Проклятый Портной: Том 4

Глава 13

Иркутск

Владения Серовых

13 июля 2046

Пятница

— Не лезь, кому говорю! Сама уже сделаю!

— Ну, мам!

— Что «мам»? Уж лучше бы Максим Витальевич тебе другую голову пришил!

— Кхм… — я тактично промычал, привлекая к себе внимание Шорниковых, устроивших перепалку прямо на кухне.

— Ох, Максим Витальевич, неужто мы вас разбудили? — моментально повернувшись в мою сторону, всплеснула худющими руками Анастасия Николаевна.

Женщина, только день назад вставшая с кровати, походила на ожившую мумию, настолько болезнь истощила её. Однако благодаря Варваре и Константинову, будь он неладен, в равных пропорциях напичкавших женщину целительной маной и лекарствами, Ксения Николаевна превратилась в искрящийся реактор на ножках. И, само собой, первым под лучи энергии угодил её сын.

Михаил поначалу искренне радовался улучшению состояния матери. Однако с каждым часом его улыбка тускнела, а в глазах всё яснее проступала грусть, присущая сыновьям, которых заботливые матери начинают прилюдно тискать. Причём не взирая, что деточке уже далеко за тридцатник перевалило.

Впрочем, от публичного растягивания щёк Михаила, что неудивительно, зачастую спасла Зорина. Не знаю, чем бывшая воровка приглянулась Ксении Николаевне, но заботы от Шорниковой та за минувшие сутки получила едва ли меньше, чем родной сын.

Сдаётся мне, что и нам бы с Мышью частичка добра перепала, однако невидимый барьер сословия не позволял Ксении Николаевне выражать свои чувства напрямую. Но, судя по всему, это ненадолго. По крайней Мыши точно достанется.

— Нет, я встаю рано, — успокоил я женщину. — Как вы себя чувствуете? Может, стоило ещё поспать?

— Ох, спасибо за беспокойство, Максим Витальевич, но вряд ли я была бы способна поспать ещё хотя бы минутку. Давно такой бодрой себя не чувствовала, — Шорникова вытерла руки о полотенце, после чего взяла один из ножей и, проверив его на остроту, недовольно посмотрела на сына. — И этот не наточен, Мишенька…

— Так я же и говорю, давай сделаю, — Михаил на мгновение отвернулся в сторону окна, но я успел заметить, как он закатывает глаза.

— Потом уже, а то приготовить завтрак не успею, — махнула рукой на сына женщина. — Мог бы и сказать, что господин Серов так рано встаёт…

В ответ на это Шорников издал непонятный звук, что-то среднее между жалобным стоном и рыком ярости, после чего подхватил ящик с инструментами и посмотрел на меня:

— Я там вчера газонокосилку починил. Пойду траву покошу, пока припекать не начало. Сегодня, похоже, опять жарко будет…

Судя по тону, Михаил хотел ещё добавить «Ну пожалуйста», однако я до этого доводить не стал, так что кивнул, отпуская человека на свободу.

— Золотые руки, жаль, что иногда с головой не дружит, — с умилением произнесла Анастасия Николаевна, глядя вслед ушедшему сыну. — Максим Витальевич, вы же не против, что я у вас на кухне хозяйничаю? Я вчера с Линочкой поговорила, она сказала, что вы в основном еду заказываете. Я всё понимаю, организм молодой всё переварит, но разве это дело…

Женщина одновременно с рассказами о вреде еды, приготовленной из полуфабрикатов, ловко принялась орудовать ножом, нарезая овощи. Однако, заметив, как я остановился у кофемашины, достала из холодильника яйца с молоком, удивительно быстро отыскала муку, о наличии которой на кухне я и сам не подозревал, и принялась колдовать.

— Максим Витальевич, я вчера с Мишей поговорила, — Шорникова поставила передо мной тарелку, на которой уже исходил жаром первый блин, — и он мне рассказал, что вы для нас сделали. И про его руку с ногой, и для моего лечения.

Хитрая женщина… Знает, что разговор с мужчиной на интересующую её тему нужно начинать, когда тот голоден и занят едой. Обычно в такие моменты мужчина расслабляется и большую часть из сказанного пропускает мимо ушей. Особенно если еда вкусная.

