По головам 5

Глава 20

Разговор затянулся.

Оказалось, Слуга Древних раскусил меня почти сразу после его начала. В чём именно ошибка он объяснять, естественно, не стал — просто обозначил факт, и всё.

Я даже не удивился такому повороту. Сказать по правде, и сам изначально рассматривал свои шансы как не самые высокие. Выйти при разговоре с чужаком за своего — задача посложнее, чем взломать хоть сколько угодно навороченный протокол и систему шифрования. Хотя, по своей глубинной сути, это вещи очень близкие, а то и вовсе одно и то же.

Казалось бы — я потерпел фиаско, и на дальнейших исследованиях можно ставить крест… Но Слуга Древних внезапно не отказался от дальнейшего общения. И пусть запас известных мне «слов» оказался ограниченным и не подходил для полноценной коммуникации, мы оба взялись за решение этой проблемы.

Совместными усилиями получилось пополнить словарь, с помощью которого я «разговаривал» со Слугой Древних, до более-менее вменяемого объёма. И когда наши диалоги перестали напоминать попытки коммуникации двух обитателей слаборазвитой планеты, а-ля «моя-твоя-дубина-голова», собеседник объяснил мне наконец и свой интерес, почему не прервал общение после разоблачения подставы.

Оказалось — я первый, кто смог установить контакт со Слугами Древних, аж с самого момента исчезновения их таинственных создателей! То есть — за тысячи, а то и миллионы стандартных лет. И это вроде был радостный факт для них. По крайней мере, фраза: «тьма эпоха позади» — звучала, вроде бы, довольно оптимистично.

Тут впору было возгордиться таким достижением…

Вот только, к сожалению, пришлось сворачивать эту интереснейшую беседу, отложив её продолжение до лучших времён. Дала о себе знать усталость, мне надо было хоть немного поспать и восстановить силы. Использовать без угрозы жизни боевые стимуляторы, чтобы себя подбодрить, не хотелось совершенно — ведь их частое применение ведёт к снижению эффективности, да и вообще негативно влияет на организм, а в медкапсуле не належишься. Лучше до такого не доводить.

Когда я добрался наконец до своей каюты, меня никто не встретил. Яромира не дождалась — спала мёртвым сном, и даже когда лёг на кровать рядом с нею, это жену мою не разбудило. Задумался даже, не приняла ли она какого-нибудь снотворного мне назло… Но было совершенно всё равно — потому как и я сам отрубился почти сразу же, как только голова коснулась подушки.

Когда часов десять спустя проснулся, Яры рядом уже не было. И я искать её не стал. Ведь перелёт наш уже завершился: с помощью фронтальных камер уже можно было разглядеть Таус, знаменитую обитель монахов Пути Познания, и «Косатка» вот-вот должна была выйти на его орбиту.

Вообще, Таус этот был довольно необычным местом.

Вся жизнь на планете теплилась исключительно на летающих островах естественного происхождения. Проросшие в пористые и лёгкие породы цепкие лишайники вырабатывали газы, которые скапливались в небольших мешочках и тянули каменные глыбы вверх, ближе к слабым лучам Омеги Палача — тусклого коричневого карлика.

Внизу, под островами, клубилось настоящее туманное море — там скапливались смертельно опасные испарения, последствия гниения осыпающейся вниз местной органики. И если какой-то из островов вдруг начинал терять высоту, например, лишившись из-за стихийного пожара части тянущих его ввысь лишайников — для всех живущих на нём это могло значить только гибель.

Поэтому на всём Таусе единственными существами без крыльев были люди — монахи. Но это вовсе не значило, что они тоже не умеют летать…

Благодаря Руслану я точно знал место, куда мне надо. Быстро размялся, освежился и в перекусил. Связался с Наиной и Вениамином, выяснил, что никаких критично неприятных событий за время моего сна не случилось. После этого, со спокойной совестью, прыгнул в «Шершня».

Пролетев через густые облака, десантный танк приземлился на одном из островов — при этом я заранее заглушил маршевые двигатели, и использовал во время посадки только одну безопасную для местной флоры антигравитационную подушку. Не хотелось начать общение с местными монахами, устроив пожар, вряд ли это добавило бы мне очков в их глазах.

