Псионикум

Глава 17. Первое признание

— Вы всё?

— Да, — кивнула я судмедэксперту.

— Тогда я упакую и к себе в лабораторию? — посмотрел на Винсента Чарльз. — Или ей займутся другие?

Винсент созвонился с начальством и пока не получил других указаний.

— Хорошо, значит, к себе, — судмедэксперт аккуратно раскидал останки по своим герметичным пакетам. При это ни один мускул не дрогнула на его лице, будто мужчина расфасовывал совершенно обыденные вещи, а не человеческие части.

— Если что-то ещё обнаружим, то сразу к тебе.

— Понял.

Вскоре железные пути были забиты людьми в форме и в дождевиках — подъехали дополнительные сотрудники региональной правоохранительной службы. Началась обычная следственная работа: обрабатывали близких миссис Стоун и расспрашивали работников кооператива и ближайших заведений. Парочка местных детективов разошлась по соседнему району.

А составив карту поисков и разбившись на пары, патрульные с собаками стали прочёсывать участок вдоль путей. Охранники и дежурные кооператива мало чем помогли нам, потому мы с Кэс присоединились к поискам других свёртков. Во тьме пространства присутствовал слабый псионический след схожий со следом от останков миссис Стоун. Не знаю, слишком слабый след.

— Так, что ещё ты там увидела? Детали какие-нибудь?

— Её кто-то душил. Вот прям с лютой ненавистью и одновременно со страстью, обидой, ревностью. А она всё кричала его имя, умоляя простить его.

— Со страстью? Хм… Тогда у нас два подозреваемых: неизвестный ревнивый любовник Лиам и сожитель-рогоносец мистер Эрнандес. Уже что-то.

— Да, может быть, но кроме имени у меня ничего нет. Хотя вру, увидела помещение, где шла борьба. А возможно и само место преступление. Вернее, пол и ковер.

— Что ж, проверим всех Лиамов Саузенд-Ойла, а если это не сработает, то всего Нью-Эдема.

— Угу… Супер идея.

— Было бы здорово, увидь ты адрес помещения прямо в видении.

— А ещё лучше, чтобы убийца сам явился с повинной. Но такого ведь не бывает.

Пройдя около сотни метров вдоль железной дороги, мы обнаружили кровавые капли на тропинке, ведущей к сливу отходов. Пока мы их осматривали и фиксировали с другим криминалистом, прибежали ушедшие вперёд кинологи, которые сообщили, что в овраге, недалеко от территории жилых домов, лежит коробка с аналогичными свёртками, где впоследствии мы обнаружили остальные части той женщины и возможное оружие преступления: разделённые в коленных и локтевых суставах, пилу, ножницы, скотч и бельевую верёвку. При осмотре одного из предплечий нашли татуировку в виде бабочки, признак бывшей профессии. Тем самым личность потерпевшей полностью подтвердилась, что добавило уверенности. А то, дактилоскоп дактилоскопом, всё же отпечатки пальцев — не самая надёжная вещь.

Первой стандартной версией была отработка её сожителя и близкий круг миссис Стоун, также бывших её коллег. С полученной информацией поехали осматривать место последнего проживания гражданина Эрнандеса, практически по соседству с районом, где были обнаружены свёртки. А значит, нам в этот захолустный край, который открывался за горой грузовых контейнеров.

Обветшалые дома с крышами весь в заплатках, с потускневшими красками кислотного цвета, железными изгородями, в старинном жилом секторе под депо, да ещё под свинцовым тучами, представляли собой гнетущее зрелище. Ну, как и сам район, в общем-то. И глядя на эту «красоту», я прям почувствовала веяние из времён счастливого, мать его, детства. Было в этом упадке нечто родное.

Как правило, здесь проживают семьи работников кооператива и завода по утилизации лома. Это если посчитать тех, кто живёт в не заброшенных домах. А остальные здания, в свою очередь, наверняка облюбовали всякие маргинальные личности, коих здесь не мало. И судя по состоянию домов, дела у кооператива идут не лучшим образом.

