Перековка. Перевернутое Небо

Глава 17

Паук ещё пытался сопротивляться, ещё тянул к Тизиору руку. Тот поморщился, свободной рукой отбил ладонь в сторону, продолжая удерживать Паука за шею. Глядя ему в глаза, чётко произнёс окровавленными губами:

— Я отказываюсь подчиняться тебе. Равные не подчиняются равным.

Даже с такого расстояния я увидел серый выплеск силы из руки Тизиора. Голая сила? Техника? Стихия? Что бы это ни было, Пауку хватило. Тизиор выждал ещё пять вдохов и убрал тело в кольцо.

«Сектанты», — напомнил я себе. Затем вспомнил о теле в своём кольце и криво усмехнулся.

— Тизиор! — охнула Ульмания, которая не удержалась и влезла в битву, но которой хватило разума не приближаться, бить издалека и которой хватило ловкости, скорости и крепости защиты, чтобы пережить ответные удары.

Пока ещё Пауки не поняли, как для них всё плохо, и осмеливались отвлекаться на подобные удары.

— Вот ведь несправедливость, Атрий. Красовался перед женщиной ты, а сорвать её цветок готовится он, — вновь засмеялся Райгвар. — Не обидно?

— Обидно, что он забрал себе половину врагов, — ответил я, пожав плечами.

— Слабейших.

— Но половину, — упрямо повторил я. — А цветок этот… — прикусил язык, осознав, что собираюсь оскорбить Ульманию, упомянув её возраст. Коротко закончил совсем иначе: — …сам выберет, кто должен его сорвать.

В этот раз ждать нам пришлось дольше. И гораздо больше волноваться. Только и оставалось надеяться на то, что Тизиор и Курам настолько хорошо знают бога Шазгара и настолько уверены в своём плане и своём человеке, который правильно донесёт до Шазгара весть о поражении его старейшин. Райгвар не вчера задумался об Алмазных Пауках.

Больше всех переживала, конечно, Ульмания. И я, ну и, конечно, Райгвар, всё это прекрасно слышали.

— Ну зачем, зачем ты в это ввязался? Погляди на себя: весь изранен, победил этих двух старейшин едва-едва, можно сказать, чудом. Как ты собираешься сразиться с самим Шазгаром?

— Ульмания, — устав от этих причитаний, оборвал её Тизиор. — Ты здесь больше не нужна. Ты получила свою месть и можешь отправляться в свой город, помогать племяннику.

— Не дождёшься, — прошипела Ульмания, замолчала даже, но ненадолго. — Что с раной у лопатки? Дай погляжу.

— Не надо.

— Что значит «не надо»? Почему ты, артефактор, вышел на битву в одном халате? Так в голову ударило заново обретённое Возвышение? Ты же рассказывал, что по молодости бился на Полях Битв. Где броня, Тизиор? Почему двадцать последователей твоего Атрия не помогли тебе в битве и даже сейчас просто прячутся, глядя, как ты истекаешь кровью? Так себя ведут союзники? Неужели ты рассчитываешь на них в ударе по старшему Шазгару? Ты вообще ощущаешь, как холодит Прозрение обещанием смерти?

Райгвар хмыкнул:

— Теперь вижу, о чём ты, Атрий. Даже страшно. Она одна, как три Курама. На месте Тизиора я бы сейчас сбежал. И не от приближающегося Шазгара, а от неё.

— Приближающегося? — переспросил Курам, которому Райгвар явно позволил себя услышать, просто чтобы немного подразнить его. Но Курам зацепился совсем за другое.

— Да. Прислушайся к себе. Ощущаешь? Ощущаешь, как небо затягивают облака? Тёмные облака, непроницаемые, несущие с собой угрозу и желание уничтожить?

— Нет, господин. Моё Прозрение не настолько хорошо.

Я тоже не ощущал ничего подобного: я, как тот, кто убивал старейшину Пауков, и тот, чьё лицо увидел бог секты Шазгар в его Нефрите Души, ощущал, как между лопаток давит обычное Прозрение, как и у Ульмании, — острое, леденящее. Шазгар, бог секты Алмазных Пауков, Повелитель Стихии первого Испытания, хотел и мог убить меня. Впрочем, я в этом не сомневался, как и в том, что я тоже мог его…

Эту мысль я торопливо оборвал, смял, отбросил в сторону, с любопытством впился в Ульманию, которая продолжала хлопотать вокруг Тизиора.

