Позывной Леон

Глава 10

Я понемногу приходил в себя: боль отступила, отвар помог. Моя спасительница скрылась с поля моего зрения, и я остался один, лёжа на влажной земле. Солнце клонилось к закату, и надо было решать, что делать с ночлегом. Я попытался приподняться — получалось трудно. Опираясь на единственную уцелевшую руку, огляделся. Мы находились на небольшой поляне, свободной от деревьев и густых зарослей, а вокруг высилась некая живая ограда — метров пяти в диаметре. Я осмотрел её и понял, что стебли растений так тесно переплетены между собой, что образуют настоящую «зелёную стену», будто кто-то постарался специально увить их в плотную конструкцию.

— Оберег охотников, — скупо прокомментировал Ир. — Обычное дело.

То, что для него было «обычным делом», на меня произвело сильное впечатление: до такой степени стебли срослись друг с другом, что совсем не просматривалось, что за ними. Значит, укрытие мне уже искать не придётся. Впрочем, в моём состоянии я бы вряд ли далеко ушёл. Хорошо ещё, что в беспамятстве я пролежал, как мне казалось, всего пару часов.

— Три дня, — проворчал Ир. — Хорошо, что она нашла нас до наступления темноты, иначе мы бы были… даже не хочу говорить, что случилось бы. Так что, Леон, ты этой девушке жизнью обязан.

Три дня? Я опешил, но вспомнил лицо своей спасительницы, и на душе потеплело. Я одёрнул себя, но не смог сконцентрироваться и снова поддался волне чувств. Что со мной происходит?

— Природная красота народа Леса не оставит никого равнодушным, — язвительно добавил Ир. — Ты просто под её чарами, мальчишка.

Мне вдруг почудилось, что Ир насмехается надо мной, но я сделал вид, будто не услышал, хотя внутри всё пылало от смущения и странной радости. Успокоившись, я вдруг понял, что она запала в душу сильнее, чем мне хотелось бы признавать. Вероятно, это обычная благодарность за спасение? Или… что-то ещё?

— Боль ушла? — услышал я мелодичный голос. Интересно, раньше он мне таким не казался? Надо взять себя в руки, иначе это может плохо кончиться. Нужно сосредоточиться на поисках своих… хотя, смогу ли я в таком состоянии кого-то искать? Похоже, мои планы закончились, так и не начавшись.

— Да, — тихо ответил я и смущённо прокашлялся. Наверное, в горле всё пересохло. Мне стало неловко, и, кажется, я зарделся не от температуры, а от смущения.

Охотница негромко, легко рассмеялась. Какое-то чудесное, ненавязчивое веселье прозвучало в этом смехе.

— Ты, наверное, «пробудившийся»? — спросила она как бы заискивающе, слегка опустив взгляд, отчего я опять смутился и отвёл глаза. Кажется, я и вправду покраснел ещё сильнее. Да и к тому же я лежал, так что чувствовал себя глупо и беспомощно.

Не ответив, я напряг оставшуюся руку, чтобы встать.

— Я помогу, — отозвалась охотница, быстро шагнув ко мне, осторожно поддержала меня под мышку и помогла сесть.

Я смотрел в её большие зелёные глаза, не в силах отвести взгляд. И лишь кашель Ира в голове напомнил о реальности. Я тут же отвернулся, будто поправляя рубаху. Хотя какая там рубаха — из неё почти ничего не осталось. Да и вообще я выглядел жалко.

— Да, наверное, я «пробудившийся», — вымолвил я, не зная, что ещё добавить.

— Я сразу это поняла, — последовал её быстрый ответ, и я снова повернул голову, чтобы взглянуть на неё. На сей раз старался не смотреть прямо в глаза, будто случайно скользя взглядом. Чувства кипели, но я пытался выудить из глубины сознания воспоминания об отряде, о моих товарищах, о командире — чтобы не раскисать при первой же красивой девушке. Нужно оставаться собой. Но сила её чар или, скорее, её притягательности сказывалась. Я выровнялся и смотрел куда-то мимо.

