Под светом твоей звезды

Глава 20

Тьма подбиралась все ближе, ее нити хищно и стремительно тянулись ко мне. Я хотела бежать, но чувствовала себя слишком слабой для сопротивления. Тьма знала это. Поиграв еще немного на моих нервах ложными выпадами и красивыми завихрениями, она проникла внутрь и прошла сквозь меня, оставив после себя ледяное ощущение полной опустошенности. А потом заговорил он. Мягким обволакивающим шепотом он звал к себе, на Землю. Манил и убеждал, вновь и вновь изматывая болезненной правдой: алантаирцам я нужна только как средство защитить их, чужую мне, планету. «Я так давно жду тебя… – повторял он проникновенно и настойчиво. – Ты совершила ошибку, признай… Тебе плохо с ними… Они ценят не тебя, а то, что ты можешь дать им. Я приму тебя такой, какая ты есть… Ты будешь хозяйкой своей судьбы!.. Будешь делать только то, что пожелаешь сама. Потребуй отправить тебя обратно! Почему ты до сих пор не сделала этого, глупышка?.. Зачем боялась меня?.. Еще не поздно. Я жду…»

Я проснулась от чувства неясной тревоги и какого-то шума. В душе царило смятение. Ничего не понимая после резкого пробуждения и не видя в темноте, я коснулась шара на стене, отвечающего за освещение, и в то же мгновение вспомнила, что в комнате не одна. Илия лежала на соседней кровати, ее глаза, явно ничего не видящие сейчас, были широко раскрыты, спина выгибалась дугой, а из горла вырывались хрипы. Она задыхалась, а я не представляла, что в таких случаях полагается делать! Я звала ее по имени и осторожно трясла за плечи, но это не помогало!

– Помогите! – закричала я, не понимая, куда бежать, кого звать, и боясь оставить девушку одну.

– Илия, Илия, дыши! – я положила руку ей на грудь и почувствовала, как она вдохнула! Спина ее медленно опустилась, а глаза закрылись, чтобы через пару секунд открыться снова и удивленно на меня посмотреть.

– Что случилось? – спросила она сипло.

– Не знаю, – ответила честно, и в этот момент дверь в комнату распахнулась.

– Что произошло? – спросил влетевший в нее растрепанный полуобнаженный Тей.

– Мы тебя услышали, – встревоженно сказала зашедшая следом Малия. За ней показались еще и Антана с Кайрой, но заходить они не стали.

– Вас Антана позвала? – растерялась я от подобного внимания и неожиданно смутилась: взгляд против воли натыкался на голый торс Тея. Весьма рельефный, надо сказать. – Я не надеялась, что через такие основательные стены можно хоть что-то услышать.

– Нет, не Антана. Мы услышали сами, только не через стены. Не суть, – отмахнулась Малия и подошла к Илии.

– Я не очень поняла. Она не могла дышать. Лежала с открытыми глазами, но как будто не в себе, ничего не видя. Я испугалась очень и не знала, что делать.

– О Единый! А я тебе говорил!

– Что говорил? – в миг рассердилась я. – Что девушке из закрытого города не место в Храме?! Все эти ваши порядки изрядно надоели мне! То нельзя, это нельзя, а на поверку все запреты и правила совершенно абсурдные!

– Просто ты не понимаешь их смысла и не слушаешь!

– Не слушаю? А нормально доходчиво объяснять ты не пробовал?!

– Ладно, – первым взял себя в руки алантаирец. – Мы об этом потом поговорим.

«Да уж, – подумала я. – Поговорили».

– Помощь еще нужна?

– Уже все хорошо, – сказала я не очень-то уверенно, меня и так потряхивало после пережитого ужаса, а тут еще и со всезнающим и наимудрейшим поскандалила.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он у испуганной девушки.

– Нормально. Горло немного болит.

– Странно. Но в любом случае, ночевать в Храме было плохой идеей.

– Простите, – пролепетала Илия и попыталась встать.

– Стоп, – на меня уставились непонимающе все находящиеся в комнате. – Ээ… то есть стоять. Ты никуда не пойдешь посреди ночи, Илия. Не знаю, почему тебе стало плохо, может, ты простудилась пока добиралась сюда? Так или иначе, выгонять тебя в ночь никто не будет и вообще не будет, – строго глянула я на Тея. – Сделаем все, как условились. Дождемся утра и пойдем к Учителю, а пока просто не будем ложиться спать. На всякий случай.

В конец растерявшаяся девушка переводила взгляд с меня на хмурого Тея.

– Хорошо. Если угроза миновала, то отложим все до утра, – сказал он и, поклонившись, вышел.