Словно подглядывая за мной и моими мыслями, Райгвар хохотнул:

— Будем надеяться, что у него оно тоже давно ослабло в его бессмертии и он не ощущает, как мы его тут ждём.

Райгвар сказал это, вроде как, между делом, а то и вовсе для меня, но Курам тут же прошипел:

— Ксарий, твои люди недостаточно глубоко погрузились в медитацию и слишком много думают лишнего.

— Первый, второй, третий отряды! Сосредоточились на медитации! — тут же принялся раздавать приказы неизвестный мне старший Тигров. Через миг и вовсе попросил помощи у Райгвара: — Господин, прошу вас помочь.

Райгвар промолчал, но уже через пять вдохов из пустоты слева и выше, в ста шагах от меня, во все стороны поплыли десятки печатей с символами внутри. Те, что летели от меня, тут же гасли, выходя за пределы восприятия моего таланта, а вот те, что пролетели мимо меня, позволили мне увидеть символы в них. Умиротворение, покой, безразличие.

Ловко. Тут и медитация не нужна, чтобы скрыть засаду. Ни одному из стражников Райгвара сейчас нет дела до того, что им скоро сражаться против целого бога чужой секты.

Меня, правда, волнует один вопрос: как Райгвар вообще сумел отправить Указы на своих людей за пределы своей силы? Как это возможно — отыскать их вслепую и поддерживать печать на таком расстоянии?

Видимо, не всё он успел показать в своих тренировках. Или не всё захотел. В отличие от меня, которому особенно и нечего было показывать.

— О-о-ох! — вдруг простонала Ульмания, опустила голову, вся дрожа, сжала в кулаке тряпицу, которой вытирала Тизиору кровь с лица.

Он мягко толкнул её в плечо:

— Отступи, отступи на сотню шагов, зависни так, словно прячешься за моей спиной от этого ощущения.

Ульмания коротко кивнула и, не споря, рванула прочь. Да уж, если даже меня пробирает, то представляю, каково ей испытывать это приближающееся ощущение смерти. Если бы меня Прозрение буквально пробивало насквозь, то, возможно, и я бы дрожал.

Или нет. Ни разу на моей памяти с тех пор, как в лесах Морозной Гряды я освоил Прозрение, не было такого, чтобы я настолько боялся угрозы и смерти. А ведь сильных врагов в моей жизни хватало. Многие из них были настолько сильнее меня, что я выживал лишь потому, что они считали меня мусором и не воспринимали всерьёз.

Если то же самое произойдёт и сегодня, я буду только рад.

Оплётки на меридианах словно размывают моё Возвышение, делают меня слабым в чужих глазах, а Пронзатель в средоточии со всеми его формациями и Указами только усиливает эту маскировку.

Единственное, что может меня выдать, —это то, что влитая в кольцо Путника сила не позволяет в него заглянуть даже пиковому Властелину, коснувшемуся этапа Повелителя Стихии. Возможно, и Шазгару тоже не получится в него заглянуть, как не сумел заглянуть в меня Отир, старейшина клана Кунг, Повелитель Стихии шестого Испытания.

Пока я развлекался рассуждениями о себе, Небе и своих преимуществах, те, кого мы так долго ждали и выманивали, наконец, добрались до нас. Ровно там, где мы и назначили им встречу.

В половине тысячи шагов от нас, построившись пирамидой, в воздухе зависли сотни фигур — остриё было направлено на нас.

Впереди — несомненно тот, чья смерть так нужна Райгвару, — Шазгар. Совсем не старик, мрачный, недовольный мужчина с тяжёлым взглядом. Чуть позади него — оставшиеся старейшины и прочие старшие секты Алмазных Пауков. Следом за ними стройными рядами зависли в воздухе Властелины секты. Следующими, самыми дальними от нас расположились десятки идущих на летающих мечах — Предводители секты Алмазных Пауков.

Бог секты Алмазных Пауков прибыл в полной силе своей секты покарать Тизиора, а возможно, и стереть с лица земли все секты Итреи. Всё, как и задумывалось, — вернейшие и сильнейшие прибыли с ним в ловушку.

— Какое зрелище: два Властелина, бросившие мне вызов, все изранены, покрыты кровью и защищают жалкого Предводителя, встав между мной и ею, — прогремел голос Шазгара.

