Перекрёстки времени[СИ]

ГЛАВА 13

Ночная темень плотно охватила землю. Вековые леса, нехоженые места - кроме той узкой тропки, что вела от зачарованных земель. Два путника устроились по-походному, без всяких излишеств - сразу видно, что люди к путешествиям привычные. Догорал небольшой костерок, по обе стороны от которого устроились попутчики на походных одеялах, вместо подушек - сёдла. Хорошо, что вечер тих, и погода тепла - бывают такие погоды в преддверии мая.

Обоим не спалось - даром, что утром придётся вставать чуть засветло. Лавар Ксиндара беспокойно оглядывался и прислушивался, словно его тревожили звуки ночного леса. А дивоярец как будто ничего не замечал, лишь заворожено смотрел в угасающий огонь.

- Смотрю я, что-то ты печален, - заметил товарищ, - всё время, что ты говорил про Наганатчиму, в глазах твоих появлялось странное выражение. С чем связано это? С каким-нибудь воспоминанием? Я слышал, истории эльфийских кристаллов нередко бывают трагическими.

- Да, ты прав, - после недолгого молчания проронил Линарри, - это печальная история. Но самое скверное то, что истоков её я не понимаю.

Поскольку Ксиндара был терпелив и не принялся усиленно расспрашивать товарища о его тайне, тот сам не заметил как разговорился и поведал другу одну странную историю, в которую его занесла судьба.

- Я говорил тебе уже, что иногда по непонятным стечениям обстоятельств меня заносит в далёкое прошлое, где я оказываюсь не собой, а совсем другим человеком. Если его вообще можно назвать человеком, ибо, как я понял, Румистэль - эльф. Один из представителей странного и таинственного исчезнувшего народа, создателей мира Селембрис и других миров. Куда они ушли, и почему - по-прежнему для меня тайна, и моя память молчит о том, когда я обращаюсь в этот давно ушедший из этого мира образ. Даже в том далёком времени, куда меня переносит порой весенний полёт, я понимаю, что на Селембрис эльфов уже нет. По какой же причине задержались на ней эти двое, которые есть муж и жена - Румистэль и Нияналь? Нет на это ответа, и память Румистэля молчит о том. Он приходит к Ниянали лунными весенними ночами, когда восхитительно цветёт её волшебный сад, и время не властно над этой волшебной долиной, где стоит их вечный замок. Как-то в нынешнем времени я сумел отыскать ту долину и нашёл место, где был их дом - там нынче царит запустение. Дикие розы заполонили всю долину, и колючие лианы сделали подходы к руинам замка непреодолимыми. Я был там вместе с Румистэлем, если не сказать, что был там я сам, когда превращался в этого эльфийского принца. Но ничего не понял: память этого вечного бродяги не делилась со мной его прошлым. В одно из посещений Румистэль узнал, что у него родились две дочери. Но он не может оставаться подле жены долго - его всё время что-то манило, какие-то дела. Удивительно терпелива была к нему Нияналь и смотрела на все чудачества мужа с печальной снисходительностью - как будто давно, уже многие века привыкла к его отлучкам. В одну майскую ночь он опять прибыл к своей принцессе, и узнал такую новость: его дочерям судьбой была обещана скорая погибель. Эльфийка употребила всю свою магию, чтобы расстроить план Судьбы, но оказалось, что именно этот её шаг был роковым: она не предотвратила приговор, а как раз наоборот - сама его исполнила. Тогда она сама разрушила свой вечный дом и отправилась в длительное странствие. Всё дело в том, что я сам когда-то рассказал ей о том, что встретил в одном из своих путешествий девушку-эльфийку, которую звали странным именем Пипиха. Несколько раз она попадалась мне на моих путях. Первый раз я узнал о ней от бродячих артистов - вот они-то и рассказали мне о том, что на вершине Наганатчимы спрятан один из волшебных кристаллов, пленницей которого добровольно и по непонятной никому причине стала Пипиха. Мой путь ещё раз пересёкся с ней, когда я попал в закрытую область Дерн-Хорасада. Потом я ещё раз услышал о ней слухи, когда она предупредила регента Дерн-Хорасада о том, что к ним придёт Румистэль и заберёт клад, оставленный королём Гедриксом, который построил тот великий город. Вот об этой девушке и её непонятных мытарствах я рассказал однажды Ниянали. Не думал я, что она поймёт это по-своему. Моя жена сама приняла решение и сама взялась его исполнить - она покинула свой дом и отправилась на поиски Пипихи. Зачем - не знаю. И только потом я понял, что Пипиха - это была она сама, моя Нияналь. Меня носило на моих путях, пока я собирал кристаллы, и порой забрасывало в прошлое. Я двигался назад, а она шла вперёд, и мы встречались на пересечениях времени. В какие несчастья её заносило, какие страдания она приняла на своем пути - знаю лишь отчасти. Ибо видел я её в городе Дюренвале, когда после пыток её вели на казнь. Тогда мне удалось её отбить, но она снова покинула меня, сказав на прощание лишь два слова: холодное сердце. И я не понимал тогда, что это значит. Она была та самая Пипиха, которую подобрали бродячие артисты, когда нашли её умирающей у дороги. Тогда я встретил её в первый раз, а для неё это была последняя встреча с Румистэлем. В те дни я не понимал эту обречённость в её глазах, а она шла к месту последнего успокоения. Что тому причина - не знаю, но только было тогда у меня такое чувство, словно она меня простила. За что, почему - тогда мне это было невдомёк, потому что я ничего тогда не знал о Ниянали и ещё ни разу не был Румистэлем. Мне кажется, она что-то важное знала обо мне и не захотела сказать. Помню лишь её прощальный поцелуй, в котором не было страсти, но была горечь вечной утраты. И вот теперь иду я снова к Наганатчиме, чтобы забрать кристалл, в котором нынче обитает её душа. Хочу спросить и боюсь - захочет ли ответить? А если ответит, то что я о себе услышу? Не говори мне ничего, дружище Юги - никакие слова тут не помогут.

