Изменивший империю. Последний рубеж. Том 2

Глава 20

Старик Хао дёрнулся, словно его толкнула невидимая сила, и резко обернулся. В его глазах читалось недоумение, которое тут же сменилось ужасом. Я не дал ему и шанса. Моя рука, окутанная знакомым чёрно-зелёным сиянием, метнулась вперёд. Клинок, сотканный из чистой Тьмы и моего собственного покрова, материализовался в ладони, словно продолжение меня самого. Он вонзился в грудь старика с глухим чавкающим звуком, пронзая его насквозь.

Хао охнул. Его глаза, ещё секунду назад полные ярости и самодовольства, расширились от шока. Он попытался что-то сказать, но из его рта вырвался лишь булькающий хрип. Я отдёрнул клинок, и старик, словно тряпичная кукла, отлетел в сторону, рухнув на изуродованный газон. Алая кровь хлынула из раны, окрашивая зелёную траву в багровый цвет.

— Ты был слишком самоуверен, Хао, — спокойно произнёс я, делая шаг к нему. Голос звучал ровно, без надрыва, но в нём чувствовалась сталь. Мои ботинки легко ступали по земле, словно я не касался её. — Думал, что все твои марионетки одинаковы? Что я сломаюсь, как и остальные?

Он корчился, пытаясь опереться на локти, но тело не слушалось. Кровь продолжала фонтаном бить из груди, заливая его одежду. И всё же, рана, пронзившая его насквозь, начала стремительно затягиваться — медленно, но верно. Мясо стягивалось, кожа зарастала, но это было лишь внешнее исцеление. Внутри он был сломлен.

— То, через что я прошёл, старик, — я подошёл ближе, опустился на одно колено, чтобы заглянуть ему в глаза. Его зрачки сузились от ужаса. — Тебе даже в самых страшных кошмарах не снилось. Я пропитался Тьмой насквозь. Я стал частью Преисподней, а она — частью меня.

Мои руки, которые я вскинул, засияли тем же чёрно-зелёным светом, что и мой клинок. Покров на теле вспыхнул, обволакивая меня, и даже кожа, казалось, потемнела, приобретя неестественный оттенок. В воздухе запахло серой и озоном. Демоническая сила Куариэлла, слившаяся с моей собственной, пульсировала в каждой клетке.

— Теперь ты видишь, старый пёс? — усмехнулся я, глядя, как Хао пытается отползти, но его тело не слушается. Он был обездвижен невидимой силой, моим новым контролем. — Это не просто магия. Это… нечто большее. И это… моё. И теперь ты поплатишься за то, что сотворил.

— Ха-ха-ха! — его смех перешёл в злобный, надрывный хохот. — Ты… ты думаешь, что это всё⁈ Глупец! Наивный щенок! Это лишь… царапина! Ты не знаешь, сколько козырей у меня в рукаве! Я старик, да! Но я… древний! И я не умру так просто от рук какого-то… выскочки!

Вокруг него вспыхнуло багровое пламя. Оно не горело, а пульсировало, словно живое, вырываясь из его тела и окутывая старика причудливыми, зловещими узорами. Хао, несмотря на рану, вскочил на ноги. Его движения были рваными, как у марионетки, но в них чувствовалась огромная, отчаянная сила. Он, словно обезумевший зверь, бросился на меня.

— Умри! — проревел он, выбрасывая вперёд кулак, окутанный огнём. — Умри, пока не стал тем, кем тебе не должно быть! Ты… ошибка! Ничтожество, которое посмело прикоснуться к силе, что тебе не принадлежит!

Я не двинулся с места. Лишь чуть склонил голову, наблюдая за его безумной атакой. Кулак Хао, пылающий тёмным огнём, нёсся прямо мне в лицо. Я не стал уклоняться. Вместо этого, мой собственный покров вспыхнул изумрудно-чёрным сиянием, и я просто выставил перед собой ладонь. Удар пришёлся в центр моего щита. Взрыв. Оглушительный грохот, от которого земля дрогнула. Воздух зашипел, раскалённый добела, но я стоял, как скала. Пламя Хао разбилось о мою защиту, разлетевшись искрами, не причинив ни малейшего вреда.

— Ты… — прошипел старик, отшатнувшись, его лицо исказилось от бессильной ярости. — Как⁈ Как ты это делаешь⁈ Это не твоя сила! Ты… всего лишь смертный!

