Принцесса воров

Глава 4 Дом, милый дом?

Так вот, значит, как она выглядит, эта знаменитая монстромачеха.

До сих пор мне ни разу не доводилось видеть директрису Флору. Длинное тощее лицо, острый нос, маленькие тёмные глазки и прямые волосы цвета соли с перцем вполне соответствовали её мрачной репутации; хотя я не без разочарования убедилась, что с её ногтей не срываются молнии, а на макушке не выступают маленькие бесовские рожки. А ведь именно это я ожидала увидеть, полагаясь на рассказы моего приятеля Седрика, чей старший брат умудрился загреметь в эту школу.

Ещё он рассказывал, что кабинет директрисы якобы похож на сырые казематы, это тоже оказалось совсем не так. Скорее уж на комнату какой-нибудь принцессы. Сплошная позолоченная мебель с лиловой плюшевой обивкой, мягкие восточные ковры, хрустальные вазы на каждом шагу... Пожалуй, примерно таким я представляла себе убранство дворца Эллы.

Директриса Флора оперлась подбородком на длинные сцепленные пальцы и с интересом воззрилась на меня с другой стороны массивного стола из красного дерева.

– Я долго ждала удовольствия познакомиться с тобой.

Я ухмыльнулась:

– Правда? Боюсь, не могу ответить тем же.

Директриса не проявила ни раздражения, ни досады:

– Жаль это слышать, но тем не менее я в самом деле ожидала этой встречи. Наша полиция постоянно держала меня в курсе твоей, скажем так, внешкольной деятельности.

Я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Внешкольная деятельность... не слышала, чтобы это так называлось.

– Я прекрасно понимала, что рано или поздно ты обязательно окажешься у наших дверей – это был лишь вопрос времени, – невозмутимо сообщила Флора. – Полагаю, мы сможем сделать для тебя много хорошего. Наши уроки этикета, истории, а также воспитательные тренинги рассчитаны на детей с такими же проблемами, как у тебя.

Я прищурилась:

– Что вы имеете в виду под «проблемами»?

– То, что ты не ладишь с властями, – пояснила Флора. – Не испытываешь уважения к старшим. Знаешь, мои собственные дочери были такими же. – Она развернула ко мне стоящую на столе рамку с фотографией, на которой были изображены сводные сёстры Эллы Азалия и Далия. Обе в роскошных платьях, не хуже тех, что носит Белоснежка. Безупречный макияж, волосы уложены в изысканные причёски – явно с использованием средств для волос от Рапунцель. Не знай я, кто они такие, запросто приняла бы их за настоящих принцесс.

– Понадобилось немало размышлений и медитаций – чем мы как раз тут и занимаемся, – но в итоге мои девочки увидели, насколько они заблуждались в своём эгоизме. Сейчас они учатся в Королевской Академии, – похвасталась она. – Такое право предоставляется очень немногим простолюдинкам. Разве ты не хочешь получить такую возможность?

Я нахмурилась:

– Послушайте, госпожа директриса. Я есть хочу. И я хочу кормить и защищать мою семью. Если бы СИШ могла помочь мне в этом, я бы сама явилась сюда уже много лет назад.

Она что, считает всех детей дураками? Думает, что я куплюсь на эту ерунду – будто бы какая-то школа может сделать меня другим человеком? И я перестану хотеть, чтобы мои братья и сёстры имели то, чего они заслуживают? Или не буду больше мечтать, чтобы моя мама поменьше надрывалась на работе и смогла поселиться в «сапоге» попросторнее? Очень в этом сомневаюсь.

– Так, значит, ты поэтому воровала? Ради денег? – спросила меня директриса.

Я потеребила в руках обтрёпанный подол платья.

– А кому не нужны деньги? – с вызовом бросила я. – Я делала это, чтобы покупать самое необходимое, ясно?! И крала я только у богачей, которые даже и не заметят мелкой пропажи.

– Дело не в том, кто заметит пропажу, а кто нет, – возразила Флора. – Дело в том, что ты позволяешь себе забирать то, что тебе не принадлежит. Сегодня это заколка из зуба дракона – а завтра что? Карета? Где провести границу? Ты и сама не заметишь, как твоё лицо окажется на плакатах с надписью «Разыскивается», развешанных по всей Чароландии.

– Как плакаты с Альвой и Готти? – поинтересовалась я.

