По головам 5

Глава 27

До конца не верил, что всё получится.

Сорваться могло в любой момент — ведь нельзя предусмотреть всё.

Но в тот день Кровавые оказались милостивы ко мне. Все члены Совета собрались в специальном зале для переговоров, защищённом по высшему разряду. Никаких панорамных окон и прочих глупостей — просто выплавленная в центре астероида пещера, покрытая изнутри слоёным пирогом из прочнейших сплавов и силовых щитов, и поверх этого — ещё и декоративным слоем. Что-то подобное видел в старых поместьях, да хоть у тех же Огневых или Белых: много ярких ламп, зеркал, статуй и золота. Но там всё смотрелось органично и уместно, здесь же, такое ощущение, лепили всё подряд, лишь бы было побольше.

Толстые герметичные створки закрылись, оставив всю охрану снаружи — точь-в-точь так же, как тогда, когда я добрался до бедолаги Шульца. Только теперь масштаб происходящего имел куда больший размах.

Стены давали полную изоляцию от внешнего мира — ни один сигнал не мог ни уйти наружу, ни попасть внутрь, только через центральный пульт, подключённый к аппаратуре снаружи по специальному экранированному кабелю. С него можно было управлять всей огромной финансовой империей, а внутри был мощнейший защищённый вычислитель, из той же серии, что взломанный на яхте Шульца… И уж я постарался, чтобы он не слушался сейчас никого, кроме меня.

По залу уже поползли шепотки. Некоторые из присутствующих, особенно прозорливые, начали находить несоответствия в том, что говорил каждому из них Шульц — и это не говоря о подменённых мной сообщениях, тех, которыми они обменивались уже между собой.

До раскрытия оставалось совсем немного. Вот-вот они начнут задавать неудобные вопросы, на которые не дать простого ответа.

Но я всех опередил.

Глубоко вздохнул и одновременно активировал невидимость и вторую печать, подаренную предками жены — ту самую, которая покрывает всё тело сплошным полем. И начал раскидывать самодельные гранаты — пробирки из обыкновенного стекла. Разбиваясь, они выпускали наружу густой едкий дым.

Кто-то вскочил, кто-то заорал, кто-то начал стрелять наугад, кто-то безуспешно пытался вызвать охрану… Всё было бесполезно. Газ при попадании даже на кожу вызывал мгновенный паралич. Не навсегда, концентрацию подобрал не смертельную — но даже этого должно было хватить, чтобы надёжно вырубить взрослого человека.

Минуту спустя включил систему очистки воздуха в помещении на полную, а ещё через пару минут дал команду автодоку вколоть антидот, заменил сплошной силовой кокон на вариант с открытой головой.

Наконец позволил себе вдохнуть. В глазах к тому моменту уже темнело, но мне обязательно надо было выждать необходимое время — распылённое в воздухе вещество очень быстро разлагается при контакте с кислородом, поэтому достаточно было защитить себя в начале, когда противостоять его действию было почти невозможно.

Убедившись, что самого меня химическая гадость не берёт, подключился к веселью. Прошёлся между бегающими в панике людьми — нескольких членов Совета убойная химия взять не смогла. Что не так уж и удивительно, артефактов на каждом было нацеплено мама не горюй, и каких только резистов они не давали. К счастью, мой арсенал был ещё шире и разнообразнее. Касаясь оставшихся на ногах, парализовал всех, кроме одного. Последний оказался банальным роботом с покрытием из напоминающей живую плоть субстанции — но с этим, когда разобрался, совладал ещё проще.

После этого началась долгая, муторная, но нужная работа. По уже отработанной методе я всех по очереди раздел — включая единственную среди всех женщину, а также лишил артефактов, включая вживлённые в тело. И — начал спешно допрашивать.

В основном проблем не возникало, но пятеро меня смогли удивить. И это кроме робота с напылением из плоти. Ещё один оказался принявшим человеческий вид инопланетником, способным принимать разные формы, и на него мои способности не действовали — благо, хоть яд сработал как надо.

