Портфель точка нет

Глава 44

Эпизод 44.1

Кто о чем, а кто-то о бане.

В парной обитают разные запахи. И видов парилок полно. За свою жизнь Степану довелось посетить множество бань, однако в тесном девичьем коллективе он парился впервые, где с удивлением вдыхал необычный аромат. До него постепенно дошло: это не привычная мужская вонь, а запах, возбуждающий к жизни. Здесь витает не эротика, а предвкушение, не пребывание в ней, а ожидание. Да, черт возьми, это запах ожидания чуда! Беседин поймал себя на мысли, что даже думать вдруг стал рифмами. Оказывается, правильная парилка — это исключительно женская.

Баня входила в стоимость путевки. И по этой причине пропускать процедуру Саша не собиралась.

— Пошли, Степа, раз зовут, — горела она глазами. — Мы недолго, отогреемся только. Давай, а? Замерзла как собака!

Беседин возражать не стал. После ледяной реки погреть косточки следовало непременно.

— А почему нет, — сказал он. — Зачем потом сипеть простуженным носом?

Парную раскочегарили прилично, и Степан млел, облепленный зелеными листочками и розовыми цветами девичьих тел. Чисто садовник в цветнике, ей богу. Сидячих мест всем не хватило, несколько рельефных фигур дымились стоя. Стыдливо накинутые простынки спортивный коллектив давно сбросил — раскаленная ткань жгла тело.

Любая одежда в парной недопустима, сия аксиома секретом не являлась. Поэтому с собой Степан прихватил всего лишь войлочную шляпу. Однако прикрыл этой самой шляпой почему-то не голову, а другое место. Саша сидела рядом. Обжигая бедром, она блестела довольными глазами и капельками влаги.

Ни на бедре, ни под грудью следов побоев не наблюдалось. Степан даже хмыкнул про себя: удивительное дело, ровная, гладкая кожа. А ведь совсем недавно там багровели серьезные кровоподтеки. А на лице что творилось? Губы в кашу, лицо — сплошной синяк. Нет, что ни говори, а доктора у Карена Осипова хорошие. Врачи от бога, не зря он такие деньги за работу взял…

Беседин плохо чего различал в тумане. Но все недостатки зрения компенсировала рослая питерская спортсменка. Она переступала ножками у самого носа, потираясь и постанывая.

— Скажите, Зина, а подтяжка ягодиц дорогостоящая операция? — поинтересовался Беседин, изучая причудливую игру объекта своего любопытства.

Розовая попа отвернулась, и перед глазами возникла блестящая сережка в пупке.

— Глупости это, — донеслось из-под потолка. — Только спорт и физкультура! Все эти операции, липоксации, силикон и ботекс — крайняя мера для безнадежных.

Степан скосил взгляд на Сашину руку, протирающую влажную, в мурашках, грудь. Растерянно проморгался, закатил глаза. Его вдруг накрыла волна нестерпимого желания окунуться в бассейн. Пробурчав для приличия какую-то нейтральную фразу, он вскочил и, прикрываясь шляпой, резво рванул на выход. Затем, не сбавляя темпа, ухнул с разбега в прозрачную воду. Девчонка, визжащая от предвкушения контраста эмоций, бомбой обрушилась следом. Прохладная вода умиротворяла, это ясно читалось на довольной физиономии, вынырнувшей рядом.

— Саша, у тебя совсем нет родинок, — Беседин отфыркивался, старательно глядя в сторону.

— Чего? — улыбнулась она.

— Нигде нет.

— И что?

— Так не бывает, — буркнул Степан.

— Это плохо?

— Не плохо, скорее удивительно.

— У тебя была возможность заметить, что я не совсем обычная, — она хитро усмехнулась. — Мне так казалось. А, Степа?

— Необычная — мало сказано, — согласился он. — Рядовые девчонки из стены не падают. Непростая ты, Саша, согласен. Но не ведьма.

— Да?

— Ага. У ведьмы сзади обязательно родимое пятно. Примета такая. А у тебя не то, что пятен — прыщиков не видать. Даже комариных отметок нет.

— Прыщиков он не заметил… Подумаешь, — хмыкнула Саша. — Большое дело.

А Беседин продолжил свою мысль:

— Говорят, гладкое тело — признак царской невесты.

— Ха-ха! Возьмешь меня в свой гарем? — махнув рукой, девчонка окатила Степана брызгами.

— Уф, — отфыркнулся он. — Гарем мне вроде не по чину. Должен признаться, я пока не падишах.

— Да? Вот и славно! — воскликнула Саша. — Я тоже себя невестой не считаю. Слушай, а может, ты в штат меня возьмешь?

— Хм…

— Серьезно, начальник, возьми на постоянную работу, — выдохнула она. — Не пожалеешь. Буду пахать круглые сутки!

