Осколок Демиурга. Пробуждение (СИ)

Глава 3. Игра начинается

Утро третьего дня в Академии началось неожиданно — с легкого стука в дверь моей комнаты. Солнце едва показалось над горизонтом, и большинство обитателей учебного заведения еще спали.

Я открыл дверь и увидел молодого слугу в форменной одежде Академии, который протянул мне свернутый пергамент с печатью, изображающей раскрытую книгу — символ мастера Тейна.

— Срочное сообщение из библиотеки, господин, — произнес слуга, почтительно склонив голову.

Я принял пергамент, и как только дверь закрылась, сломал печать. Внутри было всего несколько строк, написанных аккуратным почерком Лирианы:

"Пришла новая партия находок из северных раскопок. Мастер Тейн просит тебя прийти немедленно. Среди артефактов есть предметы с символами, похожими на те, что ты изучал вчера. Л."

Я быстро оделся, стараясь не поддаваться излишнему волнению. Северные раскопки... Если мои догадки были верны, археологи обнаружили одно из моих древних хранилищ знаний. Что могло сохраниться там за все эти века?

По пути в библиотеку я столкнулся с группой студентов в мантиях Дома Каз. Они расступились, давая мне дорогу, но в их глазах читалась плохо скрываемая неприязнь. Моя встреча с Виктором Казом уже стала достоянием академических сплетен.

— Смотрите-ка, безродный фаворит, — процедил один из них, достаточно громко, чтобы я услышал. — Интересно, как долго продлится его везение?

Я проигнорировал провокацию. У меня были дела важнее мелких стычек с напыщенными наследниками. Но это напоминание было полезным — я начинал привлекать слишком много внимания, что могло осложнить мои поиски.

Библиотека встретила меня необычным оживлением. Несколько магов в официальных мантиях Академического Совета окружили стол в центре главного зала, где были разложены артефакты. Мастер Тейн, заметив меня, подозвал жестом.

— А, Азар, — сказал он. — Взгляни на это.

Он указал на металлический диск, покрытый спиральными узорами символов. Я мгновенно узнал демиургическую письменность, почти не искаженную — запечатывающая печать одного из моих личных хранилищ.

— Это обнаружили сегодня на глубине двадцати метров, — пояснил Тейн. — Судя по слоям почвы, артефакту не менее трех тысяч лет.

Три тысячи лет... Значит, время моего заточения исчислялось тысячелетиями, а не столетиями, как я предполагал изначально. Неудивительно, что мир изменился до неузнаваемости.

— Можно взглянуть поближе? — спросил я, стараясь не выдать своего волнения.

Тейн кивнул, и я осторожно взял диск. Печать отреагировала на мое прикосновение — легкое тепло и едва заметное свечение, которое, к счастью, никто кроме меня не заметил.

"Хранилище Третьего Порядка, — гласила надпись по внешнему кругу. — Печать Азраэля, Хранителя Северных Пределов".

Моё имя. Моя личная печать. Этот диск был ключом к одному из моих малых хранилищ, где я оставлял записи о текущих исследованиях и наблюдениях.

— Узнаешь эти символы? — спросил один из старших магов, наблюдавший за мной. — Они похожи на фрагменты из свитка, который ты каталогизировал вчера.

— Да, есть сходство, — ответил я осторожно. — Это какой-то древний диалект, возможно, ритуальный.

— Интересно, — пробормотал маг, — почему эти символы никогда не встречаются в официальных хрониках Высших Домов? Словно кто-то намеренно стирал все упоминания о них...

Тейн бросил на него предупреждающий взгляд, и маг замолчал. Я сделал мысленную заметку — похоже, в Академии существовали люди, которые подозревали о систематическом искажении истории.

— В любом случае, — продолжил Тейн, — нам нужно каталогизировать эти находки. Это твое задание на сегодня, Азар. Лириана поможет тебе.

Лириана, стоявшая неподалеку, кивнула мне. Ее глаза горели любопытством и воодушевлением — настоящий ученый, жаждущий знаний. Я невольно отметил, как при движении головы свет подчеркнул изящный изгиб её шеи и мягкие локоны тёмных волос, выбившиеся из строгой причёски.

Когда официальная делегация удалилась, мы остались в изолированной комнате с артефактами. Помимо металлического диска здесь были фрагменты кристаллических структур, обломки странных устройств и несколько свитков, запечатанных в защитные цилиндры.

— Никогда не видела таких находок, — призналась Лириана, осторожно разворачивая один из свитков. — Эти материалы... они не похожи ни на что известное.

— Кристаллические структуры особенно необычны, — заметил я, поднимая фрагмент, который был частью квантового хранилища данных. — Они кажутся... искусственно выращенными.

— Искусственные кристаллы? — Лириана заинтересованно подняла бровь. — Но это потребовало бы технологий, намного превосходящих современные возможности...

— Возможно, древняя цивилизация была более развитой, чем принято считать, — осторожно предположил я, проверяя ее реакцию.

Лириана оглянулась, убедившись, что мы одни, и понизила голос:

— Есть теория... не самая популярная в Академическом Совете... что до прихода Высших Домов существовала цивилизация, обладавшая знаниями и технологиями, которые мы до сих пор не смогли воссоздать.

— Демиурги? — произнес я тихо, наблюдая за ее реакцией.

Ее глаза расширились, но она быстро взяла себя в руки.

— Некоторые... исследователи действительно считают, что существа, называемые в мифах "Демиургами", не были мифическими созданиями, а просто носителями более продвинутых знаний.

— И что с ними произошло?

— Великое затмение, — ответила она, еще больше понизив голос. — Катаклизм, произошедший примерно три тысячи лет назад, полностью изменивший структуру магических потоков в мире. Большинство древних технологий перестало функционировать, знания были утрачены... А затем пришли предки нынешних Высших Домов, собирая осколки древних знаний и монополизируя их.

