Осада. Часть 2

Глава 4

Элайна стояла на стене рядом с одной из башен и наблюдала за гарлами вдали. Рядом стояли Аргот и Шольт. Картен находился у них за спиной с видом человека, которого приволокли сюда силой и заставили заниматься неприятным делом. Короче, он давал пояснения по тому, что происходит у врага. И, попутно, отвечал на бесконечные вопросы девочки.

— Нет, они не могут сразу атаковать, леди, — терпеливо говорил он. — Судя по всему, гарлы, как и предсказывал граф Ряжский, действительно озаботились наймом инженеров, плюс я вижу отряды наёмников. Но я пока не вижу установку осадных машин. Скорее всего, они еще плетутся в обозе — тяжелые они и неудобные в доставке, а обозная служба у гарлов так себе. Никогда они таким не занимались, тем более для такой крупной армии.

Аргот тут гордо глянул на Элайну. Типа вот он, всё и сам понимает, а ей приходится разжёвывать, как для маленького ребёнка.

— У нас на границе это даже дети малые знают! — гордо возвестил он.

Его отец чуть прикрыл глаза, видно, мысленно прикидывая наказание для сына дома. Элайна отвлеклась от наблюдения за гарлами и покосилась на мальчишку.

— То есть ты всё это знаешь?

— Конечно, — гордо возвестил он.

— Отлично! Картен, я снимаю вас с руководства обороной города и назначаю Аргота. Он, оказывается, всё знает.

Мальчишка тут же сдулся.

— Эй, я это так… Ну это…

— Чисто теоретически знаешь, — кивнула девочка. — А ты знаешь, чисто теоретически я знаю намного больше тебя — книг больше читала. Исторических. Но вот не лезу со своим ценным мнением поперёд практиков. Или ты передо мной похвастаться решил?

Аргот отвернулся, делая вид, что чем-то заинтересовался у гарлов. Элайна хмыкнула и тоже продолжила наблюдение.

— Значит, они пока не полезут на стены?

— Нет, леди. Гарлы хоть и восхваляют личную храбрость, но они отнюдь не идиоты и на стены без подготовки не полезут. Если присмотритесь, то заметите, что они многих отправили в лес и там рубят деревья.

— Что-то готовят?

— Скорее всего, осадные лестницы. Но это так, людей занять, пока не прибудет обоз с осадными машинами.

— А когда они рискнут на штурм?

— Зная гарлов… Думаю, попробуют еще до установки всех осадных машин. Когда заготовят лестницы в большом количестве. Понадеются, что мы не будем готовы к штурму, пока они не запустили все свои осадные машины. Они ведь тоже понимают, что каждый лишний день стояния под стенами города играет на нас. Полагаю, ваш отец уже вовсю готовит армию герцогства.

— Королевскую, — поправила его Элайна.

— Что, простите?

— Вас не было тогда. Отец назначен главнокомандующим королевской армией. А армию герцогства готовит мой брат Турий. Так что сейчас готовится две армии.

Картен задумался.

— Если гарлы об этом и не знают пока, то узнают быстро. Такое не скроешь. Тогда они попытаются штурмовать нас раньше.

— А если мы? Вылазка там или ещё что?

Картен минут пять осматривал строящийся лагерь гарлов.

— У имперцев пример берут, — заметил он. — Строят частокол вокруг лагеря… Лагерей… Строят несколько. Видимо по племенам делят. Они хоть и выступают единой армией, но противоречий у них там…

Элайна повернулась и вопросительно глянула на Картена.

— Попытаться сыграть на противоречиях?

Картен покачал головой.

— Пока они верят в победу ничего не получится. К тому же я не вижу эмблем племён…

— Эмблем?

— Да. У каждого племени свой символ. Точнее свой покровитель, которого символ и показывает. Своеобразная духовная связь. Язычники же. Но сейчас я не вижу ни одного.

— И что это значит?

— Это значит, что кто-то там учёл возможность, что мы можем атаковать разные племена, не трогая других. Если противоречий слишком много, то могут и на помощь не прийти. Точнее я везде вижу один символ, но я такого раньше не встречал.

— Оскаленная морда волка?

— Не просто волка, волка-берсерка. Видите, какая вздыбленная шерсть у него на загривке?

Элайна на максимум настроила аурное зрение для наблюдения вдаль и внимательно присмотрелась к развевающемуся полотнищу.

— Вышито, — заметила она. — Отличные мастера у них там… Занялись бы продажей таких вот вышивок, заработали бы намного больше, чем в набегах.

