Провинциал. Книга 4

Глава 14 Новые трудности

Сэр Ричард Батлер потушил сигару, встал из-за стола и сладко потянулся, с наслаждением расправляя успевшее немного занеметь тело. Шутка ли, сидел, часа, наверное три, не разгибаясь.

Но, важная и нужная предварительная работа, наконец, закончена, и план операции, хоть и вчерне, но уже готов и даже перенесён на бумагу.

Не смотря на то, что нынешний Госсекретарь был бабником, гедонистом, снобом и сибаритом, работать с ним сэру Батлеру было приятно.

Мистер Каммингс никогда не пытался вникать в детали, совать свой нос куда не надо, навязывать своё мнение, и учить профессионалов тому, что они и так умеют делать лучше всех на свете.

Он ставил задачу и терпеливо ждал результатов выполнения. Не более того.

А, поскольку служба Шесть работала под началом сэра Батлера, как дорогой швейцарский хронометр, без сбоев и осечек, то каких-либо разногласий и трений у них практически не возникало.

Госсекретарь неизменно был доволен работой шестой службы, а руководитель этой службы был неизменно удовлетворён теми наградными и премиальными, которыми мистер Каммингс благодарил его за хорошо выполненную работу.

Кроме того, большим плюсом мистера Каммингса была его, поистине, акробатическая гибкость в совмещении высоких государственных интересов с личными шкурными.

И он, помимо того, что богател сам, не препятствовал в реализации этой возможности и тем, кто выполнял для него различные щекотливые поручения.

Вот, например, как сейчас, когда он с ходу предложил сэру Батлеру войти в долю, справедливо оценивая его будущий вклад в преумножение своего собственного благосостояния.

А если удастся влезть в состав акционеров этих грандиозных меркокситовых месторождений, то можно считать, что партнёры обеспечат не только себя самих, но и всех своих потомков до тридцатого колена.

Но тут требовалось здорово поработать, и головой тоже.

Акционерное общество «Полиметаллические прииски Цекко» пока было закрытым и в состав его акционеров входил только этот самый Антонов, на землях которого и располагались прииски, и два очень не простых деятеля из высшего дворянства Российской Империи, подходы к которым найти нереально.

Сэр Батлер видел два способа влезть в состав акционеров. Первый способ, самый очевидный, это найти подставных лиц и купить небольшой пакет акций в процессе IPO, ну, а потом имеющийся пакет можно будет и расширить со временем.

Но тут сохранялась опасность того, что имперские органы финансового мониторинга отследят денежные потоки, установят конечных бенефициаров, и, убедившись в том, что это иностранцы, просто отберут всё в пользу Императора.

И, как показывает практика, в подобном случае судиться и спорить не просто бесполезно, но и себе дороже выходит. И если до момента ареста проблемные активы не скинуть на сторону, то пиши пропало. Рискованно, однако.

А Ричард уже успел нарыть некоторые сведения и по неудачным попыткам фонда «Недра» наложить лапу на этот жирный проект.

Способ, к которому они прибегли был довольно надёжен, но, у них, банально, не хватило сил, да и в самый ответственный момент кто-то из старых врагов устроил им знатную вендетту.

В результате представитель фонда на Цекко, некий Овечкин и один из соучредителей фонда с говорящей фамилией Сирота исчезли. Предположительно, подались в бега, хотя и тут, как говорится, возможны варианты.

Вполне могло так статься, что они оба упокоились в каких-нибудь безымянных могилках в забытых уголках заштатных планет.

Жизнь делового человека, она разная бывает. И заканчивается по разному. Кто-то в кругу семьи умирает в своей постели. А кто-то, бывает, и пузыри пускает в омуте под мостом со ступнями, вмурованными в тазик с бетоном. Да, жизнь, она такая…

Остальным членам правления повезло намного меньше. Так или иначе, они один за другим покинули эту юдоль скорби. И им явно кто-то в этом активно и деятельно помогал.

До сих пор на слуху оставалось скандальное дело о самоубийстве господина Сагателяна, председателя правления этого фонда.

Он покончил с собой тремя выстрелами из штурмовой винтовки. В затылок. Вот такой вот казус.

