Пламя на двоих (СИ)

Глава 15. Высокие стандарты

Это был самый прекрасный день за последние шесть лет, а может и за всю его жизнь. Строгие боги, словно решив, что задолжали ему радостей, щедро отсыпали целую Вив. Красивая, смелая, очаровательная… Еще и девственница. Дракон в его теле урчал от удовольствия и ластился к ней точно кот. Не то, чтобы для Элая это было так важно, но драконы создают одну пару на всю жизнь. Увы, с людьми иначе. После смерти матери отец быстро утешился, и все пошло наперекосяк.

А с Вив все снова стало правильным. Как будто все невзгоды стоили того. Да, его хотели убить, но он получил кучу знаков дракона. Ему пришлось уехать в далекую провинцию, но здесь он обрел и друзей, и соратников. Тириан прислал к нему Вив, чтобы поиздеваться над ними обоими, а вместо этого подарил надежду... Хоть ты садись и пиши благодарственное письмо.

Но слухи об огнеупорной девушке и так дойдут до дворца. А значит, надо действовать быстро, пока Вив не оказалась под угрозой из-за того, что связалась с опальным принцем. Он все думал — сказать ей, не сказать… С одной стороны, девушки падкие на сияние власти, с другой — Вив это как будто не надо. Иначе братцу бы повезло. Блондины ей, видите ли, нравятся. Врет и не краснеет!

А о своем происхождении он расскажет позже. Пусть сперва Вив перестанет дичиться и сделает шаг навстречу. Пока что она упрямо твердила «нет», но Элаю мерещилось «да». Может, он выдает желаемое за действительное? Издержки прошлого, когда ему в принципе никто не отказывал?

И без того сложно, а тут еще Ингрид со своей дикой завистью. Пока он наслаждался обществом Вивианы в тихом и романтичном месте, Ингрид взбесилась, расколошматила все горшки и растоптала букеты. Иней уже убрал осколки и лепестки и теперь с несчастным видом елозил мокрой тряпкой по полу. В железном ведре растопырился сборный веник из уцелевших цветов, вокруг которого порхали иллюзорные бабочки.

— Это все ты виноват, — заявил Иней, швырнув тряпку на пол. — Ты задаешь слишком высокие стандарты, Элай!

— Ингрид закатила скандал, что Иней за ней не ухаживает, — пояснил Туч. — Рвала и метала, вазы летели во все стороны.

— Было страшно, — мрачно добавил Рони, сажая прозрачную стрекозу на лохматый пион.

— А как я должен за ней ухаживать? — в сердцах выпалил Иней, выкручивая тряпку. — Она пришла и трахнула меня в душе. Что теперь, петь ей под луной? Я, кстати, притащил гитару на шашлыки, Ингрид это по барабану. И даже не начинай, — пригрозил он Рони тряпкой. — Я про твои прогулки за ручку и письменные принадлежности уже наслушался.

— Ты тоже баран, — встрял Туч. — Ляпнул, что Вивиана мол не такая, а другая. Нет бы промолчал, или наоборот — извинился и навешал каких комплиментов. Ох, всему вас учить надо…

— А где Ингрид? — спросил Элай.

— Разгромила тут все и ушла, — буркнул Иней. Он обвел взглядом гостиную, ругнулся и вытащил из-под кресла измятую розу. — Прости, Вивиана, — добавил, протянув розу Вив. — Я куплю тебе новые цветы, когда будет выходной в Айдане.

— Не надо, — быстро ответил Элай. — Я сам куплю.

— Да я не в обиде, — сказала Вив, забрав розу и ткнув ее в середину букета. — Кто-нибудь идет в столовку?

— Я с тобой, — подхватился Рони. — Я уже пообедал, но так разнервничался, что снова проголодался. Ты б видела, что тут было… Я думал, она Инея разорвет…

— Никто бы меня не порвал, — возмутился Иней, бросив тряпку и направившись с ними. — Может, я и вправду был слишком холоден. Но такова моя суть…

Элай проводил их взглядом и повернулся к Тучу.

— Бедный Иней, — вздохнул тот. — Это ж надо было вляпаться в такую бешеную девку. Но и ты не расслабляйся. Может, это не зависть, а ревность.

— Стала бы она спать с Инеем, если б ей нравился я?

— Ну, может, она тебя представляет в процессе, — хмыкнул Туч. — А у вас с Вивианой как дела?

