Последний Шаман 3

Глава 1 С чувством грядущего урожая

«Мы знаем то, мы знаем сё, но в целом всё ни то ни сё.»

Величайшая мудрость, Белый, браво.

Не судьба мне было погрузиться в желаемую регрессию. Хоть и настроился, хоть и намерение сформировал и почти что двери прошлых жизней увидел, но в последний момент под ногами разверзлась дыра, в которую я и провалился. Пока парил в непроглядной тьме без всякого ощущения полёта, успел и мысли все перебрать, и побраниться, и покувыркаться, в тщетных попытках до стенок дыры дотянуться. В конечном счёте просто смирился и сразу же на что-то твёрдое шлёпнулся. Да так, что пару раз аж подпрыгнул.

От таких шуточек аж гневно стало. И потому поднялся, готовясь уже налево и направо пламя метать, но все способности будто корова языком слизнула. Этот почерк я сразу узнал, а уж когда вокруг себя увидел исполинские корни Ясеня, к которому некогда шёл, то всё окончательно на свои места встало.

Значит я всеми правдами и неправдами всё таки дополз до этого места. Вот только либо я уменьшился, либо Ясень подрос и теперь мне предстоял подъём на головокружительную высоту. Ведь именно там, высоко-высоко, продолжала петь злосчастная флейта. И ничего мне больше не оставалось, как подойти вплотную к корню, присмотреть на коре выступ, подпрыгнуть и медленно подтянуться. А потом ещё раз. И снова.

И снова, и снова, и снова, пять, шесть, десять раз, пока от этого упражнения не начали руки отваливаться и спина гудеть. Край корня наверху словно и не стал ближе и потому с опаской вниз глянув, чтоб посмотреть, сколь много удалось проползти, я с удивлением увидел совсем рядом землю. Руки разжал и совершенно спокойно встал на тот участок почвы, с которого и начал.

Сперва ладонями встряхнул, нагрузку с них снимая и ничего не понимая… а потом как понял.

— Ах-ха-ха! Вот значит как⁈ Хорошая шутка, кто бы ты ни был! — крикнул весело в сторону высоченной кроны и говорок флейты оттуда прозвучал взаимным весельем. — Что очередной урок? Ну ладно.

Собравшись с мыслями, я огляделся и пришёл к выводу, что корнями я прям окружён. Полянка, на которой я стою, размером с небольшое поле, но дальше только корни-корни-корни и ничего кроме корней. Ни дыры сквозь них нет, ни пролаза и просто так я отсюда точно не выберусь.

Вновь разбежавшись и запрыгнув на выступ коры, я пополз, при этом внимательно глядя вниз. И всё та же странная магия меня удерживала на месте, опуская кору под моими руками. Кора будто утекала под землю и чем быстрее я полз, тем скорее она смещалась. С обратным ходом дела обстояли точно также. Стоило начать ползти вниз, кора начала перемещаться вверх и тоже самое происходило при движении влево и вправо.

— Да чтоб тебя! — в сердцах сплюнул, плюхаясь на землю, так и не сдвинувшись вверх ни на сантиметр. — Вот жеж красен ты ясень! Ты что, не можешь мне помочь наверх забраться?

Вопрос в воздухе застыл и в нём же я ответ нашёл. Ну точно же! Почему я всегда об этом забываю?

Подойдя вплотную к дереву, я руки раскинул и к его коре всем телом прижался. Ведь оказавшись тут, я даже не поздоровался с этим деревом, не рассказал о себе, а сразу в упрямом человеческом порыве на него решил взобраться. Понятное дело, что он меня каждый раз осаживал, ведь кто я такой, по сравнению с его величием.

И успокаиваясь, я вспоминал предыдущий сон, в котором с лианами боролся. Нынешний урок имел с ним сходство и посему я отдавался бытию, простирался чувствами навстречу дереву и слышал отзвук. Тягучий и долгий, он исходил из глубины и в нём я расшифровал вопрос. Дерево спрашивало, о чём я желаю, и единственное, что пришло в голову — это оказаться поближе к играющему на флейте.

Спустя секунду опора под моими ногами исчезла, и я повис на стволе, успев вцепиться в кору. Сейчас можно и не смотреть вниз, чтобы убедиться в своём положении, но я всё же взглянул. И зря! Очень зря! Под ложечкой моментально засосало от раскинувшейся под ногами пропасти. Если сорвусь, лететь мне придётся очень долго, ибо исполинские корни отсюда казались небольшими верёвочками.

