Пешки против Игроков

Глава 7

В голубоватом сиянии волосы Ауфены приобрели такой же голубоватый оттенок, как и её кожа. Руки моей соседки беспокойно блуждали по столу — казалось, ей не терпелось чем-то поделиться со мной. Но я заговорила раньше:

— Погоди, сначала я тебе кое-что скажу.

Я подошла и взяла её за руки, ловя на себе озадаченный взгляд. Кувшиночник очередной раз тяжело вздохнул — в последнее время он только и делал, что вздыхал и предупреждал меня, что у каждого поступка есть последствия, а у проступка — тем более.

— Что именно? — ещё тише спросила Ауфена.

— Сейчас явится белая пешка — будущий Волшебник — и начнёт нас подслушивать. Цветы с ним в сговоре — по какой-то причине они благоволят именно к белым пешкам.

— Я знаю, по какой, — Ауфена улыбнулась одними губами, и я растерялась.

— Откуда?.. А, ладно, сейчас не это важно! Так вот, пока вражеская пешка не явилась, у нас есть время. Хочу попросить тебя, — шептала я, наклонившись к самому уху соседки, — найти в книгах любой способ поговорить с Игроками напрямую. Просто поищи его, и всё! Не верю, что до них можно достучаться, только став фигурой!

Ауфена молчала, и я торопливо добавила:

— А ещё нужно выяснить, что пишут в книгах про серебристое перо рукха. На каком языке тому, кто его вырвал, загадывать желание? Может, это вовсе легенда и ничего более.

— Ты из-за Лучника спрашиваешь? — спокойно осведомилась Ауфена, и я выпустила её руки:

— Ты знаешь?

Едва заметная улыбка промелькнула на её лице.

— Конечно. Лучник очень неуклюже спрятал перо за спину, и если Стражи этого не разглядели, то я успела заметить.

— Ты могла бы и мне рассказать, мы же теперь дружим!

— Не хотела выдавать Лучника, — вздохнула Ауфена, — да и мне хотелось сначала почитать в библиотеке про это перо. Надеюсь, Башня меня ни в чём не заподозрила.

— Кстати, я дала Лучнику имя, — говоря это, я решила, что обижаться на Ауфену не стоит, она ведь ничего ужасного не сделала, а мне самой следовало быть внимательнее.

— Да? Это какое же? — Ауфена с живым интересом посмотрела на меня. Кувшиночник протяжно вздохнул, а с моих губ слетело:

— Ройк.

Я прислушалась к звукам в коридоре: пока тихо, но скорее всего, Носатый быстро спустится и прильнёт к двери, чтобы ни одно словечко мимо него не пролетело.

— Ты нашла что-нибудь интересное в библиотеке? Насчёт перьев рукха?

— Пока нет, — Ауфена задумчиво теребила в пальцах блестящую чёрную прядь волос, — а теперь ещё и твоя просьба… Ладно, буду искать ответы на все вопросы.

Она закончила как раз вовремя — я расслышала в коридоре шаги. Носатый старался ступать как мог бесшумно, но похоже, ему это не удавалось.

Я подмигнула Ауфене и кивнула на дверь, а потом заговорила нарочито бодрым голосом:

— Ты знаешь, я очень боюсь, что белые пешки или Стражи узнают эту тайну. Только тебе и могу её рассказать, а ты никому не говори, даже махонькой мускашке!

Ауфена закрыла ладонью рот, приглушая смех. Я погрозила ей пальцем:

— Смотри у меня! Я обязательно поделюсь с тобой этой замечательной тайной, но прежде, — я выдержала паузу, — поговорим о том, какие наряды мы оденем, когда станем фигурами. Не просто же чёрные плащи или длинные одежды! Их наверняка можно будет чем-нибудь дополнить.

— Например, серебряной короной, — поддержала мою игру Ауфена.