А ещё трое, пусть и являлись людьми, успешно сопротивлялись моим внушениям. Двоих смог «доломать» при помощи специальных препаратов — причём, на одного пришлось потратить сразу несколько доз, меньшее количество выводили улучшенные внутренние органы. С последним, как и с инопланетником, ничего сделать не вышло…

Когда в форсированном темпе вытряс из почтенной публики всю информацию о том, как они обеспечивают защиту, перехватил управление телохранителями, службами безопасности, охранными фирмами, и — что самое главное — боевыми кораблями, занялся самой приятной частью. Заставил этих товарищей, одного за другим, инициировать перевод всех доступных средств на мои счета.

Одновременно тысячи капитанов получали новые вводные, начав спешно грузиться и взлетать, а то и менять точку назначения прямо на ходу.

В соответствии с полученными от моих людей рекомендациями, в первую очередь нам нужны были семена, удобрения, замороженные эмбрионы домашних животных, сельскохозяйственная техника, роботы, гипноленты и конкретные специалисты. Ирий, хоть и имел свои поля с фермами, всё-таки процентов на шестьдесят зависел от внешних поставок. Хотелось сделать так, чтобы для нас эта проблема навсегда осталась в прошлом — в том числе и когда начнём осваивать новую планету.

Не забыл и о продуктах длительного хранения. Сухогрузы с консервами, суда-рефрижераторы с замороженными полуфабрикатами, даже гружёные деликатесами скоростные клиперы — всё это теперь направлялось к нам. Ни секунды не сомневался, что эти грузы не пропадут, особенно учитывая то количество людей, которое скоро прибудет к нам на Ирий и другие спутники Горнила.

Не меньше сельского хозяйства, а если честно — гораздо больше, меня интересовала промышленность. Станки и целые производственные линии, металлообработка и химия, сборка двигателей и реакторов, брони, оружия, сенсоров, вычислителей последнего поколения, оборудование для верфей… Старался не упустить ничего, и сделать так, чтобы нам достались целые технологические цепочки — от сырых материалов до готовых изделий.

В первую очередь подчищал склады готовой продукции, но также не брезговал запустить и демонтаж всего, что только можно, на уже существующих, функционирующих фабриках и заводах, на верфях и даже в частных доках членов Советов.

Вместе с голым железом старался вытащить специалистов. Для них это выглядело как длительная и срочная командировка — только через какое-то время после прибытия они должны будут получить предложения и новые контракты уже напрямую от нас, вместе с новостями о гибели прошлых работодателей. Конечно, была вероятность, что многие передумают, откажутся сотрудничать… Но тут надеялся на свои способности, убедительность, и кредиты, которыми мог теперь сорить, не раздумывая.

Отдельное и самое пристальное внимание обратил на энергетическую отрасль. Было бы глупо её игнорировать, ведь Горнило — крупный производитель топлива для реакторов, экспорт стержней всегда был одной из основных статей дохода ирийских семей. Из выкладок, которые мне предоставил Вениамин, выходило — каждый вложенный в наращивание добычи кредит при оптимальных условиях вернётся вдвойне, что чисто по показателям выгоды в разы превосходит любое другое из начинаний, которым мы могли бы заняться. Если бы мерил всё только показателями выгоды, и игнорировал стратегические перспективы — так и вовсе занимался бы только запуском в атмосферу планеты-гиганта новых и новых лапут, да модернизацией старых. Но мне, увы, приходилось думать не только о кредитах на своём счету, но и о возможной блокаде Ирия, не говоря о военных действиях…

Наверное, такого грабежа мир до сих пор ещё не видел. Только я не заблуждался насчёт того, что смогу без проблем присвоить себе всю собственность Синдиката. Увы, для части действий требовалось личное присутствие и согласие большинства из тех, кого я собрал в зале, а держать под контролем в один момент времени даже двух людей мне было не под силу. Могли помочь препараты, но там тоже имелись проблемы — длительный приём влёк за собой необратимые последствия, и произойти нехорошее могло в любой момент. Так что, увы, это было слишком сложно, а потому — ненадёжно.

Не говоря о том, что на низовом уровне в управлении должны оставаться люди с глазами и мозгами, которые быстро сообразят, что здесь что-то нечисто. Что может привести к самым разным последствиям, от прямого неповиновения и попыток присвоить всё себе, до банального воровства и саботажа…

По времени меня вроде никто не ограничивал, наше замечательное «заседание» могло продолжаться хоть несколько дней… Но интуиция буквально кричала: лучше завершить всё как можно скорее. Опять же, из искусственных мозгов робота прикрытого плотью я выудил информацию, что тот является лишь копией своего хозяина, который словно что-то почуял и умудрился улизнуть от правосудия, и этот тип в любой момент мог поднять тревогу. Поэтому — грабить разрешил себе только то, что лежит на поверхности, не распыляясь на слишком сложные и долгие в реализации варианты.

