Оракул

Глава 13

Интерлюдия

Джаред Коэн названивал все утро, начав в несусветную рань. Гарри пришлось его отправить в игнор-список, разговаривать же с ним было не о чем и незачем. Вроде бы проблема решена, и больше никакого Джареда ни лично, ни по телефону не предвиделось, но Гарри не чувствовал себя в безопасности.

Пришлось тратить ценный ресурс, который стоило бы применить к фьючерсам на нефть, они по технике должны за день неплохо подрасти. Свобода, как выяснилось, идет под руку с отсутствием зарплаты, а значит придется заботиться о себе самому.

Но сейчас, чтобы унять тревогу, он направил свое предвиденье на себя, любимого. Ему представился разговор, в котором участвовали два человека, наводившие на Гарри почти одинаковый ужас.

Большой Ник беседовал с Дабл Эсом, которого на самом деле звали Стив Стивенсон. Кем был этот человек, Гарри не знал, но у Ника всегда находилось для него время.

Сейчас Дабл Эс уютно устроился в кресле, курил сигару и пускал к потолку колечки дыма. Ник из кресла напротив, смотрел на своего визави, не мигая, как удав.

— Честно говоря, я очень, очень удивился, когда ты практически пинком под зад выставил за порог целого Оракула, — судя по направлению взгляда, Дабл Эс говорил с колечками. — Еще на прошлой неделе Оракулы на дороге не валялись.

— Еще на прошлой неделе я считал Торфла балластом. И есть конкретный сотрудник, который отвечает за этот провал.

— Твой самовлюбленный аналитик? — хохотнул Дабл Эс. — Ты еще не подвесил его за интимные места?

— Я хочу отдать его на растерзание Торфлу. Не сажать же мне Оракула в подвал на цепь, — позволил себе улыбнуться Большой Ник, что с ним случалось не часто, если не считать дежурную «вежливую» улыбку.

— Да уж, цепь — крайняя мера, — кивнул Дабл Эс как-то слишком серьезно.

«Цепь, цепь, цепь!» — застучало в висках у Гарри.

— Я думаю, — продолжил Ник уже без улыбки, — Торфл не знает, кто он такой. Иначе он не сидел бы на маленькой должности два года. Есть шанс указать ему место, немного улучшив его положение. Чуть больше денег, право слегка поплевывать в адрес нелюбимого начальника. А когда я начну звать его на совещания и спрашивать его мнение, это сделает его абсолютно счастливым.

— А дать ему не «чуть-чуть», а много религия не позволяет?

— Пока он знает свое место, он управляем. Предоставлю ему возможность плавно дорасти с мелкой сошки до среднего уровня. Если я сразу вручу ему корону, он примет себя всерьез, рано или поздно озадачится вопросом, кто он и есть ли другие такие же.

— Боишься, что за тебя возьмутся охотники?

— Хочу, чтобы он знал свое место. А я позабочусь, чтобы оно было комфортное. В крайнем случае, чтобы цепь казалась золотой.

На этом видение кончилось. Почти весь лед в крови оказался потрачен на него. Льдом Гарри называл силу, которая позволяла заглядывать в будущее, иногда в настоящее и даже в прошлое. В такие моменты он чувствовал себя замерзшим, как экипаж Ностромо в криокамере. Эх, не было в этом мире Чужого, да и вообще кинематограф здесь оказался убогим. Странно, но этот холод не доставлял ему дискомфорта, хотя по жизни Гарри был тем еще мерзляком.

Итак, надо проанализировать этот «видеоролик». Ник сказал: «на прошлой неделе». Значит это была картинка из будущего. Очень, очень близкого. Коэн не дозвонился, значит, начнет лично обивать его порог. А поить этого неприятного человека кофе Гарри не собирался.

Возвращаться в «Левиафан» смерти подобно. Ясно, что его посадят на цепь, но пообещают ее позолотить за примерное поведение. Джаред — полбеды, за ним следом придет служба безопасности, но и она не потащит Гарри в офис за шиворот, начнут с уговоров и угроз. Хуже всего, если за дело возьмется Дабл Эс. Когда возьмется. Гарри вновь пробрал до костей ужас.

Торфл подскочил с места как ужаленный и помчался собирать вещи. Паспорт, куда же он дел паспорт? У него есть фора буквально в один день. Максимум — в два. Надо ее использовать на полную катушку.

