Последний Шаман 3

Глава 14 Интернациональная

Раз чуйкой ты не обделён, то обо всём осведомлён.

— Ещё раз скажи, что ты там увидел⁈ — кричит Яков совершенно не по причине своего скверного характера, а только чтобы перекричать гудение прогреваемых двигателей.

— Пиалы, Яков, пиалы, — объясняю ему, прикрывая уши, так-как поднимающиеся из подземных гаражей пузатые транспортные корветы рождают оглушительное эхо. — Они являются фигурами, а сам стол, это поле для игры. И судя по тому, что я видел, одна из фигур находится близ Светлозёрска.

— А что это за фигуры вообще⁈ — спрашивает Яков прямо мне на ухо, вместе со мной отходя от открытого шлюза в сторону стартовой площадки.

— Предполагаю, что представители Высших Семей или организаций! В отличие от наших с тобой, на тех пиалах были гербы!

— К…е г…ы⁈ — вопрос его полностью размазывается рёвом пролетающих прямо над нами кораблей и я показываю Якову, что ничего не слышно.

Приходится дожидаться, пока корветы сядут и приглушат двигатели, и пока звон в ушах поутихнет. Уж не знаю, на сколько идея снять глушители оказалась разумной, но в поставленные мной сроки улучшить лётные показатели как-то иначе не представлялось возможным. «Полетим громко, но быстро!» — авторитетно заявил Аркадий и приходилось верить.

Ожидая вылета ультра-каров и, так называемой, «Ежовой Баржи», получившей своё название общим решением работников арматуры и сварки, мы с Яковом зашли под тень от крыла корвета и продолжили разговор.

— Вот, глянь, — протянул он мне браслет, на котором уже светилась проекция списка гербов небесной Аристократии. — Узнаёшь хоть какие-то?

Список оказался внушительным и, пролистав его дважды от начала и до конца, я качаю головой.

— Нет, здесь что-то всё слишком помпезное. На той пиале был изображён чёрный цветок с красными контурами и с луной в центре. Очень простая рисовка.

— Ах это. Если всё так, то это совсем другая история, — наклонившись, Яков сдвигает галопроекцию, заходит в другой раздел и являет мне список со значками, куда как более похожими на то, что я видел. — Это знаки корпораций, не вошедших в Совет. Состоят из мелких семей и частных организаций, ведущих теневой бизнес по всему миру. Официально считаются слишком бедными, чтобы позволить себе воспарить в небеса, но по факту используются верхушкой для отмыва средств и незаконных сделок. Мой брат и твой отец в прошлом тоже с ними дела вёл. Ты же помнишь «Эль-коль»?

Напрягая память Сергея Кравец, мне удалось выудить информацию о том, как сокрушался отец об их профессиональной этике.

— Дааа, помню он тогда не один комод сломал, когда узнал, что «Эль-Коль» подставляет всех, кто хоть как-то не угодил их бенефициарам, — широко ухмыляюсь, вспоминая, как будучи в прошлой жизни Сергеем уворачивался от кинутой лёгкой рукой отца мебели.

— Вот и я о том. Все Высшие Семьи так или иначе повязаны с корпорациями. Местами сами же их плодят для своих махинаций и при этом вовсю трещат о своей независимости. Тьфу, лицемеры, чтоб их… — сплёвывает Яков на асфальтовую поверхность, наблюдая за тем, как я быстро пролистываю десятки названий организаций. — Ну что, нашёл сходства.

— Да, вот этот знак, — указываю я на похожий значок в конце списка. — И также там был вот этот и, вроде бы вот такой, но на Светлозёрск надвигался именно чёрный цветок с луной.

— «Цзи-Чжьин&Бо-Тьяо», — читает вслух Яков и хмурится. — Грёбанные китайцы. От них ничего хорошего не жди.

— Думаю, в нашем положении ни от кого ничего хорошего ждать не приходится, — вывожу точное заключение и передаю браслет обратно Якову. — Так выходит там ошиваются чьи-то мелкие сошки?

— Так, да не так. Если они представляют тех, о ком я думаю, то в наши пенаты сунули нос главы самой Поднебесной. Китайцы уже седьмой Флайтаун «Превосходного» класса в небо подняли, имеют второе место в Совете, а это, я тебе скажу, не шутка. После МЭД-Глосс, они первые на рынке по продаже генетических и био-технологий и раз они тут крутятся, то уж точно не из праздного интереса. Так что не зря ты торопишься. Эй, Аркадий! Ну что вы там⁈

Крикнув в сторону вылетающего на лёгком ультра-каре механику, Яков получил от него всё тот же ответ.