Все сходилось. Три тысячи лет назад — время моего заточения. Катаклизм, нарушивший естественную циркуляцию энергии, которую я установил. И затем — приход оппортунистов, использовавших ситуацию для установления своей власти, основанной на крохах украденных знаний.

— Впечатляющая теория, — произнес я нейтрально. — Но есть ли доказательства?

— Такие артефакты, как этот, — Лириана указала на металлический диск, — могли бы стать доказательством. Но большинство подобных находок таинственным образом исчезает в закрытых хранилищах Домов, прежде чем исследователи успевают их тщательно изучить.

Я вновь взглянул на металлический диск. Для активации полного доступа требовалась частица моей истинной сущности... но базовые функции печати я мог активировать и в этом ограниченном состоянии.

— Интересно, что произойдет, если расположить эти символы в правильном порядке, — пробормотал я, словно размышляя вслух.

Я осторожно коснулся последовательности рун, активируя базовую аутентификацию. Диск едва заметно загудел, и внутренний круг символов начал вращаться.

— Невероятно! — воскликнула Лириана. — Ты активировал его!

Я изобразил такое же удивление:

— Я просто... почувствовал, что символы должны быть расположены определенным образом.

Внутренний круг остановился, и в центре диска открылось небольшое отверстие, из которого выдвинулся крошечный кристалл — кварцевый накопитель базового уровня, содержащий фрагменты информации для публичного доступа.

— Это какое-то хранилище данных, — прошептала Лириана, осторожно беря кристалл. — Но как его прочитать?

Я осмотрел остальные артефакты на столе и заметил знакомую конструкцию — фрагмент считывающего устройства, разбитый, но поддающийся восстановлению.

— Возможно, эти компоненты связаны, — предположил я, собирая части вместе по памяти. — Смотри, они словно созданы для взаимодействия.

Собранное устройство представляло собой простейший интерфейс для чтения кристаллических накопителей. Оно было неполным, но для базового функционирования этого могло хватить.

— Попробуем? — предложил я, и Лириана, после секундного колебания, кивнула.

Мы вставили кристалл в считывающее устройство, и оно немедленно активировалось, проецируя в воздух светящиеся символы — трехмерную карту северного региона с отмеченными точками.

— Это карта! — выдохнула Лириана. — Но она... не совпадает с современной географией.

— Возможно, ландшафт изменился за тысячелетия, — сказал я, изучая проекцию. — Но основные ориентиры должны сохраниться.

Я узнавал эту территорию — северные земли, где располагались несколько моих малых хранилищ. Одно из них, самое важное, было отмечено пульсирующим светом.

— Это может быть карта к другим артефактам, — предположила Лириана. — Или к древнему поселению...

— Или к хранилищу знаний, — добавил я. — Место, где могли храниться тексты и технологии.

Глаза Лирианы загорелись, но затем она нахмурилась:

— Если это так, нам нужно действовать осторожно. Как я уже говорила, Дома не любят, когда кто-то находит древние знания вне их контроля.

— Мы должны сообщить мастеру Тейну, — сказал я, пытаясь оценить, насколько библиотекарь мог быть союзником.

— Да, но... — Лириана замялась, — возможно, не все детали сразу. Тейн честный человек, но у него есть обязательства перед Академическим Советом.

Интересно. Лириана явно имела свои причины для осторожности в отношении даже своего непосредственного руководителя.

— А что насчет мастера Валериана? — спросил я, вспомнив его интерес к древним артефактам.

— Валериан... сложная фигура, — ответила она. — Он возглавляет неофициальную исследовательскую группу, изучающую до-имперские технологии. Но его методы и цели не всегда прозрачны.

Прежде чем я успел расспросить подробнее, дверь открылась, и в комнату вошла Селена Вер, сегодня одетая в элегантное платье цвета морской волны, подчеркивающее её стройную фигуру. Солнечный свет из окна играл в её платиновых волосах, создавая впечатление тонкого сияющего нимба. Даже в простом повороте головы чувствовалась выверенная грация, свойственная только тем, кто с рождения воспитан в высших кругах.

— Надеюсь, я не прерываю важную работу? — спросила она с легкой улыбкой, хотя ее взгляд мгновенно оценил артефакты на столе.

Лириана поспешно деактивировала проекцию, но я заметил, что Селена успела увидеть карту.

— Леди Вер, — Лириана склонила голову в формальном приветствии. — Чем обязаны такой чести?

— Я пришла напомнить Азару о нашей договоренности, — Селена повернулась ко мне. — Сады Созерцания, полдень. Помнишь?

— Конечно, — кивнул я. — Я как раз собирался завершить утреннюю работу.

— Прекрасно, — улыбнулась она. — И, конечно, не буду мешать вашей... каталогизации.

Последнее слово она произнесла с легкой иронией, ясно давая понять, что догадывалась о более серьезной природе нашего занятия. Селена Вер явно была не просто избалованной наследницей, но внимательным и проницательным противником — или потенциальным союзником.

Когда она ушла, Лириана посмотрела на меня с нескрываемым беспокойством:

— Будь осторожен с Домом Вер. Они собирают не только артефакты, но и людей, способных их активировать.

— Я буду осторожен, — заверил я ее. — Но такая встреча может дать полезную информацию.

— Несомненно, — согласилась она, но ее тон оставался напряженным. — Только помни, что каждая крупица информации, которую ты получишь, будет оплачена той, что ты отдашь.

Мы закончили первичную каталогизацию находок, намеренно классифицировав активированный диск как "декоративный элемент неясного назначения" — достаточно неинтересная категория, чтобы не привлекать внимания.

— Что будем делать с кристаллом? — тихо спросила Лириана, держа светящийся накопитель в руке. — По протоколу его следует сдать в общее хранилище, но...

