Пронзающий Пространство II Меч апокалипсиса

Глава 18 Часть II

— Послушай, Эвил, а что ты там говорил о родителях Фабера? — на лайнере киборг задал вопрос Локвуду. Они возвращались на Хронду.

— Он такой же Фабер, как ты — Стилхэнд! — усмехнулся Локвуд.

— А ты сам то кто-такой! Ты тот, за кого себя выдаешь?

— Я — это я! Будь уверен! Я поменял много служб, планет и галактик. Но я — это я. Фамилию я получил в честь секретной лаборатории, где нас вывели. Выжил, правда, только я один. Большинство моих “братьев по инкубатору” умерли в младенчестве. Слишком сильная мутация убила всех, кроме меня. Потом лабораторию закрыли.

— А ты живучий!

— Да, что есть, то есть! Не раз я бывал на волосок от смерти! И всякий раз удача благоволила мне!

— Так ты знал родителей Фабера?

— Когда-то давно я служил в Конфедерации Миров. Мы работали с Джоном Смитом, начальником Фабера, бок о бок. Знаешь Смита?

— Кое-что слышал о нем. Он — важная шишка в Конфедерации Миров. Личность очень таинственная и загадочная.

— Это страшный человек! Ты даже представить себе не можешь, насколько он ужасен! Если я — чудовище снаружи, то он — чудовище внутри. Он отрекся от своих родителей. Они предали Конфедерацию, когда Смит только начинал карабкаться по карьерной лестнице. Переметнулись в Объединенную Вселенную. Однако Смит смог уйти от подозрений. Он отрекся от своих родителей, взял себе другое имя.

— А какое его настоящее имя?

— Этого никто не знает. Информация строго засекречена. Когда я работал на Объединенную Вселенную, пытался провести расследование. Но ничего не нашел. Всю информацию уничтожили. Или хорошо спрятали. Объединенная Вселенная тоже может заметать следы.

— Ты же там на высокой должности состоял! И тебя не допустили до секретных данных?

— Я возглавлял Службу Ликвидации. Нам поручались разные грязные дела. Объединенная Вселенная, как и Конфедерация Миров, это очень бюрократизированный межзвездный альянс.

— Ладно, не важно. Расскажи, лучше, про родителей Фабера!

— В те времена я работал вместе со Смитом. Уже тогда мы были соперниками. Хотя он оказался намного удачливее. Куда уж мне: несчастному мутанту, ошибке биологического эксперимента! Большинство людей на меня смотреть не могли без дрожи! А он — совсем другое дело! Любимец женщин. Первый в физической подготовке. Непревзойденный снайпер. Чемпион в рукопашном бое. В аналитике, я, конечно, превосходил его. Здесь мне равных нет. Но начальству больше нравился он. И его тащили вверх, несмотря на предательство его родителей.

— А что про родителей Фабера? Расскажи про них!

— Повстанцы, восставшие против произвола Конфедерации Миров. Они подняли мятеж. Он и она. Прекрасная пара. Отец Фабера собрал небольшой отряд, который поднялся на борьбу. Постепенно к ним примкнули другие. Колонисты, поселенцы новых миров. Они хотели свободы и независимости. Нам со Смитом поручили подавить мятеж.

— Вам двоим?

— Нет, не только. Мы работали в большой команде. Главным назначили способного парня. Он быстро навел шороху среди повстанцев. Мятеж подавили. Подавили очень жестоко. Не осталось никого. Только младенец Фабер. Его родителей лично убил Смит. Он нарушил приказ. Вместо того, чтобы отправить их под суд. В своем отчете я прямо указал, что Смит мог бы оставить парня и девушку в живых. А он жестоко убил. А ребенка отдал в приют. Но этого ему показалось мало. Спустя несколько лет Смит забрал паренька из приюта. Пристроил в свою контору. Воспитал из него лучшего агента. Несчастный сирота стал “верным псом” Конфедерации. Он проворачивает опаснейшие и сложнейшие операции, и даже не подозревает, на кого он работает. На убийцу своих родителей.

— Печальная история!

— Да, для меня тоже все там закончилось печально. Смита не арестовали. Наоборот, мне пришлось бежать из Конфедерации, чтобы найти приют в Объединенной Вселенной. Там мне повезло больше. Они сразу оценили мои способности. Моя карьера пошла в гору. Очень быстро я встал во главе Отдела Ликвидации, где и проработал большую часть своей жизни. Пока Фабер и Смит творили зло во вселенной.