Картен промолчал. Да и не требовалось ответа, и так ясно, что вышивка — женская работа, где тут слава?

— Символ Лата?

— Нет. Лат из племени тарусов, а у них символ бобёр. Скорее, Лат придумал символ объединённых племён. Общий для всех. Иначе другие племена никогда не согласились бы поднять символ чужого племени. И никто не смог бы их заставить не поднять символ своего.

Элайна подумала, но всё равно не поняла.

— Я не поняла, а что тут такого? И какое отношение символы имеют к нашей вылазке?

— Лат упорно пытается объединить племена, упирая, что они не тарусы, лакусы и прочие, а гарлы. Потому, думаю, он ждёт нашей контратаки. Чтобы одно племя пришло на помощь другому. Общее дело.

— Я бы тогда повесила у двух племён символы враждующих, в надежде, что по ним и ударят.

Картен усмехнулся.

— Я же говорю, они никогда не поднимут ничего, кроме символа своего племени. И никогда не согласятся вывесить символ чужого. Никогда.

— А как же этот волк?

— На это я и пытаюсь обратить ваше внимание, леди. Это значит, что они признали этот символ символом всех племён гарлов. Общим символом гарлов.

— О… То есть объединение уже зашло достаточно далеко… Как же это всё проворонили у нас?

Картен промолчал. Ответ мог бы девочке не понравиться. К тому же предусматривал некоторые обороты речи, которые леди знать тоже не полагалось.

Не дождавшись ответа, Элайна задумалась.

— Послушайте, если у них с этими символами так серьезно, тогда может нам удастся немного их спровоцировать?

Картен глянул на девочку. Пожал плечами.

— Всё не так просто, как может показаться, ваша светлость. Говорю же, они не идиоты и что такое провокация прекрасно знают. Они же там друг с другом постоянно режутся. Не думаете же вы, что до такого очевидного хода никто не додумался?

Элайна пожала плечами, но при этом глаза её горели энтузиазмом. Картен мысленно вздохнул. Их леди опять что-то придумала. Будет весело всем… кроме гарлов. Вздохнул.

— Так что насчёт вылазки? — снова спросила Элайна. Мысль о провокации, похоже, она отложила, но не забыла.

— Представившуюся возможность мы не упустим, но пока рано. Гарлы начеку.

Словно в подтверждении его слов от лагеря отделилось несколько всадников и понеслись в их сторону. Видно, их тоже заметили наблюдатели гарлов. Элайна с интересом следила за приближающимися людьми. Их там было человек десять. Точнее сосчитать не получалось, поскольку они постоянно перемещались, прятались друг за другом, кто-то выскакивал вперед, кто-то отставал. Вот они остановились метрах в тридцати от них, вскинули руки…

Картен резко двинулся вперед, ухватил за шеи Элайну с Арготом, на ходу успел еще толкнуть Шольта, заставив того упасть. Сам он резко пригнул детей, спрятав за стеной, потом ещё и сам лег сверху, ухватил Шольта за руку и подтащил к себе поближе. И в тот же миг в бойницу влетела стрела, умчавшись куда-то вдаль. Еще несколько ударили в саму стену, другие пролетели выше. Со стен дали ответный залп. Тоже неудачно. Обменявшись ещё парочкой залпов, гарлы умчались, когда заметили, что стрелы начали уж слишком близко к ним лететь.

— Быстро со стены! — велел Картен.

Аргот хотел было возразить, заявить, что не боится, но заметил, как Элайна, шустро перебирая ногами, двинулась в башню. Там уже ждали гвардейцы, которые, не церемонясь, тут же утащили её внутрь.

— Я доложу капитану о случившемся, — буркнул он, сердито глядя на Элайну. Та виновато пожала плечами.

— Ничего же не случилось.

— Благодарите Картена, леди. Если бы он не убрал вас, то та стрела, что попала в бойницу, оказалась бы в вашей голове…

— Тупой голове, вы хотите сказать? — буркнула девочка, выглядывая из-за двери и прикидывая траекторию. Солдат явно соврал — стрела попала совершенно не в ту бойницу, у которой она стояла. Тут скорее Шольту досталось бы.

Гвардеец многозначительно посмотрел на девочку, согласно кивнул, но тут же склонился в почтительном поклоне:

— Конечно нет, ваша светлость. Я бы не смел, так сказать.

