Осада. Часть 2

Глава 16

Турий, получив очередное послание из Тарлоса, тут же вызвал к себе Хайрида Рамса и пригласил Ролана. Сам он находился как раз в лагере и следил за подготовкой солдат, потому пришлось ждать только Ролана. Наконец, тот появился, откинув полог шатра.

— Что-то случилось?

— Да, из Тарлоса прислали. Появилось дело. — Турий перебросил записку, с которой уже ознакомил Хайрида.

Ролан прочитал. Задумчиво хмыкнул.

— Передать голубей вашим пограничным отрядам… Толково. Заодно усилить их можно.

— Если потребуется, — буркнул Турий задумчиво. — Там командуют пограничные бароны, вот пусть так и остается. Они и места знают, и врагов. Если согласятся, примут. — Потом глянул на Ролана. — Никаких попыток перехвата командования.

— Ты о чем?

— Есть тут одни умники… Предложили отправить герцогскую рыцарскую кавалерию и объединить все те баронские дружины… Даже целый граф согласился командовать этим войском. Представляешь?

— Хм…

— Благо там Лария оказалась, сумела сгладить, а то я бы не сдержался. Объединить хотел…

— Подожди… Граф… Какой?

— Столичный один… Прискакал тут… Хотя какой он граф, всё графство довел почти до банкротства, можно было бы и его проиграл бы, но тут уже геральдический совет бдит. Вот со своим отрядом прибыл на войну материальное положение поправить…

— Даже с отрядом?

— А-а, всего человек пятнадцать у него и есть, из них дай Единый, пятеро нормальные воины. Зато гонора… Целый граф, сразу себе отряд потребовал и отправить его воевать варваров. Слушай, не забивай голову, его Лария на себя возьмёт.

— Лария?

— Да. У неё большой опыт общения с одной нашей общей знакомой особой, так что с этим фанфароном справится легко. Беда в том, что таких будет больше с каждым днём. — Турий нахмурился. — Будь тут отец, они бы и рта не посмели раскрыть. Так! Хватит об этом. Нам надо решить, кого отправим, и кто будет командовать. Тут нам передали несколько возможных мест для встреч. Их сообщить командирам и заместителям. Хайрид, на тебе подбор отрядов и командиров. Кто там у нас самые боеспособные и отмороженные?

— Подберём, — задумчиво кивнул Хайрид. — Парочку командиров могу сейчас назвать, но нам же нужно больше?

— Хотя бы пять отрядов, — кивнул Турий. — Это минимум. Сумеете подготовить шесть, будет совсем хорошо. Численность… Вопрос сложный. Она не должна быть слишком велика, чтобы отряд оставался подвижным, и в то же время достаточно большой, чтобы отбиться от гарлов в случае необходимости. Главное — доставить голубей.

— Я подумаю, — кивнул Хайрид. — Численность отрядов пусть определяют командиры.

— Разумно, — согласился Турий. — Занимайтесь, Хайрид, когда закончите, ко мне их всех, я сам дам наставления.

— Сделаю, — кивнул Хайрид, поднимаясь.

Турий дождался, когда тот выйдет, и глянул на Ролана.

— Что скажешь?

— Всё разумно вроде… Только непонятно, для чего ты меня звал.

— Я про графа. Я ведь не шутил, что таких будет много. Просто пока тот граф самым знатным оказался. Остальных я урезониваю, но таких желающих повоевать, а, точнее, пограбить…

— И не факт, что гарлов, — задумался Ролан. — Ты прав.

— Надо организовать патрули в округе из наших… Из тех, на кого можно положиться.

Ролан поморщился.

— Как я понимаю, возглавить эти патрули ты предлагаешь мне?

— Гарловских разведчиков видели неподалеку. Ты ведь хотел размяться.

— А вот это заманчиво, — сразу задумался Ролан. — Что дашь?

— Первый отряд гвардии. Цени. И к ним отряд Тралга… И вообще, можешь забрать триста всадников рыцарской конницы.

— Хм… Солидные силы получаются.

— Главное, не увлекаться и далеко не уходить. Просто следить за окрестностями. Понимаешь? Никогда не знаешь, когда ты можешь понадобиться, потому далеко не стоит удаляться. Просто патрулирование окрестностей, гонять разведчиков гарлов и…

— И особенно желающих поправить материальное положение из наших, — понятливо кивнул Ролан. — Как я понимаю, тут должен сыграть и мой титул, и положение официального жениха Ларии?

— Верно понял. Сам понимаешь, я поехать не могу, других… других кандидатов с подходящим титулом нет. Приказать тебе тоже не могу.

— Брось, почти свои, сочтемся, — отмахнулся Ролан. — Да и мне, признаться, надоело тут торчать, хочется, наконец, дело.

