Полуночная академия. Желанная для волка

Глава 36

Луиза

Новости о побеге миссис Андерсон и пропаже девушки мне рассказали за ужином. Моя более-менее спокойная реакция удивила не только Невилла и его отца, но и меня саму. Видимо, пережитое возле больницы нападение давало свои плоды. Я становилась более стойкой и уже не воспринимала происходящие события, как нечто из ряда вон выходящее. Конечно, они не потеряли значения. Скорее, стали частью рутины. Я была уверена, что завтра, может послезавтра, мне вновь сообщат ужасные вести. И от того, что такие события, как похищение, насилие или смерть стали рядовыми, мне становилось дурно.

Но беспокойство за будущее не отпускало. Оно безмолвной тенью преследовало меня всюду. Да сейчас, сидя в столовой, я отдаленно ощущала присутствие опасности. То и дело поглядывала на окна, боясь, что в любой момент через них начнут стрелять. Или кто-нибудь ворвется через двери, или еда отравлена.

Я пыталась отогнать нехорошие мысли прочь, но фантазия настырно продолжала подбрасывать варианты быстрой или долгой мучительной смерти нас всех.

Жаль, что воодушевление, которое сегодня днем мне подарил Невилл на диване у окна продлилось не так долго, как хотелось бы. Оно довольно быстро сошло на нет. Стоило мне принять душ и вернуться к учебе, как страхи вернулись.

Но поступок Невилл и не мог вытащить меня из череды бесконечных переживаний, потому что нес в себе другую ценность. Больше никаких сомнений. Для наших отношений не важно какой ритуал провели над нами в детстве. Мы — истинная пара. Мы любим друг друга.

Думая об этом, я ощущала себя счастливой, несмотря на весь окружающий мрак. В сердце поселилась надежда на лучшее и хоть впереди нас еще ждут трудности — плохое предчувствие никуда не исчезло, — отныне я могла верить в лучшее. Наша связь служила путеводной звездой в этом опасном и мрачном мире.

И, самое главное, я больше не одинока. Невилл со мной. Тот, с кем я могу разделить любое горе. Тот, кому я смогла доверить все свои переживания, после которых он не отвернулся от меня, не накричал и не стал унижать. Он просто помог от них избавиться.

Я ценила его чуткость гораздо сильнее всего остального. Для меня было важно, чтобы кто-то элементарно проявил сочувствие. Смог понять, а не посмеялся или проигнорировал, как это бывало в приюте.

Возвращаясь мыслями к общине, я осознавала какая недружелюбная атмосфера всеобщего равнодушия царила там. Даже между нами, сиротками из детского приюта миссис Пин. Никто особо не пытался проникнуться чужой проблемой. Все оставались в своих мыслях, в своих проблемах и чувствах. И это я стараюсь не вспоминать о людях, которые молча смотрели на то, как мужчина ломал мне руку на оживленной улице…

Но с Невиллом я наконец испытала совершенно иное. Наверно, я и полюбила его в первую очередь именно за это. А не из-за истинности или прочей ерунды. И как только я могла забыть об этом! Нельзя позволять плохому уничтожать все то хорошее, что случается в жизни.

— И как мы поступим дальше? — спросила, переведя взгляд с Невилла на его отца. — Ведь, как я понимаю, оба этих события связаны.

— Думаю, мне лучше оставить вас вдвоем, — неожиданно заявил мистер Андерсон. — Вам есть, что обсудить.

Его поступок несколько удивил меня. Мистер Андерсон представлялся мне тем, кто все решает сам. Но и Невилл был таким. Они смогли прийти к консенсусу? Это пока я приводила себя в порядок перед ужином?

— Это будет замечательно, — отозвался Невилл.

Я повернула к нему голову и поймала на себе его ласкающий взгляд. Что ж, это радовало, потому что именно такого эффекта мне хотелось добиться своим нарядом.

За время моего пребывания в фамильном особняке Андерсонов, я поняла, что к ужину здесь особое отношение. К нему переодевались в свежую одежду. Невилл, конечно, не утруждал себя, но его гардероб в основном состоял из рубашек и брюк. А вот я… я не сразу привыкла к поварам, изысканной пище и красивым нарядам. Было в этом что-то нереальное. Словно другая сторона жизни.