Я боялся, что Надя из-за неуверенности превратит встречу в собеседование. К счастью, этого не произошло, у нас были полноценные переговоры с равными, ну почти, участниками.

Девушка преобразилась, до неузнаваемости. Точнее не так, она возвратила свою боевую версию, вернула ту свою сторону, что организовала подружек на побег и руководила ими, держа в ежовых рукавицах ради их же блага.

Я видел, что Цитрамон это оценил, хотя и не подал виду, понемножку, я бы даже сказал, нежно, продавливая то ее, то меня. Мы не особо поддавались, что его скорее радовало.

Вот маленький пример того, как проходила наша встреча.

— Предположим, к вам вломятся залетные отморозки, — спросил Треплов, — захотят разграбить отель, девочек изнасиловать, а может, и убить. Или похитить, чтобы продать в рабство. И что ты сможешь сделать, девочка?

— Мы же говорили, что наймем охрану.

— Они перебили охрану. Армию вы у себя не поселите.

— Упомяну великого и ужасного Цитрамона.

— Они залетные, слыхом не слыхивали ни о каком Цитрамоне.

— Тогда, — глаза Нади сверкнули, — я возьму дробовик и вынесу этому уроду мозги.

Треплов удовлетворенно откинулся на спинку стула, а я сжал под столом Надину руку. В итоге я пообещал смотрящему, что с ним свяжется адвокат Добродецкий, для подписания документов.

Мы проводили гостя, потом я тепло попрощался с Надей и блондинками. Нет, не в постели, хотя они явно были не против, но меня ждал долгий день, наполненный неотложными делами. Первым делом мы с вороватой рукой нашли на территории «Ласточки» вход в степной осколок.

Позаимствовав в прокатном отделе санатория велосипед, я произвел эксперимент, нырнув в кроличью нору вместе с транспортом. Получилось великолепно.

Я прокатился до военной базы. Нашел тот самый гигантский компьютер, ради которого семейство Васнецовых в полном составе совершило ночную вылазку. Следуя инструкциям Владимира, я залез в кабинку анализатора, которая автоматически захлопнулась за мной. Стеклянный стакан, в котором я находился, заполнился белым паром, дышать им было легко и приятно, донесся легкий запах сирени. Я ощутил давление на разум. Но не злобное, а скорее любопытное, будто меня обнюхивает дружелюбная собачонка.

Потом я услышал голос. Я не сразу понял, звучит ли он в моей голове, или где-то спрятаны динамики. Звучание не изменилось, когда кабинка выпустила меня наружу, не было также никакого эха, хотя полупустое помещение с железными стенами этому способствовало. Я сделал вывод, что мне встретился очередной телепат, на этот раз хотя бы не агрессивный. Но мы и знакомы всего ничего.

Компьютер обратился ко мне приятным контральто:

— Уважаемый пользователь, система Атлас приветствует вас! Сканирование определило возможные параметры учетной записи. Прошу вас подтвердить или уточнить основные его положения.

— Дерзай! — махнул я рукой.

— Выбираете ли вы русский язык как базовый?

Я собрался было принять предложение, но Атлас меня опередил:

— Невербальный ответ принят. Русский язык утвержден.

Ох уж мне эти менталисты. Все они без слов понимают.

Атлас продолжил:

— Выберите имя пользователя. Пожалуйста назовите варианты.

— Как тебе «Человек без лица»? — предложил я.

— Имя пользователя занято. Это относится и к возможным синонимам, например. Noname. Выберите имя.

— «Алексей Петров» свободен?

— Вы уверены, что не хотите воспользоваться ником «Андрей Васнецов»?

Это что сейчас было? Сеанс психоанализа от искусственного интеллекта?

— Утверждено! Имя пользователя: Алексей Петров, местоположение пользователя: Двадцать Первый век, мир «Теневой магнит», город Гречин. Статус «Потерянная душа». Класс: «Охотник».

«Теневой магнит? Тонко подмечено!» — подумал я, а вслух спросил:

— Почему не Нарышкин?

— Пользователь Васнецов был бы привязан к городу Нарышкин, — заявил наглый компьютер мстительно. — Поздравляю, Алексей Петров, ваш аккаунт создан. Вы можете озвучить запрос.

