Правда людей

Глава 25

Московская область. Весна 2014-го.

Заканчивался будний день, самый обычный и ничем не примечательный. Городок Луховицы жил своей привычной жизнью, и никто не ожидал, что этот вечер будет отличаться от тысяч других чем-то особенным. Никто, кроме тех, кто воевал с оккупационным режимом и готовился к его свержению, ибо Луховицкому району первому предстояло испытать на себе новую тактику партизан Егора Нестерова и выдержать атаку на систему государственной власти…

В сумерках, согласно свидетельским показаниям потерпевших, которые будут написаны на следующий день, в 17.50, мимо стройки на окраине городка шли две молоденькие миловидные барышни, шатенка и брюнетка. Погода, несмотря на начало весны, стояла неплохая, улочки городка после дождя просохли, и девушки, по внешнему виду русские, были одеты достаточно легко. Короткие юбки, черные чулочки, туфельки и облегающие лонгсливы — футболки с длинным рукавом.

Девчонки двигались в сторону центра и не торопились. Они улыбались и о чем-то разговаривали. И все бы ничего, да только место, куда они забрели, считалось неблагополучным. Пять месяцев назад по этой самой узкой улочке, точно так же как и они, шли две школьницы, и неожиданно дорогу девчонкам преградили четыре таджика, которые без обиняков предложили им потрахаться. Девчонки были самыми обычными, не бляди какие-нибудь, а будущие выпускницы, которые возвращались домой после факультативных занятий. Поэтому они, естественно, перепугались, и попробовали обойти азиатов. Однако таджики схватили их и потащили в сторону стройки, будущих капитальных складов для товаров народного потребления. Намерения оголодавших без женской ласки грубых диковатых мужичков в грязных оранжевых комбинезонах были понятны. Место глухое, и на улицу опустилась тьма, так что девчонкам грозили большие неприятности. Но им повезло.

На счастье жертв мимо проезжал неравнодушный человек, двадцатипятилетний фермер из поселка Красная Пойма. Он увидел, что происходит нечто неладное, и не струсил. Другой бы на его месте, прибавил бы газу, и проскочил мимо, лишь бы не тронули, а этот оказался человеком, и хотя на богатыря и бойца спецназа бывший военнослужащий железнодорожных войск Павел Круглов не тянул, он остановился, выхватил монтировку и бросился к девчонкам на помощь.

Драка завязалась сразу же. Один русский против четырех азиатов и Круглова запинали практически сразу. Однако благодаря ему девчонки смогли вырваться. Было, насильники, которые уже не в первый раз вышли на ночную охоту, дабы позабавиться, кинулись за ними следом. Но догнать школьниц они не смогли, и только метнули вслед "рюсським шлюхям" несколько камней, а затем вернулись к избитому Павлу Круглову, отобрали у него деньги и телефон, прихватили из машины упаковку крепкого пива и скрылись на стройке.

Полиция приехала только через час. Круглов к тому времени более-менее оклемался и смог дать внятные показания, а одна из школьниц, которой обломок кирпича попал в спину, поступила в больницу. И вроде бы все ясно и понятно, на лицо правонарушение, преступники рядом, хватай их, допрашивай, проводи следственный эксперимент и дело раскрыто, а дальше суд. Но на территорию стройки полицию не пустили охранники, сплошь кавказцы, которые сразу же доложили о происшествии в столицу, где находился тот, кто затеял стройку, чиновник московской администрации Гасанов. После чего на телефон нового начальника отдела МВД по Луховицкому району подполковнику Арсению Михайловичу Ладохину поступил звонок от непосредственного начальника.

О чем они разговаривали, неизвестно, но на утреннем совещании подполковник Ладохин дал своим подчиненным четкие инструкции, которые выражались в следующем. Произошла ссора между пьяным Кругловым и неизвестными прохожими, которых он едва не задавил. Типичная бытовуха, а девчонки, которых едва не изнасиловали, чтобы привлечь к себе внимание родителей, нафантазировали лишнего. Следовательно, никакого уголовного дела нет, никаких нелегальных мигрантов и гастарбайтеров на стройке нет, а шумиха не что иное, как попытка раздуть межнациональный конфликт.