— Есть прогресс, — уклончиво ответил он. — Но Вив — твердый орешек.

И это волновало и радовало. Невинна. Значит, он должен сделать все правильно. Но хотелось бы побыстрее.

— Прикроешь меня на часок? — попросил он Туча. — Надо отлучиться.

Я пообедала с парнями, а потом меня позвала Хильда. Мы прошли в хозяйственный блок, и передо мной вытянулась длинная стойка с блузками, платьями, юбками — и все моего размера.

— Я нашла твою рубашку в корзине для белья, — произнесла Хильда, заламывая руки. — Без пуговиц. И все только и говорят… О, Вивиана, мне так стыдно! Элай — хороший парень! Просто он не сдержался! Тут вот смотри какие пуговки блестящие, — она принялась двигать вешалки, демонстрируя наряды. — А эта юбка, только взгляни! Оборки колышутся при каждом шаге. И платье! К твоим глазам подходит изумительно.

Она выглядела такой несчастной: бледная, под голубыми глазами круги, а тонкие пальцы исколоты портняжной иглой.

— Мне так стыдно, — повторила Хильда. — Но он ведь остановился! Иначе совсем… Ты правда не обжигаешься, да?

Я протянула руку и подержала ее над горящей свечой.

— Восхитительно, — выдохнула Хильда. — Ох, Вив, это… Ты даже не представляешь! Я так молилась, и тут ты… Ты мне сразу понравилась! Я будто знала, я видела!

Она сдернула рукав, обнажая плечо… и светло-голубую чешую, сворачивающуюся в знак, о котором я так мечтала когда-то.

— Глаз?! — ахнула я. — У вас знак живописца, и вы работаете в Драхасе экономкой?!

— Только от тебя зависит, как использовать дар дракона, — сказала Хильда, поправляя платье. — Я и правда словно стала лучше видеть. Но скорее вглубь, а не вширь. И твой щит… Может, знак дан тебе вовсе не для боевки, а для любви! С тем самым, единственным… Драконья кровь не ошибается, я всегда это знала!

— Дррраконы! — выкрикнул попугай, кивая и словно поддакивая хозяйке.

Хильда так волновалась, что я не решилась ей отказать.

— Новая рубашка мне и правда не помешает, — согласилась я.

Я примерила одну, потом вторую, и юбку заодно, что уж ломаться, а платье такое красивое…

— Дорогое, наверное, — спохватилась я, покрутившись, и бирюзовая ткань взметнулась морскими волнами.

— За счет Драхаса, я спишу как расходы на выходную форму, — успокоила меня Хильда, подкалывая ткань булавками. — Ты как будто еще похудела. Надо сказать Элаю, что не стоит гонять по горам будущую… эмм… невесту. Ну а что? — поймала она мой возмущенный взгляд. — Нельзя помечтать? Элайджен — сын моей лучшей подруги. Она умерла, к сожалению, уже давно. Он очень выгодная партия, Вивиана. А некоторая пылкость — даже в плюс мужчине, поверь.

В итоге мне едва удалось вырваться из ее портняжных сетей. А когда я вернулась в комнату, Бардак скакал по подоконнику, возмущенно каркая и постукивая клювом в стекло.

— Я принесла тебе мяса, — торопливо сказала я, открывая балкон и разворачивая сверток, припасенный в столовке. — Ты прожорливый как индюк!

И так и замерла, потому что на полу стоял объемный пакет, перевязанный бантом. Плотная бумага, золотая лента — и все это явно мне.

Я медленно провела пальцами по упаковке — плотная шершавая бумага с едва заметным тиснением выглядела солидно. Если это какая-то шутка, то к ней подошли всерьез. Вряд ли Ингрид стала бы вязать для меня бант.

Не удержавшись, я потянула конец золотой ленты, и та развернулась точно змея — плавно и быстро. Пакет приоткрылся, и я глянула внутрь.

Шкатулка. Большая, черная, с золотыми уголками.

— Как думаешь, что там? — спросила у Барри, но он увлеченно обедал и не обращал на меня внимания.

Я унесла пакет в комнату и вытащила шкатулку. Поставила ее на стол, погладила гладкую крышку. А потом, решившись, открыла.

Охнув от восхищения, я непроизвольно попятилась, сжимая зачесавшиеся пальцы в кулаки.

