Под светом твоей звезды

Глава 23

Полет назад не занял много времени, но не обошелся без инцидента. Ветер усилился, волосы противно лезли в глаза, почти полностью заслоняя обзор. Я мерзла и мечтала поскорее добраться до Храма. Остальные же, будто не замечая штормовых порывов, резвились и играли в догонялки. Я видела, как Антана с Айзиком, смеясь, летают наперегонки, а Олиния кружится с Дейном. Как спокойный Марк держит Малию за руку, а Лана, активно жестикулируя, пытается что-то объяснить Синте. Я отметила все это вскользь, пристально наблюдая при этом за другим. Тей. Прекрасный в окружении сильв он как всегда летел первым и невольно приковывал к себе взгляд.

Внезапно пришла отстраненная мысль: «Даже когда он не умел летать, полет все равно чувствовался в каждом его движении». Более того, сопровождая мысль, возник образ, не зрительный, а как будто слепок ощущений. До конца быть уверенной, что относился он к Тею, я не могла, но что-то внутри несомненно откликнулось на испытанное. Я тряхнула головой и попыталась вернуть себе здравомыслие.

«Ведь Тей летал всегда. Да и вообще, раньше я его не знала!»

Пришедшая вслед за этим иррациональная убежденность в обратном окончательно выбила меня из колеи. Я растерялась от собственных ощущений, волосы в очередной раз залепили глаза, и я на полной скорости врезалась в кого-то парящего впереди, кажется, в Нира. Не знаю, сильно ли досталось парню, у меня потемнело в глазах, и я полетела вниз. Не решила снижаться, а в самом деле потеряла контроль над ситуацией и начала падать. Возможно, я успела бы вспомнить о сильвах и велеть им нести меня, но подлетевший Тей не позволил проверить это. Слава богам, не позволил. Он подхватил меня на руки и стал медленно опускаться.

– Ты в порядке? – спросил он в самое ухо.

– Да. Спасибо, – кивнула я. – Наверное, мне стоит еще поучиться летать. Особенно в такой ветер, – добавила я, оказавшись на земле.

– Поверь, не все «вставшие на крыло» осваиваются в небе так быстро. Это же твой первый день!

Остальная группа, заметив наш маневр, зависла в небе.

– Летите! – крикнул им Тей. – Мы дойдем пешком, тут уже недалеко.

– Хорошо, – откликнулся Айзик и махнул рукой.

– Вы тоже учитесь летать? – спросила я удивленно, наблюдая, как удаляется группа. Раньше мне такая мысль в голову не приходила.

– Конечно. Дети не умеют летать, лишь в исключительных случаях им удается приручить сильв. Стихийные духи предпочитают иметь дело со взрослыми. По крайней мере, когда речь идет о полетах.

– Интересно. Илия уже не ребенок.

– Илия – другое. Люди, живущие в закрытых городах, пока не способны к общению с сильвами. Но таких немного.

– Трудно понять. Знаешь… – начала было я о другом.

– Я хотел тебе сказать… – произнес Тей почти одновременно со мной.

– Я хотела… – по инерции продолжила я фразу. Тей хмыкнул.

– Тогда ты первая, – сказал он, улыбаясь.

– Ты уже говорил с Учителем? – спросила я о том, что не давало мне покоя.

– Да. Что-то случилось?

– Видимо, он не сказал. То растение ужалило тебя по моей вине.

– Глупости, Женя. Актафий рассказал в общих чертах. Или ты желала мне зла?

– Конечно, нет!

– Вот видишь, – хитро прищурился Тей. – Тогда забудь думать о своей вине! То, что ты совершила, это помогла мне вернуться. И мне стыдно, что я до сих пор не поблагодарил тебя за это. Как у тебя получилось?

– Кажется, теперь у меня своих сил не меньше, чем у всех. Не знаю, почему именно сейчас…

Тей остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Да уж, я, похоже, еще не до конца пришел в себя, раз не заметил такого! Ты полна, и аура твоя безупречна!

– Наверное. Думаю, я просто знала, что нужно делать, и смогла на этот раз сама поделиться с тобой, – пробормотала я, немного смутившись.

Тей, успевший сделать пару шагов, развернулся и некоторое время молча смотрел мне прямо в глаза. Если бы не разделявшее нас расстояние, я бы решила, что он хочет поцеловать меня. Или это после вчерашнего его типично сказочного пробуждения у меня такие мысли в голове бродят? Так или иначе, Тей лишь шепнул тихое «спасибо» и пошел дальше.

Больше мы друг другу ничего не сказали.

