Пешки против Игроков

Глава 6

— Ферджина! Ферджина! — отчаянно кричали друзья. До того, как мои ноги оторвались от земли, я видела, как песчаный вихрь попытался схватить ещё и Ауфену. Но Ройк, отбросив горящий факел, сумел удержать её. Я испытала лёгкое облегчение, а потом меня завертело, как былинку в поле. Жемчужный Жезл куда-то делся — должно быть, выпал из рук, а я и не заметила. И чем он мог бы мне помочь? Разве песчаному вихрю страшен белый огонь?!

«Я отнесу тебя наверх, чтобы ты увидела всю Доску, пешка. Перед смертью, — неожиданно заговорил вихрь у меня в голове. До сих пор это делал только Кувшиночник. Надо отметить, у вихря оказался противный вкрадчивый голос. — Ибо ты рухнешь с высоты, равной облакам, и разлетишься чёрной пылью, как разлетались многие до тебя».

«Не рухну, — ответила я вихрю, протирая глаза от попавших туда песчинок. — Скорее тебя развеет молитва моей подруги».

Вихрь ответил звуками, отдалённо напоминавшими смех, и поднял меня выше. Должно быть, у этого песчаного существа были волшебные способности, поскольку для меня ночь сделалась днём. Теперь я могла видеть соседние Клетки — и там шло сражение, как и везде. Умирала одиночная пешка в изодранной чёрной одежде; Лучник целился в далёкого врага… А вот Клетка, где белый Всадник сидел на своём кнейте и с окровавленным копьём в руке.

«Оглянись, сзади тебя Правитель. Он остался на Восьмом Уровне, и рядом нет фигур, способных защитить его. Того гляди, закончится Партия, в которую вы попали», — и вихрь поднял меня совсем высоко. Сердце колотилось, виски опоясывала боль, и вместо того, чтобы смотреть назад, на Чёрного Правителя, я пыталась высмотреть внизу друзей. Если бы Ауфена помогла… запела хоть какую-нибудь молитву!

«Жаль, что ты никогда, никогда не попадёшь на Четвёртый Уровень», — злорадно произнёс вихрь. Я посмотрела на ту Клетку, о которой он упомянул, и мне показалось, что там уже кто-то стоял. Чёрная фигура! А ведь она не пропустит нас втроём!

Нас? Я упорно думала о себе, как о живой, а проклятый вихрь собирался швырнуть меня с размаху на землю!

«До облаков осталось немного», — прозвучал вкрадчивый голос, но я не обращала на это внимания. Мне кое-что почудилось, и сердце замерло, а ладони увлажнились от пота. Неужели это струи воды… да нет, лучше! Как будто она затвердела и приняла форму ножей. И теперь эти водяные ножи вонзились в песчаное, непрерывно движущееся тело вихря! Тот завизжал, и меня начало крутить и швырять туда-сюда.

Ещё один водяной нож воткнулся рядом со мной. Странно — в ушах зазвучали два голоса, перебивая друг друга:

«Опускай её вниз! Немедленно!»

«Сначала убери свои ножи!»

«Если она погибнет, они изрежут тебя на куски! Делай, что я сказала!»

«Хорошо! Только обещай…»

«Отпусти Ферджину, и я обещаю отпустить тебя».

Больше я ничего не могла понять в этой мешанине голосов, мечущихся песчинок и брызг воды. Голова закружилась, и я всё-таки рухнула, полетела вниз, как подстреленная птица…

…Первое, что я ощутила — это ломоту в висках и сильную жажду. И всё это меня порадовало — значит, жива! Вихрь отпустил меня, как и велела Ауфена. Только сейчас я поняла, что это был её голос — звенящий, требовательный, непохожий на тот мелодичный ручеёк.

Лежать на холодном песке было неудобно, и я приподнялась на локте. Небо светлело, чёрные ночные облака сменились серыми. Я обвела взглядом пустыню и увидела Ройка. Он склонился над Ауфеной, раскинувшей руки, неподвижной, как мёртвая. Испугавшись, я позвала его, а когда друг не повернул головы, бросилась к нему и Ауфене.

— Она жива?!

Ройк ответил сдавленно, прикладывая ухо к груди Ауфены:

— Жива. Но я не могу привести её в чувство. Попробуй ты!

