Проходная пешка

Глава 15 Нежданное родство

— Зигард Олленг.

Прошептав имя, вычитанное из статьи о Ризелионе, Риана замерла. Некоторое время ничего не происходило. Девушка уже подумала было, что слова Тиона о ключе между мирами оказались одной из шуток духа дома, как вдруг воздух будто сгустился, покрылся рябью и принял очертания молодого мужчины с черными волосами до плеч. Было видно, что перед ней не живой человек, но и не призрак, а скорее тень когда-то жившего волшебника — и от осознания этого у Рианы мурашки побежали по коже.

— Ну здравствуй, дочь, — усмехнулась тень.

Риане показалось, что она и впрямь чем-то похожа на этого мужчину, как будто они были родственниками.

— Здравствуй, — повторила за тенью Риана, не особенно задумываясь над ответом.

— Желать здоровья покойному — дурной тон, — хохотнул призванный.

— Так ты все-таки умер?

В ответ на это Зигард Олленг лишь насмешливо посмотрел на девушку. М-да, дурацкий вопрос.

— То есть… Я хотела сказать… Ты мой отец? — окончательно смутилась Риана, отчего внимательно следивший за ней мужчина расхохотался лающим смехом.

— Конечно, отец! И даже смерть этого не изменит! — отсмеявшись, ответил Олленг. — Или ты думала, что я тебя не узнаю?

— Нет, не думала, — честно ответила Риана, — я вообще ничего такого даже не предполагала.

— Мы волшебники, Элен, — уже серьезно сказала тень. — В нашем мире отношения с отцом — это не простая формальность, а кровная связь. Плюс разные привидегии, вроде упрощенной формы наследования. Кстати, ты уже получила мое наследство?

— Э-э-э…

— По лицу вижу, что нет, — сделал нехитрый вывод Олленг. — Я понимаю, дом моей кичливой мамаши не самый лучший подарок, так что сама решай, надо ли оно тебе.

— Мне об этом в Чурибе ничего не сказали…

— Чуриб? — удивился мертвый отец. — Зачем тебе к безликим? Сразу поезжай в Феларию. Улица Гиацинтов, сорок пять. Там же кровная защита, все и без документов принадлежит тебе. Ну и оставшимся Олленгам по женской линии, хотя они там могут находиться только на птичьих правах. Дом твой, Элен.

— Почему ты называешь меня Элен? — задала Риана вопрос, который сейчас волновал ее больше всего.

— Называю той, кем помню, — пожал плечами отец. — Знаешь, имена не так уж и важны, кровь важнее. Я не имею в виду эти аристократические заморочки, их я всегда на дух не переносил. Но род все же играет свою роль, тут уж ничего не попишешь.

— Значит, по крови я Олленг? — спросила Риана, сбитая с толку внезапной новостью.

— Правильнее будет сказать Вартейн, — поправил ее покойный. — Когда я женился на Лиаде, разразился жуткий скандал. Я ушел из семьи и отрекся от рода, поэтому фамилия тебе досталась от нее — Вартейн.

— Твои родители были против свадьбы? Почему?

— Почему? — повторил Зигард и снова расхохотался. — Странные ты вопросы задаешь, дочь. Потому что я фелариец, а Лиада родом из Детфорта. Наши полисы граничат, а потому что дружба, что вражда между ними особенно сильны. Моя смерть — тому доказательство.

— Тебя осудили, а затем казнили из-за политических разногласий? — нахмурилась девушка.

— Меня устранили, когда стало известно, что ты Избранная, — пояснил Олленг. — Фелария и Детфорт боролись за право стать родиной девочки, от которой зависело их будущее. И Сирен Кафтнер, Хранитель Детфорта, пошел на крайние меры, чтобы не делиться таким сокровищем.

— Но, насколько я знаю, Элен Вартейн — сирота, — поделилась с тенью Риана.

Олленг помрачнел, услышав эти слова. Он не стал ничего добавлять: и так было понятно, что Фелария отплатила той же монетой, но своего так и не добилась. Элен осталась на территории Детфорта — видимо, под крылом дальних родственников. И даже если Лиада Вартейн ушла за грань без посторонней помощи, намного важнее другое: кого видела Риана на Рыночной площади под обликом Избранной?

