Потомки джиннов

Глава 46

Пробираться в сумерках по кривым и ухабистым улочкам Измана было непросто. К тому же мы очень спешили. Абдалы могли встретиться в любой момент, любой звук или движение впереди заставляли нырять в переулки, и каждый мой шаг отдавался болью в истерзанном теле.

Завернув за угол в очередной раз, Хала отшатнулась и толкнула меня в узкую щель между домами. Снаружи мелькнули блики лунного света на полированной бронзе — абдал прошёл так близко, что я могла коснуться его рукой. И сразу вновь тяжёлые шаги — только на этот раз за спиной!

Первым нашёлся Сэм — схватил нас за руки и дёрнул, торопливо бросив:

— Не дышите!

Я едва успела набрать в грудь воздуха и тут же с колотящимся сердцем ввалилась в чью-то чужую кухню, к счастью, пустую. Переведя дух и немного подождав, альб снова вытащил нас на улицу.

Как ни странно, к условленному перекрёстку мы поспели более-менее вовремя. С одной из крыш свисала, как и было обещано, длинная верёвочная лестница. Я стала по ней карабкаться, оставив Халу с Сэмом прятаться в тёмном переулке. Жинь подал мне руку, помогая подняться на крышу. Его палец задел один из тёткиных швов, и я зашипела от боли, которая без помощи Халы и без того терзала немилосердно.

— Стоит оставить тебя на миг, и уже возвращаешься раненная! — сердито воскликнул Жинь, и я испуганно зажала ему рот, шепнув:

— Не льсти себе, я такая возвращалась и с тобой. — Рассказывать про тётку пока не хотелось.

Мы растянулись у самой кромки крыши, и он передал мне ружьё. Как раз вовремя — внизу из-за угла показался абдал. Стук его шагов прокатился по пустым улицами гулким эхом, а следом послышался грохот колёс по булыжной мостовой и новые шаги, уже человеческие. За абдалом следовала тюремная карета в сопровождении полудюжины стражников.

«Слово в бронзе — сердце истукана. В правой пятке, где никто не догадается его искать. Нам догадываться не придётся, знаем заранее».

Ещё шаг. Другой.

Ещё пара шагов.

Глубоко вдохнув, я прищурилась, вглядываясь во тьму поверх прицела в ожидании металлического отблеска в лунном сиянии.

В окне напротив шевельнулась занавеска, на миг озарив булыжники желтоватым светом масляной лампы.

Этого мне хватило. Палец нажал на спуск.

Меткий выстрел оторвал край бронзовой пластины, прикрывавшей пятку абдала, и отогнул её. Я чуть не рассмеялась от радости. «Спасибо Всевышнему, что сделал металлы такими мягкими!»

Охранники вокруг кареты озирались в поисках стрелявшего, держа оружие на изготовку, но меня они заботили мало. Рядом загрохотало ружьё Жиня, и тут же сквозь иллюзию, наброшенную Далилой, проступила подобно ангелу возмездия грозная фигура Шазад с двумя мечами в руках.

Я выстрелила во второй раз, затем в третий, выбивая хрупкую глиняную плоть. Наконец под глиной тускло блеснул металл.

«Вот оно! Слово! То самое, что дарит жизнь могучему абдалу».

Солдат внизу прицелился в меня, но тут же упал замертво, сражённый пулей Жиня. Я ощущала себя словно в прежние времена, ещё до Ильяза. Мы трое против всего мира! Простая романтика восстания, когда каждый маленький успех казался победой в войне.

Следующая моя пуля ударила точно.

Когда гибнут смертные, они, как правило, падают на землю, как те солдаты, что теперь валялись на булыжной мостовой. Вместо этого абдал просто остановился, застыл на месте, словно я в бытность во дворце, получив приказ султана.

На улице повисла мёртвая тишина.