Он отодвинулся от Ауфены, я опустилась на колени перед ней и ужаснулась тому, как побелело её смуглое лицо. Дыхание было тихим, но ровным. Я положила руку на лоб Ауфены, стараясь вспомнить, не говорил ли Кувшиночник о том, как приводить других пешек в себя, не учила ли меня Башня, что делать… Бесполезно. Похлопала Ауфену по щекам, позвала по имени — та не откликалась. Казалось, она ушла в глубокий и очень крепкий сон.

— Нас учили не исцелять, а убивать, — горько пробормотала я и отвернулась. Было невыносимо думать о том, что меня Ауфена спасла, а сама может погибнуть. Да что же это такое?! Неужели молитва способна отнять столько сил у пешки? Раньше ведь такого не было! Или это особенная молитва?

— Отнесём её на безопасный подуровень, — Ройк поднял Ауфену на руки, — да поскорее. Ферджина, вон твой жезл, скорее прихвати его и бежим!

Я повиновалась без слов. Ройк прав, надо было торопиться, пока не налетели ещё какие-нибудь вихри. Без Ауфены мы ничего с ними сделать не сумеем. Интересно, почему Жрецы и Жрицы до сих пор не превратились в сильнейших фигур на Доске?!

Мы шли и шли, пока вдали не появилось что-то тёмное. Я не поверила своим глазам — это был не лес, а пещера! Разве Уровень уже закончился?!

— Может быть, в сундуке что-то найдётся, кроме обычных артефактов, — с надеждой проговорила я. Ройк не ответил — он нёс Ауфену и всё всматривался в её лицо, видимо, в надежде, что она сейчас очнётся.

Пещера встретила нас так же, как и раньше. По-прежнему загадочный свет, который исходил неизвестно откуда. Светящаяся картинка и сундук, охотно распахивающий крышку. Но сейчас Деревянный Голос, перечислявший, что мы можем взять, вызывал только желание прорычать: «Замолчи! Замолчи!» Потому что, кроме артефактов, в сундуке предсказуемо ничего не было.

— Молитвенник с пятью молитвами, — угрюмо произнесла я, ткнув пальцем в изображение. Получив тонкую чёрную книжицу в руки и не зная, чем она могла бы помочь, я обернулась. Ройк встретил меня понимающим взглядом и понурил голову:

— Ладно, пойдём на Четвёртый Уровень.

— Подожди, — я вспомнила то, что мне сказал вихрь. — Нас не пустят… Или фигура, которая там стоит, или сама Клетка — по правилам Игры.

Ройк мотнул головой:

— Всё равно!

Мы действительно не могли оставаться в пещере: сундук исчез, а за ним, скорее всего, пропадёт и сама пещера. И мы всё равно окажемся перед Четвёртым Уровнем…

Выйдя, я обнаружила в пяти шагах от себя прозрачный барьер. За ним смутно виднелся лес, и такие же барьеры окружили нас с правой и левой стороны, а потом сзади. Под ногами оказалось подобие каменного пола в Башне, только белое.

— А искрой этот барьер не разрушить? — спросил Ройк, стоя рядом с Ауфеной на руках. Я заранее была уверена, что нет, но молча выудила из кармана жезл и выстрелила. Искра прошла сквозь барьер, тот замерцал, и знакомый Голос откликнулся, словно этого и ждал:

Четвёртый Уровень занят. Вы не прошли на Четвёртый Уровень.

Ещё одна искра, и те же слова.

— Это бессмысленно, — устало обронила я.

— И долго нам придётся ждать? — Ройк сел на белый пол вместе со своей ношей. Поудобнее уложил Ауфену и отвёл чёрные, испачканные в песке пряди волос от её лица.

— Не знаю, — буркнула я и тоже уселась перед барьером, скрестив ноги. Молитвенник я положила рядом. — Наверное, до тех пор, пока чёрная фигура — кто бы это ни был, — не покинет Клетку.

— А если фигура не уйдёт до конца Партии?

Я промолчала. Как можно ответить на вопрос, не требующий ответа?

— Плохо дело, — Ройк взял в руки лук, вынул из колчана стрелу и, недолго думая, отправил её в короткий полет. Стрела воткнулась в барьер и осталась торчать, а по всей его поверхности пробежала рябь, словно он был сделан из затвердевшей воды, как те ножи.

Четвёртый Уровень занят. Вы не прошли на Четвёртый Уровень…

— Иди в бездну! — ответил Ройк голосу.

Интересно, а фигура, находившаяся на Четвёртом Уровне, могла заметить, что творилось с барьером?