Если подходил к каждой частной проблеме скрупулезно и держал её на личном контроле, легко смог бы добраться до всего, что только захочу… Но слишком потрясали масштабы и слишком много было узких мест, где можно потенциально засыпаться. Поэтому отдал предпочтение массовости.

Но даже так объём того, что я мог сейчас получить, был просто необъятен. При желании, ничто не мешало провести в этой «приятной» компании хоть неделю, продолжая доить самозваных властелинов мира. Прекратить этот процесс можно было только волевым усилием, сказав: «Всё!»

Что я и сделал. И тут же дал команду миллионам вирусов, сидящих на миллиардах вычислителей, уничтожить все следы, все записи о транзакциях. Вся информационная инфраструктура Синдиката и подчинённых ему компаний почти мгновенно перестала существовать. А когда мои малыши отработали, я сделал несколько вызовов по голосвязи.

Повинуясь моим командам, капитаны совершенно разных боевых кораблей отдавали команды стрелять, вводя координаты физического местоположения серверов Синдиката. Где можно было обойтись без этого, орудия просто срабатывали самопроизвольно, или ракеты из-за «сбоя» сами покидали пусковые шахты и устремлялись вдаль, куда-то к одним им видимым целям.

Как правило, остановить их не успевали…

Проконтролировав процесс и убедившись, что всё сработало как надо, прошёлся вдоль пленников и вернул всем по очереди волю, подвижность и способность мыслить. Конечно, к тому времени каждый человек в зале был крепко и надёжно связан.

Поднялся гомон — кто-то угрожал, кто-то умолял, кто-то пытался выторговать себе свободу и жизнь.

— Тихо! А то опять всех выключу!

Вняли не все — пришлось применить старые-добрые методы физического воздействия.

Самого шумного, как обещал, вырубил параличом.

— Итак. Вы, наверное, задаётесь вопросом — кто я и что здесь вообще происходит? Кто решил вас ограбить? Так я не буду делать тайны…

Стянул лицо-маску Шульца.

Под ней была другая маска — но этого никто не понял. Зато многие узнали меня, и я почувствовал накатившие со всех сторон волны животного страха.

— Да, вы правы. Я пришёл не грабить вас, а убивать. Отправить туда, откуда пришёл сам. В Преисподнюю! Но сначала будет ещё что-то, что вам должно понравиться. Очень понравиться…

Увы, в компании не хватало уже убитого мной Шульца, да ещё того улизнувшего от правосудия хитреца, подложившего вместо себя робота… Но даже так удалось собрать в одном зале практически всех, кто был причастен к трагедии моего мира. Причём несколько человек оказались лишними, формально они передо мной вроде как не провинились, но я не сомневался ни секунды, что это не благодаря их личным качествам и врождённому благородству. Нет, просто в то время они нечто похожее делали где-то в другом месте.

Невинных овечек здесь не оказалось. Потому я не сомневался ни секунды.

Принял несколько препаратов, запретил автодоку в течение пятнадцати минут выводить любые вещества, и запустил голографический проектор.

Благодаря взломанным серверам Синдиката я получил доступ ко многим секретным файлам. В том числе — там были снимки и ролики моего родного мира. И даже процесса его уничтожения. Не знаю, зачем некоторые из участвовавших в злодеянии хранили всё это. Возможно, для какой-то отчётности… Но для моей мести это стало настоящим подарком.

Препараты погрузили меня в особое состояние. Один — заглушил последние воспоминания и, наоборот, сделал ярче старые. Другой раскрепостил эмоции. Я снова чувствовал на полную катушку, всё, будто с меня содрали кожу.

Снимок за снимком, ролик за роликом, я вновь переживал величайшую трагедию своей жизни. Перед глазами вставали погибшие родные и товарищи, превращённые в руины города, разрушенные детские сады и школы… Солдаты Железного Союза, которых я ненавидел самой лютой ненавистью, потому что они делали всё это. Но считая, что делают всё ради своего процветания — они, наоборот, уничтожали свою жалкую нацию, и были лишь инструментом в руках сидящих сейчас здесь, передо мной. И утробно, хором, воющих.