— А подумать смели бы. — Элайна не спрашивала, утверждала. Потом прикрыла дверь в башню и вздохнула. — Что-то гарлы слишком осмелели. И почему наши так долго реагировали?

— С этим я разберусь, — пообещал Картен. — Всадников должны были обстрелять раньше. Кто-то совсем мышей не ловит. Им даже позволили произвести первый прицельный залп.

— Прицельный?

— Очень хороший, с учетом ситуации, — кивнул Картен. — Это, видимо, кто-то из знати гарлов. Скорее дети вождей или советников каких. Удаль свою демонстрировали и умение владеть оружием. Заметили нас на стене и решили показать себя.

— Не слишком ли мелкая мы цель для них?

— А кого они увидели на стене, по-вашему, леди?

— Хм… Троих детей каких-то. Мальчишек — вряд ли они с того расстояния разглядели, что я девочка. В простой одежде, между прочим.

— Дети на стене во время боевых действий?

— О! — сообразила Элайна. — Да, необычно, согласна. А необычное всегда привлекает внимание.

— Полагаю, они так же подумали, мол тут стоят дети каких-то наших вождей. Они же о нас по себе судят, другого не знают.

— Ну не так уж они и ошиблись, — задумалась Элайна. — М-да, будет труднее, чем я думала. Полагала, что на меня просто внимания не обратят.

— Обратят, как вы заметили. А потому я вам запрещаю больше приходить на стены. Извините, леди, но я тоже обо всём доложу капитану, если я для вас не авторитет.

Элайна сердито глянула на Картена, но ничего доказывать ему не стала. Понимала, что доказывать надо будет не ему, а Марстену Дайрсу. Да, в общем-то, она понимала его правоту. Ей действительно нечего тут делать, просто решила на гарлов посмотреть поближе, пока еще спокойно. Посмотрела.

Со стены Элайна отправилась не к себе, а туда, где впервые встретилась с Арготом. В последнее время она там чаще всего предпочитала зависать в свободное время. Никто тут поклонов не бьёт, этикетом из себя не выводит. Остальные дети вроде как и свободно с ней общаются, но границ не пересекают. Ну разве что Шольт периодически их проверяет, за что частенько отхватывает по шее. Фигурально, конечно. Элайна в такие моменты просто занудным голосом перечисляла те положения, что он нарушил и какое наказание за это полагается. Это почему-то веселило остальных и раздражало Шольта. Но перебить в такие моменты Элайну он не осмеливался — слушал. И на некоторое время успокаивался.

А ещё там специально для неё притащили стол, удобный стул и соорудили чуть в стороне от того места, где Аргот тренирует своих приятелей в стрельбе, беседку вокруг стола и стула. Ещё и чернильницу с пером, карандаши и листы бумаги. И всё это даже не запирали — сейчас уже редко были такие моменты, когда здесь совсем уж никого не было. Постоянно кто-то ошивался, в основном малышня, которая обожала сказки Элайны, та их периодически рассказывала им. Причем слушать её в такие моменты приходила еще куча детей, даже взрослые были, те, кто свободен от работы оказывался. Ну ещё бы, таких сказок тут никто не знал. В общем, охраны тут хватало.

Впрочем, капитан еще отдельно парочку гвардейцев отрядил, что установили здесь негласный пост. На всякий случай. А Валиор Строж, который всерьез взялся за обеспечение безопасности как города, так и ответственных лиц, приказал ещё в некоторых местах вокруг этого места построить стену. Незаметно, но надежно. И тоже отрядил парочку незаметных людей, не имеющих военной выправки, а по повадкам скорее воры или убийцы.

Вернувшись, Элайна попросила (приказала) Арготу и Шольту оставить её в покое, уселась в беседке за стол, подперла голову рукой и задумчиво принялась разглядывать стену сарая. Мишени, кстати, с неё уже стёрли, вместо них там воткнули палки, на которые нанизали связанные пучки сена. Теперь тренировочные стрельбы шли именно по ним. Взрослые, благоразумно решив, что чем бы дитё не тешилось, лишь бы под присмотром, выделили в помощь Арготу какого-то старого служаку, инвалида одноногого. Кажется, Картен его лично пригласил. Он за детьми и присматривал, порой делясь с ними историями. Также помогал и с обучением стрельбы из лука, делясь своим опытом. Хоть и на одной ноге, но стрелял он классно, надо признать.