Она замолчала, явно разрываясь между академическими правилами и научным любопытством.

— Но там он просто затеряется среди тысяч других артефактов, — закончил я за неё. — И никто не узнает о его истинном назначении.

Лириана кивнула, в её глазах горел огонь исследователя, для которого знание важнее правил.

— Я могу... задержать его регистрацию на несколько дней, — предложила она. — Для более детального изучения. Это не совсем по правилам, но технически не запрещено.

— Это был бы разумный компромисс, — согласился я. — У меня есть некоторые идеи по расшифровке данных, которые я хотел бы проверить.

Она осторожно завернула кристалл в защитную ткань и спрятала его в тайник под одной из половиц — очевидно, не впервые задерживая артефакты для личного изучения.

— Вернемся к нему сегодня вечером, — прошептала она с заговорщической улыбкой. — Когда библиотека опустеет.

Сады Созерцания располагались в восточной части Академии — изолированная территория, где изящные дорожки петляли между экзотических растений и журчащих фонтанов. Это было нейтральное пространство, где студенты и преподаватели могли общаться вне строгих протоколов учебных залов.

Селена ждала меня у входа, с изящным зонтиком, защищавшим ее светлую кожу от полуденного солнца. Солнечный свет играл в её платиновых волосах, создавая впечатление сияющего нимба. Её платье из дорогой голубой ткани идеально подчеркивало стройную фигуру, струясь при каждом движении. Я заметил, что юноши, проходившие мимо, невольно замедляли шаг, бросая восхищенные взгляды, которые Селена, казалось, не замечала, хотя легкая улыбка говорила об обратном.

Рядом с ней стоял молодой человек в строгой темной одежде — судя по отсутствию родовых эмблем, телохранитель из числа безродных, но с явной магической подготовкой.

— Рада, что ты пришел, — улыбнулась Селена. — Это Реван, мой личный помощник.

Молчаливый телохранитель коротко кивнул мне, его глаза быстро оценили мою позу, одежду, даже положение рук — профессиональная привычка человека, готового к любой угрозе.

Мы неспешно двинулись по дорожке, углубляясь в сады. Реван следовал в нескольких шагах позади, сохраняя дистанцию, достаточную для приватности разговора, но позволяющую немедленно вмешаться при необходимости.

— Ты произвел впечатление на отца, — начала Селена без предисловий. — Он редко интересуется новичками, особенно безродными.

— Чем я заслужил такую честь? — спросил я.

— Твой магический потенциал, конечно, — она изящно пожала плечами. — Дом Вер всегда ищет таланты. Но есть и нечто другое... — она внимательно посмотрела на меня, — ты активировал древний артефакт. Немногие на это способны.

Значит, информация о моей работе с находками уже достигла ушей Дома Вер. Неудивительно — у них наверняка были шпионы среди персонала библиотеки.

— Обычное совпадение, — пожал я плечами. — Мне повезло угадать правильную комбинацию символов.

— Везение? — она мелодично рассмеялась. — Три тысячи лет никто не мог активировать подобные артефакты, а ты справляешься с этим в первые дни в Академии. Это нечто большее, чем везение, Азар.

Мы остановились у небольшого пруда с лотосами. Вокруг не было ни души — этот уголок сада явно был выбран специально для конфиденциальной беседы.

— Что именно заинтересовало твоего отца? — спросил я прямо. — Артефакты? Или возможность их активировать?

— И то, и другое, — Селена смотрела не на меня, а на водную гладь. — Дом Вер хранит коллекцию древних артефактов, многие из которых остаются неактивными тысячелетиями. Нам нужны люди с особыми... способностями.

— И что вы предлагаете?

— Покровительство, — она повернулась ко мне. — Статус, защиту, доступ к знаниям. Дом Вер может дать тебе все, о чем мечтает безродный в Академии.

— А взамен?

— Твои услуги. Ты будешь работать с нашей коллекцией, активировать артефакты, расшифровывать тексты. Ничего, что противоречило бы твоей совести или академическим правилам.

Это было интригующее предложение. Получить доступ к коллекции древних артефактов, возможно, содержащей предметы из моих собственных хранилищ... Но я понимал цену такого союза — стать инструментом в руках Дома, который, вероятно, был причастен к сокрытию истинной истории.

— Почему именно сейчас? — спросил я. — В Академии наверняка были и другие таланты.

Селена улыбнулась, но в ее глазах появилась настороженность:

— Времена меняются, Азар. Происходят... события за пределами Академии. Культисты Бездны становятся активнее. Границы нестабильны. Древние силы пробуждаются. В такие времена таланты вроде твоего становятся особенно ценными.

— Культисты Бездны? — переспросил я, вспомнив упоминания о них в разговорах студентов. — Кто они?

— Фанатики, верящие, что за границами нашего мира существует измерение чистого хаоса, — ответила Селена. — Они считают, что, разрушив барьеры между мирами, смогут обрести невиданную силу. Безумцы, но... опасные безумцы, особенно сейчас.

Измерение чистого хаоса... Я вспомнил. Это была Бездна — искаженное пространство на границе нашей вселенной, которое я и другие Демиурги запечатали эоны назад. Если печати ослабли, это объясняло нестабильность, которую я чувствовал в структуре реальности.

— И как Дом Вер планирует противостоять этой угрозе? — спросил я.

— Знаниями, — ответила она. — Древними знаниями, которые могут усилить защитные барьеры и помочь понять природу противника. Поэтому нам нужны люди, способные получить доступ к этим знаниям.

Я молчал, обдумывая ситуацию. Союз с Домом Вер дал бы мне ресурсы и защиту, но ограничил бы свободу действий. С другой стороны, если Бездна действительно пробуждалась, мне нужно было действовать быстро.