— С рубинами! — подхватила я. — Настоящей сильной Волшебнице пристало носить корону, усыпанную драгоценностями! Вопрос в том, что надела бы ты поверх жреческих одежд?

Ауфена задумалась и уверенно выдала:

— Сапфировую брошь!

— Великолепно! — с нарочитым восторгом заметила я. — Она оттенит твои прекрасные голубые глаза…

Конечно, мы с Ауфеной действительно могли затеять такую беседу, но говорили бы куда сдержанней и короче, не сиди за дверью Носатый. Около двух ходов, не меньше, мы посвятили разговору о побрякушках, и мне почудился стон измученного слушателя.

— Ауфена! Как ты думаешь, за дверью никого нет? — И мы с ней обменялись улыбками.

Я решила, что Носатого пора бы предупредить: пусть бросает эти глупости и уходит. Конечно, его можно было понять: в Башне довольно однообразная жизнь, так и хочется кого-нибудь в чём-нибудь заподозрить, но почему это должна быть именно я?

«Тут не ищи двойных смыслов, — посоветовал Кувшиночник, — всё очень просто: ты будущая Волшебница. Не Всадников же ему подозревать?»

Он был прав, конечно.

«Когда ты перестанешь читать мои мысли?» — укоризненно подумала я, и в ответ раздался смех — такой же приятный, как и голос моего друга.

«Когда они у тебя закончатся, Ферджина!»

Тем временем наступила такая тишина, что мы услышали бы даже писк майси. Носатый, бедолага, притаился и, наверное, старался не дышать!

— Нет там никого, можешь мне поверить! Какой глупец будет прятаться за дверью и нарушать правила? — подмигнула мне Ауфена, и мы возобновили разговор об украшениях, одежде и прочих, совсем не таинственных вещах. В конце концов, бедолага Носатый не выдержал — когда я украдкой открыла дверь и высунула голову, его и след простыл. Только Стражи преувеличенно громко храпели, изображая глубокий сон.

Я вернулась к Ауфене, чтобы задать ей, наконец, вопрос:

— Так почему же цветы благоволят к белым пешкам?

— Когда-то именно Белый Правитель спас их от смерти, а чтобы отблагодарить его, они стали Стражами, — откликнулась Ауфена и, видя, что больше никто не подслушивает, заметно расслабилась. — Давай я поведаю тебе эту историю и пойду, а то скоро светает.

Я села на кровать. Ауфена, как выяснилось, теперь умела не только читать, но и рассказывать прочитанное так, чтобы перед моими глазами сразу же появлялась картинка. Эх, если бы и я так могла!

— Когда-то Стражи жили на Клетках, — тихо лился, как ручеёк, голос Ауфены, а передо мной вставали лесные заросли, и среди них вились, обнимая деревья, наши зубастые знакомые. Время от времени кто-то из цветов притворялся, что дремлет, высунув язык. Стоило неосторожной мускашке, жужжа, приблизиться, как язык молниеносно хватал её!

— Тогда их, конечно, Стражами никто не называл. Это были просто цветы, но имён книга не назвала, да и какая разница, — Ауфена зевнула. Я предвидела, что, вернувшись в свою комнату, она сбросит одежду и туфли, заберётся в постель и будет спать до обеда. Благо дополнительных занятий сегодня у соседки не было, а в библиотеку можно приходить, когда заблагорассудится. Вечером с книгами даже уютней. Ауфена говорила, что книги сами подлетают к ней, болтают, открывают нужные страницы, и порой Башне приходится на них прикрикнуть, чтобы замолчали, и можно было дать Ауфене задание. Веселье — не то что в моей комнате для занятий!

— Так каким образом цветы попали в беду? — поторопила я, опасаясь, что Ауфена заснёт прямо на стуле.

— Хм-м… Ах да, вспомнила! У них было соглашение с огромными ушастыми животными — лефантусами, — что те ходят через владения наших цветов, благодаря этому избегая владений другого цветка — хищной дроссеры. Взамен лефантусы защищали будущих Стражей от врагов.

