Поступь Стали VIII

Глава 4

Прозвучавший голос был странным, словно не живым, а роботизированным, механическим. Но не сам голос меня удивил, а прозвучавший вопрос. Уж очень фраза «матушка-земля» была не подходящей для местных людей, но привычной для обитателей родных краёв, моего другого мира.

Больше вопросов не прозвучало, так что я немного помедлил и, собравшись с мыслями, спросил:

— Какую именно матушку-землю, ты имеешь в виду?

— А ту, где самолёты, вертолёты и фильмы Марвел, — ответил мне голос.

И хотя я понимал, что голос был холодный, но даже так мне показалось, что в нём прозвучали нотки веселья.

— Откуда тебе известно про всё это?

— Как откуда, из твоей головы, конечно. Ты, кстати, больше неизвестные артефакты на голову не надевай, а то, знаешь ли, это я такой добрый. Кто другой точно бы попытался тебя либо подчинить, либо убить.

— А ты кто?

— Моя личность не настолько известна, чтобы про неё помнили.

— Но достаточно ценна и черна, чтобы тебя запечатали…

— А ты что думал, после разрыва души на три части можно остаться прежним? — немного громче чем обычно сказал неизвестный мне собеседник. — Ты даже не можешь себе представить ту духовную боль, которую я испытывал и столько веков наедине с самим собой я грозил страшнейшие кары на головы своего врага, представляя, как я его пытаю.

— Что-то ты больно связно говоришь для того, чья душа почернела от гнева и находится в заточении.

— Так я же вижу, какой ты человек, и знаю, насколько тебе нужна моя помощь… Так что я и плату потребую соответствующую. Поверь, себя не обижу. Хе-хе, — имитация смеха была, конечно, лишней, и я даже слегка скривился.

— Говоришь, что подчинить меня хотел, но пожалел. Врёшь.

— Ага, вру. Не могу, артефакт не позволит, не для этих целей меня заточили, чтобы я своей волей мог людей подчинять. Но ошиблись глупцы, без моей на то воли ни мои знания, ни мои умения они тоже не смогли использовать.

— Я вот что-то не пойму, почему ты такой откровенный со мной?

— Хочу честностью подкупить тебя, да и вообще говорить приятно.

— Ладно, как тебя зовут?

— Звали меня Атанас при жизни. Был я целителем, вот и сгинул по глупости за дело, как я думал, хорошее. А оказалось, что попал в ловушку некроманта, и вот результат.

— И ты бедный-несчастный вот уже много лет поделен натрое, запечатан в артефактах?

— Бедным я никогда не был, счастье у каждого своё. А что запечатан, так это да.

— Ладно, а почему тогда тебя не использовали?

— Ну так и ты не должен был. Некромант же под себя артефакт делал. Потом сгинул, и всем, кто на голову обруч надевал, он мозги и выжигал. Тебе тоже должен был выжечь, но то ли у тебя мозгов нет, то ли ты по крови тому некроманту родня. Место, где меня пленили, как раз-таки и было в окрестностях деревни Заха. Вот, может, какую из твоих прапрапрабабок он и обрюхатил.

— Но-но!

— Ладно, гнев давить не так легко, знаешь ли.

— В общем, ты знаешь, что мне нужно.

— Да, душу Калипсо в тело Сириллы втолкнуть.

— И ты владеешь высшим исцелением?

— Нет.

— Как нет?!

— А вот так, высшего исцеления не существует. Ну в том представлении, в котором ты его себе представляешь. Я это за время моей практики понял. А те несколько человек, что говорили, мол, они владеют высшим исцелением, были лжецами и адептами божков, которые умудрялись словить душу павшего. А вернуть её в тело при должной сноровке не так уж и тяжело, главное умения мага.

— Что значит «словить душу»?

— Если человек или любое другое живое существо получает смертельную рану, то его душа теряет связь с телом и отправляется на перерождение. Но если рядом оказывается тот, кто может её словить, то есть шанс вернуть её в тело. Это, по сути, и есть высшее исцеление, суть которого лишь в том, что ты в состоянии удерживать чужую душу вне её тела. Но если душа ушла на перерождение, то даже боги не смогут её вернуть. Ну, скорее всего не могут, ни с одним богом я беседы не вёл.

К всему прочему, я пришёл сам, так что может быть и есть какие неточности.

— А что даёт возможность удержать душу вне тела?