Он вложил в него даже силу души — ни с чем не спутать эту отдающуюся внутри тебя вибрацию невидимого музыкального инструмента. Ульмания позади охнула, её меч вильнул, потерял шаг высоты, но она выправила его, справилась со срывом.

— Я впечатлён, — презрительно, совсем не соответствуя тому, что произносил, сказал Шазгар, впервые шевельнулся и махнул рукой. — Можешь сразу переходить к следующему шагу, Тизиор.

— Хорошо, — кивнул Тизиор. — Я, глава секты Морских Тритонов, заявляю, что не дело, когда один из двух равных считает другого слугой. Я, глава секты Морских Тритонов объявляю, что моя секта больше не будет платить налог Алмазным Паукам. Я склонюсь только перед средней сектой и буду платить напрямую старшим Паукам. Донесли ли до тебя эти мои слова твои подчинённые, старший Шазгар, или ты впервые их сейчас услышал?

— Наглости тебе не занимать. За вдесятеро меньшее я наказывал мучительной смертью. Но я про другой шаг, Тизиор. Давай, используй свои артефакты, отдавай приказ. Где твои десять учеников? Сколько из них стали Властелинами и на что-то надеются сейчас? Я же ощущаю, как они изо всех сил, потея, прячутся где-то здесь. Пусть попробуют ударить, я хочу, чтобы они умерли первыми, на твоих глазах. Я хочу, чтобы они осознали перед смертью, в какое безумие ты их втравил. Я хочу, чтобы их крики ужаса донеслись до ваших мерзких берегов, чтобы там уже начали дрожать от страха.

Я невольно усмехнулся. Десять, да? Значит, среди тех, кого Тизиор выбрал своими союзниками, не нашлось предателя, который бы сообщил о двадцати учениках. Отлично, отлично. Теперь я вижу, что проверка не была лишней и принесла знание.

— Ну же, Тизиор, давай, хватит испытывать моё терпение. Отдавай приказ, пусть все твои люди нападают и показывают всю свою силу. Считаю до пяти, затем просто и без затей убью тебя, ничтожество, едва вернувшее себе жалкую вторую звезду.

Тизиор медленно кивнул и сказал:

— Что же, пусть будет так, как ты хочешь, Шазгар.

Хмыкнул Райгвар:

— Ха! Это что, сигнал нам? Как любезно с его стороны. Ну давай, приказывай, Ксарий.

— Начали! — тут же рявкнул глава гвардии Райгвара.

Шазгар изменился в лице, нахмурился, дёрнул головой, отводя взгляд от Тизиора, поворачивая голову сильно левее, но было уже поздно.

В тысячах шагах от нас вспыхнули кольцом шесть висящих в воздухе флагов, ещё миг назад невидимых. Через вдох всё пространство между ними оказалось заключено в тёмно-синюю сферу, с нами троими и силами Алмазных Пауков в центре. Ещё спустя вдох из моря выскочили огромные призрачные цепи, стремительно потянувшиеся к Шазгару.

Тот метнулся в одну сторону, в другую, но цепи следовали за ним, удлиняясь даже быстрее его скорости полёта, догнали и…

…и всё равно не дотянулись — упёрлись в незримую защитную сферу, окружившую Шазгара, упёрлись, а через миг обмотались вокруг этой сферы, удерживая её вместе с самим Шазгаром.

Я невольно качнул головой. И впрямь — артефакт, способный сковать Повелителя первого Испытания, артефакт, способный сковать бога секты. Если подобное у Ордена и было, то Сломанному Клинку не досталось, ну или ждёт нас на закрытых землях Ордена.

Через вдох над нами и под нами появились десятки Тигров, уже выстроившихся в нужном порядке, уже наполняющих силой созвездия составных техник.

Даже не все Властелины Пауков успели уйти из-под удара, что уж говорить про Предводителей этой секты. Воздух наполнили тысячи огненных, синих, чёрных, зелёных лезвий и мечей, которые обрушились на пирамиду строя Пауков.

Всё, что летело в него и его кокон, Шазгар снёс одним движением руки, выплеском духовной силы и стихии, ему не помешали ни его защита, ни призрачные цепи, но закрыть весь строй он не успел.

Одним ударом Тигры ополовинили Пауков, а я…

…а я уже мчался вперёд, пронёсся впритирку рядом с Тизиором, едва не задев его плечом, рванул дальше, сжав пальцы на прохладном древке Пронзателя.