Ещё одна моя новая печать. Не простая трансляция эмоций другим, а усиливающая то, что чувствую, в разы. Сейчас, когда подстегнул своё восприятие при помощи препаратов, это должно было разить просто наповал.

Я хотел, чтобы твари прошли через всё то, через что пришлось пройти мне. Чтобы действительно поняли, что натворили. Чтобы за циферками полученных прибылей увидели трагедии реальных, живых людей…

Отведённые мной под экзекуцию пятнадцать минут, казалось, длились вечность. Но вот они закончились. Мой разум прояснился, я взял себя в руки и выключил проектор.

Поднял глаза и увидел заплаканные, перекошенные страданием лица. Глядя на которые, даже испытал лёгкую тень удовлетворения. Лёгкую — потому что слишком уж чувствовал себя паршиво, для меня самого экзекуция не прошла бесследно тоже. Да и случившегося слишком мало для справедливого наказания, лишь крохотная точка на прямой бесконечности.

Но всё же. Они, кто сидел передо мной — действительно всё прочувствовали.

Теперь ситуация в зале разительно поменялась.

Кто-то молил о прощении, кто-то прятал глаза…

А та единственная женщина-член совета сдавленно простонала:

— Это было… Прекрасно! Кайф! Никогда… Не чувствовала!.. Подобного!.. Даже не представляла, что так бывает!..

Глаза её были подёрнуты поволокой, на лице гуляла вожделенная улыбка, по телу проходили конвульсии… Меня аж передёрнуло от ненависти. Точно так же она могла наслаждаться, когда убивали моих соотечественников.

Чувство запредельного омерзения к этой мирийской гадюке вернуло к действительности.

Надо завершить начатое.

Вот только — в чём дело?

Внезапно я понял, что не могу двинуться.

Один из связанных, известный мне как Билл Бучер, встал. Оковы, которые сковывали его руки и ноги, со стуком опали на пол.

Я пытался хоть что-то сделать — но безуспешно. Способности, кажется, были заблокированы, мысленная команда автодоку тоже ничего не дала.

Бучер же спокойно прошёл к горе наваленной в стороне одежды, порывшись, выбрал что-то себе и надел. Оттуда же вытащил ножны, из которых достал устрашающего вида зазубренный клинок.

Молча, не говоря ни слова, прошёлся в моём направлении вдоль ряда пленников, будничными и выверенными движениями вскрывая всем глотки. Немного задержался возле женщины. Приподнял её лицо за подбородок, пристально посмотрел в глаза, коснулся кончиком ножа ключицы и медленно повёл рукой, постепенно усиливая нажим.

Не уверен — но, кажется, раздавшийся стон был опять наполнен не столько болью, сколько наслаждением.

Бучер постоял немного возле опавшего переломанной куклой тела и провёл языком по металлу клинка, слизывая кровь.

После чего повернулся ко мне.

Паника захлестнула с головой — я ничего не мог сейчас сделать. Просто ничего. Каким же образом он умудрился обмануть меня? Где переиграл?

Будто прочитав мой не заданный вопрос, Бучер усмехнулся.

— Ты хорош. Почти получилось. Уважаю! Но одного не предусмотрел…

Сделав несколько шагов, он встал прямо напротив.

— Божественное благословение. Так что — спасибо, что помог избавиться от коллег. И — прощай…

Он занёс руку с ножом и приготовился бить.

Но… Я же, вроде, выключил проектор. Кто стоит за моей спиной?..

Что-то мелькнуло на периферии зрения. Метнулось вперёд, прямо к Бучеру. И…

Он отшатнулся и заорал, явно испугавшись. Из его рта что-то вылетело, похожее на облачко пара… После чего Бучер замолк и упал, выронив звякнувший об пол клинок.

Я же наконец смог двинуться. Обернулся — и увидел шеренгу полупрозрачных фигур.

Знакомые лица. В первое мгновение не поверил своим глазам.

Каждого из них я когда-то знал, очень близко. Старые боевые товарищи, друзья ещё из мирного времени… И любимая. Та, кого я так долго оплакивал.