— Я здесь уже пару дней

— В лесу сам? — переспросила она.

— Да, вот нашел «трофей», он мне помог, — я кивнул на меч, лежащий рядом.

Охотница поморщилась, но не стала комментировать.

— Но ты не очень справился. Гвалар всё же настиг тебя. Странно, что зверь вышел со своей территории: наверное, твой трофей его и привлёк. Они не любят «железных»…

— «Трофей»… — ехидно передразнил Ир. Мне захотелось врезать ему, но он ведь дух, и я сдержался. К тому же не ясно, как она отреагирует, если я начну разговаривать с кем-то «в голове».

— Да, похоже, именно это и привлекло его, — пробормотал я, опустив взгляд. Не зная, как продолжать разговор, но я всё же решился:

— Спасибо тебе…

— Айрэлинн. Меня зовут Айрэлинн, младшая дочь из племени Лиан-д’ар, — ответила она и слегка присела, склонив голову. Я опешил, не зная, что теперь делать.

— Назови своё имя и тоже поклонись, балда, — прозвучал укоризненный шёпот Ира.

— Леон… просто Леон, — выдавил я. С трудом переместил вес с одной ноги на другую и тоже поклонился, хоть и был нестабилен и едва не грохнулся.

Айрэлинн, заметив мою неуклюжесть, слегка улыбнулась, но сделала вид, что принимает моё приветствие как должное.

— Духи не хотели тебя лечить… Леон. — Моё имя она произнесла почти по слогам, словно смакуя его и пытаясь выговорить правильно.

— Это было странно, но потом они разглядели в тебе силу и согласились. Ты — Слушатель?

— Да, — выпалил я и чуть не стукнул себя по лбу: так быстро признаться в том, что хотел скрыть, было верхом беспечности.

— Это прекрасно! — обрадовалась охотница. — У нас в племени есть только один Слушатель, и то он очень стар. Старейшины будут рады принять такого, как ты. Если захочешь остаться, конечно. — Она неловко опустила взгляд, и я вдруг снова почувствовал жар на лице: похоже, краснел беспрерывно. Что за наваждение…

— Я… — запнулся я, — я буду только рад, — снова вырвалось у меня откровенное обещание, и тут же послышался недовольный вздох Ира: видимо, он тоже не рад моим безрассудным словам.

— Правда? — воскликнула Айрэлинн с искренней радостью, почти подпрыгнув на месте. Ее лицо озарилось улыбкой, а большие глаза блеснули неземной красотой. Я не мог оторвать взгляда, словно она действительно околдовала меня — то ли фея, то ли лесная богиня…

Но на этот раз я сумел взять себя в руки и перевёл взгляд на ограду за нашими спинами. Айрэлинн проследила за моим движением, затем кивнула и указала на неё рукой.

— Это будет нашим укрытием на эту ночь — «оберег». Ты ведь ничего не знаешь про это, да?

Я кивнул.

— Старейшины рассказывали о таких, как ты, но я лично никогда не видела «пробудившихся». Лишь слышала истории, больше похожие на байки, и не знала, что в них правда, а что — нет. Но одно они твердили всегда: вы здесь как чистый лист, словно новорождённые во взрослом теле, ничего не понимаете и ничего не знаете про здешние обычаи.

Я снова кивнул, чувствуя, что она говорит про тех, кто «попал» в этот мир, как и я.

— Я постараюсь тебе всё объяснить, если захочешь, — она смутилась и отвела взгляд.

Меня едва не бросило в дрожь от её манеры говорить, и я понял, что мне необходимо срочно переключиться на что-то другое.

— Да, было бы здорово, — ответил я и присел ближе возле меча: силы уходили, медленно, но неотвратимо.