— Виго Эрнандес с дочерью Мартой живёт в доме по Крокс 28-3.

По адресу мы прибыли вместе с одной машиной офицеров. После внезапного заграждения в виде огромной магистральной трубы, пришлось искать нужный дом пешком. За время пока искали наш поворот в переулках, где так просто не пройти, офицеры изредка посматривали на нас с явным удивлением, что ли, словно наблюдали студентов на прогулке по чудесному парку, а не агентов-стажеров в опасном районе.

— Удалось с ним связаться? — спросили у первого офицера, чуть моложе второго.

— Никак нет. Мистер Эрнандес не отвечает. На работе сказали, что сегодня не его смена.

Гм… Подался в бега или просто отсыпается дома? Или кутит вовсю? — гадать смысла нет, пустых вариантов всегда предостаточно.

В домах вдоль раздолбанной улицы наблюдались редкие жители. Но видя нас, они сразу делали вид, что нас тут нет. Только один старик указал нам правильный путь. Дом Эрнандесов стоял за водонапорной башней в холме и был отгорожен металлическим забором, который проржавел в некоторых местах.

— Давно служите? — любопытствовала я по пути у наших спутников.

— Я шестой год, — ответил самый компанейский из парочки полицейских. — А Ник скоро десять, да?

— Да, пенсия уже маячит, — хриплым голосом бросил Ник.

— И как служится?

— До сего дня было всё отлично.

— Хех. А что такое?

— Просто это не наш район. Мы в основном западнее работаем. Здесь же выгребная яма. И народ просто дикий.

— А-а…

— А вы?

— Дайте вспомнить… Сколько прошло, Кэс?

— Второй месяц скоро будет.

— Так, кажется вот наш дом, — остановился Ник перед металлической изгородью в высоту с полтора метра и поднял с земли упавшую табличку. — 28-3, да, точно… Господи Иисусе! — но вмиг тишину разрезал громкий лай.

Перед калиткой мы столкнулись с первой проблемой — огромный бульдог, брызжа слюной, намеревался порвать в клочья любого, кто переступит за порог калитки. Такой зверь запросто оттяпает тебя всю за милую душу.

— Какой милый пёсик, — умилилась Кэсси, ничуть не испугавшись зверя.

Как ни странно, но да, бульдог выглядел ухоженным, упитанным — ни в какое сравнение с бродячими псами, которых мы видели пару раз мельком.

— Тебя больше ничего не смущает, Кэс? — офицеры выхватили оружия и держали бульдога на прицеле.

— Да я жду, когда хозяин сам выйдет или кто-нибудь из соседей. Такой лай точно все услышат.

Гм. Возможно.

— Мистер Эрнандес, это полиция! Мистер Эрнандес!

— Кажется, никого нет дома. Заглянем в другой раз? — спросила у Кэс.

— Хочешь ещё раз переться сюда, Анна?

— Не особо. Жаль, что кинологи остались там.

— Точно. Они бы нашли с этим зверем общий язык

— Гм… А выстрел в воздух его не спугнёт?

Офицер с кем-то переговорил по рации и воспроизвёл один выстрел в воздух. На собаку это никак не подействовало. Так же, как и его специальный отпугиватель.

— Может, баллончиком брызнуть? Или там шокером?

— А может вы что-то сделаете?! — нервно ответил Ник.

— Анна?

— Чего?

— Давай. Ну, — стрельнула в сторону пса глазами Кэс.

— Почему сразу я? Давай ты.

— Не, я — просто водила. И вообще, тебе что, пёсика не жалко? Ты же знаешь, менталистика не мой конёк. А вот если бы нужно было кого-то поджарить.

— Гм… Да, не хватало ещё сесть за живодёрство. Ладно. Господа, спокойно, не надо никаких электрошокеров и дубинок. Вы всерьёз собирались избить пса или что? Отойдите.