Усвоим правила этого дома, я приобрела несколько платьев, которые сменяла по кругу. Но сегодня… Сегодня после нашей милой «беседы» в моей комнате мне захотелось надеть что-то исключительное, и я выбрала платье из черного бархата. Оно было закрытым, длиной ниже колен, руками три четверти, воротник стойкой застегивался на шее тремя пуговками-бусинками ониксового цвета. На спине в основании шеи начинался разрез в виде капли и едва доходил до линии лифа. В прочем, обнаженную кожу прятали мои длинные волосы.

Мой наряд привел в замешательство. Но мистер Андерсон быстро увел взгляд, а Невилл… Он любовался мной. Я чувствовала его жгучий взгляд и радовалась этому. Так как не хотела проводить сегодняшнюю ночь одна.

— И каков наш план? — спросила, когда мистер Андерсон покинул столовую, пожелав нам спокойной ночи.

— Ты когда-нибудь смотрела кино?

Вопрос привел в замешательство. Я думала, что Невилл сейчас пуститься в рассказы о нашем будущем, а он спросил о кино… Как-то немного странно.

— Нет, в общине кино показывали только взрослым. Ну-у-у, — я развела руками, — а дальше мою жизнь ты знаешь.

— Тогда нам непременно надо сходить, — он решительно поднялся с места.

— Невилл, но… — предложение вызвало волну ужаса. Я не представляла, чтобы мы сейчас куда-то поехали. Я вообще не горела желанием покидать стены особняка. Даже придомовая территория до сих пор оставалось для меня неизведанной. Страх попасть в неприятную ситуацию был так силен, что я отказалась от присутствия на суде. Меня допрашивали здесь, в гостиной. Да и видеть старейшину общины в компании единомышленников не хотелось.

— Лу, чтобы быть принцессой не обязательно всю жизнь сидеть взаперти в башне, — Невилл с улыбкой протянул мне руку. — Пойдем?

Я смущенно взглянула на ладонь и меня охватили сомнения. Возник соблазн наплевать на все и отправиться на вечернюю прогулку по красивым улочкам столицы. Да и Невилл прав, нельзя всю жизнь прожить затворницей. Рано или поздно придется выйти наружу. К тому же, я так давно не была на улице… и никогда не видела кино…

Но новости о пропавшей девушке и побеге матери не давали решиться. Я замялась, перенесла вес с ноги на ногу, будто маленькая девочка перед конфетой, которую хотелось съесть, но мама запретила.

Не опустив руки, Невилл приблизился ко мне.

— Я обещаю, что ничего плохого не случится. Мы отлично проведем время.

— Ты не можешь этого гарантировать, — я поняла руку, но все еще сомневалась надо ли нам покидать особняк ради развлечения или нет.

— Но я уверен, что тебе очень хочется посмотреть на шевелящиеся картинки.

Отрицать не буду. Мне хотелось увидеть кино. Да и не только его. Я находилось в столице уже третий месяц, а толком ничего не видела. Во мне вдруг ожил тот первичный интерес, который возник во время первой поездки по городу. Тогда я ехала в кромобиле вместе с мистером Андерсоном в больницу к Невиллу. Помню, что высокие здания и горящие вывески магазинов вызывали желание прогуляться. Но это было до нападения…

— Хочется, — я опустила руку на ладонь, и Невилл нежно сжал пальцы. — Но… как мы поедем? И люди… Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.

— Я знаю, но безопасного места больше не существует, — он притянул меня к себе. — Даже здесь на нас могут напасть. Так что придется привыкать быть под прицелом Проклятой церкви.

Самоуверенность Невилла пугала и впечатляла одновременно. Часть меня противилась прогулке, желала остановиться в гостиной, вывернуться из объятий и убежать в комнату. Но я не сделала этого. Вместо трусливого побега в покои, я позволила увести себя.

Руки дрожали, когда я надевала теплый берет и застегивала пуговицы на темно-синем приталенном пальто. Нервничала, надевая высокие теплые сапоги, но все равно делала.

— Волнение всегда будет с нами, но только мы решаем во что облечь его. В благоразумие, что поможет преодолеть трудности, или в страх, что будет портить нашу жизнь каждый день, — тихо произнес Невилл, и я дернулась.

Мысль пробила брешь в плотном коконе моих переживаний. Я ощутила уверенность, что мы все делаем правильно, что не скрываемся и от того возник страх новой ошибки.

— Наверно, ты прав, — буркнула в ответ.

