Портфель точка нет

Глава 37, 38

Эпизод 37.1

Каменные города

Вдали, в главном здании, играл блюз.

— Э-э-э, моряк, ты слишком долго плавал, — с цыганским надрывом тянула певица. — Я-я-я тебя-а-э-э… успела позабы-ы-ыть.

Вообще, жизнь вокруг кипела. Зарабатывая свою копейку, у «куреней» под гармошку выплясывали ряженые казаками артисты. А совсем не редкие любители променада фланировали по ярко освещенным дорожкам.

Степан направился в туалет, Саша остановилась у пруда. Миниатюрная набережная, выложенная цветной тротуарной плиткой, ограждалась молочными шарами. В бледном свете низких фонарей огромные карпы, прямо у стенки, с брызгами гоняли горбушку хлеба.

— Красота, — раскинув руки, девчонка потянулась.

Светильники моментально отреагировали — оснащенные датчиками движения, они загорелись ярче.

— Почем нынче красота? — вопросил нетрезвый голос за ее спиной. — Сто баксов хватит?

Саша обернулась. Рассеянная улыбка потухла.

— Не продается. Обознался, кавалер, иди своей дорогой.

— Двести! — добродушный тон «кавалера» сменился вызывающим.

Девчонка нахмурилась.

— Я сказала что-то непонятное?

— Нет, киска, ты мне сегодня все-таки дашь! Триста!

— Ну что за хамство, а? — хищно подобралась она. — Везде вы, козлы, одинаковые!

Некоторое время, переваривая отповедь, ухажер возмущенно вращал глазами.

— А вот за козла ответишь! — шагнув вперед, он угрожающе боднул лысеющей головой.

Саша одновременно шагнула навстречу, и коротко двинула рукой снизу вверх. Где-то посредине пути, на противоходе, хрупкая открытая ладонь встретилась с мощным крючковатым носом. Мягкое вроде бы движение привело к удивительному результату — пятки ухажера сверкнули в воздухе, оказавшись вдруг выше головы.

Тротуарная плитка вздрогнула, но встречу с упитанным телом выдержала. Один башмак, отделившийся от спутника, стремительно взмыл, и застрял где-то на околоземной орбите. Так надо было полагать. В зоне видимости он, по крайней мере, не приземлился.

Какое-то время расплющенный поклонник красоты тряс головой, носом разбрызгивая кровь. Но потом, рыча нечленораздельное, вскочил. И, замахиваясь на ходу, он бросился вперед. Девчонка удар приняла, не сходя с места. Роняя тросточку, она лишь слегка отклонилась, прихватив руку нападавшего.

И случилось странное: разогнавшийся бульдозер не снес ее насмерть. Наоборот, с заметным ускорением, буровя чего-то обидное, улетел в пруд. Саша заглянула за край набережной: приличное цунами кругами расходилось по воде. После минутного замешательства, убедившись, что шумный конкурент не посягает на добычу, карпы возвратились к прежней игре вокруг корки хлеба.

— Эй, шалава, ты чего творишь!

От недалекого столика бежала группа поддержки в количестве двое: тонкий и толстый. С ухмылками наблюдая «съём девочки», такого окончания диспута они явно не ожидали. Тонкий стартанул чрезвычайно быстро, и с ходу повторил подвиг с прыжком в пруд. Получилось у него замечательно, чуть ли не на средину. Правда, не без Сашиной помощи. А толстый громила не добежал — его плечом сбил в кусты налетевший сбоку Беседин.

Степан переступил поудобней, дожидаясь выхода толстяка. Стойка стандартная для драки: корпус вполоборота, руки расслаблены, полный контроль по сторонам. Пока было тихо. И слава богу — не хватало только, чтобы охрана заведения подтянулась. Там, конечно, собрались давно не бойцы, а раздобревшие «булочки». Но биться со служивыми на окладе не хотелось.

Здоровяк вырвался из кустов, словно черт из табакерки. Свинг в Степину скулу оказался скользящим, зато ответная «двойка» по корпусу движение остановила. Без паузы последовал прямой в челюсть, который отбросил толстяка на исходную позицию, в кусты.

— Эй, люди! — раздалось из пруда. — Руку подайте, тута стенка высокая!

Руку Степан подал Саше. Заодно тросточку прихватил.

— Вечер перестает быть томным, — раздосадовано потирая ушибленную щеку, он потащил девчонку к воротам. — И почему именно мне ты свалилась на голову⁈ На минуту ведь нельзя оставить.

— Я не виновата, — пискнула Саша. — Он первый начал.

— Ой-вэй! — засомневался Беседин, иронично поднимая бровь. — Таки невиноватая я, он сам пришел?

— Да!

— Слава богу, никого не прирезала, — он вырулил со стоянки. — Рассказывай, что произошло.

— Обидное произошло. Он принял меня за проститутку! Представляешь⁈ — у девчонки блестели глаза. — Неужели я так выгляжу?