Но всё же, не смотря на остроту ощущений, урок того стоил. Во первых, я осознал, что будучи растворённым в потоке жизни вполне можно просить и мироздание просьбу может выполнить.

А во вторых, мелодия флейты играла совсем близко!

Мощный порыв холодного ветра приподнял мои ноги и я спешно подтянулся, пытаясь переползти выше и чуть левее. Именно оттуда раздавалась мелодия и спустя пару тройку подтягиваний я пальцами нащупал край. Им оказалось спасительное дупло, уходящее вглубь древа, вот только сил в него забраться у меня не оставалось. Флейта играла внутри и, повиснув над пропастью, я решил. Была не была.

— Эй! Почтенный! А не пустите ли на порог⁈ А то так пить охота, что переночевать негде! — крикнул в попытке ветер перекричать и мелодия флейты замерла.

Уже соскальзывая онемевшими пальцами, я всякую надежду потерял, но в самый последний момент меня крепкая ладонь за руку схватила. Ветер усилился, но ответный вопрос я услышал. И уж что-что, а этот громогласный голос не услышать было бы тяжело.

— И К КОМУ ЖЕ ТЫ ВОПРОШАЕШЬ? — прозвучало над головой, но как бы я от ветра не щурился, как бы голову не запрокидывал разглядеть его лица так и не смог.

Лишь крепкая рука из дупла свешивалась и только.

— Наверное к учителю⁈ — предположил я, пытаясь перебороть ветер и дотянуться до дерева.

— И ЧТО ЗА ИМЯ У ТВОЕГО УЧИТЕЛЯ? — иронично вопросил держащий меня, тем самым поставив в тупик.

Подвешенный над пропастью, я лихорадочно вспоминал. Вороны что-то говорили о его прозвищах, о Равновысоком, о повелителе Висельниц и о потомки Бури, но это всё не то. Он же просил Имя.

— Да откуда же я знаю⁈ — крикнул ему честно и в ответ услышал гулкий и добрый смех.

— ХО-ХОХ, ТОГДА ПРИМИ ЕЩЁ УРОК, НАЗВАВШИЙСЯ УЧЕНИКОМ, — тёплые сильные пальцы его стали мягче и я осознал, что именно сейчас произойдёт. — НЕЗНАКОМЦАМ НЕ ВЕРЬ.

— Ах ты суууууу…… — и крик мой долго звучал, пока я падал с немыслимой высоты к подножию исполинского Ясеня.

И порадовало только то, что вместо столкновения с землёй, я просто резко подорвался на своей кровати. Весь в поту, дрожа и тяжело дыша, я постепенно успокаивался, заставляя сердце биться тише. Вот уж конечно шутник этот Старец, чуть пердечный сриступ мне не устроил. Хотя нынче у меня каждый день из этого состоит и ничего, вроде ещё не помер.

Вылезая из кровати, я лицо ладонями размял и в окно выглянул. Через него самые первые лучики солнца прокрадывались, а значит поспал всего-ничего. И это хорошо, так как дел невпроворот, вот только… Поднявшись, я сразу же отследил одну цепляющую слух неточность.

Моё тяжёлое дыхание успокоилось, а шумные хрипы в комнате не прекратились. И проследив за их источником, я чуть ежа не родил. Ну ладно, не ежа, но рёв не хуже, чем у Одержимых, из меня всё таки вырвался.

— ДА НУ ЁП ТВОЮЖ ГУСЫНЯ МАТЬ! — подскочив к раскинувшему крылья хрипящему гусёнку, я увидел раскрытое яблоко, поредевшее количество долек и сразу же всё понял. — ДА НУ ПЕНЁК ТЫ ЁКАРНЫЙ! Ты вот умнее ничего не придумал, да⁈ Плюй давай! Плюй!

Но для такого действия оказалось слишком поздно. Судя по ауре, слопал он дольки уже давно и успел их переварить, вот только обманутое Яблоко Основ такому действию оказалось не рада. Не знаю, имелось ли у него самосознание, но сейчас оно сияло также, как если бы билось током и вместе с этим ритмом в конвульсиях корчился на полу бедный гусик.

— Белый! Чёрный! Сюда живо!!! — рявкнул в сторону лестницы и шорох перьев не заставил себя долго ждать.

Тоже только что проснувшись, они спросонья вкурились в ситуацию и начали на панике горестно бегать и орать.

