Повелитель разума

Глава 12. Обучение

Старик достал из кармана пачку денег, отсчитал купюры и положил передо мной.

— Заплати.

— У вас руки отвалятся заплатить?

— Просто сделай. Это не попытка подчинить тебя.

Он встал и направился на выход. Я тоже встал, и ко мне сразу же направилась официантка.

— Платить будете, юноша? — её тон приобрел визгливые нотки, а из головы так и норовил вывалиться образ того, как она кричит и зовёт какого-то Сэма с кухни.

— Старик оставил деньги на столе.

— Какой старик? — свела она искусственно нарисованные брови.

— Не важно. Этого хватит? — указал я на деньги.

— Тут больше, чем нужно.

— Оставьте сдачу себе и купите новые туфли.

— С-спасибо, — запнулась она при упоминание туфель.

Я вышел из кафешки и сел в машину.

— Она вас не запомнила.

— Ты наблюдателен, — язвительно заметил он и завёл мотор.

— Злоупотребляете силой?

— Если бы. Подарок от Еретика.

Старик вывел машину на дорогу и придавил педаль. Водил он небрежно, и мне подумалось, что если попадём в аварию, то это будет самым глупым финалом истории.

— Что он сделал?

Если хочу с ним разобраться, то лучше знать его возможности.

— Поковырялся в моих мозгах. Настроил разум так, что я сам, бессознательно и неконтролируемо, стираю память у всех, с кем контактирую.

— Но я же вас запомнил.

— Ты паразит. Воздействие примитивное, на тебе не сработало. Пока что.

— Получается, у вас нет друзей.

— У меня никого нет. Одиночество — единственный спутник паразитов. Привыкай, малец. Если выживешь, поймёшь, о чём я.

Если посмотреть на наш город сверху, то на севере, возле порта и выхода к воде, располагаются Низины. А от них во все стороны расходятся другие районы, с той или иной плотностью застройки. При этом сами Низины вытянуты и уходят вниз, на юг, к краю города. Эта нижняя зона не считается жилой. Здесь только дороги, сплошной лес, болота и другие не самые приятные места. А ещё дальше земля поднимается, и там начинается пригород, усеянный ранчо, частными владениями, небольшими поселениями, полями и пустырями.

— Напиши родственникам, что тебя пару дней не будет. Заночуешь у друга, ну или что там подростки нынче врут родителям.

К этому моменту я догадался, что мы выезжаем из города. С незнакомым, явно опасным и безумным стариком.

Впрочем, это не опаснее охоты на моего врага, кем бы он ни был.

— Я не могу оставить сестру надолго.

— Совсем?

— Вы не слышали мой рассказ?

Он поджал губы и промолчал.

Спина затекла, по лицу скатилась капля пота и упала на деревянные доски. Руку жгло нестерпимой болью, а повязка набухла кровью.

— Какой-то ты слабый, малец.

Я приподнял голову и зло глянул на старика.

Полчаса назад он привёз меня на заброшенный участок с покосившимся домом, который служил ему убежищем. Внутри даже электричество было. По крайней мере старик сходил за пивом и притащил его охлажденным, а не теплым. На бутылке сразу появились капли.

Так он подготовился к уроку. После чего начал давать мне наставления. Чувствуя себя полным идиотом, я принялся их выполнять.

Первое задание свелось к тому, что я должен был встать в позу для отжиманий, только опереться не на ладони, а на кулаки.

— Практика очень простая, малец, — пояснил он после того, как начали, и я успел почувствовать усталость, вперемешку с болью в раненной руке, — Ты должен уничтожить все лишние мысли и эмоции, которые у тебя возникают. Непривычная физическая нагрузка создаст достаточное напряжение, чтобы ускорить тренировку. Ты сам сказал, что времени мало. Поэтому слушай, делай, учись.

— Как уничтожать? — прохрипел я.

Старик говорил медленно, с расстановкой, поэтому, пока он закончил эту короткую речь, я успел почувствовать на новом уровне тяжесть в мышцах и боль в кулаках. То, что они недавно были разбиты, задачу не упрощало.

Налетел холодный ветер, обжигая кожу. Принёс вместе с собой запах гнилой травы и сырости. Осень готовила людей к тому, что скоро придёт зима.

— Уничтожить — это уничтожить. Сделать так, чтобы этих мыслей не было в твоей голове. Сам твой вопрос говорит о том, что ты думаешь. А думать не надо. Или надо, но о том, что хочешь показать врагу. Запомни, малец. Именно врагу. Среди других паразитов друзей быть не может, только враги. Те, с кем ты будешь соперничать за право паразитировать на человечестве.

