Перековка. Перевернутое Небо

Глава 15

— Вы свободны от клятв секте! Ваша жизнь в ваших руках!

Ну, это интересно и важно стражникам, а я это слышу уже пятый раз, поэтому пропускаю мимо ушей, привычно рвусь вперёд. Местный глава секты даже пытается сбить меня техникой, не пустить в поместье, больше похожее на дворец, но опаздывает, а через миг занят спасением своей жизни, а не попыткой забрать мою.

Коридоры, полные испуганных слуг; двери, разлетающиеся на обломки; стражники, умирающие раньше, чем успевают осознать происходящее. Нет уж, мне некогда тратить на них время, я уже допустил такую ошибку, и третий из Предков — по счёту — успел добраться до формации, пока я возился со стражей, и от всей резиденции там мало что осталось.

Поэтому каждый, кто вставал у меня на пути, получал печать смерти.

В двухстворчатую дверь врезался змей, пробивая в ней первую дыру, через миг извернулся, пробил её уже изнутри, изогнулся ещё раз. На втором по счёту Предке эти двери оказались слишком уж хороши, чтобы обходиться одним летающим мечом.

Лишь сейчас я спрыгиваю с меча, отправляя его в самостоятельный полёт, короткое движение пальцев, словно я от себя ударил по струнам невидимого циня, и двери, ослабленные змеем, лишившиеся защитной формации, вынесло двойным ударом, а я рявкнул:

— Эй, старикашка! Какое у тебя Возвышение?

Вновь коридоры, вновь разбегающиеся с пути слуги, вновь двери зала, где закрылся Предок семьи, что управляет этим вольным городом.

ДАМ!

Пронзаю облако пыли насквозь.

— Эй, стар…

Я замираю, не договорив.

Здесь не с кем сражаться. Похоже, местный Предок умер многие годы назад: я вижу лишь обтянутые кожей кости, а не старикашку в центре зала. Не самое приятное зрелище. На полу вокруг костей рассыпаны крупные пилюли. Их алый цвет легко различается даже сквозь слой пыли на них.

Тут же раздаётся мыслеречь Тизиора, который сопровождал меня восприятием:

— Теперь ясно, почему они стали меньше давить на соседей и так и не выросли из вольного города во фракцию. Потеряли основу силы.

— Мне больше интересно, почему не убрали тело? Бросить своего деда или прадеда, кем он там им приходится, вот так?

— Что знают двое, не будет тайной долго. А так — закрылся Предок на медитацию, и всё. Потом потихоньку старейшина занял его место, сменив поколение.

— Про суть Перевёрнутого Неба знают больше двух.

— Это тоже тревожит меня, — буркнул Тизиор, и не подумав убеждать меня в чём-то.

Я вздохнул и развернулся прочь. Пусть здесь новый хозяин чистоту наводит.

— Я? Подчиниться тебе? — очередной глава секты презрительно щерится. — Тизиор, ты в своём уме? Чуть больше десятка полноценных Предводителей из ниоткуда? Думаешь, я поверю, что так бывает? К чему это позёрство, к чему вы все показываете мне, как здорово стоите на летающих мечах? Думаю, если подождать, то не успеет малая палочка догореть, а они уже рухнут без сил и вновь станут Мастерами.

— Я всегда побеждал силой, а не обманом, — спокойно отвечает Тизиор. — С чего ты решил, что сейчас что-то изменилось?

Я недовольно перевожу взгляд с одного на другого. С неизвестного мне крепкого старика, главы секты, на Тизиора. У них между собой какие-то давние счёты, а я должен это слушать? Не то чтобы я устал, но уже рассвет, я хочу чаю заварить. Как-то я привык у Райгвара к строгому порядку.

Буркнул:

— Ладно, вы тут ругайтесь, а я полетел.

— Что⁈ Стоять! Стража!

— Атрий! Чтоб тебя! Травер! Сейчас! Вы свободны от клятв секте!

— Старший!

Я выбрался из поместья как раз вовремя, чтобы увидеть, как к Тизиору, радостно улыбаясь и кланяясь, выскочил какой-то идущий из-за покрытой алыми цветами живой изгороди.

— Как я рад видеть вас, старший. Приветсвтую благодетеля и учителя, — склонился он перед Тизиором. Замер, опустив взгляд, выждал несколько вдохов, разогнулся, мазнул рукой по поясу и кисету, поднял её, сжимая круглый медальон. — Старший, вот Нефрит Голоса Пауков.

— Отличная работа, ученик, — кивнул Тизиор. — Ты делом доказал, что достоин обещанного тебе места.

Мужичок просиял. Правда, его улыбка чуть потускнела, когда Тизиор достал свиток контракта, но лишь чуть. Он безропотно кивнул, выслушав условия, и, не сомневаясь ни мига, полоснул по руке, чтобы дать свою кровь.

