Последний из рода Демидовых. Том III

Глава 18

Под ногами скрежетали маленькие кусочки изумрудного стекла. Пахло химией и палёной резиной. Да, та часть асфальта, которая являлась углеводородной составляющей, или сгорела, или испарилась. Стекло же образовалось из гальки, что содержала кремний, появление стекла тонко намекало о высокой температуре… Так, когда-то заасфальтированная дорога оказалась изуродована двадцатиметровым шрамом, словно в каком-нибудь фильме про апокалипсис или нашествие инопланетян. Но нет, это всего лишь Сияние Брахмы — заклинание, которое можно купить у подпольного артефактора, при наличии определённой суммы наличных.

Несмотря на освещение, на улице было темновато. Луны спрятались за набухшими тучами, готовыми разродится дождём в любой момент. Так и случилось. Дождь начал осторожно, еле слышно. Но звук от падающих капель усиливался, нарастал, пока не забарабанил вовсю по черепичным крышам домов. Дождь словно шептал мне о чём-то или предупреждал, я не знаю.

Темнота исчезла, растворилась, словно её и не было, вокруг стало светло как днём. Я остановился и посмотрел на небо. На ночном небосводе разгоралась голубая звезда, она ширилась, поглощая и забирая в себя свинцовые облака. Сияние превращалось в фигуру человека, застывшего в позе лотоса. А заклинание это, как мне загодя объяснил Зефир, являлось — Ледяным Пламенем Индры. Зрелище завораживало и не позволяло оторвать взгляд. В небе замер улыбающийся полураздетый человек с голубой кожей и четырьмя руками. Две руки оказались сомкнуты вместе, третья была обращена ладонью к смотрящим, четвёртая держала на ладони цветок лотоса. Фигура сияла и освещала всё вокруг.

А через минуту начал завывать ветер, пахнуло холодом, и в ещё летней Москве, в субтропическом поясе, пошёл снег. Снежинки получились крупными и «пушистыми», на землю они опускались нехотя, выписывая в воздухе замысловатые фигуры. Это напомнило о моём старом мире, о той Москве, где снег лежал чуть ли не полгода и не являлся чем-то редким или же экзотическим. Мы пошли дальше.

С каждым шагом появлялось всё больше людей в коже, а вверх по улице так и вовсе движение оказалось перекрыто. Возле поместья Плещеевых не оказалось ни скверов, ни парков, только улицы с уютными двух и трёхэтажными коттеджами. И нам пришлось выбрать парочку самых широких улиц для намеченного «мероприятия».

Когда мы приближались, то байкеры с оборотнями поворачивались и подозрительно косились в нашу сторону. Но когда узнавали нас, то вновь возвращались к разговорам. Это было заранее обговорено, чтобы нас не приветствовали и не вступали ни в какие разговоры. Конечно, вся эта конспирология очень скоро всплывёт на поверхность кверху брюхом. А император узнает, кто стоит за «разборками» возле поместья Плещеевых. Сейчас было важно, чтобы нас воспринимали именно как обычных смутьянов и хоть ненадолго, но задержали штурм поместья.

В толпе показался Штифт. Стоматолог и здесь выступил в роли организатора и координатора байкеров.

— Доброй ночи, Клемент Аристархович. — весело начал байкер, — Желающих оказалось даже больше, чем вы запросили. Многие надеются, что вы их тоже, того… в слуги примите! Пришлось отказывать.

Я подошёл ближе и пожал руку стоматологу.

— Нет. — я отрицательно покачал головой, — Слуги более не требуются. Тот момент прошёл и окончательно упущен. А за то, что согласился организовать банды байкеров для моего «мероприятия» отдельное спасибо!

— Да не за что. — слегка смутился Штифт, — Вы щедро платите, многие пришли за деньгами. А так… полиция уже увезла кое-кого. Ваш Гречкин на месте и работает в отделении полиции!

Последнее обстоятельство организатору байкеров явно пришлось по душе. Далеко не всем аристо было свойственно, заботится о своих слугах, не то что о наёмниках.

— Мы торопимся, Штифт, в другой раз как-нибудь поболтаем. — оборвал разговор я не самым вежливым способом, но время сейчас являлось слишком ценным ресурсом, чтобы растрачивать его на пустые разговоры из вежливости.

— Я всё понимаю, Клемент Аристархович. Удачи!