Как наяву, я увидела лефантусов. Они были вдвое больше чудищ, созданных в иллюзиях; уши лефантусов мерно покачивались, как гигантские листья на ветру. Серые, с толстой кожей в складках, животные шли вперёд, переступая массивными ногами. Носы у них были длинные и высоко поднятые, как если бы лефантусы постоянно ко всему принюхивались. Рядом бежали их дети — ростом с меня, а значит, очень маленькие по сравнению с родителями.

— Однажды наши цветы нарушили соглашение, — Ауфена помрачнела, — и дроссера поймала в ловушку детёныша лефантусов.

Передо мной предстало диковинное зрелище: маленького лефантуса закрыло листом дроссеры, превратившимся в своеобразный зелёный мешок. Лист трясся, но лефантус выбраться не мог, а вскоре и дёргаться перестал.

— За это лефантусы жестоко отомстили будущим Стражам. Они топтали их своими ножищами, обрывали головки со стеблей.

Моему взору немедленно представился растоптанный цветок. Сияние из-под лепестков поблёкло, да и сами они были похожи на мокрые рваные тряпки. Жуткое зрелище!

— На этой Клетке вскоре появился Белый Правитель, которого чествовали как победителя в очередной Партии, — говорила Ауфена, и я заметила, как Кувшиночник свесился с окна, внимательно её слушая. — Один из цветов бросился к Правителю, упал к его ногам и просил о спасении своего народа от лефантусов. Взамен обещал, что его народ будет служить Правителю.

В воздухе передо мной развернулось яркое полотно: цветок у белых сапог Правителя, кругом истоптанная, но ещё зелёная трава. Из-за деревьев выглядывали другие цветы, а поодаль от Правителя стояли его подданные, сторожившие закованных в цепи чёрных фигур — пленников.

— Белый вспомнил о Башне, которую недавно создал вместе с Чёрным Правителем, своим извечным соперником, — продолжала Ауфена, снова позёвывая и придвигая ближе кувшин, чтобы выпить воды. Но он оказался своенравным и напиться ей не дал, так что Ауфена недовольно отодвинула его от себя. Видимо, только Волшебникам позволялось брать кувшин в руки!

— Вот так в Башне появились Стражи, которых мы знаем, — заключила Ауфена, и последняя картинка: цветы на стенах, а рядом оба Правителя, — мигнула и погасла.

— Благодарю за рассказ, — искренне ответила я и не удержалась от вопроса:

— Послушай, а тебе нравится читать? Ты так быстро научилась…

Ауфена удивлённо взглянула на меня:

— Что значит «нравится»? Я Жрица и делаю то, что мне положено. И быстро научилась именно потому, что мне суждено стать Жрицей.

— То есть, у тебя никогда не было мысли, что это может быть не твоё предназначение?

— Никогда, — покачала головой Ауфена, поднимаясь со стула, — а теперь я пойду, да побыстрее, пока Стражи не прекратили изображать спящих!

В комнате остались я да Кувшиночник. Последний кашлянул, привлекая моё внимание, но что бы он там ни собирался спросить, я успела первой:

«Кувшиночник, а ты как появился в Башне? Ясно, что позже Стражей, потому что я видела, как ты слушал Ауфену. Словно эту историю тебе рассказывали в первый раз».

«Верно, позже», — после паузы подтвердил он.

«Ну так как?» — настаивала я на ответе.

Кувшиночник испустил обречённый вздох:

«Всё-то тебе нужно знать, Ферджина! Беспокойная натура. Меня сюда привёл, а вернее, принёс Чёрный Правитель, с которым я познакомился, когда он убегал от вражеского Лучника и забрался в болота, где я вырос…»

«Зачем же он тебя сюда принёс?» — моё любопытство возросло.