— Свет, некромантия, магия хаоса, магия духов. Свет — самая редкая магия и, по сути, это самый безопасный способ. Душа, знаешь ли, очень хрупкая. Но с того момента, как Апол был извергнут за грань, адепты его силы сильно утратили в способностях. Некроманты, те ловят души, в основном подчинёнными же душами. А те предварительно замученные, находясь в агонии боли, вообще не церемонятся. Хаос, его сложно объяснить, ибо хаос вообще за гранью разумного. Но и у них есть способы, правда, душа, попав под его влияние, сильно меняется. А маги душ, по-другому шаманы, они вот духами и удерживают душу. Практики шаманизма утрачены в наших краях. А духи природы после этапа древних затаились. Если они вообще ещё есть, их как-бы увидеть невозможно, скорее, их слышат.

— Хочешь сказать, что без того же света ты не сможешь вернуть душу в тело?

— Ну очевидно же, что нет.

— И так как твоя душа почернела, ты явно потерял возможность им оперировать, если когда-то и умел раньше.

— Я и раньше таким не владел, во мне же света было, что мозгов у гуся. Но это мне не мешало овладеть знаниями о том, что и как делать.

— Так я тоже светом не владею…

— Баал владеет! Его главная роль — поместить и удерживать душу в теле. А там специальные ритуалы доделают всё остальное. Но душа Сириллы ещё в теле. Для начала нужно будет её оттуда удалить… Ты же не думаешь, что чернейшую душу высшего вампира может победить молодая душа химеры? Хе-хе, — и опять этот металлический смех…

— А как её удалить?

— С помощью твоей силы сам это сделаю. Я же запомнил, как некромант мою душу вынимал, а до этого еще много чего углядел и запомнил!

— А сил хватит?

— Моей воли и твоей силы должно хватить.

— Ладно, если с этим определились, то скажи, что потребуешь взамен?

— Это же очевидно — вернуть меня к жизни.

— А для этого что нужно?

— Для начала освоение некромантии и их рун. А также нужно будет найти или бога, или архимага света, который объединит мою душу.

— Раз некромант разорвал твою душу, то, возможно, другой некромант сможет её, скажем, собрать обратно?

— Разорвать-то не так тяжело, а вот чтобы её собрать вновь и не повредить моё и так держащееся на грани сознание, нужен некромант не слабее Архилича. А если бы в этом мире и был сейчас такой, то вашими проблемами были не вампиры и всякие демоны, а нечто похуже.

— Немёртвые?

— Нет, эта нечисть та ещё зараза, но по сравнению с существами смерти, они как куры против тигров. В общем, что я хочу, ты понял.

— Понял. Врать тебе смысла нет. Так что скажу — я не знаю, когда и где могу встретить бога или высшего практика света и в ближайшее время ничего не гарантирую. Кстати, боги же за гранью все.

— Когда пробудятся великие древние, вернутся в этот мир и боги. Ты сына одного из древних уже встретил, а такое просто так не может случиться. Но я понимаю, что прошу, так что взамен постараюсь дать тебе тоже немало.

— Ну что же, раз так, то сделаю всё, что будет в моих силах, но не раньше, чем всё в Алтонии успокоится.

— В ближайших лет десять стабильности в Алтонии не жди.

— Думаешь?

— Уверен.

— Ладно, что-то я с тобой заговорился. Сабина Гросвенор вон уже, наверное, заждалась.

И действительно, графиня, стоя на расстоянии нескольких метров, не сводила с меня взгляда. А по руке, возложенной на эфес меча, стало понятно, что она была готова к любым сюрпризам с моей стороны.

— Джо, — не слишком уверенно, то ли спрашивая, то ли просто зовя меня, отозвалась аристократка.

— Тут я, всё в порядке.

Образовавшиеся складки на лбу у девы вмиг исчезли. Но руку с меча она так и не убрала, а также глаза. В них читалась решительность и готовность, если нужно, решить всё здесь и сейчас наверняка.

Ой не часто я видел знатную деву в таком боевом настрое. Хотя не стоит забывать, что стоящая предо мной графиня уже достигла звания мастер меча. И если нужно будет, её рука не дрогнет.

— Как ты себя чувствуешь? — переспросила Сабина.

— Без всяких перемен, а по поводу артефакта, то мы с ним договорились.

— И о чём?

— О взаимопомощи.

«Интересное слово „взаимопомощь“, редко встречающееся в этом мире», — раздался роботизированный голос в голове.