Штифт, немного помедлив, вернулся к группе колоритных байкеров, которые, скорее всего, и возглавляли банды пришедших ко мне на выручку любителей кожи и ветра в лицо. А мы направились к поместью, вернее, к глухой стене из красного кирпича, которая возвышалась на добрые три метра в высоту. Возле стены стояли полукругом: Платон Тимофеевич, Анна Ильинична и, как ни странно, Хельга. А ещё сгорбленный старик с деревянным бадиком. Лицо третьего домового, а сомнений у меня в этом не возникло, не казалось дружелюбным. Густые заросшие брови нависали карнизом над глазами, скривлённый в недовольной гримасе рот и один полузакрытый прищуренный глаз придавали ему зловещий вид.

— Доброго вечера, Клемент Аристархович! — первым заговорил Платон Тимофеевич.

— Здравствуйте, — скупо ответил я, хоть мы все и виделись сегодня днём в поместье.

— Знакомьтесь, это… — но договорить «моему» домовому не дал Плещеевский.

— Григорий Михайлович Плещеев. Не стоит терять времени на пустые разговоры! — проворчал старик скрипучим голосом, — Эти болваны собираются принять бой и записать в веках свои имена как мучеников и борцов с режимом! Нет, мои потомки не просто болваны, а идиоты в самом что ни на есть медицинском смысле!

Я переглянулся с Платоном Тимофеевичем. Всё вышесказанное играло мне на руку, но, а как же нарушение Равновесия?

— Вы поможете мне встретиться с главой рода? — с робкой надеждой спросил я, готовый при этом произнести клятву, что не наврежу ни одному из рода Плещеевых.

— С Галькой-то? — презрительно хмыкнул домовой. — Если пообещаешь, что прибьёшь её, то даже дверцу перед тобой открою! Но её переубедить, всё равно что быка племенного заставить танцевать лезгинку, пустое это…

Плещеевский домовой после этих слов как-то осунулся и опустил взгляд.

— Всё настолько плохо? — я попытался поддержать разговор.

— Дура она озабоченная! — повысив голос, выпалил домовой, — Всё о Голицыне вздыхает, на фонтографии его любуется… да всё молодиться, масочку монгольскую надевает. Тьфу! Срамота, при живом-то муже…

Я оказался несколько ошарашен от такой откровенности. И если до этого момента, главной проблемой мне виделось договориться с домовым и попасть в поместье, то теперь получалось, что главная проблема — это графиня Плещеева. А Григорий Михайлович, сам готов меня отвести без всякой клятвы и обещаний, ну почти…

— Ты граф, не подумай! Я о тебе наслышан, тельевизир посматриваю, по делам сужу! — домовой последнее сказал с каким-то особенным одобрением и благосклонностью, — Посему никаких клятв с тебя требовать не стану. Раз сказал, что хочешь спасти род мой, то поверю на слово. Но ежели дура эта — Галка заупрямится, то постарайся хоть деток выторговать у неё. Мол, так и так, они ни в чём не виноваты, незачем им умирать, пущай, род продолжают…

Домовой смотрел с надеждой в глазах и такой тоской, что я невольно сглотнул. Такое я последний раз видел только во время Великой Отечественной, когда ещё был пацаном.

— Обещаю! — заверил я Григория Михайловича.

— Ну и на том спасибо, — дедок отвернулся, стукнул тростью о стену и в ней откуда ни возьмись появилась дверь. Повеяло Изнанкой. — Ты это, граф, иди строго за мной, ни в какие двери не сворачивай, на голоса не реагируй, не суетись в общем. Пока ты рядом со мной, тебе ничего не угрожает.

— Хорошо, — с трудом вымолвил я, только заблудится на Тайных Тропах мне и не хватало для полного счастья.

Домовой очень шустро шмыгнул за дверь, я последовал за ним. В проходе оказалось темно. В голове действительно начали звучать какие-то шепотки и подвывания. Всё же домовые хоть и хорошие ребята, но одной ногой живут на нижнем плане, а значит, стоит быть на стороже. Я накинул «щит» и зажёг в руке пламя антара, на что Григорий Михайлович обернулся, неодобрительно осмотрел меня, но ничего не сказал, пошёл дальше. А вот шепотки прекратились. Мы поднялись пару раз по лестницам, сделали парочку поворотов и на этом всё. Никаких боевых столкновений с представителями Изнанки не случилось. Я услышал слегка хрипловатый и явно прокуренный голос женщины, она приказывала и раздавала распоряжения.

— Пришли. — выдохнул домовой, — Помни о своём обещании, Демидов!