А вот остальных пришлось едва ли не пинками загонять давать клятву главе Морских Тритонов.

Но с этим тоже просто — немного духовной силы на плечи, указать налево, на тело прежнего главы секты, направо, куда я бросил тело Предка, — и они смиряются. Здесь и сейчас. А остальное — заботы нового главы города, который будет править ими от лица Тизиора, главы секты Перевёрнутого Неба. Не думал же этот ученик Тизиора, что как глава города будет только пилюли глотать да техники из Павильона заучивать?

Сзади что-то бахнуло. Ну, как «что-то»… понятно что. Техники. Здесь у Тизиора оказался ученик в ранге целого старейшины. Ещё и двух других старейшин переманил. Потому не Тизиор убивает местного главу, а три старейшины делом доказывают Тизиору верность.

А я — как всегда.

Коридоры, вторая, дальняя часть поместья. Последний коридор, последняя дверь.

Я вывернул в него, восприятие рвануло вперёд, через миг я просочился через дверь, не ставшую мне помехой, и удивлённо хмыкнул. Однако.

ДАМ!

Какая-то хлипкая здесь дверь.

Застыл посреди зала, глядя на двух старикашек, что сидели друг напротив друга. И даже целый старейшина не знал, что Предков оказывается, двое.

Братья?

Одинаково жидкие, выцветшие от старости волосы, густые бороды, одинаковые морщины. Не разобрать, может, и похожи.

Раскрыли глаза они одновременно, и я тут же задал свой вопрос:

— А какое у вас Возвышение?

Левый спокойно, словно к ним врываются каждый день, ответил:

— Третья звезда.

Правый через миг повторил его слова:

— Третья звезда.

Я нахмурился, покачал головой:

— Да что же вы все такие никудышные? Как подобный мусор мог основать секту? Где местные таланты?

Правый встал, не сумел даже выпрямиться, оказавшись не просто старикашкой, а сутулым, сгорбленным старикашкой, оглядел мой летающий меч, пролетевший через весь зал и вонзившийся в стену, вернул на меня взгляд пустых, выцветших глаз, только после этого ответил:

— Мы и есть таланты.

Левый добавил:

— Или ты думаешь, другие смогли бы в этих скудных, изломанных землях добиться большего?

— Кто ты? — спросил правый.

— Откуда пришёл? — добавил вопрос левый.

Невольно они напомнили своим поведением Кирта с Гавалом. Те тоже любители произносить слова по очереди.

— Внук проигрывает, — недовольно сказал правый.

— Этот очень странный.

— Не то слово. Как и его удар силой души.

— А там десяток тех, кто только притворяется Предводителями.

— Бежим? — спросил правый.

— Сумеем? — спросил в ответ левый, тоже поднимаясь на ноги.

— Не попробуем — не узнаем.

— Верно. Раз, — кивнул правый.

— Два, — сказал левый.

Старикашки, что только что стояли неподвижно, исчезли, применив техники движения.

Я выругался, но не от этого: восприятие, которое накрывало всё вокруг, донесло, что все, кто был внутри поместья, умерли в одно мгновение. Слуги, стражники, все жившие здесь идущие рухнули на пол.

Неудивительно, что старикашки стали так быстры. Но это вообще несерьёзно. Я уже три Предка как не ощущаю толку от схваток, только обрадовался, что этих целых двое и получится…

— Атрий! — взревел Тизиор.

Я выругался ещё раз и вскинул руки, выпуская сразу двух змеев.

Те ринулись в разные стороны, проходя сквозь стены и разгоняясь.

Быстрее, ещё быстрее.

Я направлял змеев, отбросив все мысли о схватке для перековки, стремился только догнать старикашек. Ясно, чего орёт Тизиор. До этого все Предки были застигнуты врасплох, ничего, по сути, не сумев нам испортить. Но эти сумели неприятно удивить. Конечно, сейчас нет никакой опасности проиграть, не то что в деле с Жуками, силы слишком несопоставимы, но кто знает, на что они окажутся способны, выбравшись из поместья или добравшись до другой формации? Вдруг умертвят весь город и заберут в себя силы всех жертв?

Перековка такой ценой мне не нужна.

Влево, вправо, влево, вверх, вверх, вниз и влево.

Старикашки заметались, не видя, кто их преследует, но отчётливо ощущая смертельную опасность моих змеев, попытались запутать их, ускользнуть, увернуться от невидимой смерти.

Не сумели.

Змеи вонзились в их спины, исчезли в теле, выжирая стихию и уничтожая сердце.

К мертвецам поместья добавилось ещё два тела.

Нужно будет не забыть вызвать их образы для тренировок. Что у них были за умения? Если я добавлю им в помощь полсотни как бы слуг, они сумеют повторить этот трюк с отниманием жизни и усилением себя? Хоть так пользу мне принесут.

