглядывал свое тело, на котором кровавыми лохмотьями висело то, что еще недавно можно было назвать одеждой. В ушах стоял непрерывный громкий звон, который не мог перебить ни один другой звук. Отвлекшись от разглядывания, его опаленной и разодранной до мяса, правой руки и, прижатой к стене искореженным оплавленным металлом левой, Странник перевел свой взгляд на обломок лежачий чуть поодаль от него. Под ним виднелось изувеченное дымящееся тело золторианки, не подававшей признаков жизни. Тут Странник понял, что произошло с волосами Милашки. Судя по всему, она не первый раз попадала под такую волну. Очевидно, ее волосы начисто выгорели еще в первый раз, но она сама каким-то образом умудрилась остаться в живых. Но как? А сейчас?

Золторианка лежала на боку в луже собственной розовой крови, губами касаясь пола, в месте, где лужа была особенно глубока. Однако сфокусировав зрение, человек увидел около ее рта едва заметные пузырьки булькающего сквозь кровь воздуха. «Жива», — подумал Странник и попытался облегченно вздохнуть, но вместо этого, чем-то поперхнулся, беззвучно закашлялся, плюясь кровавой смесью, и наконец-то потерял сознание.

Сознание вернулось к Страннику вместе с ужасной болью и ощущением того, будто внутри него роются сотни микроскопических живых организмов. Он раскрыл глаза и попытался закричать, но вместо этого его рот изверг кровавую кашу с темными свалявшимися комочками неизвестного происхождения. После этого он наконец смог сделать нервный глубокий вдох и окончательно вернуться в реальность. С силой дернувшись он закричал от боли. Его левая рука была до сих пор зажата между стеной и осколком, который в этот самый момент пытался оттащить массивный робот.

— Что за черт?!

— Тише наджи. Все в порядке, — отозвался знакомый спокойный голос.

Вновь дернув головой, человек разглядел перед собой Брата, который упаковывал в небольшую сумку использованный пневмо-шприц.

— Ты жив — это главное, — не поднимая глаз пробормотал золторианец.

Еще раз повернувшись к роботу Странник с облегчением разглядел в нем золторианца в модернизированном экзоскелете-ходоке.

Внезапно вспомнив последние события, человек вскрикнул, вновь обернувшись к Брату:

— Милашка! Она там…

— С ней тоже все в порядке, — не отрываясь от своего дела ответил Брат.

Переведя свой взгляд на то место, где недавно лежала золторианка, придавленная обломком, Странник с удивлением заметил кусок двери, лежащий теперь чуть дальше, и саму Милашку, в изорванном, запачканном кровью снаряжении, но вполне себе живую и не покалеченную. Она сидела, прижавшись к стене, обхватив колени руками и уставившись невидящими глазами в пол. Ее слегка трясло. Вернувшись к своей правой руке, разодранной до мяса, Странник также увидел ее целой и без единой царапины.

— Что?.. Но как?..

— Помнишь биоматериал, из которого вырастают наши здания? Мы зовем его — Сердце Золы. Он способен не только на строительство зданий.

В следующую секунду ходок таки подцепил осколок, прижавший Странника к стене, и оттащил его в сторону. Человек до скрипа сжал зубы, чтобы вновь не закричать. Когда дело было сделано, человек поднес к лицу высвобожденную руку и с изумлением наблюдал, как раны на глазах срастаются, оставляя лишь коричневый липкий осадок. С отвращением смахнув его с руки, Странник попытался подняться, и с кряхтением все-таки выпрямился, опершись на стену.

— Зола приветствует тебя не так радужно, да наджи? — поднявшись вслед за Странником, с грустной улыбкой говорил Брат.

— Да уж, — прохрипел в ответ Странник.

— Наджи, — обращался к Брату другой золторианец в броне, который все это время дежурил на выходе из коридора, — Машин пока нет в радиусе видимости, но нужно скорее уходить. Они могут вернуться в любой момент.

— Ты прав наджи. Выходим сейчас, — Брат оглядел всех присутствующих, — Все готовы?

Милашка быстро пришла в себя, и несмотря на свой обеспокоенный вид, уверенно кивнула головой. Золторианец в ходоке молча развернулся и направился к выходу из коридора.

Странник руками оттолкнулся от стены, и ответил, — Да, идем.