Дивоярец умолк, лёг на спину и стал смотреть на звёзды. Ксиндара промолчал, не стал говорить, спрашивать и утешать.

Сон, как всегда, пришёл внезапно, сон о Бесконечной Дороге. Снова дивоярец идёт вдоль этого пути по бесплодной и сухой местности, ограниченной горами с двух сторон. Оглянись назад: там исток нескончаемой дороги, прямого, как стрела, пути - идёт он из узкого горла меж двух скал, смыкающихся над ним, как челюсти времени. Посмотреть вперёд - там снова узкое жерло, куда стремятся все, кто идут по нескончаемой дороге. Их много там - мужчин и женщин. Идут они, молчаливы и бесстрастны, с глазами, устремлёнными в тот узкий промежуток, куда утекает вечный путь. Как будто ждут чего-то за этой гранью. И смотрит Лино: впереди всей процессии его мать. Такой он её никогда не видел - красавица из Палермо, рыжая Тереза бледна, как мертвец и худа, как умирающий от голода человек. Дахау, будь он проклят!

- Куда ты идёшь, мама? - позвал он с обочины пути, где стоял.

- Я иду в вечность, - потусторонним голосом, не оборачиваясь на зов, ответила она, и не было в её голосе ни покоя смерти, ни страдания жизни.

Он смотрит далее, ибо процессия проходит мимо него и устремляется в проход меж гор - торжественная, молчаливая. Идут толпы людей, которых он не знает. Но вот среди пешей толпы выделяется одна фигура - некто на белом крылатом жеребце, летит в облёт идущих. Синий плащ вьётся за его плечами, как будто тут, на Бесконечной Дороге есть какой-то ветер. Это обман - ветра нет, но всадник преодолевает пространство, и воздух сопротивляется ему.

Дивоярец знает кого видит: в лазоревых доспехах, в крылатом шлеме мчит мимо рыцарь-лебедь - Лоэнгрин. Мифический персонаж земных легенд, здесь он реален. Жил некогда, много веков назад на Селембрис этот таинственный герой, о происхождении которого пели барды. Одни говорили, что он сын самого Парсифаля, рыцаря Круглого стола. Другие говорили, что принесли его матери девы воздуха, и является он сыном восточного ветра и оттого так неуловим и непостоянен.

- Здравствуй, Лоэнгрин, - говорит Лино всаднику в голубом.

- Здравствуй, Румистэль, - ничему не удивляясь, произносит рыцарь. И быстрый конь его уносит. Дивоярская звезда блеснула на его груди - знак посвящения в магистры небесного города магов.

Смотрит Румистэль дальше и видит приближение второго всадника, на красном коне страшного вида - алые доспехи на воине, высокая шапка с платом, весь он как будто огнём объят. Вот близится, и видны становятся черты его - миндалевидные глаза горят, как пламя, и бронзовое лицо его дышит жаром.

- Здравствуй, Яхонт, - говорит дивоярец.

- Здравствуй, Румистэль, - кивает огненный всадник и уносится к воротам вечности.

Что там, за узкой горной горловиной? Стремится Лино туда, летит по воздуху, но лишь подлетает ближе, как вспыхивает свет и поглощает всё.

Дикая местность, в которой не селятся люди - здесь обитает древнее чудо Селембрис: лесным, чащобным, болотным духам принадлежит эта земля, и страшно тут, как в преддверии преисподней. Край мира, говорят, лежит далее, за неприступными горами - там начинаются владения вечной мглы, там теряет свой ход время и растворяется пространство. Там вход в мир вечной ночи, густая, непроницаемая тьма лимба. Там обитают проклятые души, которым нет прощения за злые деяния их. Лимб - обратный знак вечности - ничто.

Этими мрачными путями едут двое, отважившиеся забраться сюда, где люди не живут. Редкий человек решится проникнуть в это преддверие могильного мрака - здесь легко утратить разум и забыть самого себя - давит, давит что-то, гнетёт к земле. Страшно путнику, и видит он в густом тумане, стелящемся по сухой земле, призраки своих былых неправедных дел. Из живых тварей только воронам тут привольно, оттого летают в небе огромные их стаи и пророчат хриплыми своими голосами беду - только этот шум и нарушает молчание этих земель.

Наганатчима, древние, как сама Селембрис, великаны - ушли в землю, которая не может держать их тяжести. Погружены в почву до подбородков, и бороды их срослись с травой. Обросли сухими лишайниками их шлемы, сомкнутые затылками, как будто так и заснули великаны Наганатчима, охраняя землю. Заснули и окаменели. Нанесло на их макушки ветрами землю, засорило семенами трав. Моховые бороды свисают с ободьев шлемов, как зелёно-седые волосы, и вороны вьют гнёзда в мохнатых бровях навеки уснувших великанов. Но только приложи ухо к земле, задержи дыхание и вслушайся: уловишь долгий, глухой рокот, как будто далёкий вой ветра в диких горах - это дыхание Наганатчимы. Вдох, длящийся века, и выдох - столетия. Холодное дыхание их как будто выносит в воздух мертвенный дух лимба, оттого царит в том краю вечная осень и туманное безмолвие. Но говорят, что скрыто на вершине древних великанов некое сокровище, дающее могущество и власть - вот за чем стремятся в это страшное место иные люди, любители рискнуть. Но даже если кто преодолеет жуткую дорогу, не напугается призраков и умертвий, то ждёт его самое тяжёлое испытание. Взобраться на вершину Наганатчимы сам человек не может, потому что погубят его и сведут с ума страшные видения, и останется он лежать у подножия горы - в корм воронам. Много, много костей вокруг Наганатчимы. Лежат они, ни ветром не обдуваемые, ни дождём не омываемые, пока земля сама не поглотит их.