«Затем, что цветочки снаружи благоволят к белым, а я сказал Правителю, что готов помогать чёрным пешкам, если поселюсь в Башне. Должно быть какое-то равновесие, правильно? И вам хорошо, и мне — в болотах-то жизнь опасная была…»

Я кивнула. Он и вправду был благосклонен к чёрным пешкам: не выдавал наши тайные беседы, побудил меня спасти Ройка, советовал и, в конце концов, был моим личным светилом. Во мне поднялась волна благодарности, я подошла ближе к Кувшиночнику и, привстав на цыпочки, погладила его по листьям.

«Очень приятно, — он не стал смущаться, а счёл это за должное. — Почаще так делай».

Я рассмеялась и стала умываться, готовясь к новому дню.

Тренировки с очередным жезлом прошли успешно — теперь я расправлялась с иллюзиями без особого раздумья. Усыпляющее Зелье, наконец, удалось сварить без взрывов, и я испробовала его на Кувшиночнике — тот проспал до вечера, и я получила шесть очков. А ещё Голос рассказал мне на очередном занятии про вертикали, диагонали и горизонтали на Доске. Вертикаль — это когда фигура продвигалась вперёд и только вперёд, диагональ — движение наискосок, а горизонталь — вбок. И все они по числу совпадали с Уровнями — их тоже было восемь.

Каждую пешку высадят на отдельной вертикали перед Правителем, Волшебником или одним из Жрецов, Всадников и Лучников. Самая почётная вертикаль — перед Правителем. Слушай и запоминай, чёрная пешка. Если ты будешь учиться лучше всех, может статься так, что тебе и не придётся выживать на Доске. Правитель удержит тебя перед собой, и ты всю Партию проведёшь в безопасном месте. Разумеется, в том случае, если до Правителя — и до тебя — не доберутся вражеские бойцы.

Я слушала и запоминала.

Так незаметно пролетел день, и другой, и третий. Носатого не было видно, и это несказанно радовало. С Ауфеной мы сталкивались в коридорах, жестами и взглядами она показывала, что ещё ничего полезного в библиотеке не нашла. Но я не унывала, и Ройк тоже. Пару раз он встретился мне на лестнице и подмигнул. Видя, что он снова трёт плечо, я спросила у Башни, могут ли Волшебники или Волшебницы делать целебные мази.

Сообщение прозвучало обескураживающе:

Нет. Вам придётся биться с врагами, а не лечить своих. Пока будешь спасать другую пешку или фигуру, тебя саму успеют прикончить.

Я промолчала, надеясь, что мазь, о которой упоминал Ройк, когда-нибудь подействует. Может быть, ему следовало и вовсе на время прекратить тренировки с луком, кто знает…

На исходе четвёртого дня Голос велел всем чёрным пешкам спуститься вниз. Мы повиновались, не разговаривая и не глядя друг на друга, а на первом этаже, к своему изумлению, обнаружили чинно стоявших в ряд белых пешек.

Ещё с лестницы я приметила Носатого — он был чем-то доволен, приглаживал свои русые лохмы и посмеивался. Неподалёку от него стоял Шэве, и при виде его невозмутимого профиля сердце забилось чаще.

Прозвучало голосовое сообщение:

Встаньте напротив белых в таком же порядке: Волшебница в середине, остальные по номерам своих комнат.

Я предсказуемо оказалась лицом к лицу с Носатым. Он поднял на меня колючие чёрные глаза и растянул губы в такой широкой улыбке, что казалось, они вот-вот сойдутся на затылке.

— А я кое-что о тебе знаю, — вполголоса произнёс он.

Я молча скрестила руки на груди и уставилась поверх его головы на трещину в каменной стене, из которой высовывалась любопытная жёлтая головка цветка-Стража. Внутри меня росло, наливалось, как ядовитый плод, тревожное чувство.