— Ещё пять минуточек!

— Ты это пять минут назад говорил! — возмущается Кравец, выходя из под крыла корвета. — Если в чём надо помочь, говори.

— Да мы уже почти всё сподобили. Сейчас кристаллы настроим на единую частоту, связи протянем и останется только запасные рем-блоки из багажников убрать. Лишний вес, чтоб его. Эй, Ренат, втудыть тебя! А ну на правый край рули, тут места нет!… Так что, да действительно пять минуточек, но коль поможешь, то может и за семь управимся.

Ругаясь не хуже самих автомехаников, Яков идёт к ним на подмогу и я остаюсь один со своими мыслями. И после регрессии в прошлую жизнь Грея их стало значительно больше. Я бы даже сказал, разительно больше.

Теперь весь мир я рассматривал с беспощадным и чётким анализом учёного привыкшего не довольствоваться поверхностными выводами, а кропотливо добираться до сути. Многое теперь становится очевидным. И прилёт представителей Даркорба, и наличие сторонних наблюдателей на территории отчуждения, и то, почему власть имущие даже не пытаются заняться эвакуацией выживших.

Всё до омерзения очевидно. Мы для них столь необходимый для контроля людей страх и вместе с этим богатейшая арена для незаконных экспериментов. Не удивительно, что Даркорб действует здесь так вальяжно. По сути, они единственные, кто готовы вовлечься и замарать руки, ведь чистюли из МЭД-Глосс просто обязаны поддерживать официальную версию властей. В ином случае, они бы не стали купировать проблему, а занялись бы её решением.

Вопрос в том, почему они не делают именно этого. Неужто и правда не знают причины Одержимости? И если так, то весь мир в полнейшей заднице, раз даже в парящих городах не спрятаться от эпидемии. Вездесущая, нестабильная, неконтролируемая и при всём при том я уверен, раз мне понятны участвующие в одержимости ингредиенты то и сотрудникам МЭД-Глосс они также ясны как день. А именно, соединение человеческой души и астральных сущностей. Но вот понять бы, что является триггером преображения людей в чудовищ? В чём основной импульс? Что именно служит теми самыми дрожжами, которые раздувают телесное тесто до монструозных размеров?

Неизвестно. И не будет известно, пока я не загляну дальше, за эти Золотые Ворота с именем Грея. Да только страшно представить, сколько же мудрости мне придётся накопить для этого и сколько времени потратить. На двести с лишним лет замучаешься срезы памяти ворочать. Я и так башкой еду, думая не так, как привык.

— Семён! Что у вас происходит? — долетает до меня оклик с края площадки со стороны поместья и я досадую, что не удалось улететь быстро.

Елизавета наравне с девушками всё таки пришла на звуки нашей суеты.

— Лизка привет. Да вот готовимся стартовать потихоньку, Светлозёрских вывозить будем, — отвечаю ей, подходя ближе и жестом приветствуя дев.

— Да я вижу, как потихоньку, — обводит она строгим взглядом бегающих механиков и снующих дронов, укладывающих медицинские боксы на корветы. — У них что-то стряслось?

— У сердца моего стряслось. Волнуюсь, вот и велел поспешать, — решаю хоть немного успокоить подругу, попутно оглядывая её нынешний наряд. Вместо привычной шали и платья она надела чёрные штаны, рубаху и рабочую куртку из плотной ткани с кучей карманов, так похожую, на одежду механиков. За спиной Лизки висел пустой рюкзак и в совокупности с туго забранными волосами вид её крайне настораживал. — А ты куда в таком виде собралась?

— Я лечу с вами, — отвечает она прямо и я качаю головой.

— Исключено.

— Тон свой исключи, — безотлагательно заявляет она, поправляя лямки. — Мне Герда сказала, что у вас дефицит пилотов, а у меня стаж двадцать лет. Могу водить любое корыто, вплоть до этих корветов. Да и к тому же мне кое-что из дома забрать надо.

Только сейчас я замечаю, что укомплектована моя подруга детства куда как серьёзнее, чем показалось на первый взгляд. На запястье храназ, на шее парочка щитовых амулетов, а под курткой плечевая кобура с блестящей рукояткой тазера.

Я аж непроизвольно присвистнул, когда это всё увидел.