Блины и вправду оказались изумительными. Тонкие, в меру сладкие и прямо тающие во рту. А уж с вареньем, которое я заказал сразу после возвращения из особняка Петрова. М-м-м, в общем, вместе с пальцами съесть можно…

Кстати, насчёт графа. Я ему всё-таки перезвонил и сообщил, что от предложения отказываюсь. И не сказать, если судить по голосу, что Петров был сильно удивлён моим ответом. Разве что самую малость. Видимо, всё же рассчитывал, что намёки по поводу Барцева возымеют на меня действие и я пойду на мировую. Однако, на беду графа, на барона и столкновение с ним я имел свои планы…

— … и я бы хотела уточнить по поводу меня, Ксении и внучки, Максим Витальевич, — я встряхнул головой, осознавая, что уловка Шорниковой в какой-то степени удалась. Блины передо мной отсутствовали, а, что она всё это время говорила, я и не помнил.

— И что именно? — спросил я.

— Я понимаю, что вы, скорее всего, захотите меня отправить в Тобольск, — женщина, успевшая за время моего «беспамятства» напечь небольшую башенку из блинов, тем не менее делиться ими не спешила. Напротив, вернулась к готовке салата. — Однако хотела бы попросить этого не делать.

— Какие-то проблемы со снохой и внучкой? — я начал вставать из-за стола, намереваясь самостоятельно добраться до «башни», однако Шорникова преградила дорогу, поставив передо мной тарелку с салатом.

— Приятного аппетита, — с явным намёком произнесла женщина, и я понял, что блинный рай мне сегодня не светит. Впрочем, учитывая планы на день, наедаться с утра пораньше не вариант. — С Ксюшей, как и с Евой проблем никаких. А вот с их роднёй…

Женщина тяжело вздохнула, после чего подошла к холодильнику и, открыв его, вздохнула ещё раз.

— Максим Витальевич, вам бы продуктов нормальных заказать, — женщина принялась доставать то, что было внутри, раскладывая его на кухонном столе. — Ксенина родня изначально была не рада тому, что Ксюша связалась с Михаилом. Она хорошо училась, а Мишенька… Он у меня очень умный, но больше руками работать привык. Ну те и считали, что мой сын их дочке не пара.

— И они сочетались браком, не получив согласия той стороны, — произнёс я, прожевав салат, который хоть и состоял из тех же ингредиентов, которые использовал и я, но вышел почему-то гораздо вкуснее. Даже как-то обидно. — После чего родня вашей снохи жутко обиделась и с тех пор не желала общаться ни с дочкой, ни с внучкой. Михаил успел рассказать об этом ещё вчера.

— Тогда вы понимаете, насколько им там тяжело сейчас. А уж если к ним сейчас ещё и я прибьюсь… — женщина стёрла тонкой, словно тростинка, рукой слезинку, катившуюся по щеке. — Именно поэтому я хотела попросить вас, если есть такая возможность, позволить отработать у вас долг за лечение. Я понимаю, что это немаленькая сумма, но я готова выполнять любую работу!

Голос женщины дрогнул, и она повернулась так, чтобы я не видел её лица, а точнее, слёз.

— А что, если я скажу, что у меня дома не так безопасно, как может показаться на первый взгляд? — произнёс я, стукнув вилкой о дно весьма быстро опустевшей тарелки.

— Вы сейчас пытаетесь испугать смертью человека, который уже не первый год одной ногой в могиле стоит? — Шорникова, повернувшись ко мне лицом, улыбнулась сквозь слёзы. Что же, несмотря на то что разговор изначально был женщиной запланирован, могу с уверенностью сказать, что эмоции она выражала искренне.

— Кое-кто и двумя стоял. И ничего, весёлый был, поболе некоторых, — пробормотал я, после чего уже громко добавил: — Давайте так, Анастасия Николаевна. Учитывая ваш удачный дебют в качестве кухарки, я не против того, чтобы предложить вам остаться. Тем более что есть у меня к вам кое-какое предложение, помимо работы по дому.

— Но? — напряглась женщина.

— Но рекомендую вам не спешить с положительным ответом ближайшую неделю, другую. Если вы согласитесь, то я вас уже не отпущу. Уж больно вкусно готовите, — без тени шутки в голосе ответил я. — Поэтому считайте, что испытательный срок для вас и для нас — две недели. Потом мы переговорим и решим всё окончательно.