Едва очередной город показался из-за линии горизонта, Тизиор сказал:

— Мы закончили с непримиримыми. Сейчас начнутся те, кого мы можем и должны сделать союзниками.

Я кивнул:

— Понял.

— Поэтому больше не нужно срываться и мчаться раньше, чем я завершу разговор.

— Я понял, — повторил я.

— А те, кто должен вызвать Пауков? — спросил Эльгаст.

— Оставлены напоследок, — ответил Тизиор. — Согласно плану, который подтвердил твой господин. К чему этот странный вопрос?

Эльгаст повернул голову, прищурился, вглядываясь в Тизиора, наконец, ответил:

— Чем дольше мы беспорядочно мечемся от города к городу, от края до края ваших земель, тем больше опасность, что Алмазные Пауки узнают обо всём раньше срока и не так, как нужно господину. Мне было бы спокойней, если бы всю эту возню с ненавидящими тебя и, тем более, болтовню с твоими возможными союзниками ты оставил на потом, Тизиор.

— Разумеется, опасность есть, всегда остаётся шанс, что где-то сидит тайный шпион Алмазных и донесёт уже после нашего ухода и снятия вашей формации, — спокойно ответил Тизиор. — Но это ничего не изменит в планах твоего господина.

— Что ты можешь знать о планах моего господина? — надменно бросил Эльгаст.

— Разумеется, только то, что он доверил мне, Эльгаст, через тебя и твой Нефрит.

— Так не подведи его доверие, Тизиор. Пора выдвигаться к Алым Лягушкам.

Тизиор нахмурился, покачал головой:

— Нет, ещё рано. Мы только начали.

— Закончишь потом, когда господин получит своё.

Тизиор молча бросил на меня хмурый взгляд.

Я кивнул, сдвинулся чуть вперёд и вбок, привлекая к себе внимание Эльгаста. Сказал:

— У меня договор с Райгваром, — прежде чем Эльгаст успел возразить, я напомнил ему ещё одну вещь: — И план, который он одобрил и которому мы должны следовать, чтобы всё случилось вовремя, в назначенное время, — видя, как он упрямо вскидывает голову, добавил: — Ты ведь не хочешь, чтобы план твоего господина не удался из-за тебя и твоих странных требований поторопиться?

Эльгаст фыркнул, отвернулся и добавил ходу, надменно бросил себе за спину, нам:

— И всё же поторопитесь, иначе у Лягушек вы будете только к ночи.

Тизиор улыбнулся, едва заметно, одними уголками губ и глазами. Я так же, едва-едва, пожал плечами. Город был всё ближе.

Невзирая на слова Тизиора, всё повторилось почти точь-в-точь: формация Тигров, Пересмешник, отправившийся к здешнему мастеру Указов, наше падение с неба.

Разве что в этот раз нас, притворяющихся Предводителями, падало не десять, а двадцать, да и само падение было не таким стремительным, а приземлившись, Тизиор первым делом позвал:

— Ульмания!

О, это имя я помню. И даже помню имя мастера Указов, возле которого сейчас стоит невидимый Пересмешник и ждёт приказа.

Морт. Мастер Указов, которого подозревали в помощи Тизиору.

Значит, мы в секте Ледяных Воробьёв. Это хорошо. Ульмания мне понравилась при прошлой встрече, пусть Тизиор договаривается с ней.

Тизиор недовольно нахмурился, и я услышал, как мыслеречь, больше похожая на мыслевопль, накрыла в этот раз весь город.

— УЛЬМАНИЯ!

Позвал так позвал — один из Тигров аж поморщился, половина местных стражников схватилась за голову, — а уже через вздох Тизиор получил ответ, причём произнесённый просто голосом, очень недовольным голосом:

— И незачем так орать, я и с первого раза услышала.

Я с немалым удивлением перевёл взгляд с главного входа на боковую, длинную галерею, что уходила от правого края поместья в густой бамбуковый сад.

Вообще-то, я, как и все остальные в нашем отряде, накрыли восприятием всю округу и ощущали всех людей здесь. Но до последнего мига я даже не подозревал, что одна из женщин в той части сада — это и есть Ульмания.

Старейшина Ледяных Воробьёв. Предводитель.

Теперь, услышав голос, я выделил восприятием её фигуру, видел её саму, ощущал её Возвышение.

Обычная Закалка.

Ну, разве что для Закалки она слишком хорошо, дорого одета и слишком высоко держит голову. Но кто, выискивая врагов, будет глядеть на это?

Ульмания спустилась по ступенькам. Ничуть не изменилась за эти годы. Красивая, яркая женщина лет тридцати, не больше. Широкий пояс чёрного с голубым халата туго стягивал узкую талию. Густые тёмные волосы были распущены и тяжёлой волной спускались на плечи.

