Полуночная академия. Желанная для волка

Глава 18

Луиза

Возвращаться к Невиллу, чтобы поговорить о ректоре, не стала. Еще успеется. А пока надо вернуться к занятиям. Каким бы противным не казался ректор, в одном он был несомненно прав. За пропуски меня могут не допустить к экзаменам.

Сегодня я могла бы оправдать свое отсутствие утренним происшествием. Однако злоупотреблять доверием преподавателей не хотелось. Я ведь не пострадала. Только немного кровь из носа пошла, а еще кисть болела после пощечины Родерику.

Так что, переведя дыхание после разговора с мистером Тирольдом, поспешила на философию. По пути думала о случившемся. И за что это Невиллу могут дать срок? За драку? Но ведь он защищал меня. Вдобавок, Родерик сам нападал на него. Мой бывший жених вполне мог остановиться. Даже не мог, а должен был. Родерик все-таки преподаватель как-никак.

С другой стороны, зачем ректору бросать пустые угрозы?

Эта мысль беспокоила меня всю пару. Размышления о вине Невилла затмили все остальные переживания. Странно, но, когда над нами нависла угроза извне, я резко осознала насколько он мне дорог. Как же страшно его потерять! Невилл стал единственным, кто приносил в мою жизнь спокойствие и чувство безопасности, которых так не хватало. Что же будет, если судьба разлучит нас?

— Ну как все прошло? Невилла хоть не отчислили? — спросила Лина, как только прозвенел колокол. На философии любые разговоры жестоко пресекались, так что подруге пришлось дождаться десятиминутного перерыва, чтобы все разузнать.

— Нет, — я принялась вертеть тетрадь в руках, чтобы не разнервничаться. — Пока нет.

Потом шепотом пересказала то, что услышала от ректора.

— Драки конечно запрещены на территории академии, но ведь Кросман начал первым. Я могу это подтвердить. Я все видела. Да и другие тоже, — задумчиво произнесла она. — Даже эта стайка волчиц. Готова на свои клыки поспорить, они тоже будут за Невилла свидетельствовать. Ты только взгляни на них.

Аудитория была сделана амфитеатром. Мы с Линой сидели на шестом ряду, а Аннабель и компания на первом. Они вечно любили выделиться перед всеми, особенно перед преподавателями, чтобы заработать себе дополнительные очки расположения.

— Они выглядят напуганными. А еще постоянно шепчутся и озираются. Наверно, ждут, когда он появится, — заметила Лина и покачала головой. — Не понимаю, что такого Невилл мог сделать, чтобы мы этого не заметили.

— Я тоже.

Лина едва улыбнулась, а потом, переведя взгляд на мои дрожащие руки, взяла за предплечье.

— Все будет хорошо.

— Угу.

Началась вторая пара по философии, а Невилл все не появлялся. Я разнервничалась. Не стоило строить из себя порядочную студентку и возвращаться на занятия. Надо было вернуться к нему и поговорить. Вдруг я больше не увижу его. Ни сегодня, ни завтра. Что, если его уже увезли в отдел полиции или еще куда?

Лектор что-то говорил о древних учениях, я же смотрела на большую чернильную кляксу, въевшуюся от времени в дерево, и думала, что ужасно поступила. Эгоистично хуже некуда. Он меня защитил от Родерика, избавил от навязанного жениха, а я… А я пошла на философию вместо благодарности.

Только я ощутила горестный толчок в груди, как на парту рядом со мной опустилась широкая мужская ладонь.

— Подвинься, принцесса.

Это был Невилл и он только что назвал меня принцессой. Впервые. Никогда не думала, что такое банальное прозвище может прозвучать так приятно.

Видимо, он зашел в аудитории с другого входа и спустился по лесенке к нашему ряду сзади. От радости видеть его здесь, в аудитории, я подскочила и присела на Лину. Та, что-то проворчала и сдвинулась по лавке влево.

— Вижу, что рада, — прошептал он, коснувшись ногой моего бедра.