Подчиненные все поняли правильно и дело замяли. Круглов отсидел пятнадцать суток, девчонки отказались от своих показаний, и забрали заявления. Полицейские и жители городка еще раз убедились в том, что закон как дышло, куда повернул, туда и вышло. Ну, а четверка азиатов исчезла в неизвестном направлении, и на их месте появились другие. Тишь, гладь и божья благодать — все успокоилось. Однако только на время.

Несколько раз возле стройки появлялись небольшие группы местной молодежи, которая считала, что азиатов необходимо наказать, но вовремя вызванная охранниками полиция разгоняла недовольных, и незадачливые мстители расходились. Затем невдалеке от стройки было ограблено несколько прохожих, а потом произошла очередная попытка изнасилования, причем жертвой едва не стала одинокая шестидесятилетняя пенсионерка, которая открыла дверь частного дома неизвестному, и только чудом смогла отбиться. После чего жители городка, которые почувствовали себя некомфортно и стали опасаться за жизнь и здоровье близких, попытались обратиться к главе администрации Пищикову, тоже новичку на своем посту и тоже ставленнику из Москвы, хотя официально он должен избираться местными депутатами. Но тот лишь разводил руками и отмалчивался, а на заседаниях в кругу чиновников зачитывал лекции про толерантность и опасность русского экстремизма…

В общем, вот такие расклады и такой городской райончик, весьма беспокойный, плохо освещенный и с херовой репутацией. Поэтому одиноким девушкам здесь было не место. Но они шли спокойно, миновали КПП и въезд на территорию немаленькой стройки, где трудилось около двухсот нелегальных мигрантов, а затем повернули обратно, и вскоре услышали за спиной окрик:

— Эй! Стой!

Барышни остановились, обернулись и обнаружили, что перед ними трое: невысокий горбоносый кавказец, самый настоящий, волосы начинают расти от бровей, в черной униформе охранника и с короткой дубинкой на широкой портупее, а за его спиной два широкоплечих азиата в неизменных рабочих комбинезонах оранжевого цвета.

— Чего вам? — презрительно скривившись, спросила шатенка.

— Девчонки-и… — растягивая слова и улыбаясь, кавказец попытался взять шатенку за руку, — пойдемте с нами-и.

— А зачем и куда? — девушка уклонилась и отступила назад.

— Посиди-и-м у нас в общаге, поговор-и-м, выпьем. У нас водка есть и вино. Пойдемте.

— И что потом? — в разговор вступила брюнетка, которая покосилась на темный проулок неподалеку.

— Потрахаемся, — вперед выступил один из азиатов и, дыхнув на девушку застарелым перегаром и запахом анаши, добавил: — Не ломайтесь, мы вам денег дадим.

Девушки переглянулись и дружно рассмеялись, а шатенка при этом высказалась:

— Пиздуйте в родные кишлаки и осликов ебите! Пошли нахуй, зоофилы!

"Кавалеры" ничего подобного не ожидали и на краткий миг замерли в ступоре. А девчонки, словно по команде, быстрым шагом направились в сторону проулка.

— Ах, вы, бляди! — воскликнул кавказец и кинулся за ними следом. — Пиздец, вам! Убью!

Барышни бросились наутек, а троица кинулась за ними, но бежали они недолго. Из проулка навстречу девчонкам выскочило несколько человек в черных масках и с дубинками, и они с незванными гостями не церемонились. Девушки спрятались за спинами своих защитников, а те обрушили на своих противников град ударов. После чего улочка наполнилась хрипами, стонами и звуками опускающихся на тела дубинок.

— Хрясь!

— Ай-й!

— Бум!

— Помогите!

— Хлоп!

— Не надо!

— Мочи чурок!

— Долби!

— Один уходит!

— Гони его!

Из свалки выбрался азиат — его словно специально отпустили, и он побежал в сторону проходной. Беглеца, было, погнали, но вскоре он проскочил шлагбаум и забежал на КПП, где находилось еще два охранника.

— Тебе чего? — грубо спросил его старший смены, бывший боевик из отряда Гелаева, пожилой Зелимхан.

— Там… Там… — таджик указал на улицу. — Там Магу и Равшана бьют… Палками…

— Кто!? — Зелимхан вскочил и схватился за кобуру с травматическим пистолетом.

— Не знаю…

— А сколько их!?

— Пять или шесть… Русские… Здоровые…

— Поднимай своих! — прорычал старший смены и кивнул второму охраннику, молодому Таджмуддину: — Буди наших! Сейчас разнесем весь этот город к ебеням, а то расслабились русаки.