Спрыгнув на поросшие лишайниками камни, я прошёл сквозь густой вонючий туман и остановился напротив бритого налысо человека в оранжевой рясе на голое тело. Он завис, скрестив ноги, метрах в двух над землёй, и даже не пошевелился и не открыл глаза, хотя уверен — не заметить меня было невозможно. Старался топать нарочито громко, хотя при желании мог бы подкрасться практически бесшумно.

Только собрался начать разговор, как веки монаха резко распахнулись, а колючий взгляд тёмных умных глаз посмотрел куда-то вдаль, будто бы сквозь меня.

— Несколько Источников. Синхронизация не проводилась. Каналы спазмированы. Дисбаланс. Нарушенные токов. Непроходимость оболочки. Прогрессирующая дистрофия. Это причина?

— Вероятно. Здравствуйте, уважаемый…

— Оставь глупые формальности. К делу. Остальное неважно.

— К делу — моя энергетическая клетка не совсем в порядке. Мне сказали, вы знаете, что с этим делать. И один из Источников, чёрный — я даже не знаю, что это…

— Пятьдесят миллионов кредитов — исправление энергетической клетки. Ещё десять — консультация по Источнику.

Я аж поперхнулся.

Не дожидаясь моего вопроса, или слишком часто слыша его и заранее предвидя, монах невозмутимо пояснил:

— Таус — мало полезных ископаемых, затруднено земледелие. Не экспортируем. Жить дорого. Источник дохода — знания.

Молча кивнул, признавая правоту монаха. Цены, конечно, кусались… Но предложение, увы, было эксклюзивным, и зависший передо мной в воздухе человек, вместе со своими коллегами, являлся монополистом.

Можно было бы попытаться торговаться… Но я решил пойти другим путём.

— Хорошо. Готов пожертвовать вашей обители восемьдесят миллионов. При условии, что мою энергетическую клетку действительно получится починить и привести в — насколько это возможно — идеальное состояние. И, конечно же, если я получу ответы на все свои вопросы.

Во взгляде монаха, кажется, мелькнуло уважение.

— Деньги вперёд. На все вопросы могу не ответить. Знанию есть предел.

— Главное, чтобы этот предел не был искусственным.

— Предел познания есть у каждого существа.

— Хорошо. Думаю, мы договорились.

Монах согласно прикрыл глаза, и повторил:

— Деньги вперёд.

После этого пришлось вызывать Вениамина, который в моё отсутствие заведовал всеми финансами, и просить восемьдесят миллионов. Причём, когда тот услышал озвученную сумму, лицо его вытянулось, а дар речи пропал на целую минуту… После этого вернувшись таким потоком, что еле удалось это всё прекратить. Пришлось надавить.

Как только мои нажитые непосильным трудом кредиты перекочевали на счёт обители Тауса, монах скупым жестом махнул перед собой, показывая прямо на покрытые лишайниками камни:

— Ложись. Будет сложно. Часть Силы потеряем. Ничего не сделать.

Новость не порадовала — но куда деваться. Скривившись, я устроился на оказавшейся не такой уж и неудобной поверхности — надутые газом лишайники пружинили получше самой современной перины.

Монах закрыл глаза, и как будто забыл про меня.

Потянулись томительные минуты, когда ничего не происходило. Я просто смотрел на облака, плывущие по низким небу и временами наползающие на наш остров клубящейся туманной мглой, и недоумевал — чего же мы ждём.

Но когда уже совсем было собрался спросить монаха, долго ли ещё так будет продолжаться, меня внезапно скрутило запредельной болью. Будто кто-то начал ввинчивать в мозг тупой ржавый бур, заодно сдавив в шипастых тисках каждый сантиметр тела.

Крик застрял в глотке, так и не успев родиться…

А потом я просто перестал чувствовать своё тело. Вообще.

Вместо этого начало приходить почти полное осознание того, как устроена моя энергетическая клетка. Исписанные узорами источники, связывающие их пуповины — никогда не видел их настолько ясно и подробно. Кроме этого, внезапно получилось разглядеть расползающиеся во все стороны тоненькие трубки, похожие на капилляры. Раньше никогда даже не слышал о них, направленный внутрь себя взгляд не был способен различить настолько мелкие детали…

И никогда так ясно я не представлял той неправильности, которая обосновалась у меня внутри. Словно кто-то грубо вырубил часть меня, и кое-как пришил на освободившееся место два чуждых куска — Источник Темнозара и другой, Чёрный. Осознание этого приносило ощутимый дискомфорт и почти физическую боль. Несравнимую с той, которую чувствовал недавно, но всё равно до невозможности неприятную.