Кто и когда проточил нору в каменной голове - неведомо. Кто знает, какие чудные существа живут в волшебной стране. Говорят, есть такой ход через ухо спящего великана - прямо на вершину. Там, прямо середь трёх великанских макушек, стоит малый курган, сложенный из камней - с земли его не видать. А под камнями спрятан волшебный кристалл, дающий всё, чего только можно пожелать. Если кто сумеет взойти туда и забрать этот кристалл, тому, говорят, нет ни в чем преграды - любое желание исполнится. Ибо камень этот называется Исполнение Желаний.

Интересный попутчик Лавар Ксиндара - своеобразный ум у него: живой, насмешливый, наблюдательный. Так получилось, что не нашёл он в жизни своего места - беспокойный характер не давал ему осесть на каком-нибудь месте и заняться прибыльным делом. Оставил он отчий дом и ушёл скитаться в поисках приключений. Искал всё какое-то чудо, по его словам - судьбу. А в чем она, эта судьба - не знает. Только он недоучка - выгнали его из младшей школы волшебства. Не пришёлся он по вкусу учителю-дивоярцу. То ли почтительности не хватало, то ли шуточки его надоели, то ли натворил его, а сознаваться не желает. По всему выходило, что изгнание из школы не особенно печалило этого молодого пройдоху - он сам себе с усами, своим умом желает жить, а не прислуживать на скучной дивоярской службе. Это когда ещё до хороших чинов дойдёшь - сколько времени пройдёт! Нет, он не как другие, умнее оказался: не старался показывать свое умение наставнику. А то ведь есть у дивоярцев такое дело: если кто им неугоден, а способностями не обделён, они его могут и лишить таких сил.

- Никогда о таком не слышал, - удивляется дивоярец.

- А ты, наверно, ещё не дослужил до того, чтобы о таком слышать, - с нахальной небрежностью отвечает Лавар.

Он знает, что может себе позволить такой тон, потому что приятель его - Лино Линарри - сам кое в чём лукавит перед своими небесными начальниками. Между службами он тайком слоняется по Селембрис и отыскивает волшебные кристаллы. Вот и сейчас, когда они покинули зону наваждения, побывав в одной занятной истории, Линарри наверняка отыскал ещё один кристалл - не зря же он мечом там шарил.

- Как ты узнаешь, где они спрятаны? - спрашивает Ксиндара, удивляясь уверенности, с которой дивоярец направлялся к каждому месту.

- Мне показывает мой меч, - отвечает тот, - но тебе не советую его касаться, иначе рискуешь угодить в лимб. Этот меч предназначен только для потомков короля Гедрикса, который построил город Дерн-Хорасад. Этот наследник древней эльфийской крови, как и его прямые потомки, одни лишь могут без вреда для себя касаться как меча, так и кристаллов. А тебе не советую - страшная участь ждёт того, кто рискнёт сделать это. Он становится пленником кристалла навечно. Навечно - подумай! Ибо я знаю мысли, которые ты вынашиваешь в своей голове.

- И нет освобождения?! - потрясённо спрашивает Ксиндара.

- Не знаю, - покачал головой дивоярец, - таких кристаллов с жильцами у меня уже немало. И я не знаю, что с ними дальше будет.

- Где же ты их прячешь? - изумляется приятель.

- Э-ээ, - насмешливо тянет Лино, искоса бросая взгляд на своего не в меру любопытного попутчика.

- Ах, да - забыл! - отмахивается тот, - Мне их нельзя касаться - зачем же зря интересоваться!

Как бы ни было там, прибыли они к подножию таинственной горы, к которой нет троп. По солнцу узнать то место невозможно, потому что вечно затянуто хмурыми тучами небо. По той же причине и по звёздам нельзя узнать где какие стороны света. Путей человеческих сюда нет.

Невысока гора, но торчит посреди пустынной местности, покрытой чахлой травой, кочками да лишайниками. Мрачные еловые леса далеко отступили от Наганатчимы, и болота кругом окружают это неприветливое место. Вязнет звук и глохнет голос в неподвижном воздухе. И кажется, дыхание спирает в горле. Оттого замолкает разговор двоих друзей, и лишь оглядываются оба.

Лино смотрит как будто вспоминает: связано это место в его памяти с какими-то событиями. И, видимо, печальна эта память, потому что тоска видна в глазах молодого дивоярца.

Вот эти три головы, которые ему казались сказкой, привидевшейся в погружениях Жребия. Если не присматриваться, кажется эта массивная гора, обросшая травой, кустарником и мхом, естественным образованием. Но если всмотреться, то видны широкие носы, ушедшие в землю, брови и закрытые глаза. Вон под теми свисающими густыми вьюнами скрыт тайный лаз наверх - к вершине.

- Жди здесь, Ксиндара, - обронил Линарри, - не приближайся к горе.

А сам отступил чуть в сторону, резко крутанулся вокруг себя и в тот же миг обратился в птицу - резвый сокол взмыл в серое небо и, тяжело взмахивая крыльями в неподвижном воздухе, пошёл на вершину.

Едва птица очутилась посреди плешивой макушки Наганатчимы, она снова превратилась в человека, и вот дивоярец стоит перед невысоким курганом, сложенным из камней. Кто и когда натаскал сюда эти валуны? Зачем сложил горкой? Надо раскатать ему эту горку, чтобы добыть кристалл, в котором нашла свое упокоение эльфийская принцесса. Вот где мы встретились с тобой, Нияналь. Зачем этот твой долгий путь сквозь века и страны? Чего ты искала, милая? Нашла ли? Неужели это заключение в кристалле есть всё, что ты хотела? Или это жест отчаяния и разрушение всех надежд?