Сейчас, когда я увидел её глазами, а не восприятием, то мог оценить силу. Нет, всё в порядке — Предводитель второй, а то и третьей звезды. Но при этом по другим признакам — словно человек, даже не шагнувший на путь Возвышения. Так ощущаются Властелины Духа, обрётшие равновесие с миром, но так не могут ощущаться Предводители. Артефакт?

Ульмания обвела всех нас, замерших на летающих мечах перед главным входом, и покачала головой:

— Я, конечно, накричала на тебя в прошлый раз, Тизиор, но неужели ты испугался настолько, что тебе понадобилась поддержка, чтобы прийти и извиниться?

Я поднял брови, вникнув в её слова. Разве извиняется не тот, кто кричал? Или она кричала от возмущения и обиды?

— Без поддержки никак, — усмехнулся Тизиор. — Иначе у моих слов не будет нужного веса.

— О Небо, Тизиор! — всплеснула руками Ульмания. — Неужели ты пришёл просить меня выйти за тебя замуж?

Тизиор поперхнулся, кто-то из Тигров и вовсе рассмеялся, я же вдруг отчётливо вспомнил, как Ульмания на острове называла Фатию ученицей. Кажется, я понял, у кого Фатия научилась всему тому, что опробовала на моей шкуре по пути от Хребта Трав до секты Сапфирных Тритонов.

Тизиор перевёл дыхание, потёр переносицу и сказал:

— Чего у тебя не отнять, так это того, как ты умеешь ошеломить на пустом месте.

— Это всё, что между нами было, ты называешь пустым местом? Полсотни лет назад, когда нравы были чуть другими, после такого пустого Предок бы гонялся за тобой по всем землям, — Ульмания подняла руку, сжала пальцы в кулак. — Смерть или свадьба!

— Бессмысленно тянуть время, — ответил Тизиор, оставив без внимания её выкрик. — Ты и сама это прекрасно понимаешь, видя нас.

Улыбка Ульмании потускнела, она помедлила, а затем повела рукой, дополнив жест мыслеречью:

— Все прочь, вернулись туда, где были. ВСЕ.

Стража, которая всё это время привычно, точно так же, как и в прошлых сектах, набегала со всех сторон, потопталась на месте, переглянулась, а затем споро принялась разбегаться обратно. Те, что вновь замерли в воротах поместья, застыли там, косясь в нашу сторону и пуча глаза.

— Тётушка, что здесь происходит? — раздался новый голос.

Я сегодня видел таких уже больше десятка, поэтому безошибочно признал главу здешней секты и, получается, сына сестры Ульмании. Крепкий мужчина, выглядящий старше своей тёти лет на пятнадцать. Предводитель. Вряд ли всего лишь первой звезды, но ощущался он гораздо менее опасным, чем тот же Пизит, сын Тизиора. Удобно, что я могу видеть опасность людей, неудобно, что часто она не может показать Возвышение. Впрочем, одной звездой больше, одной меньше, как сказал бы Райгвар.

— Для начала, племянник, — повела рукой Ульмания, — будь вежлив и приветствуй гостей.

Тот процедил, вероятно думая, что его мыслеречь является тайной:

— Мне не десять лет, тётушка, — а дальше улыбнулся и склонился в приветствии идущих. — Старейшина Тизиор, остальные гости, не скажу, что рад видеть вас на землях моей секты, но с уважением приветствую. Что заставило вас так… необычно появиться здесь?

Ульмания добавила:

— Я бы предложила гостям пройти в беседку, но даже самая большая не вместит всех. Может быть, Тизиор, мы пройдём туда вдвоём? Ты же старший всех этих людей? Те самые твои ученики, о которых ты однажды проболтался?

— Мы поговорим здесь, — отрезал Тизиор. — С сегодняшнего дня всё на побережье, от Хребта Трав до Полынных Степей, — изменится. Я возьму все эти земли под свою руку, основав единую секту. Здесь и сейчас, Ульмания, выбирай: ты рядом со мной или против меня?

Ульмания, подобравшаяся в начале речи Тизиора, вновь улыбнулась и сказала:

— Рядом с тобой кем? Женой?

— Тётушка! — охнул племянник, глава Воробьёв.

— Я предлагаю тебе место старейшины моей новой секты, — словно не услышав этой части вопроса, ответил Тизиор.

— Надзирающий от Пауков не оставит этого. Ты не мог договориться с ним. Или мог? — Ульмания нахмурилась, покачала головою. — Нет. Он упёртый и самодовольный. С прошлым вышло, с этим — никогда.

— К сожалению, да, никогда, — кивнул Тизиор. — Но мне больше не нужно с ним договариваться.

— Не нужно договариваться с Алмазными Пауками? — недоверчиво переспросил глава Ледяных Воробьёв.