— Мне нужно время, чтобы обдумать ваше предложение, — сказал я наконец.

— Разумеется, — кивнула Селена. — Но не слишком долго. Как я уже сказала, времена меняются быстро.

Она сделала шаг ближе, и я почувствовал легкий аромат ее духов — что-то экзотическое и дорогое, с нотами редких цветов и, если не ошибаюсь, горной амбры — ингредиента, использовавшегося в ритуалах очищения ещё во времена моего правления. В мгновенном порыве ветра её волосы коснулись моего лица, оставив на коже ощущение шелковистой прохлады.

— И, Азар, — ее голос стал мягче, почти интимным, — моё личное приглашение остается в силе, независимо от твоего решения относительно предложения отца.

Ее пальцы на мгновение коснулись моей руки — легкое, но недвусмысленное прикосновение, от которого по коже пробежала волна тепла. Молодое тело отреагировало мгновенно: ускорившимся пульсом, жаром, разливающимся по венам, и неожиданно острым осознанием её близости. Эти физические реакции были удивительны в своей интенсивности — чистые, необработанные ощущения, которые демиургу в его истинной форме были недоступны.

— Я ценю твоё... личное внимание, — ответил я с легкой улыбкой.

Селена отступила, снова поднимая свой зонтик.

— До завтра, Азар. Я с нетерпением жду твоего ответа.

Она развернулась и пошла по дорожке, а молчаливый Реван последовал за ней, бросив на меня последний оценивающий взгляд.

Я остался один у пруда, размышляя о полученной информации. Культисты Бездны, ослабевающие барьеры между мирами, пробуждающиеся древние силы... Картина становилась яснее, но одновременно и тревожнее. Что-то фундаментальное происходило с самой структурой реальности, и это, вероятно, было связано с моим пробуждением.

— Интересная беседа?

Я обернулся и увидел мастера Валериана, стоящего в тени большого дерева. Его модифицированные глаза наблюдали за мной с нескрываемым интересом.

— Мастер Валериан, — я слегка поклонился. — Не знал, что вы бываете в Садах.

— Я много где бываю, — ответил он с легкой улыбкой. — Особенно когда такие интересные таланты, как ты, привлекают внимание Высших Домов.

Он подошел ближе, и я заметил, что светящиеся линии на его руках сегодня пульсировали интенсивнее, чем в нашу первую встречу.

— Дом Вер сделал тебе предложение, — это был не вопрос, а утверждение. — Их интересуют твои способности к активации артефактов.

— Вы хорошо информированы, — заметил я, пытаясь понять, друг он или противник.

— В Академии мало что остается тайной надолго, — пожал плечами Валериан. — Особенно для тех, кто знает, куда смотреть.

Он обвел взглядом пруд, словно проверяя, нет ли поблизости чужих ушей, затем продолжил:

— Я тоже мог бы сделать тебе предложение, Азар. Менее... официальное, чем у Дома Вер, но потенциально более ценное.

— Какое же? — спросил я, хотя уже догадывался о сути.

— Присоединиться к группе исследователей, изучающих истинную природу древних технологий и знаний, — ответил Валериан. — Не для власти или политического влияния, а ради самого знания.

— Звучит благородно, — заметил я нейтрально.

— Не благородно, а практично, — поправил он меня. — Мир меняется, Азар. Древние силы пробуждаются. Барьеры между измерениями истончаются. Культисты Бездны становятся смелее с каждым днем. Нам нужны настоящие знания, не искаженные предвзятым взглядом Высших Домов.

Я внимательно смотрел в его модифицированные глаза, пытаясь разглядеть истинные мотивы. Валериан казался искренним в своем стремлении к знаниям, но что-то в его ауре настораживало — словно тень, мелькающая на периферии восприятия.

— Кто входит в вашу... исследовательскую группу? — спросил я.

— Люди, которым не безразлична истина, — ответил он уклончиво. — Некоторых ты уже встречал. Лириана, например, помогает нам с доступом к определенным текстам.

Это откровение меня удивило, хотя, подумав, я понял, что её интерес к запретным знаниям и готовность нарушать некоторые правила вполне сочетались с участием в тайной исследовательской группе.

— Как вы узнали о моей... способности активировать артефакты? — продолжил я расспросы.

Валериан усмехнулся:

— Стены Академии имеют уши, Азар. Особенно стены библиотеки. Но если тебя это успокоит, информация о твоих способностях остается в узком кругу. Пока.

Он сделал паузу, давая мне время обдумать его слова, затем продолжил:

— Сегодня вечером, после отбоя. Западное крыло, третий этаж, кабинет астрономии. Если решишь присоединиться к нам, приходи. Если нет — мы никогда не вели этого разговора.

С этими словами он повернулся и пошел прочь, его фигура вскоре растворилась среди деревьев и кустарников сада.

Я остался у пруда, размышляя о двух полученных предложениях. Дом Вер с их ресурсами и официальным статусом. Группа Валериана с их стремлением к истине, какой бы неудобной она ни была. Оба пути могли привести меня к цели — восстановлению моих сил и понимания произошедшего с миром.

Но был и третий путь — мой собственный. Использовать обе стороны, не связывая себя полностью ни с одной из них.

Возвращаясь из Садов Созерцания, я заметил необычное оживление в центральном дворе Академии. Группа студентов собралась вокруг тренировочного круга, где проходил магический поединок. Любопытство взяло верх, и я приблизился к зрителям.

В центре круга Виктор Каз, тот самый высокомерный блондин, противостоял молодому человеку в простой одежде — одному из библиотечных помощников, которого я встречал за завтраком. Кажется, его звали Дарен.

— Еще один урок для безродного, который забыл свое место, — прокомментировал кто-то рядом со мной. — Дарен имел смелость возразить наследнику Каза на семинаре по истории магии.