Здоровенный бульдог оказался самым цивилизованным из всей встречной живности и просто добросовестно выполнял свой долг. Весь такой ухоженный и с модным ошейником он не спешил вырваться за пределы территории дома, чтобы наброситься на нас. И только при приближении к калитке начинал угрожающе рычать. Красавец, одним словом. Но всё же его нужно убрать. В смысле, убрать с дороги, а не убить. У меня нет склонностей к зоосадизму. Так-с… Что тут можно сделать? Ничего кроме страха на ум не пришло.

Само собой, псионика животных, если вообще это слово можно применить к ним, отличается от псионики людей. Их разум более примитивен и базируется лишь на основных инстинктах. Я шагала к нему на встречу, ничем не показывая своего страха, а даже наоборот. С помощью псионики я посылала ему один самый чёткий сигнал — приближается опасность. И не просто такая обыденная, например, что вот я — обычный недоброжелатель и собираюсь напасть, а к примеру, что надвигается ураган или землетрясение. В ином случае, бульдог мог решиться дать отпор. А бороться с катаклизмом, само собой, нет смысла. По крайней мере у животных уж точно.

Наваждению страха от надвигающейся катастрофы бульдог сопротивлялся недолго. По мере моего приближения его угрожающий лай стал утихать и между ними проскальзывали нотки жалобного скулежа. Он начал пятиться, делать круги вокруг себя, хвост встал торчком и быстро затрепетал, как и его маленькие уши. И когда я уже была перед калиткой, бульдог убежал от меня прочь, будто за ним гналось природное бедствие в моём лице. Что и следовало доказать, от доминантного инстинкта самосохранения не избавиться. Особенно если ты собака. Особенно если против тебя задействована псионика в грубой форме.

Избавившись от четвероногого стража, я спокойно зашла на территорию усадьбы. Лужайку жители стригали кое-как, цветочки в клумбах давно завяли, а по всему двору лежали разбросанными всякие вещи. Посреди этого бедлама к крыльцу вела растоптанная дорожка. Само же жилище не было большим и с осветленным фундаментом. Рядом с ним примыкал сарайчик с гаражом. Но самое главное — нет ощущения смерти. Если и где расправились с миссис Стоун, то явно не здесь.

Гм… Дорога. А мы ведь голову ломали, как тут проехать, а надо было всего-то обойти весь район и заехать с противоположной стороны. За слегка приоткрытыми вратами гаража я увидела, что автомобиль стоит на месте. Значит, и сами хозяева на месте. Ну, скорее всего. Сейчас проверим. Сканирующим взором прошла по дому — изнутри исходило источник одного живого существа. И, кажется, он спит или без сознания. Потому ощущался не таким активным.

— Далеко же бульдожка удрал. Что ты с ним сделала?

— Почти то же самое, что и вчера с Малышом.

— Мм?

— Воспроизвёл в его разуме то, что вызывает неподдельный ужас.

— Оо… бедная собачка.

— Да уж, кажется перестаралась.

— И как тебе не стыдно.

— Ни капли.

— А-ха-ха.

— Шутки-шутками, но что-то я ничего такого не ощущаю, кроме того, что там кто-то есть.

— Поняла, — вытащила пистолет Кэс и резко посерьезнела.

— Но, по-моему, он спит.

— Все равно нужно быть начеку.

Если здесь совсем недавно произошло жестокое убийство, то должен был остаться хоть какой-то псионический след. Но ничего такого. Везде. И это было странно. А, впрочем, Кэс права, ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов. К тому же, может убийство произошло давно, а псионический след так долго не остается.