Маленькие шарики Источников Белых и Огневых, с идущими к ним тонюсенькими пуповинами, наросли уже поверх получившегося нагромождения, ещё больше запутав всё.

Я всматривался в себя, а откуда-то издалека, будто сквозь толщу воды, донеслись слова монаха. Он начал объяснять всё, что вижу и чувствую. В свойственной себе манере, короткими, будто оборванными фразами — но при этом довольно подробно. Информация подавалась чётко, структурированно, и была удобна для восприятия. Я сразу получал ответы и на все заданные вопросы.

С каждым услышанным словом росло моё понимание устройства энергетической клетки и связанных с ней аномалий. Даже те слова, которые монах сказал при встрече, внезапно обрели смысл. Я начал понимать, что значит фраза «синхронизация не проводилась», как понимать, что «каналы спазмированы», в чём кроется «дисбаланс» и чем опасно «нарушенные токов».

Лекция длилась долго. Чувства мои были двойственными: с одной стороны, я наслаждался получаемыми знаниями, не жалея ни одного кредита из потраченных мной миллионов. С другой стороны — чем дальше, тем яснее я осознавал постигшие меня проблемы, и насколько сложно всё это привести в норму.

Когда монах наконец закончил свою лекцию, он сказал:

— Всё поправим. Но есть две стратегии. Первая. Перекрыть каналы к четырём Источникам. Оставить один: кибермансера. Будет развиваться только он. Вторая стратегия. Сделать один Источник основным. Отвести от него часть каналов. Расщепить. Развитие основного Источника замедлится, другие будут развиваться. На ту часть Силы, которые не получит Основной. Каждый. Часть потерял, четыре части получил… Более выгодно. Советую.

— Можно ли отключить только Чёрный Источник? — ответ я уже знал — но хотел услышать его из уст монаха, чтобы убедиться точно.

— Невозможно. Или все, или один.

— Если перекрыть каналы к четырём Источникам… Уже полученные способности исчезнут?

— Останутся.

— Хорошо. Что представляет из себя этот Чёрный Источник?

— Источник Смерти.

Это не стало откровением — о сути «подарка», которым наградил меня Дит, благодаря Руслану я знал уже давно.

Удивили подробности. Оказывается, этот Источник мог подарить и действительно полезные способности. Такие, например, как мгновенная смерть того, кого коснусь. Только монах сам не знал готовых печатей, только представлял примерную суть и доступные возможности, и мог помочь с расшифровкой уже имеющихся узоров.

Тем не менее, я несколько пересмотрел своё мнение о Чёрном Источнике. И вполне осознанно решил его не отключать. Выбирая, иметь только один развивающийся Источник, или его же, но немного — на четверть — ослабленный за счёт усиления одновременно нескольких других, без колебаний остановился на последнем варианте. Несмотря на некоторый риск из-за непредсказуемого развития «подарка», которым при возврате из Преисподней наградил меня Бог Смерти.

После того, как мы достигли согласия, монах начал работать. Внешне он всё так же висел над землёй, скрестив ноги и прикрыв глаза… Но я теперь прекрасно понимал, что это лишь видимость. Моему взору было открыта глубинная суть происходящего: какие процессы протекают в энергетической клетке, насколько тонкая и ювелирная проводится с нею работа. Жгуты и капилляры перетягивались, иссекались, приращивались в новые места по несколько штук за раз. Вся структура медленно, но верно менялась, теряя неправильность и обретая некую внутреннюю красоту.

Лишь спустя долгих несколько часов до меня донеслось внешне равнодушное — но, кажется, где-то в глубине наполненное довольством:

— Работа окончена. Энергетическая клетка в норме. Структура приближена к оптимальной.

Глядя на то, что получилось, я понимал — это не пустые слова. И пусть все мои Источники уменьшились в размерах, лишившись части уже нанесённых печатей, вся энергетическая клетка в целом больше не оскорбляла взор своей корявой неправильностью, достигла некоей внутренней гармонии.

— Завершаем процесс восстановления. Вывожу из транса.

Ясность из моего направленного внутрь взора стала пропадать, перестали различаться капилляры и тончайшие завитки рисунков печатей. Взамен этого начала возвращаться чувствительность долгие часы пролежавшего неподвижно тела. Ощущения не из приятных — но осознание того, что произошло только что, и понимание, что удалось достичь внутреннего баланса, перевешивало.