Ульмания была с ним согласна и качнула подбородком из стороны в сторону:

— Неубедительно. Ты каким-то чудом усилил свою секту, поднял Возвышение у стольких уче… — Ульмания замолчала, вновь принялась внимательно нас оглядывать, замерла взглядом на мне. — Я тебя помню. Атрий, который ушёл в Пробой три года назад. Ты вернулся и вернулся не один, — она резко перевела взгляд на Тизиора и перешла на мыслеречь: — Тизиор, кто сейчас старший в твоей секте?

Тот хмыкнул, но не стал отвечать на вопрос, а лишь сказал:

— Внимательно погляди на меня.

Я и сам перевёл на него часть восприятия, словно глядя со стороны. Честно говоря, ему бы давать больше подсказок. Я вот глядел совсем не туда, куда было нужно, лишь в последний момент уловил, что он на палец приподнялся над летающим мечом и парит в воздухе без поддержки.

Ульмания с силой выдохнула, впилась в Тизиора взглядом, потребовала:

— Скажи, что это не пилюли Фонтана Ярости или другая схожая дрянь.

— Это не они и не схожая дрянь, — легко согласился Тизиор. — Для моей мести нужно гораздо больше времени, чем могут дать подобные пилюли, — Тизиор едва заметно покосился на меня, — да и не могли они мне помочь. Не с моей раной.

Пока глава Ледяных Воробьёв, который как раз, похоже, ничего не понял про Тизиора, переводил взгляд с него на Ульманию, а с неё на меня, она сама впилась взглядом в меня, покачала головой:

— А сколько было слухов о выскочке и его жажде власти. Всё было совсем не так, как вы двое показали всем на острове старейшин, верно? Ты отправился не за силой для себя и не за тем, чтобы жениться на Фатии, а за лекарством для учителя. Нашёл, вернулся, да ещё и… Это твой отряд, да? — Ульмания вновь покачала головой, вновь повела взглядом по Тиграм и, похоже, увидела гораздо больше, чем в прошлый раз, уж точно не меньше, чем те два Предка-брата. Застыла, побледнела. — Кто это такие? Что происходит, Тизиор?

— Ты узнаешь, когда придёт время, — мягко ответил тот.

— Тётушка? — потребовал ответа глава Ледяных Воробьёв.

Я хмыкнул, слыша это. Тебе бы меньше полагаться на неё, приятель, и быть более внимательным: ты глава секты или нет? Почему те Предки и твоя тётя заметили, что спутники Тизиора вовсе не Предводители, а ты — нет? Хотя это, конечно, не моё дело.

— Сейчас ты должна решить: ты со мной или против меня? — отказавшись от мыслеречи, сказал Тизиор.

Ульмания криво усмехнулась:

— Я не настолько верна Паукам.

— Это не ответ.

— Как может тётушка решать что-то вслепую? — недовольно заметил глава Ледяных Воробьёв.

Тизиор даже не повернул к нему головы, продолжил глядеть на Ульманию. Та помедлила и спросила:

— Ты — глава секты, я — старейшина чего-то там. Ты ведь пришёл ко мне первой? — Тизиор кивнул. — Затем, чтобы я встала рядом и помогла уговорить остальных?

— Да, — снова кивнул Тизиор. — Я могу всем свернуть шеи, но где мне тогда набрать управляющих для всех городов?

— Я, конечно, высокого мнения о силе своей красоты и умении говорить, но многие слишком не любят тебя, и на них моя красота не подействует.

Тизиор неожиданно улыбнулся:

— Слепые глупцы.

Ульмания потупилась, словно смутилась, но уже через миг вскинула взгляд:

— Но у моей помощи будет цена, Тизиор.

Тот кивнул и махнул рукой. Той, на которой было пространственное кольцо. В воздухе мелькнула тень, и под ноги Ульмании прикатилась голова. А я и не обратил внимания, что один из глав сект лишился головы, и Тизиор прихватил её с собой.

Глава Ледяных Воробьёв переменился в лице, шагнул вперёд, ближе, наклонился, схватил голову за волосы, поднял и застыл, впившись взглядом в помутневшие мёртвые глаза.

Ульмания с трудом отвела взгляд от племянника, покачала головой:

— Тизиор, Тизиор, я хотела сделать это своими руками.

— Шаириса я не трогал. Я подержу его для тебя, и ты убьёшь его своими руками.

— Это был он? — побледнела Ульмания, не дожидаясь ответа, стремительно шагнула вперёд, приложила кулак к ладони и согнулась в поклоне. — Старейшина приветствует своего главу. Как именуется моя новая секта, глава Тизиор?

Тизиор покосился на меня, буркнул:

— Морские Тритоны.

Ульмания кивнула, не поднимая глаз, громко выкрикнула:

— Все! Приветствуйте нашего нового главу Тизиора, главу нашей секты Морских Тритонов!