Ясно, что такое счастье тут детям досталось исключительно по причине, что место облюбовала Элайна, а также потому, что отец Аргота занимал высокое положение в иерархии командиров города. Но кто бы возражал? Все были довольны. Дети — вроде как серьезным делом заняты — учатся сражаться, истории интересные, опять же. Взрослые — дети под присмотром и не мешаются под ногами, охрана тут тоже на высоте, сама дочь герцога же здесь бывает. Элайна довольна была тем, что хоть тут могла укрыться от тех обязанностей, которые постоянно норовила повесить на неё маркиза Охластина. То есть бывать в «курятнике», вести там светские беседы, руководить высшим светом города. Город в осаде, враги кругом, но эти… дамы… и тут умудряются какие-то интриги развести.

Наконец поймав музу, девочка достала лист и принялась рисовать. М-да, давненько не брала в руки шашки… в смысле кисти. Рисунок получался так себе, больше схематичным, чем хорошим. Ну, она за красотой не гналась, главное, чтобы было понятно, что к чему.

Налюбовавшись полученным результатом, она подхватила листок и решительно зашагала в сторону «курятника». Увы, этого избежать не получится. Помахав Арготу, который как раз показывал Шольту, как правильно прицеливаться из лука.

— Если кто будет спрашивать, я у маркизы Охластиной, — сообщила Элайна.

Аргот понятливо кивнул и вернулся к прежнему делу.

Элайна отыскала маркизу в обществе нескольких её ближайших подруг… ну или доверенных лиц, Элайна так и не поняла, кто там кто. Те, заметив девочку, поспешно поднялись, приветствуя дочь герцога. Девочка вежливо поздоровалась со всеми, села в предложенное кресло.

— Дамы, у меня есть предложение. Как вы смотрите на то, чтобы немного помочь нашим мужчинам? Я не про участие в битвах, но сражаться можно по-разному.

— Ваша светлость? — маркиза заинтересованно посмотрела на девочку. Как самая старшая тут по положению, разговор с Элайной вела именно она.

— Я придумала флаг для Тарлоса. Если что, то его можно будет утвердить и через магистрат. В случае победы, я дарую его городу-крепости.

Никто не стал задавать глупые вопросы по типу «что будет в случае поражения». Элайна же развернула листок и показала рисунок. Маркиза изучила его, глянула на невозмутимую Элайну, улыбнулась. Похоже, либо видела новый символ гарлов, либо кто рассказал.

— Провокационно, — заметила она задумчиво.

Элайна резко кивнула.

— Картен сказал, что если противника вывести из себя, то он станет допускать ошибки. Но сказал, что сделать это практически невозможно.

— Он просто еще плохо знает ваши таланты, ваша светлость, — серьезно заметила маркиза и улыбнулась. А девочка задумалась была ли это похвала или ей сейчас так завуалировано объяснили, что она даже святого сумеет вывести из себя. Впрочем, последнее Элайна тоже считала похвалой в свой адрес.

— Вот-вот, — осторожно согласилась девочка, посматривая на маркизу Охластину. — А я хочу превратить вот этот рисунок во флаг и повесть его над надвратной башней. У главных ворот.

— А мы должны его вышить, я правильно поняла?

Элайна энергично кивнула.

— Ну и превратить мою мазню в приемлемый по качеству рисунок, понятно. Потом рисунок можно будет отдать резчикам, и те вырежут его на деревянном щите, распишут. Тогда совсем хорошо будет. Есть у меня одна идея на этот счёт.

Все дамы склонились над рисунком и довольно активно включились в обсуждение. Кажется, им понравилась идея. Элайну забросали уточняющими вопросами, согласились, что лучше подготовить несколько рисунков, а потом уже выбрать тот, который больше понравится, обсудили образ рыцаря, который должен быть изображён. Тут маркиза очень странно глянула на Элайну, но никаких предложений не высказала.

Вообще её отношение с Элайной было странным. С одной стороны, Элайна была ей благодарна, что маркиза сняла с неё головную боль в виде необходимости постоянного присутствия среди леди общества, которых тут собралось немало — вассалы ведь эвакуировали сюда все свои семьи. Редко кто отправлял их в Лоргс, только кто мог себе такое позволить. Но даже и те, кто имел достаточно средств иногда отправляли семьи в Тарлос, узнав, что здесь сидит дочь герцога. Но Элайна не Лария, она такие чопорные общества терпеть не могла. С другой стороны, маркиза постоянно пыталась Элайну в такое общество затащить, постоянно напирая на долг маркизы Райгонской. И что она хотя бы на час должна показаться обществу.