— Ты уверен, что я Элен Вартейн? Недавно я встречалась с девушкой, которая называла себя этим именем. Возможно, это она…

— Ты моя дочь, — уверенно заявил Зигард Олленг, — какое бы имя ни носила.

Документ доступа С-3 (особой важности).

«По результатам опроса очевидцев и исследования магического следа на месте происшествия 15 июля 1996 года, установлено, что неизвестным было использовано ранее не изученное заклинание, относящееся к группе А, имеющее характерный визуальный эффект (см. Приложение 1). Анализ восстановленной магической проекции показал, что данное заклятие является результатом стихийного или интуитивного колдовства (см. Приложение 2) и представляет собой оптимизированную форму ритуала „Рука Бога“, примененного в 1594 году Фридом Сероглазым. На основе полученных сведений удалось рассчитать силу выброса магии, имевшей неконтролируемый, эксплозивный характер и составлявшей двадцать два каннета. Вероятность летального исхода заклинателя — 93 %, в связи с чем дальнейшее изучение заклинания признано непродуктивным».

Риана с закрытыми глазами сидела в кресле у потрескивающего камина. Рядом с ней лежал сборник детфортских сказок, исчерканный на полях заметками Рианы. Только что девушка нарисовала там знак Ризелиона, раздумывая над символом на кольце. Волна — священное озеро. Перечеркнувшая его черта — первая палочка, вобравшая в себя часть его мощи. О ней предупреждал Йордаг. Вот почему мастер решил, что Риане нужна именно она: волшебник просто принял девушку за наследницу Ланкрейзов.

Сейчас магический источник, когда-то даривший этой земле силу и процветание, уничтожен. Риана пару раз выбиралась за границу охранного купола, но очень быстро возвращалась под его защиту. Пустой кратер озера напоминал зияющую дыру, жаждущую уничтожить все живое вокруг. Находиться поблизости было мучительно — источник, лишенный ядра, звал, притягивал, хотел поглотить, чтобы вновь обрести хоть крошку потерянной магии. Понятно, почему Совет Двенадцати построил здесь тюрьму и не стал упорствовать на праве владения этими землями. То, что раньше было благословением, стало проклятием. И нести это бремя Риане, как той, что являлась прямым потомком одного из Хранителей, не сумевшим уберечь сердце Озерной Девы от людской ненависти.

Сейчас Риана отложила книгу в сторону и на полную катушку использовала свою феноменальную память, вспоминая «Историю магических родов». Так, Тион Ланкрейз детей после себя не оставил, идем дальше. Старший брат… Здесь интереснее. Тут его старший сын Адриан и дочь Мира… У последней даже есть прямой потомок — некий Эвин Раган, наследник не только Дагмара Ланкрейза, но и, ко всему прочему, одного из основателей Дагмарской школы Ниаза О'Хелла. Однако с Вартейнами и Олленгами ни одно из этих имен никак не пересекалось. А вот линия Адриана заслуживает особого внимания. Здесь длинная цепочка потомков… Которая обрывается на имени Артемиуса, скрывшего магическую печать своей семьи заклятием собственного изобретения. Отследить судьбу его детей и внуков невозможно, но зато хорошо известна участь двух сестер Артемиуса — Анабелл и Клариссы. Первая вышла замуж за Дарена Хоупа, а вторая стала женой Джереми Вартейна. Вот оно! Фамилия Вартейн доходит до наших дней и останавливается на имени Элен Вартейн. Значит, эта Вартейн такой же прямой потомок Дагмара Ланкрейза, как и она.

Риана обхватил голову руками, словно боясь, что она сейчас взорвется.

А существовала ли Риана Ланкрейз вообще?

— Ритуал Поиска ничего не дал, — кратко доложил Хоуп, мечтая лишь об одном — рухнуть в кровать после бессонной ночи, потраченной на изготовление сложнейшего артефакта для идиотки Вартейн.