Он снова ринулся в бой, словно безумный, выбрасывая в меня сгустки тёмной магии, сотканные из огня и тени. Они летели, как кометы, оставляя за собой шлейфы дыма и зловония. Я не отвечал. Просто двигался. Лёгкий шаг в сторону — и огненный шар проносится мимо. Присед — и тёмный луч свистит над головой, оставляя на небесах мерцающий след. Быстрый выпад — и я оказываюсь за спиной Хао, пока он, тяжело дыша, пытался понять, куда делся его противник.

— Ты… трус! — закричал он, разворачиваясь. — Сражайся! Покажи свою силу, если она у тебя есть! Неужели ты боишься⁈ Боишься того, что я вырву твою ничтожную душонку из тела⁈ Я… я уничтожу тебя! Как и всех остальных! Ты… ты будешь моей последней жертвой! Моим триумфом!

Я молчал. Просто смотрел на него. В его глазах читалась не только ненависть, но и растущее отчаяние. Он метался, словно пойманный зверь, расходуя остатки сил. А я… я лишь ждал. Ждал, когда он выдохнется. Ждал, когда он покажет всё, что у него есть. И тогда…

Хао взвыл от ярости, его тело начало расти ещё больше, мышцы раздувались, кожа трескалась. Он превращался в нечто чудовищное, ещё более гротескное, чем раньше. Чёрные руны вспыхнули по всей его коже, пульсируя зловещим светом.

— Я… я заберу твоё сердце, Мор! — проревел он, его голос был уже нечеловеческим, словно тысячи демонов кричали в унисон. — Ты… будешь моим!

Он бросился на меня, превратившись в размытое пятно ярости. Удар. Ещё удар. Земля сотрясалась, воздух сжимался и разлетался, но я оставался неподвижен. Мой покров танцевал вокруг меня, отбивая каждую атаку. Беззвучно. Без усилий. С каждым его ударом, с каждым его криком, я чувствовал, как его сила… истощается. Как он сжигает себя. И с каждым мгновением я понимал, что он уже проиграл. Далеко до того, как его кулак впервые коснулся моего щита.

И тогда…

Хао рухнул на колени, его чудовищное тело задрожало, возвращаясь к прежним, худощавым очертаниям. Он тяжело дышал, кровь из пробитой груди сочилась быстрее, чем успевала затягиваться рана. Смех, что вырвался из его горла, был жалок и надломан.

— Ха-ха… — прохрипел он, поднимая на меня полный ужаса взгляд. — Ты… не такой… Илья… Прояви милосердие… Я… верну память Минь… Оставлю вас в покое… Мы… можем договориться…

— Мне это не нужно, — спокойно ответил я, глядя на него сверху вниз. В моём голосе не было ни злорадства, ни гнева. Только холодная, отстранённая решимость.

Хао удивлённо распахнул глаза. Он не мог понять. В его мире всё всегда сводилось к сделке, к обмену. Моё равнодушие было для него хуже любого удара.

— Что… тебе нужно⁈ — прошипел он, пытаясь отползти.

Я покачал головой.

— Мне нужна справедливость, Хао.

С этими словами я медленно, с достоинством, поднял руки. Мой покров вспыхнул изумрудно-чёрным светом, а за спиной старика, прямо из воздуха, задрожала и начала раскрываться воронка. Портал в Преисподнюю. Тот самый, из которого меня выплюнуло совсем недавно.

Из клубящейся тьмы потянулись тени. Чёрные, когтистые лапы, полные нетерпения, протянулись к Хао. Он вскрикнул, его глаза округлились от животного страха. Он пытался встать, отползти, но невидимые путы, сотканные из моей воли, держали его на месте.

— Нет! — завопил он, когда когти демонов впились в его тело, разрывая кожу и плоть. — Ты… не посмеешь! Я… проклинаю тебя, Илья! Проклинаю!

— Передавай привет Нэвермору, — негромко произнёс я, наблюдая, как его тело затягивают в бездну. — Он тебя ждёт.

Крики Хао оборвались внезапно, словно его заткнули кляпом. Портал, с шипением и хлопком, сомкнулся, оставляя после себя лишь лёгкий запах серы и озона. Тишина. Изуродованный газон. И я, стоящий посреди всего этого, чувствующий, как мир вокруг возвращается к своей прежней, привычной реальности. Почти…

Я не терял ни секунды. Сразу же бросился к поверженному Ши-Ханю, упав перед ним на колени. Рядом с убитым уже сидела Минь. Её маленькое тело сотрясалось от рыданий, а лицо было мокрым от слёз. Она нежно гладила застывшее лицо брата, прижимаясь к нему.

— Я… я ничего не понимала, Илья, — прошептала она, поднимая на меня заплаканные глаза. В них больше не было той наивной пустоты, что я видел раньше. Теперь там горела боль и… осознание. — Я даже подумать не могла, что дядюшка Хао… на такое способен. Он… он же был моим дедушкой…

Она задохнулась от слёз.