Откатывает Лино один валун за другим - где руками, где словом. И вот раскатал последний слой - самый нижний. Тогда открылась его глазам малая ниша, в которой лежал крохотный осколок, один из многих, которые он собирал уже не первый год. Но что это? В глазах дивоярца удивление: он выхватывает кристалл и изумлённо рассматривает яркую искорку в своей ладони.

- Зелёный! - шепчет Лино.

Кристалл пуст! Что произошло? Неужели Пипиха не окончила свою жизнь таким ужасным способом?!

Стоит в одиночестве далеко в стороне от горы Лавар Ксиндара и ждёт товарища - когда тот вернётся со своим кристаллом. Печать озабоченности лежит на лице юноши и смахивает он ладонью что-то с лица, трёт глаза - как будто сам не замечает своих движений. Ему явно не по себе - наверно, такое действие оказывает на человека близость каменных великанов. Кажется, сам воздух тяжёл и неподвижен, липнет к лицу, как невидимая паутина.

Непонятно откуда взялся рядом дивоярец - как будто вынырнул из ниоткуда - это такое свойство у волшебников: они с лёгкостью переносятся сквозь пространство.

Крылатый Сияр даже не встрепенулся, когда рядом возник его хозяин, а конь Ксиндары жалобно застонал, как будто испытывал сильный страх.

- Поехали отсюда, Лавар, - сказал волшебник.

- Мне не по себе, - ответил тот, - как будто призраки какие кружат вокруг меня и чудится мне что-то.

- Да, это место навевает дурноту, - согласился Лино.

- Нет, мне не плохо. Я просто как будто что-то вижу, - возразил попутчик, - как будто это было со мной, но я не помню - где и когда.

- Поверь, ты испытываешь то, что испытал бы всякий человек, очутись он здесь. Не зря же я тебе сказал не приближаться к горе - с каждым щагом действие древней магии усиливается.

Оба сели на своих коней и поскорее отправились прочь от мрачного колдовского места.

Вечером того же дня, когда остановились они на привал, снова пошёл разговор о Наганатчиме. Дивоярец явно был не в себе, что-то всё время мучило его, какая-то мысль не давала покою. Так разговор опять вернулся к таинственным каменным великанам.

- Расказывали мне некие бродячие циркачи про то как отвезли они Пипиху в последний путь - как она сама того пожелала. За то обещала она им указать место клада. На том месте они её и оставили, а в гору она пошла уже сама. Думал я найти её в этом кристалле, но ошибся. Кристалл пуст.

- Значит, она передумала? - оживился друг.

- Возможно, - кивнул головой дивоярец, - куда ж тогда она девалась?

Он умолк, рассеянно глядя в огонь костра - пламя всегда притягивало Лино, как будто околдовывало.

- Видение мне было в том месте, - глухо, словно пребывая в трансе, заговорил Ксиндара, тоже глядя в огонь, и дивоярец отвлёкся от своих мыслей, поднял голову и посмотрел на друга.

- Видел я как будто самого себя, но в таком странном виде: как будто я старик. И чувствую, что вид этот не мой настоящий, а наваждение, как в зачарованных землях, когда попадаешь в какую-то историю. Вижу я как будто с высоты: прибыли к трём каменным головам какие-то повозки, люди. все мужчины, и только одна женщина. Красивая, просто неземной крастоты, но печальная. Идёт она в сопровождении некоего молодца в то время как все остальные остались у кибиток. И был там ещё один человек - средних лет, чернобородый, похож на цыгана. Откуда-то я даже знаю его имя: Ганин Тотаман. Вот он идёт за этой парой, а самому страшно - как будто чувствую я его страх. И тут я ощущаю, что выхожу им навстречу, и этот предводитель шайки ждёт меня - у нас с ним договор.

Лавар замолчал. Опустив голову, как будто заснул.

- И дальше что? - полюбопытствовал Линарри.

- Дальше? - Ксиндара очнулся, - Дальше я ничего не видел. Ты спустился с горы и подошёл ко мне, а то бы я прямо с ума сошёл от этих грёз. Так явственно ощущалось всё это!

- Да, интересно... - проговорил дивоярец, укладываясь на одеяло и накрываясь плащом, - кому что видится у каменных голов.

- А знаешь кто был рядом с этой девушкой? - сверкнув глазом в свете угасающего костерка, спросил Лавар. - Это ты был, Лино! Но я не помню, чтобы мы с тобой встречались в такой обстановке.

Некоторое время дивоярец осмысливал внезапное заявление, но товарищ уже повернулся на бок и мирно задышал. Да, похоже, сильно подействовало на него путешествие к Наганатчиме - беднягу одолели такие диковинные видения! Лино точно знал, что никогда не был в таком приключении, и уж Ганина Тотамана точно помнил бы, случись им вместе побывать в том путешествии. Именно этот человек и рассказал Лино о последнем пристанище Пипихи.

Сон не спешил на выручку к уставшему от дороги дивоярцу - впору позавидовать Лавару, который всегда засыпал легко и скоро. Но нет у приятеля тех проблем, что лишали сна Лино. Лавар не дивоярец - он свободный путешественник по миру Селембрис. Он сам себе хозяин, совсем не то что небесный маг. Оно только кажется, что жизнь небесных магов сказка. На самом деле это трудная служба, и не всегда душа согласна с приказами Совета. Не зря Лино скрывал своих друзей от наблюдателей Дивояра: Лавар Ксиндара был косвенно причастен к пропаже одной волшебной книги. Но украла эту книгу старая приятельница Лино - рыжая ирландская ведьма Лиланда. И так все время получалось, что пути её и Лино пересекались.