— Только не увлекайся, — буркнул Турий. — Лария мне не простит, если с тобой что случится.

Но Ролан уже довольный, поднялся.

— Наконец, дело!

Турий тоже встал.

— А я напишу обо всём отцу… И с Ларией надо поговорить… М-да…

Лат всегда полагал, что объединить гарлов будет самым сложным. Оказалось, что это как рыбку поймать. Самое сложное — удержать вождей от идиотских поступков, которые те считают гениальными. Он уже даже Осмона готов был терпеть. Этот хотя бы умный.

— Повтори, — попросил он. — Что сделали эти дети дрянного осла?

— Зачем животных обижаешь, Лат? — с некоторой ленцой отозвался Осмон, потягивая пиво. Припёрся тут к нему в шатёр, испортил настроение и теперь ещё и пиво его пьет… — Ослы — очень полезные животные. А наши многомудрые вожди, не сумев ничего придумать умнее, назначили за голову дочери герцога награду. Когда об этом станет известно, мы станем посмешищем. Воинственные победители-гарлы сражаются с маленькой девочкой. Вот справятся с ней, сразу перейдут биться с врагом пострашнее… С мальчишками, например. Начнут с пятилетних… Для надежности. — Тон Осмона вроде был ленивый и расслабленный, но нет-нет, в нём проскальзывала ненависть. Видимо, известие его действительно настолько взбесило, что он с трудом сдерживался. И Лат его понимал. У самого первый порыв был изрубить кретинов.

— Шаманы?

— И они в том числе. Как же, невозможно простить поругание символа родов… Лат, думаешь, ты самый умный? Никто больше не понимает, к чему всё идет?

— Осмон, я сейчас не в настроении разгадывать загадки.

— Он намекает, — заметил молчавший всё это время Вальд, который до этого тихо сидел в сторонке, — что многие с мозгами уже докумекали, к чему ты ведешь… Про веру в Единого. Иначе королем тебя никто не признает, тут не надо быть сильно умным.

— А кто мне помешает? — вызверился Лат.

— Никто, — равнодушно бросил Осмон. — Если хочешь, чтобы твое королевство закончилось с твоей смертью. Тебе нужен будет наследник, Лат. Опора на авторитет — вещь хорошая, но на потомков не распространяется. И твоему сыну уже придется отстаивать свои права на корону. И ты это сам понимаешь.

Лат зло зыркнул в его сторону взглядом и отвернулся.

— Думаешь, шаманы сознательно мутят? — наконец, спросил Лат.

— Готов заложить душу. И сейчас они будут стараться набрать очки. В том числе из-за твоих ошибок, Лат.

— Моих⁈

— Лат, — предостерегающе попросил Вальд.

Лат зло зыркнул в его сторону, но взял себя в руки.

— Не будем спорить, — буркнул он. — Сейчас надо решать, что делать.

— Шаманы сейчас будут играть на этих символах, что позорят лакийцы, — заметил Осмон. — Особенно эти картинки с дочерью герцога в главной роли, не задумываясь, как это всё отразится на нас через несколько лет… Не знаю, кто там всё это придумал…

— Ты же говоришь, что знаешь?

Осмон сердито посмотрел на Вальда.

— Я не готов это утверждать с уверенностью. Но сильно похоже на выходки дочери герцога. Я поспрашивал тут… В общем, признают, что в её стиле. А вот то, что эти рисунки стали распространяться среди лакийских солдат… Никакие приказы дочери герцога не заставили бы тех носить всё это. Тем более, полагаю, они знают, как мы отнесемся к такому, если кого с ними поймаем.

— И любые разговоры о переговорах можно сразу закрывать, — буркнул Лат, — если шаманы начнут проводить ритуалы по изгнанию вражеских духов с принесением в жертву этих самых солдат.

— А среди всех остальных мы прослывем дикарями, — добавил Осмон. — Оно бы и ладно, только вот Небесный Отец… Думаю, его будет намного труднее убедить после такого. А лакийцы начнут мстить за своих и сражаться еще отчаяннее.

Лат схватился за голову.

— Сколько головной боли от этой… этой… Может, в неё злой дух вселился?

— Может, — не стал спорить Осмон. — Но нам она нужна живая, Лат. Живая и здоровая.

— Не понял?

— Он намекает, что нашел тебе жену, — просветил друга Вальд.

Лат сначала не понял. Потом замер. Потом некоторое время осмысливал мысль.

— Осмон, ты серьезно?

— Вполне. Происхождение… Райгонские — очень древний род, иные короли позавидуют. Если мы возьмем Тарлос, то мы возьмем герцогство Райгонское за горло. И герцогу ничего не останется, как согласиться с этим. И ради сохранения жизни дочери, и ради сохранения герцогства. Мала? Ну, года через три-четыре как раз будет в самом соку, а тебе это время понадобиться для укрепления власти.