— Как же её в себя привести? — гадал Ройк, поглаживая Ауфену по голове. — Ты же Волшебница! Должна знать такое.

Мне показалось, что цвет лица у неё стал лучше. Я хотела сказать об этом, но, услышав упрёк, просочившийся в голосе Ройка, не сдержалась и вспылила:

— «Должна, должна»! Постоянно я «должна» что-то знать, хотя мы и обучение-то до конца не прошли!

Вскочив на ноги и отойдя дальше от Ройка, я прислонилась лбом к барьеру. Приятный холодок, исходивший от него, облегчил мою головную боль.

— Ты и не пытаешься ничего сделать, — судя по всему, Ройк с трудом держал себя в руках. Оно и понятно — к Ауфене друг привязался гораздо сильнее, чем ко мне.

— Да, прости меня за то, что я не поколотила её жезлом! Всё же надо испробовать! — мой голос задрожал от злости.

— Ферджина, прекрати говорить глупости! — Ройк словно отчитывал меня. Это уже слишком! Он не создатель мира, не Правитель и даже ещё не Лучник, чтобы так со мной разговаривать, а пешка! Я резко повернулась к нему, когда Ауфена открыла глаза и слабо проговорила:

— Не ссорьтесь.

Радостные восклицания — мои и Ройка — слились воедино. Я кинулась к подруге, села рядом, и Ройк помог ей тоже сесть.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался он. Ауфена поморщилась:

— Слабость… есть хочу, и пить… А так всё в порядке.

— Значит, всё в порядке, — улыбнулся он. — Рассказывай, что это было?

Ауфена смутилась и отвела глаза:

— Я… сама не знаю. Просто пела молитву, чтобы спасти Ферджину… и всё. Мне стало дурно, я лишилась чувств, и больше ничего не помню.

Она чего-то недоговаривала, но глядя на её измученный вид, мне не хотелось приставать к бедняжке с расспросами.

— Вихрь убрался? — Ауфена горела желанием переменить тему разговора.

— Я его больше не видел, — заговорил молчавший до сих пор Ройк. Взял из моих рук молитвенник и положил Ауфене на колени: — Вот, смотри. Я так думаю, тебя утомило чтение молитвы наизусть. Может, потому, что это непростая молитва, и ты вложила в неё все силы… Вот тебе книжка-помощница!

По лицу Ауфены скользнула тень улыбки и пропала. Я не сводила с неё глаз, ища ключ к разгадке, и такое пристальное внимание заставило Ауфену, в конце концов, прикрыться молитвенником.

— Лучше вы мне расскажите про барьер, и что мы тут делаем, — донеслось из-за книги.

Ройк объяснил.

— Ой, надеюсь, та чёрная фигура скоро уйдёт по своим делам, — по наморщенному лбу Ауфены легко было понять, что в голове у неё замелькали ещё несколько Клеток, возможно, занятых кем-то другим. Мне не хотелось думать о бесконечных препятствиях, и я дотронулась до плеча Ауфены, заставив её посмотреть на меня.

— Я тебе очень благодарна, подруга. Ты меня вытащила, — и я замолчала, поскольку ком в горле мешал продолжить. Ауфена махнула рукой:

— И вы бы так сделали на моём месте. Не стоит благодарности, Ферджина.

Обниматься, как раньше, она не стала, и это меня озадачило. Ауфена казалась отстранённой и всё посматривала на небо с непонятным мне выражением лица. В своих мыслях она была далеко, и жаль, что я не обладала способностью Кувшиночника читать эти самые мысли. Тем временем Ройк посмотрел мимо нас и издал губами свистящий звук.

— А барьер-то уходит!

Мы с Ауфеной оглянулись. Это было интересное зрелище — барьер расползался, в нём образовывались дыры. Вот через одну проглянули коричневые деревья, а через другую — красные, словно рубины, кустики. Мы с Ройком встали и помогли Ауфене, державшей молитвенник, подняться на ноги.

— Там кто-то лежит, — тихо проговорила она.

Верно — когда барьер окончательно растворился, мы увидели лежавшую на траве лицом вниз фигуру. Она не шевелилась, а из спины торчала стрела. Ветерок шевелил стриженые каштановые пряди погибшего — или погибшей, никому не хотелось переворачивать труп и смотреть. Мне стало не по себе — судя по длинному чёрному плащу, укрывавшему тело, это Волшебник. Или Волшебница. Значит, вихрь был прав, и наша Партия закончится поражением чёрных? И что тогда станет с нами — пешками, которые не успели дойти до Первого Уровня? Я задумалась.