Григорий Михайлович легонько похлопал меня по плечу, открыл дверь передо мной, а сам растворился в темноте. Из двери хлынул свет, голоса стали слышны отчётливо, а я шагнул в комнату.

Зал для совещаний оказался большим, просторным, с высокими потолками. За длинным столом, изготовленным из морёного дуба, сидели люди. На стене висела карта поместья с какими-то пометками и надписями. А прямо напротив меня в кресле расположилась Галина Сергеевна Плещеева. Нет, это было нужно видеть. Лицо графини вытянулось, глаза округлились, а сама аристократка замерла с сигаретой во рту словно статуя. И лишь когда пепел с сигареты упал на стол, графиня выпустила дым кольцами. Вновь послышался прокуренный голос Плещеевой:

— Я ожидала, что кто-нибудь явится для переговоров, но даже и не думала, что придёт лично граф Демидов! Даже знать не хочу, как ты прошёл сквозь защитные заклятья, которые способны уничтожить маленькую армию одарённых…

Верхушка рода Плещеевых развернулась ко мне. Ну а я не отводил взгляда от графини… Облегающее чёрное платье с красными цветочками имело глубокий вырез, который слишком откровенно демонстрировал достоинства Плещеевой. Чуть выше на шее поблёскивало ожерелье из алых бусинок, а на пальце пылал красным огнём огромный рубин размером с голубиное яйцо. Графиня пребывала в образе роковой женщины ни дать ни взять…

— Я пришёл с оливковой ветвью…

— Ну конечно! — графиня начала приходить в себя, — Думаешь я дура или вчера на свет родилась? Думаешь, я не понимаю, для чего весь этот информационный шквал обрушился на наш род⁈ Император готовит общественное мнение, чтобы стереть наш род в порошок. А фамилию Плещеевых навсегда вычеркнуть из аристократии империи!

— Но я действительно пришёл помочь спасти ваш род!

— Как и Морозову? — с ехидной ухмылкой спросила графиня.

— Морозов пытался меня убить, я был в своём праве! И, к слову, его сын учится в академии, а средства на его учёбу идут из моего кармана! — возразил я.

— В академии его императорского величества! — Плещеева выплюнула фразу с презрением и нескрываемой ненавистью, — После обучения он станет послушной марионеткой в руках Александра, а ещё позже и его сына Алексея. Эту судьбу ты предлагаешь для моих детей и внуков?

Я вдруг понял, что мне нечего предложить этой женщине. Что она всё за всех решила и не позволит роду уйти в портал, даже если ценой этого станет существование всех её родных и близких. А ещё пришло осознание, что нет смысла ждать, нужно бить первым, а потом разбираться, кто и на что согласиться… Вот только если я озвучу условия после того, как раскидаю всех вокруг, то выглядеть моё предложение будет несколько неискренне. Я решил всё же рассказать, зачем пришёл и что предлагаю:

— Я принёс два портала, один ведёт на другой континент, на территорию КСШ. Выход откроется возле пирамиды ацтеков.

Плещеева лукаво ухмыльнулась и затянулась сигаретой:

— Вас так и тянет к пирамидам, правда, граф Демидов? — язвительно поддела она, — я же сделал вид, что мне безразлично.

— Ваш род уйдёт по первому порталу. Ну а вы, графиня, пойдёте со мной, признаете свою вину и сядете в тюрьму до конца жизни или отправитесь на плаху. Это не в моей компетенции, это решит император.

Она рассмеялась заливисто, искренне:

— Это вздор! — выкрикнула Плещеева, — Откуда у юного графа два портала? Эти артефакты — большая редкость. И все знают, порталы не являются переносными. Вы, граф Демидов, нас заманиваете в ловушку или обрекаете на верную смерть!

Всё вышесказанное, о порталах являлось правдой. Объяснять же, что мне подогнал два рунных камня с настроенными точками выхода и ненастроенными точками входа представитель древней цивилизации, выглядело очень сомнительным.

Я понял, что разговор окончен, когда моя одежда заискрила электричеством, а тело начало медленно подниматься вверх. Я же не мог ничего с этим поделать, только бессильно смотрел на свои руки и ноги, которые отказывались двигаться. Нет, я владел своим телом, даже прилагал усилия, чтобы вырваться, но что-то крепко держало меня в своих объятьях.