Сама маркиза вроде как к Элайне относилась уважительно… на людях. А наедине взяла на себя роль её учителя этикета. Причем делала всё настолько ловко, что у Элайны ни разу не получилось уклониться. Спасти её могло только появление гвардейца с каким-нибудь срочным донесением.

В общем, несколько дней с момента, как Тарлос взяли в осаду, прошли в таком вот негласном соревновании, где проигравший, с точки зрения Элайны, оказывался на собрании дам высшего света и проводил там час.

Сама осада велась довольно вяло и пока спокойно — всё ограничивалось перестрелками, которые пока не привели ни к одной жертве. Даже раненных не было. Собственно, именно поэтому Элайне и удалось оказаться на стене, преодолев сопротивление Дайрса. Хотя после случившегося можно было ожидать нового запрета появляться около стен. Девочка нервничала, не понимая, чего ожидать. И тут вроде как ничего не происходит, но напряжение ощущается. И понимание, что когда начнется, то тут уже будет не до скуки, да, но результатом окажется куча жертв с обоих сторон. Вот и нервничала Элайна в одиночку, ни с кем не делясь своими переживаниями. Так что негласное состязание с маркизой даже в чем-то было бы забавным, если бы в случае проигрыша не приходилось торчать в «курятнике» и выслушивать охи-ахи, а также болтовню ни о чём. Хотя видно, что многие за такой болтовнёй прятали собственные переживания. Все тут прекрасно понимали, что такое война. Ну за исключением некоторых дур, но тут уже медицина была бессильна, только усыплять. Причем благо ещё маркиза заметила, насколько такие дуры бесили Элайну, которая однажды с огромным трудом сдержалась и не наговорила лишнего. Потому в дальнейшем старалась оградить девочку от общения с такими представителями общества.

— Общее дело сближает, не так ли, ваша светлость? — с улыбкой поинтересовалась маркиза, когда все закончили обсуждать детали будущего флага.

Элайна с подозрением покосилась на маркизу, но тут со всех сторон посыпались одобрительные замечания. Что, мол, маркиза совсем их забыла и мало бывает, а от кого можно еще получить последние новости?

— Я тоже их плохо знаю, — отбивалась Элайна под скептическими общими взглядами, пояснила: — Новости я получаю, только ничего там не понимаю. Какие-то маневры, авангарды. Моя служанка вот считает, что авангард — это глашатаи. А так ли это, никто не говорит.

Попытка прикинуться дурочкой провалилась, не начавшись, под общими насмешливыми взглядами.

— Быть гением тяжело, — вздохнула Элайна, вызвав общий смех.

Как ни хорошо Картен знал гарлов, но всё же кое в чём он сильно ошибался. Они не атаковали город не потому, что вынашивали какой-то там хитрый план. Как обычно и бывает в жизни, всё объяснялось намного проще. У них просто не было опыта управления настолько большой армией, и многого просто не учли. В частности того, насколько много припасов им может понадобиться. Потому обозы безбожно опаздывали и к тому же доставляли недостаточное количество еды. Ещё и пограничники устроили форменную резню небольших отрядов гарлов, которые осмеливались небольшими группами мотаться через границу. Особенно лакомой добычей для пограничников были обозы. Особенно с едой. Гарлы даже не сразу сообразили, почему некоторые обозы не доходят, списывая всё на разгильдяйство. Хотя не так уж и сильно они ошибались. Ну не умели гарлы охранять. Это в бою всё ясно, когда требуется выложиться на полную. В набегах тоже понятно. А тут… Доставить телеги? Они же воины, не крестьяне.

Вальд рвал и метал, когда разобрался в ситуации. Лат устроил показательные казни особенно отличившихся вояк, которые умудрились проворонить обозы. Может на этом поход бы и закончился, но Вальд не так уж сильно и доверял своим, прекрасно зная гарлов. Потому и заключил договоры с карскими купцами на снабжение, а дополнительно нанял наёмников в сопровождение. Лат тогда не понял таких трат, только вера в друга позволила ему согласиться. Любого другого он бы даже слушать не стал. Сейчас же он был рад предусмотрительности Вальда, когда именно карские купцы регулярно доставляли еду и даже шатры для войска.

А вот осадные машины — отдельная история. Опять же по неопытности не совсем верно рассчитали скорость их доставки. Вот и получилось, что армия уже под Тарлосом, а машины где-то там вдали. Да ещё пограничники на дорогах резвятся, даже один требушет сжечь умудрились, благо не большой.