— А конкретные советы будут? — потянул я шею назад, чтобы хоть как-то уменьшить напряжение.

— Для начала попробуй заметить всё то, о чём думаешь. А я посмотрю, сколько ты продержишься.

О чём думаю. О том, что теряю время. О том, что старик психопат, от которого надо держаться подальше. О том, что он дурит мне голову, а человек, которого он ищет, либо вовсе не существует, либо не тот, кто мне нужен. О том, что Паук узнает, что я прогуливаю школу, заподозрит неладное и тогда скинет запись моему отцу. Придётся как-то это урегулировать, залезать ему в голову ещё сильнее, а я не умею удалять память точечно, без последствий.

— Мне не нужно читать твои мысли, чтобы знать: только что ты любезно выложил врагу свои переживания. Как пьяная девица распахнул подол и дал пошуровать там грязными пальчиками. Только что ты приговорил себя к смерти. А если твой враг жесток, то и всех своих близких. В лучшем случае им прикажут шагнуть под машину. В худшем — будут забавляться долго и изощренно.

Руки подогнулись, и я упал на крыльцо. Поднявшись, с ненавистью посмотрел на старика.

— А сейчас ты злишься, — спокойно встретил он мой взгляд, продолжая попивать пиво. — Уже имеющееся чувство куда легче использовать. Ты только что дал возможность разжечь твою ненависть ещё сильнее. Толкнуть тебя на путь необдуманных поступков. А потом, — он сложил пальцы в виде пистолета и направил на меня, — Бах! Бах! Бах! Твою ненависть перенаправляют, и ты убиваешь кого-то случайного. Или не случайного. Делаешь это при свидетелях, не можешь скрыть следы, и на тебя объявляет охоту полиция. Или сам пускаешь себе пулю в лоб, потому что убил тех, кто дорог. Возьми свои эмоции под контроль! Сейчас же! — рявкнул старик, резко изменив тон.

Ненависть. В одном старик прав. Если меня так легко развести на чувства и эмоции, то против серьезных повелителей нет смысла выходить. Это будет самоубийством. Мой скрытый навык для дуэлей оказался не таким эффективным, чтобы всерьез на него рассчитывать. Мне нужны тренировки. Нужно разобраться в том, что могут другие повелители и как им противостоять.

— Проблема таких, как ты в том, что сила развращает вас, — выставил бутылку в мою сторону старик. — Сколько тебе было, когда появились силы?

— Тринадцать.

— А сейчас тебе лет шестнадцать. И что ты делал эти три года, пока твою сестренку не обидели? Молчишь? Дай угадаю. Ничего полезного. Хорошие оценки достаются легко, стоит лишь чуть-чуть коснуться мыслей обычных людей. Прогулы? Не беда, когда нужно, люди о тебе забудут. Украсть в магазине? Приятное приключение, а не то, за что грозит статья и тюрьма. Любые конфликты с другими пацанами? Неделя работы — и все тебя боятся да уважают. А может, даже боготворят? А, малец? Грешил этим? С девчонками тоже просто. Трахайся сколько хочешь, они сами будут вешаться на тебя. Нет вызовов в таком мире. Нет развития. Нет закалки характера. Что вылупился? Я дал тебе задание, а ты простоял меньше двух минут. Слабак.

Старик сплюнул прямо на доски возле меня.

— Тебя это смутило? Так легко злишься на обычные слова? Ты уязвим, малец. Начинаю сомневаться, что у нас что-то получится. Проще тебя прибить, чтобы не подставляться.

— Где-то я это слышал.

— Вставай на кулаки, малец. Посмотрим, из чего ты сделан. Попробуй сконцентрироваться на дыхании, чтобы привести чувства и мысли в порядок. Медленный короткий вдох, пауза. Короткий выдох, пауза. Ну, тебе что, особое приглашение нужно?

Выругавшись себе под нос, я встал на кулаки.

Не сразу, но наука старика дошла до меня. Всего-то потребовалось несколько часов, чтобы уловить смысл.

На самом деле хватило одной фразы, которая сложила в голове пазл.

— Твои мысли, чувства и эмоции — твои враги, пока ты их не приручишь, — сказал старик.

К тому моменту он выпил пару бутылок пива и откровенно скучал, наблюдая за мной.