Преодолев те двадцать метров, на которые отбросила его взрывная волна, человек наконец увидел, что происходит снаружи. Точнее то, что когда-то было за дверьми. До взрыва, здание не заканчивалось выходом, куда направлялись Странник с Милашкой. Теперь же в этом месте была огромная зияющая воронка, усеянная осколками камня и остатками различных вещей, что находились внутри на момент взрыва. Однако не все стены рухнули, под напором страшной разрушающей силы. Часть опаленного взрывом камня еще стояла, при этом удерживая над собой остатки крыши здания.

Милашка первой преодолела воронку, вышла на пустое пространство и смогла оценить обстановку.

Странник, тяжело передвигаясь по хрустящей каше под ногами, услышал ее тихий «Ох», и следующий за ним нервный всхлип. А затем ее слова, которые она произнесла почти шепотом:

— О, Боги из Пепла…

Наконец выбравшись из воронки, Странник смог лицезреть картину, ставшую причиной ее слов.

Человек не смог понять, бывал ли он в этой части города раньше, потому что улица была изуродована до невозможности. То там, то тут валялись перемазанные кровью и грязью трупы золторианцев, и исковерканные металлические останки. Седая земля была словно перепахана трактором, и несколько обожжённых деревьев лежали вырванные с корнем. От окружающих декоративных украшений, которыми обычно изобилуют улицы золторианцев, не осталось и следа. Сломленное пополам каменное здание, видимо бывшее ранее высоткой, валялось каменными осколками по всему побоищу. И высоко в фиолетовом небе висела огромная механическая махина, корабль, который видимо был причиной разрушительного взрыва. Он закрывал собой и без того слабое солнце Золы, бросая устрашающую тень на планету.

— Не останавливаемся, наджи’е, — сухо прервал Брат ужасающихся новому виду Города, — Нет времени на это.

Странник мотнул головой и поспешно догнал быстро шагающего по пепелищу Брата:

— Куда мы направляемся, Брат? — обеспокоенно прохрипел Странник.

— Ты — куда пожелаешь, наджи, после того как мы отведем тебя к твоему кораблю, — с печальной улыбкой ответил Брат.

— Что? — Странник остановился на месте, Брат в свою очередь сделал то же, — Я не понимаю. Но как же…

— Совет не собирался тебя отпускать, наджи, — перебил его Брат, — С самого начала. А после того, что случилось и подавно. Но у тебя нет никакой причины умирать здесь, — Золторианец положил руку на плечо человека, — Зола не была к тебе гостеприимна… И… Это не твоя война.

— Но…

— Нет, наджи. Будет так, — строго отрезал Брат, — Так будет правильно. Мы сами виноваты в произошедшем. Мы были слишком глупы, и теперь нам приходиться за это расплачиваться. Жаль только, что понимаем мы это слишком поздно, — Брат устало вздохнул и продолжил, — Раньше я поступал так, как велела воля Совета Наджи’е. Но их мнение далеко не всегда бывает верным. Теперь у нас сполна доказательств, — Брат обвел руками вокруг себя, — И теперь я поступлю так, как сам считаю правильным. Я выведу тебя отсюда. Могу просить лишь только об одном…

Странник уже приготовился выслушать просьбу, но их внезапно прервали:

— Наджи’е… У нас проблемы… У нас проблемы!!! — под конец фразы голос сорвался на крик.

— О нет… — пробормотал Брат обернувшись.

Ходок, в котором сидел один из золторианцев, начал вести себя неестественным образом. Его конечности как будто замкнуло, а из динамика вместо голоса начали доносится трески и писк.

— Что не так? — обратился к Брату Странник, приподняв одну бровь.

— Мы ошибались, — лаконично ответил золторианец, выхватывая оружие из кобуры.

Странник не успел отреагировать на слова Брата, потому что в следующее мгновение его уши заложило от душераздирающего крика, перебивавшего даже компьютерные звуки. Зажав уши руками, он обернулся на его источник и буквально оцепенел от увиденного. Сквозь смотровое стекло ходока виднелось красное, перекошенное от боли лицо золторианца, раскрывшего рот до такой степени, что его щеки треснули в уголках губ, и начинали разрывать лицо пополам.

— Вылезай оттуда наджи! Вылезай нахрен! — орал Брат золторианцу, корчившемуся внутри. В его руках дрожал зажатый пистолет, направленный в сторону ходока и готовый выстрелить в любой момент.