Что бы там ни придумала себе Ульмания, эта битва вовсе не для Тизиора.

Тигры позади и сверху сместились, перестроились: ещё миг назад висевшие впереди немногочисленные Предводители оказались позади Властелинов. Не пирамида, смотрящая вершиной на Шазгара, но что-то очень похожее.

Я не особо понимал смысл этого перестроения и вообще строя: ни в свитках составных техник, которые я изучал в Империи, ни в тех, что я прочитал в Павильоне Райгвара, не было ничего о том, что идущие, выполняющие свои части техники, должны как-то там по-особому размещаться в пространстве, но одно дело прочитать свиток техники и узнать основы, другое дело уметь применять саму технику. Кто знает, какие тонкости передавались от одного поколения стражников секты Тигра другому поколению? Не в этом ли — в памяти поколений — одна из сил любой старшей фракции, независимо от того, Альянсу или Империи она принадлежит.

Тигры закончили перестроение, ударили вновь, на этот раз сосредоточившись только на скованном Шазгаре.

Десяток, не меньше, составных техник ударил в него, заставив вскинуть руки, вывешивая перед собой ещё одну зримо видимую технику-щит.

Раздался твёрдый, уверенный голос Ксария:

— Господин, не дайте Паукам оправиться и использовать составные!

Райгвар, которому оставалось буквально сто шагов до Шазгара, тут же молча сменил направление полёта.

Через миг я повторил за ним, словно в зеркале.

Райгвар ушёл влево и вверх, я ушёл вправо и вверх.

Райгвар ударил Властелинов Пауков в лоб, я ударил Предводителей в спину.

В конце концов, они сектанты, а я имперец. Не буду же я драться с ними честно? Кто им виноват, что они не верят Прозрению и боевой медитации?

Звёздный Клинок засиял, удлинился на два шага, разрубая подставленные под удар мечи, дотягиваясь до плоти и обрывая жизни сразу двух Пауков, рванувших мне навстречу.

Всего двух, всего на два. Как бы я ни старался, но это был предел Звёздного Клинка. Да, я освоил повеление, но не зря же в этапе Повелителя Стихии было десять ступеней, десять Испытаний? Что-то же они меняли в идущем?

И эти два шага и оружейная техника были слишком медленны — Пауки успели и развернуться, и ударить, буквально заполнив воздух техниками.

Рывок влево и далеко вниз, уходя от всего, что в меня летело. Сразу же полёт вверх, опять к Паукам.

Один из них просто и без затей рухнул вниз на летающем мече, точно мне навстречу. Использовать летающий меч как оружие? Сам умею, использую.

Мы мчались навстречу друг другу, даже не пытаясь отвернуть. Паук орал что-то, махал зажатым в руке обычным мечом.

В самый последний миг я вытянулся в струну, чуть подправил направление полёта, уходя от удара, крутанулся и сделал один-единственный выпад, скорее даже в нужное время выставил в сторону Пронзатель.

Я помчался дальше вверх, а Паук — дальше вниз, только уже без головы. Не Предводителю полагаться на Покров против оружия, созданного Древним безумным духом.

Пауки ударили вновь. Вниз, в меня, не менее щедро, чем до этого.

Я бросил взгляд в сторону, на Райгвара, и недовольно скрипнул зубами: пока я здесь мечусь из стороны в сторону и убил всего троих, он уже ворвался в строй Пауков и если не ополовинил их, то близок к этому, а ведь у него Властелины, а не Предводители, как у меня.

Хватит забавляться — совсем не время и не место для подобного. Вон, Шазгар уже не просто защищается, а отвечает ударом на удар: я даже отсюда вижу десятки серых червей, кружащих вокруг Тигров и пытающихся пробить их защитную сферу.

Я окутался облаками духовной силы и стихии, через вдох сжал их в десятки лезвий, через два вдоха врезался в техники Пауков, силой пробивая через них путь.

Я управлял каждым сгустком своей силы, давая им цель и используя все навыки, полученные на тренировках в поместье Райгвара.

Лезвия техник сталкивались с копьями духовной силы. Огненные сгустки разрубались надвое лезвиями стихии. Огромные призрачные мечи раскалывались на части несколькими ударами…

Вдох я мчался вверх, к строю Пауков сквозь крошево остатков техник, а затем техники закончились, остались позади, продолжая своё падение к морю.