— Осмон, она нам столько крови попортила… Да я эту гадину придушу…

— После того как появится наследник, а лучше два, сколько угодно.

— Это всё равно пока пустой разговор, — заметил Вальд. — Дележ шкуры неубитого медведя. Хорошо поохотились?

Осмон недовольно глянул в его сторону. У него уже получилось дожать Лата, но тут снова вылез этот Вальд… Если бы можно было поговорить с вождем наедине, но тот категорически отказывался общаться с ним без своего верного пса. Вот и сейчас Лат мгновенно взял себя в руки. Усмехнулся.

— Верно. Для начала нам надо взять город, а планы можно и потом построить. Вопрос в том, что делать сейчас?

— Объяви, что смерть девчонки ничем не поможет, ибо дух врага уже начал действовать. Надо проводить ритуал, но для него она нужна живая. Я подкину кое-какие мысли нужным людям. Шаманы тебя поддержат. Большинство, я имею в виду. И добавь от себя. Не жалей.

Осмон, старчески покряхтывая, поднялся и неторопливо вышел из шатра.

— Вот рисуется, — буркнул Лат, глядя ему вслед. — Когда нужно, бегает как молодой… Что думаешь?

— Темнит, но пока не понял, в чём именно.

— Я про другое. Про его идею с женитьбой.

— Лат, ты меня знаешь, я могу посоветовать по войне, стратегии, но не проси советовать в политике. Я тут ничего не понимаю. Но моё личное мнение… Как убедить гарлов принять дочь герцога как их королеву? Я не представляю, что нужно сделать, чтобы это получилось! Осмон много и красиво говорил и, возможно, даже правду, но объяснить это вот им, — Вальд махнул в сторону стены шатра, намекая на простых воинов, — не уверен, что получится и у Великого Духа. Даже если он заговорит с ними напрямую.

Лат медленно кивнул.

— Вот именно это меня и смущает, Вальд. И что реально хотел Осмон, мне непонятно. Я не говорю, что он везде врал, нет. Осмон что-то задумал, и не свержение меня, я даже не уверен, что он играет против меня… Вот за что его никогда не любил — никогда не поймешь, что у него на уме, и никогда прямо не скажет, чего хочет. Ясно же, что идея с женитьбой на дочери герцога — бред. Не после всего случившегося. И меня, и её свои же растерзают. Ты правильно сказал, что даже Великий Дух не утихомирит. И Осмон не может этого не понимать… Ха! Слухи! Думаю, он хочет, чтобы об этом пошли слухи! Но зачем?

— Ненавижу Осмона, — буркнул Вальд. — У этого старика вечно есть запасные планы на запасные планы, которые еще обернуты в другие планы. Столько крови в свое время нам попортил…

Лат хмуро глянул на него. Потер лоб.

— Как же просто было простым вождем… Меч в руки и вперед с дружиной… Но вот в чем Осмон не ошибается, мы скоро станем посмешищем. И если мы хотим хоть как-то это поправить, то придётся воспользоваться советом Осмона.

— Про то, что она нужна живой? А знаешь… Если еще пойдет слух о женитьбе… Это может основательно запутать всех, и никто не поймёт, где тут правда, а где ложь… Особенно если посторонние не знают про «нежные» отношения к дочери герцога простых гарлов.

— Может, ты и прав, — вздохнул Лат. — Только я нутром чую, что тут всё сложнее и это только самый простой план, самый первый…

— А еще Осмон прав в том, что шаманы понимают ситуацию и будут держаться за власть любой ценой. Даже если это потребует уничтожения единства гарлов.

Лат резко посуровел, сжал кулак.

— Я их сам раздавлю!

Суд над вскрытыми предателями состоялся через день, после прорыва наёмников в город. И то потому, что Элайна просто о суде забыла. Если бы Дайрс не поинтересовался, когда госпожа планирует, наконец, разобраться с предателями, то, наверное, они так и остались бы сидеть в тюрьме до конца жизни. Граф Ряжский, вроде шутливо, а вроде серьезно попенял капитану, что лучше бы так и случилось, зачем, мол, тревожить леди такой ерундой.

Элайна буркнула себе под нос то, что никто не понял (сделали вид, что не поняли, ибо леди не должна знать таких слов) и отправилась в магистрат договариваться и инструктировать. Вопреки обычному, не взяла с собой никого, только гвардейцев сопровождения. Отловила Строжа, который занимался какими-то своими делами в магистрате, и велела быстро собрать всех участников суда. Кто судит, кто защищает.

Строж обречённо посмотрел на леди, куда-то вдаль по коридору и отправился выполнять поручение. Пригласил троих. Оказалось, что судьёй решил быть сам верховный судья города, а защитником назначили его помощника.