Азиат и охранник убежали, а Зелимхан достал пистолет, дослал в ствол патрон, покинул КПП и выглянул наружу. Темнота не давала ему разглядеть, что творится за пределами охраняемой территории, но до него доносились крики и ему казалось, что среди них ясно слышен голос племянника Магомеда. При этом он пару раз порывался броситься к нему на помощь, но непростая жизнь приучила его к осторожности, и он сдержался.

Ударный кавказско-азиатский отряд "мстителей" собрался через несколько минут. Пятеро охранников с травматическими пистолетами и резиновыми дубинками, и около тридцати таджиков, в основе молодежь, которая воспитывалась на заветах экстремистской организации "Хизб ут-Тахрир", и потому ненавидела русскую сволочь всеми фибрами своей души. Для того чтобы навести шороху в городе, и покарать обнаглевших горожан, этого должно было хватить, и Зелимхан начал отдавать приказы:

— Таджмуддин, остаешься на посту, позвонишь нашим в Москву! Остальные за мной, ебашьте всех без разбору и ничего не бойтесь, нас отмажут! Аллах акбар!

— Аллах акбар! — поддержала Зелимхана толпа, и хлынула в темноту.

Расстояние от шлагбаума до проулка толпа проскочила за пару минут и здесь Зелимхан обнаружил своего племянника и оставшегося на поле боя таджика. Оба были сильно избиты, но дышали, и охранник закричал:

— Догнать этих сучар! Догнать и порвать!

Его зычный голос пролетел над улочкой и не успел он стихнуть, как чуткое ухо Зелимхана уловило характерный звук передергиваемого затвора, и он доверился инстинктам. Охранник упал на землю и быстро перекатился под кирпичный забор, а его напарники и готовые крушить всех и вся азиаты, словно бараны, замерли на месте.

— Ложи…

Зелимхан хотел предупредить единоверцев об опасности, но не успел.

— Бах! Бах! Бах!

Из темноты проулка открыл стрельбу одиночный стрелок. Он бил из "Сайги" двенадцатого калибра и лупил крупной картечью. Куски свинца с дистанции в семь-восемь метров способны нанести ужасные раны, а стрелок человеком был опытным и не мазал. Картечь летела в толпу и раз за разом выбивала по три-четыре человека, которые с воем и матом опадали на дорогу.

— Бах! Бах! — еще два выстрела, кто остался на ногах, таких было меньшинство, затаптывая раненых, помчались обратно на стройку, а Зелимхан вскочил на ноги, и кинулся в проулок. Он понял, что стрелок сейчас должен перезарядить оружие или снарядить новый рожок (если он у него единственный) и бывший боевик хотел вцепиться ему в горло. Вот только он не учел или забыл о том, что стрелок не один, и когда Зелимхан оказался перед человеком с гладкоствольным карабином в руках, и направил на него пистолет, его ударили. Дубинка, обычная бейсбольная бита, опустилась на голову Зелимхана, и на него обрушилась непроглядная тьма, и он уже не видел того, как русские парни в черных масках вкладывают в руки азиатов потертые пистолеты ТТ и обрезы охотничьих ружей…

Первым на место происшествия прибыл экипаж патрульно-постовой службы. Нападавшие к этому моменту уже давно скрылись и на улице были только пострадавшие: шесть трупов и девятнадцать раненых. Молодые сержанты, сжимая АКСУ, больше известные как "сучки", пугливо озирались и не знали, что им делать. Да, их учили стрелять и оказывать первую медицинскую помощь, но это в теории, а столкнуться с кровью и смертью на практике им пока не приходилось. По этой причине к тому моменту, когда приехала скорая помощь, умер один из раненых.