Спустившись по верёвочной лестнице следом за Жинем, я с опаской приблизилась к замершему глиняному истукану, каждый миг ожидая, что он вновь оживёт. Заводные игрушки, что мастерила в гареме Лейла, выглядели совсем иначе. То, что я видела перед собой, казалось таким же творением джиннов, как я сама.

Замок на задней дверце тюремной кареты разлетелся от выстрела, и я обернулась, жестом останавливая Шазад и Жиня. Рахим спас мне жизнь, и теперь мне следовало ответить тем же.

Пол кареты качнулся на рессорах у меня под ногами. Рахим сидел с мешком на голове. Когда я стащила мешок, пленник дёрнулся, словно собираясь драться несмотря на связанные руки, но тут же замер, узнав меня.

— Что случилось? — прохрипел он, кашляя, едва я вытащила кляп.

— Догадайся с трёх раз, — фыркнула Шазад, стоя за моей спиной и глядя, как я разрезаю верёвки. — Тебя освободили. Что, не похоже? Добыл нам армию, теперь веди её в бой.

Освобождённый пленник растерянно оглядел нашу пёструю компанию. Рядом с прекрасной воительницей — незнакомый пока брат-принц с сичаньскими чертами лица. Фальшивый Синеглазый Бандит явно альбийского вида. Демджи с окрашенными в чёрный цвет алыми волосами застенчиво поигрывает иллюзорным цветком, а с ней ещё одна демджи, которая никак не скрывает свою золотую кожу… Мне не нужно было гадать, что думает Рахим, сама была на его месте почти год назад. В конце концов его недоверчивый взгляд обратился на меня.

— Добро пожаловать в ряды мятежников! — усмехнулась я. — Привыкай.

Не теряя времени, мы поспешили назад по тёмным и опустевшим улицам Измана. Абдалов, судя по всему, никак не встревожил шум стрельбы, и они продолжали патрулировать квартал за кварталом всё в том же предсказуемом ритме. Тем не менее становиться движущейся мишенью не слишком хотелось.

Шёпотом перебивая друг друга, мы наскоро ввели Рахима в курс последних новостей: Лейла у нас и в безопасности, а бойцов у эмира предстоит забрать без спросу, в чём и требуется помощь их любимого командира. Как ни удивительно, Рахим согласился не моргнув глазом. «Должно быть, мятежные наклонности у сыновей султана в крови, — подумала я. — Или, может, лучше назвать их предательскими? Да какая разница, если они помогут нам захватить трон!»

Кухня в доме Шазад встретила нас полной тишиной. Никого. Была уже поздняя ночь, но всё же стало как-то не по себе. «Неужели никто не волнуется, не томится в ожидании? Им всё равно, вернулись мы живые или нет? В конце концов, хотя бы Имин должна беспокоиться о Хале, сестра всё-таки!»

Поднимаясь по ступенькам в конце туннеля, я нервничала всё сильнее. Перед самым порогом что-то отлетело от ноги со знакомым звоном. Патронная гильза? Отлетела в тихий сад впереди… и исчезла.

Ощущение нереальности накрыло меня слишком поздно. До слуха вдруг донеслось звяканье металлических сочленений, механическое жужжание и щелчки.

Затем обман рассеялся.

Абдалы султана получили способности демджи, но не только жечь огнём, как Нуршем, но и создавать иллюзии, как Далила!

Иллюзия распалась, словно завеса, и перед нами открылось поле боя. Между опрокинутыми палатками валялись мёртвые тела с оружием в руках, по большей части мятежников и лишь кое-где в военной форме. Оставшиеся наши стояли кучкой на коленях у стены под нацеленными ружьями солдат, а вокруг застыли грозные фигуры абдалов. Я с ужасом узнала среди пленных Ахмеда, Имин, Изза с Маззом, Навида, Тамида…

— Так и есть, Амани… — На лице султана играла улыбка Жиня — та самая, что обещала неприятности. Рядом с правителем стояла Лейла — без наручников, в наброшенном на плечи халате правителя. Её привычный взгляд загнанного зверька сменился самодовольной ухмылкой. — Это ловушка.