Печать Пожирателя (СИ)

Глава 21 Клиника. Часть 3

После экскурсии по клинике профессор Геллерштейн снова привёл меня в свой кабинет, и ещё раз уточнил, согласен ли я подписать все бумаги.

Не скрою, сказанные им в подвальном зале слова слегка… Настораживали. Я задал кучу уточняющих вопросов, выяснил все детали, о которых только мог подумать, и в конечном итоге…

Ой, да кого я пытаюсь заинтриговать? Конечно я согласился!

Не было ни одной причины, по которой с моей искрой могло что-нибудь случится! А если такая и обнаружится — то только во время первичного осмотра, и я об этом так или иначе узнаю.

Да и нарушать распорядок процедур я не собирался, так что…

В общем, мы подписали все бумаги, и я перевёл оплату за курс.

«Баланс: 1 544 324 рубля»

Охренеть, конечно…

Но я рассчитывал, что оно того стоит, так что расстраивался не слишком долго — пару минут, не более.

Вызвав одного из охранников, Геллерштейн велел ему проводить меня в апартаменты на втором этаже главного корпуса. Тот кивнул, и вскоре мы оказались на месте. Мне выдали ключ-карту, пожелали хорошего вечера и сообщили, что утром позвонят и вызовут на осмотр.

Четырёхкомнатные покои оказались просто шикарными: просторная спальня с огромной кроватью, гостиная с кожаными креслами и огромным окном, из которого открывался вид на озеро с фонтаном, уютная кухня с мини-баром и даже небольшой тренажёрный зал!

— Нехило! — усмехнулся я, бросая сумку рядом со столом в гостиной.

Вскоре появилась горничная. Она сообщила, что клиника обеспечит меня всем необходимым, от еды до чистых полотенец. А если потребуется что-то другое — я всегда могу позвонить администратору. Также мне сообщили, где находится столовая, и уточнили часы завтрака, обеда и ужина.

Оставшись, наконец, один, первым делом я позвонил Илоне. Она встретила новость о моём месячном пребывании в клинике с легкой грустью, но быстро взяла себя в руки.

— Держи меня в курсе каждый день, хорошо? — попросила она.

— Так приятно, что ты переживаешь за меня.

— Переживаю⁈ Вот ещё! — рыжая фыркнула в трубку, — Думаю, что ты свалил на меня кучу работы, а сам там прохлаждаешься!

Я рассмеялся.

— Как продвигаются исследования записей Пеля?

— По чуть-чуть, — призналась подруга, — Но я уверена, что найду что-то важное. Квалификации не хватает, чтобы разобраться с интегральными магическими схемами, но есть пара идей, как связать его теорию.

— А как идёт работа над зеркалами?

— Всё в порядке.

Поболтав ещё немного обо всяких пустяках, мы попрощались, и я тут же набрал деду. Сообщив, где нахожусь, и что освобожусь ориентировочно 13 июля, я попросил его договориться с Юсуфом о встрече примерно в это время.

— Сделаю, — хмыкнул он, — А ты богачом давно стал, что в таких местах теперь ошиваешься?

— Не так давно. Я же рассказывал тебе о зеркалах?

— А, находка для модников и модниц, точно… Много заработал?

— Об этом я расскажу только налоговой.

Дед посмеялся в трубку.

— Ладно, храни свои секреты… Пиши хоть иногда, как там процесс идёт. А я пока поговорю с Юсуфом, и сам вылечу в Баку на пару дней раньше тебя, чтобы подготовить почву.

— Договорились.

Утро началось рано — в семь часов. Меня разбудила горничная, и отвела на завтрак, в небольшую столовую на первом этаже. Тут был шведский стол, и набрав себе еды (поке с авокадо и курицей, круассан с ветчиной и сыром, апельсиновый сок), я осмотрел зал.

Наконец удалось увидеть всех пациентов разом. Их было всего восемь. Все — молодые люди от восемнадцати до двадцати пяти. Четыре мужчины, четыре женщины. Четверо сидели в одиночестве, четверо — парами.