— Что, гадаешь, в чём дело⁈ — графиня расхохоталась, она откинулась на спинку кресла, одновременно с этим крепко затянувшись сигаретой, — У меня редкое направление Магии Воздуха — я управляю статическим электричеством! Почти как твоя жёнушка…

Она вновь хохотнула и выпустила дым в потолок, а на меня накатила злость. Как эта мерзкая тварь может сравнивать себя с моей Гердой⁈ И вот именно её я почему-то должен спасать? Я мысленно приказал:

— Персик, фас!

Мой питомец выпрыгнул моментально, словно ждал этого момента. Огненный кот в один прыжок оказался на длинном деревянном столе и сразу же раздавил его тяжестью своего тела. Раздался жалобный треск дорогого дерева, женщины завизжали, мужчины матерились, посуда со звоном покатилась по полу, началась кутерьма.

Я же сделал что мог в этой ситуации: накинул на Персика «связь» и «щит». Это оказалось своевременно, парочка фаерболов полетела в моего котофея. Возле окна начало зарождаться миниатюрный торнадо, на улице зарокотал гром. Но никто не рискнул использовать заклятья на полную, можно было задеть своих.

Тем временем огненный кот резкими движениями лап хлёстко бил одного одарённого за другим. Персик не церемонился, люди взлетали в воздух словно тряпичные куклы, ломая своими телами мебель и оставляя кровавые следы на стенах. Графиня пыталась остановить моего питомца, вокруг огненного кота искрило пространство, но «щит» держал удар. А ещё через секунду Персик повалил и графиню на пол. Ожерелье на шее Плещеевой лопнуло и расплескалось по полу кроваво-красными бусинками. Огненный кот прижал графиню лапами к полу, оскалил пасть и угрожающе зарычал. С меня же, напротив, спало оцепенение, и я оказался на ногах:

— Уберите эту тварь от меня! — заверещала Плещеева, но никто не спешил ей на помощь. — Уберите, пока он не наделал мне шрамов!

И ей действительно попытались помочь. Мужчина лет шестидесяти, с седеющей бородкой и породистым лицом, с трудом поднялся на ноги и начал плести какой-то аркан, целя в Персика. Я же не задумываясь применил «скольжение», сблизился с колдовавшим и выпустил «волну». Мужчина рухнул на пол и забился в конвульсиях.

Ещё две молоденькие девушки попытались оказать сопротивление. Они внешне оказались очень похожи, и я решил, что они сёстры. Применив «скольжение» ещё раз, я просто сгрёб обоих в охапку. Осуждающе качая головой, произнёс:

— Не стоит дёргаться, милые… — я на миг замялся, подбирая правильные слова, — мадемуазели! И мой котик вас не тронет…

Кажется, именно последний аргумент убедил девушек не совершать лишних телодвижений. Персик в своём нынешнем виде совсем не походил на милого домашнего питомца, скорее на саблезубого тигра-мутанта с зелёными светящимися когтями.

С болезненными стонами поднялся на ноги молодой паренёк, на вид ему ещё не стукнуло и двадцати пяти. Я вновь сместился и выпустил в него «волну». Но молодой человек оказался достаточно проворен и успел выставить Доспех Духа. А затем поднял перед собой руку и торопливо затараторил:

— Стойте! Не нужно нападать! Я хочу жить и готов увести род в другую страну.

А вот это оказалось неожиданно.

— Артём, ты не имеешь права! — заверещала графиня, — Ты третий в очереди на наследования… Не смей!

Я кивнул Персику, и кот перенёс часть своего веса на передние лапы, Плещеева сразу умолкла.

— Говори! — обратился я к парню.

— Меня в роду уважают, прислушиваются, многие поддерживают в открытую! — поспешил с объяснениями парень, — Далеко не все согласны с моей… мамой. А мои братья… — он на миг замялся и опустил голову, — Старший — откровенный болван и пьяница, а средний брат никогда не хотел власти…

Откуда-то из дальнего угла донёсся сдавленный выкрик:

— Предатель! Не прощу…

Но у говорившего не было сил даже подняться на ноги после знакомства с моим Персиком. Я ещё раз повнимательнее посмотрел на паренька. Артём оказался высоким и светловолосым, с прямым открытым взглядом голубых глаз. Совсем непохожим на мать. И, что было, пожалуй, самым главным в данной ситуации, вызывал у меня доверие. Я кивнул.

— Хорошо! Так и решим. Но стоит поторопиться, штурм поместья может начаться в любой момент!