— Зачем? В смысле, кем?

— Я и программистом умею, и бухгалтером. Телохранителем, в конце концов, если скажешь.

Беседин долго не раздумывал.

— А почему нет? Не вижу проблем, — плавно нарезая встречные круги, флегматично ответил он. — Только не сейчас, с портфелем сначала расплююсь.

— Правда? Не врешь? — взвизгнула она, и тут же потухла. — Спасибо, Степа, на добром слове. Правда, спасибо, что не отказал. Только глупость я сморозила! Там же у меня бабушка. Там мой дом. А здесь все чужое…

— И что? — удивился Степан. — Какие наши годы? Заработаешь себе дом!

— Да ладно, проехали, — она поплыла в сторону. — Извини. Еще заход в парилку сделаем?

Справка. Летящей походкой

Ты вышла из бани,

И скрылась из глаз

В пелене января.

В уютном предбаннике команду усталых рафтингистов ждал самовар, и Саша не отказалась от чая с пряниками. После доброго бутерброда, конечно. Взлохмаченная, с горящими щеками, она была чертовски хороша в промокшей простыне.

Беседин продолжил треп с Зиной за медицину, Саша с интересом прислушивалась.

— Вы понимаете, Степан, мастопексия, лифтинг, липофиллинг и прочие силиконовые вставки — это ж не только дорого, но и опасно, — Зиночка звучно отхлебывала из блюдца. — Непредсказуемые последствия бывают. А физкультура недорого стоит, всего-то каждый день немного терпения.

Саша согласно кивнула головой, а Зина распахнула простыню:

— Вот посмотри, Саша, разве такой плоский живот способен сделать хирург? А такие крепкие мышцы? А эту грудь?

И хотя зрелище предназначалось не ему, Степан не преминул им насладиться по всему фронту картины, а также снизу вверх. И еще по диагонали.

— Впечатляет! Хирурги отдыхают, — Саша подняла взгляд на Беседина, и неожиданно, другим тоном, закончила: — Однако нам пора. Поехали, Степа, а?

— И то правда, — с искренним сожалением согласился он. — Пойду машиной позанимаюсь немного, а ты собирайся не спеша.

Размахивая пакетами, Саша вприпрыжку соскочила с крыльца бани. Собралась обойти черную, напрочь затонированную «Ладу Приору», но ее остановили двое джигитов, облаченные в полицейскую парадную форму. Облокотившись на распахнутые двери, они улыбались, покуривая неспешно.

— Ай, красивая, хочешь экскурсия?

Золоченые погоны красовались на белых, штучной работы рубашках, черные штиблеты блистали. Внутри украшенного коврами салона пассажиров не наблюдалось. Однако вид у автомобиля был какой-то придавленный, брюхо лежало практически на земле.

— Какая экскурсия? — девчонка улыбалась во весь рот.

Ответ последовал незамедлительно:

— Хочешь, речка-шашлык. Хочешь, кафе-шашлык. Что хочешь?

Джигиты переглянулись — в предвкушении шашлыка, конечно.

— Вот на этом? Так оно еще ездит? Забавное точило, — Саша обошла вокруг, заглянула в распахнутые двери, и заинтересованно уставилась на «ксеноновые» малюсенькие фары. Противотуманки, наоборот, были огромными.

— Ни фига себе глазики!

— Тюнинг, — гордо сообщил нарядный страж порядка, кладя руку на крышу пришибленного авто. — Поехали?

В ярком коротеньком сарафане, с горящими щеками, Саша выглядела весьма презентабельно. Однако призыв «поехали, красивая, кататься» безжалостно отвергла:

— Да у меня уже есть экскурсовод, — пакетом девчонка показала на Степана, заливающего воду в бачок омывателя «Хонды». — Щас коня напоит, и мы помчимся на экскурсию.

— Куда хочешь?

— Сорри, мальчики, но у нас есть свой план. Пока-пока!

С неподдельным сожалением джигиты посмотрели вслед:

— Жалко, что есть. Ай, как жалко…

И тут же переключили внимание на дверь бани — там находилось еще много объектов, потенциально способных клюнуть на рекламу «экскурсия-кафе-шашлык».

Справка. Потение в русской бане является важным лечебным действием, и предписывается в качестве медицинской процедуры. В парилке происходит таинство гармоничного воссоединения Души и Тела. Банная процедура сливает воедино две наиболее сильные природные стихии — огонь и воду.

Древние славяне были язычниками по своим верованиям, поклоняясь самым различным богам. Наиболее почитаемыми были Бог Солнца и Огня, и Богиня Дождя и Воды. Соединяя две эти силы во время банной процедуры в русской бане, древние славяне как бы привлекали их на свою сторону, и таким образом перенимали часть их могущества.