Оба из земного мира, они встретились в разгар второй мирой войны, когда громадное количество народу было загублено в националистической бойне. Увидели друг друга в кошмарном водовороте военных событий и узнали сразу - как будто что-то столкнуло их. Маг почуял мага. Рыжеволосая девчонка обладала до невозможности авантюрным характером: она служила в разведке маки и выведывала у немецких офицеров сведения самым идиотским образом: опаивая их и соблазняя. На самом деле ей свойственна особая магия наваждения, какой обладают ирландские потомственные ведьмы. Тогда Лино сумел уговорить её покинуть этот мир и перенёс Лиланду в Селембрис. Но и тут проявился её неугомонный характер: она начала охоту за "Гениус Алама" - книгой, которую Дивояр потерял много лет назад, и которую Лино случайно обнаружил в земном мире. И вот выяснился странный круговорот событий, в которых они оказались завязаны втроем: Лино Линарри, Лавар Ксиндара и Лиланда.

Поиски кристаллов заносили Лино в разные миры и разные времена - не знает он чем управлялся перенос во времени, но стоило ему пожелать как через некоторое время его выносило туда, куда ему было нужно. Именно это бесконтрольное блуждание по времени и породило множество парадоксов. Так похитительницей дивоярской книги оказалась ведьма Лиланда. Она её украла и перенесла в глухое место на земле, у себя на родине - в некую ирландскую деревушку. Спрятать-то спрятала, а воспользоваться не смогла. Потому что не знала, что вместе с Лино побывала в далёком прошлом. Только по прошествии тысячи лет удалось добыть эту книгу, что и сопровождалось множеством драматических событий и кое-кому поломало судьбу.

Думал он и о своём друге, которого тоже спрятал подальше от глаз дивоярцев - Алае Сильванджи. Столько лет провели они вместе в приключениях, столько перевидали, и Лино подумать не мог, что его товарищ по волшебной школе окажется потомком королевской династии, самой настоящей! А в результате пришлось укрыть молодого короля вместе с частью его народа в подземном убежище, которое случайно открыл Лино.

Волшебный эльфийский холм на границе королевства Сильвандир оказался внутри целой огромной страной со своими землями, морями, небом и своим солнцем. Непонятно как всё это гигантское пространство умещалось под небольшим холмом. Но каково же было изумление Линарри, когда он понял, что огромный замороженный подземный мир есть настоящее место, где некогда разыгралась древняя трагедия короля Гедрикса - сына смертного и эльфийской волшебницы, жившей некогда в хрустальном замке Рагноу в горах Кентувиор, что на севере подземного мира.

Тогда произошла страшная трагедия - погибло огромное население огромной страны размером с целую Европу - никто не выжил, кроме Гедрикса. И не потому, что случилась война, а потому что волшебница Эйчвариана, жившая в замке Рагноу, выключила весь этот подземный мир. И сделала она это потому, что больше он был ей не нужен - она добыла то, что хотела: кусок разбитого Великого Кристалла, именуемого Вечностью.

И осколки разлетелись по множеству миров - страшные эльфийские кристаллы, не предназначенные для рук обыкновенных смертных. И стали они творить зло, потому что люди не понимали как надо обращаться с ними. Лишь мужчины из рода Гедрикса, прямые потомки, обладающие магией, могли без вреда для себя касаться этих кристаллов. На что и были рождены два героя древности: рыцарь-лебедь Лоэнгрин - властитель ветров и водных стихий, и огненный князь Яхонт - проходчик по горячим демонским мирам.

Третьим и последним по предсказанию был Лино Линарри - по виду обыкновенный человек, но владеющий всеми пятью стихиями - водой, воздухом, камнем, огнём и временем. Он должен завершить подвиг предков и собрать в подземном мире все рассыпанные кристаллы. Тогда на острове Рауфнерен снова будет собран Великий Кристалл - так завещал Гедрикс. Уже много собрано: найдены сокровищницы короля-мага, принца Лоэнгрина, князя Яхонта. Осталась самая малость, и вот сейчас несёт в своей заговорённой дорожной суме Лино ещё два кристалла - один добыл он в зачарованной земле, куда ходил со своим верным товарищем Ксиндарой, а второй только что взял он на вершине Наганатчимы. Надо собрать как можно больше прежде чем снова спустится Линарри в подземный мир и отнесёт свою добычу на неприступный остров Рауфнерен, чтобы приложить кристаллы к уже собранной сокровищнице.

Многими путями прошли они с Ксиндарой, и видели немало опасностей. Но даже другу Лино не может доверять всех своих тайн. Какие миры повидали они вдвоём, какие чудеса перед ними открывались. Путешествие через Границу Миров, через лунные порталы, переходники! Сколько диковин собрали в этих путешествиях - не хуже, чем в Дивояре! Много знаний вынес Лино из своей службы в небесном городе. Побывал с разведывательным отрядом Гонды на многих планетах. Сколько раз подвергались разведчики опасности, с какими чудовищами порой сражались, и если бы не волшебный меч Джавайна, который в Дивояре звали Карателем, не миновать гибели некоторым друзьям Линарри. Если бы не твёрдая боевая выучка, которой подверг Лино его учитель Магирус Гонда, не пройти бы молодому дивоярцу тех путей, которыми ходил он в поисках кристаллов. Осталось немного, совсем немного. Ещё несколько путешествий, и он снова зажжёт Великий Кристалл.

Смежились усталые глаза Линарри, и во сне снова он увидел маму: в полумраке Сумрака, под низко нависающим небом, вечно закрытым облаками, сидела она на краю утёса и смотрела в море, где белел далёкий парус - то возвращался на своей лодке домой с уловом её муж, Франко.

Наутро едва оба поднялись с ночлега, позавтракали и двинули в путь, произошло новое событие.

День был пригожим, лето в самом разгаре. Лесная дорога вывела путников на открытое место - к родничку, бьющему из-под камней.

- Давай напоим коней да наберём воды во фляжки, - предложил дивоярец, но тут на дорогу выскочило из-за дерева чудное видение.

- Мужественные рыцари! - завопила некая встрепанная особа, возникая прямо перед мордами коней, - Окажите честь прекрасной даме! Спасите меня от ужасной опасности, ибо за мной гонятся злые люди и хотят погубить меня! Я несчастная сирота, похищенная из родительского дома и брошенная в жестокий мир на страдание и мучение!