Это было слабо, не опасно, и сейчас я видел — почему.

Били по мне лишь Предводители, Властелины даже не глядели на меня, развернувшись к Тиграм.

Пока я тут развлекался, они, невзирая на угрозу смерти, занимались тем, что я должен был сорвать — готовились ударить составной техникой.

Злость на самого себя выплеснулась из меня пятью змеями стихии. Каждый из змеев ударил строго по своей цели, не обращая внимания больше ни на кого: сила составной техники в том, что в неё можно вложить в несколько раз больше, слабость составной техники в том, что для неё нужны все части.

Я не мог с одного взгляда определить замки техники, но этого и не было нужно — мои змеи были очень быстры и неимоверно смертоносны. Вдох — два мертвеца на каждого змея — десять мёртвых Пауков, десять выбитых кусков составной техники.

Пауки-Предводители ещё даже не поняли, что у них за спинами смерть, — они перестроились, нацеливаясь на меня, половина ринулась ко мне, рассчитывая добраться до меня сталью.

Два вдоха.

Я дал им приблизиться и ответил Звёздным Клинком.

Ни один из них с мечом не был даже вполовину близок к Виликор. Лишь двое успели понять, насколько опасно удлинившееся лезвие Пронзателя. Лишь на одного мне понадобилось два удара.

Три вдоха.

Змеи проскочили строй Властелинов и развернулись на второй заход, а я перевёл взгляд на уцелевших Предводителей.

Уже вполне осознанное, проверенное на тренировках в жетоне усилие — и повеление Рывок перенесло меня прямо к ним.

Четыре вдоха.

А может, не Рывок, потому что более длинное, чем оно. Здесь главное — не задумываться лишнего, иначе можно «споткнуться» на середине.

Пять вдохов.

Смерть.

Ещё один рывок, чтобы оказаться в другом месте.

Шесть вдохов.

Смерть.

Десять вдохов нам с Райгваром понадобилось, чтобы убить всех слабаков.

Неслабаков среди Пауков оказалось шестеро.

Шесть полных сил Властелинов, вероятнее всего, пиковых или близких к этому Властелинов. Три старика, одна старуха, два мужчины с первой сединой. У каждого из них — амулеты защиты от Указов.

Я могу их сломать или обойти. Уверен, Райгвар тоже обладает подобным умением, поэтому…

Райгвар глянул на меня и предложил:

— Мои трое слева.

Прежде чем я успел хотя бы кивнуть, он уже сорвался с места.

Я вскинул брови и закончил свою мысль совсем не так, как хотел.

…похоже, придётся обойтись сталью.

Рывок вправо, видимо, здесь мои трое.

Сути или Истинные Сути Пауков (не успел разобраться) я снёс буквально телом. Пылающий огнём меч принял на наруч. С недовольством отметил и вспыхнувший рукав, и отметину от клинка на наруче, и боль в руке, и горящие алым глаза этого Паука.

Вот что бывает, когда даёшь врагу время подготовиться.

Несмотря на все тренировки, у меня было не так много техник или повелений. Поступь, совершенно ненужная в полёте. Панцирь — вообще сейчас, в круговерти схватки, — не нужный. Лезвие Духа. Кинжалы Застывшей Воды. Звёздный Клинок.

В общем, последнего хватило с запасом.

Десять вдохов — и последний из моих Пауков рухнул вниз.

Райгвар, откуда-то оттуда, чуть ли не от поверхности моря, недовольно крикнул:

— Ну, чего замер? Я, что ли, буду твои трофеи ловить? Давай! Такой материал для пилюль не каждый день попадается.

Я скривился. Напомнил себе: «Секты». Через миг рухнул вниз, не только отменяя равновесие с миром, но и ускоряя падение полётом, чтобы догнать первое из тел.

Леград-имперец может кривиться от подобного, но Атрий-сектант не может, и пока я ношу его маску, должен вести себя как сектант. Хватит и того, чем я уже выделился.

Третьего я догнать не успел, его тело перехватил у самой воды и швырнул мне Райгвар.

— Пусть у тебя ещё нет верной гвардии, а чем заплатить за их преданость уже есть. Достойного алхимика подсказать?

Я ответил с притворной улыбкой:

— Позже.