С трудом поднявшись на ноги, я слегка поклонился монаху, который прикрыл глаза и продолжал с абсолютно безучастным выражением на лице висеть в воздухе.

— Благодарю за отлично сделанную работу. Оно действительно стоило того, чтобы раскошелиться.

Думал, монах не отреагирует — но нет. Его веки затрепетали и слегка приподнялись, он молча кивнул мне — и вновь закрыл глаза.

— Несколько дней не работать с Источниками. Не увеличивать, не наносить печати. Клетка не стабильна. Возможно физическое недомогание. Способности работают нестабильно. Скоро пройдёт.

На этом наше общение закончилось, и я поспешил покинуть летающий остров, да и сам Таус. Задерживаться на этой удивительной планете не было абсолютно никакого смысла, а вот вне её дел было ещё до самого горизонта событий.

Снова оказавшись на борту «Косатки», тут же развил бурную деятельность.

Первым делом прошёл в кают-компанию и поговорил с Русланом. Тот был не в кондиции — пришлось, чтобы привести его в норму, использовать мой автодок.

Центурион не позволил это сделать мне самому. Аккуратно взял устройство своим металлическим манипулятором, переместился к валяющемуся возле стены и о чём-то бредящему Жрецу Хаоса, и собственноручно, если можно так сказать, сделал нейтрализующую действие наркотика инъекцию.

После этого Руслан застонал и посмотрел на меня вполне осмысленным взором. Но, кажется, быстрое «протрезвление» сказалось на его душевном состоянии не лучшим образом, во всяком случае, начал он довольно агрессивно:

— Чего надо?

— Мы вроде бы обсуждали тут на днях один вопрос… И договорились вернуться к разговору позже.

— Ничего не знаю. Проваливай и не мешай мне…

— Там же было что-то очень важное для тебя? А, Руслан? Ты хотел исправить давнюю ошибку…

— Плевать. Дай мне…

— Не дам. Мы практически заключили сделку. Или это уже не актуально?

— Надо было соглашаться сразу. А сейчас мне плевать.

— Ладно…

На самом деле, я был готов к такому повороту, и припас в рукаве один козырь.

— Мои таможенники перехватили партию чистейшего «Красного глаза». Могу отложить тебе чуть-чуть, так сказать, в дополнение к сделке — на которую тебе теперь плевать.

В глазах Руслана появился некоторый интерес — но быстро пропал.

— Тоже плевать. Сам справлюсь.

— Хорошо. А как тебе такое? Я зафрахтовал судно, и по правилам могу влиять на внутренний распорядок и правила, которых должны придерживаться на время фрахта команда и пассажиры. Что, если я строго-настрого запрещу приём наркотиков на борту? Для всех вообще?

— Да ты… Да ты… Да я тебя…

— Нет. Ты валяешься в собственном дерьме и даже не можешь подняться. Сделка, на следующих условиях: информация о тех, кто отдавал приказы уничтожить мой мир, легионы, и склады. Взамен на то, что мы сейчас полетим на Новую Америку и спасём твоих красножопых друзей, а я не буду запрещать тебе принимать наркотики. По рукам?

В итоге, я всё же добился своего. Хотя и не совсем — информацию о заброшенных мобилизационных складах Руслан, у которого внезапно появился некоторый интерес к жизни и который начал ожесточённо торговаться, всё же оставил при себе. Но даже и так я был вполне доволен собой.

И начал претворять в жизнь план, который уже некоторое время обдумывал. Постепенно, аккуратно, окольными путями, с подстраховками, начал доводить до различных новостных каналов и служб безопасности могущественных семей якобы конфиденциальную информацию: о том, что власти Новой Америки вот-вот планируют запретить свободную охоту на своей территории, и надо срочно ловить последнюю возможность получить Силу почти даром.

Конечно, со временем обман вскроется, полетят головы абсолютно невиновных… Но в ближайшей перспективе это должно резко увеличить количество охотников на поверхности планеты — чего я и добивался своими действиями.

А пока «Косатка», скользнув мимо Маяка, разогналась до сверхсвета и ушла к очередной цели, отправился в каюту к Яромире.

Правда, никакого выяснения отношений у нас не получилось. Только оказавшись рядом, мы буквально набросились друг на друга. Долгая разлука дала о себе знать, а лёгкое физическое недомогание, о котором предупреждал меня монах, делу мешало не так чтобы сильно.