— Но теперь его нет, — её взгляд метнулся к тому месту, где только что исчез портал. — Проклятье… оно исчезло. Я всё вспомнила. Ши-Хань… мой брат…

С этими словами Минь с рыданиями упала на тело брата, обнимая его, словно пытаясь защитить от всех бед мира.

В этот момент из сгустившейся тьмы, что ещё не до конца рассеялась по краям стадиона, вынырнула госпожа Цао. Женщина подбежала к поверженному Ши-Ханю и, не говоря ни слова, начала водить над ним руками. Её ладони излучали слабое золотистое сияние, но оно было слишком бледным, слишком слабым. Через несколько секунд она опустила руки, покачав головой.

— Я бессильна, — произнесла она обычным голосом, без искажений. Её лицо было печальным. — Жизнь покинула его. Даже моя… способность… не может повернуть время вспять для такого урона.

— Я так и думал, — выдохнул я, глядя на неё. — Вы обладаете способностью изменять время в локальной точке, верно? Это вы починили мою взорванную машину перед тем, как я пришёл в себя?

Госпожа Цао удивлённо вскинула брови, но тут же утвердительно кивнула.

— Да, — ответила она. — Пришлось приложить немало сил. Ты… а как ты?..

Я криво усмехнулся. Моя Преисподняя научила меня многому. В том числе и этому.

— Что ж, — произнёс я, прикасаясь к холодной груди Ши-Ханя. Мой покров, теперь чёрно-зелёный, пульсировал в пальцах. Глаза закрылись, и я почувствовал нечто… знакомое. Отголосок жизни. Едва тлеющий, но всё же. — Не волнуйтесь, госпожа Цао. Вместе… мы сможем его спасти.

Я открыл глаза и протянул руку женщине.

— Придётся сделать кое-что… малоприятное, — произнёс я, и кончики моих пальцев на второй руке вытянулись, покрываясь антрацитовым сиянием. Из-под кожи прорезались острые, изумрудно-чёрные когти, зловеще блеснувшие в полумраке. — Но это необходимо. Его душа ещё не покинула тело окончательно. Мы должны действовать сейчас, пока не стало поздно.

Госпожа Цао молча посмотрела на меня, затем перевела взгляд на Минь. Девушка, всё ещё прижимавшаяся к брату, лишь слегка вздрогнула, но, подняв на меня полные надежды глаза, кивнула. Женщина, вздохнув, тоже кивнула, вложив свою ладонь в мою. Её прикосновение было тёплым и уверенным.

Я сжал её руку, чувствуя, как её жизненная сила, её магия, потоком устремляется в меня, а затем, усиленная моей собственной, течёт по рукам к телу Ши-Ханя. Не теряя ни мгновения, я вонзил антрацитовые когти в грудь поверженного азиата.

— А-а-а! — госпожа Цао вскрикнула, отшатнувшись. Её лицо исказилось от испуга и боли, словно она сама почувствовала пронзивший плоть удар.

Из наших соединённых рук, из груди Ши-Ханя, хлынул ослепительно-белый свет. Он окутал его тело, пульсируя, словно живое сердце. Вены на моих предплечьях вздулись, и я почувствовал, как сила, которую я только что поглотил у Куариэлла, вливается в Ши-Ханя, смешиваясь с магией Цао.

Боль. Она пришла внезапно, словно удар молнии прямо в мозг. Не та ноющая боль от ран, не та притуплённая агония Преисподней. Это было что-то новое, глубокое, разрывающее. Казалось, каждый нерв в моём теле горел, каждая клеточка кричала от перегрузки. Я никогда не отдавал так много. Мой Исток, привыкший лишь брать, теперь выплёскивал себя наружу с неимоверной силой.

— А-а-а-а-а! — дикий, нечеловеческий крик вырвался из моего горла, разрывая тишину стадиона.

Я стиснул зубы, пытаясь сдержать его, но тщетно. Тело выгнулось дугой, мышцы напряглись до предела. Белый свет сиял всё ярче, поглощая нас.

Секунда. Две. Три.

И вдруг… хруст. Глухой, отчётливый, словно ломающийся сук. Голова Ши-Ханя, до сих пор неестественно повёрнутая, дёрнулась и с резким щелчком вернулась на место. Его тело вздрогнуло, а затем… глаза распахнулись. В них ещё читалась пустота, но она быстро сменилась осознанием. И Ши-Хань, с глубоким, прерывающимся вздохом, жадно вдохнул воздух, словно вынырнул из-под воды после долгого погружения.