— Это обычная практика? — удивилась девочка, помотав рукой, попеременно указывая то на судью, то на его помощника. Но, не дожидаясь ответа, заявила: — Так, не отвечайте, неинтересно. Значит так, я хочу суда, а не судилища. Намек понятен? Нет? Объясняю. Судить строго по закону. Защитник защищает так, словно от этого зависит его собственная жизнь. Если есть несуразности и нестыковки, что-то сделано с нарушением закона, это должно учитываться. Судья должен принимать взвешенное решение, опираясь исключительно на закон. Так понятней?

Судья опасливо покосился на Строжа, который демонстративно закатывал глаза.

— Ваша светлость, я читал те материалы, что предоставил господин Строж. Там всё достаточно очевидно…

— Очень хорошо. Тогда вам не нужно вступать в конфликт с совестью.

— Эм… Ваша светлость… Если позволите, вопрос…

Элайна вздохнула.

— Господин судья, я не кусаюсь, если мне задают вопросы. Честно.

— Зачем это? Дела о предательстве рассматриваются герцогским судом. Вы сами вправе вершить правосудие и вынести приговор.

За спиной Элайны Строж демонстративно постучал кулаком по голове, показывая судье, что он думает о его умственных способностях. Однако Элайна на это никак не отреагировала. Просто глянула на судью.

— Мой суд будет относительно закрытым, а я хочу, чтобы это видели все жители… Ну максимально возможное число, а там они сами разнесут вести по городу. И я хочу, чтобы жители видели, что они действительно виновны, и никто их не оговаривает. Так понятней?

— Эм… Ваша…

— «Леди Элайна». Достали с этой «светлостью».

— А… Эм… Леди Элайна, но если защитник так будет защищать, что я вынужден буду оправдать кого? А там ведь всё ясно. Строж провел великолепную работу…

— Если при таких вводных ваш защитник сумеет оправдать кого, то лично от меня получит премию в сто динаров. А вы его оправдаете. И вам, кстати, тоже будет премия, за беспристрастность.

Судья на миг застыл. Мотнул головой.

— Леди…

— Если что, то я не страдаю слабоумием и не имею привычки забывать отданные приказы и забывать обещания.

— Эм… Я понял, леди.

— Тогда вперёд, готовьтесь. Заседание… Когда, кстати?

— В три после полудни… Где-то через три часа.

— Ну вот и занимайтесь. И побольше простых горожан в зал. А пока оставьте меня с господином Строжем, а то он сейчас прожжет мне спину взглядом. У меня уже между лопаток зачесалось. Видимо, спросить очень сильно что-то хочет.

Судья и защитник испарились.

— Леди⁈

— Прежде чем начнёте шуметь, вдохните и выдохните десять раз. Раз-два…

Строж застыл. Даже сделал несколько вдохов и выдохов. Потом очнулся и тряхнул головой.

— Леди! Давайте без ваших шуточек! Дело серьёзное же.

— Ну что вы от сумасшедшей ждёте? — равнодушно пожала плечами девочка.

Строж прикрыл глаза и теперь уже серьёзно несколько раз вдохнул и выдохнул.

— Леди, я искренне прошу у вас прощение за тот случай. Я не должен был так вести себя с дамой… Тем более такой юной.

— Поздно. Вы уже разрушили мою тонкую душевную организацию своим необоснованным обвинением меня в сумасшествии. Я теперь никогда этого не забуду и буду мучиться от этого всю жизнь. Пусть вам будет стыдно.

Строж очень скептически глянул на леди.

— Вашу тонкую душевную организацию?

— Вы сейчас снова хотите меня оскорбить? — поинтересовалась Элайна. — Хотите сказать, что моя душевная организация не тонкая?

— Очень тонкая, — поспешно согласился Строж. — Почти незаметная…

Элайна насмешливо глянула на Строжа.

— М-да, в комплименты вы не умеете. Так чего хотели спросить? По поводу оправданий? Вы где-то недоработали? Есть сомнения?

— Серьёзные обвинения все подтверждены, а вот мелочёвка… Невиновных там нет, я уверен, но хороший адвокат, при желании, сможет кого-то оправдать.

— Значит, вы недоработали, — пожала плечами Элайна. — Или вы надеялись, что я молча подмахну приговор, и всё?

— Я даже не думал, что суд выйдет на ваш уровень, леди. С этим отребьем мог бы разобраться капитан гвардии или даже кто рангом ниже. Благородных там нет.

— Говорят, предательство — худший из возможных проступков… — покачала головой Элайна задумчиво. — Хотя я бы к ним ещё мошенников добавила бы… Тех, кто обещает исцеление больным, дарит надежду… За деньги, понятно… Впрочем, ладно. Короче, вы серьёзно полагаете, что я собираюсь кого-то простить?