Райгвар кивнул, перестал улыбаться и развернулся. Туда, где Шазгара ещё удерживали цепи, и где на него каждые пять вдохов с мерностью кузнеца обрушивали удары Тигры. Вот только, даже скованный, Шазгар щедро отвечал на каждый удар.

Тигры разделились на три части, три отряда, про которые я уже слышал от Ксария. Один отряд явно удерживал составную защиту, которая сдерживала клубящееся облако стихии Шазгара. Второй отряд тоже висел на одном месте и бил составной техникой бога чужой секты, а вот третий отряд облаком мошек метался внутри защиты и отбивался от Сутей Стихии, которые то и дело пробивались внутрь.

И не только.

На моих глазах сфера защиты треснула, внутрь тут же проскочило что-то почти неразличимое, тёмное, быстрое, и один из Тигров третьего отряда рванул наперерез. Вспыхнуло что-то защитное. Раз, другой, третий. Тигр, принявший на защиту удар огромного тёмного шипа, отступал, сдерживая его полёт буквально телом, но едва защита лопнула, ударил крест-накрест горящим синим светом мечом. Тёмный шип лопнул под этим ударом, выплеснул из себя серое облако. Тигр дёрнулся, отпрянул от него, немного не успел, наполовину скрывшись в этом облаке, но уже через вдох вырвался из него, победно вскинул меч и, набирая скорость, ринулся обратно к своему отряду.

Райгвар бросил на меня взгляд:

— Переходим к главному трофею? Чур — его тело моё.

Я убрал Пронзатель в средоточие и поднял ладони:

— Не претендую.

Райгвар усмехнулся и сорвался с места.

Тут же раздалась мыслеречь Ксария, главы гвардейцев Райгвара:

— Господин, артефакт Небесных Оков продержится ещё триста вдохов. Позвольте нам ещё ослабить бога Алмазных Пауков.

— Уже достаточно, а то что мне останется?

— Господин, — а это уже был голос Курама. — Риск того не стоит.

— Как раз-таки стоит, советник.

Райгвар использовал какую-то необычную защитную технику, которую я ни разу не видел на наших тренировках: что-то среднее между Панцирем Роака и Стихийным Доспехом.

Тело Райгвара покрылось сиянием, которое раскололось на множество осколков, а затем словно отдалилось от тела, немного при этом увеличившись. Получилось, словно Райгвар надел на себя здоровенный и просторный прозрачный доспех, собранный из многих десятков пластин и покрывающий всё его тело от пяток до макушки. Его вид напомнил мне доспех Синей Чешуи, давно уничтоженный.

Я покачал головой и тоже сорвался в полёт, догоняя его.

Когда ещё мне выдастся случай сразиться с Повелителем Стихии вне зоны запрета?

Но… можно сказать, — не успел. У Райгвара была фора, и он, окутавшись поверх доспеха ещё и огромной молниевой птицей, первым оказался возле Шазгара, закружил вокруг него, не рискуя приблизиться к цепям, принялся жалить с расстояния.

Я с досадой отметил это и замедлился. Про артефакт, который ещё удерживал Шазгара я и не подумал. А там толщина — мне длины Пронзателя даже со Звёздным Клинком не хватит дотянуться.

Так я и повис в отдалении. Паук продолжал давить стихией и её сутью на Тигров, те огрызаться перестали и только держали защиту, видимо, чтобы не зацепить ударом Райгвара. Тот продолжал метаться вокруг Шазгара, словно мошка вокруг светоча, сходство усиливали Сути Стихии Райгвара и техники, которые тот то и дело отправлял в сферу ловушки. Разве что мошки обычно помельче, не пытаются рассечь или пронзить Светоч, обрушивая на него техники. Хотя… опять же, какая мошка. Видывал я и жуков, и шершней, которые двинулись по Пути к Небу, и вот они…

А тут и светоч огрызался: в Райгвара полетели Сути Стихии, сгустки духовной силы, какие-то техники; облако стихии, которое давило на Тигров, отпрянуло от них и закружило вокруг Райгвара. Не от всей этой щедрости Райгвар уворачивался, не всё безвредно лопалось на его броне, но всё это было как-то… жалко?

Не такого я ожидал от бога секты.

Стоило мне это подумать, как в тот же миг возле Райгвара что-то сверкнуло, ударило гулким звуком лопнувшей струны, а самого Райгвара отшвырнуло в сторону, закрутило.