Дама была дивно хороша: похоже, она побывала в каком-то приключении, потому что дорогое платье зелёного бархата, что было на ней, оказалось порядком растерзанным, как будто за дамой гнались собаки. Прическа тоже пребывала в плачевном состоянии - пышные красно-рыжие волосы всклокочены, а в заколках застряла сухая трава, как будто дама спала на голой земле. Глаза же её зелёного цвета имели выражение донельзя плутовское: озорница явно знала, кого встретила на дороге.

- Привет, рыжая ведьма! - весело воскликнул Лавар Ксиндара. - Откуда, какими путями тебя к нам занесло в эту пустынную местность? Коня куда девала: съела или сам сбежал?

- Молчи, подлец, - огрызнулась дама, бросаясь к Лино.

- Прекрасный юноша! - снова завопила она, тряся его за рукав, - Не оставьте в беде благородную даму!

- Попалась на воровстве, - хладнокровно высказал Лавар новую версию.

- Кто бы говорил! - свирепо отмахнулась дама.

- Значит, была попытка снова стать принцессой, - глубокомысленно изрёк Ксиндара. - Не получилось, опять дивоярцы помешали?

- Ну что тебе на месте не сиделось? - наконец, подал признаки жизни Линарри, - Опять на авантюру повело?

- Фи! Вы не знаете, какие у меня новости! - заявила дама.

- О, представляю! - с иронией ответил Лино, потешаясь в душе над видом рыжей ведьмы - нет, её просто оставить одну нельзя, чтобы она тут же не вляпалась в новую облаву. Фантастическое невезение! Ещё бы она не охотилась за "Гениус Алама", в которой, как сама утверждала, скрыт секрет везения.

- Нет, не представляете! - горячо возразила Лиланда, от негодования тряся растрёпанной гривой, - Вот это не желаете посмотреть?

И извлекла из глубокого выреза платья сложенный лист бумаги.

"Разыскивается, - значилось на нём большими печатными буквами под литографическим изображением, - вор и мошенник Лавар Ксиндара, лет от двадцати трёх до двадцати семи, темноволосый. Обладает черной магией".

- Вот это да! - изумился Ксиндара, разглядывая свой портрет на бумаге, - И что я такого у кого украл?

- Не в этом дело, умник мой, - язвительно ответила Лиланда, - сама бумажка - фикция. Обман. Нас разыскивают совсем по другому поводу. А этот фоторобот я изъяла у одного дивоярского шпиона.

- Что изъяла? - не понял Ксиндара.

- Ай, забудь! - отмахнулась ведьма и свистнула в сторону леса: - Ко мне, Гашиш!

Дело оказалось вовсе не так забавно, как поначалу показалось. Неугомонная Лиланда, которую оставили в городе до возвращения дивоярца и его друга, ибо те обещали вернуться скоро, решила разведать обстановку и подцепила на крючок своего ведьмовского искусства некоего молодца. Решила просто так, чтобы не потерять квалификацию, поупражняться в изъятии кошелька. Вот наведя на парня чары, она выудила у него заначку и обнаружила в мешочке также любопытный документик, который и привёл её в панику. Никак не могла она ждать возвращения Линарри да ещё вместе с Лаваром - обоих могли замести ещё на подходах к городу. Пришлось бросать всё добро и тикать в чем была. Так она смотала в лес и ждала их, прячась под кронами деревьев целую неделю. Ободралась и оголодала, потому что скатёрки волшебной у неё нет.

Да, это в самом деле могло быть так, и Линарри мог лишь догадываться что оно означало. Оставалось лишь одно: отправляться наверх и попытаться выяснить ситуацию. А этих двоих пока придётся оставить тут, в лесочке, наказав не высовывать нос белым днём. Так дивоярец и поступил, оставив им волшебную скатёрку, чтобы хоть не голодали.

Была такая мысль, что не обошлось бесследно то приключение в прошлом, когда была похищена Лиландой книга "Гениус Алама" - случилось это неподалёку от барьера, который прикрывал закрытую область Дерн-Хорасада. Тогда Лино и встретил впервые Лавара Ксиндару. Служил тот в охране барьера и остался на недолгое время один, пока все остальные отправились в весенний полёт - это была своеобразная награда дивоярцев для простолюдинов, что исполняли возле барьера скучную работу. Вот тогда-то парень и попал случайно в приключение дивоярца.

В тот раз Линарри сумел проникнуть за магическое ограждение Дерн-Хорасада и наконец, мог забрать оттуда заветный каменный шар с кристаллами. Но вышло так, что надёжно спрятанное в его комнате во дворце регентов каменное хранилище кристаллов к этому моменту оказалось выкрадено! Вне себя от ярости Линарри помчался вслед за похитителем и догнал того на самой границе зоны. Не думал он, какую картину обнаружит и кто окажется тем самым обманщиком, которого дивоярец сам когда-то освободил из камня на этом самом месте. С кем путешествовал не один месяц по гибнущей области Дерн-Хорасада, кого оплакивал столько лет, кого сам погубил нечаянно, и кто по его неведению прошёл долгий и страшный путь превращения в демона-дракона Лембистора. Заклятого врага Линарри, принявшего вид самого дивоярца и сумевшего непостижимым образом снять особый наговор на комнату Лино. Юги Джакаджа его имя.

По возвращении в Дивояр Лино ждал каких-то событий. Если ищут Лиланду и Лавара, то знают ли в Совете, что он общается с этими преступниками? Надеялся он, перенеся невольно попавшего под действие его рока парня на тысячу лет вперёд, что тем самым избавил его от преследования магов - ведь имя Лавара оказалось замаранным пропажей книги - он был единственным стражем, оставшимся при дубе. Но кто иог знать, что именно Лиланда есть похитительница Книги? Вот эти загадки предстояло разрешить Линарри.