Само собой, я имела в виду самых гнусных преступниц в бегах -– злую фею Альву, которая заколдовала Спящую Красавицу (держись подальше от прялок!), и Готти, похитительницу Рапунцель (гляди, какая славная башня! Мы запрём тебя здесь навсегда!). Похоже, чтобы стать сногсшибательной красоткой и жить во дворце, нужно сначала натерпеться всякого...

По слухам, Готти иногда видели то здесь, то там, а вот Альва сгинула бесследно уже много лет назад. Поговаривали, что её уже нет в живых, но лично я сомневалась, что Чароландии так повезло.

– Естественно, что люди желают обезопасить себя, – сказала Флора. – Увы, выследить Альву так и не удалось, а Готти не поддаётся перевоспитанию. Но мы обязательно до них доберёмся!

Может, она ждала, что я скажу, будто после этих её слов буду крепче спать, но я и так не жалуюсь на сон, спасибо.

– Неужели ты хочешь для себя такой жизни? – напирала Флора. – Быть вне закона, вечно прятаться?

Я фыркнула:

– Сколько ни старайтесь, вам меня не запугать. Всё равно вечно вы меня здесь не продержите.

– Боюсь, моя милая, мне это вполне по силам. – С тем же невозмутимым видом Флора извлекла откуда-то ещё одну бумагу, которую мне до сих пор не показывали. Длинный, густо исписанный свиток, под которым стояли подписи Флоры, Пита... и моих родителей?!

Я настороженно выпрямилась:

– Это ещё что?

– Разрешение держать тебя в нашей школе до тех пор, пока я не увижу положительных изменений в твоём поведении. – Флора не сводила с меня глаз, наблюдая за моей реакцией. – Я послала этот свиток к тебе домой сразу после твоего ареста. Будешь вести себя в том же духе – и останешься здесь навсегда.

У меня мелькнула мысль, что Флора наверняка наслаждается такими минутами.

– То есть... мои родители согласились оставить меня здесь навсегда?! Но ведь это место для настоящих преступников. – От возмущения я даже вскочила на ноги. – А меня всего лишь обвиняют в том, что я стащила заколку из драконьего зуба! Подумаешь, большое дело!

Директриса поглядела на меня, печально качая головой.

– Поскольку твоё воровство не сопровождалось проявлениями насилия, тебе предоставляется возможность свободно передвигаться по всей школе и самой выбирать дополнительные занятия, например уроки полётов на наших пегасах. – Флора пристально смотрела на меня. – Нам необходимо докопаться до настоящей причины, почему ты воруешь.

– И как долго меня здесь продержат? – спросила я.

– Как только мы поймём, что ты успешно усвоила правильные манеры, а также знания, необходимые для того, чтобы стать достойным гражданином Чароландии, тебя отпустят домой, – ответила Флора.

Умно. Сказано много, но прямого ответа я не получила. Ладно.

– Когда я смогу увидеть мою семью?

Флора нахмурилась:

– Боюсь, посещения родственников у нас запрещены. По нашему опыту, из-за них ученики сильнее скучают по дому и им трудно сосредоточиться на уроках. Но родные смогут навестить тебя через три месяца, примерно в то время, когда состоится бал в честь годовщины основания школы. Если ты будешь вести себя хорошо, их тоже пригласят.

Да кому он нужен, этот дурацкий бал?!

– Нет, спасибо. Я просто хочу поскорее выбраться отсюда и вернуться к моим братьям и сёстрам.

– Как раз в этом и состоит моя цель, – кивнула Флора. – Именно поэтому тебе так необходимо побыть в СИШ. Ведь если ты не изменишься, то и для них не будет иного пути. Неужели ты хочешь, чтобы со временем они стали вести такой же образ жизни?

У меня внутри всё сжалось. Для меня нет ничего ужаснее, чем когда что-то начинает угрожать благополучию малышей. Я никогда не сделаю ничего, что может хоть как-то им навредить. Стоит мне подумать, что Феликс или Трикси примутся воровать – как меня начинает мутить сильнее, чем от сэндвича с тунцом.

– Нет, – признала я. – Но мне не нужна исправительная школа! – Мои глаза злобно сузились. – Здесь место монстромачехам, которые не выпускают детей из дома и заставляют их чистить уборные!

В глазах Флоры вспыхнул гнев, но она не позволила ему вырваться наружу.