Так что целую неделю гарлы торчали под стенами города, имея только солдат и коней. Лат, как благоразумный вождь, загрузил людей работой — строительством лагерей, укреплений для них, устройством отхожих мест. Непонятно, правда, зачем. Чем не устраивает ближайшая яма? Но имперские инженеры настаивали, а их опыт в осадных работах признавали во всём мире. Да и это позволяло загрузить людей работой. Главное, чтобы дурные мысли в головы воинам не лезли. Да и то… Молодёжь вот уже от скуки беситься начала. Нашли себе развлечение. На полном скаку подлететь к стене города, выпустить стрелу и ускакать. Особым шиком считалось попасть в бойницу. Лат бы и рад запретить эту дурость, но не поймут. К счастью, пока без смертей обходится, но парочку лихачей зацепило.

Сейчас вот Лат, скрестив руки на груди, мрачно глядел с холма на стены города и молчал. Вальд замер рядом.

— Ничего толком сделать никто не может, — отозвался Лат.

Вальд пожал плечами.

— А чего ты ожидал? Кто из гарлов водил такое войско хоть раз? Только не надо про поход Туроса. Объединилось несколько племён и прошлись по границе империи. Каждое племя по своему маршруту. Я тебе говорил, что так и будет.

— Да знаю я, — раздражённо бросил Лат. — Но людей надо занять! Попробуем штурм, когда заготовят достаточное количество лестниц. Просто проба сил. Подойти, пострелять, попробовать забраться на стены.

Вальд промолчал. Он был против, но и Лата понимал. Гарлы не армия, которая будет послушно выполнять все приказы. Вожди и так уже показывают недовольство, и этим тупицам не объяснишь, что ещё не доставили осадные машины, а идти на штурм таких укреплений, как у Тарлоса, без подготовки… Ну пусть попробуют, глядишь, угомонятся. Лат, кстати, тут очень по-умному поступил. Сопротивлялся решению вождей изо всех сил. Потом сделал вид, что уступил давлению и согласился, только от командования отстранился. Мол, раз вы так хотите, то вперёд.

А особо умные вожди и рады. Верховный вождь ослабел, сдаёт, ату его. Осталось только подтолкнуть после того, как победят лакийцев. Этих трусов, что прячутся за стенами. Храбрым гарлам только на стенах оказаться, а там те побегут, как уже бежали от них в последнем бою. И только они, такие умные и смелые, сумеют организовать успешный штурм, не этот осторожный Лат, который несёт какую-то чушь про осадные машины и имперских инженеров. Чего б эти неженки имперские понимали в настоящей храбрости.

Лат на такие заявления, уже звучащие открыто, даже не реагировал. В успех будущего штурма он не верил. Даже в случайный. И, кстати, на совете можно было видеть, кто в этот штурм верит, а кто нет. Идиоты первыми вызвались начать его, собираясь присвоить себе всю славу. Те, кто поумнее, больше делали вид, что рвутся в бой изо-всех сил, но позволяли себя оттеснить на вторые, а то и третьи роли.

Вальд потом с такими умниками отдельно переговорил, чтобы те со своими людьми прикрыли тех, кто будет впереди, дав им возможность отступить. Пока же требовалось сбить спесь с особо ретивых, заставить их понять, что тут не легкая прогулка, когда победу можно достигнуть простой храбростью. А после поражения можно будет уже заняться настоящей подготовкой к штурму. Особенно успешной, если некоторые из вождей из штурма не вернутся… А Вальд уже позаботился, чтобы кое-кто оказался в воинском раю побыстрее. А с их смертью оппозиция Лату потеряет львиную долю влияния.

— Когда там эта глупость намечается?

Лат хмыкнул.

— Глупость… Если бы. Всю неделю лестницы стругали, будто можно захватить стену, не убрав с неё защитников, не обеспечив перевеса… Через два дня хотят.

— Просто вперёд и всё?

— Ну кто-то так и хотел, но всё же откровенные идиоты вождями не становятся. Будут атаковать в одном месте, постараются создать перевес, потом быстро атакуют другую сторону. Но вот сколько резервов у лакийцев никто сказать не смог. Как определить, перебросили они что-то на место штурма или справляются имеющимися силами? Что там, кстати, с твоими шпионами?

— Всё сложнее и сложнее им работать. Прижали совсем, некоторые уже даже дыхнуть лишний раз боятся. Я пока велел им затаиться.

— Велел? У тебя есть связь с ними?