— Но если кого оправдают…

— Мелочевку? И? Куда они денутся из осаждённого города? И кому они будут нужны? Знаете… Я бы на их месте чистосердечно призналась, лишь бы меня осудили, а не оправдали. Петля — менее болезненная смерть. Особенно той, что их ждёт после суда… Охранять их никто не обещал.

Строж сообразил. Ошарашенно уставился на Элайну.

— Признаться, у меня мелькала такая мысль, но не думал, что решите так их наказать.

— Наказать? Строж, вы переоцениваете значимость этих мразей для меня, если серьёзно полагаете, что я затеяла это всё для их наказания. Мне нужен именно этот суд. И чтобы он был честным. И чтобы все это видели. Как я уже говорила, я, может, не умею сражаться и командовать, но я кое-что смыслю в шоу. И этот суд — такое же шоу. Именно он, а не те, кого там судят. Если хотите, потом сами можете придушить оправданных. Только там и без вас много желающих найдётся.

Элайна резко развернулась и вышла, оставив задумчивого Строжа глядеть ей вслед.

— И в чём смысл этого шоу? — поинтересовался он у… кого-то. — Теперь я ещё лучше понимаю капитана…

На сам суд Элайна хоть и явилась, но заняла отнюдь не главное место, как ожидали, а чуть в стороне сбоку, где специально для неё и сопровождения поставили небольшие мягкие стулья. Там же замерла её охрана, рядом пристроился граф Ряжский. Капитан тоже хотел пойти, но Картен заметил, что сейчас стоит отслеживать деятельность гарлов, ибо спокойных дней у них осталось до окончания наведения порядка Латом. А это один-два дня. Так что из комитета были только граф и Строж. Но Строж, как один из главных организаторов процесса, сидел неподалёку от магистрата и контролировал своих людей, заводящих свидетелей, а также следящих за порядком в зале. Ещё явились те, кого меньше всего ожидали: лично командир наёмников с заместителем. А раз тут была Элайна, то обязательно все члены магистрата тоже присутствовали. Вряд ли им так хотелось посмотреть на суд. Ну и много горожан.

Непонятно чего ожидали зрители, но явно не такой пылкой борьбы между судьёй и защитой, которая яростно отстаивала каждого подсудимого, придираясь к каждой мелочи. Причём судья, вопреки ожиданиям, вовсе не ставил на место защитника, а даже принимал некоторые доводы. Суд пошёл настолько против ожидаемого, что члены магистрата уже откровенно смотрели не на сам процесс, а на маркизу Райгонскую, невозмутимо сидевшую на своём месте и наблюдавшую за происходящим. Вот она заметила, что на неё смотрит весь магистрат, и кивком пригласила подойти председателя. Указала на стул рядом.

— Я тут подумала, — заговорила она и замолчала.

Председатель, уже не зная, что думать, явно занервничал.

— Ваша светлость, я не знаю, что тут происходит! Я немедленно отдам распоряжение сменить судью и защитника…

— Зачем? — с искренним удивлением глянула на него Элайна. — По-моему, они отлично справляются. И вот что… Я вот смотрю тут и думаю… Как вам кажется, не стоит ли разделить функцию судьи, чья обязанность следить за законностью и выносить приговор, но никак не обвинять кого-то?

— В каком смысле, ваша светлость?

— Ну вот смотрите, есть же защитник, который защищает того, кого обвиняют в соответствии с законами города… Которые, кто издает, кстати?

— Магистрат, ваша светлость.

— Хм… А вы удобно устроились — сами принимаете законы, сами исполняете. Впрочем, ладно, об этом потом. В общем, а почему бы не ввести в суд должность обвинителя? Вот пусть он и обвиняет. А дело судьи, на мой взгляд, оценивать представляемые доказательства сторон и выносить приговор.

— Ввести обвинителя?

— «Ваша светлость», — сурово напомнил граф Ряжский. Видимо, председатель настолько ошалел от предложения, что даже забыл о титуловании.

Элайна сердито покосилась на графа, но выступать не стала.

— Простите, ваша светлость.

Элайна кивнула, на просьбу, а ответила на предыдущий вопрос:

— Да. Обвинителя. Предлагаю разделить защиту и обвинение. А судья пусть следит за соблюдением закона и выносит приговор по оценке представленных фактов.

Председатель серьезно задумался. Потом уже совсем по-другому посмотрел на суд. Оценил, как судья вынужден постоянно отвлекаться на размышления.

— Я обязательно обсужу это предложение, ваша светлость.