Я наблюдал за поединком с растущим беспокойством. Это был не учебный спарринг, а демонстрация силы. Виктор методично атаковал Дарена заклинаниями, которые тот едва мог блокировать. На лице наследника Дома Каз играла жестокая улыбка — он наслаждался унижением противника.

Я продолжал наблюдать, анализируя технику Виктора. Его заклинания были мощными, но предсказуемыми — классическая школа Дома Каз с их характерным стилем прямого подавления. Я узнавал эти структуры магических плетений — агрессивные, не экономящие энергию, основанные на принципе «сила против силы». Даже в древние времена такой стиль считался слишком прямолинейным, но эффективным в краткосрочных конфликтах. Очевидно, за три тысячелетия Дом Каз не особенно изменил свои подходы.

Дарен, несмотря на меньший потенциал, двигался более изобретательно, используя сложные уклонения вместо лобовых блоков. Его защитная техника содержала элементы школы мягкого перенаправления — гораздо более энергоэффективный подход.

— Почему никто не вмешивается? — спросил я у стоящей рядом девушки.

— Формально это официальный поединок, — ответила она. — Дарен сам принял вызов, хотя все знали, что это самоубийство. Виктор — лучший дуэлянт своего курса.

Внезапно Виктор изменил тактику, создав серию энергетических сфер, которые окружили Дарена со всех сторон. Это было продвинутое заклинание, явно превосходящее уровень обычного учебного поединка.

— Он собирается серьезно ранить его, — произнес кто-то в толпе.

Я почувствовал, как внутри поднимается негодование. Это было не просто соревнование — это было намеренное истязание. Виктор хотел не победить, а сломать своего противника, физически и морально.

Энергетические сферы начали сжиматься, и Дарен упал на одно колено, его защитный барьер мерцал, готовый вот-вот разрушиться.

— Сдавайся, отброс, — крикнул Виктор. — Признай, где твое место.

Дарен, несмотря на очевидную боль, поднял голову:

— Иди к черту, Каз.

Виктор усмехнулся и сделал резкий жест рукой. Энергетические сферы вспыхнули ярче, готовясь к финальному удару.

В этот момент я шагнул вперед, перехватив один из энергетических потоков. Это было рискованное вмешательство — я не хотел раскрывать слишком много своих способностей, но и не мог позволить этому избиению продолжаться.

— Достаточно, — произнес я, выходя в круг. — Поединок окончен.

Виктор повернулся ко мне, его глаза сузились от гнева:

— Ты не имеешь права вмешиваться в официальный поединок, безродный.

— Официальный поединок предполагает равные условия, — возразил я. — То, что происходит здесь, больше похоже на публичную казнь.

Толпа зашумела, некоторые студенты одобрительно кивали — похоже, не все поддерживали методы Виктора.

— Ты защищаешь своего друга? — усмехнулся Виктор. — Как благородно. Может, ты хочешь занять его место?

Вызов был прямым. Отказ означал бы потерю лица перед всей Академией, согласие — риск раскрыть слишком многое из моих способностей. Но инстинкты этого молодого тела, удивительно сильные, уже принимали решение за меня. Что-то в самой его крови требовало противостоять несправедливости.

— Если ты настаиваешь, — ответил я спокойно.

Дарен попытался что-то сказать, но я помог ему подняться и отвел к краю круга, где его встретили друзья.

— Ты не обязан этого делать, — прошептал он. — Виктор не просто силен, он безжалостен.

— Иногда нужно противостоять несправедливости, — ответил я. — Даже если шансы не в твою пользу.

Я вернулся в центр круга, где Виктор уже готовился к поединку. Его аура пульсировала контролируемой яростью — он явно намеревался преподать мне жестокий урок.

— Правила простые, — объявил он. — Поединок до признания поражения или потери сознания. Запрещены только смертельные заклинания.

Я кивнул, мысленно оценивая пределы, до которых мог дойти, не вызывая излишних подозрений. Мне нужно было найти баланс между демонстрацией достаточной силы, чтобы противостоять Виктору, и сохранением своего прикрытия.

Поединок начался внезапно — Виктор запустил в меня каскад огненных шаров, классическое атакующее заклинание Дома Каз. Я создал защитный барьер, намеренно делая его видимым и не слишком мощным — как мог бы сделать талантливый, но неопытный маг.

Шары разбились о барьер, создав впечатляющий световой эффект, вызвавший одобрительные возгласы зрителей. Виктор не терял времени, переходя ко второй атаке — спиральному энергетическому копью, которое было сложнее блокировать.

Я уклонился, позволив копью пройти в миллиметрах от моего плеча, и ответил простым, но точным импульсом энергии, направленным в ноги противника. Виктор едва заметил атаку, но был вынужден сместить позицию, что нарушило его концентрацию.

— Неплохо для новичка, — произнес он, перегруппировываясь. — Но детские трюки тебя не спасут.

Он начал более сложную последовательность заклинаний, создавая энергетические конструкции, которые атаковали меня с разных сторон. Это требовало постоянного движения и быстрой реакции — Виктор явно рассчитывал утомить меня.

Я защищался, используя минимальное количество энергии для каждого блока, одновременно изучая закономерности в его атаках. Классическая школа Дома Каз была эффективной, но предсказуемой, если знать ее основы.

Краем глаза я заметил, что толпа зрителей увеличилась. Среди них теперь были не только студенты, но и несколько преподавателей, включая мастера Грема из тренировочного зала. Я заметил и Лириану, наблюдавшую за происходящим с тревогой в глазах.

Виктор начал показывать признаки раздражения. Его атаки становились мощнее, но менее точными. Он явно не ожидал, что безродный новичок продержится так долго.

— Достаточно игр, — прорычал он и начал формировать массивное заклинание.