Не убирая свои пистолеты, офицеры зорко озирались по сторонам. Не дождавшись пса, они без приключений дошли до крыльца. На звонок, стуки и выкрики никто не думал отвечать. Да и через окно ничто не просматривалось. Так что, невозможно было сказать, есть там кто или нет. Только моё ощущение. А для того, чтобы ворваться в дом без разрешения и проверить уже наяву, у нас нет на то прав. Неприкосновенность частной территории, знаете ли. Тут нужен ордер либо же если застали само преступление. Хотя, обычно ордер выдавали в кратчайшие сроки, но наш судья что-то мешкал и просил подождать час-полтора. Видите ли, деловой ланч у него.

— Проклятье. Придётся связаться с Эрнандесом позже и заново прийти сюда уже с бумажкой.

— Ладно. Проверим задний вход и мусорку, а потом свяжемся со штабом, — офицеры разделились.

— И гараж, — бросила им вслед и хотела пойти осмотреться, как меня остановила Кэс.

— Погоди-ка, — заговорщицким голосом шепнула мне моя подруга и направила руку в сторону закрытой двери.

После парочки щелчков дверь отварилась сама собой, приглашая нас войти.

— Открыта дверь, возможно проникновение! Угроза жизни гражданского! Офицеры, сюда!

Ох… Ё…

— М-да… По тебе плачет театр, Кэс. И не только.

— Тише… Повторюсь, ты хочешь ещё раз сюда переться?

— Нет, — и к постановке Кэс присоединилась и я. — Офицеры, мы, кажется, что-то услышали!

— Да!

Офицеры прибежали тут же и увидели открытую нараспашку дверь без следов взлома. Если они и поняли что-то неладное, то ничего не сказали. Правда, они как-то странно косились в нашу сторону. Ну, как без этого. Они вновь связались с диспетчером и получив подтверждение, вошли в дом в боевой готовности.

— Полиция! Всем оставаться на местах! — наготове вошли первыми офицеры, а потом и мы.

Внутри дом выглядел слишком эм… обычно. И сразу за прихожей выяснилась причина упорного молчания хозяина и тишина в доме. В стельку пьяный в одних трусах он спал на диване в гостиной, где плотные шторы закрывали окно. А перегаром пропахла вся гостиная, аж глаза резало, честное слово.

— В таком состоянии мы мало что узнаем от него, — огласил очевидное один из офицеров и почесал затылок.

Через свою рацию он доложил об остановке и к нам послали дополнительный наряд.

— Блин, зря до сюда топали? Мистер Эрнандес! Подъём! Мистер Эрнандес!

— Агенты, а вас случайно не учили вмиг отрезвлять пьяных в Псионикуме?

— Нет. Но можно окатить его холодной водой, потом шокером, — предложила я.

— Ага. Здравствуй, иск за превышение должностных прав? У тебя и так дисциплинарное слушание, Анна, не забывай.

— А, точно. Ну, значит, вам решать. Мои полномочия тут… Сами знаете.

Пока офицеры и Кэс будили мужчину, я потихоньку осматривала дом. И знаете, дом не был похож на увиденное в видении. Вообще. На полу был линолеум. Никакого паркета. Да и ковёр лежал только у прихожей, и он не был похож на тот из видения. Хотя, тот ковёр явно выкинули, ведь явно там найдётся парочка улик. А дом, ну… Видела лишь мельком и вообще видения — такая вещь, не совсем коррелирующая с реальностью.

Сканирующим взглядом прошлась по остальному убранству и недолго остановилась на фотографиях. На центральном и самом ярком по образу, миссис Стоун и мистер Эрнандес стояли в обнимку где-то на фоне леса, рядом дочь Виго. Вроде ничего такого, даже улыбались искренне. Из остальных вещей также ничего полезного — никаких ярких следов.

Чуть позже к нам присоединились ещё несколько офицеров. И тем временем выяснилось, что семейка была довольно-таки странноватой. В ходе проведения следственных мероприятий установили, что дочь Виго от предыдущего брака, старшеклассница, уже ведёт активный половой образ жизни с другим несовершеннолетним из соседнего дома. Потому и её большую часть времени нет дома. Но активная жизнь была не только у неё, но и у убитой. Только за первые часы оперативники установили у неё несколько действующих любовников. С двумя она имела контакты минимум за неделю до смерти, а вот с последним могла видеться накануне.