Той ночью не было тьмы, снов или видений, ко мне пришел сам Хранящий Мудрость. Именно не приснился, а пришел в сон. Я смотрела на него и не могла отделаться от ощущения дежавю. Сантан в светлых одеждах и ореоле сияния казался моложе и… таким знакомым!

– Метка сгорела, – сказал он. – От нее не осталось и следа.

– Правда? Значит, тьма подобраться больше не сможет? Это ведь не сон?

– Зависит от того, что называть сном, – улыбнулся Сантан. – Ты спишь, но разговор наш вполне реален.

– Я все вспомню?

– По пробуждению? Конечно, ты будешь помнить. Как я вижу, порванная привязка к Источнику успешно возобновилась. Я очень рад за тебя. Теперь все пойдет намного быстрее.

– Я научилась летать, – сказала я, даже не удивившись, с чего вдруг мне захотелось поделиться этой новостью.

– Прекрасно. Ты возвращаешься к нам, Жан… Женевьева. Думаю, ты уже можешь безболезненно выдержать мое присутствие, но пока я буду приходить к тебе именно так, когда ты наиболее восприимчива и не закрепощена текущим.

– У меня все чаще возникает ощущение, что я чего-то не знаю. Чего-то не помню… о себе.

– Ты узнаешь ответы на все вопросы. Со временем. Обещаю.

Проснувшись, я вспомнила того, кто так же, как Сантан, приходил ко мне во сны. Темный. Он – единственный, рядом с кем я видела тьму. Несомненно, именно он наградил меня меткой. Или не он, а кто-то из его сподручных. Не тот ли странный тип в метро? Но зачем? Не мог ведь он знать, что я полечу на другую планету. Я и сама этого не знала. Да и по большому счету сильных разрушений просочившаяся тьма Алантаиру не принесла. Бабочки, возможно, удушье Илии и плющ. Все могло закончиться очень плохо, если бы Тей не очнулся, но опять же: темный знать об этом никак не мог. Что тогда? Зачем вообще я ему понадобилась? Ответов у меня не было, как и возможности спросить его самого. Связи между нами, к счастью, больше не существовало.

Когда следующей ночью снова пришел Сантан, я поведала ему о своих догадках и сомнениях. Хранящий предположил, что те «служители тьмы», с которыми я столкнулась на Земле, цели проникновения на Алантаир не имели.

– Скорее всего, они лишь хотели отслеживать тебя. Быть может, воздействовать с целью привлечения на свою сторону, – произнес он, и мне почудилась горечь в его словах.

– Как же вышло, что это воздействие сработало и здесь? – спросила я растерянно.

– Пространство – ничто для тонкоматериальных явлений, – ответил Сантан, чуть улыбнувшись. – Полагаю, они почувствовали, где ты, и решили воспользоваться ситуаций, попытались привнести, протащить на Алантаир то, чему здесь не место. Больше возможностей у них не будет, просто забудь об этом. Теперь эта история позади.

Такой вывод не мог не радовать. Но… неужели я никогда не узнаю правды?

Моя жизнь стала еще насыщеннее. Днем я усердно училась, наверстывая все то, что не удавалось раньше. Ночью беседовала с Хранящим, понемногу познавая саму себя. Сантан говорил об идущих внутри меня настройках, об утончении души и вступившей в завершающую стадию перестройке нервной системы. Он предупреждал о вероятности сопровождающих ее эмоциональных скачках и как-то незаметно подводил к окончательному принятию того, что я – Страж Луча.

Погода не радовала, сильных бурь не случалось, но снаружи было пасмурно и тоскливо. В итоге много времени мы проводили в учебных залах Храма. Кроме того, сразу после первого ночного разговора с Хранящим руководить занятиями вновь стал Актафий. Насколько я поняла, до моего появления основная часть уроков проходила именно в Храме, из чего следовало – все возвращалось на круги своя. Но обмануться этой внешней уравновешенность не получалось. С каждым днем я все острее чувствовала нарастающее напряжение. Казалось, со дня на день оно достигнет апогея и разразится взрывом.

Мы, Стражи, обязаны в скором времени исполнить возложенное на нас. Но готовы ли мы? Я – точно нет. Я – слабое звено, которое может разрушить заведенную цепочку действий.

Хранящий не поднимал тему необходимости моего знакомства с Кристаллом. Пройдя ритуал, я узнала бы цвет своего Луча и, так сказать, узаконила наличие подходящей для себя пары. Сантан же обещал, что никто не посмеет навязывать мне избранника. Но при этом я отчетливо осознавала, что без этого механизм пробуждения силы объединенных Лучей попросту не сработает. Получался замкнутый круг, разорвать который ни мне, ни кому-либо еще было не под силу, а потому мы с этим абстрактным «кем-нибудь» ничего и не делали. А напряжение тем временем росло.