— Не свисти, несчастье накличешь, — шлёпает она меня тыльной стороной ладони по груди и поворачивается к своим дочкам. — Белла и Мари. Вы за старших. Помогите Марусе и остальным горничным в подготовке мест для Светлозёрских. И нет, просьбы поехать с нами я не рассматриваю.

— А может мы пригодимся? — выдвигается вперёд Лаура с Лилией, но даже в этом случае исключений Елизавета не делает.

— Нет. Подготовьте лазарет к приёму и поговорите наконец с Витом. Ему лишние руки нужны, — аргументы Елизаветы звучат железно, но даже так ученицы с надеждой смотрят на меня.

Приходится их расстраивать.

— У нас каждый килограмм на счету. Будет ужасно, если кого-то из Светлозёрских не возьмём с собой. Так что ждите здесь.

— Лаадно, — уныло тянет Лаура.

— Хорррошо, — ворчит Лилия и я оглядываюсь, в поисках её сестёр.

— А остальные волчицы где? — на всякий случай уточняю и получаю от светловолосой рычащее.

— Охррраняют. Территорию…? Заборр…? Грраницу…? — Девушка явно пыталась вспомнить слово и наконец её осеняет. — Перрриметр!

И хоть я сразу её понял, за выучивание новых слов хвалю. Остальным же обещаю вернуться в целости и проследить последить, чтобы волчицы далеко в лес не убегали. На что получаю ото всех убедительное, что им Варвара вменила об этом так, что ослушаться не посмеют.

Последние ультра-кары уже садились на площадку и Елизавета зовёт меня за собой, отвлекая от созерцания молодых и прекрасных.

— Семён. Нас ждут, — и она не ошиблась.

Пока механики с Майклом и Аркадием налаживали связь между машинами, к корветам подтянулись наёмники, служившие некогда Грековым. Перед ними уже находился Яков, что-то громко им втолковывая.

— И запомните. Никаких виражей. Людей повезём, не брёвна. По плану, чем быстрее пойдём, тем больше шансов выжить, — стоящие перед ним мужчины хмурятся, кивают, но по мерцанию их заспинных сущностей я прекрасно вижу, что наёмники устали, раздраженны и особым вдохновением не полнятся.

— А чей план-то шеф? — выдаёт наиболее крепко сложенный из их братии.

— Да вот его, — отступая, кивает в мою сторону Яков и взгляды наёмников скрещиваются на мне.

— А ты кем будешь? — спрашивает один из них, скептически меня оглядывая и я, не долго думая, вытаскиваю из под рубахи символ Легиона Смертников, оставшийся при мне не смотря на все испытания последних дней.

И бальзамом сердце полнится, когда при виде кулона их предвзятость моментально исчезает. Все пятеро подбираются, максимально сосредотачиваются и кое-кто даже пытаются застегнуться на все пуговицы.

— Вольно, ребята. Яков верно сказал. Лететь будем быстро, но недолго. До пункта высадки и сбора выживших где-то километров шестнадцать. Посадка будет на поле близ городка. Кто особо хорошо умеет управлять транспортниками, садится за них, остальные по ультра-карам. Людей в Светлозёрске я заранее предупрежу и не спрашивайте меня как. Это моя забота. Ваша же, доставить людей сюда, под защиту стен, в целости и потом уже сможете отдохнуть. Вижу, что устали, но надо, ребята. Если не мы, то никто. Всё ясно? Отлично, тогда по машинам и держитесь на локальной связи. Подробности манёвров буду сообщать в процессе.

Слаженно кивнув, они тут же расходятся выбирать транспорт, а Яков с некоторым удивлением смотрит на меня.

— Что? — не понимаю я его взгляда.

— Да изменился ты за ночь, — хмыкает он под нос. — Опять в свои жизни ходил?

— И не говори. Поживёшь там с моё и не так изменишься, — отвечаю ему, доставая из храназа мини-рацию и прилаживая её к себе на ухо. — Что по старту? Все готовы?

— Да, Аркадий последние свои пять минуточек истратил, так что скоро взлетаем. Ты уже выбрал на чём? Елизавета, ты с нами?

— Вот кстати насчёт этого, — поднимаю я руки, не давая подруге слова вставить. — Вы оба не летите.

— Чегоо⁈

— Да ты спятил⁈

Набрасываются они на меня хором и я выставляю перед собой ладони, прося товарищей помолчать.