Я узнал структуру — "Жезл Ашканара", мощное атакующее заклинание, которое могло серьезно ранить противника. Такое использовали только в настоящих боях, не в академических поединках.

— Виктор, это запрещенное заклинание для дуэлей! — крикнул кто-то из толпы.

Он не обратил внимания, завершая конструкцию. Энергия концентрировалась перед ним, принимая форму ослепительного луча, готового прорезать любую защиту.

У меня было мгновение для принятия решения. Я мог создать максимально сильный щит, выдав свои истинные способности, или рискнуть получить серьезное ранение, сохранив прикрытие.

Но был и третий путь.

Когда Виктор выпустил свой смертоносный луч, я не стал блокировать его напрямую. Вместо этого я использовал простейшую технику перенаправления потоков, знакомую любому начинающему магу, изучавшему основы энергетического баланса. В своей сути это был базовый приём, известный как "течение воды", но требующий идеального выбора момента и точности. Я слегка сместился, создавая не щит, а поле отклонения с градиентом плотности, направленным под таким углом, чтобы основная часть энергии луча ушла вверх, рассеиваясь в небо по пути наименьшего сопротивления.

Результат был драматичным. Зрители увидели, как атака Виктора достигла цели, как я отшатнулся назад, когда мой рукав разорвался и появилась кровь — расчетная рана, болезненная, но не критическая. В то же время основная сила его луча безвредно ушла в воздух, создав впечатляющий столб света.

Я опустился на одно колено, держась за раненое плечо, изображая боль чуть более интенсивную, чем чувствовал на самом деле. Толпа ахнула. Я принял прямой удар от атаки, которая должна была вывести меня из строя, но оставался в сознании и на ногах.

— Достаточно! — голос мастера Грема прорезал хаос, когда он шагнул в круг. — Этот поединок окончен. Использование запрещенного боевого заклинания в академической среде — недопустимо, Виктор!

Лицо Виктора исказилось от ярости и замешательства.

— Он должен быть без сознания! Это был прямой удар!

— И тем не менее, он в сознании, — сказал Грем, глядя на меня с новым уважением. — Возможно, наш новичок обладает большими способностями и силой, чем кажется на первый взгляд.

Боевой мастер повернулся, обращаясь к толпе.

— Поединок объявляется недействительным из-за использования запрещенной магии. Всем разойтись!

Когда студенты начали расходиться, Лириана подбежала ко мне, её лицо было бледным от беспокойства.

— Дай посмотреть, — сказала она, осторожно осматривая моё плечо. — Нам нужно отвести тебя к целителю.

— Не так плохо, как выглядит, — заверил я её, хотя боль была удивительно интенсивной — еще одно напоминание об ограничениях и ощущениях этой физической формы.

Виктор пронесся мимо нас, его глаза горели от унижения и гнева.

— Это еще не конец, безродный, — прошипел он. — Никто не делает посмешище из Каза.

Когда он ушел, Дарен подошел к нам, его лицо выражало смесь благодарности и беспокойства.

— Это было либо самым храбрым, либо самым безрассудным поступком, что я когда-либо видел, — сказал он, помогая мне подняться. — Но спасибо.

Я кивнул, принимая его благодарность, одновременно отслеживая реакцию окружающих. Эта стычка выполнила несколько задач — я нажил врага в лице Виктора, но завоевал уважение многих студентов, особенно тех, кто занимал более низкий социальный статус. Я продемонстрировал значительное магическое мастерство, но таким образом, что это выглядело больше результатом выносливости и быстрого мышления, чем сырой силы.

Самое главное, я узнал что-то о себе — точнее, о молодом теле, которое я занимал. Оно инстинктивно реагировало на несправедливость, подталкивая меня к вмешательству даже тогда, когда осторожность могла бы диктовать иное поведение. Это были не только мои решения; на них влияло сохранившееся сознание Эрина и его моральные принципы.

— Идем, — твердо сказала Лириана, поддерживая меня. — Лазарет в этой стороне.

Пока мы шли, я заметил, что она изучает моё лицо с интенсивным любопытством.

— Что? — спросил я.

— Ты мог полностью блокировать эту атаку, — прошептала она. — Я видела, на что ты способен вчера в тренировочном зале. Почему ты позволил ей попасть в тебя?

Её восприятие было острее, чем я предполагал.

— Иногда, — тихо ответил я, — принять удар доказывает больше, чем избежать его.

— Ты позволил ему ранить себя, чтобы завоевать толпу, — заключила она, с ноткой восхищения в голосе. — Очень умная, хоть и несколько болезненная стратегия.

— Боль... поучительна, — признал я. Человеческие физические ощущения продолжали удивлять меня своей интенсивностью.

Лазарет Академии был светлой, просторной комнатой, где работало несколько целителей в белых одеждах. Женщина средних лет с суровыми чертами осмотрела мою рану, недовольно цокая языком.

— Еще одна травма от дуэли, — вздохнула она. — Дайте угадаю — Виктор Каз?

— Он часто пополняет ваш список пациентов? — спросил я, морщась, когда она очищала рану.

— Этот молодой человек отправил ко мне больше студентов, чем ежегодный боевой турнир, — ответила она, нанося светящуюся мазь на моё плечо. — Хотя должна сказать, большинство не приходят на своих ногах после встречи с его Жезлом Ашканара.

Я почувствовал, как целительная магия проникает в рану, ускоряя естественный процесс заживления. Это была базовая, но эффективная техника, похожая на регенеративные принципы, которые я разработал эоны назад, хотя и сильно упрощенная.

— Тебе повезло, — продолжила целительница. — Луч был как-то отклонен — прямое попадание нанесло бы гораздо более серьезные повреждения.

Лириана, которая оставалась рядом со мной, подняла бровь, но ничего не сказала.