Сомнительно, что находящийся внутри его слышал, да и в следующую секунду это стало уже неважно. В один момент крики сменил приглушенный щелчок с треском, и смотровое стекло забрызгало розовым изнутри, от взорвавшейся под давлением головы золторианца, выпуская сквозь пробитые взрывом трещины в стекле мутную смесь крови, глазного белка и мозгов. Сквозь взвесь белели вдавленные, в уже негерметичное стекло, зубы и часть скуловой кости находящегося внутри.

Не в силах сдерживать рвотные позывы от увиденного, Странник отвернулся и его вырвало на раскрошившиеся осколки белого монолитного камня. В глазах начало темнеть, и человек чуть не свалился на землю прямо здесь. Сквозь муть в голове он слышал стрельбу и крики, и, из последних сил, сконцентрировавшись, повернулся обратно.

Брат уже пришел в себя и не жалея патронов палил по механическим суставам робота, которые отвечали за передвижение, но ходоку, кажется, было все равно: пули отскакивали от него, так и норовясь поразить кого-нибудь рикошетом. Еще один золторианец, которому не повезло оказаться к машине совсем близко, пытался пятится, направив свое подобие штурмовой винтовки прямо в кровоточащее стекло. Он успел сделать лишь один выстрел из очереди, а затем машина одним мощным движением выбила оружие у него из рук, заодно переломав их, а вторым движением, смела самого золторианца, не успевшего даже понять произошедшего. Золторианец отлетел далеко в сторону, запнувшись головой о каменное препятствие с характерным хрустом, и, прочертив кровавый след на земле, остался лежать трупом. Для него бой был окончен.

— Наджи! — Милашка надрывала горло, наблюдая за полетом тела. Повернувшись обратно к роботу, ее блестящее от слез лицо было искажено яростью, и, вытащив наконец свое оружие, она с оглушительным криком начала палить по машине, двигаясь прямо на нее.

Милашку вовремя успел подхватить Брат, и потащил в обратном направлении, другой рукой продолжая стрелять по суставам.

— Нет! Нет! Боги из Пепла, нет! — Милашка дергалась в истерике пытаясь вырваться из крепких объятий.

— Наджи! Прошу тебя! Забери ее, — Брат криком обращался к Страннику, который до сих пор неподвижно стоял в ступоре рядом со зловонной лужей.

Переведя взгляд сначала на золторианца, а потом на неумолимо приближающуюся машину, человек тряхнул головой и быстрым рывком метнулся на крик помощи.

— Бринджи нае’а. — исковерканным голосом прогромыхала кровоточащая машина, щелкнув тяжелой четырехпалой конечностью-клешней, направленной в сторону Брата с Милашкой.

Странник перехватил вырывающуюся золторианку, и Брат, со сосредоточенным лицом, начал прицельно достреливать оставшиеся патроны. Не отрываясь от своего дела, он дал последние указания:

— Тащи ее в сторону того полуразвалившегося здания, прямо позади нас.

— А как же ты? — взволнованно спрашивал Странник, не отводя взгляд от механической громадины.

— Быстро! — Чуть ли не проревел золторианец, отмахнувшись от говорящего.

— Черт бы тебя побрал, придурок самоотверженный, — злостно пробубнил в ответ человек, бегом направившись в указанном направлении, чуть ли, не волоча на себе, уже выдохшуюся Милашку.

Пока человек недостаточно быстро, как казалось Брату, продвигается к заранее подготовленному транспорту для отступления, сам Золторианец, со стиснутыми зубами, уставился на всего одну волнующую его сейчас точку и достреливал последний магазин из древнего золторианского плазменного пистолета. Он видел, как будто в замедленной съемке, как его пули бесполезными осколками отлетают от такого, казалось бы, незащищенного, такого открытого компенсатора давления в левой ходовой конечности машины. Одно точное попадание в ржавый баллон со сжатым газом, и все должно закончится. Если древнего военного ходока не разорвет на части взрывом, то уж точно вывернет его ногу так, что он не сможет дальше передвигаться.