— Этого и следовало ожидать, — не удивился результату Ремзлиг, отчего лицо Хоупа приняло зеленоватый оттенок. Если все очевидно, неужели было так необходимо нагрузить его работой на всю ночь⁈

— Это ведь не значит… — осторожно начала молодая стражница Ная Орай, но так и не договорила, боясь озвучить свое предположение.

— Вартейн необязательно умерла. Ей вообще характерна феноменальная живучесть, — ответил на невысказанный вопрос девушки артефактор. — Возможно, здесь играет роль кровная защита, но учитывая, что девчонка сейчас находится вне дома своих родственников, более вероятно использование чар, наподобие зарьенской магии.

— И что же нам делать? — спросила розовощекая черноволосая волшебница — Геста Цидонс. — Я понимаю, что все озабочены судьбой Элен, переживают за нее, но должен же быть какой-то план действий. В конце концов, наша основная задача не в опеке над ней.

— Как вы можете так говорить! — возмутилась Орай. — Нельзя же просто закрыть глаза на пропажу человека!

— А вы не думали, что для девочки, возможно, это лучший выход? — мягко возразила Геста, и продолжила, заметив непонимающие взгляды: — Что если единственный шанс для нее выжить в этой распре между полисами — исчезнуть, а не становиться пешкой в политической игре?

— Элен никогда бы так не поступила, — тихо, но уверенно сказал Кайз Буилли. За последние дни он сильно похудел, лицо осунулось и побледнело, несмотря на смуглую кожу. Даже серьга в ухе, казалось, как-то потускнела, будто артефакт разделил с хозяином его усталость.

— Я и не говорила этого, — удивленно вскинула брови Геста. — Но, возможно, положение, в котором сейчас оказалась девочка, не так уж плохо. Нам же надо думать о противостоянии Альянсу, с Элен или без.

— Геста права, — согласился с женщиной низенький лысый волшебник. — В беде Элен или нет, мы пока с этим ничего поделать не можем. Поиски будут продолжаться, но если наши действия будут ограничиваться только этим…

Он замолчал, и в мрачном доме на улице Гиацинтов, где проходили собрания Легиона Надежды, повисло тягостное молчание.

— Что ж, — задумчиво произнес Альярд Ремзлиг, и все присутствующие повернулись к главе Легиона, — пока мы не будем афишировать исчезновение Элен. Госпожа Орай отлично удалось скрыть этот факт даже от самых близких друзей…

У зарьенской волшебницы от похвалы щеки немного покраснели. Но девушка, опомнившись, быстро скрыла смущение от окружающих с помощью чар иллюзии, которыми славился Зарьен.

— В дальнейшем, — продолжил ректор, — легенду о том, что Элен отправилась учиться в Ашхонис необходимо поддерживать. Каждую неделю его друзья должны получать письма, этого будет вполне достаточно. Кайз, ты не мог бы взять это на себя?

— Хорошо, — кивнул нахмурившийся волшебник с серьгой в ухе. — Но мне это не нравится. Я считаю, Руди и Эсми имеют право знать правду.

— Несомненно, — согласился Ремзлиг, — однако надолго ли эта правда останется только их секретом? Если они будут получать письма от своей лучшей подруги и вести себя как обычно, ни у кого не возникнет лишних вопросов. Но стоит новости о пропаже Элен просочиться в прессу, и магическое сообщество охватит паника.

— Это точно, — поддержала ректора Геста. — По мнению большинства, Элен — Избранная и без нее мир обречен.

Буилли на это заявление нахмурился еще больше, но все-таки еще раз кивнул.

— Для убедительности организуем в этом году обмен студентами. Помнится, он был в свое время весьма популярен, — безмятежно продолжил Ремзлиг. — Я напишу ректорам других Академий, в том числе и Ашхониса. Фенжиар — мой давний знакомый и вряд ли откажет в небольшой услуге. А сейчас вам не кажется, что пора встретить гостей?

