Призыватель нулевого ранга. Том 9

Глава 13

— В чём проблема? — поинтересовался я.

Мне показалось, что губернатора даже слегка передёрнуло от моего вопроса.

— Как быстро меняется мир, — сказал он. — Казалось бы, совсем недавно ты зависел от меня… Хотя нет, я быстро понял, что ты — тот герой, который нужен городу. Но тебя у меня забрали, — и тут взгляд Илюра стал холодным. — Не говорю, что это было бесполезно, но, конечно, ты больше пригодился бы мне тут.

— Да что случилось-то? — усмехнулся я.

— В тот момент, когда тебе это сказал, то сразу подумал, что, возможно, для тебя это будет сущая ерунда, ничего не стоящая. Вот поэтому сейчас и немного сомневаюсь в правильности своих действий, — сказал он. — Но всё же к сути. В какой-то момент мы, помнится, во многом даже благодаря тебе вышли на черных призывателей.

— Что ещё за чёрный призыватель? — усмехнулся я и тут понял, о чем он.

Они у себя в верхах так называли нелегалов.

— Ты помнишь, из-за кого ты оказался запечатанным в туннеле?

«Ещё бы я не помнил, — подумал я. — Этот день в моей жизни стал в целом и общем поворотным. Изменил мою жизнь напрочь. Хотя, не скажу, что в худшую сторону. На самом деле мне очень нравится быть тем, кто я есть на данный момент. Но, конечно, с точки зрения меня тогдашнего всё это было крайне неприятно».

— Илюр, — сказал я, — ты, говори, как есть. Я сейчас на несколько дней приехал в город и, памятуя о том, что ты и твоя команда сделали для города, что вы сделали для нас, я вам обязательно помогу.

— Понимаю, что спрашивать, зачем ты приехал, бесполезно? — ухмыльнулся Илюр Сапега.

— Да, я бы не сказал, — ответил я. — Мне нужна одна интересная штука из данжа, который находится непосредственно под Кандом.

— Ну вот, кстати, — Илюр посмотрел на меня. — Вот этот данж мы смогли нормально закрыть от недобросовестных посетителей. Понимаешь, у нас процветает чёрное призывательство. Я даже не знаю, как это назвать по-другому. Ты можешь усмехаться моим словам сколько угодно, да вот только получается, что тот данж, который изначально был новичковским, да, тот самый, в котором атаковали и тебя, на данный момент стал рассадником неизвестно чего.

— Мм… не совсем понимаю, — ответил я. — Вроде бы его отдали прошлому хозяину.

— Так в том-то и дело! — Илюр выдохнул и покосился в сторону. Проследив за его взглядом, я увидел небольшой бар.

«Угу, — подумал я. — И ты туда же. И вроде у нас хороший городок. Зачем спиваться то?» Ну, вслух, конечно, ничего этого я не сказал.

— Хм… Да, вот ты понимаешь, — ответил мне Сапега. — Мы, да, вернули данж бывшему хозяину с некоторыми оговорками, да, что он должен давать некоторую долю государству. Но ты понимаешь: он, кажется, очень круто обиделся за всю ту историю, которую провернул бывший мэр. И теперь пускает в свой данж неучтённых призывателей. Они добывают там сферы, лут. Говорят, даже какие-то артефакты бывает вытаскивают. И всё это продают на чёрном рынке, — он пожал плечами.

— В таверне что ли? — хмыкнул я.

Губернатор прищурился.

— Ну, то есть, я понимаю, что для тебя это не секрет, — ответил он. — Но тут снова сбой. Раньше таверна «На краю» полностью подчинялась мэру Аристарху Второму, а теперь я не могу найти общий язык с хозяином.

— Ну а почему бы не сделать так же, как мэр? Прислать хозяину отряд из налоговой инспекции и поставить условие: либо ты платишь, дорогой гражданин, либо мы сейчас проверим, что у тебя тут за незаконная деятельность.

— Ох, — тяжело вздохнул Илюр. — Понимаешь, я же не такой, как Аристарх. Я не могу подобными методами воздействовать на людей. Я хочу, понимаешь, договориться со всеми. Я хочу, чтобы каждый человек, который со мной общается, понимал, что я на его стороне. Если он не преступает закон, то я вместе с ним. Он может на меня рассчитывать, потому что я его защитник. А вот так взять, наехать…

— Ну, так — сказал я, — если он тебя не слушает? Если он преступает закон, то, может быть, надо и наехать.

Губернатор почесал в затылке.