Брат не рассчитывал на то, что старая машина окажется такой крепкой. И уж точно, он даже не думал, что ходок, хоть и давно устаревший, но с управлением на биоматериале, может быть взломан. Все это время его народ тешил себя мыслями о том, что раз они отказались от электронных, кремниевых, электромагнитных и прочих технологий в пользу биополя, то им ничего не грозит, что машины не придут. Как глупо и самонадеянно. Странника судили за то, в чем он не был повинен, за маленькую лазейку для машин, в виде древних роботов на кремниевых схемах, тогда как им всегда был открыт ход. Они просто выжидали нужный момент. И когда он настал, атаковали, используя все средства. Для Странника было просто большой неудачей то, что первые замеченные машины были под землей. Вероятно, если бы они сразу начали валиться с неба, или взламывать ходоков, раздавливая внутри себя их операторов, и превращая в «овощей» тех, кто загружал в них свое сознание, то на суд над человеком просто не осталось бы времени.

Все эти мысли проносились в голове Брата, в тот момент, когда та самая пуля летела к компенсатору давления, обреченная не отскочить обратно, а попасть в маленький скол, образованный одним из предыдущих выстрелов, пробив наконец баллон со сжатым газом, и избавив золторианца, от еще одной проблемы. Но этого не случилось.

Раздался громкий хлопок, и Брат уже собирался облегченно вздохнуть и отвернуться от образовавшегося облака белого дыма, когда заметил сквозь дым, что робота не только не разорвало на части, его даже толком не покалечило. Ходок покосился на бок, и почти свалился на землю, но в нужный момент выставил конечность, которая выполняла роль руки. Она с громким скрипом неглубоко вошла в землю, остановив этим падение. Затем оттолкнувшись этой же рукой, робот вновь встал на ноги, лишь слегка изменив положение поврежденной, как делают хромые люди, и быстрым шагом направился к Брату. Казалось, повреждение его даже немного ускорило.

Золторианец с расширенными он ужаса глазами вновь уставился в прицел, но в этот раз, когда он зажал спусковой механизм, раздался лишь шипящий звук, означающий, что патронов больше нет.

Выругавшись, Брат вскочил на ноги и принялся догонять своих спутников, удаляясь от звуков громыхающей машины, надеясь лишь на то, что все не окажется напрасным.

— О Боги из Пепла… О Боги из Пепла, — Милашка давно перестала вырываться, однако и помогать движению тоже не собиралась, и теперь просто повисла на плече Странника, дрожа и временами всхлипывая.

— Все в порядке Милашка… Все будет хорошо, — человек не был до конца уверен, кого он все-таки утешает: ее или самого себя?

— Где он? Где наджи?

— Брат? Ты его имеешь ввиду? — грязное белое здание оказалось чуть дальше, чем Страннику это виделось в пучине той неразберихи, из которой он утащил Милашку, оставив Брата один на один с машиной. При воспоминании об этом у человека слегка подкосились ноги. Он не чувствовал, что поступил правильно, но сделал это интуитивно. Просто выполнил приказ. Как будто делал так уже сотни раз ранее.

— Он нас догонит. Не может же он… — человеку вновь сделалось дурно. Теперь он вспомнил кровавое месиво, размазанное по внутренней стороне смотрового стекла ходока.

— Я… Я вижу его! Он бежит! — золторианка оживилась, и даже сама встала на ноги, — Наджи! Наджи!

Брат действительно быстро приближался, но то, как он это делал не предвещало ничего хорошего. Он размахивал руками и что-то громко кричал, однако расстояние еще не позволяло его расслышать.

— Что он кричит? — Странник начал прислушиваться, напрягая барабанные перепонки.

— Уходите! Быстро! Уходите! — едва слышно кричал Брат.

Звук его голоса перебивало что-то еще, и теперь, когда это нечто приблизилось, человеку стала ясна причина быстрого бега золторианца. Громыхая, передвигаясь, как хромой орангутанг, его нагонял ходок. Одна его нога была как-то неестественно подвернута, и теперь вместо ног, как опоры он начал использовать свои руки, качаясь и перепрыгивая дальше, при этом скрипя как несмазанный гидропресс. От такого необычного способа передвижения скорость ходока значительно увеличилась, что было совсем не на руку убегающему Брату.

— Наджи! — снова надрываясь, закричала Милашка.

— Быстро бежим туда, он нас догонит, — Странник вновь попытался взвалить золторианку к себе на плечо, но она отмахнулась, и побежала в нужном направлении сама. Похоже благоразумие к ней вернулось. Ничто не отрезвляет так хорошо, как страх смерти.

Человек оказался самым медленным из всех бегущих, и в итоге, когда грохот зазвучал пугающе близко, его нагнал Брат, и без лишних слов начал подталкивать вперед. Покореженное белое здание было уже совсем рядом, и только в этот момент в сознание Странника пришла мысль о том, что он не знает, что делать дальше.