— Ты совсем обессилен, — прошептала она, поворачиваясь куда-то в сторону и копаясь в чём-то, скрытом за переплетением лиан. Я не заметил там ничего, кроме зелёной стены и голой земли, но, видимо, у неё был тайник или узелок, из которого она вынула пару свёртков, аккуратно завернутых в широкие листья, и один протянула мне.

— Вот, держи, это то, что мы едим. Надеюсь, тебе понравится, — и снова её тёплая улыбка озарила лицо. Я отвёл глаза, чтобы не поддаться её чарам, и сосредоточил внимание на свёртке.

Открыть я его сразу не смог — левая рука была слишком слаба, а правой не было вовсе. Но Айрэлинн без слов поняла мою затруднённость и помогла развернуть листья, обнажая внутри жёлтовато-зелёную мякоть, похожую на диковинный плод. Запах был терпкий и сладковатый. Желудок отозвался урчанием — оказывается, я был ужасно голоден.

— Попробуй, — сказала она негромко, улыбнувшись чуть застенчиво, и я осторожно надкусил мякоть. Вкус был странным, но очень приятным — одновременно пряный и сладкий, словно смесь экзотических фруктов и лесных ягод. Я кивнул, показывая, что мне нравится, и она рассмеялась тихо и обрадованно.

Между нами повисло молчание — тёплое, какое-то уютное, хоть мы и находились в опасном мире, я — без руки, она — незнакомка, словно случайно забрела, чтобы спасти мою жизнь. Я уставился в пол, а она будто читала мои мысли, но не произносила ни слова. Где-то внутри ворчал Ир, однако я не хотел портить момент — пусть хоть недолго я побуду в этом странном, но спокойном состоянии, прежде чем придётся делать новый выбор, который, возможно, будут стоить мне остатков сил.

Она сидела напротив меня, чуть склонив голову, мы не спеша поедали чудо фрукт, хорошо что у него нет челюстей как у того червя, что я откопал возле корней могучего дерева благодаря наводке Ира.

Айрэлинн иногда поднимала свой взгляд чтобы разглядеть моё лицо — или, может оценить состояние моей повязки. Казалось, её изумрудные глаза отражали в себе каждую деталь: мою болезненную гримасу, следы от слёз, остатки рубахи, ее оборванные края. В этом тишинном взаимном наблюдении было что-то неловкое, но в то же время по-своему уютное: мы оба пытались понять, что за человек напротив нас и чем он жив. Я смущался от такой пристальности, пытался отвести взгляд, но всякий раз снова поднимал глаза на её лицо — спокойное, серьёзное, но с мягкими нотками заботы.

Потом она, будто очнувшись, тихо заговорила, и её голос был полон плавных интонаций, словно кто-то долго тренировал каждое слово, чтобы оно звучало естественно:

— Меня зовут Айрэлинн. Я уже называла имя, но вдруг ты забыл или не расслышал. После призыва я сталаохотницей-врачевателем — странное призвание — она смущенно улыбнулась будто чего-то стыдясь, — и не лекарь и не охотница что-то среднее.

Помолчав мгновение как будто ждав моей реакции она продолжила:

— Мы живём большими, но разбросанными общинами, называем их племенами, хотя на деле все мы подчиняемся старейшинам, уважаем друг друга. У нас нет короля, но есть мудрый лидер Элайшар Грэмм… — она осеклась, будто не хотела говорить мне прямо, про него.

Я понимал её осторожность: мы не так долго знакомы и по ее словам она таких как я видела впервые. Но я не обиделся, лишь чуть улыбнулся, кивнув ей, дескать, продолжай, мне интересно слышать об этих лесных порядках. Айрэлинн, увидев мой тихий знак, продолжила:

— Собственно, у нас в племени, Лиан-д’ар, главным считается совет глав: это мудрецы и старые охотники. Они решают, что и как делать, когда наступает опасность или когда надо объединяться с другими племенами. И да, ещё у нас есть Слушатель, но ему уже далеко за сто. Он почти не выходит на охоту, не принимает участия в больших собраниях, лишь даёт советы через духов Леса. Изредка он исцеляет особо тяжёлые раны, но, увы, он не лекарь и его помощь все менее доступна. Он слабее, чем прежде.