— Требуется создать легальную и дееспособную личность, которую бы звали «Алексей Петров». Средний возраст: от двадцати пяти до сорока пяти лет, внешне выглядит как худощавый мужчина без особых примет, рост приблизительно сто восемьдесят — сто восемьдесят пять сантиметров. Понадобятся документы и все необходимые записи в базах данных. Это возможно?

— Запрос исполнен. Возьмите бумажные документы в принтере.

Серый ящик слева от кабинки анализатора пропищал незамысловатую мелодию. Выдвинулся ящик, в котором обнаружились внутренний и заграничный паспорта, свидетельство о рождении, школьный аттестат, военный билет и конверт с банковской картой. Я открыл паспорт и расхохотался. На меня смотрел агент Смит собственной персоной.

— Разве актер Хьюго Уивинг не коротышка? — только и смог спросить я.

— Рост прототипа сто восемьдесят восемь сантиметров. Но в базе данных Министерств Внутренних и Иностранных дел указаны сто восемьдесят пять сантиметров. Проблем с имитацией внешности возникнуть не должно. Создана личность класса Цэ, кредитная история чистая, данные о высшем образовании отсутствуют, военная специальность: связист. Досье в Министерстве Обороны погибло в результате аварии, происшедшей в тысяча девятьсот девяносто девятом году. Инцидент произошел в реальности. Авария затронула многие компьютерные базы, которые заполнялись с большим трудом, учитывая, что и бумажные архивы приходили в негодность из-за ненадлежащего хранения. Спецслужбы традиционно создают «мертвые души» определенного возраста, чтобы воспользоваться этой информационной лакуной. Впоследствии можно повысить класс фиктивной личности, дополнив любые данные по отдельному запросу. Также возможно воссоздание и бумажных носителей, но я не рекомендую пользоваться этой опцией без особой необходимости.

— Атлас, я впечатлен! — воскликнул я искренне.

— Спасибо за высокую оценку.

Я хотел на том же велосипеде проехать сразу в Нарышкин, чтобы там поговорить с Добродецким, но вспомнил, что оставил машину в Ласточке, пришлось вернуться за ней. Я не хотел встречаться с девушками, просто потому что такое свидание, хоть и было бы приятным, но могло затянуться, и мне удалось уехать по-тихому. Я долго думал, как мне вытроить логистику непростого дня, да и вообще, как жить дальше и как разобраться с двумя уже вполне официальными личностями, которыми я стал.

Атлас сказала (а я склонен был считать этот ИИ женщиной, если вообще стоило это творение рук человеческих одушевлять) умную вещь: жизнь Андрея Васнецова протекала в благополучном городе Нарышкин, темной же стороне выпал криминальный Гречин. Пора задуматься, нужен ли Васнецову бывший офис «Овечек»? Уж точно ему не нужна «Ласточка» с борделем, который я с какого-то перепугу вдруг создал вместе с бардаком в своей жизни.

Ну ладно, я знаю, почему я вдруг решил сотворить этот безумный проект: я не хотел бросать девушек на произвол судьбы. Жизненный опыт подсказывал, что сами они с этим произволом не справятся.

Итак, план. Первым делом я связался с Добродецким и попросил его оказать всевозможное содействие моему другу и деловому партнеру Алексею Петрову. Добрейший Аристарх Вениаминович не удержался спросил, тот ли это самый Петров, о котором ходят слухи по всему городу. Я ответил, что за сплетнями не слежу, но мой друг — такой человек, что принесет юристу и деньги, и интересную работу. Адвокат ответил, что именно интересных дел он и боится.

По дороге я-Петров позвонил Маузеру и спросил, готов ли мой Эдельвейс. Мне было предложено как можно быстрее забрать автомобиль, освободив и без того маленькую парковку. Я заехал на дачу, бросил там Сониного баварца, на котором я катался последние сутки, с берега юркнул в трещину, вышел из нее в Нарышкине, откуда доехал до «Кольчуги» на такси.

Пришло время встречаться с риелтором. Он снимал довольно скромный офис в торговом центре средней руки. Плюс был в том, что бюро Добродецкого находилось неподалеку.

Я чуть было не забыл достать из кармана воровской руки саквояж с деньгами. Пришлось сделать это в коридоре, надеюсь, замечательная сцена, как портфель возникает из ниоткуда, не запечатлела скрытая камера.