В голове зашелестел недовольный шёпот Курама:

— Так и будешь наблюдать, бесполезный кусок мусора?

Раздражение я задавил в себе за вдох, не больше, спасибо Пересмешнику с его «тренировками». Вспомнив о нём, скользнул взглядом вокруг, конечно же, его не нашёл. Скрытному убийце лучше держаться подальше от мест, где во все стороны швыряются техниками и давят волнами стихии. Ему не нашлось места в этой битве.

Райгвар в очередной раз наскочил на клетку Шазгара, ударил какой-то явно оружейной техникой, пронзившей клетку — Шазгар просто и незамысловато отбил её мечом и вновь ответил так, что Райгвара отшвырнуло.

Ладно, поищем своё место в битве. Можно, как и намеревался с самого начала, присоединиться к Райгвару и «потыкать» в целого бога секты Пронзателем, может, даже дотянусь. Но у меня достаточно опыта, чтобы понять: мы тренировались сражаться с Райгваром друг против друга, а не вместе, поэтому больше будем мешать и заставлять отвлекаться друг друга от привычного рисунка битвы. Не стоит. Да и сам Райгвар не оценит, что я мешаю его схватке.

Можно потренироваться в Гневе Роака. Ну и что, что мне даже в жетоне он даётся не всегда? Это мне ничуть не мешает. Мешают цепи вокруг Шазгара. Гнев сначала снесёт эти цепи, а затем уже Шазгара, ну или ослабит цепи и сократит время их жизни. Это точно не нужно ни Райгвару, ни Тиграм, ни Кураму.

И что же мне, ещё не перековавшему свои силы, остаётся?

Я вздохнул, поднял ладонь и создал над ней копьё из духовной силы, размером с мой Пронзатель. Подумав, я поджал губы. Против предка этапа Предводителя этого, может, и было достаточно, но против бога секты? Ответ мне известен — полностью бесполезно, Райгвар в один выпад духовной силой сейчас вкладывает больше, и что? И ничего — Шазгар даже не замечает подобных ударов.

Я прищурился и добавил духовной силы. Десять вдохов — и она собралась в образ призрачного голубоватого копья размером с молодой Исполин — десять моих ростов, не меньше.

Миг — и копьё ужалось в размерах, провалилось внутрь самого себя, спрессовалось моей волей, уменьшаясь и набирая глубину оттенка. Пять моих ростов.

Вдох — и оно ещё раз сжалось в размерах, вновь сравниваясь с Пронзателем.

Как и было в жетоне, — теперь его сияние сжатой духовной силы видели все, оно сейчас светилось в два раза ярче, чем на тренировках.

Даже Райгвар нашёл время и выкрикнул:

— Эй! Что это у тебя там такое?

Я не ответил, пытаясь сжать духовную силу ещё раз. Обычно мне на это требовалось двадцать вдохов, но обычно я и сил использовал меньше. Буквально слышал, с каким сопротивлением поддаётся под моим нажимом духовная сила, как она трещит под давлением моей воли, видел, как в середине копья начинает блестеть конденсат, как…

Теплый ветер коснулся сначала плеча, затем щеки, набрал силу и жар.

Я вскинул взгляд, переводя его с блеска новорождённого духовного кристалла на схватку Шазгара и Райгвара.

Дарсов бог нашёл время отправить в мою сторону и волну стихии, и Суть её, и даже какую-то технику.

Я едва-едва тронул круговорот силы внутри, чтобы сместиться на десяток шагов в сторону, но обращение к равновесию внутри меня словно сломало равновесие в духовном копье: я охнул, напрягся, пытаясь удержать рванувшую во все стороны духовную силу, — она, сжатая, вдруг ринулась прочь из своей формы, как вода из растрескавшегося кувшина, — только успевай останавливать подтёки.

Только справился — до меня добрались все подарки Шазгара. Взмахом свободной руки я отправил им навстречу двух змеев, а едва они разнесли технику и столкнулись с Сутями Стихии бога, охнул ещё раз — я всё же не сумел удержать сжатую силу, и она — словно тугие струи воды — рванула во все стороны через трещины моих усилий.