Еще несколько секунд Сабина всматривалась в мои глаза, что-то там высматривая. И, видимо, увидела то, что нужно, ибо после этого убрала руку с меча и, набрав полную грудь воздуха, тяжело выдохнула.

— Фух, и как он поможет? Кстати, сам артефакт разумный, или там и в самом деле маг?

— Маг. Атанасом его звали, говорил, мол, некромант его пленил.

— Атанас… где-то я слышала это имя. Нужно будет поспрашивать. И что он хочет?

— Обрести тело хочет.

— И ты, как и Калипсо, его душу в тело затолкаешь?

— Нет, с ним всё намного сложнее. Некромант ему душу порвал. Перед тем, как его «затолкать» в тело, нужно ему эту душу привести в единое целое. В этом и проблема.

— Ладно, как-нибудь потом решим. С Калипсо он поможет, когда?

«Да прямо сейчас могу, главное найти место для ритуального круга, тут места мало».

— Сейчас, правда, нужно места побольше.

— Значит, не будем медлить, возвращаемся сейчас же.

Я ожидал, что назад дорога займёт меньше времени, но, как оказалось, опять нужно было проходить эти процедуры с рисованием кровью и выжиданием открытия дверей. Так что лишь через пятнадцать минут мы оказались возле застывших в ожидании мастеров.

Алан Бонвиль, Урсула Гросвенор, Марфа Сабо, Файа Тиш, Вурдор Бурый и Зигфрид Махно все внимание своё посвятили в данный момент дорогому мне. Оно и было понятно, легкое свечение алых перчаток и металлического обруча не могли не привлечь внимание. А Белор, стоящий рядом, улыбаясь, сказал:

— Вижу, нужный артефакт всё-таки нашёлся. Значит, красотка Калипсо в скором времени будет возвращена.

— Надеюсь, — сказал я.

«Поверь, я не нарушаю своих обещаний».

— Ладно, артефакт и в самом деле уже на тебе, — нахмурившись, сказала Марфа. — Вот только почему он на тебе?

— Что значит «почему»?

— Ты что, все тёмные артефакты на голову надеваешь? Работу некроманта я всегда узнаю. Джо, ты чем вообще думал?

— А что оставалось делать? Вокруг него с бубном прыгать в надежде, что он сам заговорит? — сказал немного громче и несдержаннее, чем хотел, но Марфу это не смутило.

Воительница, всё также хмурясь, тяжело вздохнула, сдерживая гнев, и сказала:

— Ладно, про это поговорим потом. А сейчас рассказывай, что там тебе наплёл этот маг.

Рассказ мой занял минут пять, и по его окончании хмурились уже все.

— А что, если в обруче запечатан не Атанас Светлый, а сам некромант… Или сам этот Атанас не такой уже и Светлый, как про него шла молва, а в самом деле был некромантом, — первым высказался Белор.

«Скажи ему пусть враки на моё имя не наговаривает, а то, когда я окажусь на свободе, бороду ему оторву и волосы из ноздрей повыдергиваю, видишь ли! Да, не был я уж таким „Светлым“, но дело своё хорошо знал и зла старался не делать. А рожу я вот этого тоже где-то уже точно видел…»

Передавать сказанное Атанасом я, конечно, не стал.

— А с чего ради его душу будет восстанавливать высший практик света? — смотря на меня, спросила Марфа. — Про вариант с богом я вообще молчу, это что нужно сделать, чтобы бог оказал нам такую услугу?

— Освободить его из плена, — смотря в окно, сказал Зигфрид. — По-другому никак или пойти ему в услужение. Но проблема в другом — богов нет, и такой силы практиков света я тоже не знаю где найти.

«В Империи Солла ещё есть они».

— Он говорит, что в Империи Солла ещё такие остались, — не успел я договорить, как все собравшиеся словно застыли, смотря на меня.

— Он сказывал про ВЕЛИКУЮ ИМПЕРИЮ СОЛЛА?

— Да, правда, без «ВЕЛИКОЙ».

— Забудь. Они всех кроме себя считают чернью, а если там и есть такие практики, то у тебя не будет чем с ними расплатиться, — сказала Марфа.

— А с чего вообще такая уверенность?

— С того момента, как Империя Солла захватила Империю Дракона и Империю Великих Гор, равных на этом континенте с нею нет.

— А империя Алат?