— Я имею в виду, что вы за рулём не полетите! У вас иные обязанности будут, — и чтобы меня не растерзали на месте, приходится им объяснять собранный на коленке план. — В общем, если на нас нападут Одержимые, то транспортники надо будет прикрывать. Так что ты, Яков, встанешь на борту одного из корветов и постараешься своей дымкой прикрыть и его и идущую следом посудину. И не округляй ты так глаза, вот, держи допинг только используй по уму. Мне не с руки будет тебя в чувство приводить, если ты зверем обратишься. А ты, Лизка, раз лететь собралась, то садись к Толику. Твоя способность наиболее хороша для манёвра, ибо чем дальше от корветов ты лишишь Одержимых сил, тем лучше.

В руки Якова перекочевал камень Одержимых, а Елизавета прищурилась и спросила.

— А ты где будешь?

— Да на Барже вон той Ежовой. Снизу шипы понатыкали, а крышу сделать не успели, так что она наиболее уязвима к атакам сверху. Буду прикрывать на сколько сил хватит, но если вдруг что, у меня тоже в запасе допинг есть. И кстати, Лизка, держи себе одну, — кидаю ей маленький кристалл, и понимаю, что зря. Поймав камень, она морщится так, словно тухлую рыбу ей подсунул. — И хорош нос воротить. Прижмёт и не такое съешь. И не спорьте. По коням, по коням! А то сейчас лично начну всех в сторону Светлозёрска подкидывать! И так все сроки сдвинули. Аркадий Ёёё*-тебя-в-туды!!! Если не взлетим через две минуты, оставлю полы намывать!

И то ли мои угрозы подействовали, то ли и правда «пять минуточек» у Аркадия оказались последними, но взойдя на борт шипастого лётного уродца, я тут же чувствую, как широкая стальная палуба под ногами мягко качнулась. Будучи самым опытным пилотом из всех, у руля этого творения вызвался сидеть глава наёмников. А вот в центре, у наскоро сделанного пульта управления связью, я с удивлением обнаруживаю Майкла.

Парень напрямую подключился к двум крупным энергетическим кристаллам, служащими основным источником питания для баржи, и сразу на двух планшетах регулировал расположение беспилотных ультракаров. Все машины постепенно поднимались в воздух и Майкл посмотрел на меня, поднял вверх палец и крикнул.

— Семён. Вы в эфире. Командуйте! — лицо его полнилось счастьем и я не стал сетовать на то, что берём с собой юнца в непростое дело.

Каждому предстоит своё взросление и это я прекрасно понимал.

— Спасибо Майкл. Итак. Всем пилотам, внимание. Построение в ряд. Первым идёт наша Баржа, как самая медленная. За нами Корвет 1 и Корвет 2. Пилоты ультра-каров, держитесь над нами. По бокам будут беспилотные машины под функцией сопровождения и к ним соваться не следует. Толик с Лизкой, летите на упреждение в четырёхстах метрах перед нами, говорите об опасностях. Курс на ваших устройствах. Старт по моей команде, — пройдя к носу баржи, я встаю рядом с наёмником, перегибаюсь за борт и на краткий миг испытываю страх высоты. Земля уже изрядно отдалилась и, к сожалению, скрыть свою реакцию от пилота мне не удалось.

— А вы летали, господин Семён? — спрашивает он хрипло, крепко держа руль.

— Только в прошлой жизни, — отвечаю честно, вспоминая не мой опыт и успокаиваясь.

— Да не волнуйтесь, я и не такую рухлядь водил, — утешает он меня и усмехается, когда со стороны двигателей Майкл возмущённо кричит, что их корабль вовсе не мусор. — Ну так что, стартуем?

— Подожди немного, — прошу его, вытягивая руку и спустя каких-то пять секунд лволю пышущую жаром гирьку. Словно разумная, она облетела все наваренные по краям баржи арматурины и отоспавшийся Саламандр весело пошлёпал лапками по моей руке и властился в щёку. И на этот раз, ауру я успел активировать раньше чем он подпалил мою одежду. — Мой ты славненький, да-да-да, прячься обратно. Вот теперь полетели. Всем машинам, старт!

И под грозный рокот наша процессия поднимается над лесом и, набирая обороты, несётся вперёд. Ветер тут же ударяет в лицо, но мне это даже приходится по вкусу, ведь после приёма дольки Воздушных Основ я чувствую разлитую в воздухе энергию как никогда ранее. Лёгкая, своевольная, она разительно отличалась от той, которая заключалась в воздушных кристаллах.