Краски в изящных флаконах выстроились ровными рядами, как элитное войско солдат. Зрелый гранат густого винного цвета, лавандовый рай — для тончайшей воздушной дымки, зелень Ривены — глубокий изумрудный оттенок, таусин… Полный флакон таусина, самого синего в мире, стоял в одном ряду с золотом, пурпуром и кармином.

Я захлопнула крышку и тут же открыла. Я не могу это принять! Или могу?

Я походила возле шкатулки как кошка вокруг сметаны. Очевидно, это от Элая. Уместно ли принимать такой дорогой подарок? Это будет означать, что я его простила.

Вообще-то я и правда больше не злилась. Но раз я не сержусь, то и подарки — зачем?

— О драконье яйцо, — пробормотала я, заметив, что шкатулка разделена на две части.

Я потянула за небольшое золотое колечко, выдвигая нижний ярус. Кисти, уложенные в алое бархатное нутро, казались порочно соблазнительными. Вот эта идеальна для тончайших линий, а эта — для размывки переходов цвета. Сколько их? О боги! Двенадцать! Лаконичные рукоятки выполнены из черного дерева, без всяких инкрустаций, — и в этом скрывается настоящая роскошь.

Я решительно задвинула нижний ярус, захлопнула крышку и, подхватив шкатулку, вышла из комнаты.

— Где Элай? — рявкнула так сердито, что Рони подпрыгнул, и иллюзорная стрекоза растаяла как дым.

— У себя, вроде, — пробормотал он.

— И нечего так орать, — страдальчески попросил Иней, развалившись в любимом кресле. — Я еще после Ингрид не отошел.

Подхватив шкатулку удобнее, я поднялась по лестнице и постучала в дверь. А когда Элай открыл, протянула его подарок.

— Не надо вот этого, — потребовала я.

Элай прислонился к косяку, сложил руки на груди, явно демонстрируя, что не собирается ничего забирать.

— Почему? — спросил коротко.

— Потому что это слишком дорогой подарок, и я не могу его принять! — отчеканила я.

Или могу? Может, взять хотя бы баночку таусина?

— Послушай, Вив, это ни к чему тебя не обязывает, — сказал Элай. — Если ты думаешь, что я пытаюсь купить твое расположение, то нет.

— Нет?

— Это всего лишь краски.

— Я знаю, сколько они стоят! — воскликнула я.

— Ну, я ведь упоминал однажды, что не стеснен в средствах.

Когда предлагал мне дом и содержание, только чтобы я исчезла. Я прижала к себе шкатулку и сердито посмотрела на Элая. Наверное, если бы он снова спросил — простила ли я его, пойду ли с ним на свидание — я бы отдала шкатулку и ушла. Но Элай никак не намекал на ответную благодарность, наоборот — он нахмурил брови, и строго сказал:

— Ты чем вообще думала — потащить парней в ущелье, чтобы там собирать жуков под носом у карганов! Ты понимаешь, что рисковала их жизнями? И ради чего?!

— Я же не знала, что все так случится, — ответила я, слегка сбитая с толку переменой тона. — Мы были совсем близко у входа. Если б не тот сумасшедший дракон…

— Могло случиться всякое. Вам очень повезло. Хоть я и не одобряю методы Инея, но его реакция вас спасла.

— Я понимаю, — пролепетала я. — Элай, я не хотела…

— Если б не хотела, то сидела бы в башне. Я считаю, что будет разумным подстраховаться, — отрезал он. — Вот тебе краски, бери и рисуй. И чтоб никаких больше вылазок!

— Да я и не собиралась!

— Ну, мало ли, — пожал он плечами. — Вдруг ты считаешь, что таусин дороже жизней соратников.

— Да нет же!

— Значит, вопрос решен, — подытожил Элай. — А то снова взбредет в голову добывать краски самостоятельно. Из глаза дракона, слюны каргана…

— Ладно! — выпалила я. — Поняла! Хватит меня отчитывать! Хорошо, я возьму краски и не буду подвергать парней риску.

— А если чего-то еще не хватает — скажи, — добавил он мягко и, протянув руку и убрав с моего лица выбившуюся прядь, легонько погладил щеку. — В Айдане отличный выбор: холсты, карандаши, масло. Слетаем на Дымке...

Я с подозрением на него посмотрела, и Элай посторонился.

— Хочешь зайти?