— Договорились об определенных сигналах. Я на шесты вывешиваю флаги определенных цветов и с разными знаками. Что они значат и их сочетание они выучили.

— О… Здорово придумал.

— Не я, Лат. Это я у империи позаимствовал. Ты можешь их не любить, но воевать они умеют.

Лат поморщился. Он не любил имперцев, хотя и признавал их превосходство в некоторых моментах.

— Так что они говорят? Сколько там людей?

— В мирное время население города около десяти тысяч. Город крупный, второй по величине в герцогстве. Из них три тысячи солдат пограничной армии…

— Это я и сам знаю, — отмахнулся Лат.

— Мне так удобнее, — не отступил Вальд. — Просто хочу, чтобы ты понимал кое-что. К пограничной армии еще относят около тысячи ветеранов, которые хотя и служат формально, но в походы уже не ходят. Они скорее выступают как учителя для новичков, несут караульную службу в городе. Ну и пограничники, их около тысячи всего, разбросанных по крепостям. Которые сами больше крестьяне, чем воины. Сами себя снабжают иногда.

— И что я тут должен понимать?

— А то, что после эвакуации в городе сейчас набилось дополнительно около пяти тысяч людей с окрестностей. Это я примерно, чтобы считать удобней было, порядок численности прикинуть.

— Научился ты в этой империи разным умным словечкам… И что? Думаешь, еды у них нет?

— Вряд ли они настолько затупили. Поля-то они не все сожгли, многие скосить успели. В общем, со всеми усилениями и ополчениями я считаю, что в Тарлосе сейчас около восьми-девяти тысяч.

— Хм…

— Но реально боеспособных солдат из них… Ну около шести тысяч. Самые боеспособные — гвардия герцогства, охрана нашей маркизы, но их немного, но с ними и герцогские солдаты, уже всего около трехсот человек. Это лучшие. Потом идет собственно пограничная армия, тут я бы посчитал… Ну две тысячи, плюс тысяча новичков. Опять-таки округляю, для удобства. Еще ветераны… В общем, имеем четыре тысячи боеспособного войска.

— Ты вроде как шесть тысяч насчитал.

— Еще две тысячи дают вассалы герцога, чьи отряды укрылись за стенами Тарлоса. Но оценивать их боеспособность я не возьмусь. Они слишком разные. Кто заботится о своих людях, кто набирает разное отребье, кому просто плевать, чем занимаются его люди, лишь бы безопасность обеспечивали. Но я их все равно учитываю, поскольку откровенный мусор в таких отрядах все же редкость, все эти вассалы заботятся о своих тушках, а эти отряды все же их защиту и обеспечивают. Потом, полагаю, их подтянут. Остальные… Городская стража и ополчение. И если первые еще хоть знают, с какой стороны за меч браться, то ополчение — смазка для наших мечей.

— Шесть тысяч… Много… Жаль, упустили этих… из окружения…

Лат сейчас мысленно прикидывал, сколько лестниц можно установить у стены между башнями, сколько получится сосредоточить людей в атаке и сколько защитники смогут загнать на стену без того, чтобы начать мешать друг другу. Выходило, больше, чем нападающие. Что толку от превосходства в силах, если всё равно не можешь отправить в бой больше, чем выставят защитники? С одними лестницами превосходство не создать. Нужны проломы в стенах, осадные башни, обстрелы, чтобы на стенах лакийцы и головы поднять не смогли, пока их воины забираются на стены.

— Идиоты, — в сердцах бросил он. — Сколько людей погибнет из-за идиотизма этих старых маразматиков, которые привыкли по старинке всё делать! Я понял, Вальд, что ты хотел мне сказать.

— Да. Надо будет подстраховать. Нам не избежать боя, если не хотим получить разгрома. Посчитаться с ними мы сможем потом… Обещаю…

Лат вздохнул.

— Всех бы удавил… Нельзя, к сожалению. Распорядись нашим тоже быть готовыми. Когда на совете разберутся, где там у них будет главная цель, а где отвлекающая, я укажу, где действовать нам. Только, Вальд… Прикрыть наших, не штурм! Если увлечемся и влезем в город без поддержки… Я не хочу, чтобы моих лучших людей перебили.

— Само собой. Да и без шансов. Я полагаю, нам придётся вылазку отражать.

Лат согласно кивнул. Собственно, этого и он опасался. Если атака захлебнётся, да еще с большими жертвами, то время для вылазки будет просто идеальное. И если своих не прикрыть, то закончится всё может печально. Нет, не разгромом, слишком уж неравные силы, но поражение будет намного более серьезное, чем он мог себе позволить.