Меня обдало жаром. И как теперь высидеть пару? Выпрямившись, я украдкой взглянула на Невилла. Солнце заиграло в его растрепанных волосах, которые он старательно пытался пригладить рукой.

— У тебя все нормально? — поинтересовалась я, хоть вид у него был самый что ни на есть довольный.

— Да, — бросил он с улыбкой. — Пришлось сделать пару звонков. Посоветоваться.

— Но тебя не отчислили?

— Пока нет.

«Пока» встало поперек горла. Почему Невилл выглядит таким веселым, раз все настолько серьезно? Что происходит?

— Отец в бешенстве. Даже приедет меня навестить, — усмехнулся он.

— Сюда? — я чувствовала, что Невилл не договаривает. И много чего не договаривает.

— Нет, Лу, в столицу. Завтра я уезжаю.

Сердце сжалось от страха. Мне казалось, что в те минуты оно перестало биться. Преподаватель сделал нам замечание, пригрозив выгнать с занятия. Невилл лишь хмыкнул. А я находилась в таком оцепенении, что вряд ли произнесла бы еще хоть слово.

Чувство несправедливости окатило с головой, точно на меня вылили ведро ледяной воды. Это что же получается? Родерик спровоцировал и разыграл из себя жертву, а виноват Невилл? В чем?

Мне ужасно хотелось расспросить Невилла здесь и сейчас. Я посмотрела на лектора. Он явно был погружен в древние учения. Стоя за трибуной, он ораторствовал так, будто призывал нас выходить на улицу и протестовать против императора. То и дело взмахивал руками и поправлял очки. У него даже рукав сюртука задрался.

— В чем тебя обвиняют? — не выдержала я. Лина, кстати, тоже повернулась к нам.

Невилл тяжко вздохнул.

— Родерик больше не может принимать обличье медведя.

Я застыла, глядя в карие глаза. В них промелькнули янтарные крапинки.

— Но как такое возможно? Ты же…

Он покачал головой, слабо улыбнулся и легонько толкнул меня ногой.

— Я ничего такого не делал. Я только хотел проучить его и заставить отказаться от тебя.

— Мистер Андерсон, мисс Флоренс, один из вас должен выйти из аудитории, — гневно бросил преподаватель.

Невилл поднялся.

— Я пойду, принцесса. А ты сиди, слушай. Как по мне, Корней нес всякую чушь о процветании общества. Я не переношу россказни об общих женах, — уходить так же тихо, как пришел он не собирался. Спустился по лестнице и с самодовольным видом прошел мимо преподавателя. Тот ничего не сказал.

Лина дернула меня за рукав и кивнула в сторону уходящего Невилла. Я не совсем поняла, что она имела в виду.

— Иди, чего ты сидишь? Мало ли что еще произойдет. Тебе нужно поговорить с ним. Корней и вправду всякую чушь молол языком. У него просто жены никогда не было, вот ему и хотелось, чтобы женщины были общими, — пробурчала она.

Что ж, в иной раз я бы осталась. Но не сейчас. Поэтому поднялась и запихнула учебник с конспектами в сумку. Преподаватель оторопел.

— Мисс Флоренс, а вы куда?

Я облизала губы, чувствуя, что от волнения начинает тошнить. Но, а что еще оставалось делать? Вдруг у нас действительно больше не будет шанса для разговора?

Конечно, можно было притвориться. Сказать, что стало плохо. Разыграть маленькое представление с носовым кровотечением и отправиться в больничное крыло. Но я не умела играть, а еще врать. Из академии за самовольный уход не отчислят. Просто поставят штрафной бал за прогул. Что ж, пусть это будет небольшим наказанием за то, что я не осталась и не поговорила с Невиллом изначально, как должны была сделать.

— Простите, мне надо, — я принялась спускаться по лестнице под всеобщее внимание. Возможно, я порчу репутацию хорошей студентки. Возможно, наживаю врага в лице преподавателя по философии. Но я уже сделала выбор. Потом останется лишь принять последствия.

— Ну, знаете, мисс Флоренс, — лектор склонился к бумагам и начал что-то писать. Я уже прошла мимо и вышла вслед за Невиллом.