Я старалась отвлечься от неразрешимых вопросов, да и вообще чувствовала себя теперь намного комфортнее в среде избранных, и свободное от занятий время больше не проводила, сидя у себя в комнате и изредка навещая Игошку. Я взялась за обследование Храма и нашла немало интересного, даже несмотря на то, что сопровождающих брала с собой не всегда. Самой ценной находкой явился Вестник, о котором рассказывала Илия. И как раз об Илии я подумала, догадавшись, что за агрегат передо мной.

Девушка с каждым днем лучилась счастьем все меньше, и постепенно улыбка ее померкла вовсе. Там, на Земле, в своей прежней жизни я никогда не интересовалась эмоциональным состоянием окружающих меня людей. Если только оно не играло мне на руку, давая возможность насладиться их силой, разумеется. Мне было безразлично, почему тот или иной человек грустен и уж тем более у меня ни разу не возникало желание его обрадовать. Здесь и сейчас все изменилось. Я изменилась, и мне больше было не все равно. Я хотела помочь и вернуть радость ее глазам.

Идеи на этот счет возникло две. Во-первых, я собиралась предложить Илии связаться с родными, по которым она наверняка скучала, успокоить их тем, что у нее все в порядке, и успокоиться этим самой. Во-вторых, решила научить ее летать на Игошке. Меня не останавливало даже то, что сама я научилась этому совсем недавно. К тому же и тут у меня имелись кое-какие мысли. Я обдумывала, как деликатно и ненавязчиво, но вместе с тем настойчиво попросить Антора подстраховать Илию в ее первых полетах.

Поскольку погода не располагала к подобному обучению, я пока ничего не сказала Илии об Игошке, решив дождаться более благоприятного момента.

Вестнику погода помехой не была. Встав пораньше, я сразу отправилась к Илии в домик, не сомневаясь – она не только проснулась, но и, скорее всего, успела позавтракать. Утро для нее начиналось даже раньше, чем для привычных к жизни в Храме учеников.

– Я нашла Вестник, – с порога огорошила я подругу.

– Ты так рано… – пробормотала она. – Светлого утра.

– Конечно, светлого, Илия! Вестник на месте, утро раннее, время есть. Ты не хочешь поговорить с родителями? Оставить им сообщение? Друзьям? Сестрам, братьям? Я ведь даже не знаю, много ли у тебя родных, но мне почему-то кажется, если бы у меня была родня, я бы захотела… Или нет?

– Ох, Женя. Конечно, я хочу! Просто боюсь, что они очень разочарованы, считают меня… предательницей, беглянкой, что не захотят ничего слышать обо мне!

– Какая чушь! Они ведь даже не знают, в порядке ли ты!

Илия совсем сникла.

– Мне так стыдно, – сказала она тихо. – Я должна была сказать хотя бы матери. Я постоянно думаю: наверное, мне стоит вернуться? Мне нравится тут безумно, но мысли о том, что я бросила их всех там… Это просто разрывает меня на части.

– Надо было раньше сказать мне. И про Вестник ты же лучше меня знаешь. Пойдем!

– Да. Ты права. Конечно! Спасибо, Женя! Не важно, осуждают они меня или нет, они ведь переживают, а я… Только сейчас идти рано, все только ушли на работу. Сообщение оставить можно, но если пойти вечером, то можно попытаться связаться напрямую.

– Хорошо. Без проблем. Пойдем вечером!

– Да. Ты так рано встала, я думала, ты любишь поспать подольше, – улыбнулась она, заметно расслабившись.

– Люблю. Или любила. Здесь спится намного крепче. Чем на Земле, я имею в виду. И по утрам вставать легче. Вы всегда просыпаетесь с первыми лучами?

– Не знаю. Я всегда поднимаюсь рано, моя семья тоже, а за всех сказать не могу. Каждый сам определяет свою потребность во сне. Ты успела поесть?

– Нет, я хотела отвести тебя к Вестнику.

– Тогда тебе, наверное, надо уходить, чтобы успеть до занятий? Или… не хочешь поесть у меня? Кроме фруктов и сока моски, правда, ничего нет, но в Храме не принято есть обработанную пищу.

– Ты о чем это? – заинтересовалась я. – В Храме не принято, а где-то едят что-то другое?

– Я не так много знаю, – рассмеялась Илия. – Совсем мало. Но в городе мы делали лепешки из перетертой цанги и пекли их на горячих камнях. И пили не только воду и соки, но и горячие отвары из трав. И некоторые плоды становятся мягче и вкуснее, если их запечь или натушить в небольшом количестве воды.