Она чуть замолчала, опустив взгляд к моей обмотанной листьями руке, точнее, тому, что от неё осталось. Я чувствовал приятное тепло, исходящее от её голоса, и понимал, что мой блеклый разум уже начинает верить, что всё будет в порядке, если только буду слушать её. Но, конечно, жизнь не бывает так проста. Айрэлинн будто прочла моё настроение и заговорила тише:

— Ты сказал, что ты Слушатель, — заговорила она вновь, теперь уже более официальным тоном. — Ведь если у тебя есть дух, значит, ты общаешься с ним?

— Ну… — я замялся. Как объяснить, что я сам-то до конца не понимаю, кто я такой, и Ир является ли моим «духом»? — Знаешь, я… сам пока толком ничего не умею, не понимаю, что за сила. Ир… — я прикусил язык, потому что чуть не выдал всё. — Он в моей голове, и я не всегда понимаю, что он говорит.

И вдруг…

Меня пронзило ощущение, будто в груди вспыхнула искра, и от неё низверглась волна куда-то в левую ладонь — в ту, что у меня осталась. Боль была не столь яростная, как прежде, но отчётливая. Я застонал, немного скрючившись, Айрэлинн тревожно наклонилась, чтобы помочь мне, но внезапно из моей ладони вырвался голубоватый свет. В центре, где я сжимал пальцы, свился небольшой вихрь сияния, и на глазах стал принимать форму шара, вспыхнувшего мерцающим огоньком. Он поднялся над моей ладонью на несколько сантиметров, завис там, испуская ровное голубое сияние.

— Что… — выдавил я, не в силах поверить своим глазам. Этот огонёк держался в воздухе, словно лампа, и освещал всё вокруг едва заметными волнами, будто беззвучно пульсирующими.

— Леон… — восхищённо ахнула Айрэлинн. Её глаза широко распахнулись, в них прыгали голубые блики от шарика. Она шагнула ближе, протянув руку, будто хотела коснуться света, но побоялась нарушить чудо. — Ты…— она замолчала, улыбка расползлась на её лице, почти детская радость и восторг. Казалось, она впервые видит это явление в реальности, а не читает о нём в легендах.

Внутри головы я услышал характерное хмыканье Ира, которое звучало насмешливо и самодовольно:

— Что бы ты делал без меня, мальчишка? Я ведь не мог позволить вам сидеть в темноте, а твои эмоции как раз дали мне возможность, чтобы сделать это…

— Я… я не знаю, — сказал я вслух, морщась от лёгких спазмов в кисти. — Не понимаю, как… сам же… — но слова запутывались. Честно говоря, я был совершенно растерян. Ведь свет исходил именно из моей ладони, а я ничего специального не делал для этого. В глубине сознания слышалось приглушённое покряхтывание Ира, который явно забавлялся моей реакцией.

Айрэлинн смотрела на искрящийся огонёк, и в её глазах переливались голубые оттенки. Она, не сдерживая улыбки, протянула руку ближе к шару, но не коснулась, лишь ощутила исходящее тепло — не обжигающее, а скорее приятное. Огонёк словно игриво отозвался, чуть раскачавшись над моей ладонью, и сделал маленький круг, будто завораживая нас обоих.

— Какое… чудо, — прошептала она, и её лицо озарилось искренней радостью, словно она впервые в жизни столкнулась с настоящим волшебством. Вероятно, для народа Леса «сотворить свет из воздуха» — поистине редкий дар, а может, сама демонстрация силы Слушателя давно считалась лишь легендой, ставшей явью. Конечно, она упоминала, что в её племени живёт один Слушатель, но, видимо, он столь стар, что Айрэлинн ни разу не видела, как он пользуется своей силой. Точно так же я никогда прежде не видел своей, хотя теперь, похоже, мы оба стали свидетелями чего-то нового — каждый со своей стороны.