В аудитории царила полная тишина, когда я закрывала за собой дверь.

— Зачем ты так, Лу? Я бы тебя подождал, — в голосе Невилла сквозило лукавство. Я не видела его, но была уверена, что он хитро улыбается. Как всегда обворожительно.

— Почему ты… — я начала задавать вопрос и разворачиваться, но договорить не успела.

Невилл обхватил меня за талию и резко развернул к себе. От неожиданности я охнула, чем он не преминул воспользоваться, накрыв мои губы своими. Глубокий поцелуй мгновенно довел до дрожи. Не знаю, что взяло верх сильнее. Неожиданность или мысль, что прямо сейчас за дверью идет лекция, с которой я так бессовестно ушла.

Все ощущалось намного острее, чем прежде. Совсем не походило на тот поцелуй на студенческой вечеринке. Он был требовательный, властный и настолько жаркий, что я еле стояла на ногах. Тело совершенно не слушалось. Колени подгибались, и Невилл, видимо ощутив, как я ускользаю, покрепче прижал к себе. Сердце громко билось в ушах, дыхание сперло. В груди будто взрывался фейервек, рассыпаясь по телу мириадами жгучих искорок. Одной рукой я ухватилась за его блейзер, вторая продолжала сжимать лямки сумки.

— Нам… надо… поговорить, — прошептала я, стараясь успокоиться.

— Пойдем, принцесса.

Опять? Зачем он так говорит? Эта фраза заставляет меня чувствовать себя как-то по-особенному. Что в ней такого⁈

Забрав мою сумку, Невилл увлек меня за собой. Это сумасшествие. Настоящее безумие, о котором в приюте говорили только шепотом. Раньше я не понимала их метаний, но теперь знала насколько жестоким может быть соблазн.

Невилл увлекал меня дальше по коридору. Я шла неровной походкой, все время оборачиваясь назад. Наружу рвался нервный смешок. Не знаю, чего именно я боялась больше. Того, что нас увидят или же, наоборот, никто не помешает нам.

На губах горел поцелуй, разливаясь под кожей бурлящим блаженством. Я жаждала еще. Хотелось большего, лишь самую малость: побыть подольше в его крепких объятиях, вдохнуть аромат кожи, позволить целовать себя снова и снова.

В то же время, собственные желания пугали меня. Как и целеустремленность Невилла. Я не знала, как именно он истолковал мою просьбу поговорить, куда вел и зачем. Влечение вперемежку с волнением заставляли сердце неистово биться в ушах, заглушая посторонние шорохи.

Невилл резко остановился, из-за чего я влетела в него, ударившись носом в плечо.

— Ой, — потерла лицо, разгоняя слабую боль.

— Давай сюда, — он будто и не почувствовал удара. Взялся за ручку, отворил дверь и заглянул. — Здесь никого.

Невилл потянул меня за собой. Я лишь успела бегло оглядеться. Мы оказались в маленькой полузаброшенной аудитории, которую использовали под склад всякого барахла. Парты сдвинуты, доски нет, возле окна наставлены шкафчики, вдоль другой стены тянулись пустующую стеллажи.

Моя сумка с учебниками улетела на ближайшую парту. От стука я вздрогнула. Страх взял верх в борьбе с искушением. Мне резко перехотелось оставаться с ним наедине. Шаг назад, к двери.

Невилл не заметил и этого. Он круто развернулся и вновь притянул к себе. Его теплые губы впились в мои, влажный язык проворно скользнул в рот.

Это был сладкий опьяняющий плен. Мои ладони уперлись в широкие плечи, но как-то слабо. Хотелось ли сопротивляться? И да, и нет. Какая-то часть меня запротестовала, взбунтовалась против столь ярой настойчивости. Другая желала подчиняться, позволять делать с собой все, что угодно.

Природа силилась взять свое. Ноги слабли, тело становилась ватным под его натиском. Невилл крепко обнял меня одной рукой. Видимо, чувствовал мое слабое сопротивление. Не держи он меня так, я бы уже отступилась. Вторая опустилась вниз, к бедру. Пальцы стали перебирать ткань юбку, приподнимая край.