— КААААР «ААААА»

— КАААР! «АААА!»

— А ну хорош голосить! Что делать-то, скажите⁈ — рявкнул на них, попутно эфиркой гусёнка исцеляя, вот только никакого видимого эффекта это не дало.

— Кер-кевер! «Яблоко закрой!» - каркнул Белый.

— Киор-Кавар! «Разреши жить!» - подкаркнул Чёрный.

И после этих действию зверю вроде немного получшало. Корчиться перестал, хрипеть тоже, но в остальном выглядел прискорбно. Перья торчком, из клюва слюна разноцветная, взгляд и вовсе где-то не здесь, а на том свете, да и температура у него начала опасно расти, так что приходилось действовать быстро.

В такой ситуации начали подтягиваться воспоминания Лидии, но вот беда, ничего из её инструментов и препаратов у меня под рукой не имелось. Поэтому пришлось импровизировать. Подхватив пернатого, я потащил его вниз, под удивлённые возгласы воронов. Мимо спящего Якова проходя, взял со стол бутылку с водой, изоленту, верёвку и ещё лопату из инвентарного шкафа.

Вместе со всем этим на улицу вышел и к теневой стороне дома побежал. Там принялся яму копать и впервые со дня знакомства я воронов своих удивил.

— Каво-кев-ве-вер? «Ты чего, Семён?» — ошарашенно спросил Чёрный.

— Каруку-ру-рур! «Он же ещё живой!» — прикрыл крыльями гусёнка Белый.

— Мальчики, не мешайте, — не совсем своим голосом им ответил, в свежевыкопанную яму гусика положил, при этом аккуратно укладывая его шею в выемку. Холодной землицей поверх присыпал, но утрамбовывать не стал. Две трети бутылки поверх вылил, а в оставшуюся хотел уже кристалл раскрошить, да только храназ наверху остался. — Чёрный, будь хорошим мальчиком, слетай пожалуйста до браслета и мне принеси.

Тот даже не каркнул, побежав обратно в дом и через плечо удивлённо оглядываясь. И я его понимал, так как изменившаяся манера речи и меня самого смутила. Обычно Лидия так ласково и плавно говорила, когда её зверюшки себя плохо чувствовали. И пока он бегал, я успел очень ловко превратить бутылку в подобие капельницы, с помощью найденной в ящике на веранде силиконовой трубки, ножниц и куска проволоки.

Точно накрошив в бутыль нужную дозу, я взболтал её, подвесил и шланг прямиком в клюв гусика вставил. И также фоном отследил, что добавленный в воду порошок от камня Одержимых в тонком видении начал напоминать воды живого источника. Очень отдалённо, но всё же.

И вот под таким странным гнётом из холодной земли и с капельной подпиткой, гусёнок начал потихоньку приходить в себя. Конец шланга я к его клюву скотчем прилепил и капельку по капельке он нет-нет, да слизывал.

— Вот так. Чёрный, последи. Закончится, зови. А ты, Белый, пойдём. Яков пора будить, — прозвучали с уст моих несвойственные мне короткие фразы. Это явно указывало, что в опыт Лидии я чрезмерно погрузился. Именно ей было привычно после общения с питомцами задвигать поглубже все свои эмоции и превращаться в функцию. И потому, чтобы к самому себе вернуться, мне потребовалось время, но даже за эту неполную минуту я успел и чайник поставить, и сахар по двум кружкам насыпать и весь мусор с поверхностей убрать, при этом все, абсолютно все предметы выравнивая по линеечке. В себя пришёл, когда мокрой тряпкой с холодильника пыль стирал. — Брлбрбрлрб! Фуррвх. Ох эк меня жмыхнуло то…

По щекам себя похлопал для надёжности и с уважением огляделся. Вот кого для уборки надо будет вызывать. Справилась эта личность просто на ура.

— Яков подъём! — пнул я диванчик, но мужчина на нём даже не вздрогнул. — Белый, ты куда его отправил? А ну признавайся.

— Кру-кур-крурк «Он попросил оставить на подольше» — пробормотал ворон, на грудь к нему взбираясь. — Киар-рорр. Кворр-кор. «Крепкий ментал. Сейчас его вытащу.»

И спустя пару секунд Яков задышал активнее, а после и вовсе подскочил точно также, как и я недавно. Белого своим рывком к стене откинул, но благо хоть не закричал и превращаться не стал.