Я увидел, как сидящий в центре зала вчерашний знакомый, Василий Трубецкой, приветливо махнул мне рукой, приглашая присоединиться к нему.

— Доброе утро, — я поставил поднос перед ним, не став отказываться от возможности завести новые знакомства.

— Привет! — улыбнулся вихрастый парень, одетый сегодня точно также, как вчера, в джинсовый костюм. Только футболку поменял на другую, не менее цветастую, — Как тебе на новом месте?

— Роскошно, — не стал кривить я душой, — Обслуживание тут высшее.

— Это да. У нас в поместье и то не так культурно, — рассмеялся мой собеседник, — Волнуешься?

— Да не особо.

— Ну да, ну да… Всё же, тебя сама императорская семья рекомендовала… Персонал с тебя пылинки сдувать будет.

Я отпил сока и посмотрел на Василия.

— Уже поползли слухи, да?

— А чего ты хотел? — хмыкнул парень, — Это же маленький мирок, тут новости быстро разносятся.

Я снова оглядел зал и поймал на себе пару заинтересованных взглядов. Заинтересованных — и очень уставших…

— А чего ещё болтают?

— Да о чём тут только не треплются, — махнул рукой Василий, закидывая в рот огромный кусок лосося, — Шплетни, шкандалы, шделки родишелей… Вшё как обышно.

Перебрасываясь незначительными фразами, мы прикончили завтрак, и направились к западной башне, сопровождаемые одним из целителей. Оказалось, что у Василия сегодня вторая процедура, и им всё ещё занимаются основные специалисты.

Я пропустил его вперёд, и когда один из целителей велел мне подождать пару часов — отправился изучать окрестности.

Вернувшись, я застал Василия выходящего из «больничной» палаты на втором этаже. Парень показал мне большой палец.

— Нормально? — спросил я, проходя мимо.

— Пойдёт… Надо только отлежаться, а то изнутри всё жжёт, будто всё Каролиной Рипер натёрли!

Я посмеялся, и поднялся в кабинет Геллештейна-младшего.

— Можно?

— Марк! Доброе утро, заходи!

Дмитрий встретил меня с улыбкой, но я чувствовал лёгкое напряжение. Первичный осмотр — дело простое, но уровень специалистов в этой клинике очень высок. И они будут копаться в структуре моей искры. Что, если они обнаружат что-то необычное? Например — следы магии «пожирателя»?

Хм… Интересно, как они поступят, если поймут, что я не совсем обычный маг?

О-о-о, тут даже представлять не надо. Полиция, военные, инквизиция, громкие заголовки новостных лент, интервью со всеми, с кем я общался последний год…

Представляю лицо Юсупова, когда он о таком узнает.

Тряхнув головой, я отбросил эти идиотские мысли.

Ничего они не узнают! Пожирателя можно определить только когда он сам себя проявляет!

— Расслабьтесь, Марк, — сказал Дмитрий, видимо, заметив моё настороженное выражение лица. Он подключил к моей груди и рукам мне несколько датчиков, — Это просто стандартная диагностика.

Я кивнул. Дмитрий несколькими точными «паутинными» заклинаниями подсоединил датчики к компьютеру, и активировал программу сканирования. Я тут же почувствовал, как чужая энергия скользит по моим каналам, проходит через искру, изучая её структуру. Это продолжалось минут пять, пока младший Геллерштейн делал какие-то пометки в планшете и изменял интенсивность энергетических волн.

Затем он отключил датчики и снова улыбнулся мне.

— Что ж, у тебя всё в порядке. Энергетика слабая, на уровне нижнего порога Ученика. Сильно смешанная, что неудивительно для неведомого. Никаких перекосов — вообще никаких. Это редкость, даже для таких, как ты. Обычно неведомые всё-равно в чём-то преобладают, но у тебя всё сбалансировано до десятых долей процента. Честно признаться, я такое вижу впервые.

— Это хорошо, или плохо?