— Нев… — вырвалось у меня между поцелуями. Не знаю, что конкретно мне хотелось сказать, но Невилл все равно не дал.

— Лу, — игриво бросил он, вновь алчно впившись в мои губы.

Форменная юбка академии длиной была ниже колена, так что когда я ощутила слабый холодок на бедре, то мыкнула. Значит он добрался до подола. Посильнее уперлась ладонями в плечи, и Невилл каким-то проворным движением сделал так, что мои руки скользнули вперед и обвили его шею.

— Невилл, я… — теплая широкая ладонь накрыла ту часть бедра, где заканчивался чулок. Пальцы проникли под ткань и потянули вниз. Сотни пробегающих по телу мурашек превратились в крошечные искорки в этот момент. Блаженство разлилось бурлящей рекой по венам. — Невилл.

— Да, Луиза? — на мгновение он оторвался от моих губ, чтобы подхватить под ягодицами и поднять над собой. Оказавшись выше, я заглянула ему в глаза. В них разливался янтарь. Одновременно мягкий и пламенный. Никогда прежде я не испытывала на себе такого взгляда, а потому невольно залюбовалась. Это был мой шанс поговорить с ним, попросить остановится, и я глупо потеряла его, заглянув в янтарную бездну.

Моя грудь оказалась на уровне его рта. Даже сквозь рубашку и плотный лиф, я чувствовала его горячее дыхание.

Это безумие. Мгновение назад мне хотелось остановить его, а теперь я не желала ничего другого, кроме как ощутить его губы на груди.

Невилл бережно усадил меня на парту, коснувшись лбом ключицы. Он часто дышал. Мы соприкасались телами в самых сокровенных местах, и я чувствовала, как дрожало его тело. Ощущала, как раздирали желания.

На ум пришла утренняя картина, где Невилл стоял передо мной полностью обнаженным. Как вовремя. От мысли, что сейчас упирается через штанину мне во внутреннюю поверхностью бедра, я прикусила губу, чтобы не издать стон.

— Не хочу оставлять тебя в академии, — он припал губами к рубашке туда, где находилась самая чувствительная часть груди.

— А зачем ты уезжаешь?

Его ладони легли на поясницу, а пальцы принялись поглаживать через ткань юбки. В иной раз, мне бы стало смешно от подобной щекотки, но тело стало слишком чувствительным, но прикосновения вызвали иную реакцию.

— Нужно снять с себя все подозрения, — Невилл перешел к другой груди, но целовать белоснежную ткань не стал. Остановился в дюйме.

— Но ты же ничего не сделал, — я нежно коснулась его лица пальцами, побуждая взглянуть на меня. — Это всего лишь драка. А Родерик… лишить его звериной ипостаси мог кто-нибудь другой. Уже после драки.

Невилл выпрямился. Его лицо оказалось напротив моего.

— Скорее всего, так оно и было, — он нежно взял мою ладонь своей и принялся поглаживать между пальцами.

— Тогда зачем ехать?

Мелькнула мысль, что, если он уедет, мы больше не увидимся.

— Ты же знаешь, что меня обвиняли в массовом убийстве, — в его голосе сквозила горечь, а мне стало стыдно за ту обиду, которую испытывала к нему.

— Прости, — вырвалось у меня. — За то, что дулась.

— Ничего, — он поднял вторую руку и нежно коснулся пальцами моей щеки. — Я понимаю твою реакцию. В ту ночь погибли твои родители.

Я взглянула Невиллу в глаза. Мне нравилось, что они становились янтарными в моменты наших… прикосновений. Было в этом, что-то чарующее.

— Так зачем ехать? — я вернулась к основной проблеме.

— Никто не знает, почему я выжил в ту ночь. Полиция считает, что возможно у меня есть дар отнимать звериную ипостась у оборотней. Возможно, он пробудился только что. Возможно, я его скрывал, — он накрыл мою ладонь обеими руками, поднес к своим губам и подул на кончики моих пальцев. Меня бросило в жар от удовольствия. — У них много догадок. Они хотят проверить их.