Так вот, способ, который они хотели использовать, это ликвидировать самого лендлорда, Андрея Антонова, а его сестру, Елизавету Антонову, наследницу всего, выдать замуж за своего человека.

Потом осталось бы просто надлежащим образом обработать психику слабой женщины.

И, после соответствующей обработки, она, оставаясь номинальной владелицей всех этих богатств, полностью, и, при этом, совершенно добровольно, делегировала бы фактическое управление всеми активами и доходами, с них получаемыми, своему мужу.

А он уже выполнял бы все распоряжения реальных хозяев, будучи их ставленником.

И одним из этих теневых выгодоприобретателей собирался стать сэр Ричард Батлер.

Ну а сама наследница до старости вышивала бы, сидя у окошечка, гладью, или крестиком, что, по сути, одно и то же.

И, поминая безвременно почившего брата, изредка плакала бы.

Этот способ не так прост, но несёт меньше рисков в плане возникновения конфликтов с Имперским Законодательством, если по уму всё сделать, разумеется.

Да, оба способа имеют свои плюсы, и свои минусы.

А потому сэр Ричард Батлер принял поистине соломоново решение. Он решил, что будет добиваться цели, используя все возможности.

Он всё подробно расписал, и теперь ждал Найджела Грина, своего лучшего агента, которому был присвоен сакральный кодовый номер — в отчётах и документах службы от проходил под псевдонимом «агент 007».

Вчера его вызвали с курорта, где он отдыхал после успешного завершения очередного задания.

У него ещё оставалось дней пять, но сэр Ричард настоял на его немедленной явке, мотивируя это сложностью и важностью задачи, которую он собирался поручить своему лучшему профессионалу.

Не сказать, чтобы этот вызов сильно обрадовал Найджела, но он согласился досрочно прервать свой отпуск, и сейчас уже должен был прибыть для инструктажа.

— Шеф, прибыл мистер Грин, — простуженный голос дежурного офицера прозвучал из динамиков системы внутренней связи.

И, что интересно, их этих же динамиков, словно далёкое эхо, следом донеслось:

— … Да, Грин. Найджел Грин…

— Пусть заходит, — скомандовал сэр Ричард.

Спустя несколько секунд дверь в кабинет широко распахнулась, и в дверном проёме возник рослый загорелый красавец, элегантно одетый по последней моде, благоухающий утончённым парфюмом.

— Сэр Ричард, агент ноль ноль…

— Садитесь уже, — ухмыльнулся начальник службы, — передо мной то рисоваться не надо, я ж тебя, как облупленного, знаю, а пыль в глаза девкам на Нью-Пикадилли пускать будешь.

— Извините, — на лице пижона даже следов смущения не просматривалось, надо сказать, — привычка, сэр…

Полтора часа начальник шестой службы подробнейшим образом вводил своего агента в курс дела, отвечал на его вопросы и вообще, инструктировал.

И, когда всё необходимое было сказано начальником и надлежащим образом усвоено подчинённым, инструктаж окончился.

— Вопросы есть? — поинтересовался под конец начальник.

— Один вопрос, сэр, — агент заглянул в глаза шефу, и продолжил, — а могу я тоже добавить своё имя в список, так сказать, теневых акционеров этого замечательного акционерного общества?

— Можешь, — согласился шеф, но твоя доля не должна превышать один процент от нашего общего пакета…

— Маловато будет, — пробурчал агент.

— Там, — начальник воздел вверх указательный палец, — нас с тобой могут и не понять в таком случае. А если это произойдёт, то и вообще можем мимо денег пролететь. Андэстэнд?

— Ага, — кисло ухмыльнулся агент, — как поётся в песне, лорды, сэры, пэры, знайте чувство меры…

— Да, — издевательски ухмыльнулся его шеф, — как говорят русские, на чужой кусок не разевай роток…

— Ага, — словно эхо отозвался Найджел, — и всяк сверчок знай свой шесток…

— Молодец! — шеф, привстав, одобрительно хлопнул красавца по плечу, — всё понимаешь и проявляешь похвальное усердие, изучая фолклор вероятного противника.

— Разрешите идти? — спросил агент, косясь на дверь.

— Да, завтра у тебя вылет на Цекко, так что отдохни, мой тебе совет, — шеф глянул на подчинённого, — а то знаю я тебя, опять в казино, небось, намылился.