— Да, другого мне не остаётся, — ответил он. — Ну, понимаешь, я не уверен, что эти неучтённые призыватели исчезнут.

— Хорошо, — кивнул я, глядя ему прямо в глаза. — Давай посмотрим на вопрос с другой стороны. Чем они тебе мешают?

— Ну как же? Они формируют чёрный рынок, создают большое количество неучтённых сфер, артефактов. Деньги вырученные от подобных продаж редко выходят на свет. По большей части начинают крутиться в преступном мире.

— Это точно нужно контролировать? — поинтересовался я.

— Послушай, — проговорил Илюр, глядя мне в глаза, и иногда оглядываясь на Асакуру. — Вот ты же сам пострадал от деятельности таких же вот нерадивых призывателей. Понимаешь, у них нет корпоративной чести, нет желания работать на благо империи. Нет общечеловеческой морали, в конце концов. У них есть только одно: насытиться самим, набить свой желудок едой и желательно вкусной. Рюкзаки добычей — вот и всё. И на пути к этому они не остановятся ни перед чем. Если что я говорю всё про тех же. Да, Старателя и его подельников уже нет в живых, но ты что думаешь, вся преступность в этом направлении ограничивалась только теми троими? Конечно же нет.

— Это я как раз понимаю, — ответил я. — Но проблема в чём? А проблема, ты знаешь, в том, что они начали снова кошмарить наших официальных призывателей, которые встали на защиту города. То есть едет группа призывателей в тот данж, мочит монстров, добывает сферы, добывает какой-никакой лут. Как я говорил, даже артефакты теперь иногда попадаются. А затем их просто… ну, мягко говоря, обворовывают. Хотя, конечно, это не воровство, это грабёж чистой воды. А в отдельных случаях даже и разбой.

— А что же вы? — поинтересовался я. — Куда смотрит безопасность?

— А что я? — посмотрел на меня губернатор. — Это же призыватели, у них петы. Что я вот что могу сделать? Лично пойти, вытащить ремень из штанов и надрать им задницы? Нет, не могу. У меня сил не хватит. Те призыватели, которые остались в городе, к сожалению, катастрофически слабы. Трое самых сильных призывателей города — Асакура, ты и Кузнецова — уехали в столицу.

«Хо-хо!» — подумал я, когда до меня дошло, что именно он сказал.

— Ничего себе, трое самых сильных призывателей Канда! Вот это новость! — потом посмотрел на губернатора. — Мы так-то ещё и в одной гильдии.

— Да, знаю я, — с какой-то болью в голосе ответил он. — Я уже запросы императору делал, чтобы вас хоть иногда сюда возвращали.

— Ну тогда Канду повезло, — сказал я. — Вот я, вот Асакура, Кузнецова — у тебя в администрации пытаетесь добиться справедливости.

— В плане? — не понял губернатор.

— Да, шучу, — сказал я. — Мы со всеми своими вопросами сами разберёмся. Но дело не в этом. Если кто-то берёт и кошмарит слабых призывателей, это неправильно.

— Так вот в том-то и дело, — губернатор посмотрел на меня. — Если, есть возможность, разберись с ними. Потому что всё у меня хорошо, а вот вашего брата защитить не могу.

— Я, конечно, не обещаю, — сказал я, — но поспрашиваю у наших. И если что-то вдруг придумаю, обязательно приду обсудить.

— Ну, смотри, — сказал мне губернатор. — Обсудить — это одно. Если что-то нужно будет обсудить, приходи. Ну фактически я тебе уже всё сказал. Есть подпольщики, которые предпочитают сами с монстрами не сражаться. Они ждут, пока это сделают за них другие, а потом просто отбирают у них всё, что те успели собрать. В принципе ровно та же ситуация, что была и с тобой. И фактических сил справиться с ними у меня и сейчас нет.

— А армия? — спросил я.

— Ну а что армия? — мой собеседник даже усмехнулся. — Вот ты думаешь, я просто так тут сижу? Мы, когда нам последний раз сигнал поступил, отреагировали не просто быстро, а супербыстро. У нас подразделение стояло в десяти минутах от данжа. Они туда пришли… и что?

— И что? — переспросил я.

— А ничего, — ответил Илюр. — Нападавшие смешались с обычными призывателями, покинули данж. Впрочем, когда мы туда вошли, кроме монстров никого не осталось. А в связи с тем, что данж расширили, и там сейчас есть довольно серьёзные туннели с весьма солидными монстрами, я потерял несколько боевых единиц.