Я почувствовал, как плечо опять «отзывается» болью. Зная, что если не совладать с эмоциями, то могу потерять концентрацию (или она не моя?), я слегка задрожал. Огонёк чуть померк, будто почувствовал моё волнение. Айрэлинн заметила это, взволнованно приблизилась ко мне, положила руку на здоровое плечо.

Я хотел что-то ей сказать, но не успел. Пламя качнулось, будто на прощание, и расплылось маленькой волной, исчезая в воздухе. Комната (или поляна) опустилась в прежние сумерки, освещённые лишь догорающим закатным солнцем. Мы обменялись взглядами. Айрэлинн выглядела немного разочарованной, словно её лишили праздничного подарка. Я лишь выдохнул, не зная, радоваться ли, что эта «чародейская» штука не привлекла ещё каких-нибудь тварей.

— Невероятно… — пробормотала она. — Леон, если ты способен такое… нам и правда повезло. Я обязана отвести тебя к старейшинам, они должны увидеть. И… — она растерянно переступила с ноги на ногу, будто хотела сказать что-то важное, но не решалась.

— Если я способен… — я тихо повторил и почувствовал, что внутренне дрожу. Разум стучал: «Но это сделал Ир, это не я», и всё же слова не шли. Не признаешь же сейчас перед ней, что я вообще не контролирую свою силу. Да и я до сих пор не понимаю, как объяснить существование духа у себя в голове.

— Прости, — сказала она чуть громче, будто решилась, — я не должна была радоваться твоему показу, ведь тебе от этого может стать больно. Но всё так чудесно: увидеть, как Слушатель творит свет… Это правда очень… — она зарделась, пряча смущённую улыбку.

Я не знал, что ответить, лишь пожал плечом, — а точнее, тем, что от него осталось, — и лишь подумал: «Собственно, я сам не знаю, как это получилось.»

В этот миг хмыкнул Ир, но только внутри меня, не слышно для охотницы:

— Сделал? Ну да, конечно, я. Что же ты без меня… — ехидство сквозило в каждом слове. Я проигнорировал. Боль в плече стихла до глухого ноющего фона, и я был благодарен хотя бы за это.

В лёгком замешательстве, мы с Айрэлинн словно остались наедине с тишиной. Где-то шелестели листья, солнце садилось за кроны высоких деревьев, а она неловко улыбалась, будто готовилась сказать ещё что-то. Потом просто протянула руку, аккуратно коснулась моей ладони и прошептала:

— Спасибо, что показал. Я давно мечтала увидеть, как настоящая сила Слушателя рождает огонь.

Я хотел возразить, что это не совсем моя заслуга, но язык не повернулся. Похоже, её счастье от открытия было слишком искренним. По крайней мере, мне оставалось принять это, пусть и с лёгкой ложью. «Пусть будет так», — подумал я.

Солнце почти скрылось, и над поляной нависли тени. Зелёная ограда, которую Айрэлинн называла «оберегом», не пропускала холодный ветер, так что внутри было вполне сносно, особенно учитывая настой, который она мне дала. Тело казалось разбитым, но по сравнению с невыносимой болью днём — это было облегчение.

— Ты устал, — заметила она тихо, отстраняясь. — Отдыхай, скоро стемнеет. Я буду рядом, пока ночь не пройдёт. Здесь безопасно, но мало ли. А завтра мы решим, что делать дальше. Я отведу тебя в наше поселение, раз в тебе есть… — она оборвала фразу, и я понял, что она хотела сказать: «Сила Слушателя», но побоялась напугать меня очередной ответственностью.