— Я на пол-часика всего, — понурил голову агент, — одним глазком… Загляну, и домой.

— Ну, смотри у меня, — прокряхтел сэр Ричард, — карты и бабы доведут тебя…

— Знаю, до цугундера доведут. Непременно, — агент улыбнулся, снял с вешалки свою щёгольскую шляпу и вышел за дверь.

Сэр Роберт посмотрел вслед ушедшему, сел в кресло, и налил себе сто грамм из пузатенькой бутылочки, прятавшейся до этого момента в служебном сейфе:

— Ну, всё сделал, агента проинструктировал, теперь можно, — и с наслаждением высосал тёмную жидкость, плескавшуюся в бокале.

После этого минут пятнадцать расслаблено сидел в кресле, выдыхая в потолок сизые кольца сигарного дыма и глядя на тучи, плывущие за бронированным стеклом панорамного окна.

Он думал о том, что времена нынче пошли тяжелые, и с каждым годом всё становится хуже и хуже, знакомый мир неуклонно скатывается в тартарары.

Вот и оконные стёкла заменили на бронированные. А всё почему?

А потому, что не далее, как полтора месяца назад, в офис интендантского управления планетарной полиции натурально влетел огромный, то ли птеродактиль, то ли птеранодон, то ли ещё какой летучий динозавр, из тех, что лезут сюда из этих дьявольских порталов, как будто им тут мёдом намазано…

Динозавра, конечно, усилиями бравых охранников удалось выпихнуть наружу.

А, поскольку крылышки ему в ходе сражения чутка подрезали, то разбился, болезный, ухнув вниз, как наковальня, с восьмисотого уровня…

Но, что интереснее всего, что потом в интендантском управлении недосчитались целого ящика оправдательных документов на сумму примерно в полмиллиона кредитов…

И весь персонал, что характерно, клятвенно утверждал, что зверюга залётная эти документы первым же делом и схарчила…

Хотя, когда коронёры тушу эту разделали, в желудке монстра обнаружили четырёх голубей, воздушного змея и флюгер в виде петуха, который он, как говорили в последствии, отгрыз с одного из шпилей посольства Галльско-Германского Союза. И ни клочка бумаги в брюхе этого летучего крокогатора не нашли. Неужто, пока падал, переварить успел? Мистика какая-то, прости Господи…

Раньше такого безобразия не было…

Покряхтывая, сэр Батлер поднялся из кресла и проследовал на выход, кивнув на прощание дежурному офицеру.

На взлётной площадке его уже ожидал служебный флаер, который и доставит его домой, к любимому креслу и двум жирным и наглым котам…

На закопчённые ракетными выхлопами плиты космовокзала Цекко сел, видавший и лучшие времена, шаттл, доставивший с орбиты очередных посетителей планеты.

Кто-то из них прилетел сюда в поисках работы, кто-то приехал в командировку или ещё по какой служебной надобности, у каждого из них были свои причины и резоны на то, чтобы посетить этот, забытый Богом, уголок Галактики.

Вновь прибывшие втянулись в здание, где размещались представители таможенной службы, вечно-хмурые пограничники и прочие чиновники, контролирующие въезжающих в пределы Российской Империи.

В стихийно образовавшейся очереди к пункту паспортного контроля выделялся рослый красавец, кутающийся в элегантное кашемировое пальто.

Шею его обвивал идеально белый шёлковый шарф, а глаза прятались за моднючими тёмными очками.

Когда подошла его очередь, он положил документы в лоток, встроенный под окошком, за которым сидела усталая девушка в мундире пограничной службы. Это своё действие он сопроводил широченной улыбкой во все свои тридцать два идеально белых зуба и словами:

— Меня зовут Грин, — сделал многозначительную паузу и продолжил, — Найджел Грин…

Вроде как всё шло по плану. Мы приступили к проведению мероприятий по организации специализированного учебного заведения.

И не просто специализированного, а натурально секретного.

Вчера Алевтина встретила несколько хмурых чиновников и инженеров, представлявших строительную организацию, работающую по заказам того самого ведомства, в штате коего она пока продолжала состоять.

И эти неразговорчивые ребята сразу приступили к осмотру участка, который я выделил под строительство комплекса зданий нашего учебного центра.