Захлестнула неподдельная паника. Я не мог понять, что это. Глюки? Или какое-то психическое воздействие? Кто-то смог найти способ напасть на меня, ударить в самое больное место?..

Ведь снаружи, по ту сторону от прочных броневых створок, оказывается, только закончился бой. Часть телохранителей пыталась вломиться внутрь, но другие, свято верящие, что защищают своих господ — отбили нападение.

И нет, если это происки врагов — тогда зачем убивать Бучера, и вроде как спасать меня?

Будто отвечая на мой вопрос, призраки качнулись вперёд и медленно заскользили над полом, в направлении сидящих с дальней стороны стола людей — тех, кому повезло, и кого миновала участь быть зарезанным. Когда отпрыгнул в сторону, стараясь на всякий случай сохранить дистанцию, двое или трое наградили меня снисходительными и даже насмешливыми взглядами.

Но не за мной они пришли сюда, это стало ясно уже скоро.

В животном ужасе расширялись глаза у связанных людей, распахивались рты, раздавались истошные, леденящие душу вопли, дёргались в конвульсиях тела… У которых мои мёртвые сородичи вытаскивали через глотки что-то трепещущее и прозрачное.

Кажется, души. И они прямо на моих глазах их пожирали.

Всё это выглядело запредельно жутко. Даже для меня, повидавшего всякое, и жившего в Преисподней.

А когда это, наконец, закончилось, и из живых во всём зале кроме меня не осталось никого — все призраки развеялись. Остался только один.

Да, конечно, это была она.

Медленно подплыла, замерла прямо передо мной. Зависла, медленно покачиваясь в воздухе.

Не понимал, что будет дальше. Думал, она так и будет молча висеть и укоризненно смотреть на меня… Но прямо в голове раздался до боли знакомый голос:

— Ты забыл меня? Да?

— Нет. Никогда не забывал.

Действительно — будто всех тех лет не было. Будто видел её в последний раз только вчера.

— Ты теперь с другой. Тебе хорошо. Так ведь?

Промолчал — врать не хотелось. Как и говорить то, что может принести боль.

— А как же мы?.. Как же я? Если бы мы не явились на зов, тебя бы уже здесь не было.

— Зов?

— Не узнаю тебя… Чёрный Источник. Печать последнего шанса.

— Не знал.

— Теперь знаешь. Мы придём, когда тебе будет плохо. Утешим тебя. А что ты сделаешь, чтобы утешить нас?..

Попытался изобразить удивление. Честно не понимал, о чём речь.

Призрак нахмурился, очень знакомо и по-родному. Так, что аж в сердце защемило.

— Дорогой. А как же месть?.. Тебе больше этого не нужно? Ты всё это, — она провела прозрачной рукой, показывая сидящие и валяющиеся вокруг стола трупы, — ты сделал это просто потому, что должен нашему хозяину? А не ради нас? И ради… Меня?

Наверное, можно было не отвечать. Но я задумался.

И с некоторым удивлением понял — да, всё это мне теперь не нужно. По крайней мере, сейчас, в данный конкретный момент.

Я совершил то, о чём так долго мечтал… Но принесло ли это удовлетворение?

Нет.

Вместо этого внутри поселилась звенящая, страшная пустота полное отсутствие каких-либо желаний.

Единственное — я помнил, что на мне ещё один долг. На сей раз не перед ушедшими, а перед теми, кто ещё жив. И это было именно то, что являлось для меня теперь самым важным.

— Прощай, любимая. А если это ты, Дит — не смей так примитивно манипулировать мной.

Решительно развернувшись, я пошёл прочь. Здесь, на этом проклятом астероиде, меня больше ничего не держало.

Сейчас тяжёлые створки откроются, чтобы выпустить меня, и закроются снова. Для всех «совещание» после того, как некий якобы Шульц уйдёт, продолжится и дальше. Конечно, спустя месяц, неделю, а может — даже день, кто-то что-то начнёт подозревать. Ведь наружу никто, кроме меня, больше не выйдет.

Но я к тому времени буду уже очень далеко.

А когда любопытные попытаются вскрыть герметичный зал — всё равно, каким способом — весь астероид взорвётся. Спасибо тем, кто строил на нём базу, и предусмотрел такую полезнейшую для меня сейчас опцию.