— Хорошо, — после небольшой заминки ответила женщина. — И спасибо вам за предупреждение, Максим Витальевич.

— Всегда пожалуйста, — кивнул я. — А теперь, коль серьёзные разговоры закончились, можно мне всё-таки ещё парочку блинов, пока всякие «чайки серые» не налетели…

Само собой, парочкой я не ограничился. Всё же домашнее — это домашнее. И даже еда во всяких дорогущих ресторанах её не заменит. Так что из кухни я выкатился, как тот колобок, тяжело переваливаясь и утирая пот со лба.

Впрочем, организм у меня и вправду молодой и растущий, так что уже через полчаса я уже был в полном порядке и стоял на пороге дома, встречая приехавшего с утра пораньше Константинова.

— А ты чего так вырядился? — с удивлением посмотрел я на парня, одетого не по погоде. И если с белой рубашкой, у которой была расстёгнута верхняя пуговица, и чёрным галстуком, я ещё был более-менее согласен, то вот бежевый плащ в столь солнечную погоду был явно ни к селу, ни к городу. — И что у тебя с волосами? Покрасился, что ли?

— А что? Нормально же выгляжу, — врач-диагност провёл рукой по светлым волосам, которые в прошлую нашу встречу были длиннее и куда темнее. — Ладно, где пациентка, у себя?

— В гостиной порядок наводит, — посторонившись, я пропустил парня в дом. — Мне что-нибудь прихватить с собой надо? Для твоего срочного дела.

— А я почём знаю? Ты же у нас проклятиями занимаешься, — Иван повесил плащ на вешалку и ослабил узел галстука. — Я быстро. И потом можем ехать.

Уже зная дом, диагност уверенно отправился в сторону гостиной, оставив меня одного в прихожей. Помнится, я как-то упоминал, что его главным недостатком является жадность. Так вот, за несколько встреч всплыла ещё парочка, а именно непробиваемая самоуверенность и наглость. Причём если наглость ещё хоть как-то поддавалась контролю со стороны самого Константинова, то вот самоуверенность…

Впрочем, что мне чужие причуды? Мне бы со своими разобраться… Так что я заморачиваться не стал и, пока врач занимался с Шорниковой, сходил в мастерскую, чтобы прихватить, то, что могло пригодиться в предстоящем деле.

С Анастасией Николаевной Константинов провёл действительно совсем немного времени, я бы за такой промежуток разве что пульс измерить успел. Однако причин сомневаться в компетенции одарённого диагноста, по крайней мере, по этому вопросу у меня не было. Так что, выслушав вердикт о том, что Шорникова медленно, но, верно, идёт на поправку, и лёгкая физическая нагрузка её пойдёт лишь на пользу, мы отправились к машине Ивана.

— Ну давай, выкладывай, что происходит? — поинтересовался я у Ивана, относительно удобно устроившись на переднем сидении ярко-жёлтой спортивной машины. — Что за проклятие и как оно связано с твоим видом?

— Да что ты к моему виду привязался? Просто нравится мне так одеваться. А волосы на солнце выцвели, я много загораю, — возмутился бледнокожий Константинов.

— Ну-ну, — закивал я. — Так что там с делом? Куда едем?

— К Синюшке. Там у моей знакомой дом, — выезжая на главную дорогу, произнёс Иван.

— Я думал, мы со страшным проклятием разбираться едем, а не на шашлыки, — произнёс я, выцеживая из памяти все имеющиеся сведения о том районе.

Имелось там несколько крупных предприятий и заводов, однако небольшой участок чудом уцелевшего леса вроде как был отдан под коттеджи для людей, имеющих определённые финансовые возможности. И которые, в основном, использовались для отдыха, а не постоянного проживания.

— Шашлыки будут, если разберёмся с проблемой. А может, и не только шашлыки…

Последнюю фразу Иван произнёс едва слышно, при этом улыбаясь так же, как когда я ему деньги на счёт за оказанные услуги отправлял. Впрочем, думаю, тут уже его другая страсть завязана.

— Эй, Казанова, ближе к делу. И следи за дорогой, — привёл я в чувства парня, явно унёсшегося в своих мечтаниях куда-то прочь.