Лат ненавидел интриги, но и выхода не видел. Если не привести вождей в чувство, то ситуация дальше будет только осложняться. А в чувство их могло привести только поражение. И чем сильнее, тем лучше. И вот сейчас он тут стоял и прикидывал, насколько серьезное поражение он может себе позволить. И ненавидел себя за это. И понимал, что всё равно сделает это.

— Вождь!

Лат обернулся. У холма остановился один из его воинов, соскочил с коня.

— Что случилось?

— Лакийцы на главных воротах новое знамя вывесили, — сообщил воин новость.

Лат моргнул. Глянул на такого же недоумевающего Вальда.

— И что?

— Эм… Вождь, тебе лучше это увидеть… Наши уже волнуются…

Лат снова глянул на не менее недоумевающего друга.

— Лучше сходить, посмотреть, — посоветовал Вальд и первым отправился к своему коню.

В сопровождении воина, они быстро миновали костры в лагере и выехали к первой линии насыпи. Построенная кое-как, но тем не менее построенная… под руководством имперских инженеров и, в основном, силами наемников. Хотя Лат и заставлял своих людей помогать. Они должны учиться…

Выехав к частоколу, замер, услышав возмущенные крики собравшейся толпы.

— Что тут у вас случилось? — рявкнул он.

Люди торопливо посторонились, пропуская вождя. Лат что-то буркнул себе под нос и остановился у частокола. Пригляделся. Над надвратной башней действительно развивался флаг, которого еще недавно там не было. Большое полотнище. Лат постарался настроить зрение, чтобы разглядеть его, мысленно костеря непонятно кого. В магии он был не то, чтобы большой знаток. Его, конечно, обучали, как будущего вождя еще в детстве, но с аристократами любого королевства он сравниться не мог всё равно. Просто в силу разных возможностей. Нормальные аурные зеркала стоили очень дорого.

Наконец справился, но всё равно пока ничего не понял — знамя без ветра просто висело тряпкой. И чего все так возбудились? И тут же получил ответ… Порыв ветра расправил шелк… Шелк, мать его! И не пожалел же кто-то. Такого размера материи его племени хватило бы месяц жрать от пуза! Но, разглядев вышивку, о стоимости шелка моментально забыл. Хотелось ругаться в голос. К счастью, сдержался, не уронил достоинство вождя.

— Только и могут, вот так, мелко, оскорблять гарлов! — рявкнул он для всех, понимая, всё же, что кто бы это вот не придумал, но разъярить гарлов у него получилось. Те всегда трепетно относились к символам. Чего только стоило Лату придумать символ, который остальные согласились считать символом всех гарлов… И тут вот это! Такое не прощается.

— Сорвать тряпку!!! Уничтожить!!! — рев понесся по рядам.

Лат прикрыл глаза. Потом очнулся.

— Стоять!!! Враги этого и ждут! Мы отомстим за поругание нашего символа, но в свое время! Поговорите с вождями, они вам всё объяснят! Оставьте ярость для штурма…

Кое-как с огромным трудом Лату удалось взять ситуацию под контроль. Вымотанный и морально, и физически, он бросил последний взгляд на развивающееся знамя на башне. Повернулся к Вальду.

— Выясни, кто это придумал!

Вальд кивнул, а когда Лат, явно взвинченный, ушел, услышал старческий смешок. Повернулся и заметил рядом Осмона. Ну конечно, этот не пропустил бы такое зрелище.

— Что? — хмуро спросил Вальд.

Осмон еще некоторое время любовался флагом над башней. Его изображение, видно, не сильно задевало. Потом глянул на Вальда.

— Хочешь знать, кто это придумал? Не догадываешься? Вспомни, о чьих проделках идёт слава по всему герцогству. — С этими словами Осмон отвернулся и неторопливо зашагал к себе.

Вальд некоторое время смотрел ему вслед. Потом снова повернулся к башне. Ветер снова смолк, и флаг висел простой тряпкой. Сжал кулаки. Он намного лучше Лата понимал последствия вот этой вот «невинной шутки». Будущий подготовленный штурм, который должен быть определённой постановкой для решения внутренних проблем, грозил вылиться в нечто намного большее. А они не готовы. Совершенно не готовы. Случайно или нет, но шутка этой маркизы, если это действительно она, ударила точно в цель и очень невовремя.