– Возможно, мне следует дать тебе немного времени подумать, хочешь ли ты продолжать разговор в том же тоне. – Сжав губы, она поднялась со своего мягкого кресла. – Мне бы не хотелось, чтобы мы начали наше общение столь неприятным образом.

Флора вышла, оставив меня в одиночестве. От нечего делать я принялась рассматривать её сияющий стол. Пожалуй, вот за то золотое перо, которое Флора оставила на виду, я могла бы выручить достаточно денег, чтобы добраться до самого Паррингтона. Здесь- то я точно ни за что не останусь. Я быстро сунула перо в карман. И тут услышала, как кто-то засмеялся:

– Ловко! А ты смелая для человека. Мне это нравится.

Резко подскочив, я обернулась.

– Кто это сказал? – В кабинете никого не было видно. – Это ты, Мири? – Я постучала по зеркалу в кабинете Флоры. Мири же говорило, что оно может перескакивать из одного зеркала в другое. Значит, оно наверняка подслушивало. А может, и видело, как я стащила перо. Вот зараза!

– Да нет же! – Из-за высокой лампы в углу кабинета выскользнула девочка примерно моего возраста и не то побежала, не то полетела по воздуху в мою сторону. И как это она умудрилась спрятаться за такой узкой штукой?

– У Мири сейчас перерыв, поэтому я здесь. – Она обошла вокруг стола, и я заметила у неё на спине пару почти совсем прозрачных тонких крылышек, трепетавших со страшной быстротой. – Правило СИШ номер один: выучи назубок расписание Мири. Иначе это зеркало доставит тебе кучу неприятностей. – Она протянула мне руку: – Кайла.

Я внимательно посмотрела на её ладонь, но пожимать её не стала. В одном я согласна со своим отцом: люди никогда не станут любезничать с тобой, если у них нет на то причины.

– И что тебе нужно?

Кайла не показала обиды, разве что её крылышки на мгновение замерли:

– Ничего.

– Тогда почему ты за мной шпионишь?

Она застенчиво улыбнулась:

– Я вовсе не шпионю. Я просто забежала стащить свиток бумаги, чтобы написать кое-кому письмо, но тут услышала, как Пит привёл тебя, и мне захотелось посмотреть, из-за чего столько шума. Обычно те, кто попадает за эти двери, уже не сопротивляются, но ты... – Она сложила руки на груди и принялась разглядывать меня, поворачивая голову то так, то этак. – Очень впечатляет. Поверить не могу, что ты так долго не попадалась даже после трёх краж! Ты прямо преступный гений.

– А ты живёшь здесь? – спросила я, заинтригованная этой девочкой-пикси. Она была ростом примерно с меня, но при этом такой тоненькой и хрупкой, что, казалось, может переломиться пополам даже от сквозняка. Короткие светлые волосы делали её ещё изящнее и миниатюрнее, как и бледно- голубое платье-сарафан, в который она была одета. Видимо, это была школьная униформа – судя по вышитому на её груди гербовому щиту с буквами СИШ. – За что тебя сюда забрали?

Кайла взмахнула руками:

– Меня поймали за тем, что я использовала магию цветочных фей для личной выгоды, и моя семейка от этого чуть рассудка не лишилась. – Она закатила глаза. – Это что, действительно так ужасно – желать, чтобы тобой увлёкся сын булочника? По-моему, нет!

– Ты цветочная фея? – скептически прищурилась я. – А я думала, они совсем маленькие.

Кайла потеребила одну из своих крупных янтарных серёжек, очень подходящих к её глазам.

– Мы умеем становиться крохотными, когда нам это нужно, но мне не полагается летать, пока я не стану совершеннолетней, поэтому чаще всего я сохраняю обычные размеры. – Она снова закатила глаза. – Моя мама очень строга насчёт ранних полётов и всякого такого, вот она и взбесилась, когда застигла меня над крышей королевского дворца. Тем более что меня и так уже лишили права подниматься в воздух – я наложила заклятие на свою сестру, и у неё вырос нос на пол-лица. Моя тётя, конечно, смогла всё исправить... в конце концов. – Кайла обвела взглядом портреты на стенах и вздохнула. – Ну и после этого мама сказала, что я представляю угрозу для окружающих и меня надо отдать в СИШ. Я тут уже давно, и выпускать меня в обозримом будущем не собираются. Поэтому я и продолжаю летать. Чего ради прекращать, если свободы не дождаться?