Рванула, буквально обдирая меня до Покрова: разодрала халат до плеч, ободрала руки, оставляя на мне десятки ссадин, а миг спустя на ладонь осыпались крошки духовных камней — всё, что осталось от моей попытки создать своё необычное умение. Что же, буду знать. В обычной жизни я и не замечал, как меняется плотность духовной силы вокруг во время схватки с применением и разрушением техник. Вернее, мне не было нужды обращать на это внимание. Но оказалось, даже такая малость нарушает хрупкое равновесие этого умения. Что же, не в этот раз.

— Бесполезный! — вновь окатил меня презрением Курам.

«Ну почему же», — спокойно ответил я себе, а не ему.

Сжал онемевшие пальцы в кулак, вновь раскрыл его, поворачивая кисть и обращая ладонь к схватке Райгвара и Паука. Перед ладонью соткался из стихии змей. С разноцветной гривой, рогами, длинной и страшноватой челюстью, усеянной зубами, с синими глазами. Но размером всего с палец.

У меня есть ещё одно умение, мощь которого зависит от того, сколько силы я вложу в него. Вернее, сколько стихии.

Змей раскрыл пасть и беззвучно зарычал, ощутив поток, который я принялся в него вливать.

Вдох, пять, десять.

Змей достиг толщины с моё бедро, и я невольно отметил, как изменился оттенок в моём втором средоточии.

Для начала хватит.

Короткий мысленный приказ — и змей ринулся вперёд, получив цель, а над моей ладонью возник новый, пока ещё крошечный.

Другие могли не заметить моего удара, всё же Истинная Суть Стихии на то и Истинная, чтобы создаваться без обращений, меридианов и зримых эффектов, но уж Райгвар и тем более Шазгар не могли пропустить мчащегося к ним змея подобных размеров.

Следя за его полётом, вливая стихию в нового, я невольно вновь погрузился в размышления: не является ли Истинная Суть Стихии первым повелением, мерилом того, что Властелин, ну или даже Предводитель, в будущем сумеет шагнуть за пределы ограничений этих этапов, мерой таланта, которая разделяет тех, кто сумеет коснуться этапа Повелителя Стихии, от тех, кому этого не дано?

Что это, как не то самое касание этого этапа?

Мой первый змей тем временем разнёс вставшего у него на пути серого невзрачного червя, прошёл мимо лезвий какой-то техники, изогнулся, проскальзывая между цепей ловушки Тигров, и ударил во вскинутую ему навстречу ладонь.

Мгновение я с напряжением вглядывался, а затем разочарованно дёрнул уголком рта.

Шазгар ладонью рассёк моего змея, тот развалился на две половины, словно ладонь была острейшим клинком, а затем половины змея вспухли синим облаком, которое тут же истаяло, явно поглощённое стихией Шазгара. Я так ладонью не умею, и Райгвар ничего подобного мне не показывал.

Я отвёл взгляд, перевёл его на растущего змея. Это просто значит, что этого я откормлю перед полётом посильнее.

— Да! Это было отлично! — завопил Райгвар. — Давай ещё!

Отлично? Не уверен. Но уж точно дам. Что мне остаётся?

Видимо, этого всё же было немало, потому что Шазгар задёргался, удвоил усилия — до этого, видимо, не спешил, ожидая, когда ловушка исчерпает силы, — перешёл к ругательствам и принялся бить во все стороны.

Дважды Тигры не удержали защиту. Трижды прилично отхватил Райгвар. Трижды отхватил и я.

А затем змей, достойный тех, что защищали меня и искателей по пути к Ключу Истока, добрался до Небесных Оков, с трудом протиснулся между их цепей, даже и не заметил вскинутой Шазгаром ладони и стиснул его в своих кольцах.

Тот ещё пытался сопротивляться: что-то сверкало изнутри колец змея, расходилось глубокими ранами по его шкуре, громыхнуло в небе, заставив меня встревоженно вскинуть взгляд, но Райгвар, подскочивший вплотную, раз за разом бил сияющим мечом между колец змея и, в конце концов, поставил точку в этой схватке.

Цепи побледнели, истаяли, и вниз рухнули два тела: Шазгар и мой змей.

Райгвар стремительным алым росчерком догнал этот клубок, коснулся Шазгара ладонью, пряча в кольцо, увернулся от недовольно оскалившегося змея, развернулся в мою сторону и вскинул вверх руку с мечом:

— Да! Да, я сделал это!

Только я хотел поправить его, что сделали мы, как раздался чужой, холодный, презрительный голос:

— Да, сопляк, теперь твоя очередь превратиться в пилюлю.