После часа пробуждения и настойки антипохмелина, мистер Эрнандес стал чуть более полезным. Он рассказал, что знает о её любовных похождениях. А известие о её смерти по-настоящему шокировало его. Не похоже, что это он.

— Бедная Джен… — говорил он про себя, хватаясь за голову.

— Во сколько она вчера ушла из дома?

— Не знаю, вчера была моя смена. Я приехал домой сегодня утром.

— А где сейчас ваша дочь? Она не отвечает на звонки.

— Марта? Наверняка у Томаса. Молодёжь, сами знаете, чем заняты.

— Не знаете, с кем из её подруг и друзей мы можем поговорить?

— Из шлюх имеете в виду? А вы что, сами не знаете? Хе-хе.

А он как-то чересчур быстро смирился с потерей.

— Мистер Эрнандес…

— Да не знаю я… Гвен, может быть. Или Келли.

— А может Лиам? Вам знакомо это имя? — спросила я.

— Лиам? — как-то странно посмотрел на меня мужчина. Видимо заметил мои очки. — Нет. Не знаю…

Блин… Казалось бы такая удачная зацепка, но нет. Нифига. Одного имени мало.

— А, нет. Знаю. Это ж сын Барри. Он живёт в паре домов отсюда. Толковый пацан. Правда молчаливый. Но руками умеет работать. Недавно из армии вернулся и устроился к нам сварщиком. А что?

— Он связан с миссис Стоун?

— Лиам и Джен? Да нее… — сказал он, но взгляд застыл.

Так-с, вычислен возможный Лиам. Замечу, возможный.

— Где, вы сказали, он живёт?

— Дом 28-6. Тут недалеко.

Оставив офицеров с мистером Эрнандесом, мы с Кэс пошли в гости к названным соседям. Ближе к дому с указанным номером по спине пробежал холодок. Гм… Неужели разгадка так очевидна? Или это я просто себе накрутила. Да нет, пси след был схож со смертью, но пока не сказать точно. Нужно осмотреть вблизи и более «глубже».

Дом семьи Барри и Лесли Нортон, а также их единственного сына выглядел на порядок лучше и побогаче, чем все соседние дома. В основном благодаря их сыну. Молодой человек двадцати лет атлетичного телосложения в военном камуфляже активно работал в своём сарае и не сразу услышал звон колокольчиков наружных врат.

— Мистер Лиам Нортон? — внезапный вопрос Кэс заставил его резко обернуться с молотком в руках.

— А? Что? Вы кто? Как вы сюда попали?!

— Псионикум, — показали мы удостоверения. — Мы можем поговорить?

Образ Лиама замерцал. Глаза парня забегали. На мгновение его взгляд краем прошелся по молотку и по нам. Гм… Обдумывал насчёт нападения? Серьёзно? Какой отчаянный. Или находится на грани срыва. И знаете, да, он мог запросто сотворить подобное с миссис Стоун. Но блин, почему я увидела чёрный силуэт, а не хотя бы цвет волос или вообще лицо… Арестовать человека, основываясь только по имени, это как-то не серьёзно

— О чём? — раздался его сиплый голос.

— О вашей соседке, Дженнифер Стоун.

— Я… Я… Не знаю такую. То есть, знаю, но… С ней л-лично не знаком.

— Она умерла, Лиам. Её убили. Нам важна любая помощь.

— Я… Я ничего не знаю.

Опа. Первое стоп-слово, которое никогда не стоит говорить следователю: «ничего не знаю». Лучше говорить: «затрудняюсь вспомнить».

— Ничего не знаешь? Она же твоя соседка. Наверняка, что-то видел. Любая мелочь будет нам полезна, Лиам. Ну же, помоги нам найти её убийцу.