— Что… — через сбивающееся хриплое дыхание попытался выдавить Странник, обращаясь к Брату, — Что дальше?

— У самой стены в рассыпную, — таким же образом отвечал золторианец, — Эта махина слишком тяжелая, чтобы остановиться вовремя… Если только она заранее не затормозит…

Звук грохота по ощущениям был уже в паре метров позади, земля под ногами дрожала, и вновь раздался низкий неразборчивый машинный голос. Странник буквально почувствовал, как на него летит одна из конечностей ходока, и вовремя удачно извернувшись, с силой оттолкнулся от земли и полетел в сторону, отбив себе спину об каменную стену, и неловко от нее отскочив. Машина же, как и предсказывал Брат, не смогла вовремя остановится, и по инерции на всей скорости влетела в стену, пробив ее насквозь, и с грохотом пролетев внутрь здания. Стены зашатались, земля вновь затряслась, и Странник снова едва успел отскочить от летящего на него сверху каменного обломка. Проем куда пронеслась машина, завалило подчистую.

Наконец все затихло. Человек сидел на земле, пытаясь перевести дыхание и тупо уставившись на завал.

— Слишком много событий для одного часа, — с трудом проговорил он, обращаясь к самому себе.

— Это еще не конец, — услышал он голос за спиной.

Брат, весь в белой пыли и грязи, протянул руку Страннику и помог ему подняться.

— Что дальше?

— Там транспорт наджи, — золторианец указал рукой на дальний конец полуразрушенного здания, — Надеюсь его не завалило. Нам предстоит еще долгий путь. Твой корабль километрах в тридцати от города.

Милашка устало стояла рядом со входом в подземный гараж, ожидая прибытия своих спутников. Она уставилась в землю, и ее глаза ничего не выражали. Пока Брат пытался разблокировать заклинивший механизм двери, Странник подошел к ней и аккуратно положил руку на плечо:

— Ты в порядке?

— Не знаю. Уже даже не помню, как это в порядке… — без эмоций пробормотала она, не поднимая взгляд, — Как теперь поверить, что все может быть в порядке, глядя на это, — она обвела рукой окружающую разруху.

— Эй, — человек попытался заглянуть ей в глаза, — Все можно восстановить. Главное, что ты цела.

— Я-то цела. А вот они нет.

Странник и без способностей к взаимодействию понял, кого она имела в виду.

— Я просто надеюсь, что все это скоро закончится. Пусть это просто закончится, — выдавила она и отвернулась, уставившись в небо, наполовину закрытое огромным космическим кораблем.

Странник не нашел, что сказать, и подошел поближе к Брату, молотившему кулаком по запорному механизму.

— Черт бы его! Черт! — золторианец последний раз ударил по замку и уткнулся лбом в дверь.

— Все плохо?

— Механизм намертво заклинило. Я… Я не знаю, что делать, если мы не сможем попасть в гараж, — он взглянул на Странника. Его глаза выражали отчаяние.

— Может есть другой вход?

— Нет. Его нет, — он снова начал бить по замку.

— Знаешь… У меня тут появилась идея, — Странник попытался остановить руку Брата, но у него это не вышло, — Послушай. Эти ворота ведь из биоматериала, верно?

— Да, и что толку! — огрызнулся золторианец, вновь обрушивая начинающий кровоточить кулак на замок.

— Ну он же… Вроде как живой. Его программируют на строительство зданий. Как вы к нему обращаетесь?

Кулак замер в воздухе.

— Это идея, — в глазах Брата блеснула искорка надежды, — Я должен попробовать.

Расправив руку золторианец мягко приложил ладонь к теплому белому камню и закрыв глаза начал что-то шептать.

Странник с интересом за этим наблюдал, до тех пор, пока не услышал далекий неясный звук, доносящийся откуда-то сверху. Взглянув в небо, он увидел, как от корабля машин отделилась маленькая точка, а затем опустившись чуть пониже начала увеличиваться в размерах. Переглянувшись с Милашкой, которая тоже наблюдала эту картину испуганными глазами, он решил, что стоит поторопить Брата.

— Эм… Брат? Ты можешь поторопиться?

Золторианец не отвечал, а точка в небе явно увеличивалась и, кажется, приближалась к ним.

— Брат! Нужно заканчивать!