— Тише-тише ты! Всех воронов распугаешь, — успокоил его, кружку с кофе на столик перед ним ставя. — Ну что, как оно? Понравилось?

— Нет, — сказал он хрипло и по глазам его угадывалось, что в жизни он побывал не самой приятной. — Не понравилось…

Двойной эспрессо он выпил залпом и не почувствовал. На меня уставился ошеломлённым взглядом и пробормотал.

— Там был кошмар. Но теперь я тебе верю.

— А где побывал-то? — поинтересовался, чашку из рук его забирая и вторую ставя. Сам себе ещё раз отдельно приготовил, с удовольствием отхлебнул и на душе потихоньку лучшало. И это было хорошо, так как перед ревизией съеденных гусиком долек мне надо хотя бы немного внутреннее равновесие поправить. А то чую, буду орать. — Я вот успел посмотреть жизнь твоего племянника, одной женщины в государственной тюрьме и одного учёного. А у тебя что?

И вместо молчавшего хмурого Якова ответил отряхивающийся Белый.

— Кир-кор-ка-ра-рар «Он был солдатом на древней войне» — поведал ворон сварливо. — Киорв-вор-ворв. Карур-курур-рурк. «Убивал-воевал-спасал. Я предлагал дверь с бантиками, но он отказался.»

— Дверь с бантиками? — переспросил у Якова и тот ещё смурнее стал.

— Вот кто тебя за клюв тянул? — проворчал он в адрес ворона и тяжело на диване откинулся. — Да. Была дверь какой-то женщины… вся розовых бантиках. Были обычные двери, офисные двери, просто деревянные, грубо сколоченные, разные в общем. Даже дверь ребёнка имелась, совсем маленькая… на семь лет. Но выбрал я со следами от пуль. А там война. Коррроткая, чтоб её, но по ощущениям очень долгая. Ещё в то время, когда имелся порох… Да, точно. Он ведь тогда ещё работал.

Пальцами разминая подбородок, Яков глядел пустым взглядом, явно вспоминая пережитое. И так уж получилось, что смотрел он аккурат на полку, куда то ли вороны, то ли Герда с Майклом книги от гусика убрали. И стоило Якову осознать, что именно видит, как он тут же оживился.

— Да ладно. Книги в таком захолустье? Откуда? — в попытке взять одну из них, ему наперерез дёрнулся Белый ворон и угрожающе зашипел.

— Но-но-но, ты с книгами поаккуратнее. Вороны их владельцы, а не я, — посоветовал Якову, глядя за его возмущением, когда книга под его рукой просто напросто уменьшилась и исчезла в клюве ворона. — И мне казалось, ты меня про семью начнёшь спрашивать. Что случилось, как стряслось и всё такое.

— Я и сам знаю, что случилось. Заговор и тотальное истребление. Раз ты помнишь его прошлую жизнь, значит шестьдесят три года назад мне ублюдок Гаррет сказал правду, — процедил Яков и, не выдержав исчезновение второй книги, ко мне повернулся и потребовал. — Семён, да скажи ему! Я желаю только взглянуть.

— Белый, да дай ты ему поглядеть, не жадничай, — попросил у пернатого защитника знаний, а сам в бороду улыбался. Ведь если книги, это слабость Якова, то он у меня в ещё более плотных рукавицах. Хоть мы и договаривались с ним на честное сотрудничество, но иметь не лишний рычаг давления ой как стоит. — А вот кстати, что у вас за тёрки с Хенвлоу, раз он решил с тобой поступить так жестоко?

Спросил и вопрос мой повис в воздухе вместе с рукой Якова, протянутой к книге. Стало так тихо, что мне показалось, я слышу снаружи звук капель, падающих в клюв гусика.

— Ты же был у меня в голове.., — произнёс Яков тихо, но с таким внутренним напряжением, после которого обычно в людях начиналась буря. Тяжелы, видать, его воспоминания на эту тему, раз он так кипятится. — К чему вопрррос?

— Я над тобой не издеваюсь, Яков. Просто будучи в твоей голове, абсолютно всё посмотреть нереально. Ты и сам в регрессию ходил. Сколько тебе лет удалось просмотреть? Вот то-то же! В чтении чужих воспоминаний также. Я всего лишь общий мотив просмотрел, по ярким точкам пробежался и не более. Потому и вопрос.

Взяв книгу, Яков мордой покривил, но всё же начал делиться прошлым, к дивану возвращаясь.