Стражники в воротах и слуги в галерее согнулись первыми. Затем и бывший глава Ледяных Воробьёв отвёл взгляд от головы в своих руках и согнул спину.

Тизиор кивнул и приказал:

— Ульмания — со мной. Клаор — тебя ждёт его город и его земли, — Тизиор ещё раз кивнул, на этот раз указывая кивком на голову в его руках. Я хоть узнал имя бывшего главы Воробьёв. — А ещё мне нужен Морт.

Ульмания выпрямилась:

— Слушаюсь, глава.

Тизиор поморщился:

— Давай без этого.

Ульмания ничего не ответила ему, лишь требовательно позвала:

— Морт! Немедленно к главным воротам резиденции.

Ну что я могу сказать про этого Морта? Мастер Указов и Предводитель. Первой звезды, но тем не менее. Если учесть, что это уровень глав местных сект, то неудивительно, что к секте Ледяных Воробьёв относились подозрительно, и не удивительно, что подозревали их в помощи Тизиору три года назад.

Вполне может быть, что этот Морт тоже смог бы справиться в схватке с мастером Указов секты Жуков. Если бы подобная глупость — схватка лицом к лицу — пришла бы ему в голову.

Морт, не подозревая, как близко к нему сегодня была смерть, склонил голову, приветствовал сначала своего бывшего главу, затем Ульманию, а после того как ему объяснили — ещё и Тизиора, и, так, вбив кулак в ладонь, и выслушал приказ своего нового главы.

Указы, Указы и ещё раз Указы. Верность, верность и ещё раз верность на всех соседних землях, которые лишились старых глав и получили нового — Тизиора. На одних свитках Тигров всё не провернёшь.

Ну а мы рванули дальше. Если ночь мы начали с сект, которые Тизиор назвал «непримиримыми», и на рассвете с ними закончили, то утро отдали «сомневающимся», для которых двух десятков молчаливых Тигров, притворяющихся Предводителями, и улыбающейся Ульмании хватало, чтобы встать под руку Тизиора.

Чем выше поднималось солнце, тем больше новоявленных старейшин секты Морского Тритона клялись в верности Тизиору и присоединялись к нам, а десятки уже их младших спешили во все стороны выполнять приказы нового главы. Это набирал силу план Тизиора — единая секта от Хребта Трав до каких-то там степей.

— Наконец-то, — недовольно заявил Эльгаст.

— Направо, налево? — спросила Ульмания, когда мы добрались до берега и зависли над ним.

Я заметил, как она сжала в ладони духовный камень. Всё же сил здесь на полёт уходит столько, что летающий меч — это роскошь.

— Кажется, у твоего племянника был вопрос мести к Лягушкам Алой Кости, — словно невзначай заметил Тизиор. — Раз так, то налево, оставлю ему подарок.

— Ты помнишь тот разговор, да? — улыбнулась Ульмания. — Тому наглому сопляку выбрать бы крыс для имени секты.

— Имя выбирал его Предок при разделении, а не он.

— Тизиор, — буркнула Ульмания, — ты слишком серьёзен.

— Я — целый глава, как я могу быть несерьёзным, — улыбнулся Тизиор, но уже через миг, заложив плавный вираж, ускорился и спросил: — Готов?

Вопрос был ко мне, и у меня был на него ответ, но я лишь сам спросил:

— Есть сомнения?

— Хорошо, — кивнул Тизиор и замолчал.

Вновь заговорил он, уже когда на горизонте появился нужный нам город. С некоторой досадой буркнул себе под нос:

— Трое, — затем отдал приказ Тиграм, не скрытым в невидимости, и новым старейшинам: — Вы остаётесь здесь, — обернулся, скользя взглядом по их лицам. — Я подкреплю свои слова силой, покажу, что и Надзирающий от Алмазных Пауков будет со мной считаться.

Тигры тут же разлетелись в разные стороны, достали Флаги формации маскировки, старейшины нахмурились, но смолчали, только Ульмания не стала молчать:

— Ну же, мой глава, не хмурься и не обжигай меня взглядом. Ты хочешь мне что-то сказать?

Недолго продлилось её почтение, как я погляжу. Тизиор хмыкнул, кивнул:

— Можно и так сказать. Доринт вернулся в секту.

— Не новость, — пожала плечами Ульмания. — Спросил бы меня, я предупредила бы тебя заранее, мы вместе с ним летели с острова. Он был недоволен количеством пилюль, что получил из секты.

— Ясно, — поджал губы Тизиор. — Получается, что противников будет трое, — ещё немного помедлив, он сказал: — Я, конечно, справлюсь, но… Не хочешь поучаствовать в битве?

Ульмания всплеснула руками, заставив обернуться на себя других старейшин:

— Неужели это такое приглашение на свидание?

— Это приглашение размяться перед местью.