— Гляньте! — вскрикнула Ауфена, указывая на мертвеца. Я моргнула и протёрла глаза. Он рассыпался… рассыпался в чёрную пыль, как нам и говорили! Всё правда.

Пыль рассеялась, а мы стояли и переглядывались в неловком молчании. Как обычно, надо было расположиться в лесу, нам с Ауфеной разыскать съедобные плоды, а Ройку — подстрелить добычу. Но после того, как чёрная фигура умерла у нас на глазах, всё это казалось неправильным. Вдобавок меня что-то беспокоило, но голод, жажда и нытьё в висках мешали сосредоточиться.

— А белый Лучник? Он здесь не появится? — прервал молчание Ройк. Вид у него был мрачный, но решительный. Видимо, притерпелся к мысли, что убивать — ради того, чтобы выжить — придётся не только чудищ. А как мы возмущались в Башне, едва подумав об этом! Смешно. Враги не станут церемониться с нами, верно?

— Ферджина! Что думаешь насчёт Лучника?

Я очнулась.

— Ему потребуется время, чтобы прийти сюда, если он стрелял издалека. Но мы успели раньше, — в моём голосе прорвалось ликующее злорадство. — Мы заняли Уровень!

Друзья переглянулись, и на лицах у них одновременно проступило облегчение.

— Если Уровень наш, так может, всё-таки сядем и отдохнём? Перед тем, как еду искать, — Ройк хотел снять лук, колчан со стрелами и положить на траву, но я резко произнесла:

— Погоди!

Ауфена напряглась, стиснув в руках молитвенник: видимо, ей не понравилось выражение моего лица.

— Что такое?

— Волшебника или Волшебницу — неважно, — убили именно в этом лесу, — отозвалась я. — Значит, он не безопасный.

Ройк и Ауфена недоверчиво огляделись.

— Да, выглядит как безопасный, цвета не ядовитые, но я уверена, тут мы запросто можем угодить в ловушку!

— Предлагаешь уйти? — Ауфена тихонько вздохнула, крутя в руках молитвенник. И ей, и Ройку очень не хотелось мне верить.

— Предлагаю. А то будет поздно, — я решительно направилась вперёд, держа перед собой жезл и в любой миг ожидая появления каких-нибудь мерзких тварей.

— Стой! — Ройк и Ауфена догнали меня, и он напомнил:

— Ты ещё не сказала, какой приём грозит нам на Четвёртом Уровне!

Потому и не говорила, что никак не могла воскресить это в памяти. Молчание затягивалось, и Ройк коснулся моей руки:

— Ферджина!

— Дело в том, что… — Я облизала губы, но ответить не успела: раздался страшный грохот. Как будто кусок неба откололся и грохнулся на землю! Мы попятились.

— Что… что это было? — пролепетала Ауфена. Я видела, как задрожали её губы. — Мы до того разгневали Игроков, что они теперь станут кидаться в нас огромными камнями?

— Глупости! — отрезал Ройк.

— Нет, не глупости! Я читала в книгах… если фигуры или пешки разгневают Игроков, если весь мир поднимется против своих создателей, те нашлют Великую Каменную Бурю!

Я успокаивающе погладила Ауфену по плечу — мол, не тревожься, до великих бурь ещё далеко. А вокруг снова воцарилась тишина, и даже она казалась мне иной, чем в безопасных лесах: тяжёлой, гнетущей, пригибающей к земле.

— Пойдёмте, — теперь первым был Ройк, а мы неохотно двинулись следом…

…и наткнулись на огромный каменный завал! Игроки это или нет, гневались они на нас или забавлялись, а камней было накидано много.

— Ну, теперь уж ты вспомнишь приём, Ферджина, — Ройк хлопнул по камням ладонью и вполголоса произнёс что-то неразборчивое — ругательства, надо думать. Я склонила голову в знак согласия:

— Вспомнила. Приём называется Блокировка. И суть его в том, чтобы преградить пешке дорогу, а сумеет она убрать препятствие или нет — это её трудности.

— Весело, ничего не скажешь, — Ройк поковырял ногтем в крохотной щели между камнями — оттуда заструилась пыль.

— Очень, — процедила я сквозь зубы.