Враг, значит.

Тогда-то в голове и щёлкнуло.

Когда старик говорит что-то, что задевает меня и порождает реакцию, то мои чувства и мысли — его союзники и мои враги.

Это я и взял за отправную точку. Применил навык дуэли против себя же.

Меня перебросило в чертоги разума. В знакомый зал со множеством комнат. Среди них на этот раз выделялись две новые. Табличек не было, но я знал, что одна отвечает за мысли, а вторая за чувства и эмоции.

По уму надо зайти в обе и навести там порядок. С какой начать?

Взгляд невольно скользнул на соседнюю дверь, которая сочилась тьмой. Я догадывался, что там, но запрещал себе об этом думать. Некоторые двери лучше не открывать.

Первыми я выбрал мысли.

Я всякого ожидал. Воображение подкидывало образы чудовищ, но реальность, пусть и разворачивающаяся в моей голове, подкинула кое-что куда страшнее.

Меня.

Десятки таких же парней, как и я. Действо происходило в огромной пещере, настоящем подземной гроте. Вокруг, облепив сталагмиты, словно пауки, цеплялись десятки версий меня.

Сначала показалось, что они полные мои копии. Но приглядевшись, я увидел, что почти все отличаются. Кто-то младше, кто-то бледный, как смерть, кто-то наоборот, выглядит грязным и хмурым, как грозовая туча. Были и те, кто забился в угол, поджал ноги к груди и сидел, раскачиваясь. Или те, кто смотрел на меня с вызовом и превосходством.

— Вы кто такие? — спросил я, оглядывая это сборище.

Версии меня зашевелились, подняли гул. Часть из них расступилась, пропуская вперед троицу. Тот, что шёл по центру, выглядел как злой я. Самоуверенное выражение лица, презрительно поджатые губы. Он казался большим и сильным, куда выше, чем я сам. Это выглядело одновременно нелепо и опасно.

Тот, что шёл справа, наоборот, выглядел как последний неудачник. Сутулый, в очках, хотя последние я никогда не носил, с сальными, длинными волосами, спадающими на лицо, будто он хотел раз и навсегда ото всех спрятаться.

Третий был похож на обреченного. Будто его приговорили к смертной казни и это никак нельзя изменить.

— А сам ты кто такой? — спросил злой.

— Я это я. А вы — мои тени.

Тени. Почему-то это слово показалось наиболее подходящим. Я сам дал ответ на свой первый вопрос. Осталось разобраться, что делать с тенями.

— А может, наоборот? Это ты наша тень?

— Я так не думаю.

— Кого волнует, что ты думаешь? — спросил неудачник.

— Ребят, — сказал я тихо. — Не хочу вас расстраивать, но если ради цели потребуется всех вас уничтожить, то я это сделаю.

— Ты так в этом уверен? — рассмеялся злой.

— Ты ведь никто, — покачал головой обреченный. — Признай, что ничего не выйдет.

— Покажем гостю, что он здесь никто? — обвёл злой взглядом… войско.

Тени одна за другой оскалились. Я напрягся, чувствуя неладное, и в следующую секунду они все разом бросились на меня.

— Малец, неужели ты настолько слаб, что от простого упражнения кровь носом пошла? — удивленно-раздраженно спросил старик.

Несколько секунд я лежал, чувствуя сумбур и боль в теле. Последнее, как ни странно, помогло прийти в себя. Я ощутил, что я это я. А вовсе не те сотни теней, что рвали меня зубами на части.

— Старик, — позвал я, поднимаясь и утирая кровь из носу. — Если я уничтожу все свои мысли, что от меня останется?

— А с чего ты взял, что ты и есть твои мысли?

— Разве это не так?

— Вот и проверь, — пожал он плечами, доставая третью бутылку.

— В этот раз попробую без нагрузок. Мне надо разобраться в себе…

И кое-кого отмудохать.

— Ты посмел вернуться? — встретил меня злой.

— Разве ты не понял, что сопротивление бессмысленно? — спросил неудачник.

— Ты обречён, — добавил… обреченный.

— В этот раз игра пройдет по моим правилам.

— Это тебе не поможет, — возразил злой.

— Сейчас узнаем, — сказал я, представляя, как в руке появляется молоток.

Вообразив себя полководцем, злой выставил руку и указал на меня.

— Взять его!