– Илия!!! Не верю своим ушам! Вы готовите?! Это же здорово! Как давно я не ела ничего приготовленного, ничего горячего!

Не то что бы я голодала, местные плоды были питательны и вкусны, но отведать чего-то более привычного хотелось неимоверно.

Эта новость так обрадовала меня, что несколько минут я просто ходила, подпрыгивая, по комнатке, выступающей в домике гостиной, и потому не сразу заметила гостя. Антор улыбнулся и кивнул, но вмешиваться в нашу беседу не стал. А я была слишком взбудораженной, чтобы обращать на него внимание.

– И ты могла бы найти и заварить эти травы, да? А овощи, ну то есть плоды эти, приготовить смогла бы?

– Конечно. Только для этого нужен огонь или специальная нагревающая пластина. Ну и кое-какая посуда. Здесь в этом нет надобности и потому ничего нет.

– То есть нет кухни, а если бы была, ты смогла готовить, так?

Я активнее заходила по комнате, раздумывая, кого можно попросить оборудовать небольшую кухоньку в этом домике, и представляя, как наконец-то пью горячий кофе. Те несколько пакетиков с сим божественным напитком так и лежали у меня без дела.

– Я могу с этим помочь, – вдруг сказал Антор.

Илия, смущенно улыбаясь, с обожанием посмотрела на Говорящего, а я – с подозрением на обоих. Неужели?!

К Вестнику мы все-таки сходили. Во время и после разговора Илия обливалась слезами и сияла улыбкой. Я тоже улыбалась, радуясь, что хотя бы у нее жизнь явно налаживается. Когда Илия ушла, мы с Мэл, которую я тоже позвала с нами, взялись за то, о чем договорились еще днем. Связались с кем-то вроде городского портного, точнее портной, и сделали заказ на необходимую одежду. Это оказалось несложно и весьма любопытно. Достаточно было послать собеседнице мысленный слепок своего тела и образы пожеланий.

Часть земной одежды я отдала Илии и теперь ощущала ее нехватку. К тому же не вся она годилась для местного климата и способа передвижения. Платья отпадали из-за невозможности летать в них, в джинсах в солнечную погоду частенько становилось жарко. Ну а больше ничего и не оставалось. По заверениям Мэл я могла просить все, что нужно, но наглеть сверх меры я не рискнула и для начала заказала легкие брюки, рубашку, что-то вроде комбинезона с широкими штанинами и купальник.

Слетать к морю хотелось очень сильно, даже невзирая на вероятность натолкнуться на странных ун, а вот смущать скромных алантаирцев видом своего белья – больше нет. Впрочем, купальник в моем представлении отличался от оного мало. Уловив волну удивления на последнее пожелание, я взяла паузу и обратилась к Мэл.

– Почему тогда у моря все так сильно удивились моему желанию искупаться? Только из-за неподобающей одежды?

Мэл немного смутилась, но собралась и мужественно ответила:

– Понимаешь, у нас не принято раздевалась прилюдно, тем более при мужчинах.

– Хм. А купаются как?

– Редко, – улыбнулась она. – И не в море. Это можно назвать врожденным страхом перед большой открытой водой. Моря несут в себе опасность. Мы купаемся иногда в небольших озерах или реках. И не все вместе. Девушки только с девушками.

– Мда, как все запущено, оказывается. Пару вам выбирает Кристалл, живете у всех на виду и в группе, и даже искупаться с парнем в одном озерце нельзя. Кошмар!

Мэл рассмеялась.

– Не все так плохо, Женя. Когда находишь того самого человека, то проводишь с ним много времени. А Кристалл утверждает выбор только в случае со Стражами. У остальных он лишь закрепляет союз, но не указывает на него. А как на Земле встречают свою половину?

– Трудно понять, что человек тот самый, если не имел возможности узнать его лучше. На Земле люди встречаются, влюбляются, расходятся. Большинство постоянно находятся в поиске. Но они выбирают сами!

– Мы тоже, Женя, – улыбнулась Малия. – Разве можно полюбить по принуждению?

Я покачала головой, затронутая не к месту тема не значилась в списке моих излюбленных. Настроение поползло вниз.

– Я не знаю, как объяснить, но, если хочешь, могу сама добавить костюм, в котором обычно купаются.

– Да, хорошо, пусть будет тоже, спасибо. И, Мэл, а часы заказать можно? При условии, что ты научишь меня ими пользоваться.