— О, не принимайте это за приказ ни в коем случае, не планирую влезать в вашу епархию. Просто отметила, что судья вынужден заниматься не своим делом, и задумалась над тем, что здесь не помешал бы еще один человек, но со стороны обвинения. Триединство: обвинение, защита и над ними закон. И, кстати, идея тут пришла… — Граф Ряжский вздрогнул и с опасением покосился на Элайну. Девочка это не заметила, а вот председатель отметил. — Раз уж у нас тут пошла мода на гербы. Полагаю, системе правосудия тоже не помешает. Смотрите идею: судья держит весы, на одной чаше которых меч — символ обвинения, а на другой щит — символ защиты.

Председатель покосился на графа, который активно помотал головой, мол, даже не думайте это обсуждать или что спрашивать про герб правосудия. Потому мужчина, тайком вытерев пот со лба рукавом, и перевёл внимание на предложение о разделении полномочий:

— Ох, ваша светлость, отличная идея, мы обязательно обсудим этот момент. — Кажется, предложение маркизы по поводу введения третьего лица в суд ему действительно понравилось. — Вы позволите удалиться, ваша светлость?

Элайна снова кивнула, отпуская председателя. Тот торопливо отправился к своим, которые с явным нетерпением дожидались окончания беседы, а стоило председателю появиться, как его мгновенно окружили. Тот стал что-то оживленно рассказывать. Теперь некоторые члены магистрата стали снова поглядывать на Элайну, но явно сам суд уже не занимал их мыслей.

— Отличная идея, — заметил граф. — Надо будет герцогу посоветовать.

— Пользуйтесь, — отмахнулась Элайна.

— И представление вы устроили отличное. Люди представленными фактами, особенно по госпиталю, доведены до ярости. Теперь они будут и сами отлавливать всех шпионов и воров. Строжу будет проще работать.

— Ага. А он, кстати, так и не понял, зачем я это устроила. Ему даже в голову не пришло, что я так хочу показать, как действуют эти типы и к чему всё может привести. Теперь вот гарловские шпионы пусть попробуют найти какого дурачка для помощи.

— Ну использование втёмную никто не отменял.

Элайна пожала плечами.

— Я хотела облегчить Строжу работу — я это сделала. А делать за него всю работу не собираюсь. Да и не умею. Тут главное, чтобы охота за шпионами не вышла из границ… Но тут уж пусть Строж следит. Граф, намекните ему, что не стоит ловить шпионов там, где кто-то по пьяни ляпнет, что я малолетняя дура. Выглядеть это будет…

— Правдой, — кивнул граф серьезно. — А за неё судить глупо.

Элайна обиженно глянула на него.

— Моё малолетство быстро пройдёт, а я не дура. Вот это гнусная ложь.

— Вот за неё и будем судить. За ложь.

— Да ну вас. Будто у нас других дел нет, только за пьянчужками охотиться, кто по пьяни что-то там буркнул. В общем, узнаю, сама напьюсь и пойду по городу горланить неприличные песни… Про герцога.

— А вы знаете такие? — с явным интересом спросил граф Ряжский.

— Найду и выучу, — пообещала Элайна. — А если не найду — придумаю.

— Мне очень хочется на такое посмотреть, но, боюсь, ваш отец этого зрелища не переживет, а я, как сенешаль, несу ответственность в том числе и за его здоровье. Потому вынужден покориться шантажу и обещаю пьяниц в изменах не обвинять.

Элайна прыснула, с трудом удержавшись от смеха.

— Знаете, граф, а ведь до этого я считала вас черствым сухарем, который ничего, кроме своих цифр, не знает и не хочет знать. А вы, оказывается, и шутить умеете. Сейчас жалею, что долго вас избегала.

— О, ваша светлость, вы совершенно в мой адрес не ошиблись. Но ваша неуёмная энергия сумела растормошить и такого вот сухаря. С вами трудно соскучиться.

— Да, повеселиться я люблю, — согласилась, ничуть не смутившись, Элайна. — Это вся моя семья отмечает.

— А теперь и гарлы узнали. За их весельем над вашими шутками Картен с капитаном и сейчас наблюдают.

— У этих варваров просто отсутствует чувство юмора.

— С этим трудно поспорить, — усмехнулся граф. — Кстати, кажется, всё заканчивается. И знаете… Вот будь тут простой суд, я бы прислушался к защитнику по поводу двоих обвинённых. Доказательства их вины действительно выглядят не очень.

— Да? Хм… М-да, придётся с сотней динаров расстаться.

— Что? — изумился граф.

— Ну я защитнику пообещала, что если ему удастся кого оправдать, то я выдам премию в сотню динаров. Хм… И судье тоже…

Граф закашлялся от названной суммы.

— А вы не мелочитесь, леди.

— А это много?

Граф сначала ошарашенно глянул на неё, потом хмыкнул.