— Слабее каждой из захваченных по отдельности империй. На той территории совсем другие люди живут, совсем другие. Говорю же, все мы для них не более чем чернь. Так что я больше поверю, что ты в самом деле освободишь какого-то заточённого или изгнанного бога, чем заручишься помощью магистра света. Так что этот Атанас хочет практически невыполнимое. Нужно будет искать другие способы.

— Так! Хорош нагнетать.

— Джо, она не нагнетает, а говорит языком фактов, — отметил Вурдор. — Задача и вправду практически невыполнимая.

— Ладно, он и сам согласен, что это дело нелегкое и небыстрое. Так что для начала решим наши проблемы, а потом вернёмся к его возрождению.

— Сабина, не будем терять время, отведи нас в просторное помещение.

— Следуйте за мной, — с отстранённым видом сказала графиня, словно я прервал её раздумья.

Первое помещение, в которое она нас отвела, было и вправду просторным. Вот только если раньше это было местом роскоши и отдыха, то вот сейчас это было уже совсем другим местом… Люди, двадцать мёртвых людей. Голые мужчины и женщины, все они были подвешены за крюки и свисали вниз головой, а из перерезанного горла стекала кровь в стоящие под ними большие чаны…

— Ублюдки… — посерев, как туча, сказала Урсула. — Какие же они ублюдки… Как же так можно…

— Они не люди, они твари. И рано или поздно каждую тварь ждет смерть, — с металлом в голосе сказал Вурдор. — Идёмте дальше, этим несчастным уже ничем не помочь, а у нас ещё много дел.

Второе помещение метров сорок квадратных, к нашему счастью, было практически пустым. Немного убравшись, мы приступили.

Сирилла Кацкол была помещена в его центр, а я, слушая Атанаса, начал вливать ману в перчатки. К счастью, особых практик или других приготовлений делать было не нужно. Просто влить ману в перчатки, а те, став источником маны жизни, станут накопителем маны для Атанаса. К моему удивлению, в них влез почти весь мой источник. Но Атанас заверил меня, что лучше пусть у него будет мана в запасе, чем в последний момент они начнут высасывать из меня жизнь.

Первые ростки сомнений я постарался в себе загасить. Ибо так можно в каждом его слове сомневаться и по поводу, и без повода спорить, что будет нехорошо. Но дал себе зарок, что если и впредь будут возникать сомнительные моменты, давать себе время на обдумывание и, если будет нужно, на обсуждение со своими друзьями. А то и в самом деле, что если в обруче запечатан некромант?

Слова Белора плотненько так закрепились в моей голове, и, как я понимаю, ещё не раз будут всплывать при принятии решений. Но в данный момент не было возможностей это перепроверить.

А пока я думал, Сирилла, всё также сидя пускала слюни и пучила глаза, просвечивая своим взором стены. Борозда в её черепе не стала меньше, но левое и правое полушарие стало ближе друг к другу. Специалистом по мозгам я не был, но вот зрение, доставшееся от Ар-Атари, давало понять многое. И то, что тёмный сгусток, который я видел, стал немного светлее, отчётливо говорил о том, что кровососка всё-таки и вправду идёт на поправку. И как только мозг будет восстановлен, есть шанс, что и её сознание вернётся.

«Доверься мне, и что бы ни происходило, стой на месте», — раздался голос Атанаса.

«Как скажешь».

Секунду спустя я почувствовал, как из перчаток начался отток маны, и каким-то образом, словно по невидимым магическим меридианам, мана жизни заполняла обруч у меня на голове. А попав в обруч, мана будто чернела. По возникшей тёмной пентаграмме, которая разрасталась вокруг Сириллы, я понял, что сейчас произойдёт.

Несколько десятков секунд пентаграмма становилась всё больше, на ней постоянно появлялось множество непонятных для меня символов. Но в один момент рост прекратился, и начался обратный процесс. Внезапно буквально поглощающие свет буквы и символы стали наползать на оголённое тело Сириллы. Десять секунд потребовалось, чтобы пятиметровая в диаметре пентаграмма сжалась и переползла на тело с виду седой девочки, а на самом деле мерзкого чудовища.

Сильный импульс маны, и рот Сириллы неестественно широко раскрылся, а глаза заполнила непроглядная тьма. Стоя вокруг, мы, словно вросшие и неспособные говорить столбы, могли лишь наблюдать за текущим действием. А именно в данный момент происходило не запечатывание, не изгнание, а уничтожение поганой вампирской души.