— Понятно, — ответил я. — Современные проблемы требуют современных решений. Но ничего. Я когда приехал, буквально восторгался нашим городом. Ты действительно отличный управленец. Я бы не хотел, чтобы ты куда-то отсюда куда-нибудь уезжал.

— Угу, и тебе спасибо на добром слове, — ответил на это губернатор.

— Ну так вот, — сказал я, глянув на свою спутницу, — мы съездим туда под видом начинающих призывателей, возможно, гастролёров, решим эту проблему. Но от тебя потребуется жёсткость при наказании.

— Да, всё у меня есть. Я переговорил с лучшими оперативниками, со следователями — все уже готовы. Но это же призыватели, понимаешь? Ты сам знаешь: вы немного выше простых людей. У вас есть возможности пересилить, обмануть и так далее.

— Ну, обманывать я, допустим, никогда не любил, — сказал я. — Но в целом эта проблема ясна. Давай так: я сегодня занимаюсь своими делами, а завтра уделю время общегородским вопросам.

— Только хочу попросить отдельно, — сказал мне губернатор, бросив выразительный взгляд на Асакуру. — Мы это всё афишировать никак не будем. Даже нашу сегодняшнюю встречу, скажем так, забудем пока.

— Мои будут знать, — ответил я. — Но от них ничего никуда и не уйдёт.

— А вы собственно чего прибыли-то? — внезапно и с интересом поинтересовался Илюр.

Я посмотрел на губернатора оценивающе. Вроде бы всё уже сказал, что хотел, но потом понял: он хочет чуточку больше, чем будет известно всем остальным.

— Под Кандом, — проговорил я, — есть артефакт. Артефакт уникальный. Если он там, конечно, вообще есть.

— То есть ты и не уверен? — спросил Илюр.

— Скажем так, догадываюсь, — продолжил я. — Ты же знаешь про поле, которое изменяет течение времени в определённой части данжа?

— Ну да, — кивнул тот. — Мне что-то об этом доносили. Это было больше как предупреждение для людей, чтобы не ходили в эту часть, потому что иначе они могут потерять много времени в реальности.

— Ну, с одной стороны, так, — сказал я. — С другой стороны, у нас под городом, может быть, чуть-чуть вне его, работает невероятно мощный артефакт, который в нашем раскладе замедляет время. То есть я провёл в данже всего сутки, а снаружи прошло две недели. Я хочу вытащить этот артефакт, если это, конечно, артефакт, а не просто какое-то искривление пространства. И забрать его себе.

— Против этого я не возражаю, — ответил мой собеседник. — Но такой вопрос: можно ли это сделать этот внутригородской данж достаточно безопасным для посещения призывателей?

Я хотел ответить, что, мол, да, почему нет, вполне можно. Но тут же вспомнил то самое пространство, наполненное энергетическими канатами. И подумал о том, что возможно совсем скоро в этом самом данже появится ещё один портал. Или монстры туда начнут закидываться совсем другие, с достаточной силой для того, чтобы одолеть весь город.

— По поводу данжа никаких гарантий, — одним словом, я постараюсь вам помочь, но не обещаю.

— Я знал, что на тебя можно положиться, — ответил мне на это Илюр. — Но в целом ты прав, это задача полиции. В остальном всё тебе здесь открыто. Чувствуй себя как дома. Любые разрешения, которые тебе нужны, я дам. Наверное, даже лучше сразу их выписать.

Я почему-то живо вспомнил императора. Но даже больше, чем его, вспомнил Романа, который как раз-таки и выписывал мне все эти разрешения. Вообще на данный момент я чувствовал себя, как будто попавшим в какое-то немного иное измерение. С одной стороны, да, я был дома, а с другой стороны, как будто оказался совершенно в другом мире, где всё не так, как-то, к чему я привык. Ну, ничего. В конце концов, я здесь и ненадолго.

Уже спускаясь по лестнице от губернатора, я вдруг увидел знакомую долговязую фигуру в вечных очках.

— Дэн, — сказал я. — Ничего себе! Рад тебя видеть!

А потом вдруг сообразил, что шёл он, вероятно, к губернатору с той же самой проблемой, решить которую просил меня и сам Илюр.

— Хм… — Дэн пригляделся ко мне или сделал вид, что пригляделся, как будто не узнал. Потом глянул на мою спутницу, сверкнул очками и развёл руки:

— Ну, привет тебе блудная душа!

— Привет, — сказал я, но вместо летящих объятий ограничился тем, что пожал ему руку. — Как у вас тут?