— Выглядишь ты с каждым днем все лучше, — честно ответил Степан. — И улыбка у тебя замечательная.

— Да? Правда? Не врешь? — зардевшись, оживилась Саша. — Выходит, дело в этом платье дурацком? Выброшу к чертям!

— Да причем тут платье? Ты еще каблуки на туфлях срежь, — не глядя, он шлепнул ее по макушке. — Подумай сама, поздний вечер в ресторане, одинокая девушка во дворе.

— И что?

— У подвыпивших мужиков сразу возникают привычные ассоциации. Тем более, девушка-то интересная! Ну, подошел человек познакомиться, а ты сразу в драку.

— Да? Не надо было? Или, может быть, следовало соглашаться на сто баксов? А ты бы в сторонке обождал? В вашем мире так принято? Ах, извини, я после болезни, видимо, плохо соображаю! — Саша явно закипала. — Ты еще вспомни, что бог терпел, и нам велел! Тебе по одной скуле смазали, а ты вторую подставляешь, да?

— Стоп- стоп! Проехали, — Степан повысил голос в ответ. — Я уже понял, что Чак Норрис обиды не прощает.

— Да, не прощаю!

— А ты не забыла, что мы в бега ударились? Что не только мне, но и тебе тоже нежелательно ментам на глаза попадаться? А?

— Вот тут ты прав. На сто процентов, — дала задний ход Саша. — А я сорвалась… Прошу прощенья. Ситуация оказалась нестандартной, потеряла контроль. Расслабилась немного в этом мире безмятежном.

— Что ж такого нестандартного в обычном ресторане?

— Да все неправильно, — она с досадой махнула рукой. — У нас таких заведений нет.

— К хорошему привыкаешь быстро, — хмыкнул Беседин.

Спорить она не стала.

— Вот именно. Это же глупость полная: открытая площадка, простреливается со всех сторон, снайперу работать одно удовольствие.

— Ну у тебя и ассоциации! — поразился Беседин.

— Я же тебе говорю: расслабилась, — вздохнула она. — А одинокая девушка вечером у нас вообще нонсенс. Если отморозки потащат в кусты, никто и не заметит…

Справка. Уедем, бросим край докучный

И каменные города,

Где Вам и холодно, и скучно,

И даже страшно иногда.

Эпизод 38.1

Квадратура круга.

В отличие от девчонки, спать совершенно не хотелось. Дорога не баюкала, а всего лишь успокаивала. Так бы и ехал бесконечно, переключая пластинки по настроению. Перед рассветом, за мостиком через невзрачную речку, на дороге повстречалось обязательное чудо каждого путешествия — инспектор ГАИ.

— Куда летим? — весело козырнув, поинтересовался тот. — Где пожар?

Саша проснулась, повертела головой, и успокоено принялась пить сок из пакета.

— Да нормально вроде еду, — слегка опешил Степан. — А что случилось, командир?

— Знак перед мостом, — сообщил сержант. — Нарушаем, гражданин. Прошу документы.

Никаких приспособлений вроде радара при сержанте не наблюдалось. Он был одинок и вооружен слабо — всего лишь полосатой палкой. Но спорить Степан не собирался. Зачем, когда рядом с правами всегда лежит замечательная ксива, карточка «Общественного совета ГИБДД»? С цветной фотографией, голографическим знаком, она производила неизгладимое впечатление. Инспектор тоже не устоял:

— Ого, какая красота! Сам Каверзин подписал! — уважительно отметил он. — Так ты что, мент?

— Да нет, просто помогаю ГАИ, когда просят, — Беседин пожал плечами. — Там же написано: «общественный совет».

— Слушай, помощник, — встрепенулся сержант. — Помоги местной инспекции, дай сто рублей, а?

Обмен документов на купюру произошел молниеносно, и дорога снова бросилась под колеса.

— Скверное место, — Саша сонно терла глаз. — Почему ползем?

— Пробка, — приоткрыв окно, Степан высунул голову. — Сам удивляюсь, затор на рассвете. А встречная полоса пустая. Видимо, что-то случилось впереди.

Саша замерла, уголки губ страдальчески опустились вниз.

— Да, случилось, — она окончательно проснулась. — Здесь погибли люди. Много. Храни господь их души…

На дороге показался боец в бронежилете, жезлом указал обочину. Там уже шмонали всех подряд. Проезжую часть перекрывал «Тигр» с пулеметом на крыше, у бронеавтомобиля курили автоматчики.

— Неправильно стоят, — подумал Беседин. — Кучно. Одной очередью можно снять. Слава богу, не ржут, анекдоты никто не травит.

— Выйти из машины!

А вот группа досмотра работала правильно, рассредоточившись. Руки лежали на автоматах.

— Не вздумай драться, — пробурчал Степан, отстегивая ремень. — Здесь тебе не там! Никаких проблем нет. И вообще, стой спокойно, не дергайся. Я рядом.