Михаил Моисеевич, агент по недвижимости, как было написано на его визитной карточке, оказался болезненно тощим и очень высоким господином. Казалось, что он вот-вот умрет от истощения или вовсе сломается пополам. Тут же в кабинете сидел плотный коренастый человек, представившийся Василием Петровичем. И если на риелторе, обладавшем красивой фамилией Шильнер, болтался видавший виды потертый пиджак, то строитель Утюгов был одет с иголочки.

Сперва мы обсудили с Шильнером покупку «Овечек», он действительно сумел сбить цену, указанную на сайте на приятные тридцать процентов. Михаил Моисеевич шепнул вполголоса, что у дома дурная репутация, никто этот проклятый офис не хочет выкупать. Ну что же, я не суеверный, да и странно было бы бояться нечистой силы, потому как я и есть эта нечисть.

Я выдал Шильнеру залог под расписку, и, куда же без этого, половину его гонорара. Тут он хотел бумажку зажать, но я заставил его выписать квитанцию. Юридическое лицо будет готово буквально на днях, заверил я риелтора, мысленно напомнив себе позвонить Михельсону насчет лицензии.

Пришла очередь строителя, который предложил не терять времени, а посмотреть хотя бы Нарышкинские объекты, раз уж Гречинский пока недоступен. Я не стал сопротивляться, и мы на машине Утюгова отправились в особняк Вержицкого.

На месте я повторил свои пожелания: полностью переделать спальню, а все остальное меня устраивает, но явно нуждается в косметическом ремонте. Также я уточнил про кресла, Утюгов пообещал мне сменить на них обивку, а я заметил, как его передернуло от вида пулевых «ранений» в одном из них.

Мы хотели уже выдвинуться в сторону поместья Васнецовых, но у меня зазвонил телефон, моего внимания требовал мент Сашка.

— Дай пять минут, сейчас перезвоню, — буркнул я в трубку, и вернулся к строителю.

— Василий Петрович, я предлагаю вам самостоятельно осмотреть местность, там практически ничего не осталось, так что придется все строить с нуля, да и сад восстанавливать придется. Проект обсудите с моими родителями, я вам скину сейчас их контакты. А теперь я вынужден с вам попрощаться, возникли срочные дела. Нет-нет, меня не надо подвозить, я прекрасно доеду на такси.

Когда строитель закрыл за собой дверь, я перезвонил Сашке.

— Говорят, ты собираешься брать штурмом полицейское управление? — весело спросил меня мент.

— Ну что значит «штурмом», — простонал я, — не собираюсь я разрушать твое любимое управление!

— Ладно, не паникуй. Скажи лучше, не пожмотишься в том же ресторане обсудить наши делишки?

— Для тебя мне котлеты по-киевски не жалко. Скоро буду.

Вскоре мы сидели за тем же столом, за которым обсуждали феерическую тройную дуэль.

— Объясни мне дружище, что ты здесь делаешь? — спросил я. — Разве тебе не положено блюсти интересы родной конторы?

— У меня приказ САБа, и очень толстый намек лично от Михельсона, что с твоей помощью мы можем выйти на парочку продажных шкур.

— Которые дважды тебя подставляли. И только добрый Васнецов спасал твою голову.

— Ты сильно-то нос не задирай, — криво улыбнулся Сашка, — но в целом все так.

— Ты вообще понимаешь, что мы должны сделать? — спросил я его.

— Не дурак, — посерьезнел мент и продолжил гораздо тише, — мы должны украсть вещественные доказательства.

— Не украсть, а подменить.

— Есть на что? — поинтересовался Сашка.

Я похлопал себя по карману.

— Все имеется.

— И у тебя есть план? — спросил Сашка.

— Ты мне очень подробно расскажешь, как у вас там все устроено, кто выдает вещдоки, кому и на каком основании. Где висят камеры, кто их смотрит. Короче, все-все расскажешь.

— Думаешь, я тебя одного пущу? — фыркнул мент.

— А тебе не приходит в голову, что ты мне будешь мешаться под ногами?

Сашка наклонился близко-близко к моему лицу и заговорил очень тихо:

— Боишься, что я спалю, кто ты есть на самом деле?

— А кто я, по-твоему? — попытался я прикинуться дурачком.

— Думаешь, я дважды два сложить не смогу, оборотень ты хренов?