— Хорошо, — ответил я, снова чувствуя непонятное покалывание на месте потерянной руки. Хотел было задать сотню вопросов: «Что случилось с Гваларом? Каковы пути из этого леса? Что за духи не хотели меня лечить? Что значит пойти к старейшинам?» Но язык не слушался — вероятно, я окончательно вымотался.

Она, кажется, почувствовала мою усталость: помогла мне лечь удобнее, подложив какой-то свёрнутый плащ под голову. Меч я положил сбоку, чтобы не мешался. Айрэлинн, ободряюще кивнув, заняла место у края импровизированной поляны, прислонилась к лианной стене. Я видел, как она вздохнула, перебирая в руках какой-то небольшой кожаный мешочек — может, там были семена или другие снадобья. Наверное, продумывала, как лучше подготовиться к ночи.

В голове же у меня всё крутилось: «Огонёк… Откуда он взялся? Как я его создал?» Ироничный голос Ира поперхнулся ехидством: «Вот что бы ты делал без меня?» Я чувствовал, как он тайно преисполнен гордости, хотя хмыкает с насмешкой. Мол, я сам понятия не имею, как это делается, и ни за что бы не освоил без подсказок духа. Но сейчас он почему-то не выдавал всей правды. Возможно, и не собирается, считая, что мне ещё рано знать детали.

Сердце продолжало биться с какой-то обречённой надеждой. Я припомнил сцену с голубым пламенем, висящим над ладонью, — наверняка дальше будет нечто большее, если уж сейчас я могу создать подобную иллюзию (или, может, реальный свет). А может, это всё разовый всплеск, когда эмоции дошли до точки кипения? Чёрт, я не понимал и половины происходящего. Но одно было ясно: Айрэлинн поражена, и в её глазах я, возможно, уже не просто раненый человек, а тот, кому суждено отчасти что-то изменить, изменить для нее.

Я полуулыбнулся, клонясь к дремоте. Часть меня всё ещё желала общаться, расспросить охотницу о племени, об их быте, о дружбе с другими племенами, о том как она относится к «железным», но глаза слипались. Я видел, как она сама поглядывает на меня, вероятно, размышляя, как возобновить разговор. Но в итоге мы оба отложили это на потом.

Моргнув, заметил, как небо за пределами ограды окрасилось в фиолетовые тона, звезды начали проступать меж кронами. Лес умолк, готовясь к ночным шорохам.

Прежде чем уснуть, я вновь вспомнил голубой огонёк, плясавший в воздухе, и счастливое лицо Айрэлинн, которую радовал мой дар (или дар Ира?). В груди защемило непонятным чувством. Может, здесь, в этом мире, есть шанс стать кем-то, кто больше, чем просто безрукий беглец, спасающийся от Гвалара. Может, смогу помочь Айрэлинн и ее поселению, хотя чем? Что я могу сделать такого? Безрукий пришелец, я и отряд то свой не смог нагнать чтобы помочь, а тут цело поселение. Хотя рука уже не отрастёт, наверно. И всё же… я усмехнулся в полудрёме: если б кто-то сказал мне, что такой жуткий вечер обернётся вот так, я бы не поверил.

Сон медленно накатывал. Я слышал ещё один негромкий смешок Ира: «Какой же ты наивный». Слова сами уплыли, растаяв в полумраке. Я расслабился, чувствуя запах листьев и слыша лёгкий ветер, скользящий по лиановой стене. Где-то рядом скрипнуло что-то, будто ветка, но у меня не было сил открывать глаза.

И в этой короткой передышке, среди едва освещённой лесной ночи, я обретал второе дыхание. Завтра… завтра придётся принять новую реальность, объясниться с Айрэлинн, узнать, кто я — Слушатель, Проводник или «обрубок» всех возможностей. А пока можно было просто дышать и слушать стук собственного сердца, а в моих мыслях ещё плясал голубоватый свет, мягко подсвечивая будущие дороги, которые мне предстоит пройти.