В этот момент раздался легкий щелчок, и в пространстве между дверью и стеной появилась небольшая щель. Золторианец раскрыл глаза и взглянув на Странника проговорил:

— Оно мне ответило.

— Это прекрасно, дружище, но у нас тут большие неприятности, — Странник указал пальцем на уже значительных размеров объект в небе.

Взглянув на приближающийся корабль, Брат лишь кивнул головой, и они вместе со Странником начали изо всех сил пытаться раскрыть скрипящую дверь.

В какой-то момент, особенно пронзительно скрипнув, дверь отъехала сама, ровно до середины и застряла намертво. Но этого было достаточно.

— Все внутрь. Быстро, — скомандовал Брат, и вся троица скрылась в проходе на парковку.

В целом, парковка выглядела не сильно поврежденной. То здесь, то там валялись каменные блоки, пробившие потолок, но по сравнению с тем, что было на улице, это не казалось таким ужасающим. Брат указал на одну из желешек, припаркованных в дальнем конце помещения, и трое быстрым шагом направились к ней.

— Просто желешка. А не было ничего более… Безопасного? — поморщив нос спросил Странник.

— Ты же знаешь, наджи. У нас нет ничего, что подходило бы для военного времени. Наш народ был совершенно не готов… — мрачно отвечал золторианец.

Странник с неудовольствием погрузился внутрь, спереди желешки, Брат поспешил сделать то же, а Милашка уже собиралась погрузится сзади, однако этому не суждено было случится.

Когда она только прикоснулась к поверхности транспорта, раздался громкий грохот, и все заслонили клубы пыли. Дымка немного рассеялось, и лицо Странника болезненно исказилось от увиденного. Милашка висела чуть повыше земли с удивленно открытым ртом, из которого струйками вытекала кровь. Из ее живота торчала сомкнутая острая конечность ходока. Из глаз Милашки потекли слезы, она с силой глотала воздух, но все уже было кончено. Конечность в животе слегка провернулась, отчего оттуда потоком хлынула кровь, а часть внутренностей просто вывалилась наружу. Золторианка болезненно пискнула и сжала глаза. Звуков почти не было слышно. Ее горло было заполнено кровью. Бросив печальный прощальный взгляд на своих спутников, она попыталась что-то проговорить, но вместо звука с ее губ потекла еще одна розовая струйка. Странник и Брат беспомощно наблюдали происходящее из желешки, не в силах пошевелиться. В следующее мгновение конечность разомкнулась прямо внутри Милашки, разорвав ее на части, и забрызгав все окружающее останками золторианки. Раздался низкий механический голос. Искореженный, но рабочий ходок вышел из созданного им в стене проема и попытался обрушить свой мощный удар на транспорт.

Брат вовремя отреагировал, и желешка молниеносно отскочила назад, удар прошел мимо, оставив в полу большую вмятину. Глаза золторианца горели яростью. С безумным криком он направил желешку прямо на стоящего перед ней ходока. Странник уже приготовился умереть, перемешавшись в мармеладном содержимом вместе с Братом и железными останками машины. Вместо этого последовал мощный удар. Передняя часть желешки как будто окаменела, поменяв цвет из мутно-прозрачного, на белый цвет каменных зданий. Протащив на себе ходока, машина впечатала робота в стену, и Странник уже был уверен, что такого удара ходок не переживет. Однако он пережил. Со скрипом подняв мощные передние конечности ходок с грохотом опустил их на желеобразную составляющую над головами золторианца и человека. И вновь желе обратилось камнем. Рассыпавшись под ударом мелкие камушки посыпались прямо на сидящих внутри. Теперь их головы ничего не защищало. Однако брешь начала быстро зарастать.

Брат сдал назад, и искореженный робот, проехав по поверхности машины, как по горке, съехал вниз. Ходок заскрипел и попытался подняться, но в этот раз у него не вышло. Издав еще один яростный вопль, Брат выжал всю дурь из желешки и на полной скорости снова въехал в ходока, в этот раз буквально вмяв его в стену. Куски, обратившиеся камнем, провалились сквозь полужидкую составляющую и остались лежать на земле. Желешка громко запротестовала различными звуковыми сигналами и отключилась. Брат с искривленной гримасой ярости все еще пытался направить ее вперед, но теперь это было тщетно. Металлические останки ходока тоже перестали шевелиться.