— Как? — спросила, понимая заранее, что вряд ли мне понравится ответ.

— Обряд магического разложения.

— О, нет.

Невилл как-то хищно на меня посмотрел, а затем поцеловал подушечку указательного пальца.

— Не переживай, — мягкие полные губы коснулись среднего пальца. — Это терпимо, — безымянный, — Они не допустят, чтобы мне стало плохо. — мизинец. — За это им самим светит срок.

Я облизала пересохшие губы, наблюдая за тем, как Невилл поднес ко рту кисть и коснулся кончиком языка кожи. Мои ноги заметно задрожали, что не утаилось от его внимания. Мужчина лукаво улыбнулся.

— Но, как же… Я слышала, что после такого обряда люди сходили с ума. Что это делало их калеками, — и много-много других последствий, о которых мое сердце сжималось от страха.

Невилл закатил глаза.

— Не стоит об этом беспокоится, поверь мне, ладно? — он выпустил мою руку. — Я больше переживаю за то, как оставлю тебя здесь одну.

— Да я… справлюсь. Обещаю, — мне очень хотелось придать голосу спокойствия и нужной уверенности, но вышло неправдоподобно. — Изучу прием волшебного щелбана.

Я театрально ударила его между бровей. Конечно, ничего не произошло. Невилл покачал головой.

— Этому приему годами учатся.

Я не знала, как убедить его, что все будет хорошо. Сама не верила. Больше всего беспокоил ректор, который собирался устроить личный экзамен. Об этом, кстати говоря, я так и не рассказала Невиллу. Что ж, теперь и не буду. Хватит ему проблем со мной.

— Сколько по времени тебя не будет?

— Две недели максимум. Надеюсь, управлюсь за десять дней. Может за семь.

— А если они обнаружат дар… — я вовремя остановилась, потому что мы оба понимали, что последуют, если у Невилла обнаружат эту способность.

Я опустила взгляд вниз, испытывая ужасную боль на сердце. Будто кто-то скреб по нему кончиком иголки.

— Эй, — он накрыл мои щеки своими ладонями, — пусть еще докажут, что это я сделал. Лу, мы так просто не сдадимся.

— Да… — мне было страшно посмотреть ему в глаза. Не хотелось показывать свой страх, не хотелось заразить его своим пессимизмом. Он-то молодец, имеет боевой настрой. А я — размазня.

— Лу, — он вплотную приблизился ко мне, заставив взглянуть на себя. — Мы с тобой не можем сдаться. Не можем. Ты же пойми, это все не случайно. Это провокация. Этот пахучий медведь специально устроился сюда работать. А кто стоит за всем этим? Ректор. Дракоша преследует какую-то цель. Но я пока не знаю.

— То же верно, — я слабо улыбнулась, ощущая, как горят щеки от его нежных прикосновений.

— Пока буду в столице постараюсь узнать побольше о нем. Кое-какие связи у меня есть.

— Община? — предположила я, и Невилл кивнул.

— Да-а, я все-таки наследник. Так что пока могу принять их защиту и помощь.

Это «пока» настораживало. Потому что это «пока» зависело от меня. Волчья община никогда не принимало птицу. От этого мне вновь стало грустно.

— Ну, хватит печалиться, — он легонько поцеловать меня в кончик носа. — А то так упустишь шанс.

— Какой шанс? — фраза чудодейственным образом отвлекла меня.

Невилл чуть отстранился. С лукавой улыбкой, он взялся за край задранной юбки.

— Такой, — его руки нависли над моими бедрами.

— Полетать сегодня вечером? — я глупо хихикнула, предчувствия новую порцию пылких поцелуев и прикосновений. Мы же не будем заходить дальше?

— Это обязательно, — он хитро улыбнулся.

Невилл потянулся ко мне за поцелуем. Я прикрыла глаза в ожидании его губ, но вместо теплоты чужого тела ощутила, как в носу что-то лопнуло.

— Луиза, — руки мужчины быстро переместились к моим щекам.