— Гаррет сделал это со мной из мести. Не знаю, было ли тебе известно, но Андрей знал точно. Моя жена, Энэн, являлась внучкой Гаррета Хенвлоу. Такая же, как я, дитя экспериментов своих отцов, будь они прокляты, — он сжал кулак, показывая мне предплечье, в котором на тонком плане зеленовато-алым блеском светился кристалл. — Нас по юности свели вместе и заключили союз. И таким образом прятали нас от МЭД-Глосс. Обоим инсценировали похищение, поставили статус «пропавшие без-вести» и поселили на отшибе. То были лучшие годы моей жизни, если не считать моих приступов на полнолуние. И в один из таких дней…

Яков осёкся и я с настороженностью смотрел, как кипят и клокочат эмоции в его ауре. Тёмные нити изменений тянулись из его груди, но силой воли ему удавалось их удерживать. Достав из не пойми где взятого храназа упаковку с той самой тканью, Яков открыл её и вдохнул запах, постепенно успокаиваясь.

— … в один из таких дней Энэн не стало. Нашли убитой на пороге дома. Специфика ранений целиком и полностью указывала на меня, но я бы никогда-никогда её не тронул! Нас кто-то крепко подставил и в последствии, живя в наказание все эти проклятые подставные жизни, я наблюдал территориальные изменения и подсознанием понимал, в чьих интересах оказалось падение нашей Семьи.

Не смотря на испытываемый гнев, книгу Яков листал бережно, за что и я и напряжённый Белый были благодарны.

— Выходит, Грековы не только вас подставили, но ещё и семью Хенвлоу обманули. — вынес я вердикт и Яков мои мысли подтвердил.

— Именно так, чтоб их. Гаррет не простил ни меня, ни мою Семью и всячески способствовал нашему краху. В отличие от их отцов, своих внучек он любил, а Энэн дорожил сильнее прочих. Из-за этой его любви, превратившуюся в ненависть, я и не умер сразу. Он оказался мастером психологических пыток и качественно разрушал моё сознание, пока не появился ты и всё не склеил.

— Хехехехе, выходит я одним движением собрал всё то, что разрушалось десятилетиями? Вот это я мастер, конечно. Ничего не сказать, — захихикал по старчески в кружку, от чего заработал хмурый взгляд Якова. — Нет, ну а что? Сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

На это Кравец лишь языком цокнул и головой покачал, возвращаясь к книге и к своему рассказу.

— В общем, за эти десятилетия я был лишь подыхающим пленником на задворках своего же сознания. По желанию Хенвлоу выныривал из небытия, слушал краткую сводку о погибших родичах и погружался обратно в пустые жизни. И да я признаю, без тебя я бы таким осколком былого и остался, но пойми. Я ждал смерти. Хотел её. Гаррет почти меня доломал. Только тот период счастливых дней и остался целым. Ведь он и сам не хотел разрушать воспоминания о внучке, так-что… — тяжело выдохнув, Яков закрыл книгу и отложил её на стол. — Так что, давай оставим эту тему и перейдём к насущным вопросам.

— Как скажешь, — поднял я руки в примирительном жесте. — Только утоли ещё одно моё любопытство, пока гости не нагрянули.

Попросил у Якова, так как третьим глаза подметил знакомую парочку, идущую к нашему участку. Что интересно, бывший трактирщик тоже и глазом, и носом в ту же сторону повёл, а значит тоже их учуял.

— Ну давай. — согласился он и я продолжил.

— Да я вот что в голове держу и пока не разумею. Ты когда трактирщиком был, всем говорил, что мутировавшие люди в Систему входить не могут. По одной из прошлых жизней я знаю, что это связано с резким изменением генома, в связи с чем, при сравнение с имеющимися генами в базе, их коды не совпадают. Верно?

— Да, всё так. — подтвердил Яков.

— Тогда как же тебе удавалось в систему входить и даже самим собой в ней числиться? — задал я мучивший всё это время вопрос и Яков грустно хмыкнул.

Выставил перед собой ладонь и ткнул в подушечку большого пальца.

— Биологический имплант. Личная разработка Семьи Хенвлоу. Взят с донора, оформленного в систему, как мой однофамилец. Раз в два года обновляют на новый и я без понятия, откуда они его берут заново. Может выращивают, может жизнь того бедняги до сих пор поддерживают, этого мне неизвестно. В любом случае без био-импланта доступ в сеть для меня закрыт. — поведал мне Яков.