Войдя в свой дом на улице Аметистовой, он как бы очутился в фантастической сказке - как разительно отличается неприхотливый его быт там, внизу, на земле Селембрис, от его небесного жилища. Здесь царила роскошь, недоступная даже императорам. Оставив свою простую одежду, Лино переоблачился в то, что носят в Дивояре. Обошёл по привычке все помещения своего небольшого дворца и заглянул в тайную комнату. Здесь больше не хранятся эльфийские кристаллы - он их переправил в подземное жилище и сложил на острове Рауфнерен - до того момента, когда воссоединятся все триста тысяч и вновь зажжётся Вечность. Теперь это была просто его любимая комната, окнами которой служили четыре витража. Никуда не выходили эти окна - комната располагалась в самом сердце дворца, и только Лино знал их тайну.

Три из четырёх декоративных проёмов на самом деле были порталами, ведущими к местам захоронений эльфийских кристаллов. Кто их создал и когда - неизвестно, но за картиной, изображающей Гедрикса, лежал путь на планету, где король-скиталец оставил последние собранные им кристаллы - это уже после того как обнаружил он закрытым доступ к своему городу Дерн-Хорасаду. О чем и писал в своем послании потомкам. Нашёл его Лино в те дни, когда плыл чудовищным морем Неожиданностей к Дерн-Хорасаду, через множество пространственных дыр, многие миры и чудеса.

Второе окно, на котором был изображён в живых красках стекла рыцарь-лебедь Лоэнгрин, выходило в мир, где упокоился в последнем своем путешествии этот герой, всех приключений которого никто не знал. Потому что сказка содержит только малый эпизод из его долгой жизни дивоярца.

Третий - огненный князь Яхонт, с которым Лино однажды встретился в одном из своих погружений в сказочную зону. Тогда прошли они удивительные приключения, и многое из того, что знал и чем обладал теперь Линарри, было от этого удивительного потомка мира огненных духов - саламандр. Знал и его враг - Лембистор - что-то об этом, недаром рассказал однажды во время прохождения эльфийского Жребия занятную историю, которую Лино тогда принял за обыкновенную сказку: это была легенда о князе Финисте и тайне его рождения. Будто Финист был предком Яхонта.

Да, прошёл Лино сквозь все три портала и нашёл все захоронения кристаллов. Только четвёртое окно пока было недоступно - видно, не пришло его время. На нём был изображён сам эльфийский принц Румистэль. И вот что странно: чудилось Линарри в этом лице свое собственное - чем-то они были схожи. Иногда ему казалось, что он сам изображён на этом портрете.

Размышления дивоярца прервал сигнал от входной двери - кто-то пожаловал к нему в гости. Закрыв тщательно тайную комнату, Лино поспешил на выход, но никого там не обнаружил. Если кто и искал его, то себя не назвал и ушёл, не дождавшись. Подивившись такому нетерпению, дивоярец уже хотел закрыть дверь, как увидел на пороге маленький предмет. Он знал его - эта вещь была ему знакома. Кисет Магируса Гонды. Хоть магистр и не курил, но в этом маленьком замшевом мешочке он когда-то хранил свой талисман - искусно сделанный серебряный шарик с заключённым внутри аквамарином. Лино знал, что значила для учителя эта вещица - это была память о его погибшей возлюбленной - Зоряне, которая стала душой замка Гонды. В этом замке Лино со своим другом Алаем провёл несколько лет, пока они были воспитанниками магистра Гонды. Так что, этот кисет не просто так тут лежит - в этом явно есть тайный смысл.

"Встретимся в музее", - кратко гласила записка. Значит, что-то важное, если учитель прибегает к такой конспирации.

Музей монстрозоологии, любимое детище магистра Вэйвэ Валандера, преподавателя небесного Университета, экспонаты для которого Гонда и Вэйвэ собирали не одно столетие за долгий век дивоярских магов, ради чего не раз жизнями рисковали. Здесь, у колонны с чучелом сквабара, ждал Лино его любимый учитель.

- Мне надо с тобой поговорить, - сдержанно сказал Магирус, уводя ученика подальше, вглубь помещения, к закрытому от посещений крылу музея.

- Ты помнишь это зеркало? - спросил учитель минутой позже, подводя своего ученика к дальней, торцовой стене помещения, заставленного устаревшими экспонатами, старыми рамками, шкафами с книгами и прочим хламом, какими бывают полны запасники музеев. Там, за стопкой рамок, скрытое под покрывалом, стояло знакомое Лино зеркало - он помнит его с той поры как жил вместе со своим другом Алаем у волшебника Магируса. Были они тогда подростками и учились с другими учениками у дивоярского мага. Некоторые из однокашников теперь учатся в небесном Университете, и только Лино по стечению особых обстоятельств преждевременно получил диплом магистра. Да, он помнит это зеркало: оно позволяет отыскать в волшебной стране кого угодно, достаточно только представить его лицо и назвать имя.

- Несколько лет назад, когда мы отыскали книгу "Гениус Алама", - продолжал учитель, - открылись всвязи с этим некоторые факты. Тогда я не придал этому значения, а сейчас пришёл к выводу, что девушка, которая была замешана в этом деле, обманула нас - тебя и меня. Я знаю, Лино, что ты тайком переправил её на Селембрис и продолжаешь встречаться с ней. Но ты, возможно, не знаешь главного: твоя подруга вовсе не так проста и совсем не жертва в тех обстоятельствах, когда мы её спасли. Я не пришёл к окончательному выводу, но знаю, что она как-то связана с одним магом, похитившим эту книгу. Его имя Лавар Ксиндара, и похитил он её почти тысячу лет назад. Я должен бы сообщить Совету о своих открытиях, но хочу сделать это не ранее чем ты позаботишься спрятать свою девушку. Связь с Лаваром сразу поставит её в подозрение.