Саша послушно вышла из машины, потянулась, привлекая взгляды курильщиков.

— Капитан Беседин! — напористо представился Степан. — Что здесь происходит?

— Специальная операция, — скучным голосом доложил боец в бронежилете. Он поправил каску и вернул замечательную ксиву «общественного совета». — Проезжайте, товарищ капитан.

Тем временем, обнюхав салон и багажник, военная собачка деловито потрусила к следующей машине. Группа досмотра устало двинула следом. По ходу глазастые бойцы обменивались мнениями о «классных ногах в белом платье». Слепя мигалками, по встречке промчались «скорые». И поток, ускоряясь, пошел.

Глянув в окно, Саша сразу отвернулась:

— Как плохо.

Калачиком она сжалась на своем сиденье. Прерывисто вздыхая, обняла себя руками. За обочиной, уперевшись в дерево, застыл обугленный автобус. Он лежал на боку, под коконом грязно-седой пены. Рядом с ним гудела насосами пожарная машина, в предутреннем тумане над черными мешками копошились спасатели. Гаишники энергичными жестами подгоняли глазеющих водителей.

— Зачем они проверяют машины, если уже все случилось? — влажными глазами девчонка блестела снизу.

— Видимо, опасаются повторной акции. Теперь против спасателей.

— А что, могут? Вот суки…

— Не то слово, — согласился Степан.

У него самого в душе кипело.

Проехали. Ускоряясь, поток вышел на крейсерскую скорость, пейзаж принял обычный облик. Скоро на том месте появятся цветы… Да мало ли букетов лежит на обочине? Не счесть. Беседин влился в общий ритм автоматически, задумавшись о своем. Под боком, пригревшись, сопела девчонка. Автомобиль послушно бежал в режиме круиз-контроля. А Степан вспоминал свой первый поход в неизвестность, когда последствия превзошли ожидания. Превзошли в том смысле, что все произошедшее вчерашним вечером он осознал только потом.

Но сначала Беседин просто открыл дверь даме, прибывшей из больницы в элегантном брючном костюме. Царским жестом Саша показала таксисту место, куда следует сложить многочисленные пакеты. Затем бросила сверху свою сумочку, захлопнула дверь и сообщила Степану:

— Времени на раскачку нет.

— Да? — усомнился Беседин.

Где-то он уже слышал эту фразу. А девчонка потребовала яблоко и, не медля, приступила к инструктажу.

— Слушай сюда, начальник: переход короткий. Надо просто шагнуть вперед. Всего один шаг, и ты в гараже. Остальную работу делаю я. Понял?

— Что тут непонятного? — настороженно прищурился Беседин. — Один шаг. Все ясно. В чем подвох, говори.

— А ты сообразительный, — улыбнулась она.

— Хм…

— Есть тонкости. Выход из перехода всегда находится на высоте, примерно метр над землей. Представь, что со сцены спрыгиваешь в зрительный зал.

— Почему так?

— А не знаю! Уж так устроен переход. Если обратно пойдем, тоже прыгать придется. Многие забывают об этом, падают. Высота один метр, запомни!

— Да понял я! — отмахнулся Беседин. — Что еще?

— Переход тонкий, словно пленка. Но он вязкий, требуется усилие. Ощущения будут разные, скорее всего неприятные.

— До какой степени?

— Мне сложно судить, люди подробностями делятся неохотно. У каждого свои секреты, да меня это и не волнует. Иногда пассажиров накрывает истерика. Но это потом, вроде отходняка после драки. Надеюсь, тебя это не касается.

— Хм… А что? — усмехнулся Степан. — Посмотрим, как ты будешь шлепать меня по щекам. С криками: «Мы его теряем, кто-нибудь, помогите»! Это в запертом-то гараже…

— Да уж, — согласилась Саша, — Легче добить, чтоб не мучился.

— Я вот кому-то добью сейчас по одному месту! — проворчал он. — Поведай лучше о своих ощущениях в переходе. Если не секрет, конечно.

— Секретов нет, Степа. Ничего такого особенного. Тут все просто, всегда одно и то же: усталость.

— Все лишь усталость?

— Не «всего лишь», а много. Она наваливается вдруг, будто огород разом перекопала. А еще очень кушать хочется. Дар проводника всегда связан с голодом, это плата такая за перерасход энергии. Поэтому в длительном рейде идем группой. И обязательно должен быть запасной проводник, свежий. Если со мной что-то случится, запасной проводник группу выведет. У нас в запасе ходит Федор.

— А белобрысый?

— Это Серега, просто боец.

— Седой, помнится, был… Главный?

— Дядя Коля — командир, — согласилась девчонка. — Он самый опытный, еще с бабушкой в рейды ходил. И коммерческие вопросы на нем.

— Мобильный пункт обмена валюты? — хмыкнул Беседин.

— Вот ты все-таки язва!

Ответить Беседину помешал звонок.

— Ого! — воскликнул он, взглянув на экран телефона, — Привет, Артур!