Но разговор оказался прерван. Парень моментально сплёл аркан и бросил в мою сторону, я на автомате накинул «скольжения» и «щит», приготовился было пустить «волну»… Но заклятье Артёма Плещеева ударило мне за спину. Я обернулся, в паре метров от меня с явно непростым мечом в руках стоял мужчина лет сорока. Неудачливый убийца заваливался набок, а в груди у него зияла опалённая дыра размером с небольшую дыньку.

— Ты меня спас… — удивлённо произнёс я. Но удивлён был не самим поступком парня, а своей удачей.

Сегодня у Равновесия выходной? Нет, я не мог в это поверить! Я скинул «скольжения», но обдумать всё как следует мне не дали девушки, которых я ещё несколько секунд назад бесцеремонно сжимал в крепких объятьях.

— Мы тоже готовы уйти с Артёмкой! — звонким голоском сообщила одна из моих пленниц.

— Мы не будем сопротивляться! — добавила вторая, — А тётя Галя она всегда была слегка без царя в голове…

— Ах ты дрянь! — просипела графиня из-под лап Персика.

Я полез в сумку, достал наручники и подавитель магии. Подошёл к Галине Сергеевне, Персик, всё понял и отпустил графиню. Ну а я нацепил наручники и одел на шею вместо ожерелья цепь с подавителем.

— В роду ещё буйные есть? — задал я вопрос Артёму.

— Мой отец, — он взглядом указал на мужчину, который бился до сих пор в конвульсиях.

— Ему в ближайшие пару дней будет не до меня.

— Остальные были против, насколько я знаю… — не вполне уверенно ответил парень.

— Персик смотри в оба! — скомандовал я, а сам принялся разворачивать порталы.

На одном путеводном камне было написано Ш. У. И., что означало шестое управление инквизиции, на втором КСШ. Я начал со второго, вывести из потенциального огня род Плещеевых было в приоритете. Портал засиял радугой через пару минут после моих настроек. Артём не стоял на месте, и как только портал засиял, то люди хлынули в него тонкой цепочкой. Женщины плакали, мужчины играли желваками и сжимали кулаки, а дети, кажется, пребывали в восторге. Они заворожённо смотрели то на Персика, то на раскуроченный зал для совещаний, и иногда доставалось и мне крупица детского внимания.

Я настроил второй портал и попытался взвалить на спину Персику графиню Плещееву, на что огненный кот возмущённо зашипел на меня. А затем аккуратно поддел клыками ремень на юбке графини и понёс её в портал словно котёнка. Плещеева заверещала:

— Уберите от меня эту драную кошку! Он мне под юбку слюни пускает…

Персик и графиня скрылись за пеленой портала, а я достал телефон и набрал Сойкина:

— Валера, привет!

— И тебе доброго вечера, Клемент. — раздался из трубки голос старшего инквизитора, — Ты совершенно случайно не знаешь, кто виновен в разборках возле поместья Плещеевых.

— Потом всё расскажу, — не стал я отвечать на вопрос, — Ты лучше позвони дежурному. У вас возле шестого управления шарахается огненный кот, а в зубах у него графиня Плещеева. Галина Сергеевна в наручниках и с подавителем на шее, а кот домашний и дрессированный, его пусть не трогают!

— Твой? — с явной улыбкой на губах поинтересовался Сойкин.

— Да! И ещё… — я на миг задумался, как это всё правильно подать, — поместье Плещеевых штурмовать не имеет смысла. Весь род иммигрировал за границу, в поместье никого не осталось, а главная виновница, считай у вас в руках.

— Я тебя понял, Клемент! Штурм вот-вот начнётся… мне нужно позвонить и рассказать о случившемся.

— Тогда не будем терять время. Конец связи!

— До встречи!

Когда я обернулся, то возле портала стоял лишь один Артём, он робко улыбнулся мне и произнёс:

— Благодарю вас, граф Демидов, за то, что вы позволили моему роду жить!

— Всё очень сложно… — не стал я объяснять причины, побудившие меня к такому поступку.

— Может быть, ещё увидимся!

Артём Плещеев шагнул в радужный портал. Операция «Баба-Яга в тылу врага» успешно закончилась. Но меня мучили сомнения. Что случилось с Равновесием? И почему у меня сегодня всё прошло как по маслу? Неужели «отдача» после предсказания сущности закончилась? Ответов не было, а в стене появилась дверь и из неё показался Григорий Михайлович. Домовой махнул мне рукой, предлагая покинуть поместье, воспользовавшись Тайными Тропами.