Не удержавшись от любопытства, я бросила быстрый взгляд в его комнату. Похожа на мою, и кровать стоит там же. Удобное на вид кресло, широкий письменный стол, книжный шкаф в углу, а на полу ковер.

— Нет, я пойду, — отказалась я. — Спасибо.

— Пожалуйста, — ответил он и закрыл дверь.

А я выдохнула и чуть не расплакалась от облегчения — мне не пришлось расставаться с драгоценными красками! Мои! Они все мои! И таусин, и пурпур, и кисточки!

Я сбежала по лестнице, прижимая к груди шкатулку, и скомандовала Инею:

— Готовься! Будем рисовать твой портрет!

Вив творила, полностью погрузившись в процесс, и в том, как сосредоточенно она наносила мазки, как покусывала нижнюю губу, как скользил по ее шее рыжий локон, выбившийся из небрежного пучка, была какая-то особая магия. Вив словно отрешилась от мира, и Элай даже перестал делать вид, что читает, — все равно она не обращала на него никакого внимания.

Она так трогательно обрадовалась краскам, и теперь он ломал голову, что бы сделать еще… Конечно, в глубине души Элай надеялся, что подарок ему зачтется, но даже если нет — восторг в ее глазах достаточная плата.

Рони колдовал с иллюзиями, Туч отпросился в Айдану — всего на часок, Иней пытался строить умное лицо, и выходило забавно. А Элай размышлял, не подойти ли к Вив и, заглянув в картину, будто случайно обнять. Выдать пару комментариев, сдержанно похвалить, а самому тайком втянуть сладкий запах волос и, быть может, убрать упрямый локон и погладить шею… Но в гостиную вошла Ингрид, и атмосфера тут же накалилась.

— Мило, — оценила она, окинув взглядом портрет. — Пытаешься отбить моего парня?

— Нет, — ответила Вив.

— Не пытается, — поддакнул Иней. — Она же теперь с Элайджей!

— Я сама по себе, — возразила Вивиана, смешивая краски в палитре. — Ингрид, скажи на милость, с какой это стати ты сломала мои цветы?

Элай удивленно вздернул брови. А его девушка не собирается пасовать.

Ингрид хмыкнула, покружила по гостиной, словно высматривая удобную позицию для нападения.

— Не заметила, чтобы они тебе нравились, — протянула она, усевшись на подлокотник кресла и по-хозяйски обвив шею Инея рукой. — Нарисуй нас вдвоем. Я попозирую.

— Не хочу я тебя рисовать, — отрезала Вив. — Какое тебе дело — понравились мне цветы или нет. Швырялась бы своими вещами, если захотелось попсиховать. Или считаешь, что тебе все дозволено?

— О, у нас и правда некоторые члены гнезда на особом положении, — согласилась Ингрид. — Элай, как же так?

— Ты о чем? — уточнил он.

— О Вивиане, конечно, и ее дежурствах на посту. Сколько раз ты уже побывала на страже? Дай-ка вспомнить… — она задумчиво подняла глаза к потолку. — Ноль.

— Потому что сперва она была новичком, а затем получила травму, — встрял Рони.

— Но теперь-то она вполне здорова, — заметила Ингрид. — Кстати, как это Вив получила больничный, если огонь ей не вредит? Выходит, она наврала!

— У меня обморожение было, — ответила Вив и поспешно добавила: — Совсем легкое. Не переживай, Иней, я ведь знаю, что ты меня спасал.

— Так и есть, у тебя штаны горели, — подтвердил он, скидывая с шеи руку Ингрид.

Видать, его она тоже достала. И пора бы расставить точки.

— Пойдем, — скомандовал Элай, поднимаясь.

— Куда? — встрепенулась Ингрид.

Он не стал отвечать, но, спускаясь по лестнице, слышал легкие шаги за спиной.

— В чем дело, Ингрид? — спросил Элай. — С утра ты чуть не угробила Инея, после расколотила горшки… Что с тобой?

Иней сказал, она на него обиделась, но раньше Ингрид не ждала романтики от парней — а их у нее было немало.

— Это из-за тебя, — буркнула Ингрид. — Я переживаю, Элай, ты выставляешь себя на посмешище.

Он обернулся, мельком на нее глянул: не сказать, чтоб расстроена, но кровавая корка на щеке стала больше.

— Поясни, — потребовал он.

— Все только и говорят о том, как Вив тебя оттолкнула, как влепила пощечину, — торопливо сказала Ингрид. — О том, что ты ей совсем не нужен. Это унизительно!