— Ну, в общем, как я и говорил, проклятие в доме Поли появилось. Несколько дней назад, — мотнул головой Константинов, возвращаясь в реальность. — Поначалу всё было нормально. Первый день мы отдыхали, пили вино и ничего такого. Разве что я вроде как слышал странные скрипы, а один раз даже протяжный стон. Но знаешь, хорошая компания, вкусный ужин…

— Мягкая постель…

— До неё толком не дошло. Ну то есть мы уже прям до спальни добрались… — Иван немного замялся, но продолжил, явно опуская какие-то детали. — Однако потом, не сговариваясь, решили для начала в город прокатиться, да там и остались…

С каждым словом голос парня становился всё тише и всё грустнее.

— Видимо, уже тогда что-то ощущалось, поэтому мы и свалили, — Константинов резко дёрнул руль в сторону, подрезая машину слева, и лишь после этого включил поворотник, а я почему-то вспомнил Беляева. — На следующий день Поля вернулась в коттедж и обнаружила парочку странных красных подтёков на стенах внутри дома. Мелкие, так сразу и не заметишь. Она и подумала, что, может, что-то протекло.

— Прям внутри стены? Красным? — хмыкнул я.

— Ну она не разбирается во всех этих тонкостях… — в каких именно тонкостях дама сердца не разбирается, Константинов уточнять не стал. — Вызвала она мастера, тот стену проверил, а она целая. И дряни этой нет, хотя Поля клянётся, что глаз с пятна на стене не сводила.

— Дай предположу, — прервал я парня. — Как мастер ушёл, пятна вернулись?

— Ага, — кивнул Иван. — Причём почти сразу и стали куда больше. И стену они покрывали неравномерно, а кусками, складываясь в непонятные рисунки… И что самое странное, они не фотографируются. Поля пыталась, и на фото всё нормально. Стена, как стена.

— Пока всё звучит вполне знакомо, — кивнул я. — Разве что непонятно, а чего вы тянули всё это время? Почему не позвали сразу какого-нибудь мага, чтобы решить эту проблему, пока она не вылилась во что-то серьёзное?

— Ну, как бы тебе сказать… — в голосе Константинова явно сквозило нежелание говорить на эту тему.

— Как есть, Ваня, как есть, — подтолкнул я парня. — Либо я прямо сейчас выйду из машины и поеду домой. Деньги деньгами, но разбираться с проклятиями, не зная всех причин их появления, мне не хочется. Это, знаешь ли, чревато неприятными последствиями.

— Здесь, на самом деле, две причины, Максим, — после недолгого молчания и щелчка блокировки дверных замков произнёс Константинов. — Во-первых, мы не хотели, чтобы кто-нибудь знал о наших с Полей отношениях. Ну, мы как бы совсем недолго общаемся, а счастье любит тишину…

— Что, отец её злой?

— Да просто п***ец! — закивал парень. — А жить-то хочется…

— Всем жить хочется, с этим трудно спорить, — согласился я с Константиновым. — Ну а вторая причина?

— Вторая? Я, кажется, догадываюсь, откуда в доме Полины появилось проклятие… — Иван замолчал, и несколько минут мы ехали в тишине, пока я всё же не выдержал.

— Иван, мне из тебя каждое слово клещами вытаскивать?

— Да нет, — неопределённо мотнул головой Константинов. — Ты только пообещай, что Варваре об этом деле рассказывать не будешь, хорошо?

— А с чего ты решил, что я вообще собираюсь это делать?

— Ну вы вроде как в отношениях. По крайней мере, она мне об этом недвусмысленно намекнула, — произнёс парень. — А мне не хотелось бы, чтобы она обо мне всякое думала.

— Да уж, Константинов… Поверь, если женщина захочет о тебе «не так» думать, она с этим справится и без твоей помощи, — покачал я головой. — Но коль это тебя так волнует, хорошо, рассказывать об этом деле и его деталях я не буду.

— Во, спасибо, Макс! — парень собрался хлопнуть меня по плечу, но я посмотрел на него так, что он решил не отпускать рук с руля. — Кхм… В общем, Поля очень сильно увлекается подземельями и всем, что с ними связано. Ну я и решил порадовать её, прикупить кое-что, притащенное оттуда…

— Ты — идиот, Константинов? — поинтересовался я у парня.

— Чего сразу идиот? — насупился Иван. — Меня заверяли, что комплект чист. Да там, собственно, и вещей-то всего ничего. Наручи, подобие кожаного корсета и наплечник. Причём так удачно с размером совпало. Прям её…

— Ну да, действительно удачно, — вздохнул я. — Твоя «дама перца» хоть нацепить на себя всё это не успела?