Ульмания тут же перестала улыбаться, впилась в Тизиора хмурым, исподлобья взглядом:

— С кем мне биться, с Доринтом?

— Он — мой. Твой противник — это Агалир. План в том, чтобы заставить их вызвать на помощь проверяющего от Пауков, заставить их сражаться на грани, но при этом каждый миг давать им ощущение, что победа возможна, нужно лишь немного помощи. Если нас будет трое, то это будет проще сыграть. Едва они используют Нефриты — можно убивать.

— Я поняла. Что же, Агалир, так Агалир.

Вниз мы упали только втроём: Тизиор, Ульмания и я. Вернее, вчетвером — где-то рядом рухнул на улицу города Пересмешник. Но кто его видел? Кто видел ещё три десятка Властелинов Тигров, которые в этот раз не стали окружать город формацией, а зависли в небе, тоже готовясь насладиться представлением?

Тизиор позволил рассмотреть себя стражникам, а затем ударил чем-то слабым по кругу, ломая кусты и расшвыривая слуг и стражу, рявкнул:

— Агалир! Встань под мою руку или умри!

Спустя шесть вдохов ему ответили:

— Тизиор и Ульмания. Ну конечно, кто бы ещё это мог быть?

Ульмания улыбнулась, поправила прядь волос:

— Ты же о том, что я самая молодая старейшина сект?

— Скорее, о том, что самая наглая. Что ты задумал, Тизиор?

Я хмыкнул. Ладно, пусть болтают. У меня свои дела.

Помедлил ещё два вдоха, распространяя восприятие внутри главного поместья и ища, где у них Предок.

Нашёл и рванул вперёд.

— Стража! Остановить его!

Смешно. Пусть даже в этот раз я решил изменить условия перековки и был сейчас всего лишь Предводителем, но ведь стража была всего лишь Мастерами. Возможно, успей они сомкнуть ряды и перейти к составным техникам, то сумели бы задержать меня ещё вдохов на десять, но…

Я не дал им этого шанса. И без таланта Указов я был для них смертью.

Вихрем пронёсся по коридорам, привычно соскочил с летающего меча, позволяя ему продолжить полёт без меня и врезаться в двери зала Предка следом за змеем.

Я знал, что ждёт меня за ними, и знал, что в этот раз будет не очень приятно, но всё равно, выбив дверь, привычно заорал:

— Старикашка! Какое у тебя Возвышение⁈

Этот старикашка выглядел посвежее предыдущих и уж точно посвежее того, что умер, не дождавшись меня.

Посреди зала, на толстой, в мой рост плите из сплавленных вместе духовных камней, сидел, скрестив ноги, мужчина лишь немного старше средних лет. У его ног выстроились рядами небольшие сосуды. Будь они крупнее раз в семь, я бы решил, что он здесь глушил вино от одиночества, но они были мелкие, с узким горлышком, а в воздухе отчётливо витал густой аромат крови и трав. Сосуды под пилюли — вот что перед ним.

Неудивительно, что старейшина примчал в секту. Похоже, Предок в этом году затребовал себе всё, что могла собрать и купить секта, обделил даже своего сына или внука, кто он там ему. Видимо, на одной духовной силе на острове старейшин всё равно не продержишься.

Предок открыл глаза, наши взгляды встретились, а ещё я ощутил, как мимо меня скользнула волна чужого восприятия, накрыла поместье, внутренний двор, где со своими противниками уже сцепились Ульмания и Тизиор, разнося сад и поместье, как это восприятие покатилось дальше по улицам города.

Маловато будет. Пересмешника подобным не отыскать, и до Тигров не дотянуться. Вернее, дотянуться можно, Предводителю хватит сил и возможностей распространить своё восприятие так высоко в небо, но не хватит умения и сил заметить артефакты и формации маскировки от старшей секты.

Здесь есть только три наглых гостя. Я, Тизиор и Ульмания. Я наклонил голову к плечу и сказал:

— Старикашка, ты оглох за столько лет? Я спрашиваю, какое у тебя Возвышение?

— Кто ты? — и не подумал отвечать на мой вопрос Предок.

— Атрий, ученик старшего Тизиора из секты Морских Тритонов, — а вот я болтал с неким даже удовольствием.

Но всё равно не терял времени даром: повёл рукой, притягивая духовной силой летающий меч, убрал его в кольцо, а вместо него достал Пронзатель.

— На что рассчитываешь ты и твой Тизиор? В чём подвох?

А этот не дурак. Умнее были только те два брата.

— У старшего Тизиора свой резон, а мне нужна достойная схватка. Так какое у тебя Возвышение? Я зря выбрал тебя или нет?

Я говорил, притворясь, что не ощущаю, как вокруг меня сплетаются потоки ветра, который становился всё горячее и горячее. У этих Предков всегда подготовлено что-то неприятное, им просто нельзя давать время пустить это в ход.