– А я думала, что, когда ты перевоспитаешься, тебя сразу отпустят, – заметила я.

– Ну да, они всегда так говорят новым ученикам, но... – Кайла надула губки.

Я постаралась не показать, как сильно меня ошеломил её ответ:

– Ну и как тут вообще?

Те слухи о казематах... Пожалуйста, скажи, что никаких сырых подземелий здесь нет! И плетей тоже!

– Честно? Для школы тут не так уж плохо. Никаких тебе подземелий, никаких камер, – сказала Кайла. Телепат она, что ли? – Нас не приковывают к стенам и не заставляют пить никаких странных зелий для быстрого перевоспитания. Правда, приходится носить эту дурацкую униформу, а у меня от неё все зудит. Короче, СИШ – что-то вроде пансионата для детей с отклонениями в поведении. Между прочим, этикет нам преподаёт Морская Ведьма. Попробуй представить себе уроки танцев, которые ведёт преподаватель, не вылезающий из аквариума. Повар готовит отличный яблочный пирог – и вовсе не из отравленных яблок. Спальни очень даже уютные – все они расположены в башнях, и каждая рассчитана всего на двух учеников. И ещё у нас куча свободного времени для разных внешкольных занятий – можно учиться фехтовать, или летать на пегасах, или заклинать змей. Учителя вроде стараются открывать новые стороны наших личностей.

Яблочный пирог, просторные комнаты, время для всяких интересных занятий? В нашей ремесленной школе ничего такого и близко не было. Еду на перекус нам приходилось приносить с собой. А поскольку мама готовила нам бутерброды в пять часов утра, к полудню они уже все отсыревали и расползались. Да ещё тут у каждого своя спальня с одним-единственным соседом!

– Похоже, в целом тут вполне ничего, – признала я.

– Да, вполне, – согласилась Кайла. – Даже, пожалуй, весело, если только не портить отношения с Флорой. Но если будешь её доставать, она достанет тебя в два раза сильнее. Она не терпит, когда ученики переходят черту, особенно в первые месяцы. Постарайся пореже упоминать Эллу – это у неё слабое место. И не стоит расспрашивать её о сбежавших злодеях. Вольфингтон выслеживал Альву многие годы, но так ничего и не вынюхал.

– Кто-кто? – не поняла я.

– Профессор Вольфингтон. – Интонация Кайлы подразумевала, что я должна знать, кто это такой. – Ну Волк же! Тот, что сожрал бабушку Красной Шапочки! Он тут самый любимый преподаватель – строгий, конечно, но умеет слушать. Одним словом, он славный парень. В смысле волк. В смысле человек-волк. – Она взмахнула рукой. – Ну, ты меня поняла.

Часы на столе Флоры пробили семь, и Кайла отлетела обратно за лампу в углу кабинета.

– Помни, что я сказала: будь вежливой – и всё у тебя пойдёт гладко. – Её глаза блеснули. – Кто знает, может, тебя даже сделают моей новой соседкой! А то последняя куда-то подевалась, – сказала она, и прежде, чем я успела спросить, как это случилось, она – ПФ! – исчезла.

– А мне казалось, что тебя сцапали за использование магии фей, – шепнула я.

До меня донёсся едва слышный смешок Кайлы:

– Просто я ещё не до конца исправилась...

Я увидела, как повернулась дверная ручка, и пулей бросилась обратно в кресло.

– Веди себя хорошо! – напомнила мне Кайла.

Значит, волк-людоед стал профессором, морская ведьма обучает хорошим манерам, фея-нарушительница продолжает вовсю пользоваться магией, а яблочный пирог – пока – совершенно не опасен?

Да уж, не так я представляла себе это место. Похоже, я вполне смогу продержаться в СИШ некоторое время – пока не придумаю, как отсюда удрать.

Дверь открылась, и в кабинет снова вошла Флора.

– Итак, Джиллиан, – сказала она. – Не хочешь попробовать начать нашу беседу снова?

Я подумала о Кайле и повернулась К директрисе со скромной, чуть печальной улыбкой:

– Я понимаю, что вы желаете мне добра. И знаю, что смогу измениться с помощью СИШ.

Какая же я молодец! Может, мне стоит посвятить себя актёрскому искусству? Надо узнать, нет ли у них театрального кружка.

Флора слегка улыбнулась. А я почти не сомневалась, что спрятавшаяся за высокой лампой невидимая Кайла ободряюще мне подмигнула.