Поскольку молодой дивоярец молчал, не зная что ответить на такую откровенность, чтобы не сказать лишнего, магистр продолжил, простирая руку к зеркалу:

- Смотри, как просто это обнаружить. Если я догадался заглянуть в это зеркало, то и другие догадаются.

- Зеркало, покажи Лавара Ксиндару, - сказал он в тусклую металлическую поверхность, и она тут же озарилась светом.

В крупном овале показалась картина затенённого густой листвой убежища: в лесу скрывались двое, тут же неподалёку паслись под кронами деревьев два коня. Мужчина и женщина уютно устроились на траве, надёжно скрытые со всех сторон, и беспечно угощались, сидя возле накрытой скатерти. Рыжеволосая Лиланда и красивый брюнет Лавар Ксиндара. Наверняка они думали, что надёжно скрыты от поисковых экранов Дивояра, которые могут обнаружить что-то лишь на открытом месте и только днём. А вот про зеркало Лино и забыл!

- И что теперь? - потерянно спросил он, не зная, чем объяснить такой поступок учителя.

Хоть и знал он, что Магирус особо выделяет его среди своих учеников, но всё же не представлял, что преданный долгу дивоярец будет действовать как-то наперекор Совету. Но не успел Лино и подумать это, как магистр сам ответил на его мысленный вопрос.

- Тебя, наверно, удивляет мой поступок, - заговорил он, отходя от зеркала, - Я всего лишь исполнитель и должен делать то, что прикажет Совет. Но не слишком мне нравится то, что сейчас творится в Дивояре. Я уважаю Брунгильду как руководителя Совета - она много сделала с тех пор как возглавила правление Дивояра. Но её правление стало приобретать черты политической тирании - она стремится к контролю над всеми сферами жизни миров Содружества. Когда-то в давние времена идея поместить магов в каждый королевский дом казалась очень удачной, но теперь все населённые области Селембрис пронизаны сетью тайных агентов. Брунгильда ищет некие артефакты, о чем известно только членам Совета, и полагает, что ты причастен к этому. Поэтому ты, Лино, находишься под постоянным наблюдением. Ты и так слишком много загадок задаешь Совету. Ты с самого начала был загадкой, и я не спрашиваю тебя о настоящем положении вещей, поскольку подозреваю, что ты мне не скажешь правды. Возможно, у тебя на это есть причина. Ведь меч твой называется Каратель. Совет тщательно расследует всё, что связано с этим мечом и его обладателем, потому что этот меч не раз уже появлялся в течение веков в жизни Дивояра.

Лино продолжал молчать, а сам лихорадочно соображал, прокручивая в памяти разные события: где и в чем он выдал себя. Не зря он так осторожничал и опасался наблюдения, и оказалось, не ошибся. Властная и авторитетная глава дивоярского Совета, валькирия Брунгильда прибыла на Селембрис вместе с небесным городом.

Помнил он её молодую - было это в одно из путешествий в прошлое, вернулся он к тому времени, когда область Дерн-Хорасада была взята в окружение - всеми силами жители Селембрис и небесные маги сдерживали прорыв враждебной нечисти. Никто не знал, что причиной этого невиданного нашествия послужил другой визит Лино в прошлое Планеты Эльфов. Тогда архимагом Дивояра был Корс Филфхариан, а его ближайшими помощниками - валькирия Брунгильда и молодой маг Вольт Громур. Ей прочили пост следующего архимага, и вот она тут - на этой должности, верховный руководитель Дивояра. А Вольт понижен в ранге за то, что в свое время не сумел уследить за книгой "Гениус Алама". Он не отправился в плавание по мирам Содружества, а остался на Селембрис в качестве учителя лесной школы - воспитывал малышню, отбирал юные таланты. И вот теперь Лино снова увидел ту бесстрашную воительницу, которую помнил по защите Дерн-Хорасада - прошла почти тысяча лет, и Брунгильда стала иная. Теперь это жёсткий администратор, доводящий власть Дивояра на подвластных ему мирах до тоталитаризма. Многоходовой просчет вариантов, выверенная тактика действий, настоящий талант стратега, создание налаженной сети наблюдателей, фискальная система, дисциплина, создание действенной воспитательной системы - всё это характеризует Брунгильду как руководителя. Жаль, что планы Лино идут вразрез с её интересами.

Магирус ушёл, оставив своего ученика наедине с таинственным зеркалом, и тот задумался, глядя как двое его друзей беспечно болтают, думая, что никто их не может обнаружить в этом укрытии. Что делать и как быть? Прав Магирус: если он догадался заглянуть в волшебное зеркало, то и Брунгильда рано или поздно вспомнит о нём.

Куда девать эту злосчастную пару? Он-то думал, что надёжно спрятал их, перенеся в свое время. Тысяча лет достаточный срок, чтобы забыть о похитителе "Гениус Алама". Ну вернулась книга в Дивояр - разве не хватит? Но Брунгильде надо непременно отыскать похитителя - вот она и расслылает по шпионской сети приметы и портрет Лавара. Чистая случайность, что Лиланде удалось вовремя обнаружить слежку и добыть портрет. Но вот тогда откроется, что настоящим вором оказалась именно она, а вовсе не Лавар. Тогда и начнётся настоящая облава.

Остался один вариант: перенести их в прошлое - во время, когда Дивояр ещё не прибыл на Селембрис.

Возможно, уже сейчас за ним наблюдают - ждут, что он предпримет что-то. Может, Гонда хоть и был сам искренен - ему Лино верил - но мог не знать, что за ним тоже идёт слежка. Чего от него ждут: что он немедленно кинется за своим Сияром. А он сделает не так. Это зеркало точно такое же, как его маленькое эльфийское, через которое можно перенестись в любое место.

Собравшись с духом, Лино нырнул в прозрачный овал, и тот беспрепятственно пропустил молодого дивоярца. И в следующий миг...