После того, как моя рана была перевязана, мы покинули лазарет. Академия перешла к своему вечернему распорядку — студенты направлялись в обеденные залы или комнаты для занятий, коридоры становились тише.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Лириана, когда мы медленно шли по коридору, освещенному светящимися кристаллами.

— Лучше, — ответил я. — Ваши целители искусны.

— Насчет сегодняшнего... — она помедлила. — Это было безрассудно, но... достойно восхищения. Немногие противостоят семье Каз, особенно новички.

— Он причинял боль тому, кто не мог защититься, — просто сказал я. — Я не мог стоять и смотреть.

Она изучала меня мгновение.

— Для человека, выросшего среди торговых караванов, у тебя необычное чувство справедливости.

— В караванах часто нанимают магов-охранников, — объяснил я. — Я внимательно наблюдал за их тренировками. Мастер Элдрин говорил, что стили великих Домов почти не менялись столетиями — их сила в традициях, но и слабость тоже. Дом Каз всегда славился прямолинейными, мощными атаками. Их противники знают, чего ожидать, но редко могут противостоять чистой мощи.

Лириана кивнула, принимая объяснение.

— Верно. Некоторые школы считают такой подход... примитивным, но эффективность Дома Каз в бою трудно отрицать. Особенно против малоопытных противников.

Мы достигли развилки в коридоре. Один путь вел к жилым помещениям, другой — обратно к библиотеке.

— Тебе следует отдохнуть, — сказала Лириана. — Мы можем продолжить каталогизацию завтра.

Я подумал о кристалле, спрятанном под половицей.

— Вообще-то, если ты не против, я бы хотел продолжить нашу работу. Исследование, которое мы проводили ранее, казалось многообещающим.

Её глаза загорелись пониманием.

— Ты уверен? Твоя рана...

— Недостаточно серьезна, чтобы притупить моё любопытство, — закончил я.

Она улыбнулась, искренне, что преобразило её серьезное лицо.

— Тогда давай продолжим наше исследование.

Библиотека была почти пуста в этот час. Несколько усердных студентов склонились над древними фолиантами в дальних углах, а единственный дежурный дремал за главной стойкой. Лириана провела меня через стеллажи в нашу отдельную исследовательскую комнату, тихо закрыв за нами дверь.

— Здесь нас никто не побеспокоит, — сказала она, опускаясь на колени, чтобы достать кристалл из тайника.

Комната выглядела иначе в вечернем освещении. Тени собирались в углах, придавая древним артефактам почти одушевленное качество. Я чувствовал странный резонанс с этими фрагментами прошлого — моего прошлого, во многих отношениях.

Лириана осторожно положила кристалл на стол и снова собрала считывающее устройство, которое мы обнаружили ранее. В приглушенном свете библиотеки проецируемая карта светилась ярче, отбрасывая потустороннее голубое сияние на наши лица.

— Красиво, — прошептала она, изучая трехмерный ландшафт. — Но я все еще не могу соотнести это с известной географией.

Я наклонился ближе, рассматривая карту.

— Посмотри на этот горный хребет, — сказал я, указывая на знакомую формацию. — Что, если это не просто географическое смещение, а временное?

— Ты имеешь в виду, что ландшафт изменился со временем? — она обдумала это. — Возможно. Трех тысяч лет достаточно, чтобы реки изменили русло, леса исчезли...

— Именно, — кивнул я. — Но основные формации — горные хребты, большие озера — должны остаться узнаваемыми.

Мы провели следующий час, сравнивая проецируемую карту с современными географическими картами из библиотечной коллекции. Постепенно начали проявляться корреляции.

— Это мог бы быть Аркханский хребет, — сказала Лириана возбужденно, указывая на выдающуюся горную цепь. — Но она более обширна на этой древней карте.

— А этот бассейн, — добавил я, — возможно то, что сейчас называется Сапфировым морем. Но на этой карте это серия соединенных озер.

— Значит... — она провела пальцем по маршруту, — это место, отмеченное пульсирующим светом, находилось бы примерно здесь в нашей современной географии. — Она указала на точку на современной карте — регион, обозначенный как "Забытые Холмы".

— Пустынная местность, — заметил я. — Малонаселенная, согласно этим заметкам.

— И технически вне юрисдикции Академии, — добавила она. — Это пограничный регион, на который претендуют и Северная Конфедерация, и Восточные Княжества, но фактически ни одно из них им не управляет.

Идеально для моих целей. Место, где древние секреты могли оставаться нетронутыми политическими манёврами Магических Домов.

— Этот кристалл содержит больше, чем просто карту, — сказал я, внимательнее изучая устройство. — Должен быть способ получить доступ к дополнительным слоям данных.

Я настроил компонент устройства для чтения, вспоминая дизайны интерфейсов, которые создал эоны назад. Проекция мигнула, и затем рядом с географическими объектами появился текст — древние письмена, полностью понятные мне, но несомненно таинственные для Лирианы.

— Я никогда не видела такую систему письма, — выдохнула она, наклоняясь ближе. — Она не связана ни с одной известной исторической письменностью.

— Похоже на... инструкции, — сказал я, мысленно переводя текст, но притворяясь, что анализирую незнакомые символы. — Упоминания о "хранилище" или "убежище" в отмеченном месте.

— Хранилище... — глаза Лирианы расширились. — Содержащее что?

— Знания, — сказал я, тщательно подбирая слова. — В тексте упоминается "сохраненная мудрость" и "семена возрождения". Возможно, какой-то архив или библиотека?

Волнение в ее глазах было почти осязаемым.

— Это могло бы стать величайшим историческим открытием за столетия! Нетронутое хранилище до-Затменных знаний!

Я кивнул, разделяя ее энтузиазм, хотя и по иным причинам. Это было не просто хранилище — это было одно из моих личных убежищ, содержащее записи и артефакты, которые я запечатал для сохранности перед моим заточением. Если оно осталось нетронутым, оно могло предоставить критически важную информацию о том, что случилось со мной и с этим миром.