И в самом деле, видимо, этот Атанас, если когда-то и был «Светлым», то сейчас его свечение явно сильно поблекло.

Ещё один импульс, и Сириллу буквально выгибает дугой, а затем в следующую секунду девичье тело заваливается набок.

«Скажи Баалу, пускай душу Калипсо поместит над телом».

Саму душу я не видел, а видел лишь тёплый свет, испускаемый Баалом, но, как мне показалось, в том свечении я заметил блеклый шар. Интересно, это и была душа? Я, конечно, не думаю, что душа живого создания имеет форму зародыша или чего-то подобного. Но мне казалось, что она более схожа с телом на момент смерти. Но вот шар… Ну ладно, шар так шар, сути не меняет.

В общем, когда Баал сделал сказанное, от обруча я ощутил ещё один импульс маны, и вновь вокруг Сириллы стала разрастаться не пентаграмма, а триграмма зелёного цвета с белыми буквами и символами на ней.

Как на само создание триграммы, так и на то, чтобы она перетекла на тело Сириллы, потребовалось около десяти минут. Я как обычно начал нервничать, ибо закрались сомнения в недостатке маны. Но Атанас молчал, а я не хотел сбить ему концентрацию, или что он там сейчас делает.

А вообще интересный артефакт, в котором запечатан маг. Не знаю, кто его создал, но нужно будет разобраться в его действии обязательно. А так если бы всё вышло так, как задумал некромант, он бы смог притворяться целителем. А что, заполненные кристаллы таафита маной жизни даже до вторжения кровососов вполне можно было найти с маной. А некромант жил ещё раньше, в те времена, когда и целителей было больше, и маги сами по себе были сильнее. Так что ходил бы себе некромант, врачевал по сёлам, выискивал себе подопытных, и никто бы его не смог спалить.

В то же время можно было бы пленить в нём мага другой стихии. К примеру, если я маг жизни, то захватить того же мага огня, который будет создавать заклинания на основе своей стихии, независимо от того, бодрствую я или нет. В общем, крутой артефакт. Ни одной руны, ничего выдающегося с виду, но насколько могущественный. Сейчас, правда, он светится алым, но это, думаю, можно будет исправить, уж слишком заметна эта подсветка. И, скорее всего, алый свет из-за ядра крови.

А тем временем вся триграмма уже была на теле Сириллы. Очередной импульс, и все символы и руны вспыхивают практически белым. Могу сказать, что я на секунду даже ослеп. А когда уже смог видеть, на меня неслась одна голозадая особь. В моей голове раздалось:

«Вождь, твоя самка идёт к тебе!»

Достигнув меня, моя «самка» запрыгнула на меня. Тельце у девы было небольшим, но, как оказалось, довольно-таки тяжелым, уж точно потяжелее моего. Оказавшись на мне, Калипсо начала меня облизывать.

«Спасибо, вождь, я знала, что ты меня не оставишь! Спасибо!» — благодарила Калипсо.

А в это время её длинные седые волосы жили своей жизнью и как их хозяйка старались меня тоже обнять. Правда, вместо объятий я быстро оказался погребён в коконе и меня неслабо так начало сдавливать. Тем временем Калипсо, облизав мою щёку от бороды до ушей, выставила язык, закрыла глаза и постаралась языком попасть мне в рот.

«Что ты делаешь?»

«Я видела, как человеческие самки с их самцами так делали. Вождь, это называется „поцелуй“, я тебя научу!»

«Я тоже очень рад тебя видеть, Калипсо, но давай ты меня потом научишь?»

«Р-р-р, ты все потом, вождь. Я хочу тебя, целуй сейчас!»

— Ехе-хе. Эй, голубки, может, перенесёте ваши ласки на потом?

«Ты слышала? Есть много дел».

«Р-р-р-р!» — раздалось у меня в голове, и спеленавшие меня волосы разжались, освобождая из плена.

А когда мы поднялись, Калипсо посмотрела на Белора и демонстративно резко отвернулась, сопя громко ноздрями.

— Хе-хе-хе, — все, кто видел эту картину, засмеялись, а были это именно, что все.

— Мы рады видеть тебя, Калипсо! — сказала Марфа, подойдя к девочке.

Но дальше произошло то, что никто не ожидал. Калипсо заговорила:

— Я самка вождя, а ты нет! Вождь мой, а ты ищи себе другого!