— Скорее, хорошо. По большому счёту, ты развиваешься очень равномерно. И либо можешь стать универсальным универсалом, — он хмыкнул своей тавтологии, — Либо, если сосредоточишься на каком-нибудь направлении, оно будет развиваться очень быстро за счёт уже сформировавшейся основы.

— Быть универсалом заманчиво, конечно, — согласился я, — но вершин мастерства в таком случае не достичь, верно?

— Амбиции? — улыбнулся Дмитрий, — Понимаю, понимаю… Да, ты прав.

— А насчёт выбора направления… — я помолчал, прикидывая варианты. Разумеется, ограничивать себя я не собирался, это было бы верхом идиотизма. Однако механика мне была интересна, потому что в «Аркануме» нам пока никто не рассказывал ни о чём подобном, — Как это вообще возможно?

— Да просто, на самом деле. Как с физическими тренировками — выбираешь интересующее направление, и занимаешься в нём, пока искра не перестроится.

— Ясно.

— Итак… Если вопросов больше нет, предлагаю перейти к настройке твоей энергетики для первой процедуры. Придётся подождать пару часов.

— Хорошо.

Мы отправились в «больничные» палаты на втором этаже. Одна из дверей была закрыта, и за ней слышалось гудение. Не удержавшись, я глянул туда магическим зрением — но ничего не увидел. На стенах и двери висело сильное экранирование.

Дмитрий велел мне лечь на удобную кушетку, и равномерно циркулировать энергией внутри искры. А затем, убедившись, что я понял и делаю всё как надо, развёл руки и начал процедуру.

Она оказалась сложной, долгой, но безболезненной. Я снова попробовал посмотреть на происходящее магическим зрением, и на этот раз — удачно. Дмитрий использовал серию заклинаний, которые мягко корректировали потоки в моей искре, усиливали и дополняли их его собственной энергией.

Это было сродни тому, как тонкая сетка пытается обволочь неньютоновскую жидкость — бессмысленно в долгосрочной перспективе, но на какое-то время хватит, чтобы создать «армированный» каркас.

Я видел, насколько это колдовство тонкое и мощное — и невольно восхитился умениями молодого мужчины. Воистину, он достиг немалых высот в целительсвком искусстве, раз способен на такое!

— Отлично — закончив через два часа, Дмитрий «отключился» от своего заклинания, теперь существующего в моей искре без поддержки, — Теперь у тебя есть два часа для медитаций. Можешь воспользоваться специальным залом на первом этаже главного корпуса.

— Полагаю, нужно попытаться сохранять энергетику в состоянии максимального покоя как можно дольше?

— Ого! — удивился Геллерштейн-младший, — А ты быстро схвативаешь!

— Нетрудно догадаться после всего, что вы и ваш отец мне рассказали.

— Да, ты абсолютно прав. Оставайся в состоянии покоя искры как можно дольше. Затем тебя снова просканируют, и отведут к Буковицкому.

Я покинул баншю Дмитрия. Один из лекарей проводил меня до зала медитаций, дал базовые инструкции — уж в чём в чём, а в них я не нуждался, так как освоил эту технику едва ли не в совершенстве — и ушёл.

В зале с циновками и прохладным воздухом с лёгким цветочным запахом, кроме меня медитировала лишь девушка, которуя я заметил ещё вчера — Маргарита Рыльская. Анимаг находилась в прострации, и даже не заметила моего появления.

Что ж… Я тоже не собирался пренебрегать выданной задачей, так что сосредоточился на деле.

Время пролетело незаметно, и через пару часов за мной вернулись — чтобы отвести в восточную башню.

Игнат Буковицкий едва ли удостоил меня парой взглядов. Старик взял у меня кровь и слюну, на полчаса сосредоточился на своих колбах и ретортах, проводя какие-то анализы, а затем ещё час смешивал эксклюзивные для меня зелья.

На этот раз из лаборатории он меня не выгнал — и активировав своё магическое зрение ещё раз, я понял, почему. Он каким-то образом, совершенно не заметно для меня, связал мою энергетику и оборудование, в котором варились зелья.