— А почему ты сразу ему об этом не рассказал? Зачем этот цирк с поединком, поломкой робота?

— Ты многого не понимаешь, Хок. Не все так просто. Пусть Фабер сначала послушает версию Смита. Что тот ему расскажет. Я лишь заронил сомнение. Фабер задаст вопрос Смиту. Я уверен, что задаст. Посмотрим, что ответит Смит. Что он будет врать. То, что он будет врать, я уверен. Фабер не дурак. Он сможет отличить ложь от правды. Рано или поздно он придет к нам. Чтобы узнать правду.

— Мутный ты человек, Локвуд. Ходишь окольными путями.

— Да, мой друг, не всегда прямой путь правильный. Но тебе это трудно понять. Не волнуйся, всю умственную работу буду делать я. Тебе нужно будет только действовать.

Хок исподлобья посмотрел на мутанта: “Верно говорят, что мутант киборгу не товарищ! Стоило ли вообще с ним связываться. Вечно себе на уме. Все время чего-то недоговаривает. Нет, с мутантами плохо иметь дело”. В этот момент он вспомнил о Селинде. Она, ведь, тоже мутант. Но, красивая. С ней он бы поработал. И не только…

— Эй, ты меня не слушаешь, — обиделся Локвуд, — Так всегда, сначала просишь объяснить, а когда я начинаю рассказывать, адаптируя сложные схемы под твой уровень интеллекта, ты отвлекаешься!

— Куда уж мне! Не люблю я эти “хитрые схемы”. Зачем все усложнять? Сдается мне, ты вовсе не хотел, чтобы Фабер присоединился к нам. Робота его сломал.

— Да! Что не смогли Хеллгард с его грудой бесполезного железа в виде боевого робота, сделал я с помощью всего пары фраз! Вот человека так не вырубить!

— Отчего же, такими гнилыми речами можно и человека запутать, и он впадет в какое-нибудь безумие, перестанет отличать белое от черного!

— Да ты философ, мой кибердруг! Полуробот-получеловек!

— Я — киборг, и горжусь этим!

— Ну, да, скажи еще, что киборгизация — это единственно верное направление для Человечества!

— А разве не так? Или ты хочешь сказать, что мутация и генная инженерия спасут мир?

— Спасет мир красота, мой друг!

Хок удивленно посмотрел на Локвуда, и не сдержавшись, громко расхохотался. Смеялся он долго, до слез. Локвуд снова надулся. Один угол его рта резко опустился вниз. Маленькие глазки прищурились, и практически исчезли среди кожных складок его лица.

— Извини, я не хотел тебя обидеть! Для тебя, дружище, лучше красоту не поминать, — Хок снова засмеялся, — При такой внешности нельзя быть таким обидчивым, сам понимаешь. Иначе тебя каждый сможет задеть.

— Да, увы, с детства мне приходилось терпеть насмешки и унижения окружающих. В отличие от них, тех, кому со внешностью повезло, я проводил время за учебой. Читал книги. Получал знания. Теперь многие из тех, кто смеялся надо мной, влачат жалкое существование. А я многого добился! И это еще не предел!

— Ладно, хорош уже, мы же друзья! Среди друзей нормально, немного подшучивать друг над другом. Ты же постоянно упрекаешь меня то в недостатке ума, то еще в чем-нибудь. Ты умный, а у меня есть небольшая армия и семь планет. Вместе мы многого добьемся.

— Если ты думаешь, что я обиделся, ты ошибаешься. Я давно не обращаю внимание на придирки к моей внешности.

— Вот и славно. Давай лучше обсудим наши дальнейшие действия.

— Есть один заказ. Платят хорошо. На Хронде расскажу по-подробнее. Тем более, что “первую скрипку” сыграет Селинда. Ей и карты в руки. Ты — на прикрытии.

— Что ж, вот и отлично! Наконец то займемся делом! Переговоры — это не для меня. Я люблю действовать.

Они долго еще дискутировали, пока не достигли Хронды. В это время на помощь Марселю пришел Курт Ман. С небольшим отрядом верных людей Он искал своего друга среди каменной пустыни. Наконец им удалось найти лежащего человека и зависшего робота около него.