Из-за его спины вылетела тень. Она не выделялась чем-то особенным. Размытая, нечеткая, её пальцы превратились в когти. Я хорошо знал, что будет дальше. Когти врежутся в плоть, выдерут мясо, отвлекут и дадут возможность остальным напасть с других сторон.

Но не в этот раз.

Я ударил наотмашь, молоток врезался в челюсть тени и разбил её вдребезги. Тень рассыпалась на мелкие кристаллы, которые засверкали и втянулись в меня.

Внутри разлилось ощущение правильности. Я не видел точных цифр, но почувствовал, что на какие-то сотые процента целостность личности улучшилась.

Так, значит… Тогда у меня не остаётся выбора.

— Я уничтожу вас всех.

— Это мы ещё посмотрим, — злой покраснел и расширился ещё больше. — Сожрите его! Никакой пощады!

…Ты не справишься…

Серая тень разлетелась на части, оставив горькое послевкусие, которое смывает очередная порция кристаллов.

…Ты одинок… Это бессмысленно… Лучше сдайся… Сбеги… Одному проще…

Одна за другой тени погибали, не успевая меня коснуться.

…Твой план провалится… Ты не знаешь, что делать… Твоя сестра обречена так же, как и твоя мать!

Сказавшая это тень оказалась сильнее предыдущих. Она перехватила мою руку, сжала её и вывернула. Я увидел, что это сам Злой, который только что был в другом месте, но внезапно оказался рядом.

Справа напал неудачник. В прошлый раз он проявил недюжинную жестокость, выколов мне глаза. В этот раз его когти вошли под ребра и потянули за них. Боль была адская, и это помогло собраться, дать отпор.

Я врезал лбом по лицу Злого, заставил его отшатнуться и выпустить руку. Вцепившемуся Неудачнику ударил по темечку молотком. Тот отпустил меня, сделал пару шагов назад и исчез среди других теней. Я бросился на них, помня, что если зажмут, то не оставят шансов.

…Не справишься… Не справишься… Нас слишком много… Ты обречен… Сестра обречена… Старик обманывает тебя… Он залез к тебе в голову… Это его выдумка…

— Это мой разум! — крикнул я. — И я здесь единственный правитель!

Тени расступились и набросились с новой силой. Им не было ни конца, ни края.

— Это что сейчас было, малец? — старик навис надо мной.

Я почувствовал, что тело затекло и замерзло. Прошло несколько часов, не меньше. Старик ровным счётом ничего не предпринял. Всё это время так и наблюдал, как я валяюсь на досках.

— Разбирался с внутренними демонами.

— Тенями?

Я дернулся, услышав это слово.

— Почему вы спрашиваете?

— Внутренние демоны, тени — это всё часть жизни паразитов. Правда, мало кто из подобных тебе наводит порядок внутри себя. Большинство как раз наоборот. Копят грязь.

— Что такое тени?

— Малец, ты бы сейчас видел себя. Да вокруг столько крови натекло, что я удивлен, что ты вообще жив.

— А вы, я смотрю, не особо беспокоились.

— Так ты мне не родственник, чтобы я переживал. Всего лишь ненадежный инструмент.

От которого можно и избавиться. Тем более если он сам умрет.

Как там сказал старик ранее. Все паразиты враги другу другу. Иначе не бывает.

Что же… Я это запомню.

На этой мысли я сообразил, что вокруг темно. Достал телефон и глянул на время. Черт!

— Почему не растолкали? — раздраженно бросил я. С сестрой за это время могло случиться что угодно.

— Я тебе что, мама? Учись отвечать за свои действия.

Экран показывал пропущенный звонок от отца. Всего один. А ещё сообщение с вопросом “Где ты?”. Перестав обращать внимания на старика, ответил отцу. Сказал, что у Дина.

“Тебя сегодня ждать?”

Время показывало за полночь.

— Мне нужно домой, — посмотрел я на старика.

— Город в той стороне, — указал он, но увидел мой взгляд и добавил. — Я тебя не повезу.

Урод. Напоминать про сестру не стал. Это мои проблемы. Если выйду сейчас, то до ближайшей оживленной дороги минут двадцать ходьбы. Сколько-то времени уйдет, чтобы поймать машину. Если они ещё ездят в это время. С час добираться до дома. Мы слишком далеко уехали.

“Как сестра?” — написал отцу.

“Всё хорошо. Спит уже”

Я вздохнул и медленно выдохнул сквозь зубы. У отца в голове было две мои закладки. Не беспокоиться, когда я остаюсь у друзей, и рассказывать, в каком состоянии сестра. Если с ней что-то случится, то он тоже должен будет сообщить мне.