А когда закончил — отвёл в «турецкий» зал на втором этаже, выдал четыре запечатанные колбы и мудрёное расписание, как их нужно пить. За всё это время мы не перемолвились с ним ни словом. Единственное, что он сказал, и убедился, что я услышал:

— Тайминг и интервалы соблюдать обязательно. Сиди с секундомером и внимай! Ошибёшься больше чем на десять секунд — последствия будут неприятными, а тебе к оплате добавят сумму на расходники. Можешь не сомневаться — твой кошелёк в таком случае сильно похудеет!

Кошелёк… Реально говорит как в прошлом веке…

Вкус у зелий был максимально отвратительным — как будто могильную землю со сгнившими потрохами сварили вместе, добавили прокисшего пива и сверху всё это залили какой-то желчью! Фу!

Но, тем не менее, пришлось пить — морщиться, кашлять — но пить. Таймер тикал, поставленный рядом со мной лекарь бесстрастно наблюдал за процессом, а я давился — и пил…

Эффекта, которое оказывают эти зелья, к сожалению, мне обнаружить не удалось — всё таки прямого эффекта на энергетику они не оказывали, только на сам организм. Но вот та «армированная» сетка заклинаний Геллерштейна-младшего, окутавшая мою искру, стала полностью неподвижной — будто бы её зацементировали.

Хм, так вот зачем эти зелья! Закреплять результат настройки каркаса для усиления! Надо бы запомнить, и попытаться узнать, из чего всю эту дрянь делают… Потом может пригодиться.

Буковицкий, после двух часов терзаний моего желудка вонючими снадобьями, пригласил меня в лабораторию и снова взял кровь и слюну. Он провёл анализы, и буркнув что-то вроде «всё в норме», внёс данные в планшет и велел убираться из его башни.

Следующий за мной по пятам лекарь в белом халате сообщил, что сейчас время обеда, а затем я могу быть свободен до шести часов вечера, и волен заниматься чем угодно.

Я был рад перебить вкус отвратительных зелий, и с удовольствием пообедал пастой карбонара, пиццей, салатом цезарь и выпил сразу две чашки крепкого кофе, закусив медовым тортом.

— Вижу, аппетит у тебя разыгрался не на шутку! — усмехнулся Трубецкой, с которым мы снова сели за один стол, — У меня в первый день также было.

— Как тебе вообще все эти процессы? Замечаешь разницу?

— Пока не особо, — признался Василий, — И усталость каждый раз после этих барокамер такая, что просто никаких сил нет. Сплю по десять часов до следующего утра, и потом ещё сутки восстанавливаюсь. Но Геллерштейн говорит, что так и должно быть.

— Ясно.

— Какие планы до шести?

— Да честно говоря — никаких?

— Перекинемся в картишки? — Трубецкой тут же взял быка за рога, и выудил из кармана колоду дорогих карт. Они замелькали меж его пальцев, невольно заставив меня восхититься мастерством, с которым пластиковые карточки кружились и выписывали узоры, — По маленькой? Тыщонку для начала, а там посмотрим…

— А ты, я вижу, азартный…

— Не без этого. Но какая радость в жизни, если в ней нет азарта, а?

Я в ответ на такое только хмыкнул.

— Ну… Давай сыграем.

— Преферанс? Очко? Манчьжурское кольцо? — тут же начал перечислять мой новый знакомый, — Или по классике, покер? Техасский холдем, омаха, с добором или без? С джокерами?

— Притормози, — рассмеялся я, глядя как в руках Василия мелькают карты, — Пошли, что ли, куда-нибудь в другое место. Хотя бы к озеру, погодка сегодня так и шепчет.

— Давай! У меня там есть излюбленное местечко!

В общем, следующие три часа мы играли в пятикарточный покер. Трубецкой оказался если не шулером, то очень опытным и хитрым игроком, и вскоре мой счёт опустел на десять тысяч.

В целом, я плюс-минус на такое и рассчитывал — усыпил его бдительность, а затем в три раздачи забрал всё назад, и ещё десятку сверху.