— Ну, если ты от нашего градоначальника, то, наверное, уже всё знаешь, — ответил следователь.

— Угу, — сказал я, — но далеко не всё. Слышал, что у вас проблема с какими-то чёрными призывателями.

Я хмыкнул.

— Ты зря смеёшься, — ответил на это Дэн. — После того как ты уехал, тут действительно некий народ распоясался.

— Что, прям сразу, как я уехал, так и распоясались? — ухмыльнулся я.

— Да нет, — Миллер покачал головой. — Скорее, народ распоясался уже после того, как случился госпереворот.

— О-о-о, до вас тоже долетело? — удивился я.

— Ещё бы не долетело, — ответил Дэн и криво ухмыльнулся. — Нас тут, знаешь, как колошматило? Особенно тогда, когда за тебя награду пообещали. Ты что думаешь, нас только ленивый не пнул. Мол, чего вы сидите — идите, ищите его! Кроме как сюда, больше приехать-то и некуда, собственно. Так что это всё не шутки. Я, можно сказать, из-за тебя даже звание новое не получил.

— О, как, — сказал я. — Наверное, это можно как-то исправить.

Долговязый следователь хохотнул и кивнул в сторону кабинета Сапеги:

— Да я думаю, что уже. Илюр, знаешь ли, сейчас хочет попытаться взять всю власть в свои руки. Если это произойдёт, то, наверное, будет лучше, и я получу своё повышение. Но всё-таки нас до сих пор кошмарят привидения предыдущего мэра, если ты понимаешь о чём я.

— Что поделать? — я развёл руками, невольно повторяя жест Рика. — Шлейф за некоторыми чиновниками тянется годы и десятилетия. Так что неудивительно.

А затем глянул на Асакуру, но она всё последнее время делала вид, что её вообще не касается ничего из того, о чём идут разговоры. Я понимал, что меня ждёт аналитика от неё уже дома. Сейчас она только слушала и систематизировала информацию. Дэн же смотрел на меня пристальным взглядом. Я прекрасно помнил этот взгляд ещё по первому допросу. Правда, с тех пор мы смогли подружиться, и теперь он больше ни в чём особо меня не подозревал. Но вот этот пронзительный взгляд его остался фирменной карточкой, если можно так сказать.

— Ну так что, займёшься нашими преступниками с петами?

— Займусь, — сказал я. — Мне очень не хочется, чтобы какие-то призыватели, которые решили, что они выше всех, начали бы кошмарить город.

— Ну, в том или ином виде это было всегда, знаешь ли, — Миллер блеснул очками. — Банда старателя была далеко не уникальной. Другое дело, что они смогли найти административный ресурс. А вот почему нынешняя банда действует до сих пор безнаказанно, я, честно говоря, не знаю. Мы пару раз пытались задержать кого-то из них, но у нас ничего не получалось. Такое ощущение, что их предупреждали.

— История циклична, — ответил я на это. — Иногда что-то может быть похоже на уже свершившуюся.

— Ну, вот именно, — сказал на это Миллер. — В любом случае, я постараюсь с этим что-то сделать. Нужны какие-то ориентировки? — спросил Дэн.

Я прикрыл глаза.

Чем мне могут помочь ориентировки, если и так известно, в какой данж они ходят? С другой стороны, знать в лицо преступников, кажется, неплохо. Но ведь, если бы были действительно лица, кто Дэн бы с напарником их уже, давно бы взял бы.

— Пришли их мне, — попросил я.

— Ну, ты не прямо сейчас этим будешь заниматься? — уточнил он.

— Нет, — я покачал головой. — Мне надо заехать к родителям и привести себя в порядок, а вот после этого уже займусь.

Я подумал, что тема с артефактом откладывается, а с другой стороны, может быть, и правильно будет, что мы начнём с такого дела.

Именно в этот момент мне позвонила Мирра:

— Мы прибыли, ждём дальнейших распоряжений.

— Вот, — сказал я Дэну и положил трубку.

— Сейчас в город приехала ещё около пятидесяти классных призывателей. Уж все вместе мы вашу банду выловим.

— Так-так-так, — следователь оживился. — Какая помощь тебе будет нужна?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Если только административная.

— Смотри, — сказал он. — Если сможешь сегодня ночью поехать в данж, будет очень хорошо, потому что эти самые чёрные призыватели любят тёмное время суток для того, чтобы заниматься своей незаконной деятельностью. И при этом у нас есть наводка, что они именно сегодня будут на месте.