— Я всегда прав, ты же знаешь, — с улыбкой ответил Невилл, а потом склонился и ласково поцеловал в висок. — Не волнуйся, Лу. Смелость рождается из страха.

Я издала нервный смешок.

— Что-то сегодня тебя тянет пофилософствовать.

— Это все пары отцовского виски.

С нами вместе отправилась два вооруженных охранника и Фрости в специальной колбе. Так же Невилл взял свой револьвер. Его коллекция демонов все еще находилась в хранилище академии. Для перевозки требовались разрешения, а ректор как назло тянул бумажную волокиту.

По словам Лины, с которой я частенько созванивалась по лирофону, мистер Тирольд вообще вел себя крайне подозрительно. Он часто отсутствовал, а административная башня стала недоступна для студентов. Лина говорила, что несколько раз попробовала проникнуть в образе тумана, но безуспешно. Даже к мистеру Кэльбе, проректору академии, не пробраться.

О руководстве Найтенмора ходили разные слухи. Говорили, что ректор наконец нашел себе избранницу для брака. Другие о том, что всех хотят уволить из-за случая с Родериком. Как оказалось, многие родители были не рады узнать о бывшем преподавателе всю правду. Например, то, что он частенько прикладывался к бутылке во внеурочное время. Или что преследовал девушку, которая не хотела выходить за него замуж.

Не все проникались устоями общин. Представители других рас могли вообще ничего не знать о наших устарелых традициях и потому сам факт того, что взрослый мужчина принуждает кого-то к браку в наше время был отвратителен.

Но подобную весть я восприняла довольно равнодушно. В памяти были еще свежи моменты, как я просила незнакомцев помочь мне, а они стояли и молча смотрели, даже пальцем не пошевелили. Ждали, когда неприятное зрелище наконец закончится и можно будет разойтись.

Так что я ничего не могла ждать от посторонних. Мне хотелось верить, что скандал с ректором разгорится. Не только из-за Родерика и общин, но и из-за самого мистера Тирольда. Он не нравился мне с момента нашего знакомства. Его обжигающий взгляд, его прикосновение к моим волосам. От него веяло дурными намерениями, как от моего бывшего жениха. А то, как он назначил мне индивидуальный экзамен? Благо, мне удалось избежать его, потому что сомневаюсь в его порядочности.

В глубине души я чаяла надежду, что в скором времени откроется какая-нибудь истина, которая смешает репутацию мистера Тирольда с грязью и я больше не увижу его ни в академии, ни где-либо еще.

Как и в мою первую поездку в кромобиле, я наблюдала из окна за жизнью на городских улочках. Время позднее, но прохожие будто и не торопились домой. Они не спеша прогуливались по дорожкам, заходили в магазины с пестрыми витринами, несли бумажные пакеты со съестным. Одни смеялись, другие жались друг к дружке, иные что-то бурно обсуждали, активно жестикулируя руками. Общая атмосфера беззаботности вызвала у меня улыбку.

— Мне нравится название «Фея и злой колдун», — Невилл так соблазнительно растягивал слова, точно мы собирались на неприличный фильм. — Останови.

— Неви-и-и-илл, — я вновь разволновалась. В машине тепло, уютно и даже безопасно. «Может мы просто поездим по городу и вернемся обратно?» — с этим вопросом в голове, я посмотрела на Невилла. Он, судя по всему, догадался, о чем я думала.

— Пойдем купим билеты, — он кивнул в сторону кассы. — Это по моей самой любимой сказке. Надеюсь, тебе понравится.

Движущиеся картинки — совсем не то словосочетание, которым можно описать кино. Это буквально то, что видишь в жизни, только происходит на плоской белой поверхности. На меня накатывало волнение всякий раз, когда на экране происходило какое-либо действие. Я думала, что люди, феи, или огромные горные тролли выпадут прямо на нас. Лишь отсутствие должного объема спасало от паники. А еще рука Невилла…

Мы сидели на последнем ряду. И по началу я наивно полагала, что выбор места сделан из соображений безопасности. Спинки сидений упирались в стену значит сзади никто не подойдет. Справа и слева два выхода на уровне предпоследних рядом. Они хорошо просматривались с нашей позиции. Конечно, этого мало, но я знала, что где-то еще расположились наши охранники.