— Нам нужно организовать экспедицию, — сказала Лириана, уже строя планы. — Нам понадобятся припасы, транспорт, разрешения...

— И секретность, — добавил я. — Если Магические Дома узнают об этом, они либо заблокируют наш доступ, либо присвоят открытие себе.

Она замолчала, признавая правдивость моих слов.

— Ты прав. Это должно быть... неофициально. Но мы не можем отправиться в одиночку — путешествие заняло бы недели, и регион может быть опасным.

Я обдумал наши варианты.

— Исследовательская группа Валериана, — предложил я. — Они заинтересовались бы таким открытием?

Лириана резко посмотрела на меня.

— Откуда ты знаешь о ней?

— Валериан подошел ко мне сегодня, — объяснил я. — Он пригласил меня присоединиться к вашим... встречам.

Она молчала некоторое время, затем вздохнула.

— Я должна была догадаться, что он попытается завербовать тебя. Да, группа была бы очень заинтересована, но... — она колебалась.

— Но ты не уверена, можно ли доверить им что-то настолько значительное, — закончил я за неё.

— Всё не так просто, — сказала она. — Группа разнообразна. Некоторые участники ищут знания исключительно ради понимания, другие имеют... практические цели.

— Власть, — сказал я.

— Прогресс, — поправила она, хотя и не слишком убедительно. — Но да, в группе есть фракции. Валериану удается сохранять баланс между ними, но такое открытие может нарушить это равновесие.

Я изучал её лицо в голубом свечении проекции. Лириана явно разрывалась между лояльностью к своей исследовательской группе и беспокойством о последствиях этого открытия. Её честность была освежающей в мире, где большинство, казалось, руководствовалось личной выгодой или политическими преимуществами.

— Что бы ты предложила? — спросил я, искренне интересуясь её точкой зрения.

Она задумалась на мгновение.

— Мы могли бы поделиться открытием, но не всеми деталями. Сказать им, что мы нашли свидетельства существования хранилища, но быть неопределенными относительно его точной природы и местоположения, пока у нас не будет возможности оценить его самим.

— Предварительная экспедиция, — кивнул я. — Небольшая команда, только доверенные члены.

— Именно, — сказала она, её лицо просветлело. — Думаю, Валериан поддержал бы такой подход. И это дало бы нам время понять, с чем мы имеем дело, прежде чем другие будут вовлечены.

Пока мы обсуждали логистику потенциальной экспедиции, я все больше осознавал нашу близость в небольшой исследовательской комнате. Тени играли на лице Лирианы, подчеркивая тонкие черты её лица, высокие скулы и выразительные карие глаза, горящие искренним энтузиазмом исследователя. В отличие от рассчитанного совершенства Селены, её красота была естественной, не требующей подчеркивания дорогими нарядами или особым освещением. Когда она наклонялась над картой, несколько прядей выбились из её строгой прически, обрамляя лицо и падая на шею, где я мог видеть пульсацию тонкой голубой вены.

Маленькая комната, приглушенный свет и общее волнение открытия создали неожиданную интимность. Её образ — сочетание пытливого ума и несомненной женственности — вызывал во мне странное чувство притяжения, отличное от поверхностной реакции на красоту Селены. Я находил, что меня привлекает сам дух Лирианы, её стремление к знаниям и независимость мышления.

— Азар? — голос Лирианы вернул меня к реальности. — Ты словно погрузился в мысли.

— Прости, — сказал я, вновь фокусируясь. — Моё плечо немного болит.

— Нам стоит закончить на сегодня, — сказала она с беспокойством. — Тебе нужен отдых.

Когда она начала выключать проекционное устройство, её рука случайно коснулась моей. Незначительный контакт, вероятно случайный, но я почувствовал его как электрический ток. Её рука задержалась, оставаясь в контакте с моей чуть дольше необходимого, и когда она подняла взгляд, я увидел в её глазах нечто, отражающее моё собственное смятение.

— Лириана, — начал я, не совсем уверенный, что собирался сказать.

Библиотечный колокол прервал меня, сигнализируя о последнем часе перед закрытием. Она быстро отдернула руку, легкий румянец окрасил её щеки.

— Нам нужно идти, — сказала она голосом, чуть более высоким, чем обычно. — Скоро служители будут делать последний обход.

Она осторожно вернула кристалл в тайник и собрала свои записи. У двери она остановилась и повернулась ко мне.

— Встретимся за завтраком завтра? Мы можем обсудить наши следующие шаги.

— Я буду там, — пообещал я.

Она помедлила, словно желая сказать что-то ещё, затем просто кивнула и выскользнула за дверь.

Я остался на мгновение в тихой комнате, размышляя о сложной паутине, которую плел. Группа Валериана, интерес Дома Вер, хранилище в Забытых Холмах и теперь эти неожиданные чувства к Лириане — все фигуры на доске, где я был и игроком, и призом одновременно.

Когда я наконец покинул библиотеку, я ощущал присутствие кристалла в комнате позади себя подобно маяку. Первая настоящая связь с моим прошлым и, возможно, ключ к пониманию моего будущего в этом изменившемся мире. Какой бы путь я ни выбрал — союз с Валерианом, партнерство с Домом Вер или собственный независимый курс — этот кристалл и то, к чему он вел, будут центральными для моих планов.

Вечерний коридор был почти пуст, когда я направлялся к своим комнатам. Позади меня древние знания терпеливо ждали, как они ждали три тысячи лет. Впереди манил мир возможностей — и опасностей. А где-то глубоко внутри этой человеческой формы я ощущал, как сознание Эрина шевелится, подобно спящему, медленно приближающемуся к пробуждению.