Прятки с охотником

Эпилог

Роланд обещал вернуться через полгода.

Я вытерла слезы и с тревогой перевернула лист календаря. Сегодня начинается десятый месяц его отсутствия. Последние месяцы я ежедневно выходила к городским воротам, подолгу стояла там и всматривалась вдаль. Иной раз думала, что могу встретить Роланда по дороге, и шагала две-три мили вперед, за стену, в дождь, снег, в мороз. Я поворачивала назад с наступлением темноты, возвращалась домой, а на следующий день снова шла к воротам.

Ожидание убивало. Мне стало неприятно смотреть на себя в зеркало: лицо осунулось и вытянулось, глаза впали, от постоянного недосыпа я часто теряла связь с реальностью и часами лежала, глядя в потолок.

Мне не страшно за себя. Подумаешь, мужчина меня бросил и остался в столице. Но я знала, нутром чувствовала, что это не так, а значит, с ним что-то случилось. Что угодно могло произойти: отец приказал остаться или отправил за другой особью. Король не позволил вернуть поисковик или же вовсе казнил. А может, Роланда вновь упекли в тюрьму, в этот раз навсегда.

Много всякого я передумала в последнее время. Мне не найти себе места, пока я не узнаю, что стало с любимым мужчиной.

— Ая? — Дверь в мою спальню распахнулась, и в нее просунулась голова Ланы. — Эгра зовет завтракать, ты идешь? Сегодня блины с маслом и пшеничная каша, а Горан принес баночку крыжовникового варенья. Сказал, что бабуся, которой он помогал залатать крышу, совсем бедна и смогла расплатиться только вареньем.

Я улыбнулась через силу, кивнула. Лана скользнула по моему лицу обеспокоенным взглядом и тихонько прикрыла дверь. Мне не доставляло никакого удовольствия мучить подругу своими переживаниями, и я почти ничего не говорила ей о моих чувствах, но она все видела.

Перебоя с порошками теперь не было: во-первых, Роланд оставил достаточно денег, чтобы мы не нуждались в его отсутствие, во-вторых, Йерек продал свою лавку приятному господину и уехал… да черт его знает, куда он уехал, и выяснять не хочется. Надеюсь, что далеко.

Горан устроился на работу в местную строительную фирму. Не сказать, что ему хорошо платили, но он был доволен.

Эгра готовила еду. Постоянно и очень много. В конце концов она сообщила, что ей это очень нравится, и мы с Ланой занялись поиском покупателей на… готовую еду! Тот день, когда мы решили, что кому-то нужны готовые котлеты, стал для нас отправной точкой в нашем деле. Девять месяцев спустя клиентов было два десятка из тех, кто покупает завтраки, обеды и ужины каждый день, и почти тридцать человек брали кулек сухарей, упаковку булочек или что-то подобное. Эгра училась готовить по поварским книгам, купленным Гораном, в каких-то неимоверных количествах.

Все было хорошо, кроме одного: Роланд, кажется, больше не вернется.

Предательские слезы снова обожгли щеки, я зло смахнула их и встала. Мои близкие без меня справятся, а я должна подумать о поездке в столицу. Пусть даже я узнаю, что Роланда казнили или посадили в тюрьму, но зато мне будет куда спокойнее, чем пребывать в неведении.

Внизу раздался шум, топот, голоса. Лана закричала, но не испуганно, а будто бы от радости. Запричитала Эгра, а Горан расхохотался.

Я бросилась из спальни, но только успела отворить дверь, как впечаталась носом в чью-то крепкую грудь. Руки обхватили меня за плечи, прижали к телу, и пока я, ошарашенная, хлопала глазами, Роланд целовал мое лицо.

Роланд?!

От осознания, кто передо мной, я потеряла дар речи. Сердце подпрыгнуло и рухнуло вниз.

— Ая, Аечка, родная. — Роланд трогал мои волосы, щеки, плечи, гладил по голове и вновь прижимал к себе так крепко, что у меня перехватывало дыхание. — Прости меня, прости, пожалуйста. Я не мог приехать раньше, пришлось задержаться.

Много же мне понадобилось времени, чтобы понять, что Роланд мне не привиделся! Он живой и настоящий, вот же он, обнимает меня и улыбается, а я смотрю на него растерянно и не верю своим глазам.

На завтрак меня уже никто не звал, да я бы и не пошла. Рыдала, не в силах оторваться от любимого ни на мгновение, задавала тысячи вопросов, целовала его и снова заливалась слезами.