Используя тонкое зрение, я мог видеть, как в корпусе энергия от жёлтых кристаллов острым потоком вонзалась в голубые и уже из них освобождённые воздушные потоки выходили из дюз, сдабриваясь мощной порцией красно-огненной смеси. Если не брать в расчёт наличие стабилизирующих чёрных грави-кристалов и закрученных систем турбин, фильтров, клапанов и отсекателей, то общий принцип работы ультра-каров оказался достаточно простым. Доставшийся мне острый ум Грея внимательнейшим образом подмечал то, о чём я даже и задумываться не стал и такой взгляд мне с каждым часом нравился всё больше.

Отвлёкшись от внутренних механизмов, я также внимательно оглядываю окрестности. Высота в двадцать метров для обзора не бог весть что, но кое-чего мне разглядеть удаётся. Место падения Флайтауна до сих пор испускает чёрный дым, не смотря на прошедшие накануне дожди и оставалось загадкой, что же именно там может так долго гореть. Чёрный столб поднимался в небо, но где-то там, в вышине, обрубался, словно его ножом срезали. Уж не знаю, поставили ли над ним МЭД-Глосс барьер или ещё каким-нибудь образом убирали миазмы, но как не прищуривался, даже с моим улучшенным зрением я не сумел разобрать кружащиеся высоко-высоко белые точки.

Но вот что удаётся рассмотреть прекрасно, так это изменившийся лес по пути нашего следования. Природа сильно поредела. То тут, то там в глаза бросаются уродливые проплешины и целые просеки поваленных, сожжённых, засохших и совсем уж странным образом уничтоженных деревьев. Чем дальше от поместья, тем больше таких зон встречается и остаётся гадать, какие именно твари из бестиария Одержимых могли такое наворотить.

На сколько я знал от Медвяна, когда их голод силён, а свободных источников пищи нет, они начинают бросаться на любую органику, которую найдут рядом. Приоритет у них, конечно, нацелен на живых и дышащих, но не все из Одержимых достаточно активны и прошарены в поиске, чтобы сразу выходить на человечину. Таким тварям остаётся поглощать мелких животных наравне с лесом. Кое-где я даже успеваю рассмотреть странных склизких существ, наполовину ушедших в земли и ползущих под нами, но останавливаться на посмотреть не было ни смысла ни времени.

Чем быстрее летели, тем с большей тревогой я всматривался вперёд, в надежде увидеть и почувствовать своих пернатых товарищей. Как только я принял решение о форсировании отлёта, то сразу же отправил воронов предупредить Светлозёрских. До городка шестнадцать километров. Скорость воронов пятьдесят километров в час, а значит долетят они до туда минут за двадцать. Со сборами мы провозились столько же, а значит где-то на полпути должны с ними встретиться.

Лишь бы только не разминуться…

Хотя о чём это я? Корветы так ревут, что и захочешь, не пропустишь нас мимо. Зато скорость и правда что-надо. За нашей «Ежовой Баржей», разогнавшейся до ста километров в час, они прекрасно поспевают.

— Толик, приём, как слышно? — не удерживаюсь я и выхожу на связь с впереди летящим товарищем, которому досталась отличная машинка для разведки, со встроенными камерами дальнего обнаружения. — Видишь хоть что-нибудь?

— «Кшш-ххемён, приём. Слышу кххорошо. Никак нет. Светлозёрск за грядой, но вижу приближающуюся чёрную точку. Кажется это твоя птица. Летит навстречу. Время сближения меньше минуты.» — шипит в моём ухе и я подобираюсь.

Если Чёрный летит один, значит что-то случилось. Узнать бы поскорее, да только останавливать процессию нельзя. Но в таком случае, ворон имеет все шансы пролететь мимо и не успеть догнать. Остаётся только ловить и вот тут я от души радуюсь своей предусмотрительности.

Отойдя к центру баржи, я откладываю гирю, поднимаю ладони и направляю энергию в воздух. Своевольную, буйную, почти прозрачную, я закручиваю её и уплотняю, создавая коридор торможения, сотканный из более плотного воздуха. И далеко смотрящий Чёрный успевает заметить мои действия прежде, чем решает предпринять что-то своё. Словно пуля он вонзается в самый центр моей воздушной структуры, которая через длинный изгиб выплёвывает его к моим ногам.