— Зачем нас собрали? — не утерпел чёрный Лучник — не Ройк, а второй, плотно сбитый и с угрюмым желтоватым лицом. — Мы ведь не должны встречаться с врагами!

Белые пешки сохраняли презрительное молчание; одна, тоже Лучница, так гордо вскинула подбородок, как будто перед ней стояла толпа каких-то низших существ. Мне стало смешно: учёба не закончилась, а иные обитатели Башни уже возлюбили навязанные им правила.

Теперь сообщения зазвучали чаще.

Внимание, пешки!

Сейчас будут ответы на все вопросы. Итак, с тех пор, как вы начали учиться, было сделано много ходов. Лучшие из вас успели набрать по тридцать два очка…

Цифра победно высветились перед Шэве, ещё одной белой пешкой и… перед Ройком. Всё-таки не зря у него болело плечо! Хотел он становиться Лучником или нет, а упражнялся, видать, на славу.

А раз так, пришло время серьёзных испытаний. Раньше вам об этом не говорили, но белым пешкам пора сразиться с чёрными, а чёрным — с белыми. Разумеется, это будут учебные сражения, и вы не пострадаете…

Что Голос произнёс дальше, я не расслышала. Во мне всё заледенело от страшного подозрения: а если меня вынудят сражаться с Шэве? Я не вынесла и посмотрела в его сторону — и он поймал мой взгляд. Кажется, его беспокоило то же самое. Мы не могли оторваться друг от друга, пока Ауфена украдкой не пихнула меня в бок:

— Ты слушаешь?

…не с каждым из будущих врагов, а лишь с теми, кто стоит напротив вас. Согласны? Варианты ответов: Да/Нет.

Меня затопило облегчение, как будто чуть не шагнула в бездну, но меня успели подхватить. Конечно, выбрала первый вариант, как и остальные, хотя кто-то сначала робко пискнул: «Нет». Кажется, это была одна из белых пешек, но её дёрнули за рукав, что-то шепнули на ухо, и она была вынуждена изменить своё решение. Тем временем Носатый нагло ухмыльнулся, глядя на меня:

— Можешь не радоваться, чёрная пешка, я тебя так отделаю, что ты еле уползёшь! — Но как только металлический Голос зазвучал снова, худое лицо Носатого вытянулось.

Внимание, пешки!

Никто никого по-настоящему «отделывать» не станет. Вы оба, как и остальные, отправитесь в иллюзию, внутри которой и сразитесь. Кто победит, тому достанется больше очков, чем сопернику.

— И когда же начнутся поединки? — Кто-то из чёрных пешек чуть не пританцовывал от нетерпения. Я вспомнила — это был один из тех драчунов, которые чуть не свалились с лестницы в первый же день пребывания в Башне.

Завтра в назначенное время. Всего будет четыре поединка.

А затем мне почудилась насмешка в очередном сообщении:

Если хотите, можно бить друг друга и без оружия. Руками и ногами!

Послышался хохот с обеих сторон. Пешки явно оживились, знакомая Всадница потрясала тяжёлыми кулаками и грозилась своему противнику. А я взглянула сначала на Ауфену, потом на Ройка — вот кто не разделял общего веселья! Он ссутулился и разглядывал собственные туфли, засунув руки в карманы. А она, судя по движениям губ, читала про себя молитву Игрокам. В последнее время молитвы Ауфены стали действеннее, чем прежде: во всяком случае, ей уже не требовалась ловушка для майси. Надо думать, Ауфена и против белого Жреца устоит.

Голос велел расходиться, и мы послушно направились на второй и четвёртый этажи. Впереди шли белые пешки, и Носатый крикнул мне: «Встретимся на поле боя!», но я не удостоила его ответом. Я сверлила взглядом идеально прямую спину Шэве, думая, обрадовался ли он так сильно, как я, что нам не придётся сражаться друг с другом. Посмотрит ли на меня ещё раз…

Но Шэве не оглянулся. Ни разу.