Холл дома на улице Гиацинтов был немного меньше гостиной на Ризелионе и значительно мрачнее. Все здесь казалось заброшенным, давно лишенным хозяйской руки, отовсюду веяло затхлостью и запустением. Риана прищурилась, вглядываясь в темноту. Дальше начинался узкий коридор, увешанный старыми портретами. Справа, совсем близко от входа, пылились бархатные портьеры, проеденные молью. Риана подошла к ним, осторожно дотронулась до тяжелой ткани и потянула ее в сторону.

— Добрый день, госпожа Олленг, — с учтивым поклоном произнесла юная леди Ланкрейз, пока открывшийся ей портрет чопорной дамы в летах не успел опомниться. — Или мне следует называть вас бабушкой?

После слов Ремзлига маги, заседавшие в кухне феларийского особняка, буквально высыпали в коридор с волшебными палочками наизготовку. Там их глазам предстало по меньшей мере странное зрелище: девушка в черной мантии беседовала с портретом Гальвурии Олленг, которая не сыпала проклятьями и даже не кривила презрительно рот, а тихо отвечала незнакомке. Когда же шесть обеспокоенных магов столпились в прихожей, глаза старухи снова зажглись ненавистью.

— Вы все еще здесь? Детфортский сброд! Да как вы смеете…

— Госпожа Олленг, успокойтесь, — спокойно прервала поток брани незваная гостья. Теперь, когда она повернулась к свету, стало видно, что ей лет восемнадцать, не больше. — Вы воспринимаете все слишком близко к сердцу, оно того не стоит. Поверьте, я позабочусь о том, чтобы дом Олленгов обрел прежнее величие.

— Ох, Риана, — уже совсем другим тоном обратилась Гальвурия к девушке. — Сделайте одолжение — очистите этот дом от грязи. И не забудьте про свое обещание.

— Ни в коем случае, — с легким поклоном ответила портрету девушка.

— Я так рада, что у Олленгов появилась достойная наследница, — с придыханием призналась Гальвурия. Затем ее колючий взгляд уперся в удивленных волшебников, молча слушавших этот разговор, и пожилая женщина резко добавила: — Завесьте шторы, Риана. Я не желаю видеть здесь этих иноземцев. Надеюсь, вы скоро выкинете их на улицу.

— Я учту ваше пожелание, госпожа Олленг, — вежливо ответила девушка, — но мне не хотелось бы принимать скоропостижных решений. Позвольте сначала разобраться в ситуации, дабы избежать недоразумений.

— Как вам будет угодно, — величественно кивнул портрет перед тем, как молодая волшебница закрыла его портьерой.

— Может быть, вы уже опустите палочки? — негромко поинтересовалась странная гостья, вновь повернувшись к магам, столпившимся в коридоре. — Находиться под прицелом, знаете ли, не очень комфортно.

— Кто вы такая? — спросила Геста Цидонс, когда молчание опешивших от подобной наглости волшебников затянулось.

— Мое имя — Риана Кэтлин Ланкрейз, — послушно ответила девушка и, покосившись на волшебные палочки, которые по-прежнему были направлены на нее, добавила: — И я бы предпочла, чтобы вы выполнили мою просьбу.

Члены Легиона Надежды недоуменно переглянулись и нехотя по одному опустили оружие.

— И мы могли бы продолжить разговор в более уютном месте, — предложила после этого Риана. — Надеюсь, здесь есть комнаты в приличном состоянии?

— Может быть, в кухне… — начала Орай.

— Подождите, — перебил ее Буилли и обратился к Ланкрейз: — Сначала объясните, как вы смогли попасть в дом.

— Через дверь, — ответила девушка, удивленно вскинув бровь. — А вы знаете другие способы?

— Не стоит принимать нас за дураков, госпожа Ланкрейз! — рассердился Буилли. — Как вы смогли попасть в дом, который скрыт магическим куполом с зарьенскими чарами Сокрытия?

— Ах это! Пусть вас не удивляет мой приход, — слегка улыбнулась Риана. — Я не взламывала заклятье и не пробиралась сюда обманом. Просто чары Сокрытия не могут спрятать предмет или место от его хозяина, а этот дом принадлежит мне.