– Конечно. Только не у Мелинды. Впрочем, я попрошу ее, думаю, она сможет забрать часы и приложить их к одежде, чтобы нам не пришлось залетать в несколько мест.

Забрать заказ предстояло через несколько дней в городе. Перед тем, как идти к Вестнику, Мэл получила у Учителя разрешение на этот неблизкий полет. Актафий в свою очередь придумал совместить наше путешествие с очередным занятием. Теперь оставалось дождаться выполнения заказа и, выбрав подходящий с точки зрения погоды день, лететь. В связи с этим я озадачилась вопросом, как нести покупки? Подойдя еще раз к Вестнику, я послала образ средних размеров рюкзака с дополнительными ремешками на груди и талии. А, подумав, попросила еще пару похожих.

Дни текли пасмурные и дождливые, и в один из них я достала из сумки компьютер. Антана, уже наслышанная об этом чуде техники, после предложения им воспользоваться быстро собрала всех ребят. В небольшой уютный зал, предназначенный, судя по всему, как раз для совместного отдыха и внеучебных мероприятий пришел даже Учитель. А я задумалась, что показать. В отсутствие интернета выбор пал на просмотр фильма. Я посчитала правильным дать алантаирцам увидеть мой мир хотя бы в одной из его граней. Людей и их взаимоотношения, города, машины и обычные дни земной жизни. «Джони Мнемоник» и «Матрица» не слишком-то годились для этой цели. Единственным из имеющихся в памяти ноутбука фильмов без зашкаливающих спецэффектов, стрельбы и погонь оказался «Дом у озера». Не то чтобы я почитала картины подобного жанра, но когда-то мне очень нравился Киану, и этот неторопливый фильм о любви двух людей из разного времени, затесавшийся в мою фильмотеку, как нельзя лучше подходил случаю.

Каким-то чудом заряда аккумулятора хватило до самых титров. После чего жизнь ушла из ноутбука уже навсегда, а я выдохнула с облегчением. Уверенности в том, что смогла бы пересказать окончание фильма, у меня не было, да и не хотелось портить алантаирцам впечатление. А под впечатлением они оказались и под очень сильным. Сначала все просто молчали, потом осторожно заговорили, рассказывая о своих ощущениях, преобладало среди которых изумление. Под конец забросали меня вопросами обо всем необычном из увиденного. То есть практически обо всем. В результате вечерние занятия пришлось отменить. Когда же я иссякла в своих объяснениях всего и вся, будущие Стражи принялись рассказывать о театре мысли.

Оказалось, на Алантаире тоже есть место выдуманным историям. В так называемом театре мысли с помощью специальных аппаратов образы из воображения актеров проецируются прямо на сцену или записываются подобно нашему кинематографу. Наиболее сложной и впечатляющей техникой считается совместное творчество нескольких сознаний, каждое из которых отвечает за определенного героя. Сложность заключается в поддержании единства создаваемого вымышленного мира, ведь глазами разных людей он выглядит по-разному. Годами оттачивая свое мастерство, актеры мысли добиваются полной гармонии друг с другом и становятся способны улавливать малейшие колебания и диссонансы в общей картине.

Актафий пообещал, что как только условия станут более благоприятными, мы всей группой сходим в такой театр. Когда условия можно будет назвать таковыми, никто уточнять не решился.

Произошло в этот вечер и кое-что еще. Незначительное, но, как и все находящее отклик внутри, значимое. Ближе к концу фильма, когда я всерьез переживала о том, успеем ли мы досмотреть его до конца, и следила большей частью за реакцией алантаирцев, а не за идущем на экране, я поймала на себе взгляд Тея. В глубине его глаз плескалась непонятная тоска. Она пробуждала мою собственную, вынуждала чувствовать, скручивая и сжимая что-то важное и живое внутри. Меня тянуло к нему. В этом притяжении не было энергетической подоплеки. Я больше не нуждалось в его силе, но нуждалась в нем самом. Признание это не далось легко, но обманывать себя не имело смысла. Мне хотелось быть рядом. Хотелось вытравить эту тоску из его глаз. Подойти, сесть рядом и растопить ее своим теплом навсегда. Сделать так, чтобы его глаза улыбались, а губы… Я позволила себе слишком долго смотреть на него. Сам он тоже не отводил взгляд, словно пытаясь понять что-то, найти ответы внутри меня. А потом я почувствовала на себе еще один взгляд и, повернув голову, встретилась глазами с Антаной. Наши переглядывания с Теем не остались незамеченными. Именно в этот момент мне впервые необъяснимым образом стало жаль ее. Она – суженая, избранница Тея… Только отчего тогда сердце кричит об обратном?