— Сильно! — почесал свою кудрявую голову Василий, — Никак не могу тебя раскусить… Ещё одну?

— Хорош на сегодня, — я отрицательно покачал головой, — Сыграем завтра, целый день свободен. А вообще я бы ещё в теннис попробовал, давно хотел.

— Ну, тут я тебе не помощник, — Трубецкой убрал карты в карман, — Спроси Пожарскую или Рыльскую, они обе играют. Вот только первая вообще ни с кем не общается, и всё в одиночестве на полянке в лесу торчит, а вторая — сука первостатейная. Капризная и требовательная, словно дочь самого Императора! С ней хрен общий язык найдёшь.

— Спасибо за наводку, — поблагодарил я, и отправился к себе.

Позвонил Илоне, поболтал с ней, написал Ане и Арсу, узнал, как дела у братьев, сообщил княжне Долгорукой, что её новое зеркало уже выехало — а затем немного поработал над новыми расчётами «заменителя вкусов», который забросил в последние месяцы.

А без четверти шесть за мной вновь явился всё тот же неприметный лекарь в халате и отвёл в огромный подвальный зал для первой процедуры в магических барокамерах. Переодевшись и оставшись в одних плавках и халате, я направился к центру зала.

Профессор Геллерштейн был уже там, и лично руководил процессом настройки оборудования.

— Первая процедура, Марк, — произнёс он, поздоровавшись со мной, и просканировав мою искру, — Вижу, все рекомендации вы сегодня выполнили на «отлично», так что… Ничего не бойтесь. И будьте готовы к необычным ощущениям. Придётся полежать долго, но не нужно переживать. Постарайтесь расслабиться и войти в состояние транса.

Я кивнул, и отдав халат ассистенту, лёг в барокамеру, установленную под углом в сорок пять градусов. Металлическая дверь закрылась, и вскоре я почувствовал, как вокруг меня начинает вибрировать энергия. Сначала было тепло, затем — холодно. А затем моя искра начала пульсировать, словно её наполняли новой силой.

Включив магическое зрение, я увидел, как миллионы энергетических жгутов, вырастая из каждого сантиметра металлической поверхности, тянутся к моему телу и мерно накачивают его энергией.

Постаравшись сделать так, как говорил Геллерштейн, я вновь погрузился в медитативное состояние — и даже не заметил, как прошли долгие четыре часа.

Когда процедура закончилась, крышка мягко уехала в сторону, и ассистент помог мне выбраться наружу.

Я покидал барокамеру с лёгкой дрожью в теле, слабостью и тошнотой.

— Всё нормально? — спросил профессор.

— Да, — ответил я, — Только чувствую себя очень слабым… Как во время похмелья…

— Это нормально. Со временем привыкните, — хмыкнул Геллерштейн, — Что ж, на сегодня мы закончили. Завтра отдыхайте и набирайтесь сил, а затем — продолжим.

Пока он что-то обсуждал со своими подчинёнными за панелью управления, я снова посмотрел на барокамеры и «взглянул» на свою искру.

Было очень любопытно посмотреть, изменилось ли в ней что-то после первого сеанса, и если да…

Так, стоп…

Это что, @#$%, такое⁈

Энергокаркас действительно укрепился — та самая сетка, которую создал Геллерштейн младший, будто вросла в ядро моей силы. Но… Теперь по всей энергетике перемещались крошечные, едва заметные даже моему магическому взору крупицы…

Проклятья⁈

Но как⁈ Как его в меня подсадили⁈ Я же весь день отслеживал своё состояние, и смотрел на барокамеру перед началом процедуры…

Остолбенев, я «присмотрелся» к чужеродным частицам повнимательнее — и тут же понял, что они потихоньку — о-о-очень медленно! — высасывают из меня жизненные силы! Настолько незаметно и медленно, что не обладай я магическим зрением — никогда бы этого не понял, и проходил с этой дрянью…

Пока она меня убьёт…

— Господин Апостолов? — заметив, что я замер у входа, Геллерштейн окликнул меня, — С вами всё в порядке?