Прошло еще полчаса и на досель никому не интересной улочке, название которой в районной администрации вспоминали от случая к случаю, и то не сразу, стало тесно. Машины скорой помощи, полиции и ДПС, неизвестно кем вызванная пожарная автомашина и несколько случайных легковушек, которые непонятно зачем остановили сержанты ППС. Кругом было людно, и народу становилось все больше. Следователи и криминалисты. Вооруженные полицейские и начальник ОВД. Глава администрации со свитой. Непонятно откуда возникшие депутаты и доморощенный правозащитник из "Единой России". Уцелевшие охранники, которые давали показания, и недавно появившийся в Луховицах представитель партии "Социальная Справедливость" отставной офицер Николай Бортник с парой столичных журналистов, которым он давал интервью. Любопытные зеваки из близлежащих домов и местный криминальный авторитет Гоша Баян, который посматривал на все происходящее со стороны, курил "приму" и сплевывал попавшие на губу крупицы табака. Врачи во главе с заведующим центральной районной больницей. Представитель 5-го межрайонного отдела Управления ФСБ России по г. Москве и Московской области, который прибыл на очередное заседание Антитеррористической районной комиссии, а рядом с ним начальник отделения УФМС.

Короче, суета сует и, оглядываясь по сторонам, подполковник Ладохин тяжко вздыхал и постоянно названивал своим покровителям, которым ежемесячно отсылал дань за теплое кресло. Ну, а те открыто посылали его на хуй, ибо получать денежку они любили, а неприятности, наоборот, им не нравились и они старались сразу же от них отмежеваться. Такие уж люди, чиновники высокого ранга, и мысленно поставив себя на их место, Арсений Михайлович понимал, что поступал бы точно так же. Главное, чтобы тебе хорошо и спокойно было, а на остальных начхать, особенно если они находятся ниже тебя по служебной и социальной лестнице.

Наконец, подполковник, среднего роста брюнет в пошитом на заказ мундире и спортивной куртке, отключил телефон и, снова оглядев улочку, решил, что надо разогнать всех лишних, и оцепить место происшествия. Но в этот момент к нему подскочил глава районной администрации Дмитрий Маркович Пищиков. Местный смотрящий за районом от власти, приземистый пожилой дядечка в распахнутом на груди пальто, был сильно взволнован, и в его ладонях подрагивал мобильник. Как и Ладохин он пытался заручиться поддержкой высокопоставленного начальства и, судя по всему, тоже получил отказ. Однако Пищиков, который схватил Арсения Михайловича за локоть и подвел к своей машине, новенькому "мерседесу", хотел поговорить о другом.

— У нас проблема, Михалыч, — Пищиков снизу вверх посмотрел на Ладохина и попытался поймать его взгляд.

— Да, понятно, что проблема, — стараясь сохранить бодрость духа, подполковник покосился на врачей, которые загружали в машину скорой помощи раненых, и добавил: — Но, думаю, что мы ее решим. Стрелка и его соучастников найдем и посадим, а с остальными разберемся. Правда, в город, наверняка, пришлют следственную бригаду из Москвы…

— Я не про это, — оборвал Ладохина глава района. — Мне только что звонили и угрожали.

— Кто звонил?

— Он не представился.

— А что именно он говорил?

— Сказал, чтобы патриотов, которые совершили правое дело, не искали, а иначе меня в землю зароют.

— Пустая угроза, — Ладохин поморщился.

— А мне так не показалось. Голос очень уверенный и властный, и этот человек знает обо мне то, что известно очень узкому кругу лиц. Михалыч, если информация всплывет, мне конец. Михалыч, что делать!?

— Сначала надо успокоиться. Разберемся… — Начальник полиции взмахнул рукой и хотел сказать главе района, чтобы он изложил суть проблемы подробней, но включился его телефон. Номер был незнакомый, однако Ладохин ответил: — Да, слушаю.

— Доброй ночи, Арсений Михайлович, — в трубке прозвучал спокойный голос. — Вижу, что вы уже пообщались с Дмитрием Марковичем…

— Слышь ты, мразь! — воскликнул начальник полиции. — Ты кто такой!? Какого хуя ты мне позвонил!? Угрожать вздумал!? Да я тебя в порошок сотру! Назовись!

— Ха-ха!

Собеседник Ладохина рассмеялся, и от этого ему стало не по себе. Палец подполковника опустился на кнопку отключения, но замер, потому что он услышал имя, которое здесь и сейчас услышать не ожидал:

— Машенька.

— Что Машенька? — Арсений Михайлович плотнее прижал трубку к уху и прокричал: — Что Машенька!? О чем ты, подонок!?

— О вашей малолетней любовнице, господин подполковник.

— И что с ней!?

— Пока ничего. Она находится на даче и ждет вас в любовном гнездышке. Но раз вы не хотите меня слушать…

— Говори!