— Ну да, откуда же вам знать ценность денег. Это много, ваша светлость. Годовое жалованье судьи — сто десять динаров.

— М-да… Неудобно получилось… Но уже пообещала…

Эрмонд Ряжский немного задумчиво помолчал.

— Вот что, леди, полагаю, в вашем образовании есть один досадный пробел: вы совершенно не представляете ценность денег. Это нужно будет исправить. Утром перед заседанием комитета, жду вас у себя в кабинете, будем разбираться с платежными ведомостями. У вас ведь хорошо с математикой? Вот и поможете мне считать.

Элайна с ужасом уставилась на графа.

— Но…

— А заодно это немного сдержит ваш излишне живой характер, — неумолимо отрезал он все возражения.

— Эм… Я больше не буду? — почему-то попытка попросить прощение вышла в виде вопроса. Впрочем, настрой графа это ничуть не поколебало.

— Ваш отец просил дать вам несколько уроков управления, о чем, в свете известных событий, я малость забыл. Пришла пора вспомнить об этом. Или вы с отцом тоже будете спорить?

Девочка обречённо вздохнула. Убедившись, что Элайна смирилась с новыми занятиями, он одобрительно кивнул. Потом уточнил:

— Вот эта премия защитнику… Вас не смущает возможное оправдание предателей?

Элайна глянула в сторону зала со зрителями и покачала головой.

— Не-а. Совершенно. Что-то мне подсказывает, что Единый всё видит и наказание предателей настигнет неизбежно.

— Ну да, — не стал спорить граф. — Единый всё видит.

Эффект от суда оказался намного более громким, чем полагала Элайна. По донесениям её разведки… точнее, восторженным воплям мальчишек Аргота, она сообразила, что новости о суде разносятся по городу со скоростью лесного пожара. Появляются такие подробности, что будь так в реальности, даже капитан поседел бы от ужаса. Там разве что до поедания младенцев не дошло, хотя кто знает, какие слухи начнут бродить через час. У Элайны даже мелькнула мысль подкинуть такую идею, но тут же с ужасом её прогнала. И так всё вышло из-под контроля… Ну, судя по воплям Шольта, делившегося новостями в своей манере.

— А там! А они! И все! Пыщ, дых…

— Кто кого и зачем? — с тоской поинтересовалась Элайна, потеряв надежду разобраться в этих выкриках. В общем-то, после суда, она устроила себе небольшой перерывчик, отсидевшись в ку… гм… у леди, а потом отправилась к Арготу и компании, в надежде узнать последние новости из города и как там восприняли сам суд, полагая, что за это время мальчишки уже соберут слухи.

— Да говорю же! — Шольт ничуть не потерял энтузиазм. — Там люди обсуждают всё. Уже пару шпионов сдали…

Элайна горестно вздохнула, предвидя втык от Строжа… Ну, фигурально выражаясь. Вряд ли он осмелится на реальный. Придётся как-то задабривать.

— Судя по всему, там половина города сейчас ходит в шпионах, а вторая в стражниках, — пробурчала она.

Аргот со смешком посмотрел на озадаченную девочку.

— Опять ваш живой характер, леди?

— Ты еще поиздевайся! — отозвалась Элайна и опасливо огляделась. — Надо срочно сбежать, пока меня Строж не нашел. К вечеру, надеюсь, остынет.

— Думаешь? — поинтересовался Аргот, уже откровенно веселясь. — После суда прошло всего два часа, у нас не самые последние новости. Сама понимаешь же, что только всё начинается.

— Мне срочно надо понаблюдать за гарлами, — вскочила Элайна. — Чую, они задумали какую-то злобную злобность, и только Элайна Великолепная со своим острым взглядом и таким же острым умом способна разоблачить их козни.

— Знаешь что, Элайна Великолепная… Не будь ты маркизой… В общем, сидеть бы ты после своих выходок долго не смогла.

— Ты со мной, умник?

— Куда ж я денусь? Шольт, идём, надо спрятать Элайну Великолепную, пока до неё не добрался либо Строж Великолепный, либо капитан Дайрс Великолепный.

— А такие есть? — удивился Шольт, но послушно зашагал следом.

Спрятаться не удалось. Дайрс разыскал Элайну и на стене, правда, ближе к вечеру. Взглядом дал понять всем сопровождающим отвалить подальше, а потом долго смотрел на Элайну.

— Я не виновата! — наконец не выдержала она. — А если виновата, то не я.

Дайрс прикрыл глаза.

— Чего я ожидал? — в пространство вопросил он. — Леди, вы представляете, что сейчас творится в городе?

— В общих чертах. Люди воодушевились и теперь вовсю помогают нам искать шпионов…

— Леди, когда вы пытаетесь изобразить дуру, у вас это плохо получается.