Раз не сообщил, значит всё и правда в порядке.

Во мне боролись противоречивые чувства. Стоило подняться, как закружилась голова. А раз так, на свою силу лучше не рассчитывать, и дорога домой может занять куда больше времени. Если уйду и с сестрой что-то случится, то не факт, что доберусь быстрее, чем если останусь. В крайнем случае можно потребовать от старика отвезти меня или самому забрать машину. Не совсем же он сволочь, чтобы отказывать в критической ситуации. Или сволочь?

— Если надумал остаться, вот ключи от машины. Заночуешь там. Не вздумай угнать тачку. Расстроюсь.

Его расстроюсь прозвучало как выстрел в колено.

— Научите меня стрелять.

— Хм… — он почесал подбородок. — Зачем это тебе, я догадываюсь. Но зачем это мне?

— А вдруг сложится так, что Еретик уйдет только потому, что я промахнусь?

— Если дойдет до того, что тебе придётся стрелять, значит мы уже давно проиграли. Эта ситуация невозможна.

— Если он настолько крут, то любые ваши старания бессмысленны. Ради чего тогда трепыхаетесь?

Старик от этого вопроса сдулся. Опустил плечи, уставился себе под ноги. Длилось это с минуту, а потом он сжал кулаки и посмотрел на меня с тихой ненавистью.

— У тебя хватит сил продолжить тренировку?

— Не проверим — не узнаем.

Сил не было. Меня трясло и шатало, но я не мог иначе. Раз решил остаться, мне требовалось хорошее оправдание. Стрельба для этого подходит. Возможно, обычный пистолет станет моим главным козырем. А я не хочу, имея оружие, погибнуть так же глупо, как и Иосиф.

— Идем.

Старик отвёл меня в дом, в одну из комнат, где лежали коробки. Внутри оказались патроны, взрывчатка, а рядом, на столе, лежало несколько пистолетов и штурмовая винтовка. Я подобное только в компьютерных играх видел.

— Никогда не пытайся взять что-то у меня без спроса, — предупредил он. — Покажи свой пистолет.

Я достал оружие, передал старику. Тот осмотрел его.

— Глок-19. Распространенная модель. За которой не следят. Почему он грязный?

— Потому что я забрал его в бою.

— Кого убил?

— Паразита, который хотел меня запугать до смерти, чтобы собрать страх.

— Бывает. Правило первое — не доставай оружие, если не готов выстрелить. Правило второе — не направляй оружие на тех, в кого не надо стрелять. Постреляешь сегодня из моего. Позже научу, как разбирать и чистить.

Вышли на улицу. Старик начал обучение с правильной стойки. Потом объяснил, как обращаться с оружием, чтобы не пристрелить себя. Следующие полчаса я отрабатывал одно движение. Доставал и прятал пистолет.

В какой-то момент старику стало любопытно, сколько я продержусь. Я же просто делал одно и то же, игнорируя боль в теле и фокусируясь на поставленной задаче. К концу первого часа он сдался. Выделил две обоймы и дал пострелять.

— Ты почему дыхание задержал, малец? — спросил он, когда на расстоянии десяти шагов я смог попасть всего один раз.

— Потому что Паук умеет блокировать тело.

— Так он и руку тебе заблокирует тогда, чтобы не выстрелил.

— Надо с чего-то начинать.

— Ну… Тогда ладно, — задумался он. — Но если будешь слишком много концентрироваться на подготовке против него, то он быстро это заметит. Думай о другой цели. Внешне безобидной.

Безобидной?

— Тогда буду учиться плавать под водой.

— Так-то лучше.

Тренироваться я продолжил, пока руки не отказались подниматься.

— Старик, — позвал я, когда мы закончили и он почти зашёл в дом. — Как тебя зовут?

— Марк Гроссен. Это имя уже давно ничего не значит. Иди спать, Курт. На сон осталось не так много времени.

Марк Гроссен смотрел на то, как тот отправился к машине.

Юноша, стоит признать, оказался упорным. Гроссен скептически относился к их сотрудничеству, но то, что за три года так и не удалось сделать задуманное, толкало его хвататься за любые соломинки. Неожиданный союзник как раз был такой соломинкой, он мог изменить расклады и переломить череду неудач.

При условии, что окажется достаточно сильным и решительным.

“Яйца у него есть. — подумал старик. — Посмотрим, что из него получится выжать”.