— Импланты? Вы сказали про био-импланты? — прозвучал голос со стороны двери и к нам без стука вошёл Майкл.

За ним стояла Герда и нам мило улыбалась, держа в руках боксы с вещами и провизией.

— Здравствуйте Семён, Яков… — произнесла она робко. — А мы тут это, заселяться пришли…

— Ну так на пороге не стойте, заходите, — ответил им радостно и только сейчас осознал, что перед ними в одних труселях стою. Причём в тех самых, в сердечку. Во всех утренних хлопотах одеться я так и не успел. — И кстати, Яков. Не знаю, знакомы ли вы, но это мой ученик, Майкл. Если верить его навыкам, то это наш будущий крафтер ультра-девайсов, так что рекомендую добавить его в круг доверенных лиц.

— Доверенных лиц? — заинтересовался светловолосый юноша, помогая Герде боксы снимать. — Если вы про книги и про способности, то я никому не расскажу. Только научите всему. Учиться и помогать я всегда готов.

— Ишь какой бойкий, — одобрительно высказался Яков, пронизывая его оценивающим взглядом. — Прямо как молодой Микки Морео, мир его праху. Не боись, подкуём тебя в чём сможем, а там, глядишь, и до вот такого уровня дорастёшь. Как думаешь, реально такое воссоздать?

Показав ему большой палец с подушечкой имплантом, Яков донельзя паренька заинтересовал. Отложив перенос вещей, Майкл подошёл и попросил разглядеть элемент поближе. По его словам, разработка технологий поддельных личин находилась под строжайшим запретом и для него оказалось чудом столкнуться хотя бы с одним рабочим образцом.

И пока Майкл с Яковом о тонкостях работы импланта разговаривали, Герда ко мне подошла и за плечо тронула.

— Семён, мы ещё и по делу пришли. Елизавета вас очень просит в город вернуться.

— А что случилось? Опять девушки буянят? — заволновался я, но Герда головой помотала.

— Нет, там просто жители…они… — девушка замялась и за неё продолжил Майкл.

— А, да, Семён. Там жители бунтовать начали и нужна ваша помощь, — сказал он как ни в чём не бывало и мы с Яковом переглянулись.

— Ты в следующий раз с этого и начинай, — попросил его, спешно шмотки себе из храназа доставая. — На сколько там всё плохо?

— Ну, пока шли, там уже толпа приличная собралась. Шерифы Хенвлоу их, конечно, пытаются успокоить, но в этот раз не уверен, что справятся, — пожал Майкл плечами.

— Что значит в этот? — удивился я такой новости. — Народ что, и до этого волнения устраивал?

— Ну да, — подала голос Герда. — Вы просто уходили раньше и возвращались позже их собраний, так что…

— Всё ясно, — бросил хмуро. — Ну что же, нечто такое и должно было случиться. Яков, ты как, готов к решительному выходу? Ты имей в виду, у меня на тебя большие надежды.

— Готов и это взаимно, — улыбнулся он криво, вставая и с хрустом потягиваясь. — В общем, предлагаю следующую стратегию действий. Это сработало при Андрее, должно сработать и теперь. Сперва надо…

И глядя за нашими уверенными сборами вкупе с только нам понятными разговорами, Майкл с Гердой стояли в сторонке, многозначительно переглядывались и тихо перешёптывались. В конце-концов, перед самым нашим выходом, парнишка вышел вперёд и произнёс.

— Семён. Простите, что отвлекаю, но можно вопрос?

— Да, конечно, только быстрее. — поторопил его, уже одной ногой стоя на улице.

— А… там ваш гусь закопанный… так и надо? И вообще что с ним делать-то?

— О, молодец что напомнил! — прищёлкнул я пальцами и указал на подготовленную бутыль. — Вот этим его поить. Ничем не кормить. Если помирать начнёт, то Чёрного ко мне отправлять.

— Хорошооо, — удивлённо протянул Майкл. — А что с ним?

— Ну как что, растёт малыш, укореняется. Сперва побеги пустит, потом цвести начнёт, потом плодоносить. Выращивание гусей, это тебе не кристаллами ворочать, тут подход нужен. Так что следи в оба. — сказал ему со всей серьёзностью и повернулся прежде, чем улыбка на лицо полезла.

Всё таки это мрачное утро стоило хоть чуть-чуть весельем разбавить. И надеюсь, у меня получилось.