Я посмотрел на Миллера и понял, что канцеляритом он сейчас говорил исключительно с иронией.

— Не знаю, — ответил я. — Очень может быть, что именно так и получится. В любом случае, я хочу помочь своему родному городу.

— Ну и отлично, — кивнул мне Дэн. — Тогда на связи.

— На связи, — ответил я.

И после этого мы с Асакурой двинулись в сторону выхода.

— К родителям? — спросила она.

— Совершенно верно, — ответил я.

— Я тебе не помешаю? — воительница покосилась на меня.

— Как же ты мне можешь помешать? — хмыкнул я. — Нет, не помешаешь. Тем более, вы уже знакомы. Так что сюрпризом для них ты явно не станешь.

— Хорошо, — согласилась Асакура. — Что думаешь по поводу банды?

— Ну, банда она и в Африке банда, — ответил я. — Но мне всё-таки непонятны некоторые моменты.

— Например? — оживилась воительница.

— Ну как так? Почему они имеют возможность спокойно заниматься этой своей деятельностью? Почему на них не могут найти управу? Может быть, их кто-то прикрывает? Вот это мне совсем непонятно.

— Ну а что ты хотел? — хмыкнула девушка. — Вот ты сам слышал, что данж находится сейчас в частных руках. Его вернули владельцу, но владелец, обиженный прошлой властью, решил пускать туда всех, кого ни попадя, и закрывать глаза на всякие тёмные личности.

— То есть полагаешь, что он делает это не из-за денег? — уточнил я.

— Скорее всего, нет, — она покачала головой. — Деньги тут стоят где-нибудь ближе к концу. Скорее всего, именно обида на то, как с ним обошлись в прошлый раз, и толкает его на подобные вещи. Потом, кроме чёрных призывателей, там ещё, ходят обычные, которых и грабят. И вот здесь уже, конечно, сказать труднее, что к чему. Одним словом, нам с тобой, скорее всего, придётся нейтрализовывать банду.

— Ну, если взять всех моих пятьдесят человек, думаю, будет сделать это довольно просто, — ответил я, глядя ей в глаза.

— Ну я бы так не сказала, — ответила Асакура с сомнением.

— А что такое? — поинтересовался я.

— Вот видишь ли, многие из наших — ребята неопытные. Им не хватает даже опыта в борьбе с монстрами, а ты хочешь сейчас бросить их на битву с такими же призывателями, как они сами. Я не думаю, что это хорошая идея. А вдруг кто-то из них погибнет? А вдруг противостоящая нам шайка невероятно сильна?

— Асакура, — сказал я, немного склонив голову, словно объяснял очевидное, — если бы я размышлял такими категориями, то никогда бы не стал тем, кем стал. Ты понимаешь? По большому счёту, мы вывезли ребят на тренировку. Что может быть лучше, чем подобное задание?

— Ну, смотри, — сказала воительница. — Я тебя предупредила. В целом я понимаю, что ты хочешь сделать, и, наверное, в этом есть резон. И всё же, я бы поберегла пока ребят.

— Хорошо, я учту твоё мнение, — ответил я.

Тем временем мы приехали к моему дому. Какое-то невероятное чувство ностальгии захлестнуло меня, в один-единый момент. Я смотрел на свой дом снаружи и понимал, что прожил здесь, пожалуй, одни из лучших дней своей жизни. Нет, я не жаловался на жизнь в столице — она тоже была по-своему хороша, но всё же. Тут я провёл долгое беззаботное время, которое содержало у себя свои трудности, свои переживания, но при всём том оно было светлым, добрым, что ли?

Система защиты, которую я устанавливал сам лично, пропустила меня без проблем, несмотря на то, что родители уже перепрограммировали её под себя. Маму и папу я нашёл на кухне. Когда я вошёл, они оживлённо о чём-то разговаривали, а затем замолчали и смотрели на меня, после переводили взгляд на Асакуру, на меня и снова на неё. Некоторое время ничего не говорили, затем мать спохватилась:

— Сынок, как хорошо, что ты приехал! А почему не предупредил?

— Я не знал точного времени, сколько буду, — ответил я. — Всё-таки я тут по делам, а не на отдыхе.

— Понятно. Ну, садитесь к столу, — проговорила мать. — Я сейчас вам поесть поставлю.