Брат отрывисто дышал, уставившись на мусор, который еще недавно был тем, что убило Милашку, разорвав ее на сотни кусочков. Странник с трудом поднял ставшую, как будто ватной, руку и положив ее на плечо золторианца хрипло прошептал:

— Все кончено Брат. Все. Кончено.

Золторианец обернулся на человека, продолжая отрывисто дышать. Его глаза были стеклянными, казалось, он не понимал, что происходит.

— Все Брат. Это закончилось.

Сделав тяжелый вдох и мучительный выдох Брат уставился перед собой:

— Еще ничего не закончилось, наджи. Я еще должен доставить тебя к твоему кораблю.

Он резко дернул руку к управлению желешкой, которая к этому времени уже успела восстановиться, и направил ее к выходу с парковки.

Машина буквально вылетела из подземного гаража и сразу же была встречена снаружи громким ревом двигателей корабля, примерно полкилометра в длину, зависшем совсем рядом с верхушкой этого здания.

— Черт… — изумленно протянул Странник.

С корабля десантировались разного вида роботы. Одни блестели и выглядели суперсовременными, другие же уже, кажется, покрылись тысячелетним слоем ржавчины. Одни плавно тормозились реактивными двигателями прямо над поверхностью и сразу же начинали движение, другие просто грубо падали, впечатываясь в землю, а затем, как ни в чем не бывало, продолжали грузно шагать к своей цели.

Странник услышал знакомые, начинающие набирать силу давящие звуки, и обернулся на Брата, тот ответил кивком. Желешка рванула вперед, набирая скорость по неровной искореженной поверхности, в направлении прочь от висящего в небе корабля.

Странник не мог знать, тот ли это корабль, который буквально недавно почти убил его, но ему и не хотелось это выяснять. Однако пришлось. Буквально метров за пятьсот, до выезда на относительно ровную магистраль, машину едва не настиг мощный взрыв. Он произошел совсем рядом, со стороны Брата, отчего половина боковой поверхности обратилась черным пеплом, и обвалилась прямо на ходу. Машину бросило в сторону, чуть не перевернув, но Брат справился с управлением, и все отделались легким испугом.

— Вот что я имел ввиду, говоря о безопасности, — нервно прокричал Странник,

— Я же тебе говорил, что у нас нет ничего подходящего, — пытался перекричать мощный поток ветра, проходящий сквозь зарастающую желешку, Брат, — Но знаешь, для штуки, которая не предназначена для почти прямых попаданий корабельных орудий, она отлично справляется.

Корабль медленно шел следом по воздуху. Звук вновь начал набирать силу. К этому времени, желешка уже вылетела на почти не поврежденную магистраль.

— А эта штука может быстрее? — спросил Странник, наблюдая за орудием висевшего в небе корабля.

— Сейчас проверим.

Брат сделал несколько странных движений, и желешка издав, нехарактерный для себя рычащий звук резко ускорилась, вдавив сидевших еще глубже в себя. Окружение начало проносится снаружи с пугающе большой скоростью.

— Еще пара тройка километров и они нас не достанут. Там дальше туннель, — пояснил золторианец, не отвлекаясь от управления.

Машины, видимо, проанализировав их траекторию движения, изрядно забеспокоились. И давящий звук снаружи изменил свое поведение. Снаружи, то справа то слева замелькали взрывы, бросая желешку из стороны в сторону, потихоньку разваливая ее на части. Звук не успевал перезаряжаться, достигая своего пика, и просто постоянно разряжался короткими точечными выстрелами. Вдалеке показался спасительный тоннель, и он приближался очень быстро.

— Держись! — закричал Брат, выдавливая из желешки всю ее мощь.

Орудие строчило, как пулемет, не давая глазам отдыхать от ярких вспышек по бокам. Брат старался уводить машину от выстрелов, но в последний момент, прямо перед тоннелем, потерял управление, желешку закрутило на огромной скорости, но, хоть и боком, она влетела в тоннель.

Брат резко нажал по тормозам, и машина, постепенно замедляясь наконец то остановилась. К моменту, когда они залетели в тоннель, от желешки уже почти ничего не осталось, и тот факт, что они сами остались живы, казался просто чудом.

Странник нервно вздохнул и переглянулся с золторианцем. Кажется, ему тоже не верилось, что они в порядке.

— Ну что… — дрожащим голосом начал Брат, — Теперь можно спокойно ехать.

— Да уж… Хватит с меня на сегодня всяких опасностей, — ответил человек.