Я сделала шаг навстречу к нему, он сделал назад и положил молоток на стол.

— То есть, п-п-полезного не знаю.

— Значит, полезного… Гм… А много тут инструментов у тебя, я погляжу: щипцы, ножницы…

— Разные верёвки, скотч, пила. На вид не слишком острая, как ты считаешь, Анна, но вполне себе, а? Порезаться можно, ой-ой… — продолжила мой спектакль Кэс.

Это, конечно, не те инструменты, которыми расчленили тело, но они не могли не вызывать вспышки в памяти у убийцы. И… Это сработало. Образ парня изменился. Он весь сжался, как натянутая струна. Я бы сказала, перед нами убийца. Оставалось лишь доказать это или выудить признание. И второе представлялось мне сейчас более возможным вариантом.

— Ч-что…

Парень итак находился в уязвимом состоянии. По всей видимости он пытался избавиться от нахлынувших чувств после убийства под аффектом. Да и к убитой он был неравнодушен. Оставалось взять его прямо сейчас, теплёньким, однако невовремя к нему на помощь пришёл его отец. Услышав его голос, он успокоился.

— Кто вы такие? Что вам надо? — раздался низкий прокуренный голос пузатого мужчины в майке и шортах.

— Псионикум. Опрашиваем всех соседей мистера Эрнандес.

— Что?! По какому поводу?!

— По поводу смерти вашей соседки, Дженнифер Стоун.

— А причём тут мой сын?!

— Мистер Нортон, спокойней. Мы просто опрашиваем соседей. Может, кто, что видел. Мало ли.

— Ничего мы не видели. Мы всегда держались от этих… — мужчина явно ляпнул бы более красноречивые слова, но сдержался, — этого семейства подальше. Вы же знаете, кто они. Лиам, иди в дом.

— Мистер Нортон…

— А с вами, мы без адвокатов не будем говорить!

— Мистер Нортон, — вмешалась. — Зачем всё усложнять. Мы знаем какие они. Давайте поговорим внутри? Вы просто распишитесь, где надо и мы сразу разойдёмся. Разве вы хотите столько нервотрепки?

— … Хорошо. Только быстро!

Было немного рискованно проследовать за таким нестабильным подозреваемым в их логово, точнее в дом. Но мне нужно было прочувствовать дом изнутри. А также надавить на Лиама.

Гм… Знакомое до боли ощущение.

— Что там за бумажки?!

— Обычный лист опроса и освидетельствования. Это быстро.

— Давайте быстрее!

Но дальше кухни мы не зашли. Однако я уже могла сказать, что снова отсутствует паркет. Значит, убили её не здесь. Что плохо. Никаких ярких следов недавней смерти.

— Как бы вы охарактеризовали семью Эрнандесов… — начала читать Кэс.

— А что именно случилось с Дженнифер?! Небось передоз, — недовольно гаркнул мистер Нортон старший.

А вот и второе стоп-слово. Никогда не отвечайте вопросом на вопрос следователю. Особенно в таком тоне.

— Дженнифер Стоун обнаружена мёртвой сегодня утром. Это всё, что вам нужно знать.

— Аа… — просто протянул мистер Нортон старший. — По мне это не удивительно. К ней много кто ходит. Кто их разберёт-то, этих оборванцев и бандитов.

— Откуда вы это знаете, мистер Нортон? — Кэссиди записывала каждый свой вопрос и ответ мужчины.

С блокнотом в руках она и впрямь выглядела профессионалом. Гм… Может и мне стоит таскать с собой? А хотя, нафиг надо. И зачем тогда память, пфф…

— Да к ним почти каждую ночь приезжают разные машины. Веселятся, не дают спать. Да и все эти слухи. У нас жителей не много, так что, всё видно и слышно. Ничего не утаишь.

— В самом деле? — через окно на задний двор я смотрела на пристройку с окном возле мастерской. И всё это время в моей голове прокручивался женский визг, умоляющий о пощаде.