— Да, мой ум тяжело спрятать, — не стала спорить девочка.

— Тот день, когда я передам вас с рук на руки вашему отцу, будет самым счастливым в моей жизни.

— В моей тоже, — согласилась с ним Элайна. — А что, так плохо?

Дайрс вздохнул.

— Пришлось вывести в город усиленные патрули, но вроде бы получилось удержать всё под контролем… Из плюсов… Удалось вскрыть несколько подпольных складов с едой, уничтожить несколько банд, промышлявших грабежами по ночам. Отыскали некоторые сворованные с наших складов припасы. И главное… — Дайрс озадаченно глянул на девочку. — Недавно Строж доложил, что ему удалось накрыть склады с оружием и арестовать исполнителей, готовящих восстание в городе.

— Восстание? — удивилась Элайна.

— Точнее, переворот. Пока непонятно, куда ведут следы, но, судя по всему, удастся разобраться. Похоже, какие-то договоренности с гарлами. Подробностей пока не знаю, там Строж только начал работать. Но, судя по количеству запасенного оружия, собирали его не год и не два. Похоже, гарлы давно готовились к этому походу и готовились основательно. И если бы пограничная армия ушла из города… — Дайрс помолчал, задумчиво глядя на садящееся солнце, которое уже скрылось за горизонтом наполовину. — Их вряд ли много, но если ударить в нужный момент… И раз наших сил в городе оказалось намного больше, чем они рассчитывали, то они пока затихли. Но угроза, судя по всему, была реальная.

— Так я молодец?

— Вы, леди, стихийное бедствие, и я уже начинаю бояться ваших идей… Но пока они идут нам на пользу. Ладно, надеюсь, завтра утром Строж даст нам больше подробностей по этому делу, а пока… Леди, пожалейте мои седины, отправляйтесь к себе и хотя бы до утра оставайтесь там… Очень прошу, избавьте меня от искушения заменить вам ненадолго отца…

— Вы сейчас так на ремень намекаете? — с подозрением поинтересовалась Элайна. — Имейте в виду, я буду категорически против. И как правитель герцогства, пусть временный, накладываю жесткий запрет на наказание милой девочки Элайны. И потом, разве вы не поддержали мою идею с этим судом?

Дайрс даже возмущаться не стал.

— Я не поддержал. Я просто не противился.

— То есть равнодушно смотрели?

— Если вам так угодно.

— Не бойтесь врагов, они могут всего лишь убить. Не бойтесь друзей, они могут только предать. Бойтесь равнодушных, ибо только с их молчаливого согласия творятся в мире самые большие мерзости. Вот!

— Опять мудрость оттуда? — заинтересовался Дайрс, потом опомнился и мотнул головой, прогоняя наваждение. — Вот что, леди, не заговаривайте мне зубы. Знаю, вы великолепно умеете это делать. Я не возражал, каюсь. Но я даже не предполагал, чем может обернуться ваше очередное шоу… Хотя по предыдущим примерам должен был догадаться. И вообще, если вы ни в чём не виноваты и, как сами говорите, молодец, то зачем вы столько времени от меня бегаете по стене? Мы почти два раза город оббежали. Значит, сами понимали, что виноваты.

— Потому что я хоть и молодец, но вы, подозреваю, были очень сердиты. Вот и ждала, когда все успокоятся и сумеют по достоинству оценить мои заслуги.

— Леди, будьте скромнее.

— Я сама скромность, капитан. Как вы можете не замечать столь очевидного факта? Да если бы я была не скромна, я бы уже велела трубить на каждом углу города о собственной гениальности.

— Леди! И вообще, вам не хватает славы святой девы?

— Чего? — ошарашилась Элайна настолько, что даже про свой шутливый тон забыла. — Такого слуха я не запускала.

— Сам появился. Точнее, солдаты разнесли, за которыми вы самолично ухаживали в госпитале, а одного даже перевязали самолично, после чего он поправился через пару часов…

— Что, серьезно⁈ — вытаращилась на капитана Элайна. — Там же была очень серьезная рана.

— Нет!!! — рявкнул капитан, выведенный из себя. — Но попробуйте объяснить это жителям города, которые уже вовсю треплются об этом. А уж вместе с прошедшим судом, на котором настояла наша леди справедливость… В общем, ближайшие сутки в городе вам лучше не появляться. Вас порвут на сувениры. А если еще пойдут слухи, что вы излечиваете людей прикосновением…

Элайна растерянно помолчала.

— А это можно как-то пресечь?

— Я уже переговорил с верховным священником города. Он вечером проведет проповедь на тему создания идолов и постарается немного сгладить ситуацию. Ему всё это тоже не нравится. Но что нам теперь с вами делать, леди?

— Э-э-э… Понять и простить?