— Нет, мы планировали это… ну уже поближе к кровати… ну, когда уже начнётся…

— Всё, всё, дальше можешь не продолжать, я понял тебя, любитель ролёвок, — притормозил я покрасневшего Константинова. Впрочем, цвет его лица мог прекрасно объясняться тем, что ему было изрядно жарко в плаще, который он и не подумал снимать. — И получается, ты никого не звал, потому что боялся, что нанятый маг скажет твоей подружке, откуда появилось проклятие. А тут я подвернулся. Ни с кем не связанный, которому вроде как и валить тебя перед дамой незачем.

Константинов посмотрел на меня и сделал жалобно-просительное лицо.

— И как ты только дожил до своих лет? Впрочем, не отвечай, всё равно на это даже Вселенная ничего путного сказать не сможет, — покачал я головой. — Кстати, а ты уверен, что твоя Полина не догадалась, в чём причина беды с её коттеджем?

— Точно не догадывается, — уверенно произнёс Константинов, после чего, заметив мой вопросительный взгляд, добавил: — Ты поймёшь, когда её увидишь.

Честно говоря, по поводу слов, что кто-то не сможет сложить два плюс два и не догадается, в чём причина возникшей проблемы, я был настроен весьма скептически. Но ровно до того момента, пока не познакомился с этой самой Полиной.

Машина Константинова, проехав по гравийной, но при этом идеально ухоженной дороге, свернула на одном из немногочисленных поворотов и упёрлась в закрытые ворота, подле которых стояла мечта Беляева. И я сейчас не про особ, которые при нашем появлении начали вылезать из стоящей машины, а про сам автомобиль.

Мы пока «тусовались» в Октопусе, Владимир мне все уши прожужжал про эту машину, так что её плавные обводы я узнал с первого взгляда. И, в принципе, не мог не согласиться с выбором мечты Беляева. «Аппарат» явно заслуживал внимания. Причём, насколько я понял, такой модели на весь Иркутск было всего несколько штук.

— Хм, первый раз при встрече моей машине уделяют больше внимания, чем мне. Даже несколько обидно, — оторвал меня от разглядывания гоночного «болида» мягкий женский голос. — Впрочем, наша Поля всегда славилась странными знакомыми.

— И ничего мой Ванечка не странный, — второй девичий голос звучал куда тоньше, даже скорее писклявее, и полностью соответствовал образу владелицы.

Полина, а это определённо была она, выглядела так, словно сбежала с какого-то костюмированного представления, посвящённого подземельям.

Плотно облегающая кофта с юбкой, на которых имелся принт, создающий впечатление, что на девушке какой-то доспех. На ногах «воительницы» были невысокие ботинки, от которых вверх уходили ленты ткани, переплетавшиеся между собой и исчезающие под юбкой. Ну а всё это украшали две русые косы, туго стянутые резинками.

В противовес Полине её спутница была одета довольно скромно, но со вкусом. Обычное однотонное жёлтое платье, вполне соответствующее погоде, и белые босоножки, в которых наверняка было не очень удобно нажимать на педали.

Впрочем, больше всех меня поразила не Полина, не её спутница и даже не тот факт, что в «глухом» лесу мне встретилась мечта Владимира… Кстати, надобно будет сфотать и скинуть парню, пусть помучается…

Ах да, что-то я отвлёкся. В общем, больше всего я удивился тому, как преобразился Константинов, стоило парню только вылезти из машины и подойти к девушкам.

— Воу, воу, дамы, не ссорьтесь. Кавалерия прибыла, чтобы вас спасти, — состроив рожу, которую одни женщины, в основном те, кто помоложе, называют брутальной, а другие, что постарше, придурковатой, Иван извлёк из кармана плаща мятую пачку сигарет и достал одну. После чего неумело щёлкнул зажигалкой и прикурил её, едва не зайдясь в кашле после первой же затяжки.

— Крут же! — Полина толкнула подружку локтем в бок и с обожанием посмотрела на своего «героя». А у меня разом отпали все вопросы по поводу разумности и вменяемости данного субъекта.