Наверное, примерно в этот момент я и понял, что ужасно проголодался, просто зверски. Мне хотелось есть, так что свело желудок. Мы сели, и мать нам налила ароматного, наваристого борща. Я только что хотел пообщаться с ними, расспросить, как они устроились, как их жизнь, но вместо этого понял, что если сейчас же не поем, то буквально проглочу язык. И стал за обе щеки наворачивать этот прекрасный борщ и почувствовал некоторое насыщение лишь тогда, когда тарелка оказалась пустой. И вот только после этого я посмотрел на родителей и спросил:

— Ну что, как вы устроились? Всё ли хорошо? Нет ли каких проблем?

— Никаких проблем, сынок, — ответила мать, и посмотрела на отца. — Мы очень довольны. Что у нас появилось свободное время: мы можем поговорить, можем просто отдохнуть и посмотреть телевизор. Нам не нужно каждое утро вставать и куда-то бежать. Это здорово!

— Ну, отлично, — сказал я. — Рад за вас. А если будут какие-то проблемы, например, денег не будет хватать…

— Нет-нет-нет! — мать подняла руки ладонями вперёд. — Нам всего хватает, всё замечательно! Мы вот уже даже и в театр сходили, и в кино сходили. И, честно, мы даже не мечтали о такой жизни, поэтому всё прекрасно, сынок. Не переживай за нас. У нас всё отлично. А у тебя-то как? — спросила мать.

Я покосился на Асакуру и довольно скупо, в нескольких словах, описал всё, что с нами происходило за последнее время, естественно, умолчав о некоторых самых опасных моментах. И не нужно было это знать родителям. Зачем им лишние треволнения?

— А вообще, — в разговор вступил отец, — жизнь в Канде сильно изменилась с тех пор, как мы отсюда уехали. Я помню город совсем другим.

— Так-так, и в какую сторону? — поинтересовался я.

— В лучшую, конечно, — отец ухмыльнулся. — Ты знаешь, я помню этот городок серым и пыльным, когда песок наносило из пустоши. Дождь, вместо того чтобы смывать пыль, обычно наоборот всё в ней вымарал. Город стоял какой-то поникший с грязной невзрачной растительностью. А сейчас любо-дорого посмотреть: клумбы, озеленение, благоустройство, чем-то даже стал напоминать столицу.

Я подумал, что — нет, у Канда своя собственная красота. Столица всё-таки подвержена различным новомодным веяниям, а тут всё делается немного по-старинке, основательно и красиво.

— Я рад, что вам здесь нравится, — сказал я.

— Да, мы наконец-то хоть стали чувствовать себя людьми, — ответила на это мать. — До этого постоянно в работе, постоянно туда-сюда, что-то нужно делать. А иногда делать это уже и не хотелось. Вот благодаря тому, что ты нас вызвал и поставил, так сказать, на обеспечение, мы теперь получили возможность вдохнуть воздух полной грудью.

— Что ж, я рад, очень рад, — сказал я.

Сам видел, как мать искоса поглядывает на Асакуру. Ей бы, может быть, и хотелось, чтобы я сказал что-нибудь типа: «Это моя девушка, ну вы же её знаете». Однако я ничего такого говорить не спешил. Когда мы сами определимся, тогда, возможно, они обо всём узнают, даже первыми. Но сейчас мне не хотелось об этом говорить.

Мы ещё посидели, пообщались. Я видел, насколько довольны были мои родители, сам был счастлив от этого. Мне приятно было видеть их живыми, здоровыми, отдохнувшими и радующимися жизни. Это прекрасно. Думаю, что ничего другого и пожелать было нельзя.

И вот когда мы уже со Сакурой собирались уходить, мама пыталась дорассказать какие-то свои последние впечатления, как вдруг у меня зазвонил телефон. Я услышал встревоженный голос Адель, а на заднем фоне слышал возгласы Мирры:

— Почему вы нас задерживаете⁈ Кто вам дал такое право⁈ У нас всё оплачено! Сейчас мы позвоним нашему главе!

— Что случилось? — поинтересовался я.

— У нас тут какая-то облава, — ответила мне Адель. — И нас всех по какой-то причине задерживают.

— Это ошибка, — ответил я. — Сейчас я буду и во всём разберусь.

— Быстрее, пожалуйста, — ответила Адель. — Потому что всех членов гильдии крутят, ни в чём не разбираясь.

Я бросил взгляд на Асакуру:

— Добирайся до гостиницы, — сказал я. — А мне надо туда — быстрее.

Затем бросил взгляд на родителей, понял, что при них лучше таких выкрутасов не делать, попрощался, вышел в коридор и мгновенно телепортировался к гостинице, возле которой уже собралась приличная толпа народа.