Полчаса или даже целую вечность спустя Роланд усадил меня в кресло у окна, а сам расположился на полу напротив. Держа мои руки в своих, он рассказывал, что произошло за эти девять месяцев.

— Я сдал поисковик, сообщил, что больше не хочу служить. С отцом пришлось немного повздорить, но он принял мое решение. На самом деле я в тот же день нашел возничего, готового отвезти меня в Уланрэй, но заскочил домой и там задержался. Пока разобрал колодец, разбил камни на более мелкие, сложил все в деревянные ящики и загрузил их в карету. Сразу после я не смог уехать, нельзя было не попытаться спасти хоть кого-то из нелюдей. Гостил у отца, чтобы стащить у него поисковик, с его помощью нашел нескольких оборотней и парочку вампиров. Последние меня чуть не сожрали, но не я не об этом… Я привез остатки камней сюда, мы сохраним их, они могут пригодиться для наших детей и всех других новых особей. Поисковика отец не хватится, у него их много.

Роланд замолчал на минуту, сел поудобнее и добавил:

— Я нашел еще кое-что… Это книга, старая, но буквы читаемы. Смотри. — Он, будто спохватившись, суетливо начал вытаскивать из внутреннего кармана тонкую книжонку. Ветхая, с пожелтевшими листами, она грозила развалиться в его пальцах. — Здесь последние данные по реальной истории, не переписанной королями.

Я протянула руку за книжкой, совершенно зачарованная. От волнения даже ладони вспотели.

Роланд отдал мне ее нехотя, положил свою руку поверх моей и попросил:

— Не читай, я сам скажу. Мне не хотелось, чтобы ты знала… но скрыть не могу.

— Что там такое? — усмехнулась я, жадно всматриваясь в потрепанную обложку.

Роланд сглотнул, перехватил мой встревоженный взгляд.

— Причина, по которой нелюдей сейчас истребляют, невероятно глупа. Оттого и обидно. Четыре века назад родилась оборотница с магическим даром…

— Я знаю, — вздохнула я, откладывая книгу в сторону. — Мне Лана уже давно рассказала. Та оборотница пошла войной на драконов, драконы вымерли, король за них мстит. Так ведь?

— А почему оборотница уничтожила драконов, Лана тоже знает? — Брови Роланда поползли вверх.

Я хмуро мотнула головой. Нет, этого она мне не говорила.

— Из-за измены, — выпалил Роланд. — Причину тупее и не придумать. Оборотница влюбилась в младшего драконьего лорда, он клялся ей в любви, а потом женился на драконице, с которой был помолвлен с самого рождения.

— Быть не может! — ошарашенно воскликнула я. — Девчонке изменили, а она уничтожила целый народ? Бред какой-то.

— К сожалению, это так.

— Но драконы могли ей помешать, разве нет? Что им та магия и какие-то оборотни?

— Они клялись своим богам не проливать крови. Сдались без боя.

Я схватилась за книжку в нетерпении. Прочту и обдумаю, а то в голове не укладывается, как такое может быть. Внутри поднималась волна злости от обиды и непонимания: любовь к младшему лорду, вспыхнувшая в сердце магически одаренной оборотницы, стала причиной уничтожения драконов, а впоследствии цивилизации нелюдей в целом.

Да как это возможно?!

— Ая? — ласково позвал меня Роланд, отрывая от чтения. Я была уже, между прочим, на второй странице.

Я улыбнулась ему, быстро чмокнула в губы и прижалась щекой к щеке.

— Я люблю тебя, — прошептала я, чувствуя, как злость отступает. — И, наверное, если бы ты вдруг оказался помолвлен с кем-то и бросил меня, то я бы просто умерла, вот и все.

Роланд негромко рассмеялся и заключил меня в объятия.

— Мы поженимся завтра, возражения не принимаются.

— А я возражать и не собиралась.

В ту же секунду с громким радостным визгом в спальню влетела Лана и кинулась к нам с распростертыми руками.

— Я подслушивала! — счастливо заявила она, прижимаясь ко мне со спины. — Ой, пойду скажу Эгре, чтобы готовила праздничный обед на завтра!

И Лана вылетела из комнаты так же стремительно, как и появилась в ней.

Я спрятала смущенный взгляд в книгу, не переставая думать об измене драконьего лорда той оборотнице, чей разум, очевидно, помутился от ярости, раз она такое натворила. Мысли перескочили на ящики с магматическими камнями, и, пока Роланд приводил себя в порядок с дороги, я все размышляла о них.

Что-то мне подсказывало, что у нас еще есть шанс спасти оставшихся на свете нелюдей и даже сохранить жизнь будущим поколениям.