– Уф… Никогда не видела его таким грозным, – выдохнула Малия.

– Да? А мне так кажется, весьма в его духе. Хотя кричащим Тея я тоже еще не видела.

– С вами посидеть?

– Не надо, Мэл, иди спать. Прости, что разбудила. Как бы я это ни сделала, – улыбнулась я.

– Тебе не за что извиняться. Любой из нас всегда придет, если попадешь в беду. Не сомневайся.

Тейлондер

– Ооо… Что она со мной делает? – тихо простонал я, заходя в комнату.

– Кто? – раздался из темноты голос Айзика.

– Женевьева, конечно!

– И что она делает? – заинтересовался друг.

– Выводит меня из равновесия! Если бы звезды знали, что я – Страж Луча буду вести себя подобным недостойным образом в Храме, буду позволять себе говорить на повышенных тонах. Как ей это удается?! Я просто не понимаю! Ведь я знаю, что она практически не знакома с нашими порядками и должен быть снисходителен и терпелив, а я злюсь! Айзик, что мне делать?

– Вот это да, – протянул он. – Зато теперь у тебя есть возможность узнать себя с новой стороны. Мне вот уже очень любопытно, а Женевьева начинает нравиться все больше и больше.

– Ты издеваешься, да?

– И не думал. Не заостряй на этом внимания, Тей. Ей тяжело на чужой планете, где все не так, как она привыкла, непонятно, но нам и главным образом тебе тоже непросто. Отпусти напряжение. И не требуй от себя и от нее слишком многого. Она справится, вот увидишь, и еще удивит нас.

– Ну с этим у нее точно проблем нет.

– Как я понял, ты сейчас был у нее? Расскажешь, что там стряслось, из-за чего ты в таком вот виде, – он окинул красноречивым взглядом полуголого меня, – бегал среди ночи в девичью комнату?

– Расскажу, если ты окончательно передумал спать.

– При виде взбудораженного тебя сон мой улетучился бесследно. Рассказывай!

Женевьева

Когда Малия ушла, я открыла окно (благо никаких кровососущих насекомых здесь не водилось) и, закутавшись в тонкое одеяло, уселась с ногами на кровать.

– А чем ты занималась там, в том городе? – спросила я через некоторое время. Меня все сильнее начинало клонить в сон, да и сидеть просто так было скучно.

– Как и все, Женя. Жила, работала. Совершенно ничего интересного.

– Ну это тебе оно кажется неинтересным, а я с большим трудом представляю себе, как и чем живут обычные люди на этой планете. Мы сразу прилетели в Храм, и кроме него и моря я вообще ничего не видела!

– Понимаю. Стражей созвали более полугода назад для подготовки, об этом знают все, даже в закрытых городах.

– А откуда знают? – зацепилась я за возможность прояснить некоторые особенности местного быта. – Как передается информация?

– Вестники. Они установлены в Храмах, Школах и других общественных местах. О значимых событиях они извещают сами, а все остальное можно узнать по запросу. Просто прикладываешь руку и спрашиваешь то, что тебя интересует.

– Например?

– Ну… Ожидается ли в ближайшее время дождь и целесообразно ли делать посадки. К личным запросам я прибегала нечасто, никто из моей семьи не допущен к жизни за пределами города, а следовательно сообщений оставлять было некому. Самые важные сведения Вестник доносил и сам.

– Не видела здесь никакого Вестника.

– Он просто в другой части Храма. В эту часть жители все равно не допускаются. Да вам и нет особой необходимости слушать Вестник, вы узнаете обо всем первыми или сами являетесь темой его объявлений.

– А почему тебя интересовали дожди и посадки, ты этим занималась?

– Я привела для примера, – улыбнулась она. – Но ты права, именно этим я и занималась. Выращивала, собирала, потом формировала недельные корзины для семей и сама развозила. Каждый день. Я не жалуюсь, ты не подумай, мне нравилась моя работа, но всякий раз перед тем как идти спать я смотрела в ночное небо и спрашивала у звезд, такую ли судьбу они уготовили мне? Не должна ли я быть сейчас где-то в другом месте? Есть ли иное занятие, которым я смогу приносить пользу?

– И ты решила проверить?

– Да. Но, Женя, а если я неверно поняла их ответ? Что если я не должна была все бросать и идти неизвестно куда? Я ведь даже не попрощалась ни с кем, знала, что нельзя, знала, что они не поймут.