— Все не так. Я повел себя грубо. Ее реакция была естественной.

— Ты ей не нравишься, но стелешься перед ней ковриком. Цветы эти… Зачем? Если она хочет быть с тобой, то и будет.

Они спустились в холл, и Элай повернулся к Ингрид.

— Ты ведь вовсе не дура, — сказал он, от души надеясь, что это так. — Должна понимать, как много Вив для меня значит.

— Не она, а ее щит! — горячо воскликнула Ингрид.

— Она.

— Просто так совпало! Как будто у тебя есть выбор!

— Выбора нет, — согласился Элай. — Но даже если бы был… Мне нравится Вивиана. Я хочу быть с ней. Это мой шанс на нормальную жизнь, как ты не понимаешь!

Ее глаза превратились в пылающие синевой щелки.

— Я понимаю, — выплюнула Ингрид. — Куда больше, чем ты думаешь. Тебе нужна другая женщина, Элайджен. Та, которая не станет тебя отталкивать. Та, которой будут нужны твои ласки. Та, которая сможет разделить с тобой все…

А потом извилистые коридоры Драхаса привели их в лечебницу, и Элай посторонился, пропуская Ингрид вперед.

— Проблемы с драконьей кровью, — сказал он. — Потеря контроля. Вспышки гнева. Неадекватные реакции.

Ингрид молчала, но так плотно сжала губы, что те побелели.

— Ну, голубчик, что ж тут поделать, — пробормотал доктор, поворачиваясь к ним. — Тут только ждать и верить. Может, кровь дракона выдаст еще один знак, и тогда дама приблизится к душевному равновесию. Хотя, между нами, женщины частенько эмоционально нестабильны даже без всяких драконьих инъекций. Давайте посмотрим, что тут у нас. Ингрид, не стоит драть дикую чешую, она все равно вырастет снова…

Ингрид послушно повернула лицо к свету, позволяя рассмотреть рану на щеке. Молча кивала на расспросы доктора: да, было нервное потрясение, плохо спала, надо ложиться пораньше…

Что же с ней делать? И не отошлешь никуда — на границу ей рано, а Драхас и так вроде выгребной ямы, куда частенько ссылают изгоев. Глас дракона, вонючие братья, художница, получившая щит, и опальный принц — все сюда.

— Давайте нанесем мазь, — ласково увещевал доктор. — К утру все заживет.

Ингрид поморщилась от запаха, но не стала возражать.

— Я бы рекомендовал спокойствие и режим, — посоветовал доктор. — Водные процедуры. Чтение книг.

Элай ни разу не видел Ингрид с книжкой. Надо будет подсунуть ей какую-нибудь попроще, с картинками.

А когда доктор густо намазал ее лицо любимым лекарством и отпустил их восвояси, Элай спросил:

— Может, тебе будет лучше в другом гнезде?

Ингрид насмешливо скривила губы.

— Боишься за свою драгоценную Вив?

— Беспокоюсь, — не стал он отрицать. — И за нее, и за тебя… Ингрид, я полагал, мы друзья. Мы не раз и не два сражались плечом к плечу. Я думал, ты за меня порадуешься.

— А я не рада, — с вызовом сказала она. — Вивиана вовсе не такая, как ты думаешь. Она понимает, что тебе нужно, но строит из себя недотрогу. Она набивает цену. Врет. Играет с тобой.

— Пусть играет. Тебя это не касается, ясно? Я все же переговорю с капитаном насчет обмена.

— Не надо, Элай, — попросила она. — Я в порядке.

Все стало еще сложнее. Она не сдержалась: разгромила горшки, разорвала букеты, и теперь Элай начеку. А самое обидное: рыжая пренебрежительно отталкивала то, во что Ингрид вцепилась бы обеими руками! Но это лишь до поры. Если Элай расскажет, кто он такой, Вив тут же бросится к нему в объятия.

Ингрид пыталась подбить на очередную шалость Яниса, но тот послал ее прямым текстом. Значит, придется действовать самой и быстро. Она выведет рыжую на чистую воду. Покажет всем, какая она лгунья — Ингрид видит ее насквозь! А потом Элай сделает правильный выбор. Его женщина должна ему соответствовать.

Ингрид привычно поднесла руку к лицу и тут же отдернула, испачкав пальцы в вонючей мази.