Они, кстати, потребовали, чтобы этот комплекс зданий находился рядом с полигоном. Хорошо, что у меня с землёй проблем не было, и я с лёгким сердцем выделил им ещё немалый участок именно для устройства полигона.

Они, изучив выделенный участок, сообщили мне, что их всё устраивает, и пообещали, что котлован для устройства подземных помещений и под закладку фундаментов копать начнут уже чуть ли не завтра.

Я искренне подивился тому, насколько они рьяно взялись за дело. Но, когда Алевтина озвучила мне суммы, которые фигурируют в смете на это строительство я перестал удивляться их расторопности, но зато стал удивляться щедрости финансирования.

Оказывается, у нас возможно всё, было бы только, ради чего. А в нашем конкретном случае представители Империи явно дали понять, что наше начинание для них представляет повышенный интерес.

Что же касаемо Алевтины, то клятву она принесла. Не представляю, как её шеф одобрил эту формулировку, но это, впрочем, теперь исключительно его трудности.

А вот Алевтина стала, фактически моим личным вассалом, а это значит, что интересы службы отныне для неё стоят на втором плане.

Важнейшими же для неё являются, по факту, мои интересы. Да, мои интересы и интересы рода Антоновых.

И, как то она всё на меня плотоядно поглядывает временами. Такое впечатление, что отказавшись от злоупотребления феромонами, аттрактантами и прочей своей весёлой химии, она не отказалась от самой мысли сблизиться, если можно так выразиться, с вашим покорным слугой…

Нет, не подумайте, я вовсе не ханжа, и девчонка она сочная и привлекательная. Но, как то не хочется сейчас неплохо складывающиеся деловые отношения усложнять всякими личными переживаниями и непонятками. А таковые неминуемо возникнут, как только отношения перейдут в другую плоскость.

Да, всё правильно, я именно о горизонтальной плоскости и веду речь.

Так вот, не время сейчас.

— Андрей, привет, — коммуникатор заговорил со мной голосом Прокопьича. Мрачным таким голосом. И это меня несколько насторожило.

— И тебе привет, — отозвался я.

Виделись мы с ним сегодня только с утра, на планёрке, после чего каждый из нас побежал в свою сторону, решать вопросы, коих было немеряно. Вопросов и проблем хватало на всех, включая и девчонок. Все пахали, как маленькие трактора.

— Я тебя расстрою сейчас, — предупредил Семен, потом добавил, — сильно расстрою…

— Ну, расстраивай, не тяни уже, — вздохнул я.

— У нас взрыв на стройплощадке в предгорьях.

— Какой взрыв? Мы же ничего пока и не монтировали толком, только оборудование пока завозили для последующей установки.

— Вот склад с этим оборудованием и рванул.

— Понятно, и, — я замялся, ибо ответ на этот вопрос мог меня реально сильно расстроить, — потери какие? Пострадавших много?

— Материальные потери сейчас подсчитываем, — отозвался Семён, — навскидку скажу, что они велики, — и после паузы добавил, — очень велики…

— Что по пострадавшим? — спросил я о том, что меня более всего волновало.

— Двое легко раненных, просто находились недалеко, и словили несколько мелких осколков на излёте, — я уже было вздохнул с облегчением, но Семён добавил после паузы, — и один без вести пропавший. Он-то, как раз, и находился внутри склада, когда рвануло, так что, не знаю, найдём ли мы хоть что-нибудь, или он так пропавшим без вести и останется.

— Кто?

— Наёмный рабочий, — только знаешь, всё говорит о том, что это не несчастный случай, нечему там было взрываться…

— Ты хочешь сказать, что взрывчатку туда кто-то принёс? — спросил я.

— Да, какой-то добрый человек и принёс, и взорвал, похоже, — ответил Семён, — в общем, Андрюха, думаю я, что это диверсия у нас сегодня приключилась. Диверсия первая, но не последняя…

— Ох, обрадовал ты меня, старый, — вздохнул я, — ладно, выясняй там, что к чему, а вечером доложишь, и думать будем. Надо нам с тобой этих добрых людей-то, того, вычислить поскорее, да в глаза им глянуть…

— Ну да, — согласился Семён, — тогда до вечера…