— Ну что там? — присаживаюсь я к растрёпанному ворону и тот не вставая выдаёт.

— Киорр-Кар! Квеар-Крор! Краар! «Город в осаде! Одержимые близко! Поспешите!»

— В смысле в осаде? Одержимыми? — переспрашиваю его, уже готовясь отдавать всем приказ, но услышанное меня неприятно цепануло.

— Киеер. Киора-кара-рар. Кве-рерк-кер-кекек! «Нет. Автономными ботами. Еле прошмыгнул, они мне зад подпалили!» — и то была правда, на хвосте у Чёрного перья оказались будто лазером прожженны.

— Вот жеж пришла беда, откуда не звали, — ругаюсь сквозь зубы и выхожу на связь. — Всем пилотам. На город идут Одержимые. Сам город осаждён автоматическими ботами с тазерным вооружением. Через три минуты смена курса, идти вдоль барьера, снижение в полях, со стороны магистрали. Толик, ко мне. Садись на Баржу.

— «Чхххчего⁈» — звучит в общем эфире.

— Садись на Баржу, ёк макарёк! Я знаю, что ты можешь! — кричу ему и отключаюсь, отходя к носу.

— Мне сбавить скорость? — предлагает наёмник, но я мотаю головой.

— Нет, но если чуток носом нырнёшь, то может и быстрее выйдет. Толик! Не садись, а зависни, но чем ближе, тем лучше. Ты ведь кирпичи на заднее сидение отложил, как я просил?

— «Да!» — звучит почти без помех, так как сбавляющий скорость ультра-кар Анатолия подошёл совсем уж близко.

— Нуус, с богом, — произношу присказку из жизни Грея, кладу гирьку на плечо и даю отмашку своему пилоту.

Ежовая Баржа чуть опускается вниз, поднимается вверх и в этот момент я со всей силой отталкиваюсь ногами, разворачивая ауру геомагии и целясь ладонью в заднюю дверь машины. Мощный удар с той стороны прекрасно даёт понять, что мой трюк сработал и аура притянула кирпичи, дав мне возможность повиснуть.

Руку с гирей на крышу, пара подтягиваний и вот я уже стою наверху, притягивая стопами кирпичи к потолку ультра-кара. Зацеп, что надо, а значит можно осуществлять план из того множества вариантов, которые успел сгенерировать доставшийся мне неуёмный разум Грея.

— Толик! Полный ход! Зависни над городом! — кричу в рацию и показываю большой палец вверх смотрящей на меня в боковое зеркальце Елизавете.

Машина рванулась и мне приходится присесть, так как не смотря на зацеп, воздух норовил меня сорвать с крыши. На удачу, сверху на машине оказался выступ антенны, за который я и ухватился, не переставая активно думать. Боты значит? Автономные? Как бы не так! Мы в блокаде и никакому сигналу сквозь барьеры не пробиться. Отсюда вывод, что оператор тоже находится где-то здесь, невидимый и незримый как для воронов, так и для окружающих. Вопрос только в том, где именно.

Минуты бешеного полёта пролетают быстро. Зависнув в тридцати метрах над городом, Толик приглушает двигатель до минимума и я могу оглядеть масштаб бедствия. Светлозёрские сгрудились в центре улицы, и то тут то там звучат выстрелы. Очень часто ковбои Хенвлоу попадали, но наступающим стальным болванам на это было фиолетово. Антропормфные модели ботов, не имея на себе никаких опознавательных знаков, шли вразвалочку, даже немного лениво, и с помощью своих гибких рук и точечных выстрелов лазерами не давали людям прорвать их оцепление.

Среди сгрудившихся людей раненных я не увидел, а значит боты просто затягивают время до наступления Одержимых. Лес вдалеке со стороны лагеря Медвяна вовсю раскачивался, а это значило, что волна там наступала не маленькая. Он может и не справиться. Но в любом случае, стальные боты, проблема не меньшая, а даже большая. Некоторые из них уже подняли свои головы-камеры и пару раз плюнули тазерными вспышками. Толику пришлось подняться повыше.

— «Семён, что дальше?» — шипит в моём ухе и я крепко задумываюсь, оглядывая горизонт.

Где же эта падла может прятаться? Его же ведь не видно, не слышно, но он наверняка где-то рядом. Ботами ведь надо управлять. Локальная связь на дальних расстояниях берёт хреново, а значит здесь у него либо скрытый дрон передатчик, либо он сам. Как же найти то, что столь хорошо экранировано?