Я в испуге открыла глаза. Все закружилось, стало сливаться в одно кромешное месиво и темнеть. Живот сжался. Первый рвотный позыв оказался слабым, и содержимое желудка успело дойти лишь до гортани.

— Луиза!

Невилл звал меня. Но его голос звучал так отдаленно, словно между нами образовалась преграда из водной завесы. Тело не слушалось, хотя я все еще ощущала прикосновения мужчины. Он потряс меня, потрогал щеки, а потом взял на руки. Последнее, что я помню перед тем, как отключится, была лютая ругань.

Я пришла в сознание, лежа на койке в больничном крыле. Не успела толком прийти в себя, как надо мною нависли двое. Невилл и Лина.

— Ты отправишься летать прямо сейчас, — безоговорочно заявил он.

— И я пойду с вами, — таким же тоном заявила подруга.

Невилл с явным неудовольствием посмотрел на вампиршу. Лина поняла его недовольство без слов и тоже в долгу не осталось.

— Мало ли, что тебе в голову взбредет, волчара, — процедила она, прищурив глаза.

— О, а ты у нас мисс блюстительница нравственности появилась, клыкастая, — возмутился он.

Их короткая перепалка вызвала у меня смешок.

— Не ссорьтесь, — я не узнала собственный голос. Низкий, тихий и с надрывом. — Пойдем втроем.

Невилл слабо улыбнулся мне, хотя было заметно, что ему не очень нравилась идея брать с собой Лину. Возможно, он надеялся побыть со мной наедине перед отъездом. Но, сейчас, испытывая дикую слабость и головную боль, что терновым венцом оплетала голову, я хотела лишь одного — поскорее полетать.

— Как ты себя чувствуешь? Встать-то можешь? — обеспокоенно спросила Лина.

— Да… — я пошевелилась всем телом. — Думаю, что да. Только на занятия нужно сходить…

От моих слов Невилл тяжко вздохнул, а Лина закатила глаза.

— Занятия уже закончились. Уже ужин, — пояснила она.

— А через два часа отбой, — добавил мужчина.

Я хмыкнула. Теперь ясно, чего они так злились. Сидели здесь уже не первый час, успели поссориться. И недовольство Невилла понятно. Не так уж много времени нам осталось до расставания.

— Мы еле-еле уговорили лекаршу не колоть тебе то лекарство, — Лина поднялась с места. — Это очень сильнодействующее средство. Симптомы ничем не снимешь. Вылечить тебя может только полет. Уж поверь мне, я-то на медицинском факультете учусь. Знаю.

— Верю, — вяло отозвалась я и действительно верила.

— Давай попробуем встать на ноги, — Невилл склонился ко мне, чтобы помочь.

Облокотившись на край, я спустила одну ногу, чтобы упереться.

— Помедленнее, — Лина тут же подхватила меня под голову.

Я скривилась от подступившей головной боли. Все в миг закружилось перед глазами. Мои помощники замерли, боясь пошевелиться. Оба смотрела мне в лицо.

— Тихо-тихо, — запричитала подруга. — Тьфу, неужели придется колоть…

— Глупости, — Невилл сказал, как отрезал. — Никаких уколов.

Мужчина вновь склонился ко мне, но в этот раз не для того, чтобы помочь подняться, а, чтобы взять на руки.

— Лина, возьми вон тот плед, — скомандовал он, выпрямившись. Я тут же обхватила его за шею и прижалась. — Раз уж идешь с нами, то поможешь Луизе с переодеваниями.

Подруга проворчала что-то нечленораздельное. Я же предпочла промолчать. Любые слова только усиливают стыд. А мне было очень стыдно перед друзьями за столько причиненных неудобств. Возятся со мной, как со смертельно больной. Нет, хуже, как с маленький глупым ребенком.

— Ох, мистер Андерсон, ну и выпала вам доля носить девушку на руках по всей академии.

Я не видела лекаря, но точно знала, что голос принадлежит ей.

— Вполне приятная доля, — буркнул он, и мы покинули больничное крыло.