— Я бы могла об этом спорить очень долго, но вряд ли у меня есть хоть какие-то шансы тебя переубедить, — фыркнула подруга Полины, после чего посмотрела на меня. — А ты кто такой? И как тебя угораздило связаться с этим…

Девушка запнулась, явно подбирая максимально красочное описание для Константинова, однако додумать Иван её не позволил.

— Это мой помощник… — парень стрельнул глазами в мою сторону, на что я лишь тяжко вздохнул, но всё же промолчал. — Максим Серов. Так-то он портной, но в проклятиях тоже кое-что понимает.

— Ах, Ваня, какой же ты у меня умничка! Представляешь, Кира, он и танцует классно, и лечит, и в тёмной магии разбирается. А ещё подземельями интересуется! — похвасталась подруге Полина, не сводя Константинова глаз, полных обожания.

— Странно, а выглядит, как иди… — Кира замолчала и, взглянув на подругу, чуть ли не подпрыгивающую на месте, сказала совершенно другие слова. — Ладно, если ты так крут, то почему твой помощник выглядит куда более подготовленным. У него при себе хоть оружие имеется, а у тебя, кроме понтов, ничего?

Кира кивнула на шпагу, которую я держал в правой руке, в то время как левая у меня была занята небольшим чемоданчиком.

— Это потому что я, Киря… — девушка аж передёрнула плечами, услышав, как Константинов перековеркал её имя, однако сам парень на это внимание не обратил, — привык работать не кулаками, а головой.

После этих слов раздалось одновременно два громких вздоха. В одном звучала вся печаль женской половины, окончательно разочаровавшейся в мужчинах этой планеты. Второй же звук был такой пищяще-благоговейный, что я даже удивился, как только Константинов крылья не распустил и не взмыл к небесам при такой-то послушнице…

— Не, ну, разве он не крут? — громко прошептала Полина своей подруге, которая в ответ лишь страдальчески закатила глаза.

— Крут, крут, — сдалась Кира. — Надеюсь, его крутизны хватит, чтобы справиться с проблемой. Ещё день, другой, и я не смогу тебя прикрывать. Да и твой отец скоро догадается, что ты ночуешь у нас, а не у себя, как обычно. И приедет выяснять, в чём дело.

— Ты же справишься, милый? — Полина подошла к Ивану и провела рукой по щеке парня. — А я потом твой подарок примерю…

— Да, конечно, делов-то. Через час уже можете приезжать, — уверенно произнёс Константинов, после чего посмотрел на меня и, заметив, как я едва заметно качаю головой, тут же поправился. — Но лучше через два, чтобы наверняка.

— Мой герой, — хихикнула Полина и позволила Ивану прижать её к себе.

Слава богам, до прилюдных лобызаний парочка не опустилась, так что мы с Кирой были избавлены от этого зрелища. Впрочем, несмотря на то что первый раз опасность миновала, подружка Полины больше рисковать не собиралась и, схватив «воительницу», оттащила ту от парня, потащив в сторону машины.

— Через час и пятьдесят девять минут буду ожидать тебя на этом самом месте, Ванечка! — по пояс высунувшись из окна машины, громко возвестила Полина, после чего Кира втянула подружку обратно в салон и, ловко крутанувшись на пяточке, умчалась прочь.

— Стоимость моих услуг только что возросла в два раза, — глядя вслед машине, негромко произнёс я.

— Давай в полтора? — с облегчением выкинул и на треть нескуренную сигарету Константинов. — А я тебя с Кирой сведу. Она явно на меня запала, но у меня Полина есть. Так что я готов подсобить тебе с ней.

Вертелось у меня на языке пару фраз, однако посмотрев на Константинова, я вновь промолчал. Он, конечно, придурковатый малый, но, вроде как, и далеко не самый плохой человек.

Собственно, я в его возрасте мало чем отличался от него нынешнего. И ничего, прекрасным человеком вырос. А кто скажет обратное, тому я в глаз плюну.

Кстати, о глазах…

Закрепив ножны с рапирой на поясе и взяв чемоданчик поудобнее, я подошёл к калитке, расположенной рядом с откатными воротами. После чего под удивлённый взгляд Константинова нажал на звонок.

— Это ты кому? Там же нет…– начал парень, но тут же заткнулся, увидев, как на калитке проступил огромный глаз с красными прожилками.

— Кто такой? Мы тебя не звали. Так что шёл бы ты на…