Вот только с этим по-другому нельзя. Радует хотя бы то, что таланты этого Предка далеки от формаций массового жертвоприношения. В общем-то, с ним всё ясно и так, без необходимости платить соглядатаям за тайны секты — достаточно войти сюда.

Вдоль всех стен стояли десятки статуй. Талант этого Предка — в создании големов. На свой, сектантский лад. Каждая из этих статуй когда-то была человеком. Или, что вернее, в основе каждого из этих големов-статуй был когда-то человек.

— У меня четвёртая звезда, а у тебя? — Предок ловко, словно он не сидел в этой позе несколько месяцев самое малое, поднялся на ноги, покрутил шеей, не отрывая от меня взгляда.

Я повторил его жест, разминаясь и решаясь. Твёрдо сообщил:

— Третья звезда, — одновременно изменяя над собой ограничение.

План планом, а перековка сама собой не случится. Что мог, я уже взял из прошлых схваток, нужно менять подход. Ощущал ли безумный дух себя когда-нибудь слабым перед врагом? А стоял ли когда-нибудь один против многих?

Стоял и ощущал, конечно, четыре с лишним сотни лет назад. Но то был совсем не он, не безумный дух.

Потоки ветра в одно мгновение стали обжигающими, а статуи вдоль стен дрогнули, шевельнулись одновременно, делая первый шаг и поднимая оружие, с их тел при этом осыпалось облако пыли.

Шаг вправо, туда, где предупреждение боевой медитации не такое горячее, крутнуть Пронзатель, прикрывая голову его сталью и сжатой духовной силой.

Зазвенела рассыпающаяся на куски техника Предка. Что-то быстрое, но не очень сильное.

Крутнуться, разжигая на лезвии Пронзателя Звёздный Клинок.

Отлично, просто отлично.

Да, Предводитель не имеет возможности использовать техники по-Властелински, но ограничение Возвышения, как выяснилось, не может остановить повеления, сейчас я ограничен только числом узлов и рангом техник.

Первое созвездие техники духовного ранга — тёмно-синее лезвие со светлыми, мерцающими голубым звёздочками — удлинилось, чиркнуло по трём големам, разрубая их напополам.

— Ублюдок! — взревел Предок.

Я завершил движение, снова оказываясь к нему лицом, ухмыльнулся:

— Ты ещё назови меня ничтожеством.

— Того, кто с одного удара уничтожил сразу три моих творения? — процедил Предок, быстро остыв от вспышки гнева, и достал из кольца меч.

Что-то вроде цзяня, только более тяжёлого и длинного цзяня, чем привычный мне. Големы тоже не стояли на месте, выстраивались, смыкали ряды, становясь всё более и более опасными.

Я медленно потянул в себя обжигающе горячий воздух на очередном вдохе. Не слишком ли я? Как-то третьей звезды Предводителя мне начинает казаться маловато.

Так же медленно выдохнул. Не слишком. Будем считать, что я всю ночь разогревался ради вот этой схватки.

А уже через миг пропустил удар мечом — дарсов Предок словно исчез со своей лежанки духовного камня, появился уже на расстоянии вытянутой руки, ужалил в шею, двигаясь слишком быстро для Предводителя третьей звезды.

Только Покров, Покров, основанный на эссенции, защитил меня: меч Предка упёрся в его защиту, не пробил, скользнул в сторону под напором, рассёк ворот свежего, только утром, после непримиримых, надетого халата, а через миг я ответил уколом в стопу.

Предок ушёл назад техникой движения, и подток лишь впустую расколол каменную плиту, а затем на меня ринулись со всех сторон големы.

Спустя сотню вдохов от големов осталась половина, а мне дважды пробили Покров и полностью испортили ещё один халат.

Предок, плечом к плечу со своими големами, застыл в пяти шагах, с ненавистью и страхом просипел:

— Да кто ты такой, дарс тебя побери?

— Атрий, — ухмыльнулся я, внимательно отслеживая, как сплетается опасность вокруг меня.

— Атрий, — донеслось до меня. — Они вызвали Проверяющего.

Я вздохнул и сообщил Предку:

— Ты будешь отличным напарником для тренировок. Для своего Возвышения, конечно.

— Что? — охнул Предок и попытался сбежать.

Но я уже сбросил с себя ограничения. Я уже двигался вперёд. Уже двигалась моя духовная сила, смыкаясь стенами между Предком и его големами, сжимаясь в копья, которые метили в их слабые места.

Рывок Предка упёрся в мою духовную силу. Его защита рассы́палась перед удлинившимся Звёздным Клинком. Его Покров попытался остановить мой удар, но лишь задержал его на миг.

Спустя вдох Предок секты Алых Лягушек умер. Не Предводителю сражаться с Властелином.