— Что вы имеете в виду?! — вновь вспылил мужчина и злобно покосился на меня. — И вообще, без адвоката мы не обязаны вам отвечать!

— Адвоката? Неужто вам есть что скрывать, мистер Нортон? С чего такая агрессия?

— Знаю я вас, агентов!

— Лиам? А что ты молчишь? Ты же знал её, верно?

— Что за бред! Так вот как вы работаете, да?!

— Лиам? Ты же помнишь её? Видел её отсюда каждый день, — не обращая внимания на отца, спрашивала я парня.

— Кто у вас начальник?! Если вы сейчас же не уберётесь из моего дома, то у вас будут проблемы!

— И всё же, я спрашиваю у вашего сына, а не у вас. Как бы ты охарактеризовал миссис Стоун, Лиам? Она такая, как описывает её ваш отец? Ничтожная шлюха, не заслуживающая жизни?

— Ну всё, я звоню! — едва сдерживая крики, копался в телефоне мужчина, пока Лиам стоял как вкопанный возле холодильника.

— Но это же не так. Согласись, для своих лет она выглядела хорошо, очень даже хорошо. Так что неудивительно, что она никогда не была обделена вниманием у мужчин. А ты, что ты думал? Мечтал быть тем единственным? А когда увидел её с другим, счёл, что она предала тебя?

— Да, соедините меня с прокурором! Да, ко мне ворвались ваши агенты…

Видя, как Лиам начал невольно вспоминать, я усилила напор. Практически силой заставила прокрутить у себя миг смерти миссис Стоун и то, что она испытывала в миг своей гибели.

— Агенты Рейн и Уильям…

— Лиам… Ты ведь этого не хотел… Просто так получилось… Она не обращала на тебя внимания? Считала за ребенка?

За окнами заиграло цветом проблесковых маячков и вскоре от полицейских в усадьбе за окном было не протолкнуться. На деле это должен был быть обычный обход соседей. Но при виде целого наряда полицейских Лиам окончательно сломался.

Он силой ударил по столешнице.

— Я не хотел! Я… Я…

Когда его образ вспыхнул ярким красным огнем, он расплакался. Сквозь всхлипы начал нести чушь и умолять о прощении. Чуть позже он даже не стал оправдываться, сразу рассказал всё как случилось, и что ему жаль, очень жаль. В тот же час дело было передано местной полиции. А самого парня упаковали при нас. Что там было дальше — мы не узнали. И когда все уже возвращались поздним вечером, пошёл дождь.

— Гм… Как-то просто всё вышло, — бросила Кэс.

— Да. Зато одно дело сделано.

— Осталась ещё куча.

— Мгм… Но хоть что-то.

Выжженный в один момент, как жизнь Лиама, последний окурок Кэс унесло потоком в водоотвод дорожного канала. После всего этого, мне невольно хотелось спросить: неужели страсть и впрямь так слепит разум и ещё не видавший жизнь молодой парень спустил её в унитаз ради неё? Ведь… Не знаю. Во всём этом просто не было никакого смысла.

По возвращению в отдел у нас уже не хватало времени на другие дела и едва отчитавшись по делу Лиама, собирались по домам, как нас вызывал Каллиган и даже похвалил.

— Хорошая работа.

— Хорошая? Там бы справился любой следователь. Там не было никакой псионики.

— Любое закрытое дело — это хорошо.

— Это девиз ваш такой?

— Анна…

— Впрочем да, хорошая работа, ну, по сравнению с делом Кевина Стюарта. Мне нужно проверить подобные случаи за последние полгода.

— Анна… — устало бросил Каллиган. — Самоубийства ещё ничего не говорят о серии. Трагедии случаются и в этом нет злого умысла.

— Злого умысла?

— Постороннего лица, я имею в виду

— Гм… А сколько трагедий докажут? Десять?

— Идите домой, — повторил Каллиган. — И не забудьте про дисциплинарное слушание.