Догадка приходит моментально, стоило только задать себе последний вопрос. Раз он экранирован от всех энергий, а энергии разлиты в воздухе, то среди всего энергетического разнообразия он будет пустым пятном!

Закинув камушек одержимых себе в рот, я разгрызаю его и хлынувший поток направляю в свежеприобретённую способность. Потоки воздуха вокруг меня завихряются, но я направляю их дальше, дальше, как можно дальше, буквально растворяясь сутью своей в окружающем пространстве и перестраивая тонкое зрение на легчайшие голубые потоки. Этой энергии в воздухе оказывается много, очень много и её разрозненность помогает мне объять действительность гораздо шире, чем любой другой эфирной магией.

Я простираюсь ею дальше, дальше и дальше, почти отключаясь в своём воздушном трансе и едва-едва удерживая геомагией кирпичи под стопами. И когда они с грохотом падают в машине, я наконец вижу в стороне, на границе восприятия, круглое пространство, где воздушной энергии не имеется вовсе.

— … толик руль налево на десять градусов и восемьдесят пять метров вперёд и стоп… — бормочу в рацию, продолжая пропускать через себя уйму полученной из кристалла энергии.

— «Окееей» — не стал спорить со мной Анатолий, исполняя приказ. — «Всё сделано, но зачем тебе… СЕМЁН!»

Предупреждать и извиняться я не стал. Просто спрыгнул с гирей наперевес в ту самую круглую пустоту, направляя энергию в Усиление как себя, так и своего оружия. На моё счастье, невидимый объект не двигался и своё падение я рассчитал максимально чётко.

Огненная гиря с радующимся Саламандром встретилась с пустотой и со звоном и хрустом проломило её, а меня в свою очередь размазало обо что-то твёрдое и гладкое. Но не надолго, так как гиря провалилась вовнутрь и потащила меня следом в дымное, сладкое и наполненное громкими воплями пространство.

— КИТО ВИ ТАКОЙ КАК ПОСМЕТЬ?!? — голосил закутанный в золотые одежды китаец, рядом с которым я поднялся, стряхивая с себя разноцветные осколки.

— Нихао, курва! — отвечаю ему прежде, чем успеваю рефлекторно среагировал хорошо поставленным хуком в челюсть на его резкое движение. Пассажир сферы улетает в нокаут, так и не успев воспользоваться своей рыхлой заспинной сущностью, а я прокашливаюсь от едкого марева и оглядываюсь. — Вот и поговорили, чтоб тебя… Анатолий! Меня слышно! Сейчас отключу ботов. Скажи нашим, чтобы поспешили с высадкой.

— «Кфффщщпххонял тхххеебя» — звучит сквозь ужасные помехи.

Путаясь в одеялах и чуть не сбив кальян, я усаживаюсь перед экранами необычного летающего средства и начинаю перебирать китайские команды, пока не нахожу нужную. И пусть боты на земле при этом не отключились, а крепко накрепко начали обнимать друг друга в самых нелепых и откровенных позах, людям они препятствовать перестали. Думая о том, как спустить эту посудину на землю, я оглядываю богатую обстановку и взгляд мой цепляется за одну знакомую деталь.

С аккуратной полочки я беру точно такую же пиалу, которую видел на столике старушки Гил. И на ней тот же чёрный цветок с луной и красными контурами. А значит я не ошибся. Совсем не ошибся.

— Значит вот как вы развлекаетесь тут, да? Смотрите, как людей убивают? Не удивлён, что вас Гил сдала, хоть она и сама не цветочек, — пущенная моей рукой пиала летит в голову слабо поднимающегося китайца и тонкая керамика с глухим стуком разбивается, отправляя его обратно в нокаут. — Ох и сволочи! Так. А ну-ка, как важ тут сволочной аппарат управляется?

Под моей рукой центральный дисплей вывел ряд мерцающих символов «紧急下降» и я, не особо вникая, нажимаю на них.

И вот серьёзно… откуда мне было знать, что после этого сфера начнёт неконтролируемое и крайне быстрое падение прямо на Светлозёрск?

Вот именно, ниоткуда.

И потом приходится вслух перебирать всех известных по памяти Грея богов, чтобы хоть как-то заставить эту посудину притормозить и не раздавить никого из горожан… Кроме Жульцмана. Упасть на него, наверное, можно…