– Не сомневаюсь, что ты все сделала правильно. Движение – это жизнь, как у нас говорят. И не только в смысле здоровья тела. По мне так лучше куда-то идти и к чему-то стремиться, чем потом жалеть, что не попробовала. Даже если ничего не выгорит, это решение уже изменило тебя и твою жизнь.

– Могу ли я попросить тебя немного рассказать о себе и твоей планете? Это удивительно, что Стражем Луча, защитницей Алантаира призвали жительницу другой планеты и очень интересно.

– Если бы мне постоянно не напоминали, что я этот самый Страж, я бы никогда не поверила, что вы всерьез. Да я и сейчас не до конца верю. Так что спрашивать меня, как это получилось, бесполезно, я сама ничего не знаю. А о Земле могу рассказать. Только имей в виду, она сильно отличается от Алантаира. Не столько внешне, сколько укладом жизни.

И я, всегда не терпевшая долгих разговоров, принялась рассказывать. Глаза Илии светились непосредственным детским восторгом, не позволяющим мне остановиться. Я чувствовала живой отклик, и, пожалуй, впервые беседа доставляла мне такое удовольствие! Я намеренно не касалась тем, которые могли неприятно поразить слушательницу, из-за чего местами спотыкалась, подбирая слова. Потом поняла, что Илия с одинаковым интересом слушает все, что бы я ни принялась рассказывать. И глобальное, и самое незначительное. Когда после описания смены сезонов (во время которого лишний раз убедилась, что на Алантаире тепло всегда) я перешла на общественный транспорт, а затем как-то незаметно на домашних кошек, то неожиданно почувствовала, что с разговорами пора завязывать. Илия сидела так близко, была так восторжена, радостна и открыта, что во мне начал просыпаться самый настоящий голод. Первый раз с тех пор, как покинула Землю, я видела перед собой жертву, энергией которой могу полакомиться. Но самым странным было даже не это – я не хотела так поступать с ней!

Непроглядная тьма за окном уже сменилась робкими намеками на рассвет, и я решила, что стоит проветриться. Тема животных особенно заинтересовала Илию, и я не сомневалась, что она согласится.

– Пошли к Игошке? – предложила я.

– К Игошке? А это кто?

– Уверена, такого зверя ты никогда не видела. Он прилетел с Земли вместе со мной.

Игошка покорил Илию буквально сразу, он позволил себя погладить и вообще проявил редкое дружелюбие. Специальной установки для хранения фруктов у него в домике не было, но небольшой запас тех плодов, которые могли храниться какое-то время и без нее, имелся. Так что я порадовала алантаирку возможностью угостить нового знакомого. А уж когда рассказала о том, что с некоторых пор он обрел способность летать, сердце девушки было безвозвратно потеряно.

С первыми лучами Таира пришел Антор, чтобы покормить коня, и очень удивился, увидев нас.

– Светлого утра. Что же привело вас к этому красавцу в столь ранний час?

– Светлого утра, – робко откликнулась вмиг застеснявшаяся Илия. Понятно было, что девушка чувствует себя неуверенно. Антор, помимо всего прочего, относился к категории давно вымерших на Земле мужчин: одним своим видом и тембром голоса он легко мог взволновать юную особу.

– Антор, – поклонилась я несколько шутливо. – Позвольте представить, Илия. Я знакомила ее с Игошкой, и он, надо сказать, произвел на нее неизгладимое впечатление. И да, встали мы до рассвета, так уж вышло. А вам все еще не нашли помощника?

Откровенно говоря, эта тема немного смущала меня. Антор являлся не рядовым Говорящим с животными, а Знающим в своей области, что говорило о высоте его положении и большой мудрости, а ему приходилось ухаживать за обычным по сути своей конем. Насколько я знала, Антору собирались найти помощника, но так как к территории близ Храма на службу допускались далеко не все, а Игошка считался существом уникальным, то процесс поисков затягивался.

– Очень приятно, Илия, – галантно поклонился Говорящий. – Мне не в тягость заботиться о коне, Женевьева. К тому же физическая работа полезна моим старым костям, – сказал он, улыбаясь.

А я задалась вопросом: «Вот что это сейчас было?!» И пришла к неутешительному выводу – если он поставит себе такую цель, то, пожалуй, легко вгонит в краску даже меня. Больно уж необычным и харизматичным был этот мужчина.

– Я рада, – сказала я, сдерживаясь, чтобы не развить тему дряхлости его костей. – Нам уже пора.

Попрощавшись, мы повернули в сторону Храма, а я еще некоторое время чувствовала на своей спине его взгляд.