Я не стала стесняться и выпустила Фрости из колбы, не беспокоясь о противозаконности моего поступка. Невилл мое решение поддержал. Вокруг творилось слишком много беззакония, и потому подобная выходка перестала казаться мне чем-то неправильным.

Я понимала, что так нельзя. Что подсудное поведение других не повод нарушать порядки, но не могла иначе. Мне хотелось чувствовать себя в безопасности, хотелось, чтобы мы, я и Невилл, а также окружающие нас невинные люди не пострадали.

К тому же, я доверяла Фрости. Айсер провел со мной около двух суток, потому что его колба оказалась испорченной. За это время он ни разу никому не причинил вреда. Разве что чуток бесился, и вредничал по поводу мороженного. Но я верила Фрости, верила в его преданность.

Единственное, что могло подвести Фрости, так это его категория. Низший демон вряд ли одолеет демона среднего уровня, и со стопроцентной вероятностью не сможет победить высшего. Все дело в том, что чем ниже и слабее демон, тем больше в нем человеческого.

Низших демонов легче всего приручить. Они могли стать преданными фамильярами. Высшие — непокорные машины для убийств. Только сила и воля хозяина способна заставить их действовать по указу человека. Именно поэтому добровольный приход ко мне Ламии — высшей демоницы арканы смерти, — до сих пор будоражил мое воображения. Я не могла разобраться какова причина. В том, что я сипуха — послушница богини смерти? Или же из-за того кровавого ритуала в детстве? А может это просто какая-то странная ошибка?

Примерно неделю назад мы с Невиллом решились вызвать ее из колбы, чтобы спросить. Ведь нет ничего проще, чем узнать от самой демоницы причину отдать себя в услужение. Ламия лишь злилась и повторяла: «Ты — хозяйка». Возможно, будь у меня больше сил, влияния или умения воздействовать, то она бы дала ответ. Хотя приказ вернуться в колбу ламия выполнила безропотно. Возможно, демон просто не понимала глубины моего вопроса и поэтому впадала в агрессию.

Как бы то ни было брать ламию с собой, я побаивалась. Одно дело слабенький демон льда, а другое высшая демоница смерти. Да и у Фрости была одна, но очень важная особенность — невидимость. Сливаясь с окружением, он лишь оставлял ненавязчивое ощущение холодка.

В первые двадцать минут фильма волнение разыгралось так сильно, что по лбу скатилась капелька пота. Одежда казалась тесной, зал слишком темным, окружающие (основная аудитория это были пары наподобие нас) слишком подозрительными. Я метала взгляд от одного входа к другому, всматривалась лица посторонних, прислушивалась ко всему. Дышать становилось все труднее, и паника затягивалась вокруг шеи тугим узлом.

В какой-то момент Невилл вальяжно откинулся на спинку и по-собственнически обнял меня за плечи.

— Выдохни, Лу, — прошептал он. — Все в порядке. Никто не знает, что мы здесь.

— Да, но может среди… — я повернулась к нему, чтобы высказаться обо всем, но он играючи коснулся моих губ указательным пальцем, заставив умолкнуть.

— Тише, — его рука сжала плечо.

Это был намек, что не стоит говорить о своих подозрениях на людях. Что ж, он прав.

Выпрямившись, Невилл приблизился ко мне, одновременно притянув к себе. Если бы не жесткий подлокотник, то наши бедра непременно бы соприкоснулись. Его теплые губы тронули щеки. Как не кстати я вспомнила о том, что именно эти губы делали с моим телом сегодня днем. Румянец пополз по коже.

— Не привлекай к себе лишнего внимания, — его шепот вызвал волну трепетных мурашек, которые сбежали от лопаток до поясницы.

Я едва кивнула, и тут мой взор упал на пару, что сидела справа от Невилла. Они горячо целовались, совершенно не обращая внимания на кино. Невилла проследил за моим взглядом. Тусклого света вполне хватило для того, чтобы рассмотреть его лукавую улыбку.

— Мы пришли смотреть кино, — выпалила я на одном дыхании, остро ощутив пробежавшее между нами желание. Идея страстно целоваться среди кучи незнакомцев не шибко привлекала меня. Может в этом есть что-то невероятное, но совесть вопила не делать этого. Это слишком неприлично.

— Так и смотри кино, — Невилл вновь одарил меня хитрой улыбкой. Он откинулся на сидение, тоже потянув меня к спинке.