Подполковник Ладохин имел жену и троих детей. Однако он их не любил, и старался отгородиться от семьи. Поэтому дети учились в Москве, подальше от него, а жена пропадала на заграничных курортах, и крутила романы с молодыми пляжными плейбоями. И если бы кто-то попытался надавить на подполковника через близких, то он был бы очень сильно разочарован. Но Машенька случай особый. Он увидел эту малолетнюю проститутку полгода назад на трассе Москва-Волгоград, в грязной забегаловке для дальнобойщиков, и после нескольких проведенных вместе ночей выкупил девчонку у сутенера и отвез на свою подмосковную дачу. Классический сюжет про Лолиту и Гумберта Гумберта, который сходил с ума от нимфеток.

— Говори, — уже тише повторил Ладохин.

— Посмотри налево, — приказал голос и добавил: — Я перезвоню через несколько минут.

Начальник полиции, а вслед за ним и глава администрации посмотрели в сторону стройки, которая была близка к своему завершению. Ладохин не понимал, зачем ему смотреть на корпуса будущих складов, но произошло нечто, чего он никак не ожидал. В одном из недостроенных зданий вспыхнула искра, которая моментально превратилась в багровый шар, и раздался мощный взрыв.

— Бу-бу-хх! — теплая ударная волна пронеслась над головами заполонивших улицу людей, но особого вреда им не причинил. Вылетело несколько стекол в близлежащих домах, зазвенела автомобильная сигнализация, залаяли дворовые псы и закричали люди.

Но вскоре вновь восстановился относительный порядок. Пожарные и полтора десятка добровольцев бросились на территорию стройки, и опять зазвонил телефон.

— Красиво бахнуло, не правда ли? — спросил незнакомец. — А представь, если бы фугас был там, где вы сейчас находитесь? То-то шуму и трупов было бы.

— И зачем все это? — выдавил из себя Арсений Михайлович.

— Чтобы продемонстрировать тебе наши возможности.

— А ты понимаешь, что взрыв не пройдет для тебя безнаказанно? Вас будут искать и найдут.

— Возможно. Но надо сделать так, чтобы нас не искали.

— Каким образом?

— Все зависит от того, как тему подать.

— И что ты предлагаешь?

— Схема простая. Стройка пристанище террористической группировки. Если проведешь обыск бытовок, то обнаружишь много экстремистской литературы, а в подвалах пошаришь, найдешь тротил и самодельные детонаторы. Улавливаешь мысль?

— Пока нет.

— Да-а-а… — протянул голос. — Туповатый ты, подполковник.

— Не издевайся. Продолжай.

— Ладно. Террористы готовили крупный теракт в Москве, но ты не дремал, и был начеку. А когда получил оперативную информацию и хотел ее реализовать, произошла стычка с применением огнестрельного оружия. Террористы что-то заподозрили, заволновались и попытались захватить заложников, но неудачно, а тут ты, и сразу находишь несколько схронов с боеприпасами и тротилом, один из которых взрывается. И в итоге все довольны. Тебе орден сутулого с закруткой на спине, террористов по тюрьмам, городу мир и спокойствие, а люди, которые спасли Луховицы от нашествия азиатских боевиков, герои. Согласен?

— А показания? А свидетели? А экспертизы?

— Будут тебе свидетели, которые все расскажут, как надо, и источник оперативной информации готов. Так что дело только за тобой. Выбивай показания, ищи оружие и литературу, и оформляй задним числом нужные бумаги, не мне тебя учить. На это тебе ночь, а утром ты и Дмитрий Маркович встретитесь с нашим человеком, который даст вам дополнительный расклад по теме. Работай, подполковник и трубочку не отключай. Если поторопишься, правильно проинструктируешь подчиненных и получишь результат, то все успеешь. И мой тебе совет, не звони в Москву, покровители не помогут

— Да я…

Телефон снова замолчал и Пищиков дернул Ладохина за рукав:

— Что он сказал?

— Про тебя ничего. Велел утром встречать их человека.

— А кто он?

— Не знаю я!

Ладохин спрятал телефон в карман и решил, что пока придется подчиниться шантажистам, которых надо обязательно брать за жабры. После чего стал подзывать к себе наиболее сметливых и резких оперуполномоченных, на которых он мог положиться:

— Мурадов! Мирошниченко! Клюев! Тихонов! Ко мне!