На завтрак мы пришли одними из первых, но не первыми. В столовой обнаружились Тей с Айзиком. И если златовласый паренек приветливо поздоровался с нами, то Тей только хмуро глянул и сдержанно кивнул, как бы давая понять, что с ним мы сегодня уже виделись.

– Похоже, они тоже не ложились, – шепнула Илия, имея при этом самый виноватый вид.

– Это их дело, не бери в голову.

Куда больше меня волновал вопрос, приехал ли Учитель. Как узнать об этом, минуя Тея, я не знала, но и подходить к насупленному старосте группы не спешила, убедив себя, что для встречи все равно слишком рано. Однако, как оказалось, было не так уж и рано. Тей пришел за Илией почти сразу после того, как мы вернулись из столовой. Я хотела сопровождать растерянную и чересчур неуверенную в себе девушку, но Тей не позволил, сославшись та то, что Учитель будет беседовать с ней тет-а-тет.

Они ушли, а я осталась наедине со своими расшалившимися нервами. Я переживала за Илию и искренне не хотела, чтобы ее заставили вернуться в этот чудовищный город, из которого нельзя уйти. Кроме того, после практически бессонной ночи я чувствовала себя неважно чисто физически. Не говоря о том, что с маниакальной регулярностью повторяющиеся сны с темным в главной роли напрягали и даже пугали меня. А сегодня вообще заставили всерьез усомниться: так ли правильно я поступаю, пуская все на самотек? Новая жизнь затягивала и увлекала, не оставляя места раздумьям о правильности сделанного выбора. Вдобавок ко всему, как всегда неожиданно назрела главная проблема – мне нужны были силы, причем срочно. Чем больше ярких эмоций я переживала и сильнее нервничала, тем быстрее они расходовались.

По телу прошла дрожь и меня накрыло внезапной слабостью. Я оперлась руками о стол, но садиться не стала. Мне казалось, сделай я это и слабость, поняв, что победила, поглотит меня целиком. Меня потряхивало, но от мысли, что придется идти к Тею, начинало трясти еще сильнее. В последнее время у него поразительным образом получалось выводить меня из себя. Поэтому я упорно продолжала вышагивать по комнате из стороны в сторону. Ко мне заглянула Малия, но, верно истолковав мое настроение, вскорости ушла, так ничего и не сказав. Однако долго побыть одной мне не дали, и вслед за ней пришел Тей. Он вошел в комнату и, сев на кровать, молча наблюдал за моими перемещениями.

– Уууу… – простонала я, признавая патовость ситуации. Остановилась и, посмотрев на него, пошла дальше. – Как думаешь, это когда-нибудь закончится? Может, ваши Знающие что-нибудь придумают? Какой-то другой способ? Так ведь не может продолжаться вечно!

– Раньше, там, на Земле, тебя все устраивало.

– Там я не была зависима! Точнее была, конечно, но не так. Я была хозяйкой положения, я контролировала ситуацию, а тут… Я просто умру, если ты забудешь прийти!

– Я не забуду.

– Тей…

– Я понимаю, пытаюсь понять, Женя. Скажи, ты помнишь, когда это началось?

– Смутно. Я вообще не помню себя раньше пяти лет, когда оказалась в детском доме. Мне кажется, тогда я делала это неосознанно, брала понемногу отовсюду. Позже, когда проблем со сверстниками прибавилось, я начала пользоваться умением откачивать чужую силу для самообороны. Уверена, ты плохо представляешь, каким жестокими могут быть дети, особенно те, которые лишены самого главного. Помогало, правда, не всегда, – вспоминать те первые попытки отстоять себя было не очень-то приятно, а рассказывать в деталях – незачем, – но когда я перестала бояться, когда сполна осознала весь процесс и его возможности, стало намного лучше, – я невольно улыбнулась, а через пару сделанных шагов добавила: – Хотя друзей завести мне так и не удалось.

– Я должен сказать. Прости. Я был несправедлив к тебе и сожалею об этом.

– О нет, Тей. Только не надо меня жалеть!

– Не буду, я не затем пришел. Иди сюда.

И почему, когда он говорит это свое «иди сюда» у него получается так нежно? Нежно и неправильно, потому что я не могу устоять и послушно иду, сажусь рядом и опускаю голову ему на плечо. Я делаю то, чего совсем не следовало бы. В такие моменты я захожу слишком далеко, снимая все скорлупки и обнажая перед ним неизведанную внутреннюю себя. А он… Самое удивительное, не шарахается в ужасе прочь, а открывается в ответ. А еще гладит по волосам с той же нежностью, что звучит в словах, отчего я почти растворяюсь в нем и зачем-то шепчу: «И все-таки ты нужен мне».